Резюмируя (иностранный корень у этого слова), что я хотел сказать: берегите родную речь. Мода пройдëт, а замусоренный язык останется.

Всем пис, и респект!

Рука, уверенной в своей силе анакондой, поползла навстречу замершей от такой наглости груди и, нащупав еще не оформившиеся холмики, томно растянулась, сжимаясь и разжимаясь от наслаждения.

Она пометалась от одной груди к другой и остановила выбор на левой, как на большей. Пальцы медленно мяли упругие шарики, заигрывая с торчащими от возбуждения сосками.

А Вован продолжал беседовать с  возлюбленной, находящейся от него так далеко.

Тут шумная компания решила проветриться и растрясти желудки, а заодно и прикупиться спиртным.

Самые пьяные остались. Вован упорно не хотел быть причислен к этому позорному составу и, надев ботинки, выскочил на улицу.

Свежий воздух немного взбодрил, но вместе с отрезвлением пришла и злость.

Он видел, как далеко впереди Сергей шел с уже не его Юлей в обнимку, о чем-то жестикулируя.

Вован исподлобья огляделся. Определив цель, он двинулся к высокому мужчине, отошедшему от ларька с бутылкой водки.

– Закурить не найдется? – спросил он, преградив путь.

Мужик оценил шансы, и те показались ему выигрышными.

– Нет, я не курю.

– А зря. Тогда денег давай. – Вован подошел вплотную.

– С чего бы это? – мужик все же решил ретироваться и сделал шаг назад.

– Базаришь много, – сказал Вован и, мгновенно выбросив руку, схватил того за ворот куртки.

Мирный гражданин стал бить по руке, но тут другой кулак показал ему, что драка неизбежна. Вован ударил прохожего свободной рукой в лицо и отпустил, намереваясь включить обе.

Мужик лягнул ногой, попав в колено и, развернувшись, бросился бежать. Но был настигнут и вскоре оказался на земле, пинаемый ногами. Лежа, он думал лишь об одном: как бы не разбить бутылку.

Тут подскочил Коська и попытался оттащить сопящего Вована от жертвы. Все закончилось тем, что Вована затащили домой и опять напоили, решив, что в таком состоянии он будет более безопасен для окружающих.

– Вован, не ломай кайфа другим, – вразумлял Коська.

– Нет, Кист, кайф – это другое, – постепенно потухал Вован, – прикинь, идешь в дрись пьяный по улице, а навстречу пять-шесть чуваков. И ты кидаешь залупу на них. И они тебя пиздят, жестоко пиздят. Вот это кайф. Сразу хорошо и нихрена не чувствуешь.

А невольные виновники этого инцидента невинно гуляли.

– Ты такая красивая, – говорил Сергей, прижимаясь все крепче, – тебе это кто-нибудь говорил?

– Да, и не раз, – улыбнулась Юля.

– Нет. До этого тебе врали. Вот я точно кричу – ты самая красивая. У меня аж сердце рвется из штанов.

Улыбку Юли он припечатал страстным поцелуем. Губы, встретившись, утонули друг в друге. Поток слюней, множась, перетекал из одного рта в другой.

Наконец они расцепились. Он пососал ее нижнюю губу.

– Вот это да, – проворковала Юля, прижимаясь к плечу.

Постепенно они вернулись к месту празднования, периодически прерываясь на страстные поцелуи.

– Кстати, сегодня классный вечер для рода.

– Какого рода? – Юля, опешив, остановилась.

– Человеческого рода. В смысле, для его размножения, хотя бы частичного. Ладно, пошли.

Дома у Юли состоялся серьезный разговор.

Вован отвел ее в ванную, и долгое время оттуда раздавались лишь крики. Наконец двери распахнулась, и красный Вован вылетел в прихожую.

– Вован, давай поговорим, – вмешался Сергей, которому совсем не улыбалось поссориться с другом.

– Да ладно! – махнул тот рукой, пытаясь сдержать эмоции.

– Был же спор… – крикнул Сергей вдогонку.

Вован еще раз махнул рукой и ушел домой.

Постепенно компания рассосалась.

Остались только Коська, Юля, Сергей и еще парочка товарищей, оставшихся по причине невозможности передвигаться.

– Чем займемся? – спросила девушка, лежа на Сергее.

– Трахаться будем, – просто ответил Сергей, не снимая руку с ее груди.

Так он потерял девственность.

В Качинское училище Сергей поступил со второго раза.

И нашел там новый смысл жизни.

Все началось с преподавателя по философии полковника Уварова, предложившего курсантам написать реферат.

Так и появился реферат «Как бороться с дьяволом».

Философ был в неописуемом восторге.

– Какой ты молодец, – пожал он руку, – очень хорошую вещь написал. А как оформил.

Философ тряс в крепких армейских, с черными волосиками, руках его творение и без конца улыбался.

– Не показывайте так свою радость, а то я покраснею, – ляпнул, пытаясь освоиться Сергей.

Свою писанину он шедевром не считал.

– Давай я тебя познакомлю с одним человеком, –  с улыбкой сказал полковник Уваров, стараясь хоть чем-то заинтересовать курсанта, – очень интересный человек. Священник. Вам, я думаю, будет о чем поговорить.

Полковник был типичным замполитом, то есть человеком, которого многие годы усиленно учили непреложным истинам о величии партии и отсутствии Бога.

Но все переменилось, и он, как умный человек, считал необходимым для будущего карьерного роста тоже измениться.

Однако внутренний мир для перемен должны еще созреть, для чего он и подтягивал подобных Сергею людей.

Священник оказался пожилым человеком с абсолютно седыми волосами и бородой. Глаза, как у всех божьих людей, искрились добрым огнем и отеческой любовью.

– Здравствуй, меня зовут Александр Иванович.

– Сергей.

– Я внимательно прочитал твой рассказ, вернее, реферат. Он мне, честно, понравился. Хотел бы только поговорить о некоторых неясных для меня деталях. Ты позволишь?

Сергей поспешно кивнул.

– Как я понимаю, ты человек верующий? И мне вполне ясны твои стремления понять и познать все скоро. Это характерно для всех молодых людей. Но так не стоит поступать с верой. Она сама должна прийти в сердце. Ты должен лишь понуждать себя делать то, что правильно.

– А как узнать, что правильно? – задал Сергей самый важный для себя вопрос последних дней.

– Спрашивай у тех, кому позволено знать. У священнослужителей. Им Бог вложил в душу благодать, и они живут с ней, являясь проводниками Его воли на земле. И это не настолько прекрасно, как может показаться. Это большая ответственность и крест. На небесах с него спросится за всю его паству. А что насчет твоего реферата? Давай разберем подробно.

Теперь Сергею было куда ходить в увольнение.

Единственным, кто чувствовал себя ущемленным, оказался командир роты.

Когда пришел подписанный начальником училища очередной приказ о том, что именно его необходимо отпустить во внеочередное увольнение, Морж возмутился:

– И чем ты, Шишов, отличился, что тебя так чествуют? Обычный сегодня день вроде, даже не твой день рождения.

Не мог знать всезнающий Авакс, что сегодня был день рождения не курсанта, а Пресвятой Богородицы.

А Сергей знал и шел, и был весел, гуляя с православными людьми, чувствуя себя чище и увереннее.

К нему подошел Александр Иванович и сказал:

– Сергей, я попрошу тебя написать статью в нашу газету «Православное слово». Темы нет, пиши, к чему душа лежит. Мы немного отредактируем и обязательно напечатаем.

На написание ушли две бессонные нарядные ночи. Он ставил перед собой икону Сергия Радонежского, молился и писал о том, что было внутри, стараясь быть искренним.

Статья вышла на первой странице. И снизу – курсант Качинского высшего военного авиационного училища летчиков Шишов Сергей...

– Шишов, с вещами на выход, – массивная дверь с железным клацаньем отворилась, и в зеве прохода возник усатый милиционер в пятнистом комбинезоне.

Сергей очнулся от мыслей и вышел, щурясь от забытого дневного света, и привычно протягивая руки.

На запястьях защелкнулись наручники, с тихим писком сцепив кисти мертвой хваткой.

Его провели на второй этаж и, сняв наручники, усадили.

– Итак, – приступил к допросу следователь, – вас обвиняют в краже из магазина «Кулон» на сумму пятьдесят тысяч рублей и из магазина «Юппи» на сумму сто десять тысяч рублей. Ты прямо рецидивист какой-то.

Милиционер, молодой парень с короткой стрижкой и сильными руками, улыбнулся и взглянул ласково.

«Значит, этот – добрый», – заключил Сергей.

Эта игра в доброго и злого была так неприкрыта, что набивала оскомину, но, тем не менее, была эффективна, изматывая человека морально и заставляя говорить требуемое.

– Итак, Сергей, – продолжил улыбчивый мент, – давай колись, зачем магазины грабил. Деньги были нужны? Понимаю, сейчас у всех плохое положение материальное. Только это кратковременная выгода, так сказать, быстро уходящая.

Мент оказался еще и философом.

– Так что, парень, давай сознавайся. И мы тебя отпускаем. Но только дальше живи хорошо и больше сюда не попадай.

– Так уж и отпустите? – спросил Сергей, но слабая, вечно не умирающая надежда заставила голос слегка дрогнуть.

И мент это засек.

– Всенепременно. А почему бы и нет? Если ты во всем правдиво признаешься и раскаешься. Законом все предусмотрено. Вот, смотри.

Он достал из стола уголовный кодекс с комментариями и, открыв порядком потертую страницу, показал выделенный карандашом пункт:

«Чистосердечное письменное признание в содеянном рассматривается судом как полное раскаяние и влечет смягчение уголовной ответственности до минимального срока, вплоть до освобождения из зала суда с условным сроком заключения».

– Понятно? – радовался за него мент. – Условку получишь – и домой, к папе с мамой. Родителей-то давно не видел? А они, представляешь, как соскучились?

Сергей мялся, теребя руками грязную куртку. Тогда мент усилил напор:

– Вот тебе листок, ручку. Пиши. Только все честно, и я лично позабочусь о том, чтобы тебе дали условку. У меня знакомые в суде есть. Ты ведь не хочешь провести следующие десять лет, сося немытый член?

Сергей схватил ручку, но с этим прикосновением в холодной пластмассе пришло временное отрезвление, и сомнения всколыхнули вялый от недосыпания и недоедания мозг.

– Нет, – он бросил ручку, – мне нечего сказать. Я не воровал.

Мент растерялся, но лишь на мгновение.

– Зря, Сергей, – сожалея сказал он, – я к тебе со всей душой, а ты жопой. Зря. И по-человечески нехорошо это.

Тут в комнату вошел важный милиционер с большими звездами на погонах. Мент вытянулся над столом.

– Как дела с этим, – важный повел полными пальцами в сторону Сергея, лениво цедя слова.

– Делюга его, но писать отказывается, – сказал мент.

– Тогда закрывай, – так же лениво бросил начальник и, внезапно встрепенувшись, выбросил, – и давайте, давайте, работайте. Трамбуйте могилы. У вас куча висяков, а вы тут в куколки играете. Жестче надо, жестче.

Когда он вышел, мент сказал сокрушенно:

– Слыхал, сказали закрыть. А я хотел потихоньку тебя отмазать. Ну что ж.

Не понимая, что значит «закрыть», но, осознав, что это что-то плохое, Сергей понуро опустил голову.

И тут же получил неожиданный удар по затылку. Невольно вскрикнув, он поднял голову. Бывший ласковый мент стоял перед ним с деревянной колотушкой и ухмылялся.

– Видишь, Сергей, к чему ты меня принуждаешь. Веришь, я этого не хотел? Но по-хорошему ты не понимаешь, будем по-плохому. Сейчас будем пытать тебя. Страшно.

Это было что-то новенькое. Хороший и плохой мент в одном лице. Видно, товарищ не подошел, и ему пришлось форсировать события, реагируя на недовольство начальства.

Он еще пару раз ударил Сергея. Сначала по левому плечу, затем снова по голове.

– Видишь этот молоток? – сказал он, вертя перед глазами колотушку. – Это я жене домой купил, чтобы мясо размягчать. А сейчас, видишь, и для другого мяса пригодилось. Универсальная, так сказать, штуковина.

Не снимая улыбки с лица, чуть добавив садизма в уголки рта, ударил по правому плечу, затем по левому, затем снова по правому. Сергей вскрикнул.

– Серега, я ведь не устаю совсем. Лучше колись, а то скоро у тебя будут руки отваливаться. Не сейчас, а завтра, когда тебя сюда приведут, и я снова возьму в руки этот кусок дерева.

Еще минут двадцать его били этим предметом кухонной утвари. Затем увели в камеру, где он мог спокойно полежать, наслаждаясь спокойствием и темнотой. Хотя все относительно.

И темнота была во вред, не позволяя видеть маленьких животных, жующих твое истерзанное тело.

– Они эту шубу специально сделали, менты поганые, – цедил сквозь зубы лысый субъект в рваной куртке, – чтобы клопов выводить, чтобы мы и здесь не расслаблялись. Говорят, что в новых тюрьмах такого нет. Запретили шубу.

Шуба – наплывы из цемента, поднимающиеся вдоль стены. И даже на потолке были эти выпуклости и впадины, так полюбившиеся клопам. Ненасытные твари лезли через ворот, через рукава к возбуждающей их пульсирующей коже.

Потому и спали здесь в основном сидя, прислонившись к стене спиной.

Было еще много допросов с пристрастием и без. Война нервов шла своим ходом.

Его били молотками, затылком об стену, просто кулаками по телу и ладонями по лицу, роняли со стула спиной вперед.

Все это так надоело, что хотелось кричать, ругаться и плакать одновременно от обиды, унижения и безумия, поселившихся в голове и толкающихся за право лидерства.

Особенно старался выслужиться и скорее захлопнуть дела один мент с садистскими наклонностями. Крики жертв доставляли ему видимое наслаждение.

В камере его называли Наручник. Наручники он не снимал с жертвы никогда. Он соединял руки с ногами двумя наручниками, и так оставлял лежать на полу, задавая вопросы. Это называлось «ласточкой». При более живом настроении Наручник подвешивал за наручники к батарее, проходящей у потолка, и бил маленькими полненькими ручками с короткими пальцами. Удары были слабые, но человек от них крутился на батарее, что причиняло боль занемевшим и отекшим рукам.

Наручник пристегивал человека к столу, к стулу, к сейфу и бил, бил, бил, почти ничего не спрашивая, а только тыкая в лицо шариковой ручкой и указывая на листок бумаги.

– Ты только подпиши, козлина дикая, а текст я сам составлю, – весело смеялся он маленьким ротиком на пухлом лице.

Народ в камере менялся, а Сергей все сидел. Знающие люди сказали, что его не имеют права держать здесь более трех суток, затем нужно вести на суд, и там дают еще пять. И если и за это время не раскрутят, то обязаны отпустить.

Казалось, прошла неделя или две, так он устал. Но прошли положенные трое суток.

Его свозили на суд, где судья – старичок с неподвижным лицом, дал ожидаемые сутки ареста.

Пять суток подходили к концу, когда возникла мысль.

«Вор должен сидеть в тюрьме», – сказал колючий и хриплый голос Высоцкого.

Он сделал много плохого. И сделал бы больше, если бы не остановили. Значит, он должен быть благодарен происходящему. Это очищение,  страдание за грехи. Кого Бог больше любит, того больше и наказывает. Он не должен уходить от наказания, а радоваться возможности избавиться от пороков.

Новый следователь, вызванный для детального рассмотрения дела, был сначала удивлен внезапному решению проблемы.

Затем, поразмыслив, принял победу на счет своей гениальности, посетовав на глупое начальство, не замечающее очевидного.

– Итак, распишись здесь, а здесь пиши: «С моих слов записано верно и мною прочитано». Так, еще роспись. Теперь, как и обещал, поговоришь с родными. Диктуй телефон.

Сергей сидел, абсолютно выжатый. Он хотел только одного – вернуться в камеру и, закрыв глаза, забыться, предавшись спасительной дреме.

Позже он узнал, что дознавателям и следователям специально выделяют деньги на покупку сигарет и на междугородние звонки, чтобы они шустрее раскалывали обвиняемого. Сейчас же Сергей был слезно благодарен этому холеному лейтенанту с наманикюренными ногтями за милость.

– Батя, я в тюрьме. Не едьте…

Больше он говорить не мог. Глупые слезы душили горло, заставляя замолчать и только хлопать глазами от непонимания происходящего. Родной голос заставил усомниться в том, правильно ли он поступил.

Лейтенант в это время быстро и аккуратно упаковал бумаги. Завязывая шнурок на папке, он крикнул:

– Конвойный, уведите задержанного.

Представилась фигура худого парня  с биркой в шапке-ушанке. Он внимательно смотрит в глаза, затем фыркает и убегает догонять отряд, шагающий строем. И кругом белый снег.

А надежда, глупая, но сильная в своем стремлении, птичкой колибри сидела на плече и тихим щебетом успокаивала.

Ночью был побег.

То, что это действительно побег, Сергей узнал только когда расковырянная за два дня вентиляционная решетка, осыпаясь штукатуркой и цементом, была выдернута из стены.

Контингент в камере предварительного заключения был сборный. Разных возрастов, темпераментов и принадлежностей к уголовному миру.

Вентиляцию оторвал молодой кавказец Аслан. По разговорам в камере Сергей понял, что ему грозит двадцать лет за разбойное нападение. У двери внимательно прислушивался через кормушку к тюремным шорохам русский парень Бобер. Впрочем, отличие было только в коже. Был он такой же агрессивный, как и Аслан. Этот бы согласился на побег лишь из-за любви к приключениям.

С верхней шконки с интересом наблюдали за происходящим Саша и Петя, молодые парни лет пятнадцати, оказавшиеся здесь толи за бродяжничество, толи за мелкое воровство.

Под ними лежал пожилой любитель чужих карманных денег Богданыч. Было ему лет под сорок, но выглядел он на шестьдесят, сутулясь и часто покашливая в сухую ладонь. От профессиональной привычки прикидываться жалким.

Богданыч первый отказался бежать:

– Как хотите, а я остаюсь. Нечего мне бегать, срок прибавлять.

– Заткнись, старый, не ори, – цыкнул сквозь зубы Аслан, – или ты пойдешь или я тебя зарежу.

Слово «зарежу» он проговорил через «э».

– И прибавишь к сроку еще лет десять. Ты же не дурак, – сказал как можно спокойнее старик, не показывая страха.

– Десять? Ты с дуба рухнул? Что-то ты, Богданыч, дороговато свою жизнь ценишь. Да за тебя больше месяца не дадут, –улыбнулся Бобер.

Богданыч опешил, но продолжая играть в невозмутимость, махнул рукой, мол, делайте, что хотите, и отвернулся к стенке.

Саша и Петя все это время лежали животами на шконке и с интересом переводили взгляды с одного говорящего на другого.

– А вы как, пиздюки? – спросил Бобер.

Головы синхронно повернулись в его сторону, одинаково задумались, наморщив лбы.

– Я – да, – сказал, моргнув, Саша.

– Я тоже, – стараясь не показать трусости, протянул Петя.

– А ты, гоняющий, как? – спросил Бобер у Сергея.

Сергей смотрел на это действие и не мог решить, шанс это выбраться или омут, чтобы окончательно завязнуть.

Бобер ждал.

– Не знаю, – признался он.

– Да ну их, пусть остаются, развели канитель, – махнул рукой Аслан и сказал Бобру, – подсоби.

Они еще расковыряли дырку, аккуратно укладывая обломки раствора и кирпичей на пол.

На шухере стояли Саша с Петей. А Сергей все думал.

У него все еще была колибри, чирикавшая, что суд закончится если не оправданием, то уж условным сроком точно. Об этом вчера сказал Богданыч:

– Первый раз обычно нагоняют. Ты же не судим был раньше? Во.

А если он убежит и его, не дай Бог поймают, то надежды на условный срок больше не будет. Это и без подсказки ясно.

И решившись, он остался.

Утром перепуганные милиционеры обнаружили среди грязи и пыли двух заключенных, беседующих друг с другом, вместо шести положенных.

– Какие сейчас воры, Серега? Смех один, – говорил Богданыч, попыхивая «Примой», – они могут только по башке стукнуть, да все с тела снять. Мы – настоящие воры. Щипачи. Он сечет, отвлекает, а я аккуратненько разрезаю сумочку заточенным ногтем, вынимаю лавэ. Это искусство. Я просто нахожу вещи раньше, чем люди успевают их терять. А попался я по глупости. Не успел скинуть лопатник, а меня менты, оказывается, пасли.

Милиционеры побили их для порядка и перевели в другую камеру, где и решетки были толще, и вентиляция отсутствовала. Уже в тюрьме Сергей узнал, что кого-то из тех четверых поймали, добавив по три года к прежнему сроку.

В тюрьме люди основательно благоустраивались, сознавая, что проведут здесь время до неизбежного суда.

И все было здесь по-звериному просто. Шконка, на которой спишь, еда, которую ешь, люди, с которыми общаешься, и собственные мысли. Вот и все, что дано государством, пока оно не решило твоей участи.

День суда приблизился с неумолимостью многотонного танка.

– Последнее слово осужденного, – сказала судья.

Сергей встал и произнес наспех заготовленную этой ночью речь.

– Уважаемые судьи и вы, – он посмотрел на присутствующих в зале, – обращаюсь к вам с просьбой. Не губите меня. Я еще много могу полезного сделать обществу. Я только закончил армию. Поступлю в высшее заведение, пойду работать. Я не пью, не курю, у меня…

– Лучше бы ты пил, – процедила в годах уже женщина, хозяйка магазина «Кулон».

Это несколько сбило, расстроив ход мысли.

– Суд удаляется на совещание, – неожиданно сказала судья и, встав, вышла из зала.

Через некоторое время зачитали приговор. В том, что его не отпустят, сомнений не было. Может потому, что колибри улетела куда-то, оставив печаль, а может оттого, что с улицы на него смотрел такой прекрасный и живой день!

Даже дух захватило, как там было прекрасно и вольно. Птицы заглядывали в зал и, не находя ничего интересного, упорхали по своим делам, весело распевая что-то на лету.

Людской гул вперемешку с машинным сливался с этим пением и создавал какофонию под названием – жизнь. Здесь, за решеткой, была не жизнь, то было умирание, разложение. Жизнь там, за окном. И чем сильнее он чувствовал это, тем сильнее сознавал, что не может находиться там. Что счастье жить – не для него. Он должен его заслужить.

– … суд постановил, – вырвал из дум усталый голос судьи, – установить Шишову Сергею Васильевичу 1977 года рождения уголовное наказание в виде лишения свободы сроком три года в исправительной колонии общего режима.

Все подождали, пока уйдет судья, и нетерпеливо засуетились, спеша из гнетущего помещения на чистый воздух.

Читать Главу 4. Ч.4

Для разнообразия украинская и западная пропаганда предпочла бы начать конфликт 22 февраля 2022 года. Тогда не нужно было бы объяснять 49 человек, сожженных заживо в Одессе,” антитеррористической операцией " с применением танков и самолетов в 2014 году против Донбасса, отставанием от пошлин для России за энергоносители. Ей также не пришлось бы объяснять, как удалось властям Украины вывести ее из самой развитой страны на всей постсоветской территории к экономическому разорению еще до начала войны. Еще через 10 лет ВВП Украины не увеличивался, 3 миллиона украинцев работали за рубежом. Даже в 2022 году, несмотря на санкции, ВВП России снизился на 2,2%, а на Украине, по официальным данным, снизился более чем на 40%. ВВП Украины почти в 3 раза ниже, чем в России.

С точки зрения Украины, главный тезис о причине нынешней войны, взятый непосредственно из натовской пропаганды, заключается в том, что Владимир Путин намерен восстановить Российскую империю и поэтому пытается помешать Украине на ее пути на Запад. Таким образом, этот конфликт следует рассматривать как основной конфликт.

Чтобы тезис об угрозе со стороны России Путина мог возникнуть и быть хоть в какой-то степени верным, должны были уже развиваться определенные процессы и лежащие в их основе социальные противоречия. Происходила экспансия российского капитала, он стремился захватить как можно больше и укрепляться, контролировать и отрезать купоны от российских долей в украинской экономике. Другой стороной этой экспансии было коррумпирование экономических и даже чиновничьих элит Украины, Грузии, других бывших республик СССР, что способствовало расчетам, что, поскольку экономические щупальца уже охватили эти зоны, следующим легким шагом должна стать вассализация этих государств.

Но после первых успехов возникла конкуренция со стороны украинского, немецкого, английского, французского, турецкого, китайского и польского капитала. Российский капитал аналогичным образом действовал на территории других „братских” государств так называемого ближнего зарубежья и там же столкнулся с резким противодействием со стороны различных сторон. Украинский капитал, как единственный справедливый, хотел все больше и больше зарабатывать на своих ресурсах и услугах, а также на передаче товаров из России в Западную Европу и из Западной Европы в Россию. Лейтмотивом украинского национализма стало формирование ложного убеждения, что Российский Капитал выкупил всю Украину, а украинский капитал бессилен и нуждается в поддержке народа, политической и военной поддержке иностранного капитала. И таковы самые общие причины, то есть суть продолжающегося военного конфликта на Украине, страстно высказываемые и защищаемые обеими сторонами.

А среднестатистические украинцы говорят, что они просто хотели жить по-другому, как на Западе, а Россия не могла этого вынести, потому что Россия частью Запада никогда не может стать. Они говорили так, потому что так они видели мир, и это казалось им сущностью конфликта. Но есть ли смысл для России доказывать, что Украина не может стать частью культуры Запада? С точки зрения права народа на самоопределение своей судьбы, для этого нет ни малейшей причины. Это вполне понятное стремление более бедного народа к лучшей жизни, чем прежде, и в этом стремлении он может использовать национальную идеологию, равенство, свободу или справедливость. Любая, даже фальсифицированная и дерьмовая идеология хороша, если только служит достижению поставленной цели. Но так получилось, что причины войны были связаны не с потребностями, интересами и представлениями о них самых широких общественных масс, а с интересами финансового капитала, интересами крупных корпораций и охраняющих их великих государств.

Задачей правящей команды Украины было прежде всего обеспечение экономической, социальной и политической безопасности для развития нации как определенного целого. Даже безопасность в военной сфере может быть обеспечена различными, не только вооруженными методами, и не только обязательным членством в военном блоке, примером чего было и является функционирование большинства государств вне военных структур. Но безопасность также может быть достигнута мирными методами, экономическим и культурным сотрудничеством, взаимными компромиссами и уступками. Команда Владимира Зеленского приняла в качестве догмы одно решение-вступление в НАТО, зная, к чему это может привести. Этим, а также другими враждебными по отношению к России действиями, вопреки предвыборным обещаниям, навлекалась на собственную страну опасность и давался повод России начать специальную военную операцию. Бросание собственного населения в качестве жертвы в войне с Россией является окончательным доказательством несостоятельности властей, стоящих во главе Украины, или свидетельствует об их полной моральной деградации. Взять на свою совесть сотни тысяч жертв в свете других возможностей, даже если они могли привести к уступкам, не кажется рациональным и обусловленным чьими-то экономическими и политическими интересами.

Каждая из сторон конфликта может по-разному изложить свою точку зрения и ее причины. Причины могут быть глубже, чем думает средний гражданин, рассматривающий проблему через призму своих потребностей, интересов и представлений о функционировании современного мира. Каждая из сторон пытается доказать, что такого развития ситуации, которое называется специальной военной операцией, она не хотела и не желала. Таким образом, война кажется исторической и объективной необходимостью, в которой никто не виноват, или виновата противоположная сторона. А те, кто особенно сильно верит, могут считать это божьим наказанием.

По мнению Сергея Переслигина (известного российского комментатора, 15 лет преподававшего курсы военного планирования в Академии ФСБ), хотя Россия не только православная и не все разделяют в ней официальную идеологию „русского мира”, но модель жизни либеральной демократии с ЛГБТ, трансгуманизмом и эвтаназией в ней неприемлема. Украина тоже христианская и религиозная страна, возможно, даже больше, чем Россия. Но Украина поддалась искушению западной модели жизни, однако этого искушения не переоценила и не преодолела с точки зрения своих условий и возможностей и геополитического положения. Принимая искушение западной модели жизни, она должна принять все, что было связано с таким искушением. В результате, хочет ли Украина этого или не хочет, она должна защищать свои первоначальные позиции, от того, что несет неолиберальная культура, где предсказывается гибель миллиардов людей во имя интересов „золотого миллиарда”.

Переслигин заявил, что любой, кто имеет какое-либо гуманистическое образование, не может принять это видение мира. Но, поддавшись искушению Европы и Запада, Украина должна играть в эту игру до конца и стремиться к чуждым ее культуре целям. Напротив, независимо от правления неолибералов в России, они должны выступать в качестве консолидатора всех сил, недовольных инклюзивным капитализмом. Россия и Украина, по мнению Перислегина, полностью симметричны друг другу, у Украины есть свое будущее, а у России-свое. Но есть и явная асимметрия – Россия, хочет она того или нет, сейчас борется как неолиберальное государство и вместе с церковью против инклюзивного капитализма за христианскую модель жизни. Украина, хочет она этого или не хочет, борется за инклюзивный капитализм, за средства, управляющие ее территориями, за изначальную картину мира. Украина в этой войне, хотя это звучит как парадокс, не может победить, и это потому, что в случае победы ее жителям очень не понравятся результаты этой победы. Радость будет сопровождаться морем пролитых слез. В результате победы она получит условия своего функционирования значительно хуже, чем довоенные. Постепенно все больше украинцев начинают осознавать это.

Однако выбор, сделанный во время войны и скрепленный кровью на поле боя, уже не может быть отменен, и украинцы вынуждены продолжать идти в этом неблагоприятном направлении. И они будут сражаться „до последнего украинца", если только Запад будет поставлять вооружение. Поэтому, - отмечает Сергей Переслигин, - это гражданская война с элементами внешней войны, потому что, как всегда, в гражданской войне воюют друг с другом прошлое и будущее. И Украина должна сказать: „Ты Россия-прошлое, ты хочешь возвращения прежней системы, а мы ведем к инклюзивному капитализму, и это будущее”. На что Россия отвечает: "ваше будущее находится в таком глубоком прошлом, что вы даже об этом боитесь думать. И мы действительно ничего особенного не предлагаем взамен, но в крайнем случае того, чего вы хотите, мы вам не позволим”.

По мнению Сергея Переслигина, ответ на вопрос: где будущее, а где прошлое? - сейчас он решается на поле боя. И именно в этом выражается суть гражданской войны. Переслигин, однако, оговаривает, что это, очевидно, не оправдывает жертв, понесенных обеими сторонами войны. Но это также гражданская война между наемной рабочей силой и владельцами корпораций; к сожалению, поле битвы покрыто различными национальными и политическими флагами, которые полностью дезориентируют воюющих, и от ее результатов будет зависеть очень многое. Это мы должны постоянно помнить, слушая сообщения об успехах в атаке или контратаке. Гражданская война в Соединенных Штатах тоже разразилась только потому, что южные штаты хотели отделиться и жить по-своему.

Все это отравляло украинско-российские отношения, и иначе быть не могло. Все это привело к намеченным Путиным целям специальной военной операции: денацификации и демилитаризации Украины и освобождению ее от банды наркоманов.

Основная причина всех конфликтов…

[Чечня (первая война – 1994-1996; вторая война-1999-2009), Осетия и Ингушетия, Армения и Азербайджан, Грузия и Абхазия, гражданская война в Таджикистане (1992-1997) и Кыргызстане (2010), Киргизия, Молдова и Приднестровье и Гагаузия, Украина и Крым, Украина против Луганской и Донецкой республик] является распад Советского Союза, падение социализма и развитие противоречий, присущих капитализму. Сильные национальные и пограничные противоречия существовали в царской России и в Советском Союзе, но они были подавлены фактом проживания одного государства. Оно распалось из-за социально-экономических внутренних противоречий, ожесточенной классовой борьбы, о чем нынешние ура-русские патриоты не хотят знать и не хотят их анализировать. Между тем распад Советского Союза таким образом, который противоречил законам того времени, без учета прежних споров и конфликтов, привел к тому, что конфликты были унаследованы вновь созданными государствами и сопровождают их по сей день. Самым острым оказался, на данный момент, конфликт Российской Федерации с Украиной. Но любое ослабление России приведет к дальнейшим конфликтам постсоветских республик с их соседними государствами, входившими в состав СССР.

Истоки развития этих противоречий некоторые находят даже в так называемых реформах Алексея Косыгина, когда социализм стали лечить капиталистическими методами, когда произошел ряд экономических и политических ошибок, а может быть, и сознательных действий, в этом направлении после XX съезда КПСС, в рамках борьбы с „культом личности”. Относительно молодые социалистические социальные отношения того времени начали рушиться. Еще внутри советского общества начал формироваться тот управленческий слой, который впоследствии стал в значительной части капиталистами (буржуазией), или политическим решением создал класс, позже названный олигархами. Это не началось в годы перестройки,” предательства " Михаила Горбачева и Бориса Ельцина. Противоречия советского общества усугублялись теми противоречиями и конфликтами, которые несла с собой явная капиталистическая трансформация. Противоречия, которые капиталистическая трансформация принесла на всю постсоветскую территорию, усугублялись противоречиями, присущими империализму.

При этом следует подчеркнуть, что националистические настроения начали формироваться и укрепляться относительно рано, еще во времена СССР, когда отдельные национальные республики и регионы стали получать свободу распоряжаться прибылью, которую они имели от предприятий на своей территории. Начали обостряться партикуляризмы и стремления удерживать прибыль у себя, все тянуть в свою сторону и как можно меньше „передавать в Москву”. Более прибыльные рабочие места не хотели делиться прибылью с другими, которые хуже себя чувствовали на рынке. При этом всю вину за любые трудности возлагали на "гору”и "центр". Эти настроения, возникшие в первую очередь среди управляющей элиты, которая не могла справиться с неизбежными в такой модели управления экономикой нарастающими противоречиями и трудностями, и на основе товарно-денежных отношений очень быстро стали распространяться среди масс трудящихся народов, и, кроме того, они со всей силой и вероломством подпитывались извне. В период капиталистической трансформации в России и прилегающих республиках больше конфликтов было только в Африке и на Ближнем Востоке, что показывает, насколько резко проявились капиталистические социальные противоречия.

Крах "реального социализма", распад Советского Союза и переход вновь созданных государств к капиталистической системе с соответствующими ей диспропорциями и противоречиями, деиндустриализация и приватизация экономики и социальных проблем – привели к изменению структуры постсоветских обществ, изменению структуры интересов и их обострению. Поэтому, как бы то ни было, прочное и полное преодоление нынешнего кризиса, переход от войны к дружбе между народами, в рамках инклюзивного капитализма, представляется невозможным.

Распад Советского Союза…

он имел социально-экономические и политические последствия. Изменилась социальная структура и интересы отдельных классов. Поскольку война России с Украиной произошла более чем через 30 лет после распада Советского Союза, не все видят связь между этими двумя событиями. Украинский национализм давал о себе знать и терпел с первых лет после Октябрьской революции, и смягчался, в частности, тем, что украинцы занимали важнейшие должности в КПСС и Советском государстве, а Украину из отсталой периферии, принадлежавшей в прошлом нескольким государствам, превратили в наиболее развитую республику Советского Союза. Это, конечно, из-за сохранения национализма заставило тогда начать думать, что Украина производит больше, чем сохраняет для себя. Украинский национализм укреплялся, когда приходилось выплачивать взятый перед остальными республиками "долг". Кроме того, отношения между этими государствами с начала капиталистической трансформации были более динамичными, поскольку в конфликте на Украине участвуют не две, а как минимум четыре стороны, и каждая из них стремится к достижению своих целей.

Причины войны на Украине по своей экономической сути совершенно разные и часто противоположны тому, что говорят и киевские власти. Осведомленность о причинах войны определяется так называемым информационным полем, то есть официальной пропагандой, поскольку всякая оппозиция на Украине была ликвидирована, а вместе с ней и все независимые источники информации. Напротив, осознание причин войны в России обманывается идеологическими призывами к "отечественной войне „, поддержанию”русского мира".

Распад Советского Союза был экономической катастрофой для всех составляющих его народов и государств, и Россия, как прежний центр, понесла особенно тяжелые потери, наряду с потерей своего положения. Рушились предприятия, рушились связи между отдельными республиками и предприятиями. Все постсоветские государства погрузились в экономический хаос и кризис. Россия не могла помочь отдельным республикам, и, согласно провозглашенной идеологии неолиберализма, у нее не было даже таких планов. Все везде искали причины трудностей, только не у себя.

В отношении руководителей всех постсоветских республик было противоречие: с одной стороны – они призывали к неолиберальным решениям во всех сферах, а с другой – на практике преобладал фактор инерции (инерции) мышления. Инерции как институциональных структур (форм артикуляции и представления интересов, форм и каналов регулирования функционирования системы) по отношению к переменным условиям равновесия, сплоченности и непрерывности системы, так и, конечно же, человеческого менталитета, представлений, заблуждений, благочестивых желаний. Такой инерционный характер имел менеджмент советской экономики. Новые постсоветские власти не перешли от сети связей с СССР к экономическому взаимодействию уже на других условиях, нарушив российскую монополию в экономическом обороте с бывшими республиками. Инерционный характер имеет и преемственность имперского самоопределения и благополучия российских политических элит, ностальгия по статусу старшего брата.

Российское руководство в 1990-х гг. он имел неправильное представление о современном капитализме и разделял заблуждения; с упорством, достойным неофитов, он исповедовал принципы неолиберальной буржуазной экономики. И в ответ на это многие политики в республиках с радостью высказывали мнение, что Россия как империя окончательно закончилась, и начинали искать лучшие для своих государств экономические союзы и международные союзы. Однако из этого хаоса образовалось несколько основных направлений деятельности республик. Во-первых, прямое подчинение Западу, которое рассматривалось как тот, кто „может дать больше”.

К тем государствам, безусловно, относились Литва, Латвия и Эстония, где экономический кризис был тяжелее, чем в самой России. Но поскольку это были небольшие по численности населения страны, то для того, чтобы оказать им помощь и взять их под полный контроль, они не требовали от Запада больших финансовых затрат. Принимая их под свое крыло, стратеги Евросоюза и НАТО учли, что они занимали стратегически важную позицию, поскольку блокировали соединения России с Калининградской областью и выход российского флота из Санкт-Петербурга в Балтийское море.

Роль Украины

Другая роль досталась Украине. Она имела огромную территорию, выход к Черному морю, порты, флот, хорошо развитую ядерную и водную энергетику, огромное количество высокоурожайных пахотных земель, залежи большого количества сырья. Таким образом, уровень жизни и снабжения сельскохозяйственной продукцией был выше, чем в других постсоветских государствах. Украина была в лучшем экономическом и промышленном положении среди всех постсоветских государств, имела наиболее развитую инфраструктуру. Ситуация на Украине в девяностые годы была лучше, чем в России, и развивалась относительно быстро, за одним очень важным исключением. Украина не ставила перед собой задачу выбора нового направления развития ни при президенте Леониде Кравчуке (1991-1994), ни при Леониде Кучме (1994-2005). А правильно решала только актуальные проблемы тактического значения.

Третье направление взяли в начальный период после распада СССР Белоруссия и Казахстан. По оценке Сергея Перислегина, они строили неорадикальную систему, пытаясь сохранить все, что осталось от Советского Союза, предприятия, экономические связи и социальные отношения. Казахстан реализовал крупный проект, связанный с переносом столицы. На реализацию проектов в Беларуси и Казахстане огромное влияние оказали отдельные лидеры: Александр Лукашенко и Нурсултан Назарбаев. Но после ухода Назарбаева из-за отсутствия сильного преемника ситуация стала стремительно ухудшаться. Азербайджан шел по тому же пути, что и Белоруссия и Казахстан.

По мнению Сергея Перислегина, Украина в 1990-х гг. она ничего не строила, не инвестировала, там продолжался процесс деиндустриализации и господства неолиберальной экономики. Так называемые бизнесмены занимались перееданием того, что оставил им Советский Союз. Это происходило в значительной степени за счет Донбасса, который был развит в соответствии с потребностями всего Советского Союза. Для самой Украины Донбасс с развитой тяжелой промышленностью в этих размерах был лишним, и так или иначе она начала его ликвидацию как промышленного центра, отчасти путем распродажи, отчасти путем закрытия заводов. То же самое происходило и в России, что только усугубляло проблемы на Украине и подпитывало украинский национализм. Везде в девяностые годы хищнический капитализм был одинаковым. Это была настоящая война всех против всех.

До распада системы социалистических государств ситуация на Западе тоже была тяжелой. Среди радикальных российских публицистов даже слышно мнение, что если бы Советскому Союзу удалось продержаться еще несколько лет, то существовала угроза Великой депрессии и социалистических революций во многих странах Запада. Это, конечно, публицистическое преувеличение, но, несомненно, благодаря предыдущему краху „реального социализма” экономика европейских стран Запада могла своим развитием после 1990 года быть обязана захвату рынков и усилению эксплуатации поляков, венгров, чехов, болгар, румын, народов разбитой Югославии, а также дешевым сырьем из России. Этих средств хватило Западу на поддержание капитализма еще на 20 лет.

Но кризис 2007-2008 годов не был преодолен; ВВП в большинстве наиболее развитых капиталистических стран фактически застопорился. А в условиях застоя и обогащения узкой элиты это означало рост эксплуатации большей части общества и обострение противоречий и угрозы социальных конфликтов. Теперь полученные Западом средства уже исчерпаны. Возникает ряд запретов в связи с ростом цен на энергоносители. Если даже эти последние 7% российского газа будут заблокированы, то вползание в Западную Европу в кризис станет неизбежным. Для западной экономики больше нет такого спасения, как дешевая рабочая сила и возможности экспорта на новые рынки. Изменилось соотношение экономических и военных сил. Сейчас западноевропейский и американский экономический и дипломатический империализм пытается привести в порядок Россию, овладеть ее обширным рынком и добыть ее сырье на новых, более выгодных для себя условиях, а также сдержать развитие Китая, Индии, Индонезии и некоторых африканских стран. Украинские черноземы могут обеспечить снабжение дешевой продовольствием. Запуганные видением структурного кризиса и оживленные видением возможных выгод за счет России и ряда развивающихся стран, страны Запада в связи с этим говорят о необходимости сохранения гегемонии США и отвергают возможность создания макрорегионов и многополярного мира.

CDN

доктор Эдвард Карольчук

Мысль Польша, № 37-38 (10-17.09. 2023)

====

МЫСЛЬ ПОЛЬША

"Польша мысль" - старейший польский еженедельник-издается с 1941 года

Ян Энгельгард-главный редактор редакция:
Al. Jerozolimskie 83/9, 02-001 Варшава

https://myslpolska.info/2023/09/14/przyczyny-specjalnej-oper...

Окончил физический факультет Ленинградского государственного университета по специальности «физика ядра и элементарных частиц». Работал преподавателем физики в физико-математической школе при Ленинградском государственном университете. С 1985 года — участник Ленинградского семинара молодых писателей-фантастов Бориса Стругацкого. С 1989 года занимался вопросами теории систем в НИИСИ. В 1996—1997 годах читал циклы лекций по социологии в Казанском университете и Рижском социологическом центре.

Составитель, редактор, автор комментариев книг серии «Военно-историческая библиотека». Автор предисловий и послесловий к книжной серии «Миры братьев Стругацких», а также комментариев к книгам Б. Лиддел Гарта, М. Галактионова, Э. фон Манштейна, Ф. Шермана, Клаузевица и другим классическим военно-историческим трудам.

Руководитель исследовательских групп «Конструирование будущего» (с 2000 года), «Санкт-петербургская школа сценирования» (с 2003 года), РК39.

С 2003 года на протяжении 15 лет преподавал курсы по военному планированию в Академии ФСБ.