Впервые попробовала чб плёнку, снимала с июня по август. Однозначно понравилось, буду пробовать ещё :)
Olympus mju II + Ilford pan 100

Джон Ф. Кеннеди был очень больным человеком, но об этом знал лишь самый узкий круг его родных и приближенных. Его внешность и манера держаться были обманчивы. Для прессы он оставался воплощением энергии и молодости. Однако его постоянно мучили страшные боли, и над ним с детства витал призрак смерти.

Двадцать первого сентября 1947 года в лондонской гостинице «Кларидж» у З0-летнего американского конгрессмена случился коллапс, и его приятельница Памела Дигби Черчилль отвезла его в больницу. Пациенту повезло, так как Памела была невесткой Уинстона Черчилля и, используя свои обширные связи, попросила одного из лучших лондонских врачей, Дэниэла Дэвиса, осмотреть его. Врач вынес вердикт: «Вашему американскому приятелю осталось жить меньше года».

Этим конгрессменом был Джон Ф. Кеннеди. Приблизительно то же самое он слышал на протяжении большей части своей жизни. В молодости его дважды соборовали католические священники. Он всегда жил с мыслью, что умрет молодым, и поэтому вел себя так, как будто это была гонка, в которой он пытался обойти свою собственную смерть.

Кеннеди с присущим ему черным ирландским юмором иногда шутил по поводу своего здоровья. Однажды он сказал приятелю, садясь в самолет в плохую погоду: «Мне не страшно, все равно осталась жить немного». А ему только что исполнилось 30 лет. Когда Кеннеди было 18, его лечили в Бостонской больнице Питера Бента Бригхема от непонятной болезни, которой он страдал. Он тогда написал приятелю, упомянув в письме их общую знакомую: «Ешь, пей и люби Олив сейчас, ибо завтра или на следующей неделе придется присутствовать на моих похоронах». Младший брат Джона Роберт иногда острит в семейном кругу, что «если Джона укусит комар, то насекомое тут же умрет».

И в юном возрасте, и будучи уже зрелым мужчиной Джон Кеннеди постоянно бежал наперегонки со временем. Он брал все, что можно побыстрее, не желая ждать.

Правила существовали для других, для тех, у кого впереди были длинные годы жизни. Кеннеди обошел тогдашних лидеров Демократической партии и стал в 43 года самым молодым президентом США. Он использовал деньги семьи, завоевал прессу и прошел через изнурительную избирательную кампанию предварительных выборов (которые в то время по большей части игнорировали), чтобы, сломав традиции, обходным путем попасть в Белый дом. Он был очень обаятельным и красивым мужчиной, и мало кто знал, что человека, несущего ответственность за судьбы народов, постоянно сопровождают врачи и помощники, у которых всегда наготове стероиды, амфетамины, болеутоляющие средства, всевозможные таблетки и прочие медикаменты, позволявшие Кеннеди жить и работать.

Ребенком Джон Ф. Кеннеди проводил целые месяцы прикованным к постели, с полным набором недугов, начиная с сильнейшей скарлатины, из-за которой он пролежал в больнице два месяца незадолго до своего трехлетия. Он рос, большую часть времени читая запоем книги по истории, пока другие дети играли на улице. Он как-то сказал: «Жизнь несправедлива».

Он родился больным, и со временем у него выработался фатализм и осознание иронии судьбы, что и стало его подлинным мировоззрением. Тень смерти в молодом возрасте постоянно сопровождала Кеннеди в его необыкновенной жизни. «Они мысленно снимали с меня мерку для гроба», — подростком писал он приятелю во время одного из своих долгих пребываний в больнице. Он очень мужественно переносил практически никогда не отпускавшую его боль. Кеннеди лгал и прибегал ко всяческим уловкам, чтобы получить то, чего хотел, не дожидаясь, пока станет слишком поздно. Мальчик, читавший книжки о войне, стал молодым человеком, решительно настроенным принять участие в самом значительном для его поколения историческом событии, во Второй мировой войне. Он, конечно, никогда не прошел бы медицинскую комиссию, поэтому ему пришлось использовать деньги и влияние отца, Джозефа П. Кеннеди, чтобы стать морским офицером. Отец убедил друзей в армии принять фальшивую справку об удовлетворительном состоянии здоровья его сына, выданную семейным врачом.

Когда на юге Тихого океана торпедный катер лейтенанта Кеннеди «РТ-109» был потоплен японцами, Джон нашел в себе силы и мужество в течение нескольких часов плыть, таща за собой раненого и сильно обожженного моряка, зажав зубами ремень его спасательного жилета. Старший помощник командира Леонард Том писал домой, что Кеннеди — единственный человек в Военно-морских силах, который симулировал хорошее здоровье. После войны Кеннеди, выживший как какое-то чудо медицины, продолжал жить благодаря сложным комбинациям инъекций и таблеток, некоторые из них были весьма опасными.

Большинство людей, которых Кеннеди встречал, став президентом, понятия не имели о том, что он серьезно болен. Многие годы спустя один из уполномоченных Кеннеди как кандидата в президенты на предварительных выборах 1960 года Мел Коттоне в недоумении покачал головой:

— Я ничего такого не замечал. Тот Джон Кеннеди, которого я знал, проводил четырнадцать часов в день, пожимая руки людям перед предварительными выборами в Висконсине и Западной Виргинии. Потом он спал четыре часа на полу своего самолета, а на следующий день все начиналось сначала.

Острый ум Кеннеди и его красноречие помогали скрывать истинное положение дел.

Если кто-нибудь задавал вопрос, кандидат лгал. И смеялся. О трагической, полной противоречий, короткой жизни Джона Кеннеди напоминают две новые книги. «Незаконченная жизнь» историка Роберта Даллека построена на отчетах о ранних клинических обследованиях Кеннеди. Благодаря его книге впервые достоянием общественности стал рентгеновский снимок его позвоночника, сделанный врачом Джанет Трэвелл. Ее записи, недавно опубликованные Президентской библиотекой Джона Ф. Кеннеди в Бостоне, подтверждают, что проблемы президента со спиной не связаны с военными ранениями или старыми футбольными травмами. Эти истории были придуманы, а на самом деле боли были вызваны сильным остеопорозом.

Кеннеди любил поговорку, которую считал ирландской, хотя на самом деле она взята из индийского эпоса «Рамаяна»: «Реальны три вещи: Бог, человеческая глупость и смех. Первые две находятся за пределами нашего понимания, поэтому мы должны делать все, что возможно, с третьей». В тот день, когда молодой Кеннеди заболел в Лондоне, врач обнаружил, что он страдает от смертельного недуга, болезни Аддисона.

Вскоре американские врачи обнаружили, что инъекции кортизона могут продлить недолгую жизнь страдающих болезнью Аддисона. Кеннеди-старший разместил кортикостероиды на хранение в сейфы по всему миру — а сын оказался навсегда зависим от ежедневных уколов и приема лекарств. Когда Кеннеди стал президентом, за ним неизменно следовали два помощника с «черными чемоданчиками»: в одном из них находились коды и процедуры начала ядерной атаки, другой был заполнен фармацевтическими препаратами, в которых постоянно нуждался президент, чтобы жить.

И это, как выяснили с годами ученые и исследователи, всего лишь часть общей картины. Список заболеваний президента занял бы несколько страниц в учебнике по медицине. Даже его каштановые волосы и бронзовый загар являются симптомами болезни Аддисона, влияющей на пигментацию кожи и волос. Кроме того, Кеннеди неоднократно госпитализировали и регулярно назначали лечение в связи с повторными приступами заболеваний желудка и толстой кишки, он страдал от ряда необъяснимых аллергий, ухудшения слуха и хронического венерического заболевания, которым заразился в подростковом возрасте. Из-за ослабленного иммунитета во время болезни у Кеннеди температура могла подняться выше 40 градусов. Это случилось как минимум однажды и во время его президентства.

В октябре 1954 года сенатору Кеннеди, избранному в I952 году и страдавшему от невыносимых болей в спине, назначили операцию в Нью-Йоркской больнице экстренной хирургии. Его помощники сделали заявления, после чего в прессе появились публикации, в которых фигурировали фразы вроде «необходимо устранить последствия ранения» и «повреждения спинного мозга, полученного Кеннеди во время военных действий в районе Соломоновых островов».

Это была ложь. А правда заключалась в том, что Кеннеди рисковал жизнью, чтобы избавиться от проблем с позвоночником, которые мучили его с детства. Он согласился на операцию, хотя врачи предупредили его, что шансы выжить у него 50 на 50, так как травма может спровоцировать приступ болезни Аддисона. «Это убьет или вылечит», — сказал он нескольким доверенным помощникам. Врачу больницы президент заявил: «Лучше умереть, чем провести остаток жизни на этих чертовых костылях».

Кеннеди пережил сращение поврежденных позвонков, но продолжительная операция не принесла желаемого результата. Многочисленные инфекционные заболевания надолго приковали его к постели. Будущий президент смог вернуться в Вашингтон только через шесть с лишним месяцев. Джон использовал время в больнице, чтобы поработать со своим талантливым помощником по административным вопросам Теодором Соренсеном над книгой «Очерки о мужестве», которая в 1957 ГОДУ получила Пулитцеровскую премию (не без помощи друзей отца в Пулитцеровском комитете).

Отчет об операции и история болезни были опубликованы без упоминания его имени в ноябрьском номере журнала «Архивы хирургии» Американской медицинской ассоциации за 1955 год. Там говорилось: «Мужчина 37 лет страдающий болезнью Аддисона, в течение нескольких лет проходит достаточно успешное лечение, включающее в себя имплантацию раз в три месяца капсул, содержащих 150 мг ацетата дезоксикортикостерона, и ежедневный прием перорально кортизона дозами по 25 мг.

Политики и журналисты, которые в то время были куда менее агрессивными, чем теперь, знали, что Кеннеди находился в больнице, но не пытались влезть в его историю болезни. Сенатор Линдон Джонсон, стремившийся стать кандидатом от демократов в 1960 году, в частных беседах называл Кеннеди «тощим парнишкой, больным рахитом или чем-то там еще».

Советники Джонсона попытались сделать здоровье Джона Кеннеди предметом обсуждения на съезде. Кеннеди резко пресек эти поползновения, а его помощники заставили одного из советников Джонсона взять свои слова обратно и принести извинения.

— Скажите им, что у меня нет никакой болезни Аддисона, — приказал Кеннеди своему пресс-секретарю Пьеру Сэлинджеру, когда тот рассказал ему во время избирательной кампании, что журналисты задают провокационные вопросы, ссылаясь на новые слухи. Тогда предстояли общенациональные выборы, на которых соперником Кеннеди, был вице-президент Ричард Никсон, и появление слухов почти наверняка имело отношение к краже со взломом в офисе одного из врачей Кеннеди в Нью-Йорке, д-ра Юджина Коэна. Годами писатели и журналисты строили догадки, было ли это вторжение совершено по приказу Никсона, но сам Кеннеди всегда считал, что это была работа ФБР, возможно, из-за желания Эдгара Гувера получить информацию, которая позволила бы ему давить на Кеннеди в случае его победы и вновь получить назначение на пост директора ФБР.

— Говорят, вы принимаете кортизон, — сказал Сэлинджер.

— Ну, когда-то я принимал кортизон, но больше не принимаю.

На самом деле Кеннеди принимал его регулярно.

Секс, обман и Д-р Хорошее Настроение

Во время избирательной кампании д-р Трэвелл и д-р Коэн сделали заявление, в котором говорилось, что у Кеннеди «прекрасное здоровье» и «он может принять на себя обязанности президента, и не нуждается в особом лечении или дополнительном отдыхе, и не связан никакими другими ограничениями». Сказано весьма цинично, ведь оба врача знали, что это противоречит действительности. В день инаугурации они еще раз подтвердили, что состояние здоровья президента «по-прежнему прекрасное».

Став хозяином Овального кабинета, Кеннеди продолжал принимать всевозможные препараты. Он был куда более неразборчив с лекарствами, чем с женщинами. В конце 1961 года Роберт обнаружил, что Джон принимает амфетамины. Этими препаратами его снабжал нью-йоркский врач Макс Джекобсон, чья дурная репутация позже принесет ему прозвище Д-р Хорошее Настроение, поскольку он выписывал стимуляторы многим людям, занимающим видное положение в обществе, и знаменитостям, таким, как, например, певец Эдди Фишер. Когда Роберт обвинил брата в том, что тот связался с Джекобсоном, Джон посоветовал ему не лезть не в свое дело: «Мне плевать, что он мне дает. Хоть лошадиную мочу. Зато это помогает».

Роберт знал, что Жаклин Кеннеди боится, как бы ее муж не стал наркоманом. Она просила деверя, министра юстиции, отдать на анализ в ФБР и в Администрацию по контролю за продуктами питания и лекарствами содержимое флаконов из аптечки ее мужа. Довольно нелепая ситуация, поскольку Джекобсон по просьбе президента лечил и саму Жаклин, когда у нее после рождения сына, Джона Кеннеди-младшего, в конце ноября 1960 года начались приступы депрессии.

Джекобсон всегда был готов по первому требованию явиться в Вашингтон. В любой момент ему могли позвонить и сообщить, что он нужен «миссис Данн». Один из его пациентов, известный в мире моды фотограф Марк Шоу, неоднократно возил Джекобсона на самолете «сессна» из Нью-Йорка в Вашингтон и обратно. (Когда Шоу умер в 1969 году в возрасте 47 лет, вскрытие показало наличие амфетаминов в его организме.)

Пресса ничего не знала обо всем этом и продолжала публиковать историю за историей о том, как Кеннеди ходит на яхте и играет в футбол на Кейп-Коде, сопровождая статьи множеством фотографий. Когда в начале 1963 года кто-то из персонала Белого дома обнаружил письмо президента Теодора Рузвельта, написанное в 1908 году, поддержание хорошей физической формы стало частью государственной политики или по крайней мере определило формирование общественного мнения.

Рузвельт в письме отдавал распоряжение о том, чтобы американские морские пехотинцы были в состоянии пройти маршем 80 километров за 2О часов, причем последние 650 метров — увеличив скорость в два раза. Кеннеди понравилась эта идея, и он лицемерно направил письмо Рузвельта командующему корпусом морской пехоты генералу Дэвиду Шаупу, снабдив следующим комментарием: «Почему бы вам не переслать мне это письмо, как будто это ваше собственное открытие?.. А я в свою очередь попрошу Сэлинджера написать отчет о физической подготовке сотрудников Белого дома».

Пешие прогулки стали национальной манией. В феврале того года «Чикаго трибьюн» за один день опубликовала 12 туристических материалов. Кеннеди изъявил желание, чтобы довольно упитанный пресс-секретарь Сэлинджер, любитель хорошо поесть и выкурить сигару, возглавил пеший поход сотрудников Белого дома. Рассудительному Сэлинджеру удалось найти приемлемую отговорку, чтобы избежать этого. В другой раз, в Палм-Бич, президент и д-р Джекобсон замыкали процессию на линкольне с откидным верхом.

Все эти разоблачения интригуют, но историки могут лишь строить догадки относительно того, имеется ли связь между лекарственными препаратами 35-го президента Соединенных Штатов и его действиями как руководителя государства и главнокомандующего самыми могущественными вооруженными силами в мире. Медики скажут, что кортикостероиды и амфетамины могут вызывать чрезмерную самоуверенность и усиливать половую потенцию и половое влечение. Впрочем, на отсутствие сексуального желания Кеннеди, кажется, никогда не жаловался, ни до, ни после начала лечения болезни Аддисона.

Премьер-министр Великобритании Гарольд Макмиллан был поражен, когда во время одной из их встреч Кеннеди сказал: «Интересно, а как у вас, Гарольд? У меня лично начинается ужасная головная боль, если я не был близок с женщиной три дня».

И все же Кеннеди понравился Макмиллану, который так отозвался о нем в беседе с одним журналистом: «Он любезен, остроумен и любит шутки и красиво построенные фразы». Конфиденциально он добавил: «Что касается здоровья, мне показалось, что президент находится не в лучшей форме. Его беспокоила спина. Он не мог просидеть долго из-за болей».

Два года спустя, в 1963 году, глава британского правительства сказал о противоречивости образа Кеннеди: «Для них [ликующих толп, встречавших его повсюду] Кеннеди был олицетворением молодости, энергии, идеализма и новой надежды для всего мира». Вспоминая, как Кеннеди медленно, пытаясь вытерпеть боль, опускался в кресло, премьер-министр добавил: «Он испытывал тяжелейшие муки; он был невероятно мужественным человеком».

Что до исторической роли амфетаминовых коктейлей Д-ра Хорошее Настроение, то известно, что Джекобсон сопровождал Кеннеди в Вену, когда в июне 1961 года тот встречался с Хрущевым. Президент проиграл свои первые переговоры с советским лидером. Вот что пишет об этом в своих мемуарах человек далекий от политики, певец Эдди Фишер: «Это просто поразительно... Судьба свободного мира держалась на уколах Макса. У меня перед глазами так и стоит Макс, наливающий немного из одного флакона, немного из другого и [произносящий] : "Снимите брюки, господин президент"».

В какой бы форме ни находился Кеннеди, он был рассудительным главой государства и всегда выбирал более сдержанный вариант действий, когда речь шла о войне и мире. Его палец находился на ядерной кнопке во время Карибского кризиса в октябре 1962 года и во время нескольких берлинских кризисов, но он не нажал на кнопку и в то же время не сдал своих позиций.

В 1961 году Кеннеди осматривали официальный терапевт Белого дома Джордж Беркли и знаменитый хирург-ортопед, австрийский иммигрант Ганс Крауз, который следил за физиотерапевтическим лечением Кеннеди. Они пригласили д-ра Трэвелл, которая к тому времени каждый день делала президенту шесть-семь уколов местного анестетика прокаина [новокаина]. Они были очень болезненными (однажды Жаклин Кеннеди слышала, как ее муж кричал от боли), но президент жаждал облегчения страданий, которое наступало на пару часов после каждого укола.

Беркли опасался, что президент скоро окажется в зависимости от успокоительных или болеутоляющих средств. Крауз сказал Кеннеди, что он станет инвалидом еще до того, как будет баллотироваться на второй срок. Спецслужбы уже рассматривали возможность восстановления наклонных помостов, которые использовал Франклин Д. Рузвельт, чтобы передвигаться по Белому дому в инвалидном кресле-коляске.

Но он все-таки выиграл у смерти гонку. Не желая дожидаться своей очереди, Кеннеди создал собственные правила и стал первым президентом, который фактически выдвинул себя сам. До того как в конце 1959 и начале 1960 года он провел избирательную кампанию почти в каждом штате, кандидаты как от демократической, так и от республиканской партии, по существу, назначались партийным руководством штата и местными партийными председателями («боссами») на съездах, проводимых раз в четыре года. В 1960 году большинство партийных лидеров не рассматривали всерьез и не были склонны отдать предпочтение сенатору, который по тем временам считался слишком молодым, да к тому же еще и католику из семьи Кеннеди. Его отца, Джозефа П. Кеннеди, ненавидели многие демократы и республиканцы, поскольку считали, что до Второй мировой войны он был настроен пронацистски. (Это одна из причин, по которой сыну, наверняка признанному бы негодным по состоянию здоровья к несению воинской службы, пришлось ложью добиться зачисления во флот, чтобы стать героем войны, а не остаться просто сыном прогермански настроенного дипломата.)

Оглядываясь назад, можно сказать, что Кеннеди стал иконой для новых поколений, которые, поставив перед собой определенную цель, отказываются ждать. Он не дожидался своей очереди. Он показал, что самым главным качеством, для того чтобы занять самый влиятельный пост в мире, является желание его заполучить. Когда Джон Кеннеди в начале избирательной кампании спросили, почему он считает, что подходит на должность президента, он ответил:

— Я смотрю на других участников этой гонки и говорю себе: «Что ж, если все они считают, что справятся, то почему же я не смогу? Почему бы не я?»

http://myrt.ru/persons/200-dzhon-f.-kennedi-byl-ochen-bolnym...