История произошла с пикабушницей Hokori

В детстве нас летом часто отправляли к бабушке в деревню. Там же жила моя двоюродная сестра, приезжали другие братья сестры, так же много у других местных бабушек внуков, и детей дачников. Так что было весело. Деревня маленькая, все друг друга знают, рядом два пруда, шоссе от деревни в трех километрах по полю. Нас отпускали гулять куда угодно и насколько угодно. Чем старше мы становились, тем позднее возвращались. Мой дедушка, то ли от своего пакостливого характера, то ли просто по забывчивости, не дожидался когда я вернусь с гулянок и запирал ворота. А двор был крытый и попасть в дом можно было только через маленький огород. Перелезть через забор, потом отпереть через щель в стене сквозной дровенник и по нему во двор, а потом в дом. Через неделю таких квестов по попаданию домой, я изрядно подзадолбалась. А в маленьком огороде стояла новая бабушкина баня. Старую во дворе разбирать не стали, а сделали курятник, потому новую решили ставить в угол огорода. В предбаннике было сделано что-то вроде летнего домика. Дядька мой когда приезжал, ночевал там. Поставил две кровати, столик, навес смастерил от комаров. Уютно в общем и в летнюю жару самое то.

Я предложила двум двоюродным сестрам, заночевать там вместе со мной, дабы я по темному двору и сараю опять посреди ночи не шарахалась. Получили добро от бабушки и нагулявшись вдоволь, глубоко за полночь, перебравшись через забор пришли в свою "ночлежку". Сразу мы конечно не уснули, болтали, смеялись, обсуждали прошедший вечер и планы на завтра. Потом пробежавшись по ночному огороду до вонючей будки, вернулись в баню, зашли внутрь, сполоснули руки и выключив везде свет, легли спать. Полог опускать не стали, так как он был только над одной кроватью. Я спала с одной сестрой на более широкой кровати, на узкой спала вторая. Наступила тишина, все усиленно пытались уснуть.

Вдруг в тишине послышался стук. Монотонный, размеренный. Словно чем-то металлическим стучали по листу металла. Где то совсем рядом, за стеной. Но за которой, не понятно. Я лежала прижавшись спиной к сестре и боялась пошевелиться, внутри все сжалось от страха. Ночь была глубокая. Рядом с баней не было никаких построек, кроме бабушкиного сарая. На улицу ночью выходил только дед и то только чтобы покурить, и только во дворе. Стук продолжался наверно минут десять и вдруг стих. Сестра спавшая со мной тихо прошептала:"Слышали?". Мы угукнули в ответ. Спустя минуты две тишины стук повторился вновь. И снова так же неторопливо, размерено, около 10-15 минут. И снова тишина. Рядом со мной то хоть кто-то лежал, мне было к кому прижаться. А та сестра что лежала отдельно, вообще наверно тряслась от страха. Мы молчали, мы боялись не то что бы встать, включить свет и посмотреть, мы боялись даже просто пошевелиться.

Так продолжалось наверно часа полтора или два. Чередовался стук и перерывы, одинаково по времени. Мелькнула мысль,что может на улице резко поднялся ветер и теребит какой нибудь лист железа на крыше. Но вот на бане был положен шифер, а на сарае выложен и прибит черный материал (не помню названия) его еще бабушка использовала вроде для растопки печи. Вариант с тем, что кто-то мог над нами подшутить, кто знал, что мы ночуем там, тоже отпадал. Даже самый терпеливый шутник не станет сидеть ночью возле бани около двух часов и брякать по железке.

Последний перерыв изрядно затянулся. И я вдруг почувствовала полнейшее спокойствие, страх пропал совсем и я уснула. Как оказалось сестры тоже. Я в жизни бы не поверила, что перепугавшись так сильно, вообще смогу уснуть.

Утром мы быстро собрали вещички и ушли оттуда. В обед бабушка затеяла стирку. Стирала она в городе. Туда для полива была проведена вода. Бабушка вытаскивала старенькую машинку на улицу, а я полоскала белье в старой алюминиевой ванночке, на лавочке у грядок. Дожидаясь очередную порцию мыльной одежды, я обошла все баню и маленький огород с сараем, стукая алюминиевым корявым ковшом по всему металлическому, что попадалось на глаза, но ничего не было даже близко похоже на тот стук. Волосы у меня встали дыбом, когда я зашла в баню, за теплой водой и брякнула по дюралевому тазу. Это был тот самый звук! Из-за стены! Я сразу вспомнила все байки о банных, о том что после полуночи в топленую баню заходить нельзя и много чего еще. Все рассказала сестрам. Надо ли говорить, что больше мы там никогда не ночевали, и мыться я в бабушкину баню одна больше никогда не ходила. Прошло много лет, а до сих пор мурашки по коже, и нет никакого, даже примерного варианта того, что это еще мог быть за стук.

Его друг был журналистом в местной газете, довольно крупной и успешной, с большими тиражами и всё такое. Было бы совсем неинтересно, если бы друг такого человека, как наш герой, был бы заурядной личностью. Спешу вас заверить, что это далеко не так. Странности его не уступали в своём ярком проявлении таковым у нашего героя. Тот факт, что он работал журналистом, может навести вас на мысли о том, что странности его никак не связаны с речью. Если вы так подумаете, вы сильно ошибётесь. Он никогда не заканчивал фразы. Просто замолкал, недоговорив две или три буквы. По некоторым из его фраз можно было предположить, что он активный пользователь чатов и различных социальных сетей. Он всегда говорил «Прив» и «Здоров». Очень часто, прощаясь, он говорил, что он ухо («Пока. Я ухо....»). Но писал он цельные, законченные слова, формируя из них сложные и при этом красивые предложения. И работал он, разумеется, обычным писакой. Ему предлагали стать интервьюером, но он отказался, трезво взирая на свою манеру беседовать. Начальник просто не замечал, за ним странностей по той причине, что он на работе мало разговаривал. Здоровался «Прив» и прощался «Всего ва...». Всегда казалось, что букву М он произносит, но уже из коридора или с лестницы, и её просто не слышно. Но у него даже в мыслях не было её произносить. Когда его вызвал начальник, он зашёл в кабинет и сказал:
- Вызывал...? - буква И так и не изверглась из его голосовых связок.
- Как ты сказал? - в изумлении поднял брови начальник.
- Пардон... — ответил он, а в мыслях было «Пардоньте».
- Я тут подумал, что твои статьи очень и очень хороши, и решил назначить тебя на работу с людьми.
- Че...? - две буквы снова испарились.
- Интервьюером. Будешь беседовать со звездами и интересными людьми, задавать вопросы и всё такое...
- Да не на... - снова замолчал на полуслове.
- Отказываешься? — Ответом стал короткий кивок с многозначительным долгим миганием. - Ты всё же подумай, всё-таки денег будешь получать на десять тысяч больше за статью.
- Не...
- Ну, как хочешь. Тогда давай беги, пиши ещё какой-нибудь новый шедевр.
- Ну ладн...
Выходя из кабинета, он бросил своё постоянное «До свидания. Всего ва...», и М снова будто утонула в суете коридора.

И снова к нашему герою. Он читал статьи своего друга для того, чтобы дать свою оценку тому или иному очерку, что было крайне важно для нашего журналиста. Именно из этих статей он и узнавал, всё подряд о мире, окружающем его. Всё-таки накапливал небольшое количество мусора в своём баке, но в ужасно щадящем режиме. Прочитав очередную статью, он писал письмо, где в теме обозначал название прочитанной работы, а в содержании одно слово. Это была его оценка. Отстой, хреново, потянет, нормально, хорошо, круто или шикарно. Вот такая вот система оценок. При этом ему приходилось перечитывать некоторые статьи, которые он до этого оценил на одну из первых четырёх оценок. Всё потому, что его друг редактировал их и не говорил, где именно он что-то поменял. Хоть изменения и были незначительными, но в то же время очень сильно меняли общую динамику и хватку основной линии повествования в положительном ключе.
А наш журналист, в свою очередь, тоже не обделял вниманием плоды трудов главного героя. Об этом не упоминалось, но он работал на производстве компьютерных игр. Занимался разработкой визуальных характеристик персонажей. Проше говоря, пытался сделать компьютерных персонажей похожими на настоящих людей, чтобы они реалистичней ходили, открывали рты в соответствии с произносимыми актёрами словами, правдоподобно улыбались и всё в том же духе. Знаете, существует такой этап производства игры, когда персонажи нарисованы и переведены в 3D, и остаётся только научить их двигаться. Эту 3D картинку надевают на каркас, который движется. Ну, такой, а-ля палка, палка, огуречек, вот и вышел человечек. А этот каркас уже ходит, прыгает, размахивает мечом, стоит в органичной позе с автоматом Калашникова и т.д. Так вот наш герой и проводил долгие часы за монитором, пытаясь научить делать этот каркас всё то, что описано выше. А потом соответственно насаживал 3D модель на этот каркас, и получался красивый воин в блестящих доспехах, или спецназовец с винтовкой, или стриптизёрша в маленьких трусиках, которые закрывают... да вообще нихрена не закрывают! В общем, результат его работы зависел от игры, в которой этот персонаж должен был очутиться. Так вот, друг-журналист покупал игры, которыми ранее занимался наш герой, и просиживал сутками за компьютером, проходя игру при максимальных настройках графики. Только оценок он не давал, потому что это уже не имело значения. Игра уже вышла, копии дисков в процессе производства, премии работникам выданы, и даже если что-то не так, то уже ничего не поделаешь.
Время от времени друг-журналист писал рецензии, отзывы и оценивал игры, в которых были персонажи созданные главным героем, в своих статьях, а потом под разными псевдонимами посылал их в компьютерные журналы, которые и публикуют эти статьи. Хоть в таких изданиях и существует стабильный штат работников, и они не нуждаются в посторонних мнениях, всё же довольно-таки часто они принимали его статьи и размещали их в своих выпусках. Конечно, он не говорил об этом своему начальству, чтобы не нарываться на неприятности, а компьютерным изданиям в электронной переписке он никогда не рассказывал, что имеет знакомство с работником компании-производителя видео развлечений, дабы они не расценили его работы, как рекламу. Хотя его отзывы были далеко не всегда лестными и хотя бы малость положительными, такое всё-таки могло произойти. А то, что он рассказывал в переписке с работниками журнала, было по большей части выдумками, чтобы было невозможно провести параллель между реальным журналистом из преуспевающего издания и профессионалом-домоседом в сфере очерков о видео развлечениях. Деньги же он получал на Интернет-кошелёк. Меньшие, конечно, чем на основной работе. Но дело было не в них. Дело было в том, что этот журналист, как и большинство людей, имел хобби - просиживание ночей за играми - и это было веселее и занимательнее, чем основная работа. Так всегда бывает, вот получаешь ты высшее образование - интересно, начинаешь работать по специальности - интересно, а потом, через пару-тройку лет этот интерес уменьшается и твоя очень интересная, по началу, деятельность начинает входить в рутинное русло, и уже не доставляет такого удовольствия, которое аж греет изнутри. И ты начинаешь искать себе постороннее занятие, которое будет тебя греть хоть иногда. Для большинства людей это социальные сети и Интернет вообще. Кто-то начинает заниматься спортом, ходить во всякие разные кружки, типа лепки, гончарного дела, пытаются рисовать, делать музыку через разнообразные компьютерные программы. И плоды их трудов, будь то несколько набранных килограммов мышечной массы, кривоватые горшки, сомнительной красоты «картины» или сверлящие мозг мелодии неизвестного жанра, греют их. А нашего журналиста крайне занимало творчество других людей. И не всегда именно оно, а то, что про него можно сказать, оглядев со всех сторон. Хоть его работа уже и, так сказать, не пёрла его, причина была не в самом процессе. Он-то как раз «пёр». Темы опостылели. Поэтому он и писал примерно раз шесть в год на те темы, которые его грели.

Общение нашего героя и журналиста на публике происходило, разумеется, тоже небезынтересным образом. Если бы они не нашли способа скрыть свои привычки, это выглядело бы из ряда вон выходящим. Представьте себе, вы едете в маршрутке. Перед вами сидят два молодых человека, с виду совершенно нормальные. Но разговаривают при этом таким образом, что невозможно ни то, что ничего уловить, но и сходу понять, что это беседа. Нормальный человек предположил бы, что эти люди умственно отсталые. Ну, как это? Вообще нормально? Один не говорит больше двух слов без паузы. А второй обрывается на полуслове. Так вот, чтобы можно было разговаривать при людях и не привлекать этим внимания к своим скромным персонам, они придумали маленькую, но очень эффективную хитрость. Наш герой как бы прерывал своего друга на полуслове. Выглядело не очень культурно, но менее необычно, чем, если бы он этого не делал.
Однажды они сидели в ресторане и беседовали за парой пива.
- Я женюсь.
- Да? Поздравля...
- Спасибо. - без паузы.
- Кто она так...?
- Света.
-Я её зна...?
-Нет.
- А почему ты меня с ней не познакомил рань...?
- Смысл?
- Ну не знаю, вроде как мы друзья, тусуемся вместе и всё тако...
- И что?
- Обычно люди знакомят своих друзей со своими невес…
- Успеешь ещё.
- На свадьбу то хоть пригласи...?
- Конечно.
- Обязательно при...
- Свидетелем.
- Не...
- Почему?
- Да ты посмотри на меня? Как я буду пожелания вам говорить, тосты и всё остальное. Ты же меня перебивать на свадьбе не смо...
- Ну да.
- Так что я не бу...
- Тогда просто приходи.
- Обязатель...
- Официант, счёт!