В самом центре Лондона, в одном из переулков, пересекающих Оксфорд-стрит, можно заметить небольшую лавочку на первом этаже старинного здания. Она настолько неприметная, что можно легко пройти мимо нее, как проходят мимо большинство людей. Меня привлекла рекламная вывеска: «выполним любое желание по Вашему усмотрению». Времени было отбавляй, мой туристический автобус уходил только завтра вечером, поэтому я решил зайти.

Тихонько звякнули колокольчики над дверью, нос учуял ароматы ванили и апельсина. Лавка была загромождена коробками, непонятными механическими устройствами, колбами с разноцветными дымящимися жидкостями и герметичными банками с заспиртованными растениями. Людей в помещении не было. Я присел на единственный стул и стал ждать.

Спустя несколько минут послышался свист кипящего чайника, в дальней комнате забренчала посуда. Ко мне вышел мужчина в старомодном костюме, в руках он нес поднос, на котором стояли две чашки.

— Вам черный или зеленый?

— Черный, с сахаром и лимоном.

— Я угадал с выбором. Одну минуту. Печенье?

— Не откажусь.

Некоторое время стояла тишина, только тикали старинные часы в углу комнаты, да мы дули на горячий чай и осторожно отпивали из чашек.

— А правда, что Вы исполняете любые желания?

— Совершенно верно. Любые.

— И сколько это стоит?

— О, уверяю Вас, это совершенно бесплатно. Сейчас мы проводим маркетинговое исследование. Решаем, стоит ли тиражировать в промышленных масштабах. Но вынужден предупредить, Вы выступаете в роли испытуемого, по договору Вы обязаны фиксировать все детали.

— Какие-то ещё ограничения?

— Есть одно. Технология исполнения желаний пока не совершенна. Денег мы с Вас брать не будем, но есть одно существенное «но». Каждое желание чуть-чуть укорачивает жизнь.

— Как укорачивает?

— Человеческая нервная система имеет ограниченный ресурс, все манипуляции с организмом не проходят бесследно. Исполнение одного желания снижает продолжительность нормальной жизни на два года, три желания – пять лет, пять желаний семь лет. Я совершенно не тороплю Вас, думайте сколько хотите.

Я вышел в совершенной прострации. Стоит ли игра свеч, или не нужно гнаться за мечтами, оставить их несбыточными. К тому же можно ли доверять этому человеку? Сейчас напоит меня чем-то, а сам ограбит и выбросит беспомощного в переулок, или ещё чего хуже. Так и не приняв решения, я пришел в гостиницу и провалился в сон.

Поутру раздался звонок.

— Привет.

— Привет. Не ожидал тебя услышать.

— Знаешь, я тут подумала… Я была несправедлива к тебе. Нам нужно серьезно поговорить. Я видела твои фотографии в сети, приезжай ко мне, когда вернешься из отпуска.

Потом было первое свидание в небольшом уютном ресторанчике. Я называю его первым, потому что оно действительно было первым после того, как София ушла от меня. Конечно, я действительно был виноват в этом, но сейчас, за давностью дней, я и не мог вспомнить точно, в чем же я ошибался. Главное, что сейчас все наладилось, я снова счастлив. Мы сняли крохотную квартирку на окраине города, неподалеку от метро. Через две недели расписались.

Как-то раз, возвращаясь с работы, я приметил в окне ларька в переходе лотерейные билеты.

— Что разыгрывается?

— Да кто-ж разберет, вот тут написано, что джек-пот в восемьсот миллионов, десять квартир и какие-то машины иностранные, кажется немецкие. Да какая разница, никто ж в лотерею-то и не выигрывает, все призы своим раздают.

— Миллионов чего? Долларов?

— Каких-таких долларов, молодой человек, мы в Англии живем вообще-то, фунтов стерлингов.

Я припомнил кое-что.

— Дайте три билета.

По телевизору ещё неделю обсуждали, как счастливчик выиграл разом три главных приза. Пришлось конечно со всего уплатить налог, но и так денег было гораздо больше, чем я мог потратить за всю жизнь. Теперь можно было и вовсе не работать, а кататься по всему миру в свое удовольствие. Я давно хотел съездить в Россию, полюбоваться на знаменитую Сибирь, проверить так ли там холодно, как русские любят хвастаться. София почему-то было против, она предпочла поехать на один из тихоокеанских островов, где и осталась надолго.

Я погулял по Петербургу, оценил местные красоты. Недаром его называют северной Венецией, воистину жемчужина в этой холодной снежной стране. Хотя тут снега было немного, в основном льет дождь. Прямо как у меня дома. Страна действительно необъятная, вольготно и просторно здесь. Казалось бы, заселяй и осваивай огромные пространства. Люди в целом мне понравились, на вид не такие дружелюбные, но за хмурыми каменными лицами скрывались добрые сердца.

Это я сразу понял, более того, я стал замечать, что могу читать мысли других людей. Мне не потребовалось учить этот сложный и непонятный язык, я словно родился с ним. Позже стали открываться и другие способности. Мне теперь не нужна зажигалка. Чтобы зажечь сигару, достаточно силы мысли. Теперь я не боюсь ни холода, ни жара. Могу даже летать, но не стану этим заниматься, ведь другие люди могут меня совсем не понять. Я могу рассказывать людям о их будущем, давать советы и помогать в жизни. Грустно, что самому себе я помочь не смог.

Я честно не хотел влезать в голову Софии, но её стыд и совесть сами пробивались наружу, даже не требовалось никаких усилий, чтобы прочесть её предательство. Измены я потерпеть не мог. Кто просил её уезжать от меня? На сей раз инициатива исходила всецело от меня, пусть мне и было больно и считал себя потерпевшей стороной, но все свои деньги я отдал ей, они мне сейчас не нужны. Тем более жить без занятия, без своего дела очень скучно. Я живу фокусами и представлениями, кочую из города в город, знакомлюсь с новыми людьми.

И самое забавное, что люди везде одинаковые, пусть обложка разная, но начинка все та же. Белые, черные, цветные, суть одна. В любой стране, в любом месте у людей одни и те же заботы и проблемы. Все мыслят настолько одинаково, что это со временем начинает раздражать. Мне уже успели надоесть все эти низменные проблемы, с которыми люди обращаются ко мне. Отворот, приворот, деньги, успех, признание. Мне получше, соседу похуже. Вернуть мужа в семью, наслать проклятье на стерву.

Я устал. Пусть они сами разбираются со всем. Отхлебну лучше чая с ароматом ванили и апельсина, мой любимый. Ваниль и апельсин?

— О, я вижу Вы очнулись. Ну и как все прошло?

— Как выяснилось, весьма сомнительно. Все хорошо поначалу. Когда получаешь что-то слишком легко, то совсем не ценишь.

— Как Вы себя чувствуете?

— Голова немного болит.

— Так и должно быть. В конце остается только головная боль. Присядьте и расскажите подробности.

За тот час, что я пробыл в лавке исполнения желаний, на улице успела испортиться погода. Маленький зонтик не укрывал от холодного косого дождя, когда я прибежал в гостиницу, то совсем промок, хорошо хоть голова перестала болеть. На следующий день, перед отъездом, я решил снова наведаться к мистеру… Как же его звали? Странно, кажется, он не представился.

Но попрощаться с ним я так и не смог, рекламная вывеска на окне отсутствовала, на месте лавочки располагался музей. Говорят, давно уже стоит тут.