montana88

Почти каждый день пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков созванивается с журналистами. Так что скоро журналисты спросят его про новое видео Алексея Навального, где тот рассказывает о своем разговоре с сотрудником ФСБ Константином Кудрявцевым. Надо признать, что ответ придумать не так просто. Но мы попросили читателей — и вы справились! Нам осталось только собрать все воедино. Получилась вот такая шпаргалка для Дмитрия Пескова.

Послушайте, мы саму эту историю — так называемое расследование — уже неоднократно комментировали. Вы же понимаете, насколько это несерьезно, да? Здесь нет ничего конструктивного и субстантивного. Какие-то люди, какой-то звук. Это все неумелая компоновка из одних и тех же материалов западных спецслужб.

А если завтра выложат видео, где президент какой-то бред говорит своим голосом? Тоже поверите? Тут даже английское слово bullshit не подойдет. Это же знаете, как на английском называется? Prank. К сожалению, когда отдельные граждане не могут привлечь к себе внимание легальными способами, начинаются такие вот… Ну, вы знаете.

Президент уже говорил на пресс-конференции, что у нас есть подтвержденные данные участия западных спецслужб в этом деле берлинского пациента, и этот разговор еще раз это подтверждает. Запад наверняка потом использует эту голословную и провокационную публикацию, чтобы ввести новые рестрикции в отношении России. И я не думаю, что Кремль уполномочен давать комментарии к такого рода публикациям еще раз.

Помните, как в фильме: «Не читайте советских газет по утрам!» Вот по этому же принципу не стоит принимать за чистую монету всю информацию в интернете. Ни один сотрудник Федеральной службы безопасности не станет по обычному телефону рассказывать что-либо. Тем более, если этот человек, с кем якобы был разговор, никогда в таковой не служил. Все это просто смешно.

https://meduza.io/feature/2020/12/21/zhurnalisty-navernyaka-...

В Москве сотрудник патрульно-постовой службы выстрелил из травматического оружия в несовершеннолетнюю, сообщили «Интерфаксу» в московском ГУ МВД.

Как утверждает ведомство, полицейский был «в гражданской одежде» и не при исполнении. МВД проводит служебную проверку, по итогам которой «виновный сотрудник будет уволен по отрицательным мотивам», сказал глава пресс-службы московской полиции Владимир Васенин.

Московское следственное управление СК завело дело по факту происшествия. «Сотрудник патрульной-постовой службы территориального ОМВД задержан, находится в подразделении ведомства, — сообщила „Интерфаксу“ старший помощник управления СК по Москве Юлия Иванова. — Ребенок находится в одной из городских больниц, где проходит обследование».

Иванова не назвала статью, по которой завели дело, Васенин в беседе с «Интерфаксом» называл статью о хулиганстве (213 УК).

Как пишет Life со ссылкой на источник, полицейский выстрелил в школьницу из травматического пистолета после того, как якобы домогался ее, а она «не ответила взаимностью».

Собеседник «Комсомольской правды» в силовых структурах рассказал похожую версию: «Полицейский после смены заглянул „на огонек“ к соседям <…> Сначала посидели в квартире, потом вышли на улицу <…> Девочка рассказывает, что в какой-то момент мужчина якобы <…> полез целоваться. Она стала отбиваться и тут произошел выстрел. Пуля угодила девочке в коленку».

https://www.interfax.ru/moscow/740118

https://meduza.io/news/2020/12/06/politseyskiy-v-moskve-rani...

В тексте поста есть различные высказывания, с какими то я согласен с какими то нет, но любая точка зрения имеет право быть.

7 ноября 2020 года войска Азербайджана заняли город Шуша, который с 1992 года находился под контролем сил непризнанной Нагорно-Карабахской Республики. Через три дня лидеры Азербайджана, Армении и России подписали договор о прекращении огня, по которому Азербайджану отходит почти половина всей территории Нагорного Карабаха, занятой в ходе войны 1992 года. В регион входит российский миротворческий контингент, который будет охранять Лачинский коридор — теперь единственный наземный путь из Армении в Степанакерт, столицу непризнанной республики. Объясняя причины подписания мирного договора, который фактически означает капитуляцию Армении, премьер-министр Никол Пашинян сказал, что альтернативы ему не было — иначе под угрозой оказалась бы обороноспособность всей страны. Новости об утрате значительной части Нагорного Карабаха вызвали шок в Армении. В Ереване начались протесты, в ходе которых митингующие ворвались в Дом Правительства и избили на улице спикера национального парламента Арарата Мирзояна. Спецкор «Медузы» Лилия Яппарова отправилась в Ереван и узнала, как армяне переживают поражение в войне за Карабах.

«Мы воевали не с азербайджанцами»

Вечером 11 ноября 2020 года небольшой армейский автобус высадил на обочине ереванского проспекта Аршакуняц вернувшихся с фронта армянских солдат. На этом импровизированном перевалочном пункте шумно; солдат Тигран Хамисян то и дело отвлекается от разговора с корреспондентом «Медузы», чтобы обнять на прощание очередного сослуживца, за которым уже приехали родственники, чтобы забрать домой.

Армения проиграла не Азербайджану, считает Хамисян. «Против нас воевали террористические группировки из Сирии, — переходя с армянского на русский, торопится объяснить Тигран. — Я с ними непосредственно был в столкновении — даже видео снял: тела, которые были уничтожены нашей ротой. От Азербайджана воевали наемники — а потом уже азербайджанские солдаты приезжали и фотографировались [на передовой] с флагами. Типа „мы завоевали“».

«У нас в кармане можно найти только Библию, — тут Тигран выхватывает из нагрудного кармана формы крохотное, чуть больше ногтя на его большом пальце, Евангелие. — А [сирийские] боевики использовали наркотики: у них в карманах, у этих бессовестных тварей, были только наркотики и одноразовые шприцы».

В ответ на просьбу рассказать о боях Хамисян замыкается. «Это все страшно, это все описать невозможно, — отводит он глаза. — Эти фосфорные бомбы в 50 метрах от нас упали — и все сгорело!» Солдату легче показать видео со смартфона. «Смотрите, — показывает Тигран, — тут очень видно, как они обстреливают нас этими снарядами». Ролик прерывается: на телефоне остался 1% заряда.

Этих солдат привезли в Ереван из-под Капана — армянского города на границе с Азербайджаном. Отступили они туда с территории самопровозглашенной Нагорно-Карабахской Республики, из-под Кубатлы, захваченного противником еще две недели назад, объясняет Тигран.

Если бы война продолжилась, то за несколько дней мог быть потерян весь регион, признался 9 ноября президент Нагорно-Карабахской Республики (НКР) Араик Арутюнян. К тому моменту истощенные дизентерией и COVID-19 силы Армении и НКР оборонялись уже на окраине Степанакерта, объяснял он.

Победу Азербайджана закрепило подписанное 10 ноября обеими воюющими сторонами и Россией соглашение о прекращении огня. К моменту, когда Тигран уезжал с фронта, там уже начали разворачиваться российские миротворцы, которые следующие пять лет будут контролировать соблюдение достигнутых договоренностей. «Мы им даже сигналили [из автобуса], — улыбается Тигран. — Хорошие люди, что сказать».

По трехстороннему соглашению под контролем Азербайджана сейчас оказалось больше половины территории непризнанной НКР. Подпись армянского премьера Никола Пашиняна, поставленная под такими договоренностями, в Армении была воспринята как капитуляция: именно Пашиняна разыскивали в ночь после подписания бумаг ворвавшиеся в здание правительства протестующие. Не найдя премьера, они вытащили из машины и сильно избили спикера армянского парламента Арарата Мирзояна.

«В окопах много свободных мест»

В какой-то момент прощающиеся друг с другом солдаты собираются в небольшую толпу: в начавшемся на армянском споре корреспондент «Медузы» может разобрать только одну фамилию — «Пашинян».

Следящий за спором мужчина — он тоже еще две недели назад был на передовой — вызывается быть переводчиком. «Ребята говорят, что вот сейчас народ в городе митингует против Пашиняна — а Пашинян тут ни при чем! — объясняет он. — Говорят, „пусть [митингующие] не здесь стоят кричат, а пусть, сколько ни есть мужчин, едут на фронт. Мы готовы каждого митингующего проводить до Шуши!“»

«На фронте они не были, но на митинг собрались за минуту! — возмущается Тигран. — Где они были, когда нам нужны были пацаны? Могли бы с нами там воевать, раз они такие духовные. Я видеообращение уже сделал к ним — сказал, что у нас в окопах очень много мест свободных: на пост нужны 12 человек, а нас стоит только пять. Если вы такие хорошие, то приезжайте и воюйте с нами». Раздается одобрительный гул — оказывается, видео с телефона Хамисяна уже многие видели.

10 ноября парикмахер из Мецамора Давид Маргарян был в окопах на линии фронта. О подписании соглашения и прекращении огня им объявил командир; воспринято это было не как повод для протеста, а как приказ. «Стрельба закончилась в этот же момент, — серьезнеет Маргарян. — А что делать? 70% мира — христиане — и они не помогли нам. Это грех ведь».

«Если это решение принято, то принято. Дальше могла быть уничтожена вся армия [Армении], — рассуждает Тигран. — Но теперь они [силы Азербайджана] смогут, например, через три года начать обстреливать близкие к границам города и села Армении! И смогут это себе позволить, потому что международным организациям всем наплевать: они, видимо, кормятся деньгами из нефтяных скважин Азербайджана и Турции».

Свою реакцию на новости о прекращении огня Тигран описал только одним словом — «фрустрация». «Ты воюешь, ты видишь, как твои друзья погибают ради этой земли — а эту землю просто отдают. Мне очень жаль, что мне 23 года, что я — студент университета, спортсмен — бросил все и вышел на фронт… То есть самому мне не жалко ничего, — тут же поправляется Тигран. — Я и погибнуть могу ради своей Родины — это святое! Но я не хотел воевать, понимаете? У меня натура такая, что я не хочу воевать — я хочу жить спокойной жизнью!»

«У моей мамы сегодня день рождения, если честно, — вдруг продолжает он. — И еще очень хорошо, что меня сегодня отпустили».

На праздник Хамисян сегодня опоздает: нужно заехать в республиканскую больницу к раненому сослуживцу. Пуля снайпера насквозь прошила ему щеку и вывернула челюсть.

«Народ в прострации»

Невысокий седой мужчина, молча слушавший рассказы собравшихся на обочине солдат, начинает говорить, когда почти все они расходятся.

«Я в 1991 году только-только приехал на свою историческую родину после службы в спецназе в Тюмени, — вспоминает Армен начало первой карабахской войны. — Приехал — и записался в ополчение, чтобы воевать против этих азеров. А в январе 1993 года поступил на действительную службу — замкомандира полка — и прослужил до 2008 года».

На акции протеста в центр Еревана ветеран первой карабахской не ходит — ему это почти физически тяжело. «Сейчас люди в мандраже. В эйфории, — объясняет Армен. — Очень удручающее будущее ждет армянскую нацию. Нельзя даже словами объяснить: вы не представляете, какая прострация происходит у народа. Тем более у тех матерей и семей, у которых погибли сейчас 18-летние, 20-летние».

«Вот у моего товарища погиб буквально на третий день войны [2020 года] офицер, очень хороший пацан с большими перспективами, — перед тем, как назвать возраст, Армен медлит, — 23-летний. Два года как он окончил военное училище — и вот ушел в мир иной как герой. Спасая своего товарища. Его однокашника [по училищу] снайпер снял на посту — он хотел его тело перенести в блиндаж, но снайпер по нему тоже сработал».

В нынешнем поражении Армен винит в том числе предыдущее армянское правительство, которое «не занималось армией». «Что Серж Саргсян, что Роберт Кочарян — продажные сволочи. Они предатели изнутри, понимаете? — говорит офицер запаса. — Вместо того, чтобы закупать технологичное современное оружие и укреплять наши дальние рубежи, вместо того, чтобы делать там укрепрайоны и блиндажи, они все это клали себе в карман и делали прекрасное будущее для своих ублюдков».

В 2016 году, за день до четырехдневного обострения в Карабахе, у Армена умер отец. «Но я буквально на четвертый день после похорон взял оружие и поехал [добровольцем], — вспоминает ветеран. — И дали они [Азербайджан] заднюю, потому что у них ни духа, ни силы воли, ни профессионализма не хватило». Если бы не оказанная противнику другими странами военная поддержка, уверен Армен, так же закончился бы и нынешний конфликт — сейчас же подписанное тремя странами соглашение выглядит в том числе как полная победа азербайджанских союзников из Турции, рассуждает ветеран.

Согласно договоренностям, в зоне конфликта будет создан центр миротворческих сил — примут ли в его работе участие, кроме российских, еще и турецкие миротворцы, пока не может сказать никто.

Турецкие миротворцы могут появиться в Карабахе?

В соглашении о прекращении огня, которое подписали Россия, Армения и Азербайджан, об этом не говорится. Согласно тексту этого документа, стороны договорились о создании «миротворческого центра по контролю за прекращением огня». Кто именно в него войдет, не уточняется.

Российский МИД утверждает, что миротворческую миссию взяла на себя Россия. Однако на сайте президента Азербайджана Ильхама Алиева появилось видео его разговора с Владимиром Путиным: при обсуждении условий прекращения огня Алиев упоминает совместную российско-турецкую миротворческую миссию.

Пресс-секретарь Кремля Дмитрий Песков отмечает, что пребывание турецких военных в Карабахе не согласовывалось, но «нюансы размещения центра мониторинга совместного [по прекращению огня] уже являются предметом отдельной договоренности».

При этом Армения от России помощи не получила — несмотря на взаимные обязательства двух стран в рамках Договора о взаимопомощи и Договора о коллективной безопасности. Здесь ветеран просит отключить запись. «Потому что вы приехали из Москвы, — объясняет свое предложение Армен. — Но я хочу, чтобы вы знали: Россия совершила предательство».

«Это пройдет»

Сорванный с полицейской формы погон лежит у здания армянского МИД на площади Республики уже двое суток: его хозяин — судя по серебряному шитью и звезде, в звании майора, — видимо, решил за ним не возвращаться.

10 ноября 2020 года, после объявления о прекращении огня и передаче части территорий Карабаха Азербайджану, на главной городской площади начались беспорядки. Не встретив сопротивления, протестующие ворвались в Дом Правительства: на видео, записанных в ту ночь, многие из них плачут, вместо того чтобы кричать, а охрана здания просто молча отступает.

Сутки спустя разбитые стекла в дверях Дома Правительства уже затянуты целлофаном; протестующие собираются уже в другой части города, но полиция продолжает дежурство. Узнав о брошенном погоне, один из сотрудников переспрашивает корреспондента «Медузы», где его можно подобрать. Идти нужно на другой конец площади Республики — оглянувшись туда, офицер ежится от усталости. «Это пройдет», — отвечает он на вопрос о массовых акциях.

Протестующая на улицах Еревана оппозиция добивается отмены трехстороннего соглашения по Карабаху. «Надо на оперу пойти», — уверенно говорит Артур (имеется в виду здание Ереванского оперного театра на площади Свободы, — прим. «Медузы»); на заканчивающийся митинг у оперы он спешит добраться после своей смены в автомастерской.

Отношение к протестам у Артура смешанное: он не исключает, что организаторы акций просто эксплуатируют исторический момент. «Сейчас они борются не за фронт, а за свой стул — это все политические игры, простые граждане в этом не виноваты, в этих играх, — рассуждает Артур. — Они в связи с этим соглашением [по Карабаху] подбивают людей на то, чтобы сделать еще одну революцию в Армении. Я не за Пашиняна и не за них — я просто хочу независимо смотреть на то, что происходит на моей родине».

Дневной митинг Артур уже пропустил. 11 ноября, несмотря на массовые задержания, полиции не удалось зачистить акцию вокруг площади Свободы — и позже днем колонна направилась к зданию кабмина Армении, требуя провести заседание парламента для отставки Пашиняна. К вечеру протест там начали разгонять; на въезде в Ереван появился новый пост военных, проверяющих все машины: собеседники «Медузы» считают, что так людей пытались не пустить на протесты в столицу.

И к девяти вечера 11 ноября у здания парламента на проспекте Баграмяна — напротив смятого толпой протестующих забора, который с позапрошлой ночи не успели поменять, — оставались только полиция, сотрудники в штатском и всего около полусотни участников митинга.

В центре остатков толпы, пытаясь сказать речь, рыдает мужчина. Еще один кружок собрала вокруг себя кричащая женщина.

«Это не митинг — это траур. Столько человек погибло — и все зря. Почти семь тысяч. А сколько еще без вести — уже месяц не звонят [домой], — у наблюдающего за происходящим мужчины по имени Грант гуляют желваки. — Нам просто очень стыдно, это позор».

«Горечь очень большая, — соглашается стоящий тут же Артур. — Я просто не мог в это поверить: как будто страшный сон — и надо заснуть и проснуться, чтобы этого ничего не было. Это же наша Родина, наши земли: наши храмы — седьмой, девятый, четырнадцатый век — доказывают это!»

«Это не протест — это мое государство! Мы хотим уважать свою нацию — это мое государство, это мой дом!» — продолжает свою речь один из протестующих, прямо в тот момент, когда его с трудом, тычками и уговорами, уводит в сторону полиция. Когда он снова вырывается, то продолжает кричать уже на армянском.

«Давайте вместе соберемся — хотя бы три тысячи человек, — причем не завтра, а сегодня, сейчас — и надо ехать на передовую! — быстро подсказывает корреспонденту „Медузы“ перевод кто-то из остатков толпы. — Мы хотим, чтобы, если есть силы, которые здесь устраивают митинги, — чтобы они собрались все вместе и приехали на фронт».

https://meduza.io/feature/2020/11/12/eto-ne-miting-eto-traur

Командование российских миротворцев, которые с 10 ноября прибывают в Нагорный Карабах, опубликовало карту будущей «миротворческой операции». Этот документ позволил снять часть вопросов (главным образом территориальных), возникших после того, как в ночь на 10 ноября Армения и Азербайджан при посредничестве России договорились об окончании войны. Во многом ситуация фактически вернулась к той, что была до начала первой войны в 1991 году: азербайджанская артиллерия стоит на холмах Шуши в нескольких километрах от жилых кварталов Степанакерта, столицы Карабаха; сам Карабах фактически отрезан от Армении. Долгосрочная безопасность его армянских жителей не гарантирована, поскольку ответа на вопрос, останутся ли миротворцы через пять лет, нет. При этом Баку получил наземный переход к своему эксклаву в Нахичевани по территории Армении (чего не было никогда). Впрочем, огромное количество политических вопросов по-прежнему остается без ответа. «Медуза» подводит итоги шестинедельной войны в Нагорном Карабахе и пытается понять, кто стал ее победителем — Азербайджан, Россия или Турция.

Объясните, какой договор подписали Армения, Азербайджан и Россия 10 ноября 2020 года?

Армянская армия обороны Карабаха в конце октября — начале ноября понесла тяжелое поражение на юге непризнанной республики. Азербайджанские войска в результате боев 5–7 ноября (по данным армянской стороны, которые появились уже после заключения перемирия) вошли в стратегически важный город Шуша. Шуша расположена в 10 километрах (и на 500 метров выше) Степанакерта — столицы и самого населенного города Карабаха. Шуша важна не только стратегически, но и символически — об этом читайте на карте, опубликованной ниже (чтобы увидеть текст, надо кликать по точкам).

Одновременно в Шуше и западнее этого города азербайджанские войска перерезали главную дорогу, связывающую центр Карабаха с Арменией. Как признает теперь премьер-министр Армении Никол Пашинян, после этого стало ясно, что армяне могут потерять всю территорию Карабаха.

В итоге Пашинян согласился подписать «болезненный», по его собственной формулировке, договор. Формально это заявление премьер-министра Армении, президентов Азербайджана и России.

По договору Армения отказалась не только от территории на юге, которую непризнанная республика утратила в результате шестинедельной войны, но и от двух районов на севере. В советское время Нагорный Карабах был автономной областью и анклавом в составе Азербайджанской ССР, эти районы в ее состав не входили, но во время первой карабахской войны (1992–1994) армянские формирования захватили их. До этого в этих двух районах жили в основном азербайджанцы, которые на четверть века стали беженцами. На протяжении 25 последних лет районы оставались малонаселенными.

Армянский Карабах не прекращает свое существование физически, но будет радикально сокращен территориально, а его будущий политический статус вообще никак не упомянут в договоре. Президент Азербайджана Ильхам Алиев завершил обращение к народу в связи с подписанием соглашения так: «Я предлагал им [армянам] автономию, но они хотели независимости. Карабах — наш!»

Пашинян подтвердил, что еще 10 октября ему сделали подобное предложение (передать районы на юге и севере, не входившие в состав армянской автономии в Карабахе при СССР, — без какого-либо обсуждения статуса Нагорно-Карабахской Республики). Он отказался, потому что ситуация на фронте была неопределенной. Однако 10 ноября Пашинян фактически согласился на это предложение, но к тому времени армянская армия потеряла значительные территории на юге, собственно, Карабаха в районе городов Гадрут и Шуша.

До того, как Россия опубликовала карту своей «миротворческой операции», существовали разночтения по поводу того, какие именно районы должны быть переданы армянскими силами Азербайджану. Дело в том, что в 1992 году Баку перекроил территориальное деление своих западных территорий, а именно — увеличил Кельбаджарский район (в 1993-м занят армянскими войсками; должен быть передан Азербайджану до 15 ноября 2020-го) за счет территории автономии Нагорного Карабаха. Если следовать этому азербайджанскому административно-территориальному делению, от Карабаха по итогам войны 2020 года могло почти ничего не остаться (его карта выглядела бы примерно так). Тем не менее из карты «миротворческой операции» следует, что вывод армянских сил должен происходить по старому советскому делению.

Оставшуюся территорию с армянским населением — Нагорному Карабаху удалось сохранить меньше трети своей довоенной территории — будут фактически охранять около двух тысяч российских миротворцев. Операция продлится как минимум пять лет (с возможностью продления в случае, если ни одна из сторон за полгода до конца срока не заявит о выходе из договора).

Через несколько дней после подписания заявления выяснилось, что Азербайджан планировал включить в миротворческую миссию турецких военных. Однако Россия интерпретировала роль Турции иначе: из Турции приедут не миротворцы, а наблюдатели, которые будут вместе с азербайджанцами следить за соблюдением прекращения огня, причем не в Карабахе, а в некоем центре на территории Азербайджана.

Карабах — без какого-либо формального статуса, но населенный оставшимися в республике армянами — будет отрезан от территории Армении в районе города Лачин, который, как и весь Лачинский район, 1 декабря перейдет под контроль Баку. Однако стороны договорились, что российские миротворцы организуют безопасный коридор по дороге, связывающей Армению и Нагорный Карабах (Лачинский коридор), а азербайджанские власти не будут препятствовать движению грузов и граждан по нему.

Наконец, Азербайджан, согласившись на компактное проживание армян в Карабахе (без статуса, но под защитой российских миротворцев), получит взамен фактическую территориальную прибавку: транспортный коридор от основной территории Азербайджана в свой эксклав Нахичевань через территорию Армении. Коридор важен для Баку прежде всего тем, что Нахичевань имеет несколько километров общей границы с основным союзником Азербайджана в регионе — Турцией (остальная часть страны такой границы не имеет). Безопасность дороги будет обеспечивать погранслужба ФСБ России.

А что осталось непонятным?

Первый вопрос — статус армянской территории в Карабахе. Не вполне ясно, как дальше будет функционировать администрация непризнанной Республики Арцах (Нагорный Карабах), которая управляла территорией последнюю четверть века. В договоре о прекращении или продолжении работы администрации ничего не сказано; при этом Еревану будет явно труднее поддерживать руководящие органы республики, которая теперь отрезана от самой Армении.

В этом отношении туманным выглядит и будущее Армии обороны Карабаха (точнее, ее остатков): сложно представить, что армяне смогут доставлять в Карабах военные грузы через территорию, которую политически контролируют азербайджанцы — пусть и огороженную постами российских миротворцев.

Второй вопрос — гуманитарный. Согласно договору, территориальное деление вернулось почти точно к состоянию 1991 года. В то время азербайджанцы составляли большинство населения возвращаемых теперь районов вокруг Карабахской автономии, а также в Шуше. Теперь, гласит заявление от 10 ноября, они смогут вернуться в места проживания 30-летней давности. Но возникает вопрос с армянскими жителями этих районов и, собственно, Карабаха в его новых границах.

Во время войны 2020 года многие жители покинули непризнанную республику; очевидно, их возвращение (даже под защитой миротворцев) проблематично. В этом смысле ситуация мало отличается от той, что была в 1991-м, накануне первой карабахской войны: азербайджанская артиллерия стоит на холмах в нескольких километрах от жилых кварталов Степанакерта; город (и другие населенные пункты) фактически отрезан от Армении. Ответа на вопрос, останутся ли тут российские миротворцы через пять лет, нет. Так что возвращения значительной части армянских беженцев, как предписывает соглашение, может не случиться.

Третий вопрос — сроки пребывания миротворцев. Через четыре с половиной года Азербайджан может потребовать их вывести, чтобы достигнуть заявленных целей войны — «окончательного решения карабахского вопроса». (Право завершить миротворческую операцию есть у Армении и России, но маловероятно, что они захотят разморозить конфликт в ближайшие годы.)

И все же в договоре есть косвенные указания на то, что Баку допускает его продление: как сказал Ильхам Алиев, он лично настоял на включении в него пункта о дороге в Нахичевань; можно предполагать, что Азербайджан планирует использовать ее дольше, чем пять лет (на протяжении 30 лет у страны не было короткого пути до своего эксклава — сообщение велось через Иран). В то же время явно на более долгий срок, чем пять лет, рассчитан и проект с Лачинским коридором: по договору там тоже планируют построить новую дорогу — в объезд Шуши (сейчас единственная дорога проходит по окраине занятого азербайджанцами города).

Однако эти экономические соображения могут быть принесены в жертву политической целесообразности. Какой она будет в 2025 году, никто не знает. Сейчас все смысловое наполнение договора зависит от представлений трех человек: Владимира Путина, Ильхама Алиева и президента Турции Реджепа Эрдогана, который, судя по всему, активно участвовал в его обсуждении. За ближайшие четыре-пять лет их намерения могут поменяться. А может случиться и так, что к власти придут другие политики.

Турция и Россия — кто из них победил в Карабахе?

На этот счет есть несколько смутных суждений. С одной стороны, считают некоторые военные эксперты, Турция, которая открыто помогла Баку и добилась вместе с ним победы, очевидно, усилила свое влияние в Закавказье и в «тюркском мире», показав себя решительным и эффективным союзником. Одновременно она продемонстрировала пример успешного «размораживания» старого конфликта, что может иметь далеко идущие последствия для изобилующей такими конфликтами бывшей территории СССР.

Это создает угрозы для Кремля, который строит свою политику во многом на замораживании конфликтов в соседних государствах (при непосредственном участии России, которая получает в них силовые рычаги — военные базы и районы базирования миротворцев).

С другой стороны, договор об окончании войны в Карабахе, в общем-то, вновь замораживает конфликт в традиционном для Кремля ключе.

Москва не пустила в Карабах турецких миротворцев и будет вести операцию самостоятельно. Вопрос о «спасении» остатков непризнанной республики решен без участия Франции и США — сопредседателей бывшего мирного процесса в Карабахе в рамках «Минской группы ОБСЕ», хотя обе страны выступали против единоличного участия России в «примирении».

Размещение миротворцев — это фактически создание аналога военной базы на территории Азербайджана. Как указывает исследователь карабахского конфликта, старший научный сотрудник по Кавказу Фонда Карнеги Томас де Ваал, ввод миротворцев с одновременным выводом армянских сил из районов вокруг Карабаха готовился на протяжении последних лет — он был частью секретного «плана Лаврова» (имеется в виду министр иностранных дел России Сергей Лавров).

Кремль (если его политика не изменится к 2025 году) наверняка использует все рычаги влияния на Баку, чтобы продлить существование этой базы через пять лет. Очевидно, что по крайней мере сегодня эти рычаги действуют: Азербайджан, несмотря на тесное взаимодействие с Турцией, ни разу не дал понять, что отказывается от близких отношений с Россией; этих близких отношений оказалось достаточно, чтобы Баку завершил военную операцию, остановившись всего в нескольких километрах от Степанакерта.

Помочь продлить «заморозку» конфликта Кремлю могут ситуативные союзники из Европы и США, которые обеспокоены правами армян, живущих в Карабахе. Вероятно, на самом высоком международном уровне вновь возникнет вопрос о статусе Карабаха (немедленного начала таких переговоров требует, например, Франция).

Наконец, за пять лет может быть восстановлена армия Армении — до такой степени, чтобы окончательное подчинение Карабаха выглядело для Баку более «дорогим», чем продление перемирия еще на пять лет.

Необходимость наращивать военную силу привяжет Армению к Москве еще сильнее, чем это было до войны 2020 года. Кроме того, вырастут и чисто военные ресурсы России в Армении: обеспечение деятельности миротворцев в Карабахе потребует усиления российской группировки по другую сторону карабахской границы. Обеспечение коридора безопасности в Нахичевань также потребует наращивания численности российских пограничников (то есть ФСБ) в Армении.

Еще одно мнение политологов не противоречит аргументам в пользу «победы» Анкары или Москвы, а дополняет их; согласно ему, в Карабахе Путин и Эрдоган были не соперниками, а союзниками. В этом смысле война в Карабахе — часть совместного проекта Кремля и Турции по переустройству Ближнего Востока, Северной Африки и Закавказья. Соперничество тут тоже есть: например, страны неоднократно оказывались по разные стороны фронта в гибридных войнах в Сирии и в Ливии. Но даже там, а теперь и в Закавказье, наиболее эффективно Москва и Анкара действуют тогда, когда договариваются о разделе сфер влияния, выдавливая из региона всех остальных игроков — от Ирана до США и Евросоюза.

https://meduza.io/feature/2020/11/12/shestinedelnaya-voyna-v...