Печатаю с разрешения человека рассказавшего это мне. Может это убережёт хоть каких-то родителей от ошибок. Рассказ знакомого, росшего со мной на одной улице и у меня на глазах, многое из рассказанного видел сам, поразило меня до глубины души, напишу от первого лица:
Помню себя с самого детства, никогда не страдал плохой памятью. Отец мой был, как говорили все люди грамотным, умным, занимал высокие должности в милиции, в системе образования, а ещё он был алкоголиком, бил бабушку и мать, когда приходил домой пьяный. Заставлял меня маленького пить пиво. Когда мне было три года мать с отцом разошлась, мы стали жить в доме бабушки. В доме бабушки ещё жил и мой дядя - гармонист, руководитель хора и дирижёр. Три в одном в общем. Дядя был культработником. Перспективным, талантливым. А ещё он был бабником в самом настоящем смысле этого слова. В его хоре было подавляющее большинство женщин, он воспринимал его как курятник, а себя как петуха, который должен потоптать всех курочек. Ну или как минимум самых красивых. Так и поступал. Женщины его хора почему-то были почти все влюблены в него. Точнее наверное в ту обёртку, маску, которые он надевал на себя. Он правда был талантливым. Но свой талант употребил видимо весь, чтоб "топтать своих курочек". А ещё это был настолько самовлюблённый человек, что он не мог просто отказать себе в своих желаниях. Женщины дядиного хора в моём представлении были реально тупыми. Они строили друг-другу козни, ссорились, ненавидели часто друг-друга и всё лишь бы заполучить моего дядю к себе в постель. Видимо они считали что через неё они привяжут его к себе. И каждая думала что он останется с ней. Дядя ловко пользовался этим. Читая книги про психологию, магию, религиозную литературу, он переделывал мысли прочитанные там под себя. Чем успешно пользовался. Гороскопы, магия, библейские истории. Большинство женщин суеверны и глупы. Чем дядюшка пользовался. Ловко играя на их глупости. Наверное его можно было бы назвать половым мошенником. Живя вместе со мной и бабушкой, он жил на первом полуподвальном этаже дома. И там на все стены были наклеены распятия, иконы, кресты. Заходя в его "аппартаменты" ты как будто попадал то ли в храм, то ли в келью монаха. Очень было похоже на храмовые иконостасы. Сам дядя считал себя чуть ли не божьим пророком. Часто говорил что его устами говорит бог. Что дополнительно впечатляло тупых суеверных баб. Любил как сорока всё эффектное и блестящее. Я боялся его. В его комнату нельзя было входить, трогать его вещи. Там было кстати много блестящих игрушек, машинок, пистолетов. Летом (живём на море), когда к нам перебирались родственники, мы на пару недель - месяц переходили в нижнюю комнату к нему. Тогда, когда его не было, я мог поиграть его "сокровищами". Но надо было это делать пока никого нет, а потом ставить всё чётко как было. Иначе он сильно ругался и мог поколотить. А ещё дядя был моим крёстным отцом. Всю жизнь рассказывая что это даже больше чем настоящий отец и важнее. Мы ближе друг-другу, чем кровные отец и сын. Видимо поэтому он, когда я был маленьким и ничего не понимал заставлял трогать себя за разные места. Например член. Который когда я его трогал становился всё больше. Делал ли он со мной ещё что-либо я не помню. Хотелось бы чтоб нет. Но я не буду врать. Просто не помню. Такое бывало, мы оставались одни и дяде - работнику культуры, перспективному, талантливому, крёстному моему и верующему нравилось, когда я своими детскими руками трогал его за встающий член. Думаю он пресытился женщинами. Они настолько часто разные и вообще без усилий были у него, что надоели. Как хорошее, но каждодневное блюдо на завтрак.
Я пошёл в детский садик. В одни из первых дней в нём, девочки без присмотра воспитателей, которые в принципе никогда за нами не смотрели затащили меня в укромное место, заставили раздеться и начали рассматривать меня. Угрожая все вместе побить, если начну одеваться. Их любознательность и угрозы жутко напугали меня. Такое именно со мной почему-то бывало часто. Мама с бабушкой, ничего не знавшие о таких вещах мне вбивали в голову что хороший мальчик не дерётся. Надо "давать сдачи", так кстати говорят многие тупые женщины. Не понимая о чём. А дать сдачи это значит дождаться пока тебя начнут бить, напропускать много ударов, в силу того что ты драться не умеешь и потом мифически через боль уже дать сдачи. Обычно так это не работает. Особенно когда тебя бъют сразу по лицу. Я дрался в детском саду конечно. Когда меня доводили издевательствами. Но в общем мне дали неправильное ПО изначально в голову. И опираясь на него я мог мало. По итогу меня сломали ещё в садике. Бабушка как-то пришла в садик, забрать меня, воспитатель ей сказал что я на площадке детской. Она прошла пару метров, а там домик, оттуда детский крик. Заглядывает. А там брат и сестра - двойняшки и ещё пара деток-корзиночек мне член отрывают. А я кричу. Она забрала меня. После этого кстати я болел. Писать в туалете было больно. Просто не мог. Слава богу это прошло. Но стало проблемой например сходить по малому при ком-то в мужском туалете. Мочевой пузырь рвётся уже, больно, а если рядом кто-то, то пустить струю не могу. Пока не уйдёт. И то не сразу. Ходил в школе в туалет, когда там вообще никого уже не было. Обычно на уроке. Один раз не получалось никак зайти в пустой. И терпел полдня до дома. По дороге домой - обоссался. Слава богу никто не видел.
В школе моей дети во многом были предоставлены сами себе. Я боялся других детей. Мама считая что мне идут кудри не стригла меня по нормальному, как большинство мальчиков было подстрижено. А ещё я был высокий и худой. Классика. Объект для насмешек. Ничем с детства не занимался. Часто был только с бабушкой. С другими детьми вне сада или школы если и общался, сам выбирал помладше. Они не могли меня побить потому. Потом меня всё-таки отдали на борьбу. Я начал вроде становиться сильнее, стал действительно давать сдачу. Но тренер заставив делать упражнения до упора и через "не могу" сильно травмировал мне обе ноги в коленях. Приседал с грузом и говорил что не могу уже, а он заставлял. Что меня покалечило я понял не сразу. Как и мама. Просто стало трудно именно спускаться по ступенькам. Особенно в транспорте. Где они повыше. Мышцы, когда я спускаясь сгибал ногу просто переставали работать от боли и я падал. Мне дали освобождение от физкультуры. На всё время. Учительница физ-ры жутко запрезирала меня после этого и высмеивала. С презрением говоря что я слабак и симулянт. При всех естестественно. По сути натравливая на меня одноклассников.
Как-то приехал двоюродный старший брат на лето. И узнав от бабушки что мне достаётся в школе, показал мне стойку боксёрскую. А потом его отвлекли и он ушёл. В нашей школе было принято издеваться над новенькими. Их просто лупили, пока те либо не уходили из школы, либо не ломались. На моей памяти только один новенький не сломался и стал одним из хулиганов что лупят новеньких.
А тут после летних каникул к нам новенького привели. И нас с ним (наш класс был дежурным) надев повязки поставили на лестнице. Чтоб по одной стороне пускали подниматься, а по другой спускаться только. Подходят три лба узнавшие что у нас в классе новенький. Лезут к нему. На меня ноль внимания. А меня брат же защищаться учил, стойку показал же. Я им - "Не смейте его трогать!" И в стойку. Парни сначала струхнули. А я стою и что дальше делать не знаю. Брат же дальше не показал ведь! Ну и они втроём отошли от новенького. Постояли посмотрели на меня. Один говорит - "Да он не боксёр и не каратист - притворяется!" И как даст мне по зубам прямо. У меня голова отдёрнулась, губы лопнули, кровь течёт. Я испугался. Стою как дурак в этой стойке, руки не опускаю. Они заржали, окружили меня и давай втроём со всех сторон лупить. Избили так, что я впал в животное состояние ужаса. Это был пятый класс. Я как раз себе обещание идя в школу в этот день дал что никому издеваться больше над собой не дам. Один хулиган костяшку о мои зубы рассёк сильно. Мне за это предъявили. И потом каждую перемену находили и избивали втроём. Я прятался, но уйти из школы не мог. Я ж хороший мальчик, надо учиться. Для них это стало весёлой игрой. Искать меня, находить и избивать. А для меня кошмаром. Я думал только о них. Всё тряслось. Каждый вечер уходя из школы я радовался. Каждое утро идя в проклятую школу испытывал ужас. Они стали кошмаром наяву. Моим персональным передвижным адом. Били не щадя. Парни ещё и занимались чем-то. Приёмы отрабатывали на мне. Так прошло пару месяцев. Хулиганам меня избивать надоело и искать. Но зато меня стали толпой, подражая им бить одноклассники. Я стал туго соображать и плохо спать. Боль притупилась. Пришёл страх. Меня лупят, а я в ступор впадаю. Защищая только самые больные места руками. И больше ожидая когда меня бить надоест. Ну или перемена кончится. И надо всё ж на урок идти будет. Придя в себя на каникулах, подошёл к матери и попросился на бокс. А ноги у меня были больные. Отказала, ноги лечили и током и парафином заматывали, не проходили. Ноги были очень слабым местом.
В школе я научился исчезать, за пять минут до звонка на перемену отпрашивался в туалет. Выбегал за школьный двор. Становился и ждал. Звенит звонок. Выбегают дети. Вижу хулиганы ищут именно меня и не находят. Стою и смотрю на жизнь со стороны. Жду. Перемена кончается. Дети вбегают в школу. Хулиганы последними. Жду ещё минуту. Можно идти. Захожу последним.
Спасало это не всегда. Но постепенно про меня стали забывать. Но периодически, когда попадался на глаза забываясь, крепко получал. В принципе меня сломали. Я ненавидел этих мразей. Но боялся сильнее. Один раз зашёл в туалет, там были эти трое. Они обрадовались, убежать я не смог. Избили меня и обоссали. Но никому не рассказали - испугались последствий. Гуляя по району со знакомым наткнулся на других хулиганов. Знакомый убежал. Они окружили меня. Хотели избить. И тут мне сзади по лицу бъёт один дерьмом, которое он отошёл и подобрал. Оно было в газете. Газета рвётся. Дрянь по всему лицу, одежде. Я реву. Бегу к луже умываться. Опешили даже его дружки. "Ладно иди" - сказали мне. Я ушёл. В школе это распространилось. Все подходили и спрашивали правда ли это. Я говорил что враньё. Кто-то верил. Кто-то смеялся. Меня презирали теперь все. А я начал от стыда и страха сходить с ума. Спасли меня книги. Фантастика. Особенно нравились те, где обижаемый и слабый герой становился сильным и мстил за обиды. Я стал брать разное в библиотеке. От фантастики до классики. Поразила тогда "Пошехонская старина" Щедрина. Читал как издевались над людьми дворяне, жестоко, безнаказанно, безжалостно. Находил много похожего на себя. Появилась мечта. Побыстрее бы учёба закончилась. Чтоб кончился и этот кошмар. Я стал пропускать уроки. И прятаться от всех в библиотеке. А там читал. Открывал книгу и забывал обо всём. Прятался в другом мире от всех. Корум и Корвин. Муркок и Желязны. Мог весь день просидеть в библиотеке. Библиотекарше я помогал. И она не гнала меня оттуда. Спасибо ей. А потом я перечитал всё. И перестал ходить в школу. Записался в другие библиотеки. Учиться я тоже перестал. Класса с 8-го. Но книгам я благодарен. Считаю что они спасли меня. И я не стал уродом или двинутым. Я смог переключиться. Не решить проблему. Но уйти от неё. Сбежать на время. Но это помогло. Сильно помогло. Развило умственно. Научило критически мыслить.
Меня перевели в другую школу, выгнали из моей. Я пришёл туда зная что новеньких бъют. Несколько месяцев я ждал подвоха от одноклассников, провокаций, избиений. Думая что везде так, как там откуда я. А потом внезапно понял что попал в нормальный мир. Что всё не везде так, как в моей бывшей школе. Нашёл друзей. Стал учиться. Даже в баскетбол после школы играть с ребятами. Ни разу не подрался ни с кем. Никто меня не побил. Был один школьный хулиган, дал в поддых раз. Но там я прямо повёл себя вызывающе. Спорить начал и стал на дороге. А так - я стал даже учиться. И только по дороге домой - я шёл мимо своей бывшей школы, меня пробирал страх. Но я стал сильно далеко её обходить. А потом вовсе жить у бабушки и ездить в новую школу оттуда. Старая школа даже на пути не была.
Отучившись один класс в новой школе я ушёл оттуда. И поступил в художественное училище. На первом курсе девушки из моей группы собравшись все вместе начали меня раздевать. Прямо в коридоре. В группе было тридцать девушек и четыре, парня. В общем им мысль раздеть меня показалась весёлой. И почти тридцать дур весело накинулись на меня. Бить их я не мог. Думаю что даже скандал был бы - побил девочку или девочек, пытался бороться. И понял что когда тебя по пять человек за руки за ноги держат, то особо неважно сильный ты или слабый, мальчик или девочка. Их просто много. Смог вырваться полураздетым и сбежал в мужской туалет. Там пацаны были. Поржали с меня и выгнали лезших туда самых наглых девиц. Я отсиделся и ушёл. Хотел после этого даже училище бросить. Об истории узнали учителя. Сделали девушкам шутливое и пошленькое замечание. Мне вот интересно, а было бы так, если б например тридцать парней стали в коридоре девочку раздевать? А она б смогла вырваться и убежать. Тут и про травму психологическую на всю жизнь разговоры пошли бы и про изнасилование.
Потом в принципе всё наладилось и я стал таким же ПТУшником как все. Но этот случай до жути напомнил детский сад и раздевавших меня жестоких детей.
Мама моя была неплохим человеком. Но видимо то ли в силу того что она женщина, то ли по невнимательности, она не научила меня никакой гигиене. Я почти не чистил зубы, не ухаживал за собой. Был большим неряхой. И у меня срослась крайняя плоть с членом. Стало снова проблемой в пятом классе из-за этого пописать. Реально заростать начало. Операцию мне делали без наркоза, врач голыми руками отрывал плоть от головки. Боль была адская. Я орал на весь детский комплекс. Так мне делал два раза.
Это в детстве было. Вот так я рос. Жутко стал боятся хулиганов и боли. Хулиганы кстати прекрасно видят кто их боится. И умеют великолепно таким пользоваться.
Как мужчина я руками ничего сделать не умел.
Мать стала жить тоже с пятого класса с каким-то мужчиной. Оказавшимся сектантом. Сильно двинутым. Бросившим пить, решившим разобраться "как на самом деле устроен мир" и попавшим в секту. Разобрался. Мужик был жестоким. Мы стали жить с ним с пятого класса. Он не бил. Но запугал меня и мать. Мог за любую мелочь по два-три часа отчитывать. Внушая постоянно чувство вины и манипулируя этим. Затащил меня через пару лет в секту. Общество Рериха. Агни-Йога, Живая Этика. Так они себя называют. Я стал классе в седьмом ещё и сектантом. Мать тоже. Шли 90-е годы. Было реально голодно. А тут мы ещё и мясо перестали кушать. Мертвечину. В секте все были вегетарианцами. Моё не сильно большое здоровьице сильно просело.
Кстати спящее воспоминание про дядю извращенца никуда не делось из глубин сознания и ждало своего часа.
До мужика - сектанта мы жили в коммуналке, куда волею ебонутой судьбы подселили в одну комнату с нами моего пьяницу-папашу. Он пил, водил баб. Пытался приставать к матери, выжить нас из комнаты. Другого жилья у нас не было. Уйти было некуда. Только к бабушке и дяде-дегенерату. Не сильно большой выбор в общем. Дядя живя у бабушки разошёлся. Пьяный прятался за гаражи на улице и наяривал на хуе как на своём баяне глядя на детей. Дети часто видели это. Видел и я. Взрослым почему-то не сказал ни один дурак. Один раз мы за гаражами сделали гамак. Большой из сетки. Он выпивший зашёл к нам и начал общение. А потом невзначай подсел к мальчику и начал его лапать. Все увидели это, но испугались и молчали. Только мальчик спросил, зачем он его трогает. Дядя тут же убрал руку. И ушёл. Ходил он по улице нашей за гаражи наяривать на детей в одних трусах. Женщина с которой он тогда жил рассказывала зачем-то мне что занимаясь с ней сексом он ставил фото её молодой дочки и смотрел на него трахаясь с ней. "Пусть дочь смотрит как тебе со мной повезло, как нам хорошо и радуется!" Так он ей объяснил. Кстати дети у её дочки тоже были. Я не знаю что в головах у людей. Почему дяде на моей улице, где жили вполне сильные мужики никто пол ебла не снёс. Видимо умел прятаться и притворяться. А мы были детьми и боялись почему-то рассказывать. Дядя был трусом. И как все трусы был изворотливым. Я ведь тоже трус. И вижу это. Но вскрылось всё же всё. Хоть и не сразу. На новый год в нашу коммуналку приехал дядя с бабушкой. Праздновали с соседями по комнатам в нашей. Соседка одна пришла с ребёнком. Мальчиком трёх лет. Дядя стал приставать к ней. Она повелась. Сама она была из детдома. Моложе дяди. Они отошли и стали зажиматься. Но тут дядя выпил. И как-то съехав с темы стал всё более масленым взглядом смотреть на её ребёнка. И норовить то на руки посадить, то ещё как - нибудь конфеткой угостить. Я проснулся ночью от крика и оплеухи прозвучавшей даже при новогоднем гаме громко. Вышел в коридор - там разборка. Соседка дяде предъявляет, он пошёл её сына спать укладывать, хер его знает как так вышло. Чужой человек же. Она зашла к себе, а он его лапает. Оплеуху она кстати почему-то трёхлетнему ребёнку своему дала, за то что молча позволил такое, а не дяде. Логика? Забудьте. Рассказ про мою жизнь больше рассказ о животных притворяющихся людьми. Был скандал. Дядя смог выкрутиться. Типа заправлял рубашку мальчику. Он был украинцем. "Однi штанцi, другi штанцi йому надiв." В общем соседке больше не поверили. Дядя начал её извращенкой при всех называть. Но сразу после скандала мама с бабушкой начали разговор, дядя одевался в соседней комнате. Возмущаясь. "Извращенцы кругом! Извращенка!" Мама сказала ему тогда, что не стоило к соседке приставать.
Так вот - мама с бабушкой разговаривают, я понимаю что все стрелки на соседке. Ей не поверил никто. И не выдерживаю. Рассказываю про дядю всё. И про гаражи. И про надрачивание и про того мальчика в гамаке. Кстати что он меня в детстве лапал и себя трогать заставлял я реально не помнил. Дядя заходит. Слава богу не выдав меня, ему предъявляют. Он понимает что почему-то отношение к нему изменилось. А понять почему не может. И мы с дядей и бабушкой едем к ней в дом. На зимние каникулы. Я всегда на каникулах у бабушки жил.
Дядя был националистом. Бандеровцем. Подсовывал мне нацистскую литературу. До того как я стал сектантом я рос бандеровцем. На величии и могучести украинского великого народа. На этих глупых сказках. Дядя состоял в обществе "Просвита" украинском. Он же хором руководил. Тоже украинским. В общем пропаганду я ел на завтрак обед и ужин. Рос на ней и верил. Секта вырвала меня из рук бандеровцев и переформатировала софт. Дети пластичны. Очень. Особенно когда ты слаб, избиваем и у тебя благодаря дегенерату-сектанту гипертрофированное чувство вины. Извиняешься даже когда не виноват. Я был глиной. Они скульпторами. Дерьмовыми, но ведь лепили же.
После училища я стал работать, умер алкаш-отец, забыл сказать что мы отселились из его комнаты в другую и жили с отчимом сектантом и мамой там. Пять комнат - пять семей. Мы в пятой. Папаша - алкаш в третьей. Перед смертью отца уволили отовсюду. Он спился, его изрезали врачи. От синьки он потерял здоровье и постоянно ложился в больницу. Всё пузо в шрамах. И всё равно пил. Умер он тихо в своей комнате. На похоронах организованных богатыми родственниками я думал что хоть на что-то сгодится что он мой отец, хоть поем нормально. Вот так.
Мать перед его смертью за пару лет, видя как он уволенный не вылезает из больниц жалела его и подкармливала. Меня он иногда пьяный звал к себе. Обнимался и рассказывал что я его жизнь. Мне очень хотелось оттолкнуть его и ударить. Я в восемнадцать уже мог. Но почему то терпел и его пьяное противное варняканье и обнимания. Потом уходил. Я презирал и презираю отца.
После его смерти забрал его книги. А там Солженицын. "Архипелаг ГУЛАГ". Три тома. Читал, ужасался и верил.
Умерла и бабушка. Оставив дом нам с мамой. Весь. У дяди была доля в квартире, после развода с женой и дача. Дядя стал жить один в бабушкином доме. Мы по прежнему в коммуналке. Странно, правда? А секта рядом была. Я закончив училище стал работать. Общение с другими людьми, не сектантами стало идти мне на пользу. Я больше не вывозил отчима и ушёл тоже жить к бабушке.
Я начал пить. Спиртное стало частью моей жизни. Как голод, холод, особенно зимой и первое время несмотря на работу отсутствие денег. Начали гнить руки. Лёг в больницу. Меня вылечили. Ставили капельницы. Очистили всю кровь. Я перестал болеть. Весной и зимой, осенью пухли от любого лёгкого удара руки. Это прошло. Шли 90-е и 2000-е годы. Из секты ушёл. Поразил тогда фильм. "Ворошиловский стрелок". Помню что тогда подумал что можно и мне отомстить своим обидчикам. Но слава богу мозгов хватило понять, что мы все были детьми. Без присмотра взрослых. Виноваты ли взрослые? Директор школы, в которой был культ насилия и били новеньких, тупые учителя? Я думаю да. Знали ли они о таком? Безусловно. Но они снова вторичны. Что первично? Развал Союза и последствия. Всевозможные секты хлынувшие к нам. Наркомания и алкоголизм на каждом шагу. Бандиты. И над всем этим пидарасы позволившие это. Мысли о мести были недолгими. Я решил что не стоит ложить свою жизнь за это.
Пьянство как ни странно помогло мне победить страх общения с другими людьми. Наладить общение. Найти друзей. Собутыльников конечно, а не настоящих друзей. Но мне, человеку привыкшему к пинкам и унижениям казалось что это друзья. Со временем я стал хорошо зарабатывать. И получая зарплату укатывать своих новых "друзей".
Пить меня научил снова мой двоюродный брат. Приехав ещё к бабушке на летний отпуск он затащил меня в пивнуху и несмотря на вялое сопротивление угостил пивом. С рыбкой. Мне всё понравилось с первого раза. И вкус пива и копчёная мойва и неспешный мужской разговор. Как битый пёс, которого впервые погладили я удивился и обрадовался. И стал естественно лет с семнадцати пить. Выпиваешь, пропадает страх перед людьми, возникает общение, можно к девушкам подкатить. Которых я боялся трезвый. Особенно секса с ними. Я стал нормально общаться со сверстниками - алкашами. Тусить в подворотнях. Сам сдал экзамены на высшее образование, платил за себя за учёбу, отучился первый курс и...бросил. Пьянка была интереснее и важнее. Бары, скамейки в парках, суррогат дружбы и первый секс. Я всегда был пьяным. Только на работе не пил. По сути я не умею расслабляться и отдыхать по другому. Наверное я и страх не поборол, а заглушил. Страх насилия и боли.
Я правда вылечил ноги благодаря не лечению, не помогавшему мне или помогавшему плохо, вылечил на беговой дорожке, пока ещё не пил, лёгкой атлетикой. И хулигана лезшего ко мне уже тут, на новом месте избил. И боялся меня теперь он а не я его. Но страх остался. Другие люди, они испытывают страх каждый раз при общении? Страх быть униженным? Избитым? Страх боли?
Мой со мной всё время. Страх насмешек. Я пил дальше. Сначала - первые десять лет видно что я пью не было, как и последствий. Я хорошо зарабатывал, научился подтягиваться и отжиматься, драться. Курил как паровоз.
Приехали на лето дальние родственники с двумя детьми. Девочками. Я уже в универе учусь, работаю. Старшей девочке лет тринадцать было младшей десять. Где-то так. Мне родственники понравились. Хорошая и дружная семья. Дети вежливые. И трудолюбивые.
И вот сидим вечером. Они купили крымское вино. Ужинаем, выпиваем во дворе. Дядя, мама, родители девочек, я. Ещё другие родственники приехали, но та семья гуляла. И стремительным домкратом начинают развиваться события. После десяти дети сами спать ушли в комнату где жили у нас с родителями. Взгляд дядюшки становится маслянистым. После ещё пары бокалов вина он идёт в верхние комнаты. Все общаются. Не видят. Я подошёл к матери. Сказал что он к детям пошёл. До неё доходит что это значит. Я говорю что за себя не ручаюсь. И иду тоже туда. Мать встаёт пойти за мной. Приходят ещё одни родственники и мать как клуша останавливается и ведёт с ними диалог. Я тихо вхожу в комнату. Девчонки спят. Дядя сидит у них на кровати и лапает везде старшую. Я смотрю с пяток секунд. Поразило что в паре метров через стену их родители пьют винцо. Что слышу как с другими родственниками общается дура-мать, а тут наглый дегенерат практически в паре метров от всех, спрятанный темнотой и тонкими дверями практически насилует детей. Память проснувшись вдруг подсунула воспоминания, разблокировав всё. И мои детские руки и его встающее естество. Меня затрясло. Я подошёл и взял его за руку, начал тихо, чтоб не дай бог не разбудить несчастных детей уводить. Спросил что он тут делает. "Дывлюсь як диты сплять!" Ответил он. А потом попытался вырваться. Я держал крепко. В полной тишине комнаты он вдруг рванувшись смог вырваться и вцепился мне изо всех сил в горло. Я вдавил большой палец по сустав ему в глаз. Ощущение было что глаз ушёл на пару сантиметров вовнутрь. Он завизжал, заскулил мерзко и тонко и вырвался, выбежал из комнаты. Я оглянулся на детей и поразился. Они спали. Вышел за дядей. Он стоит материт меня во дворе. Никто ничего не понимает. Мать смотрит. Она открыла дверь, туда где были мы когда он выскакивал уже. Никто ничего не понял. Утром я ушёл на работу. Вернулся вечером. Дядя меня ждал. Начал разговор. С угроз, с того что крёстный ( как эта мразь с детства любила рассказывать ) это ближе отца, что бог меня накажет адскими муками за его глаз. Я выслушал и запел какую-то песню из "Арии". У меня снесло крышу. Дядя испугался и замолчал. Я с трудом взял себя в руки. И сказал ему, что если он посмотрит хоть раз при мне ещё хоть на одного ребёнка, если я узнаю что он обидит хоть одного ребёнка, то я возьму топор и размозжу ему голову. Буду рубить пока он не умрёт. Потом оболью бензином и сожгу. Чтоб от такой падали даже не осталось ничего. Чтоб зоронить было нечего. Страх в его глазах сменился ужасом. Он молча оделся и ушёл. Ушёл из дома. И до самой смерти почти никогда не приходил. Не знаю почему мы молчали с мамой о этом. О том кто он. Родственники даже на дачу, где он жить стал к нему ездили. И те, что с детьми были тоже. Правда детей не брали туда. А потом я спустя несколько лет не выдержал и всё всем рассказал. Родственникам. Дядя стал изгоем. Но стал жить по очереди у своих баб тупых из хора. Те его прям все любили. Я ж говорю. Рассказ больше о животных. А потом он наконец получил мразь свою карму. Наступив на гвоздь начал лечить опухающую ногу мочой. Летом заворачивал в обоссанные им тряпки ногу и оборачивал целофаном. Пакетами. Уринотерапия. И естественно началась то ли от мочи, то ли от ржавого гвоздя, то ли от всего вместе преющего в тридцатиградусную жару под пакетами замотавшими всё это гангрена. Ещё можно было амрутировать мизинец. Да, мизинец, и жить без мизинца. Но дядя был трусом, помните? И когда ему было плохо и он позвонил матери, а она заехала к нему и отвела в поликлинику к врачу и ему сказали что надо ампутировать палец - отказался наотрез. Прошла ещё неделя мочевых компрессов. И другой дряни. И он перестал ходить. Потом мать попросила приехать меня. Я не особо его жалел. Приехал. А он узнал меня. Испугался. И поплыл умом. Перестал всех узнавать. Вызвали скорую. Отвезли в больницу. Там он и дошёл. Похоронили. На похоронах было человек сорок. Весь его хор и ещё немного людей. Нам прямо намекали что выгнали талантливого и хорошего мужика. Лишили жилья. Все знали что у него часть квартиры его есть, про дачу, что дом этот бабушка маме моей завещала и всё равно такое говорили. Меня подмывало всем всё рассказать. Устроить им блядь ебучую сенсацию. А не похороны народного артиста республики Крым. Но я сдержался. Хоть и был пьян.
Мама кстати перестала вывозить отчима тоже и нашла силы выгнать его. Он ходил на работу и притворяясь что работает спал там. Дома ничего не делал, рассказывая что он должен жить ради высшего блага. Высшее благо заключалось в чтении абсолютно дебильных книг Агни-Йоги, якобы помощи библиотеке, под видом которой пряталась секта, запирании там одному в комнатке, принадлежавшей секте и сне там, сидя на кресле. Сначала высшее, потом общественное, потом личное. Так говорил этот мудак. И ... не делал ничего. Даже личного. Когда его выгнали, он нашёл ещё одну дуру, потом получил пня и оттуда, сошёл наконец-то окончательно с ума и перестав ебать людям мозг, наверное постигнув свой абсолют, к которому так долго шёл испустил дух. Перед смертью окончательно перестав отстреливать кто есть кто и разговаривая со стенами.
Мать благополучно как и я ушла из севастопольской секты тоже.
На этом прекращаю рассказ со слов человека и пишу от себя.
Парень рассказавший мне это открыл свой бизнес, пил сильно после работы. Дошло до того, что почти каждый день.
Потом туго и со скрежетом начал бросать. Его сильно тащить пытаются его дружки-собутыльники. Но не выходит. Он от них не берёт трубку, избегает мест пьянок и их самих. Срывался правда пару раз и ко мне пьяный приходил. Но не пьёт уже много времени. Курить бросил тоже.
Я говорил с ним вчера всю ночь. Сегодня у меня выходной. А человек в гости зашёл. Он мой сосед. И начав разговор вдруг рассказал мне всю свою жизнь. Меня поразил его "выигрыш" - джек-пот, тут полный набор, отчим - сектант, дядя- извращенец, избиения, садизм, невнимательность матери, кидалово его, пока он был глупым на работе, друзья-дегенераты. Как он не сошёл с ума? Тут сильно меньше написано из рассказанного им. Как не стал дурачком? Как смог из забитого и реально кожа-кости паренька вырасти нормальным при всём этом нормальным человеком? Живём рядом. Я и дядю его, будучи сверстником соседа видел, вымахивающего хреном за гаражами, даже из рогатки в него стрелял. И отчима, который и меня воспитывать на пару с ним пытался, а я убежал. Всё правда.
Как и то, что человек, смог несмотря на этот трэш не спиться. И сейчас живёт другой жизнью. А если смог выбраться он - сможете и вы!
