Страшно представить, как бы жили практические врачи, не будь ординаторов. Кто бы тогда носился по параклиницистам с мольбами, ваял осмотры на два листа машинописью и приносил свежие газеты к завтраку?
Кстати, о еде. Один наш доктор в светлое время суток любит возлежать на диване в ординаторской с периодикой.
Время от времени из этого угла раздается вздох. "Эх, до чего же скучный в этом году Махiм! А ведь хороший раньше был журнал..."
Скажите, когда мы стали презирать любовь?
Когда мы стали считать это святое чувство постыдным?
Думаю, еще в детстве.
Когда дразнили других детей в садике "тили-тили-тесто".
Когда стеснялись поцеловать маму на улице.
Когда смеялись над одноклассником, дружащим с Наташкой из соседнего дома.
Это было детское теплое искреннее чувство к симпатичному человеку, без намека на похоть. А мы сделали из него глумление и стыд.
Сейчас нам по сорок лет. Мы проводим пятницы в спортбарах и клубах. Жалуемся психоаналитику, что не можем полюбить. И втайне завидуем тем, кто выходные проводит с любимой семьей.
А потом мы идем гулять с нелюбимой женой и нежеланным ребенком. И его знакомую из песочницы на весь двор называем его невестой. Какая невеста в четыре года?!
В ответ на http://pikabu.ru/story/i_shutki_u_vas_duratskie_4529991
В некотором городе на некоторой улице рядом с некоторой больницей есть подстанция скорой помощи. Улица, ведущая мимо въезда, однополосная и на обочине паркуются все, кому не хватило карманов.
Ехало однажды по ней две скорых - одна выезжала на вызов, вторая возвращалась на подстанцию. Но оказался на этой улице парень на Гелендвагене. Торопился, видимо, настолько, что совершил обгон и вклинился ровно между двумя скорыми.
Одна скорая остановилась в 5 мм от переднего колеса. Вторая - в левом крыле, но нежно и осторожно. А дежурная бригада приемного отделения три часа наблюдала всю эту картину. Канал поступления был наглухо перекрыт.
Потом приехал на втором Гелендвагене мужчина в генеральских погонах, посмотрел, отвесил парню подзатыльник, сел в машину, развернулся и уехал. Молча.
- Jan, do you feel pain? - i told.
- No, i don't! - say Jan.
- And now?
- No, i don't feel too :)
Этот диалог состоялся однажды в 5 утра в одной московской клинике, в процессе починки лиц троих немецких граждан. Национальности: бельгиец, араб, чехословак. Доктора - смесь пшека и еврея.
Единственное, чего по-настоящему хочет каждая Сильная Женщина - это снова стать слабой. В тех руках, которым можно доверять больше, чем себе.
Мало, у кого сбывается.
Видео для привлечения внимания:
Чего только, порой, не услышишь в ординаторской....
- Борис Юрьевич, у Злобиной аномалия Арнольда первого или второго типа? - спрашиваю я.
Якоб Эфроимович, из своего угла: "Первого!"
Борис Юрьевич, Якобу Эфроимовичу: "А Вы заткнитесь, Вас никто не спрашивал. И, кстати, Вы не угадали, второго".
Борис Юрьевич лежит на диване, читает комсомолку. Приходит сестра, сует бумажки на подпись. Пользуясь замешательством, Якоб Эфроимович пытается утащить газету.
- Немедленно положите, я ее читаю!!
- Ой, да пока Вы тут пишете, я кроссворд успею разгадать!
К заведующему после конференции пришла делегация сосудистых хирургов. Скажите, спрашивали они, вы для своих ординаторов специально кастинг при приеме устраиваете?
Завидуйте, завидуйте - сказал шеф. И гордо улыбнулся.
