Mexovoy

16 октября состоится визит Владимира Путина в столицу Сербии — Белград. В последнее время отношения между нашими странами трудно назвать безоблачными. На словах сербские руководители клянутся нам в вечной любви, а на деле мешают развитию российских проектов Сербии. В этой статье я попытался сделать обзор истории наших отношений и дать прогноз на будущее.

В последнее время мне приходится много общаться с сербами, и меня очень удивило их неоднозначное (скорее отрицательное) отношение к фигуре Тито. Сначала я списывал это на то, что Тито был хорватом, а после войны 1990-х годов сербы и хорваты относятся друг к другу, мягко говоря, не очень. Поэтому сербы теперь обвиняют Тито в том, что он передал другим республикам Югославии много сербских территорий, из-за чего во многом и разразилась война в 1990-е годы. Но больше всего меня удивило, что мои новые знакомые явно симпатизируют четникам, которые во время войны боролись за свободу Сербии, но при этом сотрудничали с немецкими оккупантами. Я решил перечитать книгу Черчилля «Вторая мировая война», где он интересно описал борьбу за становление Югославии.

Борьба за Югославию

Уинстон Черчилль: «Генерал Михайлович одним из первых начал борьбу и скоро стал самым видным деятелем партизанского движения, а вокруг него сплотились уцелевшие представители югославской элиты. Михайловичу, как партизанскому вождю, очень мешало то, что многие из его сторонников были люди хорошо известные, имевшие родственников и друзей в Белграде, имущество и связи в разных местах. Немцы проводили политику кровавого шантажа. Они мстили за действия партизан, расстреливая в Белграде по 400–500 специально отобранных людей. Под давлением этого Михайлович постепенно занял такую позицию, что некоторые из его командиров договаривались с германскими и итальянскими войсками, что те оставят их в покое в тех или иных горных районах, они же в свою очередь почти ничего или вообще ничего не будут предпринимать против врага.

Неистовая, ожесточённая война за существование, война против немцев пламенем разгорелась среди партизан. Среди них выдающуюся, а вскоре и доминирующую роль стал играть Тито. Он был обученный в Советском Союзе коммунист, который, до того как Россия подверглась вторжению гитлеровцев и после нападения на Югославию, разжигал политические забастовки на далматинском побережье в соответствии с общей политикой Коминтерна. Но как только в его душе и мыслях коммунистическая доктрина слилась воедино со жгучей любовью к родной стране, переживавшей страшные муки, он стал вождём, и к нему примкнули люди, которым нечего было терять, кроме своей жизни, которые были готовы умереть, но умереть, уничтожая врага. Это поставило перед немцами проблему, которую нельзя было разрешить посредством массовых казней видных или состоятельных людей. Они оказались лицом к лицу с отчаянными людьми. Партизаны под командованием Тито вырывали оружие из рук немцев. Численность их быстро росла. Никакие самые кровавые репрессии против заложников или деревень не останавливали их. Для них речь шла о смерти или свободе. Вскоре они начали наносить тяжёлый ущерб немцам и стали хозяевами обширных районов.

Движение партизан должно было неизбежно вступить в острейший конфликт с теми из их соотечественников, которые сопротивлялись кое-как или заключали сделки с общим врагом о неприкосновенности. Партизаны сознательно нарушали любые соглашения, которые заключали с врагом четники — так назывались сторонники генерала Михайловича. Тогда немцы стали расстреливать заложников из числа четников, а четники в отместку партизанам стали доставлять немцам сведения о партизанах. Всё это происходило от случая к случаю и не поддавалось никакому контролю в этих диких гористых районах».

Черчилль обратил внимание на тот факт, что четниками руководили представители сербской элиты, на которых было легко давить. А вокруг Тито, по данным Черчилля, в основном группировались хорваты и словенцы, а также бедные сербы и представители других национальностей, которым было нечего терять. СССР активно поддерживал Тито. Но постепенно с ним начали сотрудничать и англичане.

Ещё одна цитата Черчилля: «Член парламента Фицрой Маклин — человек смелый, обладающий парламентским статусом и опытом работы в министерстве иностранных дел. Он поедет в Югославию и будет работать с Тито. Мы посылаем его в звании бригадира. По-моему, мы должны остановиться на кандидатуре Маклина и поставить его во главе любой миссии, которую сейчас предполагается создать, дав в помощь ему хорошего штабного офицера. Мы хотим иметь смелого посла-руководителя при этих отважных и преследуемых партизанах.

Эта миссия была сброшена с парашютами в Югославии в сентябре 1943 года и обнаружила, что положение революционизировалось. Известие о капитуляции Италии дошло до Югославии лишь через официальные радиопередачи. Но, несмотря на полное отсутствие какого-либо предупреждения с нашей стороны, Тито предпринял быстрые и плодотворные действия. В течение нескольких недель шесть итальянских дивизий были разоружены партизанами, а две другие перешли на их сторону, чтобы вместе с ними сражаться против немцев. Получив итальянское снаряжение, югославы смогли вооружить ещё 80 тысяч человек и оккупировать на время большую часть побережья Адриатического моря. Югославская партизанская армия, насчитывавшая к тому времени 200 тысяч человек, хотя и сохраняла в основном свой партизанский характер, вела теперь широкие действия против немцев, которые с возраставшей яростью продолжали свои жестокие репрессии».

Затем Черчилль описал свои переговоры со Сталиным по поводу будущего Европы: «Создалась деловая атмосфера, и я заявил: «Давайте урегулируем наши дела на Балканах. Ваши армии находятся в Румынии и Болгарии. У нас есть там интересы, миссии и агенты. Не будем ссориться из-за пустяков. Что касается Англии и России, согласны ли вы на то, чтобы занимать преобладающее положение на 90 процентов в Румынии, на то, чтобы мы занимали также преобладающее положение на 90 процентов в Греции и пополам — в Югославии?». Пока это переводилось, я взял пол-листа бумаги и написал:

«Румыния: Россия — 90 процентов, другие — 10 процентов.

Греция: Великобритания (в согласии с США) — 90 процентов, Россия — 10 процентов
Югославия — 50:50 процентов.

Венгрия — 50:50 процентов.

Болгария: Россия — 75 процентов, другие — 25 процентов».

Я передал этот листок Сталину, который к этому времени уже выслушал перевод. Наступила небольшая пауза. Затем он взял синий карандаш и, поставив на листке большую птичку, вернул его мне. Для урегулирования всего этого вопроса потребовалось не больше времени, чем нужно было для того, чтобы это написать».

В самом конце войны Черчилль стал жаловаться Сталину, что влияние Великобритании на Югославию составляет менее 10%, а всё остальное — это влияние СССР. На что Сталин возражал, что он не контролирует Тито на 100%.

Федеративная Югославия

В 1945 году образовалась федеративная Югославия, которая объединила Сербию, Черногорию, Хорватию, Македонию, Словению, Боснию и Герцеговину. Тито хотел включить в состав своей федерации ещё Албанию и Болгарию, но сделать ему этого не удалось. Тито выступал за равенство всех национальностей в федерации. На деле это означало, что нужно было зажимать сербов, которых было больше, чем остальных. Не секрет, что сербы и черногорцы — самые главные русофилы в Европе. Это связано как с их православием, так и с историей этих народов (Россия освободила их от турецкого ига, вступила в Первую мировую войну, чтобы защитить сербов). Сербские четники дискредитировали себя связями с оккупантами, хотя и не так, как хорватские усташи, которые вообще были полностью лояльны немцам.

После войны, когда мир разделился на две системы: капиталистическую и коммунистическую, перед Тито встал выбор: к кому примкнуть? Он прекрасно понимал, что союз с СССР, которому он был во многом обязан своим приходом к власти (значительную часть территории Югославии освободили советские войска) автоматически приведёт к росту влияния русофилов-сербов. Кроме того, Тито был участником Коммунистического интернационала, который был распущен Сталиным в 1943 году. Однако ещё в 1930-е годы многие руководители Коминтерна были репрессированы. Тито не мог не опасаться, что его может постигнуть аналогичная судьба. Именно поэтому он возобновляет свои связи с англичанами, а затем и с американцами, и в 1948 году разрывает союз с СССР. Хотя после смерти Сталина отношения с СССР были восстановлены, Югославия не стала членом Организации Варшавского договора, а, напротив, в противовес ей создала Движение неприсоединения. В годы правления Тито Югославия выполняла роль посредника между Западом и некоторыми ультракоммунистическими режимами (маоистский Китай, полпотовская Кампучия). Режим Иосипа Броз Тито играл на противоречиях между государствами капиталистической и социалистической систем, что позволяло Югославии в послевоенные десятилетия довольно быстро развиваться.

Тито умер в 1980 году, по его завещанию пост президента Югославии был упразднён, а во главе страны встал Президиум, члены которого (главы союзных республик и автономных областей) ежегодно сменяли друг друга поочерёдно. Постепенно Югославия превращалась в конфедерацию.

Сербия

В 1989 году президентом республики Сербия был избран Милошевич и он стал пытаться отстаивать интересы сербов в других республиках Югославии. Однако в условиях распада СССР сербам не на кого было опереться. Россия была фактически колонией Запада и не могла отстаивать даже собственные интересы, что уж тут говорить о сербских проблемах. В свою очередь Запад активно поддерживал все антисербские силы, что в результате и привело к изгнанию сербов из многих мест их проживания.

Здесь мне хочется привести фрагмент из книги Дмитрия Рогозина (в настоящее время заместитель председателя правительства РФ) «Враг народа»: «В Пале я несколько раз встречался с профессором Караджичем, подружился с ним. Он и командующий армией боснийских сербов генерал Радко Младич были символами

Очередной этап антиникотиновой кампании в РФ не вызвал особых потрясений и массовых общественных протестов. Не берусь однозначно определить, порождена ли сравнительно слабая реакция предполагаемой благотворностью федерального закона №15-ФЗ от 2013.02.23 «Об охране здоровья граждан от воздействия окружающего табачного дыма и последствий потребления табака», традиционным народным смирением или же изобилием источников куда большего потрясения — вроде войны бывшей Украины против будущей Новороссии, санкций Соединённых Государств Америки и покорного им Европейского союза против Российской Федерации, первого ответа РФ на эти санкции…

Впрочем, независимо от причин народного спокойствия следует помнить: закон №15-ФЗ насчитывает немногим более года, а в полном объёме действует всего три месяца, так что его отдалённые последствия нам пока неведомы. Можно оценить их только по аналогии.

Так, статистика СГА показывает: по мере сокращения потребления табака там растёт потребление конопли. Наши представления о вреде этого растения опираются в основном на исследование, проведённое в СГА в начале XX века. Оплатили его как раз производители табака. Для них конопля — опаснейший конкурент, ибо её растят ради волокна особой прочности, а её листья и пыльца — всего лишь побочный продукт, тогда как табак культивируют именно ради листьев, и они, естественно, куда дороже конопляных. Но и обширная клиническая практика также указывает на опасность потребления конопли: расстройства мышления и эмоциональной сферы от неё куда заметнее, чем от табака, порою сохраняются надолго и даже накапливаются, а побочные эффекты курения (от кислородного голодания — прежде всего мозга — под действием окиси углерода, образующейся при тлении листьев, до повышенного риска возникновения рака от воздействия многих сложных продуктов того же тления) одни и те же для обоих растений. Судя по статистике СГА, при ограничении табака угроза массовому психическому здоровью ощутимо возрастает.

Опыт тех же СГА указывает и на другую опасность. Сухой закон — запрет употребления алкоголя внутрь — введён там 18-й поправкой к конституции 1919.12.17 и отменён 21-й поправкой 1933.12.05. За это время не только заметно возросло потребление алкоголя на душу населения (ибо запретный плод сладок), хотя официальная статистика и указала на его сокращение вдвое, но и выстроилась инфраструктура поставки алкоголя в нарушение закона — организованная преступность. После отмены сухого закона эта инфраструктура не исчезла, а переключилась на торговлю другими веществами — ещё опаснее для разума. Сходная структура выстроилась и в СССР на почве полусухого закона перестроечных времён — и после перестройки тоже занялась другими, более разрушительными, делами. Кто знает, каковы будут последствия перевода курения в подпольный статус, проистекающего из логики нового закона?

Вместе с тем необходимо признать: курение — занятие действительно вредное. Некоторые его опасности указаны выше. Мой личный опыт курения (1969.10.04–1990.07.15) не столь тяжёл, но отмечен, помимо прочего, потерей нескольких зубов просто потому, что сигареты я держал в одном и том же месте, причём за самый кончик фильтра, так что дым попадал прямо на эти зубы и в конце концов их разъел (впрочем, зубы у меня и без этого были столь плохи, что уже много лет приходится носить протезы разной конструкции).
Реклама
Новости СМИ2
Качественные сайты для бизнеса

Но легко видеть: все перечисленные мною (и многие не перечисленные) тяжёлые последствия проистекают из конкретной формы потребления — курения — и не зависят от вида главного действующего вещества — курение конопли или совершенно безобидного мха (им зачастую имитируют табак те, для кого главное — привычная последовательность действий) приводит к тому же результату. Есть и существенно менее опасные способы введения никотина в организм — нюхательный табак, жевательный, паровая ингаляция (так называемые электронные сигареты), никотиновые пластыри…

Бросая курить, я неделю принимал анабазин — аналог никотина, добываемый, насколько мне известно, из отходов переработки хлопка. Им пользуются редко, поскольку он заметно повышает кровяное давление, а у большинства курильщиков оно и без того на опасном уровне. По счастью, у меня давление было как раз пониженное и только по мере набора лишнего веса — в основном как раз после отказа от курения — превзошло норму. Поэтому я пользовался анабазином без ограничения. Вдобавок мне повезло: я достал его в самой удобной для применения форме — небольших кусочках желатиновой плёнки, пропитанной лекарством. Клеишь такую плёночку изнутри на щёку, она несколько часов рассасывается — и всё это время курить хотя и хочется, но не настолько сильно, чтобы нельзя было преодолеть это желание. Насколько мне известно, подобные плёнки выпускаются и с самим никотином — и считаются совершенно безопасными по части побочных эффектов.

Увы, нынешний антитабачный закон весьма отрицательно относится ко всем формам потребления никотина. В частности, электронным сигаретам запрещено имитировать обычные (хотя и допускается их употребление в общественных местах). Многие эксперты — и в РФ, и за рубежом — требуют запретить их, пока не доказана их безопасность (что вполне равноценно полному запрету, ибо абсолютная безопасность заведомо недоказуема), и полагают, что электронные сигареты способны поддержать положительный имидж курения. Жевательный и нюхательный табак также ограничены не вследствие их побочных эффектов (те также наличествуют: табачный сок, как и дым, заметно обжигает слизистую оболочку полости рта и надолго снижает вкусовую чувствительность, а табачная пыль изъязвляет слизистую оболочку полости носа и постепенно разрушает обоняние), а «за компанию» с курением.

До сих пор я перечислял побочные эффекты курения. Но ведь табак нас интересует только ради никотина. Каковы же его собственные опасности?

С незапамятных времён известно: капля никотина убивает лошадь. Но и поваренная соль может убить: человеку хватит разового приёма примерно 10 граммов соли на килограмм собственного веса. Значит ли это, что поваренную соль надлежит запретить, а её употребление преследовать законом?

Википедическая статья о никотине отмечает: «Многократное употребление никотина вызывает физическую и психическую зависимости, которые, однако, излечимы». Но психическую зависимость вызывает, например, жевательная резинка, физическую — грудное вскармливание. Их тоже запретим?

Однозначно вредные последствия употребления никотина в разумных дозах (не по капле за раз) не выявлены. Зато есть умеренно полезные. Так, никотин снижает аппетит. Многие (в том числе и я) после отказа от курения резко прибавили вес. Это не универсальное средство: Уинстон Леонард Рэндолфович Спенсёр-Чёрчилл выкуривал по сигаре в час — и был заметно толще меня. Но при умеренной степени ожирения никотин полезнее множества модных нынче — иной раз даже патентованных — похудательных снадобий.

Но главное действие никотина — стабилизация нервного напряжения. Он снижает избыточное и повышает недостаточное возбуждение. Нормальный уровень возбуждения у каждого свой — но никотин сокращает отклонение от личной нормы. Причём отклонение в любую сторону — чем он выгодно отличается от множества возбуждающих и успокоительных средств.

В бытность курильщиком я чаще всего тянулся за сигаретой, чтобы подстегнуть работоспособность (и не только я: разумные работодатели во всём мире не препятствуют перекурам, ибо знают, что потраченное на них время окупится ростом производительности в промежутках между ними). Сейчас для той же цели пользуюсь изрядными дозами кофе или модных нынче тонизирующих напитков, содержащих лошадиные дозы кофеина и его производных. Не уверен, что такой путь приносит здоровью заметно меньший ущерб.

Благодаря универсальности действия никотин — мощный конкурент фармацевтических изделий (в основном однонаправленных), предназначенных для изменения настроения (не говоря уж о многочисленных противопоказаниях к применению и побочных эффектах большей части этих изделий). Их производители экономически заинтересованы в спонсировании антитабачных кампаний, как производители табака — в борьбе с коноплёй (хотя она, насколько я наслышан, действует однонаправленно — расслабляет). Но общество в целом, очевидно, заинтересовано только в избавлении от побочных эффектов курения, но никак не в потере дешёвого и безобидного нейростабилизатора.

Введение никотина в массовую фармацевтическую практику может, как ни странно, снизить его потребление. Не только вследствие исчезновения эффекта запретного плода, но и благодаря устойчивой ассоциации всего медицинского с чрезвычайными обстоятельствами. Здоровому не нужны лекарства. Можно держать в домашней аптечке пластыри с никотином, как и таблетки с аспирином или модным нынче парацетамолом (у него сравнительно скромный список противопоказаний и побочных эффектов, зато очень малый терапевтический диапазон: летальная доза всего вчетверо превосходит лечебную, что требует особой аккуратности в употреблении — аспирин или популярный в годы моего детства амидопирин, да и тот же никотин, по этому показателю многократно безопаснее) — но вряд ли кто-то захочет принимать парацетамол в порядке профилактики возможной боли. Исчезнет и привычное нынче восприятие курения как признака взрослости: что уж взрослого в лечении?

Многие лекарственные препараты употребляют и в качестве психотропных: антинаркотические ведомства всего мира борются и со злоупотреблением лекарствами. Но как раз никотин по этой части сравнительно безопасен, порукой чему многовековой всемирный опыт его потребления.

Итак, преодолеть лобби, продвигающее интересы зарубежных фармацевтов (у нас психотропные препараты производятся в малом объёме и ассортименте, ибо несравненно менее популярны, чем в Западной Европе и Северной Америке: есть даже фильм «Нация прозака» в честь самого массового в СГА антидепрессанта), и массово выпускать никотин в формах, не дающих разрушительных побочных эффектов, — выгодно во многих