Didja

Приводимый ниже шедевральный текст написал Курт Тухольски (под псевдонимом Каспар Хаузер). Текст был издан 13 мая 1932 года в берлинском еженедельном издании Weltbühne.

Только–только успели издать, а дальше Гитлер действовал быстро. Национал–социалисты окончательно пришли к власти в Германии 30 января 1933. Главный редактор Weltbühne Карл фон Осецкий был арестован 27 февраля 1933 года. Последний номер Weltbühne вышел 7 марта 1933 года, напечатанный номер за 14 марта был конфискован. После этого любое владение или распространение самого издания и/или "Школьного сочинения" Тухольского имели ярко выраженный риск для свободы и жизни.

Сам Тухольски, который к тому моменту уже уехал в Гётеборг, был лишён гражданства 23 августа 1933 года за антинемецкую деятельность, и вскоре умер.

Итак, очень поучительное "Школьное сочинение" (перевод в соответствии со стилистикой и орфографией исходного немецкого текста):

Вступление

Если мы посмотрим на немецкий народ и его историю, то нашему вниманию представляются прежде всего два героя, которые управляли его судьбами, потому что один из них вот уже сто лет как умер. Другой жив. Что было бы, если бы было наоборот, мы не будем здесь исследовать, потому что этого нам не задавали. Поэтому нам кажется важным и достойным внимания протянуть нить сравнения между Гёте, который мертвее мертвого, и Гитлером, который живее живого.

Объяснение

Чтобы объяснить Гёте, достаточно указать на то, что этот человек не был патриотом. Он не имел понятия о бедах Наполеона и говорил: вы его не победите, он слишком велик для вас. Но это неверно. Наполеон вообще был не самый великий немец, самый великий немец — Гитлер. Чтобы это объяснить, достаточно указать на то, что Гитлер чуть не выиграл битву при Танненберге — просто так получилось, что его там не было. Гитлер уже много месяцев печется о благе Германии, он хочет отменить частную собственность, потому что она принадлежит евреям. Всё, что принадлежит не евреям, это продуктивная собственность, и она не будет отменена. Партия Гёте куда меньше, чем партия Гитлера, Гёте не клёвый.

Обоснование

Произведения Гёте назывались «Фауст», «Эгмонт», «Избирательное сродство», «Вертер» и «Пикколомини». Гёте — поворотный пункт немецкого народа, которым мы можем гордиться и за который нам все завидуют. А еще больше они завидуют нам из–за Адольфа Гитлера. Гитлер разделяем на три части: легальную, реальную и Геббельса, который кроме всего прочего служит ему вместо языка. Гёте никогда не ставил свою жизнь на карту, Гитлер же и карта отечества — это синонимы, потому сама постановка вопроса невозможна. Гёте был великий немец. Цеппелин был еще более великий немец. Гитлер вообще самый великий немец.

Противопоставление

Гитлер и Гёте находятся в известном противоречии. В то время, как Гёте больше отдавался писательской деятельности, а в освободительных войнах в противоположность Теодору Кернеру оказался несостоятельным, Гитлер учит нас, что значит быть писателем и в то же время фюрером миллионной партии, которая является миллионной партией. Гёте был Тайным, а Гитлер Государственным советником. Гитлер противник материалистического общественного строя и, когда захватит власть, его отменит, еще он отменит поражение в войне, безработицу и плохую погоду. У Гёте было много любовных романов — с госпожей фон Штайн, госпожой фон Зазен–хайм и Карлоттой Пуф. А Гитлер пьет только минералку и курит только сигареты, и те только те, которые стрельнул у подчиненных, а больше никаких.

Сравнение

Но между Гитлером и Гёте имеются сближающие точки соприкосновения. Оба жили в Веймаре, оба писатели и оба очень озабочены судьбами немецкого народа, за что другие народы нам очень завидуют. Оба имели также известный успех. Правда, успех Гитлера гораздо больше. Когда мы придем к власти, мы отменим Гёте.

Пример

Насколько Гитлер выше Гёте, сейчас будет обосновано примером. Когда Гитлер был в нашем городе, я приветствовал его с ребятами из Гитлерюгенд. А Озаф сказал — вы немецкая молодежь, и он положит свою руку вам на голову, где пробор. И я сделал пробор на этот день. Когда мы пришли в большой зал, все места, которые были заняты, оказались распроданными, и музыка играла, и мы стояли с цветами, потому что мы немецкая молодежь. И тогда вдруг пришел фюрер. У нас было очень празднично на душе. И я вышел вперед и сказал: «Хайль!» Тогда и другие сказали «Хайль!», и Гитлер положил нам руку на каждый пробор, а сзади какой–то закричал «смирно», потому что фотографировали. И мы стояли совсем смирно, а фюрер Гитлер во время фотографии улыбался. Это был незабываемый момент на всю жизнь и поэтому Гитлер гораздо более великий, чем фон Гёте.

Доказательство

Гёте не принадлежал к здоровому среднему сословию. Гёте как таковой достаточно доказан своими произведениями. Гитлер как таковой дает нам хлеб и свободу, а Гёте только и умел, что писать лирические стихи, от которых мы как Гитлерюгенд отказываемся, а Гитлер это милионная партия. Доказательством является также и то, что Гёте не был нордическим человеком, а чуть что ехал в Италию и спекулировал валютой. Гитлер вообще не получает доходов, а промышленность всё время растет.

Заключение

Итак, мы видели, что сравнение между Гитлером и Гёте выходит очень не в пользу последнего, который не является миллионной партией. Поэтому Гёте мы не разделяем. Его последние слова были: больше света. Но это решаем мы. Кто был более великий — Шиллер или Гёте, это решит только Гитлер, а немецкий народ должен радоваться, что только один человек способен это решить.

Проснисьгерманияподохнижидгитлербудетимперскимпрезидентомэторешаеммы!

Очень хорошо!

Copyright–ремарка: за основу мной был взят перевод отсюда — https://www.inpearls.ru/1041576

На КДПВ цитата Тухольского: "Любое прославление погибшего на войне означает, что на следующей войне вместо него погибнут трое."

Рэпер Capital Bra — что расшифровывается, как "Столичный братан" — сейчас самая известная медийная личность в Германии среди молодёжи (и это самый настоящий культурный феномен)! Я имею в виду реально самый популярный чел вообще, его знает — а чаще всего и любит — буквально каждый среди молодёжи (проверяю это среди своих знакомых — реально офигеть)!

Так вот, у этого "Столичного братана" очень неожиданные для немецкой суперзвезды имя и фамилия: Владислав Баловатский. Он русский по национальности, родители из Сибири, сам он родился и вырос в Берлине. Стал я разбираться, как он этого добился–то?! Я понимаю, что бывают истории про золушек, но он получается прямо сверхзолушка — у него были самые плохие начальные условия для успеха из всего, что можно себе только представить.

Владислава из очень простой и даже бедной семьи, переехавшей в Германию. Но это тот редчайший случай, когда человек исключительно своим умом, старанием и "чуйкой" вопреки всему сумел завоевать себе место под солнцем. Он в крайней степени открыт, интернационален, вообще ноль шовинизма (что для Берлина крайне важно), очень рано полноценно связался с "рэпующими" берлинскими немцами, турками, арабами — и его заметили, ему помогли.

Конечно, главное всё же не это — в первую очередь у него есть реальный талант, который он и проявил. Он очень фотогеничен, "смазлив" в хорошем смысле, вообще шустрый такой, позитивный парень — из разряда тех, от кого девочки помоложе всегда без ума. И к тому же он ещё и совсем не дурак, с саморефлексией, со своим видением, со способностью анализировать ситуацию. Вот клип в доказательство — частично переведу:

1 часть клипа: Там идёт нарезка его успехов (всё, кстати, правда — я даже специально проверил). Там про то, как молодёжь в Берлине в огромном количестве ходит на его концерты. Про то, что ещё никогда ни один рэпер за всю историю не выходил на первые места в чартах столько раз со своими совсем разными синглами: известный немецкий ведущий на это говорит "По–моему, этот парень может тупо делать, что ему хочется — всё равно он рано или поздно выходит на первое место". Другой ведущий, который говорит, что кто не знает Capital Bra — очень скоро вынужден будет узнать (это прям мой случай).

2 часть клипа:

Я всегда иду прямо, но всё равно хожу по кругу

Я этого всего хотел — и теперь вынужден платить

Я очень голоден, но всё какое–то пресное на вкус

Иногда я не знаю, любят они меня или ненавидят

С одной стороны улыбки,

С другой стороны взгляды, которыми меня хотят раздавить

Действительно чистых людей в мире совсем мало

Искренне помогать на самом деле мало кто способен

Послушай меня, брат, я хочу, чтобы ты понял:

Истинная ненависть начинается только тогда, когда ты добился чего–то реального

А ещё мне очень нравится антигламур, которым отличается Bra. Опять же его типичный "пацанский" берлинский диалект в произношении. А прямо полный восторг вызывает у меня тот факт, что этот ненавистный многим в Германии диалект, как и берлинский "нищий антигламурный интернационализм" он пропагандирует детям "жирных баварских котов" — у которых всё это совсем не в почёте. Круто, что тут ещё скажешь. По 60000 просмотров его клипы собирают реально!!! Любому русскому рэперу о таком можно только мечтать.

Вот 2 его (очень разные) песенки с припевом на русском: раз, два.

А так вот хороший его клипчик. Вот ещё хороший клипчик, фрагмент из которого переведу (идеально отражает суть Bra):

...

Украинец сделает так, чтобы ты будешь бегать, как Ди Мариа

А как насчёт других моих друзей?

Это курды, арабы, русские, чеченцы, братаны из Казахстана

Игорь и Хакан, только вперёд

...

(Описываемая история произошла в Берлине не так давно со мной лично)

Вернулся домой — приехал на час позже, чем планировал. Задерживаться в дороге не планировал, но Берлин хорош тем, что умеет удивлять.

Место действия — магазин Rewe (бывший Kaiser's) в центре Берлина (Französische Straße, прямо возле Чекпоинта Чарли). Rewe это что–то вроде ритейла уровнем чуть выше, чем обычный ритейл вроде Aldi, Lidl. На выходе Rewe–кафе, давно закрылось, но там никогда не убирают столики вплоть до закрытия самого Rewe. Там сидеть по идее в это время суток нельзя, ведь кафе закрыто (а уж тем более с алкогольными напитками нельзя) — но мы в Берлине, а тут главенствует принцип толерантности, который можно определить примерно так:

"Если нельзя, но очень хочется, то всё же можно, при главном и единственном условии — ведёшь себя прилично, не теряешь человеческого облика."

Я после сложного рабочего дня сделал там паузу по дороге домой, припарковал свой велосипед, взял в Rewe бутылку Sternburg и присел за столик в кафе, планировал минут на 5–10. И тут перед глазами начал разворачиваться настоящий Берлине во всей красе, во всех нюансах.

За соседними столиками расположились очень красочные берлинские персонажи — за одним группа типичных берлинских турецких пацанчиков, в количестве трёх штук. Рядом — группа немецких бабушек–одуванчиков, думаю, хорошо за 60, в том же количестве. Бабушки взяли себе по бутылке тёмного, пацанчики взяли бутылку фанты, бутылку водки Gorbatschow и 3 пластиковых стаканчика.

Бабушкам явно скучно. Альфа–бабушка пытается завязать разговор со мной, спрашивает, чего я такого пью. Хотя очевидно, что она прекрасно видит, что я пью. Это такой лёгкий подкат, заигрывание. Я улыбаюсь, предметно отвечаю, но развить разговор просто не могу, потому что надо дописать важный мейл, опускаю взгляд на телефон. Бабушки скучают дальше. Проходит 5 минут, а дальше такой диалог.

Постараюсь поточнее передать стилистические особенности диалога на немецком.

Альфа–бабушка (обращаясь к туркам): Чего пьёте, ребята? (ага, как будто она не видит — подкат, видимо, у неё всего один, на все случаи)

Альфа–турок: Да так, решили чёт под вечер немного водки хряпнуть с пацанами.

Альфа–бабушка: А какая марка водки?

Альфа–турок: Да я как–то даже не смотрел... чё там мы взяли, дай взгляну.. гоо–рбааа...тчччёёфф. Вроде так.

Альфа–бабушка: Хорошая, правильный выбор. Мы такую с мужем ещё в молодости употребляли. Хорошая... Пауза... Муж, правда, умер давно...

Альфа–турок: А что, она была раньше, такая водка? (вдруг резко меняется в лице) НЕТ–НЕТ, извините меня, я не хотел Вас обидеть! Никаких намёков на Ваш возраст, мы уважаем возраст, никаких намёков. Просто это ж вроде какой–то русский президент из последних времён, или типа того — Gorbatschow?

Альфа–бабушка: Да я сама не знаю, честно говоря, но была такая у нас, давно была. Вас, ребята, тогда не было ещё — а такая водка уже была.

Кореш альфа–турка, толкает того в плечо: Слышь, брат, wallah — я тут чё в Инете недавно нашёл, слышь, wallah, зацени, wallah. Это реально, wallah, круто. Так круто, что я, wallah–wallah, прямо ебал как круто... прямо еб... (тут на некультурном слове осёкся, покосился на бабок). Извините.

Альфа–бабушка: Ай да забей.

Кореш альфа–турка включает музло на телефоне. Начинает играть вот эта песенка берлинского рэпера Capital Bra, средней популярности есть у нас такой "певец ртом" (кстати, это парень с русскими корнями — его родители иммигрировали в Германию из России). Бабушки с большим интересом вслушиваются. Пацаны активно "восхищаются композицией", назовём это так. Прослушали всем скопом раза 3, в цикле.

Альфа–бабушка: Ребята... а что там в тексте такое повторяется bra..braten, ну или bratan. Что это значит? У меня внуки тоже говорят на молодёжном слэнге — но такого я не слышала.

Альфа–турок: Ну это что–то типа пацан, парень. Это из арабского языка что–то — у меня знакомые арабы так постоянно говорят. В турецком такого нет.

Тут я не выдержал:

Я: Неее, мужики — bratan, это точно не из арабского, гарантирую. Это из русского — так русские типа пацаны друг друга называют.

Турки, разом: Да? Охренеть, не знали. Расскажем арабским корешам — они, походу, сами не в курсе.

Пауза.

Альфа–бабушка: А там в этой вашей песне слышу такие слова — fick die AfD... fick die USA... und fick die bayrische etwas... (я ебал AfD, ебал США, ебал что-то баварское...) Правильно услышала?

Альфа–турок: Ну да... (немного смущённо)... Но мы не хотели никого обидеть, возраст мы уважаем... Извините.

Альфа–бабушка (уже так неплохо подпитая): Да я не к тому, забей. Просто чего–то молодость вспомнилась. Протест. У нас точно так было — да и идеи, в общем–то, те же. А вообще молодцы Вы ребята — несёте флаг глобального протеста дальше, так сказать.

Небольшая пауза, никто не знает, что сказать — неежедневная ситуация.

Альфа–бабушка, перенимает инициативу: А теперь что... дети разъехались, скучновато на пенсии. Днём подрабатываю в школе, провожу факультативы, а вечером в Кайзерсе вот сидим с подругами. А вы, ребята, чем занимаетесь?

Альфа–турок: Ну я вот только пошёл на KFZ–механика учиться, а пацаны — ну у них батяня фирму свою имеет, кафе и 2 ресторана в Берлине. Батяне помогают — там всегда рабочие руки нужны.

Альфа–бабушка: Понятно. Молодцы вы ребята, молодцы. Простите, что выражаюсь "некульно" — как сейчас "молодцы" на вашем языке?

Пауза. Пацаны не понимают, стёб это, или серьёзно — потому что удивлены, при всей моей любви к Берлину каждый день тут такого не бывает, это просто факт. Разговор вроде как заглох. Бабушки начинают прощаться с турками, тепло, собираются уходить. Тут я подумал, что срочно надо это — такое! — продлить:

Я: Послушайте, мне тоже уже пора — а давайте на прощанье вашей водки Горбачёв выпьем все вместе. Я когда на вас смотрю — мне прямо жить хочется. Вот за это выпьем. Давайте?

Турки двумя руками за, бабушки не против. Сходили, взяли ещё 4 стаканчика, разливаем. Бабушки причитают "ну нам мини, мини... нам много нельзя... и фанты этой побольше". Бабушки пока шапки натягивали — вообще захмелели, разомлели.

Альфа–бабушка: Ребята, а можно прямой вопрос ещё. А вам пить можно разве? У вас же религия.

Альфа–турок (немного смущённо): Это у кого как. Мы не напиваемся. Да и у меня лично, как Вы говорите, этой самой религии как–то особо нет. У пацанов вроде тоже (те активно кивают).

Альфа–бабушка: Хорошо вам, ребята. А у меня в своё время были те ещё проблемы. С некошерной пищей, правда, в основном — у меня родители иудеи, строгие. Были. А я свинину любила, до сих пор люблю... Ну как свинину — просто протест, не любила я свинину никогда... Пришлось из дома уйти — много лет с родителями не разговаривала. Теперь жалею, честно говоря — мало времени вместе провели, теперь уже поздно, умерли давно. Да мне и самой скоро пора в гроб.

Альфа–турок (с явным восхищением на лице): Ай да бросьте Вы! Я на Вас вот смотрю — Вы меня переживёте, точно говорю!

Альфа–бабушка (уже вдрызг пьяная): А вот что нас, ребята, с вами объединяет? Вот как так получилось, что мы тут с вами разговариваем? Нам ведь и поговорить–то не о чем... что нас сближает в этой странной, больной стране, больном городе?

Тут я совсем не выдержал, говорю:

Я: Да бросьте Вы, уважаемая!!! Больной город, больная страна? Да Вы на себя посмотрите, послушайте! Дай Бог каждому городу так болеть! И, кстати, я даже знаю нечто, что всех тут точно роднит.

Все смотрят вопросительно.

Я: А вот Вы знали, что берлинский парламент позавчера принял закон, что у нас со следующего года 8 марта — праздник. Нигде в Европе такого нет, да и в Германии нигде — только Берлин.

Бабушки в восторге (получается, не знали), переспрашивают меня, правда ли, не шучу ли. Турки зыркают глазами непонимающе.

Я (туркам): Ну это, пацаны, День женщин. У этого праздника социалистические корни. На "крайнем Западе" такого не примут, и не воспримут, а у нас вот так. А мне вот нравится. Что плохого?

Альфа–турок: День женщин? Ничего плохого — женщин мы уважаем, возраст тоже уважаем.

Я: Да что тебя на возрасте клинит–то настолько, братан! Эти бабки нас ещё переживут!

Альфа–турок: А я о чём! Точно переживут.

Посмеялись все вместе, ещё выпили немного, расстались друзьями, мы с бабушками ушли, турки остались выпивать. Настроение подняли мне надолго. Единственное, о чём жалею — что телефонов не взял. Но они там, видимо, часто — а я тоже постоянно проезжаю мимо. Думаю, ещё свидимся.

P.S. Предположительно, не всем в описанное будет легко поверить. Ну, точнее, берлинцам не слишком сложно должно быть — это достаточно очевидный берлинский "флэр". Ну что могу сказать — приезжайте в Берлин + не сидите в Берлине в гетто — и всё сами увидите.

P.P.S. Справедливости ради — у нас не все турки такие, у нас не все пенсионеры такие. Далеко не все! Эти — реально круты, а очень много всевозможных уродов, разных сортов. Очень показательно, что это успешный район. А жаль, что не везде так, очень жаль.

P.P.P.S. На КДПВ фотография, которую я отснял сразу же, как вышел оттуда. По идее, мне надо было ехать на велосипеде домой — но что–то как–то не ехалось совсем, всё больше шлось, думалось. Это американский пограничник, на обратной стороне — советский. Это туристическое место. Раньше прямо по этому месту проходила граница западного и восточного Берлина. Фотографии этих военных — символика былого.

Всем привет. Просто история от моих берлинскиз друзей - но такая, что хоть стой, хоть падай!

Короче, класс моего друга был в Ницце — он тогда ещё учился в школе — когда там недавно был теракт (грузовик, погибло очень много людей). И не просто в Ницце — а именно в том месте. Из его группы погибло тогда 3 человека (все три девочки), ему повезло, он остался жив. Дальше просто поперевожу, что он рассказывает:

"Ехал грузовик, я его видел, мы все его видели — ну проехал мимо грузовик, никто ничего не осознал. Потом прямо перед нами грузовик вдруг очень неожиданно свернул в толпу и начался ад. Было реально очень страшно, дикие крики со всех сторон, мы все просто разбежались кто куда, все потерялись. Я был с другом, мобильная связь не работала, нам никто не помогал. Мы пытались разговаривать с полицией и с их армией, которой становилось всё больше, но мы знаем только огрызки французского, а от английского они отмахивались или просто от нас отмахивались, было неясно. В конце концов я просто не выдержал и прописал очередному полицейскому или вроде того, когда он просто отвернулся от моих просьб о помощи. Меня посадили в автозак, списали паспорт, выпустили через 2 часа — вообще ничего не объясняя, просто выпустили на улицу и всё. Я визуально нашёл свой отель. Мой друг к тому моменту уже был там. Там творился сплошной хаос — везде были журналисты, которые без всякого смущения приставали к моим одноклассникам.

Я: Насколько без смущения?

Ну смотри, они взяли откуда–то ключи и ломились в номера к нам, открывая при этом дверь своим ключом. На входе стояла полиция французская, я спросил, что за вакханалия — сказали, что пресса подъехала, а со свободной прессой ничего не поделаешь, хоть им нас и жаль. Журналисты пытались расспрашивать нас и учителей, было много девочек, те реально рыдали. Всё время подходили наши новые люди — из нашей группы, у нас была большая группа, и всех просто бросили, все искали отель в одиночку, и как находили — подтягивались.

Около 5 утра появилась делегация из немецкого посольства. Эти люди сразу стали выгонять журналистов, но те защищались физически — стульями и всем, что под рукой — и не хотели уходить. Тогда дипломаты куда–то активно звонили, после чего приехало подразделение французской армии и те насильно вывели журналистов. Это произошло минут через 40 — за это время я лично вытолкал 3 журналистов физически, я не мог смотреть, как они пристают к моим рыдающим одноклассницам. Меня к моменту приезда армии снова посадили в автозак — за пострадавших журналистов. Армия, когда те приехали, поговорила с полицией и меня снова просто выпустили.

Наши дипломаты сказали, что за нами прилетит военный немецкий самолёт. Журналистов выгнали, всё закрыли, была тишина, но всё равно никто не спал. Хуже всего было сербу из параллельного класса — прямо на его глазах задавили его девушку и ещё 2 человека, на него было страшно смотреть, мы просто не знали, что с ним делать. Около 11 часов к нам в отель вошла большая делегация — какие–то многочисленные немецкие военные, а также много наших немецких психологов. Серба психологи сразу увезли куда–то. Нас в кортеже сразу повезли в военный аэропорт, мы сели в военный самолёт. Всю дорогу домой нас опекали военные и психологи. Приземлились в военном аэропорту в Берлине — это прямо рядом с Тегелем, я не знал — потом всех развезли на машинах армии или домой (как меня), или по больницами (как почти всех девочек).

Я: Понятно, а дальше что было?

Да ничего не было. Могу сказать, что моей семье Германия возместила все расходы на поездку и подарили новую машину (мы никогда и никого об этом не просили). Тем, кто пострадал напрямую, больше — но точно я не знаю и не хочу расспрашивать, жизнь детей не оценивается деньгами. Мои выводы — я никогда в жизни больше не поеду во Францию, я их до сих пор ненавижу. У меня это в голове до того дошло, что очень стыдно даже, что я почему–то выбрал в школе тогда французский (можно было выбрать русский ещё, по выбору), хотя это совсем маловажно. В то же время этот теракт стал решающим в моей судьбе и я стал реально патриотом своей страны."

Я: Почему? В смысле, почему Ты благодарен Германии я прекрасно понял. А почему решающим в твоей судьбе?

Потому что я в самолёте на предложение наших военных ответил — как–то вскользь, скорее просто, чтобы отстали — что я обязательно приду к ним в зал заниматься, они очень активно зазывали. Потом в Берлине звонили мне, я отказывался вежливо, но к моему окну один раз подъехала военная машина и меня военные забрали почти насильно — ну в смысле я мог, конечно, отказаться, никто меня не тащил, но очень настаивали хотя бы попробывать. Меня там очень опекали, вообще сделали так, что не влюбиться в эту атмосферу было сложно. Закончилось тем, что я проникся и решил связать свою судьбу с армией — сейчас служу по контракту... Правда, честно говоря, одна вещь мне тогда всё же сильно не понравилась со стороны наших властей.

Я: Какая?

Никто не сказал родителям, кто конкретно погиб. Все родители спрашивали по телефону, конечно — но дипломаты устроили что–то вроде "лотереи": категорически ничего конкретного не говорили, сообщили только тогда, когда наш самолёт приземлился в Берлине. Как мне многократно объсняли психологи, так было тогда лучше — но я категорически не согласен. Надо было видеть тех родителей, чтобы понять, что это было реально не правильно."

P.S. Я, лично, хорошо понял, почему во Франции столько терактов, а в Германии один всего был серьёзный с 72 года.