AnastasiyaYakina

Используя деньги, вырученные от успешных операций на фондовом рынке, Эттвуд стал вдохновителем международной операции по контрабанде наркотиков, за что угодил в одну из самых жестоких тюрем — но вышел совершенно другим человеком. Торгуя на фондовом рынке из квартиры своей девушки в Аризоне, Шон Эттвуд чувствовал себя так, словно крупное убийство сошло ему с рук. Эттвуд никого не убивал, но именно он был вдохновителем международной операции по контрабанде наркотиков, стремясь перенести европейскую рейв-культуру в Аризону в середине 1990-х. Для этого он использовал деньги, вырученные от успешных операций на фондовом рынке. Его девушка Клаудия убедила Эттвуда завязать с наркоторговлей. Эттвуд говорит: «Ее любовь заставила меня разглядеть все совершенные ошибки». Бывший наркоторговец даже записался на курсы по изучению испанского языка. Но было слишком поздно.

Эттвуд вырос в Уиндсе — неболь­шом про­мыш­лен­ном го­род­ке на се­ве­ре-за­па­де Ан­глии, в «лю­бя­щей и вни­ма­тель­ной семье». В от­ли­чие от боль­шин­ства сверст­ни­ков, ро­ди­те­ли се­рьез­но от­но­си­лись к об­ра­зо­ва­нию сына и ре­ко­мен­до­ва­ли ему про­дол­жить обу­че­ние в уни­вер­си­те­те. С ран­не­го воз­рас­та Эттвуд начал про­яв­лять, по сло­вам учи­те­лей, «неесте­ствен­ный ин­те­рес к эко­но­ми­ке». Во время обе­ден­ных пе­ре­ры­вов он с по­мо­щью учи­те­ля читал Financial Times — тот объ­яс­нял ему слож­ные по­ня­тия и от­рас­ле­вой жар­гон. Первую ин­ве­сти­цию в фон­до­вый рынок Эттвуд со­вер­шил в 16 лет, на­ко­пив кар­ман­ные день­ги.

В под­рост­ко­вом воз­расте Эттвуд по­се­тил своих теток в Ари­зоне. Яркое солн­це осле­пи­ло мо­ло­до­го ан­гли­ча­ни­на, когда он вышел из са­мо­ле­та. По­бы­вав в Ари­зоне, Эттвуд твер­до решил: бас­сей­ны, огром­ные ав­то­мо­би­ли и рос­кош­ные дома Аме­ри­ки — вот она, «земля обе­то­ван­ная». Он по­обе­щал себе вер­нуть­ся в США. Перед школь­ны­ми дру­зья­ми Эттвуд хва­стал­ся: «Когда вы­рас­ту, за­ра­бо­таю на фон­до­вом рынке мил­ли­он и буду круче всех вас».

Вер­нув­шись домой, Эттвуд по­сту­пил, как со­ве­то­ва­ли ро­ди­те­ли: с от­ли­чи­ем за­кон­чил клас­сы по ма­те­ма­ти­ке, фи­зи­ке и эко­но­ми­ке, а затем пошел учить­ся в Ли­вер­пуль­ский уни­вер­си­тет по спе­ци­аль­но­сти «Де­ло­вое ад­ми­ни­стри­ро­ва­ние». Сту­ден­че­ско­му об­ще­жи­тию Эттвуд пред­по­чел род­ной дом, еже­днев­но пре­одо­ле­вая путь от Уидн­са до Ли­вер­пу­ля. В конце 1980-х му­зы­каль­ную сцену Ве­ли­ко­бри­та­нии за­хва­тил новый стиль. Эттвуд вспо­ми­на­ет: «Мо­ло­дежь тан­це­ва­ла с ши­ро­ко рас­кры­ты­ми гла­за­ми в пси­хо­де­ли­че­ской одеж­де на так на­зы­ва­е­мых рей­вах». На по­след­нем курсе уни­вер­си­те­та друг при­гла­сил Эттву­да на одну из таких ве­че­ри­нок в клуб Thunder Dome в Ман­че­сте­ре. Здесь Эттвуд впер­вые по­про­бо­вал экс­та­зи.

Он по­яс­ня­ет: «До этого я обыч­но нерв­ни­чал, об­ща­ясь с лю­дь­ми. Я не мог по­дой­ти и за­го­во­рить с незна­ком­ца­ми, тан­це­вать; но как толь­ко я при­ни­мал экс­та­зи, все ме­ня­лось. Я по­дру­жил­ся с по­ло­ви­ной клуба». В ско­ром вре­ме­ни это стало его ре­гу­ляр­ным увле­че­ни­ем. Каж­дые вы­ход­ные Эттвуд с дру­зья­ми вли­вал­ся в ве­ре­ни­цу ав­то­мо­би­лей, на­прав­ля­ю­щих­ся на неле­галь­ный рейв. Он при­зна­ет­ся: «Это стало моей новой ре­ли­ги­ей».

Од­на­ко мо­ло­дой че­ло­век не поз­во­лил но­во­му хобби по­ме­шать мечте всей своей жизни. За­кон­чив обу­че­ние летом 1990 года, он по­ле­тел в Ари­зо­ну к одной из своих теток. Раз­ре­ше­ния на ра­бо­ту в стране не было. К сча­стью, тетя ра­бо­та­ла в от­де­ле по борь­бе с мо­шен­ни­че­ством и по­мог­ла ему сде­лать под­дель­ную ра­бо­чую визу. Эттвуд вспо­ми­на­ет: «Что ка­са­лось меня, тогда я верил: чтобы под­нять­ся на вер­ши­ну де­ло­во­го мира, необ­хо­ди­мо быть аб­со­лют­но бес­по­щад­ным, и не со­всем за­кон­ные ме­то­ды до­сти­же­ния цели меня ни­сколь­ко не бес­по­ко­и­ли».

При­мер­но в те­че­ние шести лет Эттвуд ра­бо­тал бро­ке­ром. На этом по­при­ще он до­бил­ся успе­ха, за­ра­ба­ты­вая сотни тысяч дол­ла­ров в год. Тя­же­лая ра­бо­та при­во­ди­ла к фи­зи­че­ско­му и нерв­но­му ис­то­ще­нию. По вы­ход­ным Эттвуд «спус­кал пар», за­ка­ты­вая ве­че­рин­ки у себя дома. У мест­но­го ди­ле­ра он по­ку­пал по 50 таб­ле­ток экс­та­зи и раз­да­вал их дру­зьям. Через неко­то­рое время он решил вплот­ную за­нять­ся раз­ви­ти­ем рейв-дви­же­ния в Ари­зоне, ко­то­рое тогда пре­бы­ва­ло «в крайне за­ча­точ­ном со­сто­я­нии».

Сов­ме­щать оба за­ня­тия стало тя­же­ло. В 1997 году Эттвуд ушел из бро­кер­ской ком­па­нии и вло­жил сбе­ре­же­ния в акции тех­но­ло­ги­че­ских ком­па­ний. Бла­го­да­ря буму до­тко­мов их ка­пи­та­ли­за­ция под­ско­чи­ла, и в ско­ром вре­ме­ни сто­и­мость порт­фе­ля Эттву­да пре­вы­ша­ла 2 млн фун­тов (почти 3 млн дол­ла­ров). В то же время Эттвуд начал ис­поль­зо­вать свое бо­гат­ство для ор­га­ни­за­ции боль­ших ве­че­ри­нок.

Мест­ный дилер его уже не устра­и­вал, по­это­му он по­ехал в Лос-Ан­дже­лес, чтобы встре­тить­ся с по­став­щи­ка­ми. Эттвуд рас­ска­зы­ва­ет: «Я вер­нул­ся с ты­ся­чей таб­ле­ток». Он начал про­да­вать их: каж­дая таб­лет­ка об­хо­ди­лась ему при­мер­но в $10, сбы­вал он их за $25−30. Дру­зей Эттвуд по-преж­не­му снаб­жал бес­плат­но. Он вспо­ми­на­ет: «В Ари­зоне все это было в но­вин­ку. Я одним из пер­вых по­дру­жил­ся со всеми клю­че­вы­ми лю­дь­ми неболь­шой рейв-ту­сов­ки в Ари­зоне. Эти от­но­ше­ния стали ос­но­вой моей де­ло­вой мо­де­ли».

В те­че­ние несколь­ких лет он ба­зи­ро­вал свой нар­ко­биз­нес на экс­та­зи, по­став­ля­е­мом из Лос-Ан­дже­ле­са. За­ка­зы ста­но­ви­лись более ча­сты­ми, их раз­мер вырос с 1 тыс. до 5 тыс. таб­ле­ток. На него ра­бо­та­ла целая ко­ман­да, ко­то­рой он предо­став­лял ав­то­мо­би­ли и квар­ти­ры. Спу­стя неко­то­рое время Эттвуд за­ду­мал­ся: «А от­ку­да ре­бя­та из Лос-Ан­дже­ле­са берут таб­лет­ки?». Ока­за­лось, экс­та­зи по­став­ля­ет­ся из Гол­лан­дии. Под­дель­ная ра­бо­чая виза Эттву­да не поз­во­ли­ла бы ему по­ки­нуть стра­ну. По­это­му он по­слал на «ре­ко­гнос­ци­ров­ку» своих людей. При­ве­зен­ные об­раз­цы ока­за­лись хо­ро­ши­ми, и Эттвуд начал об­ду­мы­вать воз­мож­ные пути по­ста­вок. По­на­ча­лу нар­ко­ку­рье­ры Эттву­да во­зи­ли по 5 тыс. таб­ле­ток за раз, но со вре­ме­нем раз­мер по­ста­вок вырос до 40 тыс.

В Ари­зоне биз­нес Эттву­да про­цве­тал. Од­на­ж­ды ве­че­ром он со­вер­шен­но слу­чай­но за­ру­чил­ся под­держ­кой Мек­си­кан­ской мафии (La Eme). Как-то Эттвуд про­во­дил ве­че­рин­ку для сту­ден­тов и мо­ло­де­жи. Один па­рень вы­де­лял­ся из толпы. Это был креп­кий мек­си­ка­нец с огром­ны­ми та­ту­и­ро­ван­ны­ми ру­ка­ми. На ве­че­рин­ке он про­да­вал ма­ри­ху­а­ну, ко­ка­ин и ме­там­фе­та­мин. По­сколь­ку Эттвуд про­да­вал толь­ко экс­та­зи, они не счи­та­ли друг друга кон­ку­рен­та­ми. Парни раз­го­во­ри­лись. Мек­си­ка­нец пред­ста­вил­ся Джи-До­гом. Вне­зап­но по­явил­ся по­ли­цей­ский. Учуяв ма­ри­ху­а­ну, он до­стал пи­сто­лет и на­пра­вил его на пуб­ли­ку: «Ни­ко­му не дви­гать­ся!». Джи-Дог от­ре­а­ги­ро­вал мгно­вен­но: до­стал свой пи­сто­лет и спо­кой­но про­го­во­рил: «Дви­гать­ся бу­дешь толь­ко ты. Вали от­сю­да, за­сра­нец!».

В этот мо­мент все по­бе­жа­ли. Эттвуд с дру­зья­ми спря­та­лись в одной из квар­тир жи­ло­го ком­плек­са. Они на­смерть пе­ре­пу­га­лись, что их и нар­ко­ти­ки най­дут. При­ле­те­ли вер­то­ле­ты и по­ли­ция на­ча­ла обход. По­сту­ча­ли в окно в зад­ней части квар­ти­ры. Ре­бя­та по­ду­ма­ли, что это по­ли­ция. Од­на­ко это был Джи-Дог. Он по­про­сил впу­стить его. Эттвуд сде­лал это, и всю ночь они про­ле­жа­ли молча в тем­но­те. В конце кон­цов по­ли­ция по­сту­ча­ла в дверь квар­ти­ры, но, не по­лу­чив от­ве­та, ушла. Утром Эттвуд отвез Джи-До­га в при­над­ле­жа­щий ему дом в дру­гом рай­оне. На про­ща­ние мек­си­ка­нец ска­зал: «Слу­шай, Шон. Ты при­крыл меня, а я и мои бра­тья с этих пор будем при­кры­вать тебя». Эттвуд ни­ка­ко­го по­ня­тия не имел, что это озна­ча­ло.

Через несколь­ко ме­ся­цев Джи-Дог при­гла­сил Эттву­да встре­тить­ся с «бра­тья­ми». Дом был окру­жен тю­нин­го­ван­ны­ми ав­то­мо­би­ля­ми. Дверь от­кры­ли та­ту­и­ро­ван­ные люди в май­ках, меш­ко­ва­тых шта­нах, со здо­ро­вы­ми це­пя­ми на груди. Кар­тин­ка с камер во­круг дома вы­во­ди­лась на те­ле­ви­зор. А рядом стоял дру­гой — «самый боль­шой те­ле­ви­зор, ко­то­рый я [Эттвуд] ко­гда-ли­бо видел». На нем лежал гра­на­то­мет. Эттвуд был в ужасе. Рас­сла­бил­ся он толь­ко после того, как мек­си­кан­цы пред­ло­жи­ли ему за­щи­ту. Позже, в тюрь­ме, Эттвуд узнал, что имел дело с одной из самых же­сто­ких банд в Ари­зоне.

За­щи­та круп­ной пре­ступ­ной груп­пи­ров­ки и по­сто­ян­ное упо­треб­ле­ние нар­ко­ти­ков поз­во­ля­ли Эттву­ду чув­ство­вать себя со­вер­шен­но без­на­ка­зан­ным. Он рас­ска­зы­ва­ет: «Мы были так вы­со­ко­мер­ны под дей­стви­ем нар­ко­ти­ков. Ду­ма­ли, что стоим над за­ко­ном, были уве­ре­ны, что нас ни­ко­гда не пой­ма­ют». В 2001 году Эттвуд влю­бил­ся. По­дру­га Кла­удия убе­ди­ла его за­вя­зать с про­шлым и прой­ти ре­а­би­ли­та­цию. Эттвуд снова начал тор­го­вать ак­ци­я­ми через ин­тер­нет, за­пи­сал­ся на курсы ис­пан­ско­го языка. Он верил, что годы пре­ступ­ной де­я­тель­но­сти сошли ему с рук.

Эттвуд счи­тал, что для аре­ста необ­хо­ди­мо за­дер­жать его вме­сте с нар­ко­ти­ка­ми. На самом деле в Ари­зоне срок дав­но­сти по нар­ко­пре­ступ­ле­ни­ям со­став­ля­ет семь лет, при этом сами пре­па­ра­ты в виде улики не тре­бу­ют­ся. Ока­за­лось, что по­ли­ция давно знала об Эттву­де, пе­ре­хва­ты­ва­ла его звон­ки и со­би­ра­ла по­ка­за­ния сви­де­те­лей. Хотя Эттвуд не был пой­ман за хра­не­ние нар­ко­ти­че­ских ве­ществ, в 2002 году по­ли­ция аре­сто­ва­ла его за уча­стие в за­го­во­ре, свя­зан­ном с нар­ко­пре­ступ­ле­ни­я­ми. До на­ча­ла су­деб­но­го про­цес­са вла­сти убе­ди­ли Эттву­да пойти на сдел­ку, при­знав свою вину. Эттвуд вспо­ми­на­ет: «Я сидел в тюрь­ме с самым вы­со­ким уров­нем смерт­но­сти в Аме­ри­ке, где тебя могли убить не толь­ко члены пре­ступ­ных груп­пи­ро­вок вроде Арий­ско­го брат­ства, но и охран­ни­ки». За это время Эттвуд силь­но по­те­рял в весе из-за «от­вра­ти­тель­ной» еды.

После за­клю­че­ния сдел­ки о при­зна­нии вины Эттву­да пе­ре­ве­ли в Де­пар­та­мент ис­пра­ви­тель­ных учре­жде­ний Ари­зо­ны. Здесь его со­ка­мер­ни­ком был се­рий­ный взлом­щик, осуж­ден­ный за «про­ник­но­ве­ние на част­ную тер­ри­то­рию и на­не­се­ние тяж­ких те­лес­ных по­вре­жде­ний». Эттвуд вспо­ми­на­ет его пер­вые слова: «У меня же­лез­ный кулак. Я могу с од­но­го удара вы­бить тебе мозги. Убью тебя, когда по­же­лаю». Од­на­ж­ды ро­ди­те­ли при­е­ха­ли в Ари­зо­ну на­ве­стить Эттву­да на Рож­де­ство. Со­ка­мер­ник под­го­во­рил 130-ки­ло­грам­мо­во­го бай­ке­ра из Ка­ли­фор­нии из­бить его по пути в ком­на­ту для сви­да­ний. Силь­но по­стра­да­ли спина и почки Эттву­да, од­на­ко ро­ди­те­лям он ни­че­го не ска­зал.

После за­ме­ны со­ка­мер­ни­ка Эттвуд начал за­по­ем чи­тать. Он начал с ро­ма­нов Джор­джа Ору­эл­ла «1984» и Ол­до­са Хакс­ли «О див­ный новый мир». За шесть лет быв­ший нар­ко­тор­го­вец про­чи­тал около ты­ся­чи книг. Вме­сте со вновь об­ре­тен­ной лю­бо­вью к чте­нию при­шло же­ла­ние пи­сать. Он начал вести ано­ним­ный блог «Тю­рем­ный жур­нал Джона». За­пи­си пе­ре­да­ва­лись через по­се­ти­те­лей. Эттвуд опи­сы­вал ужас­ные усло­вия тю­рем­ной жизни — мас­со­вые бес­по­ряд­ки, побои, из­на­си­ло­ва­ния. О блоге рас­ска­зы­ва­лось в на­ци­о­наль­ных СМИ.

В 2007 году Эттву­да вы­пу­сти­ли. Он вер­нул­ся в дом ро­ди­те­лей в Ве­ли­ко­бри­та­нии, в ко­то­ром не бывал с мо­мен­та пе­ре­ез­да в Аме­ри­ку в 1991 году. Мать опи­сы­ва­ет его как «щенка, всюду сле­ду­ю­ще­го за ней» из-за недо­стат­ка об­ще­ния. В по­пыт­ке за­ве­сти новых дру­зей Эттвуд начал хо­дить в пабы род­но­го го­ро­да. Он вспо­ми­на­ет: «Ко­ка­ин был по­всю­ду. Его со­ва­ли мне прямо под нос. Я от­ка­зы­вал­ся». Быв­ший за­клю­чен­ный по­лу­чал мно­го­чис­лен­ные звон­ки от со­ка­мер­ни­ков с прось­ба­ми по­мочь на­ла­дить сбыт ко­ка­и­на в Ве­ли­ко­бри­та­нии: «Я го­во­рил им, что по­рвал с про­шлым и со­би­ра­юсь жить по за­ко­ну. Не хочу опять под­во­дить ро­ди­те­лей».

Выйдя из тюрь­мы, Эттвуд опуб­ли­ко­вал че­ты­ре книги и пла­ни­ру­ет на­пи­сать еще несколь­ко, в том числе об из­вест­ном ко­лум­бий­ском нар­ко­ба­роне Пабло Эс­ко­ба­ре. Также Эттвуд пу­те­ше­ству­ет по Ве­ли­ко­бри­та­нии, рас­ска­зы­вая детям о вреде нар­ко­ти­ков. Он го­во­рит: «Ре­аль­ность та­ко­ва, что битва с нар­ко­ти­ка­ми — это на самом деле битва за под­рас­та­ю­щее по­ко­ле­ние. Мой совет всем мо­ло­дым людям: дер­жи­тесь по­даль­ше от нар­ко­ти­ков, по­сколь­ку в этом воз­расте ваш мозг раз­ви­ва­ет­ся. Но взрос­лые долж­ны иметь воз­мож­ность де­лать все что за­хо­тят — без вся­ко­го вме­ша­тель­ства со сто­ро­ны пра­ви­тель­ства». Эттвуд боль­ше не при­ни­ма­ет нар­ко­ти­ки. Он го­во­рит: «Каж­дый год уми­ра­ет пара моих дру­зей-нар­ко­ма­нов. Мне хо­чет­ся ду­мать, что я пе­ре­рос за­ви­си­мость и вос­ста­но­вил свою карму от вреда, на­не­сен­но­го об­ще­ству. Те­перь мне нра­вит­ся жить спо­кой­ной жиз­нью, пи­сать книги и по­мо­гать в шко­лах».