Достойно описать не смог, но было смешно
Едва лет 12 стукнуло, но до сих пор помню как задыхался от смеха. Жил у нас в доме Сашка Погорелый, и выходил он поиграть во двор редко. Родители интеллигенты, врачи вроде бы. А это он выполз неспеша и начал издалека:
— Мамка заболела, простыла. Говорит мать, мол, како заварю, горяченького нужно выпить, а у самой же температура, соображает плохо.
А мы с Шурой Шкараном стоим и слушаем — к чему он? А он продолжает:
— Заварила. Како настоялся, — а самого смех распирает, слова пропадают, ну и мы потихоньку ржём сами незнамо чего. — Мать говорит, что какао какой-то странный вышел, наверное, из-за простуды. — Он уже по полу катается, мы с этого уже угорать начали. — Вкус, говорит, не такой — необычный, — и ухахатывается. — Горло больное, предполагает, вот и вкус изменился.
Ржём мы уже в тишине, он весь красный, глаза открыть не может. Через время всех будто попустило, а он продолжает:
— А она берёт эту жестяную коробку, ну, типа, в которой како хранят, а это и не какао, — снова человек уходит в красное, пищит на земле пополам согнутый, — это перец, красный, молотый.
Тут его порвало через край, нас вдогонку за ним. Отходили с полчаса. Будто и ничего такого, но сильнее того раза я не смеялся в жизни. Мы все хохотали, мамку, пьющую красный перец представляли: "Како не такой!" А он всё картинно изображал, как она причмокивает, всматривается в кружечку и принюхивается, прищуривается подозрительно. Они еще всем семейством очкарики к тому же, картина рисовалась живая и карикатурная, Петросян бы там в ужасе на комод заполз от нашего хохота.