Волны Великой реки бегут и бегут на восток,

Славных героев дела уносит их вечный поток;

С ними и зло, и добро - ничто не вернётся назад.

Только, как прежде, во тьме, тысячи тысяч веков,

Сверстники солнца и звёзд, безмолвные горы стоят.

На островке - дровосек и седовласый рыбак.

Что им осенний туман, весеннего вечера мрак!

Снова за жбаном вина встретились мирно они,

Пьют молодое вино, и в разговоре простом

Весело им вспоминать волной унесённые дни.

(с) "Троецарствие" Ло Гуань-чжун, перевод И. В. Миримский

Между повстанцами возник разлад. Я напомню, что среди них было две основные силы - северяне, что из земель к северу от Хуанхэ и смуглокожие южане, что из земель к югу от Хуанхэ. Объединённое войско, что в предыдущей части потерпело сокрушительное поражение от императорской армии, возглавляли двое - северянин-логист Юань и южанин-командующий Сунь. Как вы понимаете, северянин был родным братом главы восстания Юань Шао, поэтому все тумаки за поражение принял на себя Сунь Цзянь. И, это вы тоже должны понимать, он смертельно на это обиделся!

- У нас с Дун Чжо [высокомерным узурпатором престола] не было личной вражды., - начал [Сунь Цзянь], чертя палкой по земле, - но я самоотверженно сквозь тучи стрел и град камней ринулся в смертельный бой, воодушевляемый больше всего долгом служения государству и меньше всего чувством личной привязанности к вам. Вы же, наслушавшись клеветы, лишили меня провианта и довели до поражения. Что всё это значит? (с) "Троецарствие", гл. 6

Дун Чжо вскорости узнал об этом и решил использовать на Сунь Цзяне свою излюбленную тактику - он направил тому человека с предложением воистину королевского подарка - предложил свою дочь в жёны.

- Разве я могу породниться с таким бессовестным и беспутным злодеем, погубившим правящий дом! - В страшном гневе закричал Сунь Цзянь. - Я поклялся уничтожить его род до девятого колена, чтобы отомстить за поруганную им Поднебесную! Тебя я пока не трону, но возвращайся назад не мешкая! Помни: сдашь перевал - я тебя пощажу, будешь медлить - изрублю в куски! (с) "Троецарствие", гл. 6

Наставник и советник Дун Чжо, чьим словом узурпатор всё это время с успехом пользовался, порекомендовал ученику перенести столицу на запад, в Чанъань. Несмотря на подробнейшие объяснения в эпической книге, совет был действительно дельным - запад находился в окружении гор и там проживало население, этнически близкое к Дун Чжо. Взять штурмом западные земли были практически невозможно... Никогда. Только через пятьсот лет это удастся сделать. В общем-то... Дун Чжо сжёг старую столицу Лоян. И перенёс столицу на запад, в Чанъань. Разъярённый таким святотатством Цао Цао наскоро собрал отряд и... Был разбит в засаде Люй Бу. У них были личные счёты - Цао Цао хитростью в прошлой части пытался проникнуть в ближний круг Дун Чжо, но лишь чудом тот был спасён своим телохранителем Люй Бу.

- Всё вышло так, как рассчитывал [наставник и учитель Дун Чжо]! - Рассмеявшись, воскликнул Люй Бу и отдал приказ войскам построиться в боевой порядок. (с) "Троецарствие" гл. 6

Так Цао Цао ранили стрелой, а сам он лишь едва скрылся.

Те же временем Сунь Цзянь в колодце нашёл святая святых - императорскую печать. Это было легендарное событие, сравнимое с тем, как Артур вынул меч из камня - потомок древнего знатного южного рода словно бы провидением Неба находит крошечную печать на пепелище. Разумеется, лазутчики донесли обо всём Юань Шао - когда Сунь Цзянь пожелал уйти из повстанческого войска, тот загорелся идеей прибрать реликвию себе.

Не пугайтесь количеству имён, это перечисление северных и южных лордов:

- Если ты хочешь снести ему голову, значит ты лжёшь! - Закричал Юань Шао, выхватывая меч из ножей.

Янь Лян и Вэнь Чоу, стоявшие у него за спиной, также схватились за мечи.

Чэн Пу, Хуан Гай и Хань Дан, стоявшие позади Сунь Цзяня, сжимали в руках оружие. Князья удержали их.

Сунь Цзянь, вскочив на коня, ускакал из лагеря и тут же покинул Лоян. Разгневанный Юань Шао в эту же ночь послал преданного человека [...] предупредить [своего поверенного], чтобы он перехватил Сунь Цзяня по дороге и отобрал у него печать. (с) "Троецарствие", гл. 6

...В этот момент с отрядом, раной от стрелы и вкусом горечи от поражения возвращается Цао Цао. Разумеется, Юань Шао пожелал развеять его печали и устроил в честь героя пир. Но...

Среди общего веселья Цао Цао поднялся и сказал со вздохом:

- Я начал великое дело, чтобы избавить страну от злодеев. Все вы вошли в союз, движимые чувством справедливости, и я вам открою свой первоначальный план: Юань Шао должен был бы повести хэнэйские войска к Мынцзиню и Суаньцзао, а остальные князья - оборонять Чэнгао, удерживать Аоцан и прикрывать Хуаньюань и Дагу, держа под наблюдением важнейшие места. Гунсунь ЦЗань с наньянскими войсками должен был занять Даньси и, вступив затем в Угуань, угрожать району Саньфу, который весь покрыт глубокими рвами и высокими валами, так что там никто не решился бы вступить с нами в бой. Такое распределение сил внесло бы замешательство в ряды врага и создало в Поднебесной благоприятную обстановку для подавление мятежа. Сразу повсюду был бы восстановлен порядок. Ныне же вы медлите и стоите на месте, не оправдывая великих надежд Поднебесной. Это повергает меня в величайший стыд!

Юань Шао и другие ничего не могли возразить. Понимая, что Юань Шао и каждый из князей думают по-своему, и что так невозможно успешно завершить дело, Цао Цао один повёл свои войска в Яньчжоу. (с) "Троецарствие", гл. 6

Говоря русским языком, Цао Цао обвинил Юань Шао в том, что вчерашний императорский птичник, мастер интриг и любимец народа никудышный главнокомандующий, из-за которого они и терпят поражения. И, учитывая, что никто ему ничего возразить не мог, окружающие думали так же.

- Юань Шао бессилен, и его уже давно следовало бы сместить, - сказал [друг] Лю Бэю и его братьям [тот самый народный герой, который принёс с братьями клятву в персиковом саду]. - Мы тоже уйдём от него. (с) "Троецарствие", гл. 6

Единая повстанческая армия распалась.

Южане ушли от северян, когда их предводитель, потомок Сунь-цзы, великий южный вельможа Сунь Цзянь нашёл императорскую печать.

Цао Цао с самыми лихими воинами ушёл далеко-далеко на восток, в провинцию Шаньдун.

Даже друзья Лю Бэя, пришедшие из провинций к северу от дельты Хуанхэ, поспешили в родные земли.

Наставник и учитель Дун Чжо же убедил своего любимца сжечь старую столицу и укрепиться далеко на западе, в верховьях Хуанхэ - в неприступных горах.

Произошло худшее, что вообще могло произойти - Поднебесная затрещала по швам. Недовольные ни императором, ни узурпатором, не имеющие единства, до зубов вооружённые вельможи разошлись по своим домам. Что более важно - обвиняющие друг друга в провале мятежа и рассорившиеся до крайности.

P. S. Я настоятельно советую каждому молодому мужу прочитать эпический роман "Троецарствие". Но всякий, кто не желает проходить сквозь сложность китайских имён и бытописания, может ознакомиться с моим кратким пересказом, который я буду публиковать в этой серии. Делать это я буду в сообществе Лига Историков, поскольку речь идёт о письменном историческом источнике. Я стараюсь оформлять повествование со всем уважением к китайской классике. Наслаждайтесь чтением и обязательно делитесь своими впечатлениями в комментариях.

Волны Великой реки бегут и бегут на восток,

Славных героев дела уносит их вечный поток;

С ними и зло, и добро - ничто не вернётся назад.

Только, как прежде, во тьме, тысячи тысяч веков,

Сверстники солнца и звёзд, безмолвные горы стоят.

На островке - дровосек и седовласый рыбак.

Что им осенний туман, весеннего вечера мрак!

Снова за жбаном вина встретились мирно они,

Пьют молодое вино, и в разговоре простом

Весело им вспоминать волной унесённые дни.

(с) "Троецарствие" Ло Гуань-чжун, перевод И. В. Миримский

После той истории сподвижник покинул Цао Цао.

Не откладывая [Цао Цао с отцом и его богатым другом] разослали гонцов по всем дорогам и приступили к набору войск, призывая их под знамя, на котором начертали два слова: "Верность и справедливость". (с) "Троецарствие", гл. 5

Так Цао Цао, ещё совсем недавно каравший мятежников, сам стал зачинщиком мятежа.

Невероятное войско собралось под знамёнами Цао Цао. Полное его перечисление заняло полторы страницы, а количество участвовавших в нём князей, героев и домочадцев состоит из шести человек, остальные же пока что не упомянуты. Войско Цао Цао теперь исчислялось десятками тысяч воинов. Также к нему присоединился и сам Юань Шао, выступивший с войском из своего региона на границе с Кореей.

Почему же они встали под его знамёна? А всё дело в том, что отец Цао Цао дружил с богатыми людьми, которые дружили с людьми чрезвычайно знатными, а бывший заведующий императорской почтой Юань Шао, который и нашёл Цао Цао на щекотливое дело убийства Дун Чжо, имел много друзей.

Так получилось, что герой Лю Бэй вместе со своими братьями Гуань Юем и Чжан Фэем находились в округе Бейпин, что к северу от дельты Хуанхэ. Там он чувствовал себя в безопасности - как вы, быть может, помните, именно там он сотоварищи помогал местным домам побеждать восстание Жёлтых знамён. Вместе с братьями, он тоже присоединился к Юань Шао. Вскорости прибыл смуглый южанин Сунь Цзянь со своими войсками - тот самый, который тоже побеждал Жёлтые знамёна и который три предыдущие главы не занимался проблемами столицы, который потомок Сунь-цзы и который получил в награду богатую родную южную провинцию.

Иными словами, все выжившие из числа тех, чьи имена вы уже знаете, отозвались на клич Цао Цао. А также около двух десятков людей, чьи имена я пожелал скрыть от ваших глаз.

Великое войско возглавил Юань Шао.

Тот самый Юань Шао, кто был советником полководца Хэ, который на кратчайший миг захватил власть.

Тот самый Юань Шао, который придумал затаить латников, что истребили Десять приближённых.

Тот самый Юань Шао, который выступил с обнажённым мечом против Дун Чжо прямо в церемониальном зале.

Тот самый Юань Шао, которого сослали на границу с Кореей.

Тот самый Юань Шао, который и нанял Цао Цао убить надменного вельможу-узурпатора Дун Чжо.

Тот самый Юань Шао, который был заведующим императорской почтой.

Лидер всея справедливых людей Поднебесной.

...окончив клятву, [Юань Шао] смазал кровью уголки рта. Обряд взволновал всех, у многих на глаза навернулись слёзы.

Смазав кровью губы полководцев, Юань Шао спустился с помоста. Толпа окружила его, увела в шатёр и усадила там. Князья и все остальные разместились по сторонам двумя рядами, в соответствии с чином и возрастом. (с) "Троецарствие", гл. 5

Брат Юань Шао стал начальником логистики. Сунь Цзянь стал командиром главной армии.

Увы, в следующем же сражении повстанцы под их командованием потерпели сокрушительное поражение от императорской армии. Тогда могучего богатыря-командира императорской армии вызвался победить - а опосля и убил в честной схватке - Гуань Юй, брат Лю Бэя!

Цао Цао высоко оценил сей подвиг и проникся к брату Лю Бэя взаимной теплотой. Увы, брат Юань Шао оказался слишком спесивым, чтобы оказать герою достойные почести, не послушав совета Цао Цао наградить Гуань Юя.

В следующей битве императорская армия снова одержала великую победу - на этот раз благодаря могучести Люй Бу. А дальше произошло то, от чего у меня мурашки бегут по спине...

- Стой, трижды презренный раб! Яньский Чжан Фэй перед тобой!

Услышав эти слова, Люй Бу оставил [малоизвестного героя] и вступил в бой с Чжан Фэем. Тот сражался ожесточённо, но более двадцати схваток не решили исхода поединка. Видя это, Гуань Юй вскочил на коня и, размахивая своим тяжёлым кривым, как лунный серп, мечом Чёрного дракона, налетел на Люй Бу с другой стороны. Всадники схватывались несколько десятков раз, но одолеть Люй Бу было невозможно.

Тогда Лю Бэй, выхватив свой обоюдоострый меч, на коне с развевающейся гривой, тоже бросился в бой. Все трое окружили Люй Бу, и тот, вертясь как волчок, сражался сразу с тремя. Воины восьми армий оцепенели от этого зрелища. (с) "Троецарствие", гл. 5

Я хочу, чтобы вы лучше поняли смысл этой схватки. Каждый из трёх братьев-богатырей, что принесли священную клятву в персиковом саду, судя по тексту сей книги, не терпели поражений, иногда в одиночку бились против отрядов, а их удали настолько боялись, что посылали против них целые конные отряды. А Люй Бу не просто бился с каждым из них, он сражался со всеми тремя одновременно! Я даже боюсь помыслить, какой мощи был этот человек. Впрочем, в какой-то момент Люй Бу почувствовал, что начинает уставать и... Просто пронёсся мимо своих врагов, выходя из схватки и уводя свою армию из боя. Повстанцы сочли это победой.

На этом глава заканчивается. Я хочу дать читателю передышку - дело в том, что вся глава посвящена перечислению великих героев, их родословной и имущества. Она вводит в текст несколько десятков новых персонажей, которые присоединились к мятежу против Дун Чжо. Значительную её часть занимает зрелищное описание сражений и подвигов великих героев. Но, поскольку в дальнейшем вас будут ждать гораздо более эффектные битвы, я принял решение рассказать о самом главном - о значении мятежа против Дун Чжо. И напомнить вам о всех великих героях, что были упомянуты в предыдущих главах.

Ведь все они наконец-то встретились друг с другом, познакомились, подружились против общего врага и... Встретили силу, которой не были способны противостоять.

P. S. Я настоятельно советую каждому молодому мужу прочитать эпический роман "Троецарствие". Но всякий, кто не желает проходить сквозь сложность китайских имён и бытописания, может ознакомиться с моим кратким пересказом, который я буду публиковать в этой серии. Делать это я буду в сообществе Лига Историков, поскольку речь идёт о письменном историческом источнике. Я стараюсь оформлять повествование со всем уважением к китайской классике. Наслаждайтесь чтением и обязательно делитесь своими впечатлениями в комментариях.

Волны Великой реки бегут и бегут на восток,

Славных героев дела уносит их вечный поток;

С ними и зло, и добро - ничто не вернётся назад.

Только, как прежде, во тьме, тысячи тысяч веков,

Сверстники солнца и звёзд, безмолвные горы стоят.

На островке - дровосек и седовласый рыбак.

Что им осенний туман, весеннего вечера мрак!

Снова за жбаном вина встретились мирно они,

Пьют молодое вино, и в разговоре простом

Весело им вспоминать волной унесённые дни.

(с) "Троецарствие" Ло Гуань-чжун, перевод И. В. Миримский

Поднебесная лишилась власти императора, тирании евнухов и направляющей руки бабушки-императрицы. Жёлтые знамёна лежали пеплом, но фишку го положил честолюбивый и хитроумный вельможа Дун Чжо, известный надменностью и коварством. Богатыми дарами он привлёк на свою сторону могучего богатыря Люй Бу и подавил сопротивление. Теперь он жаждал претворить свой план в жизнь - посадить на престол не законного преемника императора от его старшей жены, но более по его мнению достойного - мальчика от младшей жены, что и правда столь храбро проявил себя в суровый час. Быть может, вельможа действительно мыслил о благе страны, да только мало кто из придворных питал к нему доброту.

Сопротивление Дун Чжо возглавил достойный человек Юань Шао. Самое время мне познакомить читателя с ним. Он - тот самый заведующий императорской почтой, что надоумил полководца Хэ на борьбу с евнухами. Засадный отряд латников, победивший Десять приближённых - его задумка.

- Поднебесная в моих руках! - Загремел Дун Чжо. - Теперь управляю я. Кто дерзнёт пойти против меня? Иль ты сомневаешься в остроте моего меча!

- Твой меч остёр, но и мой не затупился! - Крикнул Юань Шао, обнажая свой меч.

Оба стояли лицом к лицу на одной циновке.

Вот уж поистине говорится:

За правду погиб Дин Юань [приёмный отец Люй Бу], могучим героем прослыв,

А что Юань Шао пожнёт, в единоборство вступив? (с) "Троецарствие", гл. 3

Их разняли. Дун Чжо был утихомирен своим наставником и советчиком, а Юань Шао - родным дядей, что предпочёл вовремя поклониться узурпатору. Вскоре же вельможи наперебой начали убеждать нового повелителя о помиловании достойного человека - ибо тот не опасен, ибо любим народом, ибо сам весьма могущественен. Глядя вслед уходящему Юань Шао, Дун Чжо принял решение - он послал тому предложение занять область на границе с Кореей, что равнялось почётной ссылке. Мудрое решение!

А покуда Юань Шао покидал столицу, во дворце наставник Дун Чжо зачитывал послание:

"Усопший император Лин-ди слишком рано покинул своих подданных. И ныне весь мир взирает с надеждой на его наследника. Но небо даровало мало талантов нынешнему правителю нашему: уважением он не пользуется, траур соблюдает нерадиво. Недостаток добродетелей наносит оскорбление великому престолу. Императрица-мать также не обладает достоинствами, необходимыми августейшей матери Сына неба, и государственные дела от этого пришли в беспорядок. Императрица Юн-лэ [бабушка-императрица] была зверски умерщвлена [см. часть II], о чём в народе ходят разные слухи. Не является ли это злодеяние попранием основ Трёх уз, связывающих людей так же, как связано небо с землёй?

Ван Чэнь-лю [внук от соперницы-наложницы], по имени Се, мудр и щедро одарён добродетелями, поступки его безупречны. Он ревностно соблюдает траур, слова его не расходятся с делом; доброе имя его прославлено по всей Поднебесной. Ему надлежит взять на себя великое дело управления государством и увековечить своё имя. Посему император низлагается и ему присваивается титул вана Хуннун. Вдовствующая императрица устраняется от управления Поднебесной.

Мы почтительнейше просим вана Чэнь-лю от имени неба и по воле народа быть нашим государем и тем самым оправдать надежды рода человеческого". (с) "Троецарствие", гл. 4

Вместо аплодисментов раздался крик - то плакали лишённые титула. Вскорости один из сановников оскорбил Дун Чжо, ударив его церемониальной дощечкой, за что немедленно был обезглавлен. Вскоре лишённых титула бывшего императора с матерью-императрицей увели прочь, во дворец Вечного покоя под домашний арест.

Так ван Чэнь-лю, которому намедни исполнилось девять лет, стал императором Сянь-ди. А Дун Чжо - его правой рукой.

...[наставник Дун Чжо] подозвал слугу с кинжалом и верёвкой и крикнул [бывшему императору]:

- Не хотите пить вино - берите эти вещи.

[Служанка] упала на колени:

- Разрешите мне выпить это вино. Умоляю вас сохранить жизнь матери и сыну!

- Кто ты такая, чтобы отдать свою жизнь за жизнь вана? - Закричал на неё [наставник Дун Чжо] и затем, поднеся чашу императрице Хэ, сказал:

- Ты можешь пить первой.

Тогда императрица стала проклинать [своего брата] Хэ Цзиня за то, что он навлек все нынешние бедствия, призвав злодеев в столицу.

[Наставник Дун Чжо] торопил императора осушить чашу... (с) "Троецарствие", гл. 4

Так пресеклась императорская ветвь дома Хэ.

С тех пор Дун Чжо каждую ночь стал ходить во дворец, бесчестил придворных женщин и даже спал на императорском ложе. (с) "Троецарствие", гл. 4

Когда слухи о том достигли ушей Юань Шао, он начал готовить заговор. Разговор ниже произошёл на пиру, устроенном другом ссыльного бывшего заведующего императорской почтой.

...[подробно обсудив столичный ужас] все зарыдали. Но один из гостей поднялся и, громко рассмеявшись, сказал:

- Даже если все сановники примутся плакать с вечера до утра и с утра до вечера, вряд ли смогут они своими слезами убить Дун Чжо!

[Организатор пира], окинув взглядом говорившего - это был Цао Цао, - гневно воскликнул:

- Твой род пользовался милостями Ханьского [императорского] дома! Ты же не только не думаешь, как послужить государству, но ещё и смеёшься над нами!

- Я смеюсь вовсе не потому, - возразил Цао Цао. - Мне смешно, что вы проливаете слёзы и не думаете над тем, как убить Дун Чжо. Я хоть и не обладаю талантами, но сумею отрубить голову этому разбойнику и выставить её у ворот столицы, чтобы заслужить благодарность Поднебесной!

- Какие же у вас планы, Цао Цао? - Спросил [организатор пира], подходя к нему. (с) "Троецарствие", гл. 4

После этих слов стало ясно - мир в Срединном государстве сохранится ненадолго.

Лишь благодаря чутью и хитроумию Люй Бу, Дун Чжо чудом удалось выжить. Вот только Цао Цао не купился на подарки узурпатора, но обнаружил себя и разве что чудом выбрался из столицы живым. На ворованном коне он был остановлен ближайшим же командиром заставы и был брошен к ногам местного градоначальника. Перед лицом судьбы, Цао Цао честно признался в причине своего бегства - он жаждал убить узурпатора, но потерпел неудачу.

Тут начальник уезда освободил его от пут, усадил на почётное место и, поклонившись, сказал:

- Кланяюсь вам как справедливому и достойному сыну Поднебесной! (с) "Троецарствие", гл. 4

В сумерках Цао Цао со своим новым товарищем добрался до деревушки, где жил сводный брат его отца. Там... Случилась одна неприятность... Я даже не знаю, как это описать. Пожалуй, я приведу отрывок целиком.

- Господин мой, если бы вы не спасли моего племянника, погиб бы род Цао! [...] Сегодня ночью вы можете отдыхать и спать спокойно. [...] У меня в доме нет хорошего вина и нечего выпить в честь вашего приезда. Я съезжу в соседнюю деревню и достану.

[...]

Вдруг за домом [Цао Цао и его новому товарищу] почудился странный звук, словно кто-то точил нож.

- А ведь [человек, который их приютил] не родственник мне, - встревожился Цао Цао. - Очень подозрительно, что он ушёл. Давайте прислушаемся.

Крадучись они пробрались в заднюю комнату соломенной хижины и услышали, как кто-то за стеной сказал:

- Надо связать, прежде чем резать.

- Так я и думал! - Шепнул Цао Цао. - Если мы не опередим их, они схватят нас.

Они обнажили мечи и перебили всех, кто попадался им под руку - мужчин и женщин, всего восемь человек. Обыскав затем дом, они обнаружили на кухне связанную свинью, приготовленную на убой.

- Цао Цао, мы ошиблись! - Воскликнул [его товарищ]. - Мы убили добрых людей!

Второпях они покинули дом, вскочили на коней и помчались, но не проехали и двух ли, как встретили [сводного брата отца Цао Цао, который оставил их намедни и уехал за вином в соседнюю деревню] верхом на осле с двумя кувшинами вина. В руках он держал корзину с овощами и фруктами.

- Дорогой племянник и вы, господин, - окликнул их [он], - почему же вы так скоро тронулись в путь?

- Людям, совершившим преступление, нельзя подолгу оставаться на месте, - сказал Цао Цао.

- А я поручил домашним заколоть свинью, чтобы угостить вас, - продолжал [тот]. - Разве вы гнушаетесь моим убогим жильём? Умоляю вас вернуться!

Цао Цао, взмахнув плетью, поскакал вперёд, но вдруг круто осадил коня и, повернувшись, крикнул, обнажая свой меч:

- Кто это едет за нами?

[Сводный брат его отца] оглянулся. В этот миг Цао Цао мечом снёс ему голову. (с) "Троецарствие", гл. 4

В Китае до сих пор в ходу поговорка: "说曹操，曹操到" (shuō cáocāo，cáocāo dào), перевод которой звучит следующим образом: "Скажи Цао Цао и Цао Цао явится". Означает примерно то же, что наше: "Вспомнишь Солнце - вот и лучик", только с крайне негативной коннотацией.

P. S. Я настоятельно советую каждому молодому мужу прочитать эпический роман "Троецарствие". Но всякий, кто не желает проходить сквозь сложность китайских имён и бытописания, может ознакомиться с моим кратким пересказом, который я буду публиковать в этой серии. Делать это я буду в сообществе Лига Историков, поскольку речь идёт о письменном историческом источнике. Я стараюсь оформлять повествование со всем уважением к китайской классике. Наслаждайтесь чтением и обязательно делитесь своими впечатлениями в комментариях.

Волны Великой реки бегут и бегут на восток,

Славных героев дела уносит их вечный поток;

С ними и зло, и добро - ничто не вернётся назад.

Только, как прежде, во тьме, тысячи тысяч веков,

Сверстники солнца и звёзд, безмолвные горы стоят.

На островке - дровосек и седовласый рыбак.

Что им осенний туман, весеннего вечера мрак!

Снова за жбаном вина встретились мирно они,

Пьют молодое вино, и в разговоре простом

Весело им вспоминать волной унесённые дни.

(с) "Троецарствие" Ло Гуань-чжун, перевод И. В. Миримский

В тот же день Цао Цао сказал Хэ Цзиню:

- В несчастьях теперь, как и прежде, повинны евнухи. Государю не следовало бы наделять их властью и оказывать им милости, ибо это толкает их на злые умыслы. Если уничтожать зло, так уничтожать с корнем! Для этого достаточно одного тюремного смотрителя. К чему призывать войска со стороны? Если вы задумали убить всех евнухов, то дело это раскроется и, как мне кажется, провалится. (с) "Троецарствие", гл. 3

Полководец Хэ и Цао Цао привлекли на свою сторону многих чиновников и военачальников, но произвести дело они доверили вашему старому знакомому по первой главе, высокомерному вельможе Дун Чжо. Тому самому, который оскорбил Лю Бэя и был первым послан из столицы подавить восстание Жёлтых знамён. Увы, он не понёс наказания за поражения в боях с мятежниками, ибо был слишком знатен, влиятелен и могущественен.

Один старый мудрец посоветовал Дун Чжо поступить хитро - на словах выразить покорность, но про себя задумать великое дело. Так тот и поступил - он решил обезопасить себя и написал полководцу Хэ, что совершит задуманное, но только с дозволения самого императора. Узнав об этом, все друзья Хэ стали отговаривать его от привлечения Дун Чжо, ибо увидели в том опытного интригана.

О планах клики узнали евнухи, ведь трудно не заметить тайком собираемые в столице отряды. Тогда они отправились к сестре Хэ, что уже стала императрицей, и стали умолять её о помощи. Как и в прошлый раз, она решила защитить евнухов, ибо была обязана им - совсем недавно с их помощью она победила свою свекровь, ту самую коварную бабушку-императрицу, что жаждала видеть на престоле другую наложницу гарема.

Императрица повелела позвать Хэ Цзиня, но когда тот собрался во дворец, начальник императорской канцелярии [...] остановил его:

- Государыня призывает вас к себе по наущению евнухов. Не ходите! Если пойдёте - случится беда!

- Меня зовёт императрица, - возразил Хэ Цзинь, - какая может быть беда!

- Заговор уже раскрыт. Зачем вы сами идёте во дворец? - Спросил [придворный, заведующий императорской почтой, который и надоумил Хэ Цзиня].

- Надо сначала вызвать оттуда евнухов, а потом можно пойти, - добавил Цао Цао.

- Это уж совсем по-детски! - Насмешливо заметил Хэ Цзинь. - Ядержу в руках всю Поднебесную! Что осмелятся сделать со мной евнухи?

- Если вы твёрдо решили идти, то мы на всякий случай возьмём с собой латников, - сказал [придворный, заведующий императорской почтой]. (с) "Троецарствие", гл. 3

А латниками теми командовал брат придворного-заведующего императорской почтой.

Это был очень трогательный момент. Полководец Хэ и императрица Хэ встретились в тронном зале. Первый собрал подле себя могущественных друзей, а в коридорах притаился его доверенный отряд. Вторая же окружила себя всемогущими евнухами, которые спрятали поодаль своё войско.

Тут-то злодеи и показали своё истинное лицо!

Судьба династии Хань готова вот-вот оборваться.

Трёх гунов Хэ Цзинь заменил, но думал ли он о конце?

Советами преданных слуг и верных друзей пренебрёг он -

И смерти лихой от меча не избежал во дворце. (с) "Троецарствие", гл. 3

[Главный евнух] перебросил [приближённому, заведующему императорской почтой] через стену отрубленную голову Хэ Цзиня и заявил:

- Хэ Цзинь убит за своё вероломство. Всем его соучастникам объявляется прощение.

- На помощь, ко мне! Евнухи коварно убили опору государя! - Закричал [тот]. - Перебьём эту разбойничью шайку! (с) "Троецарствие", гл. 3

Началась бойня!

Половина евнухов были тут же зарублены спрятавшимися латниками!

Оставшиеся четверо ринулись кто куда. Один взял в заложники саму императрицу Хэ, а главный из них также её сына-наследника и внука соперницы-наложницы!

- Разбойник! Как ты смеешь похищать императрицу! (с) "Троецарствие", гл. 3

- И ты строил козни против своего брата! - Бросил [достославный латник в сторону брата полководца Хэ, который и помог евнухам погубить его]. - Погибни же вместе со всеми!

- Смерть злодею! - Закричали люди. (с) "Троецарствие", гл. 3

Всё войско евнухов было перебито.

Цао Цао помог потушить пожар во дворце, упросил императрицу принять на себя управление и послал погоню за [главным евнухом, единственным, кто смог спастись], чтобы спасти малолетнего императора. (с) "Троецарствие", гл. 3

Как вы, мне думается, догадались, злодей-евнух скрылся вместе с двумя маленькими заложниками.

[Главный евнух] видя, что его положение безнадёжно, бросился в реку, где и утонул. [Маленький] император и [внук от соперницы-наложницы], не понимая, что происходит, боялись откликнуться и спрятались в густом тростнике на берегу реки. Их искали повсюду, но не нашли. Они скрывались в своём убежище до [самого утра]. Выпала роса. Промокшие и голодные, мальчики сидели потихоньку плакали, боясь, как бы люди не обнаружили их по голосам.

- Здесь долго оставаться нельзя, - сказал [внук от соперницы-наложницы], - надо искать дорогу.

Связав одежду в узелок, они стали карабкаться вверх по берегу. Пробираясь в темноте сквозь колючий кустарник, они не могли различить дорогу и стали уже приходить в отчаяние, как вдруг сотни тысяч светлячков вспыхнули и закружились перед императором.

- Небо помогает нам, брат! - Воскликнул [внук от соперницы-наложницы].

Мальчики пустились в путь, следуя за светлячками, и вскоре выбрались на дорогу. За ночь они так измучились, что валились с ног, и, заметив стог соломы возле какого-то дома, прилегли отдохнуть.

Хозяину дома как раз в эту ночь приснилось, что два красных солнца опустились за его жильём. Встревоженный таким предзнаменованием, он оделся и вышел во двор. Его ослепило яркое сияние, поднимавшееся к небу из-за стога соломы.

- Чьи вы дети? - Спросил хозяин, подойдя поближе и заметив мальчиков.

Император был слишком напуган и молчал, а [внук от соперницы-наложницы], указывая на него, произнёс:

- Это наш император - он бежал из-за смуты, поднятой евнухами. А я - его брат [...].

Взволнованный хозяин, низко кланяясь, сказал:

- Я [брат одного из достопочтенных людей, которых погубили в прошлой главе евнухи]. Я возненавидел евнухов, когда узнал, что они продают должности, и поэтому скрываюсь здесь.

Он ввёл императора в дом, опустился перед ним на колени и предложил пищу и вино. (с) "Троецарствие", гл. 3

Вскоре последнего из Десяти приближённых зарубили, а достопочтенный латник нашёл прятавшихся мальчиков.

Так в Поднебесной завершилось правление евнухов.

На пути латников-спасителей императора, возвращавшихся с мальчиками во дворец, встал лес знамён. То был отряд высокомерного вельможи Дун Чжо, что так вовремя очутился рядом. Старый интриган! А, надо сказать, что внук наложницы-соперницы совершенно не испугался его, чем вызвал большое восхищение сего прохвоста.

- Ныне императорский двор без правителя, если не воспользоваться этим моментом и упустить время, то положение изменится, - сказал [друг и советник Дун Чжо, который и надоумил того не действовать необдуманно]. - Завтра в саду Вэньмин соберём чиновников, объявим им о низложении императора и возведём на престол [внука наложницы-соперницы]. Казним тех, кто не захочет повиноваться нам, и этим сразу же укрепим нашу власть. (с) "Троецарствие", гл. 3

Могущественные советники, великие вельможи, знатные люди и достопочтенные чиновники - все собрались на совет и все услышали решение Дун Чжо о низложении императора. Многие из них стали возмущаться, а руководил их возмущением один величавый южный наместник. А при нём был огромных размеров телохранитель, чей вид и заставил советника Дун Чжо остановить своего подопечного от скорой расправы.

А звали того телохранителя Люй Бу. И был он приёмным сыном величавого южного наместника. Ох, запомните его имя!

На следующий день величавый южный наместник сошёлся пред городскими стенами своим отрядом против отряда Дун Чжо. Он обвинил старого интригана в желании того посеять великую смуту! И то было правдой, ведь Дун Чжо желал заменить одного императора на другого! И снова телохранитель Люй Бу до смерти напугал Дун Чжо, да так сильно, что обратил прохвоста в бегство!

А надо сказать, что один из латников, что намедни преследовали евнухов, был другом Люй Бу. И он пришёл в шатёр Дун Чжо, и предложил тому свою помощь. Предательством ли было это?..

Вместе они разработали прелестный план. Латник-перебежчик взял у Дун Чжо дорогие подарки, а с ними и любимого коня вельможи - Красного зайца. Всё это было преподнесено Люй Бу.

Люй Бу пожелал взглянуть на такое чудо. Конь и в самом деле был великолепен. Весь красный, как пылающие угли, длиной от головы до хвоста в один чжан [ок. 3 метров], высотой от копыт до гривы в восемь чи [ок. 2 метров]. Его могучее ржание достигало, казалось, до самых небес и проникало до дна моря.

Потомки сложили стихи, восхваляющие этого коня:

Он огненно-красным драконом, слетевшим с заоблачной выси,

Летит, обрывая поводья и губы кровавя уздой.

Он тысячи ли пролетает, взбираясь на горные кручи,

Преодолевая потоки, туман рассекая седой.

(с) "Троецарствие", гл. 3

Воистину, как богат был надменный вельможа Дун Чжо! А вы бы отказались от таких щедрых даров?! Вот и Люй Бу не отказался.

Ночью Люй Бу с мечом в руке явился в шатёр [своего приёмного отца, величавого южного вельможи, что возглавил оппозицию против Дун Чжо]; тот сидел и читал при свете зажжённого пучка сухой травы.

- По какому делу ты пришёл ко мне, сын мой? - Спросил [тот], заметив Люй Бу.

- Я уже вполне взрослый человек, - грубо ответил Люй Бу. - Неужели ты думаешь, что мне лестно называться твоим сыном?

- Почему такая перемена, сын мой? - Удивился [тот].

В ответ Люй Бу взмахнул мечом - и голова [его приёмного отца] покатилась на землю. Затем Люй Бу созвал приближённых убитого и заявил:

- [Мой приёмный отец] был жестоким человеком, и я убил его. Кто согласен служить мне, оставайтесь, остальные уходите.

Более половины воинов разошлись. (с) "Троецарствие", гл. 3

Люй Бу усадил Дун Чжо и, став на колени, сказал:

- Если вы не возражаете, то разрешите мне поклониться вам как названому отцу.

Дун Чжо подарил Люй Бу золотые латы и парчовый халат, затем, отдав должное вину, они разошлись. (с) "Троецарствие", гл. 3

Так в Поднебесной воцарился новый правитель - хитроумный и высокомерный интриган Дун Чжо.

P. S. Я настоятельно советую каждому молодому мужу прочитать эпический роман "Троецарствие". Но всякий, кто не желает проходить сквозь сложность китайских имён и бытописания, может ознакомиться с моим кратким пересказом, который я буду публиковать в этой серии. Делать это я буду в сообществе Лига Историков, поскольку речь идёт о письменном историческом источнике. Я стараюсь оформлять повествование со всем уважением к китайской классике. Наслаждайтесь чтением и обязательно делитесь своими впечатлениями в комментариях.