В начале XIX в. в Новохопёрском уезде возникает хлыстовская секта «богомолов», которая к середине XIX в. разрастается до крупных размеров. Она распространяется по таким селениям Воронежской губернии как слобода Красная, Алферовка, село Троицкий Юрт. Одним из первых лидеров хлыстов в Троицком Юрте является крестьянин И. Перфильев. Назвав себя Иоанном Крестителем, в 1815 г. он стал продвигать антигосударственные идеи на почве апокалиптических настроений, в частности – отказ от государственных повинностей. Первая попытка государства устранить проблему оказалась неудачной. К тому времени он на столько радикально настроил своих последователей, что встреча с прибывшей комиссией привела к гибели одного из понятых. Другим лидером хлыстовской секты в 1830-х годах стал Н. Щербаков, который собрал своих последователей в слободе Алферовка. Они верили в то, что он обладал «духом прозорливости и святости», и был «учён самим Богом». На своих собраниях по ночам они пели псалмы, «рукоплескали», «плясали» и «делались как будто исступлёнными», «ложились спать без разбора пола», раздевались догола и обливались холодной водой.
Через несколько десятков лет в слободе Красной появляется еще один лидер хлыстовской секты богомолов А. Рудя. Его последователей можно было встретить почти во всей Воронежской губернии. Сам он до обращения в хлыстовство был церковным человеком, учился грамоте при церкви активно участвовал в богослужениях, читал духовную литературу. Его увлечением, впоследствии сыгравшим значимую роль в успехе собирать вокруг себя людей, было чтение вслух. Видимо он читал довольно складно и выразительно, что всегда вокруг него собирались слушатели. Его «духовный» путь начался с душевного кризиса от смерти жены и неудачи во втором браке, после которых в пути на богомолье в Киев он познакомился с хлыстовским адептом. Тот и ознакомил А. Рудю с хлыстовской версией «спасения» и подарил ему «хлыстовскую» книгу. Вернувшись домой, А. Рудя собирает у себя дома слушателей, которые стали приходить к нему систематически, образовав тесное сообщество. В этом сообществе появились характерные для хлыстовства практики. Все бы ничего: члены общества собирались, как и христиане в древности – в вечернее и ночное время, читали и пели псалмы. Устраивалась, как предполагалось, «вечеря любви». Однако плоды таких собраний оказались отнюдь нехристианскими. «Душеспасительная книга», которую читал А. Рудя на собраниях, возможно содержала христианские мотивы, однако искажения христианского вероучения в ней дали следующие плоды. Отношения полов были такими же «свободными» как у сборищ хиппи 60-х годов ХХ века. А. Рудя учил любви, но какая это была любовь: все члены сообщества объявлены братьями и сестрами, и независимо от того, кто с кем состоит в браке, каждый «брат» должен был телесно доказать свою любовь любой «сестре». На этом А. Рудя не остановился, он решил, что различий у полов не должно быть, так как все нуждаются во спасении. От продолжительного монотонного чтения и пения участники собраний «приходили в экстатическое состояние, то тряслись, то вздрагивали всем телом; тут же какая-нибудь женщина в исступлении падала на пол и вскрикивала разными голосами, не договаривая слов, которым придавалось значение пророчеств» .
Сообщество богомолов А. Руди жило закрытой жизнью. Для внешнего мира они были строгими ревнителями православной веры. Их называли «богомолами», за активное и интенсивное (показное) участие в богослужебной жизни церкви. Все, что происходило внутри, хранилось в строжайшей тайне согласно «страшной клятве», обязывающей всех членов секты молчать.
Через пять лет с момента образования секту разогнали. А. Рудю и четырнадцать самых активных его последователей на год посадили в острог, куда также приходили к Руде его адепты. После суда А. Рудю сослали в Сибирь, а его соратников, как менее виновных вернули в Красную слободу.
Вспышка хлыстовства в рассматриваемом уезде возникла также в селе Еланское Колено. В отличие от предыдущих случаев лидерами оказались пришлые люди, даже их первые последователи (около двадцати пяти человек) не были местными уроженцами. Время их появления также неизвестно. Лидеров было двое - Фёдор и Никита. Они демонстрировали набожность и благочестие, которые были лишь показными. От такой набожности на богослужении «с ними делалось вдруг трясение всех членов и разные другие конвульсии». Естественно такое представление не могло быть оставлено без внимания, особенно у самых впечатлительных. Одной из первых адептов, уловленных таким образом, стал А.Т. Улкин «человек набожный и мистически настроенный». Первые собрания в Еланском Колене стали проводить в его доме. Там же в отличие от церкви хлысты раскрывались во всей красе. «Сойдясь, хлысты ставили посреди хаты кадушку воды, зажигали на ней восковые свечи и начинали, схватившись, бегать вокруг. Бегая и кувыркаясь, они били в ладоши, приговаривая: «хлыстом хлыщу, Христа ищу». После этого один из участников провозглашал себя Христом и проповедовал.
Долго секта не просуществовала, так как силами государства и духовенства лидеры также были арестованы, а адепты возвращены в православие. Хлыстовское учение и арест лидеров настолько потрясло впечатлительного Андрея Улкина, что это дало трещину в его психическом здоровье. Его отправили в Воронеж, но и там он снискал славу прорицателя. По возвращении из Воронежа несмотря на стабильность в участии на богослужении и в церковных таинствах психическая болезнь А. Улкина прогрессировала. Он взялся за старое, но уже сам стал лидером, ходя по селам и проповедуя хлыстовское учение. Бывало, встанет на возвышенное место и кричит: «Я - Христос, идите на суд ко мне» . Молва о нем разнеслась по всему уезду, и появились последователи, особенно в Еланском Колене.
Известен подробный рассказ одной монахини, некогда состоявшей в обществе, который был передан со слов местного священника Ярослава Тимофеева. Придя в дом А. Улкина, они увидели кадку с водой на которой горели свечи. Началась мистерия со сладкопения, в репертуаре были псалмы. Затем внезапно один за другим все участники как бешенные стали бегать схватившись за руки и выкрикивать непонятные звуки «Крик у них, шум, кувыркаются, ломаются, прыгают друг на друга. Дух вселяется, кричат». Бедная Тимофеева не смогла противостоять общему психозу. «Так оторопь и взяла меня. Так и подымает. Так мороз и обдал меня. Чую, словно кто вселяется в нутре». Вскоре она сама не заметила, как вскочила вслед за ними «и давай сама прыгать. Совсем было совратилась, если бы не сёстры».