Черняк Ян Петрович (Янкель Пинхусович, «Джен») (6 апреля 1909 года, Черновцы, Австро-Венгерская империя — 19 февраля1995 года, Москва) — советский военный разведчик, Герой Российской Федерации.Родился в семье небогатого торговца.Так как его родители пропали во время Первой мировой войны, мальчик воспитывался в сиротском приюте.

1927 год – после окончания средней школы поступает в Пражское высшее техническое училище (в других источниках – Пражское Высшее технологическое училище), затем заканчивает политехнический институт в Берлине.1930 год – становится агентом советской военной разведки.1930 – 1934 годы – работает в Румынии, создает разведывательную сеть, собирающую информацию по Германии.1931 – 1932 годы – проходит срочную службу в румынской армии в штабе кавалерийского полка в чине сержанта. Получив доступ к секретным документам, передавал их содержание в СССР.1935 – 1936 годы – обучение в разведшколе в Москве.1936 год — выехал в Швейцарию в качестве официального корреспондента ТАСС.С 1938 года работал в Париже в качестве нелегала.С 1940 года нелегальный резидент «Джен» в Лондоне.

Алан Нанн Мей (Alan Nunn May) – британский физик и агент советской военной разведки, передававший СССР секретную информацию о британских и американских ядерных исследованиях.Родился 2 мая 1911 года в Бирмингеме, Англия.

1930 год — вступает в Коммунистическую партию Великобритании.1933 год — заканчивает Тринити-колледж в Кембриджском университете.Работал в Бристольском, затем в Кэмбриджском университетах.Скромный, застенчивый человек, он глубоко ненавидел нацизм Гитлера и искренне сочувствовал Советскому Союзу в борьбе с фашизмом, считая, что советские ученые должны обязательно опередить ученых Германии: Гейзенберга, Вайцзеккера, Гана, работающих над созданием атомного оружия.1942 год – присоединился к проекту «Tube Alloys»

«Джен» смог установить контакт с Меем и убедил его в том, что, передавая советским представителям сведения об английском атомном проекте, тот окажет СССР посильную помощь в борьбе с фашизмом. В результате до конца 1942 года Черняк провел с Меем, который получил псевдоним «Алек», несколько секретных встреч, во время которых получил документальную информацию об основных направлениях научно — исследовательских работ по урановой проблеме в Кембридже.

Наряду с тем, «Алек» передал ему сведения по установкам по отделению изотопов урана, описание процесса получения плутония, чертежи «уранового котла» и описание принципов его работы — всего около 130 листов документации.

Стоит, однако, заметить, что сам Мей не чувствовал ни малейшего удовольствия от своей тайной деятельности. Впоследствии он вспоминал об этом времени так:

«Вся эта история причиняла мне огромную боль, и я занимался этим лишь потому, что считал это своим посильным вкладом в безопасность человечества».

В декабре 1942 года Аллан Мей был переведен в Монреальскую лабораторию Национального научно-исследовательского совета Канады. Во время последней встречи с Меем Черняк обсудил условия восстановления контактов в Канаде, однако без уточнения сроков, так как в то время между СССР и Канадой еще не было дипломатических отношений.

В январе 1943 года Мей прибыл в Канаду и примкнул к монреальской исследовательской группе Кокрофта. Однако он долгое время оставался без связи с представителями ГРУ, и только в конце 1944 года резидент в Оттаве Заботин получил приказ установить с ним контакт через Сэма Карра (Шмуль Коган), который был агентом НКВД. Не желая, чтобы НКВД был в курсе оперативной деятельности его резидентуры, Заботин попросил у Центра разрешения установить связь с Меем при помощи своего сотрудника, и в конце концов добился того, что получил приказ действовать самостоятельно.

Сотрудник оттавской резидентуры ГРУ П. Ангелов в начале 1945 года получил задание встретиться с Меем. Приехав в Монреаль, Ангелов установил адрес Мея и направился прямо к нему домой. Мей, очевидно не ожидавший, что и в Канаде ему придется сотрудничать с советской разведкой, сделал попытку уклониться от контакта, сославшись на то, что старая связь с Москвой оборвалась и что он находится под наблюдением контрразведки. Однако Ангелов был настойчив.

«Довольно грубо, — вспоминал позднее Ангелов, — я ему сказал, что не верю этому. Во-первых, пришло для него задание из Москвы, а во-вторых, если доктор Мей откажется, то у него самого возникнет повод для серьезного беспокойства».

В итоге Мей согласился на продолжение сотрудничества и получил указание подготовить доклад об исследованиях по атомной бомбе, которые проводились в Канаде и США.

Доклад Мея был максимально четким и полным. В нем описывалась конструкция бомбы, ее детали и отдельные узлы, а также технологические процессы их изготовления. Наряду с тем, он представил подробную схему организации атомного проекта в США и Канаде: структура проекта, фамилии ученых и военных, а также были перечислены сверхсекретные объекты и заводы в Оук Ридже, Чикаго, Лос-Аламосе, Хэнфорде, Чок Ривере, дано их четкое описание, назначение, состав выпускаемой продукции. Отдельно прилагался список ученых, через которых можно было установить контакт с участниками атомного проекта.

Также были переданы микроскопические образцы урана-233 и урана-235. Уран-235 был немножко обогащен, находился в небольшой стеклянной трубочке и представлял собой миллиграмм окиси. Уран-233 составлял десятую часть миллиграмма и был нанесен тончайшим слоем на платиновую фольгу.

Тем не менее вскоре Мей должен был покинуть Канаду и вернуться в Англию.

В середине сентября 1945 года Мей благополучно прибыл в Англию и через некоторое время устроился на работу преподавателем в Королевском колледже в Лондоне. А за несколько дней до этого, 5 сентября 1945 года, из оттавской резидентуры ГРУ бежал шифровальщик лейтенант Игорь Гузенко («Кларк») ( см. пост «Побег шифровальщика Гузенко»).

Предатель передал канадской контрразведке множество документов, среди которых были копии донесений агента «Алека» в Москву и условия связи с ним в Лондоне. Полученная от Гузенко информация была немедленно доведена до руководителя Особого отдела Скотланд — Ярда подполковника Леонарда Барта, который получил указание срочно установить личность таинственного «Алека». Барту, который работал в плотном контакте с МИ-5, не составило труда выяснить, что под псевдонимом «Алек» скрывается доктор Алан Мей.

За Меем, который получил у британских контрразведчиков кличку «Первоцвет», было установлено круглосуточное наблюдение. Тем не менее и 7, и 17, и 27 октября 1945 года он находился дома. Не было также замечено никаких признаков появления в эти дни советского агента у Британского музея. Однако подполковник Барт продолжал выжидать.

И только после того, как 3 февраля 1946 года американское радио сообщило о раскрытии в Канаде советской шпионской группы, а 15 февраля премьер-министр Канады Маккензи выступил с официальным заявлением по этому поводу, он решил действовать.

15 февраля 1946 года Барт позвонил Мею на работу в Шелл-Макс-Хаус и пригласил посетить Управление по атомной энергии, сообщив, что ему надо навести некоторые рутинные справки. Во время беседы за чашкой чая Барт прямо заявил Мею, что он знает о его сотрудничестве с советской разведкой и о несостоявшейся встрече у Британского музея.

Немного опешивший Мей после продолжительного раздумья признался, что в самом деле, будучи в Канаде, встречался с русским в период с января по сентябрь 1945 года и передал ему образцы урана.

При всем при том, несмотря на признание, Алан Мей был арестован только 4 марта 1946 года.

Суд над ним начался 1 мая 1946 года. Государственный прокурор сэр Хартли Шоукросс обвинил его в нарушении Закона о государственной тайне посредством «передачи между 1 января и 30 сентября 1945 года неизвестному человеку информации, которая предназначалась для прямого или косвенного использования врагом». Несмотря на возражения адвоката судья Оливер вынес Мею обвинительный приговор — 10 лет тюремного заключения.

Мей отбывал срок в Уэйкфилдской тюрьме в Йоркшире. В январе 1953 года его за примерное поведение досрочно освободили, после чего он устроился на малозначительную работу в Кембридже. Впоследствии он снова стал заниматься физикой, в частности, исследованиями по теории усталости металла, а его статьи стали появляться в одном из ведущих научных журналов мира «Nature».

В 1962 году он покинул Англию и перебрался в Гану, где ему предоставили место специального профессора физики в местном университете. Однако, самое главное, Мей никогда не раскаивался в содеянном. Это очень верно подметил известный английский научный обозреватель Г. Пинчер, сказавший:«Он сумел вернуться в научный мир и получить признание, не дав ни малейшего повода заподозрить его в раскаянии или компромиссе с обществом, чьей безопасности он угрожал, когда передавал секреты атомной бомбы русским, политическому делу которых он был тайно предан».

Скончался 12 января 2003 года в Кембридже.

По материалам:

1. Колпакиди, Прохоров «Империя ГРУ»

2. сайт Википедия

Так в США сотрудниками ФБР был задержан советский разведчик Рудольф Иванович Абель (настоящее имя Вильям Генрихович Фишер).

В годы войны Фишер, имевший опыт разведывательной работы, а также тягу и способности к радиотехнике, занимался подготовкой радистов, отправлявшихся на задания за линию фронта. После войны руководство решило направить его для нелегальной работы в США и сбора важной информации, касающейся разработок на атомных объектах.

Так в 1948 году в Нью-Йорке появился свободный художник, гражданин США, якобы прибывший с Запада Америки в поисках лучшей жизни. Начиная с 1948 до самого ареста в 1957 году Фишер (агент «Марк») был резидентом советской разведки в США. После подрыва американцами первых ядерных устройств в рамках Манхэттенского проекта было продолжено создание новых видов ядерного оружия,

и СССР включился в эту гонку, важным подспорьем в которой служили донесения советской резидентуры из США.

«Марк» был ключевой и центральной фигурой сети агентов, которые добывали и переправляли в СССР ядерные секреты США. Агентами-связниками для «Марка» были выделены супруги Коэн. Многие аспекты его деятельности не рассекречены по сей день, однако об эффективности работы «Марка» говорит тот факт, что за конкретные результаты он был награжден орденом Красного Знамени уже в 1949 году.

Для разгрузки «Марка», занятого большим количеством ответственных заданий, в 1952 году Центр направил ему на помощь агента Хейханена под оперативным псевдонимом «Вик».

«Вик» оказался морально и психологически неустойчивым, злоупотреблял спиртными напитками, тратил казенные деньги. Через четыре года было принято решение о его возвращении в Москву, — такая характеристика «Вика» приводится российской Службой внешней разведки.

— Однако «Вик» пошел на предательство, сообщил американским властям о своей работе в нелегальной разведке и выдал «Марка».

Однажды, напившись, «Вик» потерял полую монетку — никель, — внутри которой остался вложенный «Марком» микрофильм. Монетку подобрал мальчишка и отнес ее в ФБР. В Штатах этот эпизод вошел в историю под именем «полого никеля» — позднее мальчик, который подрос, свидетельствовал на процессе над Абелем.

После краткосрочного отъезда в Москву «Марк» вернулся в США и убедился в бесполезности своего агента, который к тому времени спился. «Марк» поставил перед Центром вопрос об отзыве «Вика», и после настойчивых требований Москвы тот выехал на родину. Однако, остановившись в Париже, он добровольно явился в посольство США, рассказал о своей принадлежности к советской резидентуре в США, попросил политического убежища и выдал «Марка».

»…Хейханен дал нам ключ к тайне. В одном лишь случае «Марк» поступил неосторожно и позволил раскрыть себя. Хейханену не хватило фотоматериалов, а они требовались срочно, и «Марк» привел его в Бруклин, где хранил эти материалы. Хейханен не мог вспомнить адреса кладовой, но он знал, что это здание расположено где-то рядом с Фултон и Кларк-стрит. ФБР наводнило этот район сотрудниками, и вскоре их поиски привели к дому №252 по Фултон-стрит, в котором на 5-м этаже располагалась студия Эмиля Р. Голдфуса», — рассказывал руководитель ФБР Гувер впоследствии.

«Мы знали, кто он, когда его брали», — рассказал журналистам комиссар Джозеф Свинг.

Назвавшись Абелем, именем своего покойного друга, гражданина СССР Рудольфа Абеля, Фишер через СМИ сообщил Центру о своем аресте.

В октябре 1957 года в Нью-Йорке начался громкий судебный процесс. Рудольфу Абелю грозила смертная казнь или пожизненное заключение. В ходе разбирательства разведчик категорически отрицал принадлежность к советской разведке, отказывался сотрудничать со спецслужбами, и через месяц был вынесен приговор: 30 лет тюрьмы.

Для разведчика возрастом 54 года это означало пожизненное заключение. Вначале его содержали в одиночной камере, затем перевели в федеральную исправительную тюрьму в Атланте. Дочь Абеля рассказывала про отца: «Он говорил, что ему очень нравится коллекционировать знания, глядишь, когда-нибудь пригодятся». И эти знания пригодились разведчику в тюрьме - он занимался решением математических задач, чертил, обучал сокамерника французскому языку, писал картины маслом.

«Мы видим очень смелого патриота, который служил своей стране, выполняя исключительно рискованные военные задания… Полковник был на редкость своеобразной личностью. Круг его интересов казался таким же беспредельным, как и его знания, — писал в своей книге адвокат Абеля Дж. Донован. — Он свободно говорил по-английски и прекрасно ориентировался в американских идиоматических выражениях, знал еще пять языков, имел специальность инженера-электрика, был знаком с химией и ядерной физикой, был музыкантом и художником, математиком и шифровальщиком. Как человека его просто нельзя не любить…»

Освобождение Абеля стало возможным благодаря другому еще более громкому событию времен «холодной войны», когда под Свердловском был сбит американский самолет-разведчик U-2. Этот инцидент повысил напряженность в отношениях СССР и США, так как стал прямым доказательством разведывательных полетов над советской территорией.

Задержанный летчик Фрэнсис Пауэрс был осужден судом на 10 лет за шпионаж.

«Вот это была новость! Моя реакция была вполне понятной. Мои надежды на скорое освобождение из тюрьмы — надежды, которые меня не покидали все время, — теперь обрели под собой реальную почву», — писал Абель в своих воспоминаниях.

Знаменитый обмен разведчиками состоялся 10 февраля 1962 года на мосту Глинике, через который проходила граница между Западным Берлином и ГДР.

«Представитель США Уилкинсон вынул из портфеля какой-то документ и передал мне. Быстро прочел — он свидетельствовал о моем освобождении и был подписан президентом Джоном Ф. Кеннеди! Я пожал руку Уилкинсону, попрощался с адвокатом Донованом и пошел к своим товарищам. Кончилась четырнадцатилетняя командировка!» — так описывал этот момент советский разведчик.

Как вспоминал Донован, в то время как с восточной стороны донеслись радостные крики и восклицания, к Пауэрсу подошел лишь один человек и сказал: «Ну что, поехали». Тот в ответ лишь кисло улыбнулся.

Документ об освобождении Абеля, подписанный Кеннеди, сегодня хранится в кабинете истории внешней разведки в штаб-квартире СВР в Ясенево.

После возвращения в СССР «Марк» вернулся к работе во внешней разведке и служил там до конца жизни, участвуя в подготовке разведчиков-нелегалов. История Рудольфа Абеля легла в основу не одной книги, сам он выступил консультантом и появился в прологе советского художественного фильма «Мертвый сезон», вышедшего на экраны в 1968 году. В 2015 году вышел американский исторический фильм «Шпионский мост», в котором Абеля сыграл Марк Райленс, а его адвоката Джеймса Донована — Том Хэнкс.

https://www.gazeta.ru