Мылись ли рыцари хотя бы перед турниром?
А если страшно выходить на поле боя, можно надеть два шлема сразу? Вот веселый тест про рыцарей: http://asn24.ru/news/top/23666/
Шлем рыцарский
Из старого, во всех смыслах. Моделирование - Rhino, рендер - KeyShot.
Одна из первых моих моделей для стоков. Давно это было...
Один из референсов (фигура в центре):
История рыцарей
Рыцари… Неустрашимые воины, преданные вассалы, защитники слабых, благородные слуги прекрасных дам, галантные кавалеры… Неустойчивые в бою, неверные слову, алчные грабители, жестокие угнетатели, кичливые невежды… Все это рыцари.
И вот вокруг этих-то противоречивых созданий вертелась, в сущности, история европейского средневековья. Потому что они в те времена были единственной реальной СИЛОЙ. Силой, которая нужна была всем – королям против соседей и непокорных вассалов, крестьян, церкви; церкви – против иноверцев, королей, крестьян, горожан; владыкам помельче – против соседей, короля, крестьян; крестьянам – против рыцарей соседних владык. Горожанам, правда, рыцари были не нужны, но они всегда использовали их военный опыт. Ведь рыцарь – это, прежде всего, профессиональный воин. Но не просто воин. Рыцарь на всех языках – рейтер, шевалье и так далее – обозначает всадника. И опять же не просто всадника, но именно тяжеловооруженного всадника – в шлеме, панцире, со щитом, копьем и мечом. Все это снаряжение стоило весьма дорого: еще в конце первого тысячелетия, когда расчет велся не на деньги, а на крупный рогатый скот, комплект вооружения – тогда еще не столь обильного и сложного – вместе с конем стоил 45 коров, или 15 кобылиц. А это – величина стада или табуна целой деревни.
Но мало было взять в руки оружие – им надо уметь отлично пользоваться. А этого можно было достичь только беспрестанными и весьма утомительными тренировками с самого юного возраста (мальчиков из рыцарских семей с детства приучали носить доспех – известны полные комплекты для 6-8-летних детей). Следовательно, тяжеловооруженный всадник должен быть богатым человеком с большим досугом. Крупные владетели могли содержать при дворе лишь очень небольшое число таких воинов. А где взять остальных? Ведь крепкий мужик, если и имеет требуемые 45 коров, то не для того, чтобы отдать их за груду железа и красивого, но не годного для хозяйства коня. Выход нашелся: мелкие землевладельцы обязывались королем работать определенное время на крупного, снабжать его нужным количеством продуктов и изделии ремесла, а тот должен быть готовым служить королю в качестве тяжеловооруженного всадника, тоже определенное количество дней в году.
На подобных отношениях в Европе выстроилась сложная феодальная система. И постепенно, к XI-XII векам тяжеловооруженные всадники превратились в касту рыцарей. Доступ в это привилегированное сословие становился все более трудным, основанным уже на родовитости, которая подтверждалась грамотами и гербами. Еще бы: кому хочется тесниться и допускать к жирному куску посторонних! А кусок был жирен, и чем дальше, тем больше.
За клятву верности сеньору рыцарь получал землю с работающими на него мужиками, право суда над ними, право сбора и присвоения налогов, право охоты, право первой ночи и так далее, и тому подобное. Он мог ездить ко дворам владык, развлекаться целыми днями, пропивать, проигрывать в городах деньги, собранные с мужиков. А обязанности... Во время военных действий служить со своим хавчиком сеньору около месяца в году, а обычно и того меньше. За "сверхурочную" службу ему шло большое жалованье. Военная добыча – трофеи, выкуп за пленных, сами пленные – шла ему. Можно было во "внеслужебное время" и поработать "налево" – наняться на время к постороннему сеньору или к городскому магистрату. С течением времени рыцари стали все больше и больше манкировать своими обязанностями. Иногда по условиям ленного договора рыцарь должен был служить то количество времени, на которое у него хватит запасов продовольствия. И вот такой храбрый муж являлся с окороком, прилагал все усилия к тому, чтобы съесть его за три дня, и уезжал в свой замок.
Ну а как рыцари воевали? По-разному. Вообще говоря, сравнивать их с кем-то очень трудно, так как они в Европе были в военном отношении предоставлены самим себе. Разумеется, в сражениях участвовала и пехота – каждый рыцарь приводил с собой слуг, вооруженных копьями и топорами, да и крупные владетели нанимали большие отряды лучников и арбалетчиков. Но до XIV века исход сражения всегда определяли немногие господа рыцари, многочисленные же слуги – пехотинцы были для господ хоть и необходимым, но лишь подспорьем. Рыцари их в расчет вообще не принимали. Да и что могла сделать толпа необученных крестьян против закованного в доспехи профессионального бойца на могучем коне? Рыцари презирали собственную же пехоту. Горя нетерпением сразиться с "достойным" противником – то есть рыцарем же, – они топтали конями мешающих им своих пеших воинов. С таким же равнодушием рыцари относились и к бездоспешным всадникам с мечами и легкими копьями. В одной из битв, когда на группу рыцарей налетел отряд легких всадников, они даже не сдвинулись с места, а просто перекололи своими длинными копьями лошадей противника, и только тогда поскакали на достойного врага – рыцарей.
Вот тут-то и происходил "настоящий" бой – два закованных в железо всадника, закрытые щитами, выставив вперед длинные копья, сшибаются с налета, и от страшного таранного удара, усиленного тяжестью доспехов и весом лошади, умноженных на скорость движения, враг с треснувшим щитом и распоротой кольчугой или просто оглушенный вылетает из седла. Если же доспехи выдерживали, а копья ломались, начиналась рубка на мечах. Это было отнюдь не изящное фехтование: удары были редкими, но страшными. Об их силе говорят останки воинов, погибших в сражениях средневековья – разрубленные черепа, перерубленные берцовые кости. Вот ради такого боя и жили рыцари. В такой бой они кидались очертя голову, забыв об осторожности, об элементарном строе, нарушая приказы командующих (хотя какие там приказы – рыцарям лишь предлагали держать строй, их просили!).
При малейшем признаке победы рыцарь кидался грабить лагерь врага, забывая обо всем, – и ради этого тоже жили рыцари. Недаром некоторые короли перед боем, запрещая бойцам ломать боевой порядок при наступлении и ход битвы из-за грабежа, в качестве "наглядной агитации" строили виселицы для несдержанных вассалов. Бой мог быть довольно долгим. Ведь он распадался обычно на нескончаемое количество поединков достойных противников, бесконечно гонявшихся друг за другом.
Ну а как насчет рыцарской чести? Оказывается, на противника рыцарь может "напасть спереди и сзади, справа и слева, словом, там, где может нанести ему урон" – так гласил устав тамплиеров. Но если противнику удавалось заставить отступить хоть несколько рыцарей, их соратники, заметив это, как правило, ударялись в паническое бегство, которое не в силах был остановить ни один полководец (как, впрочем, и управлять боем после начала атаки). Сколько королей лишились победы только потому, что преждевременно теряли голову от страха!
Воинская дисциплина была не просто слабым местом рыцарей – ее у них не было и быть не могло. Ибо рыцарь – индивидуальный боец, привилегированный воин с болезненно острым чувством собственного достоинства. Он профессионал от рождения, и в своем деле – военном – равен любому из своего сословия, вплоть до короля. В бою он зависит только сам от себя, и выделиться, быть первым может, только показав свою храбрость, добротность своих доспехов и резвость коня.
И он показывал это всеми силами. Да кто же тут может что-то ему указать, приказать? Рыцарь сам знает все, и любой приказ для него – урон чести. Такое самосознание рыцаря прекрасно знали и чувствовали полководцы, государственные деятели – мирские и церковные. Видя, что несокрушимые всадники терпят поражения из-за своей горячности и своеволия, вылетая в атаку разрозненными группами и зная, что тяжелая конница непобедима, когда наваливается всей массой, государственная и церковная администрация принимали меры для приведения хоть в какой-то порядок своих выскочек. Дело-то ведь еще и в том, что рыцарей было мало. Например, во всей Англии в 70-х годах XIII века было 2750 рыцарей. В боях участвовало обычно несколько десятков рыцарей, и лишь в больших сражениях они исчислялись сотнями, редко переваливая за тысячу. Понятно, что это мизерное количество полноценных бойцов нельзя было растрачивать, распылять по мелочам. И тогда стали возникать духовно-рыцарские ордена со строгими уставами, регламентирующими их боевые действия.
Чтобы сохранить строй к решающему моменту схватки, рыцарская конница подходила к противнику шагом, она была "покойна и невозмутима, подъезжала не торопясь, как если бы кто-нибудь ехал верхом, посадивши впереди себя на седло невесту", – писал один средневековый автор. И, только подъехав совсем близко к врагу, рыцари бросали коней в более быстрый аллюр. Медленное сближение имело еще и тот смысл, что экономились силы лошади для решающего броска и схватки. Пожалуй, самым удобным построением был издавна придуманный для тяжелой конницы "клин", "кабанья голова", или "свинья", как называли его русские дружинники, любившие, кстати, это построение ничуть не меньше своих западных коллег.
"Кабанья голова" имела вид колонны, слегка зауженной спереди. Давно известно, что конницу водить в колоннах очень выгодно, так как в этом случае лучше всего сохраняется сила ее массированного, таранного удара. Это не столько боевое, сколько походное построение – когда "клин" врезается в ряды противника, воины, едущие в задних рядах, немедленно "разливаются" в стороны, чтобы каждый всадник не топтал передних, но в полную меру проявил свои боевые качества, равно как и качества коня и оружия. У "клина" было и еще одно преимущество: фронт построения был узок.
Дело в том, что рыцари очень любили сражаться, но совсем не хотели умирать – ни за сеньора, ни за святую церковь. Они должны были и хотели только побеждать. Этому, собственно, и служили их доспехи. Этому служил и "клин". Ведь когда отряд рыцарей медленно, "шаг за шагом", приближается к врагу, он становится великолепной мишенью для лучников противника. Хорошо, если у того нет качественных лучников. А если есть? Если у них вдобавок отличные дальнобойные, мощные луки? Монголы при Лигнице и англичане при Кресси и Пуатье именно из луков буквально расстреляли прекрасно защищенных доспехами рыцарей. А при построении "клином" перед вражескими стрелками оказывалось только несколько всадников в самом надежном защитном снаряжении.
Да, рыцари умирали весьма неохотно. Они предпочитали бежать или сдаваться в плен в случае неудачи. В европейских войнах гибло их очень мало – единицы, и лишь в крупнейших битвах, решавших судьбы стран, – несколько сотен.
И дело тут не только в доспехах. Рыцари ощутили себя неким всемирным орденом, кастой, для которой не важны никакие территориальные границы, никакое подданство. Ведь границы все время менялись, области и целые государства переходили от одного короля к другому, а рыцари сидели в тех же замках, изъяснялись на французском языке и все, как один, считались слугами святой католической церкви. И убивать собрата, кто бы и откуда он ни был, становилось неприличным. Вот одолеть его – сбить с коня, взять в плен и, главное, получить выкуп – это победа. А что пользы от трупа? Войны превращались в массовые турниры. Но не превратились.
Не позволили "грубые мужики" – крестьяне и горожане, воевавшие в пехоте. Им-то рыцари пощады не давали. Но уж и они в долгу не оставались – пленных не брали. А когда в XIV веке бурно развилась боеспособная пехота, сражающаяся в плотных строях, не боящаяся конных атак и с длинными алебардами сама бросающаяся в бой, – рыцари кидались в бегство при виде швейцарских "баталий" и гуситских повозок, с ужасом и возмущением рассказывая о непривычных кровавых побоищах – ведь у швейцарцев, например, под страхом смерти запрещалось брать пленных. И когда рыцари тоже стали все чаще применять глубокие плотные построения, так что отряд превращался в железного дикобраза, их снова смела – теперь уже навсегда – пехота, вооруженная огнестрельным оружием.
Обучение боевого коня
Рыцарский или богатырский конь – не просто мощная лошадь, способная везти всадника в полной амуниции. Это была боевая единица, которая давила врага и не отступала назад. Специальная подготовка делала из вегана травоядного выносливого бойца.
В средние века конница играла важную роль. Но искусство верховой езды было развито довольно плохо. В частности, не из-за того что всадник не умел управляться с лошадью, а потому что просто не мог - в разную эпоху латный доспех весил от 25 до 40 кг. Передвигались в основном шагом, а в бой неслись галопом. Повиновение и контроль лошади должны были оставаться максимальными. Поэтому, и управление было соответствующим - они кололи по бокам острыми шпорами, резко тянули повод, раздирая губы. В общем, всячески давали лошади понять, что всякое непослушание грозит ей новой болью. Но и не всякого коня брали на войну - предпочтение отдавалось спокойным, но при этом быстрым и выносливым особям, которые были способны долгое время безропотно вести своего всадника. Мощный спринт с места - вот что делало дестриэ предпочтительным выбором для рыцарей. При этом он должен был быть жеребцом, чтобы сохранять агрессивность в бою. Боевые кони рыцарей были по преимуществу тяжеловозами, облагороженными примесью кровей чистопородных жеребцов. Одной из пород боевых коней средневековья была дестриэ - крупные лошади, выведенные из тяжеловозов времен Великого переселения народов. Наиболее схож из современных видов – английский шайр.
Возвращаясь к средневековым рыцарским дестриэ, помимо их физической выносливости, стоит еще раз упомянуть их невероятное послушание. Если вы когда-нибудь сидели на лошади, то вы, скорее всего, знаете, что этим животным не свойственна самоотверженность ради человека. Обычная лошадь может испугаться внезапно вылетевшей из кустов птички и три полных круга по полю не реагировать на все ваши поползновения как-нибудь ее успокоить и остановить. А боевые кони шли на вооруженную пехоту, хотя их природный инстинкт, как и у всех копытных, подразумевает бегство от опасности. Кроме того, всякое обязательство по отношению к всаднику, особенно в экстренной для животного ситуации, заканчивается тогда, когда всадник оказывается сброшен. Обычная лошадь никогда не попрет на людей - ей нет от этого пользы, а неприятности ей не нужны. Поэтому - одна из особенностей боевого коня - умение не отклоняться от заданного курса. Если кто-то стоит у лошади на пути, тем хуже для него.
Отличие боевых коней от обычных заключалось не только в их храбрости и повиновении, но и в умении сражаться. Боевой конь – не только средство передвижения, это еще и боевая единица. Например, уже упомянутый дестрие, согласно источникам, мог наскоком опрокинуть десяток пехотинцев. Породы боевых лошадей, злых и агрессивных, выводили специально. И в бой шли только жеребцы. Конь должен был не только не сворачивать с изначально безумного для него курса, но и уметь уклоняться от ударов. Их учили этому тупыми стрелами и копьями. Более того, он должен был сам первым атаковать. Для этого перед ним выставляли мишень и начинали, буквально, доводить его, не давая отступать, до тех пор пока он не начинал защищаться передними ногами.
До нас дошли некоторые фигуры, к которым был приучен средневековый боевой конь. Правда, сегодня они считаются "высшим пилотажем" выездки. Если рыцаря окружала вражеская пехота, конь вздымался на дыбы, и всадник получал возможность разить мечом нападавших с обеих сторон. Эта фигура называлась левада. Если конь, стоя на задних ногах, совершал три-четыре прыжка вперед, то ему часто удавалось разорвать кольцо нападающих. Эти прыжки назывались курбетами. Когда всадник с помощью коня вырывался из окружения, то заставлял коня совершить высокий прыжок, причем конь сильно бил копытами, находясь еще в воздухе. Эта была каприола. Под конем возникало свободное пространство, так как пешие враги стремились убраться подальше от опасных ударов. После каприолы конь, приземлившись, молниеносно совершал пируэт (поворот на задних ногах) и, устремляясь в образовавшуюся брешь, атаковал противника. И все же, по словам историков, рыцари так и не смогли преодолеть тот момент, что лошадь ни на кого не нападала по собственной инициативе - заметив что потерял всадника, дестриэ сразу превращался в мирное травоядное и сматывался куда подальше от кровопролития.
Помимо этого, настоящая боевая лошадь должна уметь ходить назад (осаживание), в бок (принимание) и прыгать хотя бы на метр, через препятствие – бревно или ручей. Если лошадь заупрямилась и отказалась прыгать через препятствие, вы обязаны пройти с ней через него, иначе она воспримет халтуру как норму.
Средневековый рыцарь, который представлял собой огромную гремящую фигуру, для лошади всегда выглядел страшным. Поэтому, животное, в первую очередь, должно перестать бояться посторонних звуков и страшных мишеней. Чтобы добиться от нее первого, нужно систематически приучать ее к посторонним звукам и неожиданным движениям своего всадника. Реконструкторы советуют подъезжать, скажем, к забору и специально задевать его стременем. Или при езде махать импровизированным оружием. Чтобы лошадь перестала бояться посторонних и необычных для нее предметов, к которым нужно приближаться – необходимо делать мишень как можно более страшной для коня, обязательно высотой не менее 3-х метров (большинство лошадей опасается всего, что выше их головы), увешанную развевающимися черными тряпками, лентами, лучше с растопыренными руками (для многих лошадей человек, раскинувший руки крестом, часто является стоп-сигналом). Хорошо, если мишень шумящая (звенящая, гремящая), и если попадание в нее производит грохот.
Сможете найти на картинке цифру среди букв?
Справились? Тогда попробуйте пройти нашу новую игру на внимательность. Приз — награда в профиль на Пикабу: https://pikabu.ru/link/-oD8sjtmAi