Загадочная Бирма (или Мьянма, как её сегодня называют) издалека кажется островком безмятежности и сохранения традиций. Но это совсем не так — Бирму долгие годы сотрясали политические «землетрясения», за которыми зорко следил (а иногда и принимал в них участие) бессменный и малоизвестный за пределами страны диктатор У Не Вин…

Политический режим У Не Вина базировался на марксизме, буддизме и национализме!

С 1886 года Бирма была колонией Великобритании, частью Британской Индии. Все эти годы бирманцы боролись за независимость.

Родившийся в мае 1911 года Шу Маун (настоящее имя будущего генерала, которое в переводе означает «зеница ока») с детства слышал разговоры о положении в стране и с молоком матери впитал идеи свободы и независимости.

Обладатель чужих секретов

Нельзя сказать, что Шу Маун был одержим желанием сделать военную или политическую карьеру. Скорее даже наоборот: его отец был налоговым инспектором, а впоследствии фермером — выращивал на своей земле рис, кукурузу и арахис, и сын его тоже стремился к мирной жизни. По бирманским понятиям, семья была довольно зажиточной, но совсем не влиятельной. Поэтому и устремления сына фермера были вполне земными — он хотел стать доктором и не мечтал ни о чём другом. Даже жизнь в монастыре (в бирманских семьях, исповедующих буддизм, мальчики некоторое время исполняют обязанности послушников при монастырях) не пошатнула его намерение лечить людей. Хотя монастырская закалка пригодилась будущему политику — став главой государства, он пытался привить стране, в которой немало христиан и мусульман, буддийское мировоззрение.

В 1929 году Шу Маун поступил в университетский колледж на естественное отделение. Если бы молодой человек меньше играл в футбол и хоккей на траве, то при своей цепкой памяти и неординарных умственных способностях он явно преуспел бы в лечении болезней. Но Шу Маун оказался натурой чересчур увлекающейся, так что при сдаче выпускных экзаменов провалился на биологии. К отчаянию родителей, из колледжа пришлось уйти, с мечтой о врачебном ремесле расстаться.

Молодой человек искал своё место в жизни, однако всё, за что он брался, не приносило успеха. Так амбициозный паренёк, несостоявшийся студент оказался служащим почты. И тут ему, как говорится, «попёрло».

Оказалось, что даже рядовая должность при наличии цели может стать трамплином для жизненного взлёта. Молодой почтовый работник получил доступ к переписке правительственных чиновников, в том числе и весьма конфиденциальной. На тот момент Шу Маун сошёлся с будущей элитой страны — движением такинов (эта антибританская группировка ставила своей целью освобождение от колониализма). Читая чужие письма, он снабжал друзей важной информацией. Наверное, уже тогда будущий руководитель могущественных спецслужб сформировал принципы успешного руководства, важнейшим пунктом из которых является доступ к информации.

30 бирманских «комиссаров»

Молодого сообразительного паренька приметили руководители такинов и вместе с группой из 30 человек отправили его в Японию. Там они проходили военную подготовку, намереваясь по возращении создать национальную армию Бирмы. Эти тридцать человек — молодых, умных, волевых — впоследствии создали костяк руководства страны. Шу Маун на тот момент ничем не выделялся среди них, разве что именем — здесь он взял себе новое имя У Не Вин, что значит «бриллиант, сияющий как Солнце». Пафос можно объяснить бирманскими традициями, и если русские революционеры называли себя «Сталиными» и «Каменевыми», почему бы уроженцу такой экзотической страны, как Бирма, не стать «бриллиантом»?

Как известно, бриллианты имеют множество граней. И У Не Вин тоже оказался многогранной личностью: вернувшись домой, он возглавил одно из армейских подразделений, воевавших вначале с британцами, а потом и с новыми оккупантами — японцами, дослужился до полковника, а потом и до генерала.

В 1948 году Бирма получила государственную независимость. Но в стране оказалось слишком много политических сил, жаждущих прибрать власть к рукам. Началась гражданская война, и волевой, умеющий ладить со своими подчинёнными генерал сделал многое для того, чтобы окончательно не затопить страну кровью.

Уже тогда, видя уверенность и способности У Не Вина, некоторые предлагали ему совершить переворот и взять власть в свои руки. Но генерал выжидал — вероятно, он не был уверен в том, что его время пришло. И только в 1962 году, разгромив войска японцев, повстанцев, гоминьдановцев, и даже поруководив страной в качестве главы временного правительства, У Не Вин решился на «полноценный» захват власти. Во главе государства стал Ревсовет, который решил строить в Бирме социализм, опираясь на идеи марксизма, национализма и буддизма.

В Бирме началась эпоха У Не Вина, которая длилась почти тридцать лет — с 1962 по 1988 год.

Восточный диктатор

Вопрос о том, был ли У Не Вин «настоящим» диктатором или же он представлял из себя «всего лишь» политика с авторитарным стилем правления, чем-то напоминающим политический стиль Дэна Сяопина, открыт до сих пор. Противники бирманского политика уверены, что У Не Вин ничем не лучше Пиночета — он несколько раз железной рукой разгонял студенческие бунты, не останавливаясь перед сотнями человеческих жизней. Он умело сортировал кадры, не позволяя никому из своих конкурентов стать более популярным, чем он. Если же такая угроза назревала, У Не Вин тут же увольнял подозреваемого со всех постов и сажал под домашний арест.

У Не Вина  окружали исключительно лояльные ему люди, а тех, кто пытался возражать, ждали политическое забвение, тюрьма, на худой конец — смерть. Он покончил с многопартийностью, отправив за решётку лидеров социалистов У Ба Све и У Чжо Ньейна. Расправился с генералом Чжо Зо, одним из «30 товарищей» — его обвинили в пособничестве коммунистам, отправили в отставку, а потом арестовали. У Не Вина обвиняли и в неумелом хозяйствовании: он национализировал промышленность, банки, газеты, финансовый сектор, изгнал практически весь иностранный капитал, заставил крестьян платить своеобразную «продразвёрстку» — сдавать государству часть урожая по самой минимальной цене.

Тот же подход генерал демонстрировал в международных делах — Бирма долгие годы проводила политику самоизоляции, отказываясь от контактов с государствами, проводящими политику неприсоединения.

Генерал прославился множеством непонятных инициатив: он не раз зачем-то приказывал разрушать мосты, а потом строить их заново, а однажды издал указ, который сменил левостороннее движение в стране на правостороннее. Говорят, это было сделано потому, что У Не Вин считал коммунистический режим слишком левым и таким образом хотел, чтобы в Бирме ничего не напоминало о коммунизме. Надеясь обрести бессмертие, он купался в дельфиньей крови, имел множество любовниц и был одним из самых богатых людей Юго-Восточной Азии. Злые языки утверждают, что его состояние было нажито преступным путём — Ло Хсинг Хан, героиновый король, был вначале назначен У Не Вином командиром отряда, боровшегося с повстанцами-коммунистами на территории «Золотого треугольника». Генерал разрешил Хану торговать наркотиками и поддерживать транзит героина, за что якобы получал от него свою «долю».

Вместе с тем диктаторские замашки бирманского генерала были явно смягчены буддизмом, главным принципом которого является помощь людям в их желании освободиться от страдания. Так, несомненной заслугой жёсткого У Не Вина считается противостояние «коммунистической угрозе», обеспечение единства многонационального государства. Не так всё катастрофично и в экономике: невзирая на отставание Бирмы в развитии, режим У Не Вина гарантировал стабильность, предсказуемость, минимальный уровень выживания, сохранение традиций, отсутствие преступности.

Политический долгожитель Бирмы пытался влиять на процесс управления государством, даже достигнув 91-летнего возраста. Это надоело правительству, и в 2002 году его вместе с семьёй поместили под домашний арест.

Такого неуважительного отношения престарелый генерал не пережил: спустя девять месяцев, в декабре 2002 года он умер.

В 476 году Одоакр лишил титула последнего императора Ромула Августула и сам занял территорию Италии. Господство Одоакра было непродолжительным. Оно еще не успело пустить глубоких корней и не было тягостным. Корысть его воинов была удовлетворена тем, что им раздали участки земли во владение: этим старались предупредить худшее в будущем. Во владение воинов Одоакра была отдана, таким образом, треть италийской территории. В управление городами и муниципиями, в существеннейших чертах сохранившими свой внутренний строй от древнейших времен Рима, Одоакр не вникал, а также не вмешивался в церковные дела: сближению его с местным населением Италии в значительной степени препятствовало то, что он был арианином, а они придерживались католической веры, утвержденной вселенскими соборами. С ним население несколько примирял титул патриция, данный ему императором. Власть Одоакра терпели как необходимое зло, которое могло быть невыносимее и тягостнее. Он по крайней мере лет на десять обезопасил альпийскую границу от новых вторжений с германской стороны и с этой целью вел даже кое-какие войны, например, против короля ругиев Февы, который осел по обоим берегам Дуная к востоку от Инна. Восстания в Италии Одоакр мог не опасаться, потому что ее население давно отвыкло от военных действий. Конец его владычеству был положен королем остготов Теодорихом, как и Одоакр, германцем по происхождению.

Остготы жили в древней провинции Паннонии, простиравшейся на юг и на запад от среднего течения Дуная. Они были покорены гуннами и освободились из-под их ига, когда после смерти Аттилы разрушилось его царство. После славной битвы 454 г. при Недао (в Паннонии), где остготы вместе с другими германцами бились за свою независимость, они соединились под властью одного вождя, Теодемира. Его сын Теодорих, около десяти лет в юности проживший в Константинополе, попал туда заложником при заключении одного из договоров между его отцом Теодемиром и западноримским императором. После смерти отца он был провозглашен королем остготов; но его отношения с Восточной Римской империей были неутешительны: ненадежный мир сменялся мелкими войнами, не приводившими ни к какому результату, и вот, наконец, император Зенон (474-491), придерживаясь коварной политики слабого, решил направить силы одного варвара против другого — Теодориха против Одоакра. У Теодориха собралось до 200-300 тысяч войска. При Сонции остготы, к которым присоединились остатки разных других племен, сразились с войском Одоакра. Теодорих победил и вскоре после этого нанес уже ослабленному врагу поражение близ Вероны (489 г.).

Его быстрые успехи возбудили опасения в других соседних племенах, и у Одоакра появились союзники. Ему оказали помощь бургунды, между тем как вестготы поддержали остготов. На берегах реки Аддуа в августе 490 г. произошла третья битва, в которой сражались многие германские племена — герулы, ругии, остготы и вестготы, бургунды и вандалы, и Одоакр был разбит окончательно. Он поспешил укрыться в Равенне, выдержал продолжительную осаду, наконец, терпя нужду во всем, вступил в переговоры с Теодорихом в феврале 493 г. и был изменнически им убит.

Внешняя политика- оборона Италии

То, что не удалось осуществить Одоакру при посредстве небольшой и разноплеменной воинской силы, удалось привести в исполнение Теодориху, который опирался на надежную силу значительной и однородной массы своего народа. В течение его 33-летнего (493-526) правления Италия успела отдохнуть и оправиться. Прежде всего Теодорих вновь объединил под своим владычеством весь Апеннинский полуостров и прилегающие к нему острова, уступленные ему вандалами, и вернулся во внешней политике к давним приемам Римской республики: Рим старался отовсюду защитить открытую для нападения Италию, заняв подступы к стране и оккупировав ближайшие побережья. Такая политика увенчалась успехом: он распространил свое владычество на восток на Истрию, в 510 г. на юго-восточную Галлию (древнеримскую провинцию) с запада, на северо-востоке — до Дуная. Морские разбои вандалов он обуздал, выстроив для борьбы с ними тысячу мелких судов. С восточно-римским двором он умел ладить: на монетах приказал чеканить изображение императора, на всех публичных надписях выставлял имя императора первым, а свое ставил позади; в письменных отношениях с восточно-римским двором держался тех приниженных форм, которым там придавали большое значение. В Константинополе, где в 491 г. Анастасий наследовал Зенону, поневоле переносили то, чего нельзя было изменить, и только с 518 г., с воцарения Юстина, отношения к Италии поколебались, и в вину италийскому королю Теодориху было поставлено, что он варвар и принадлежит к арианству.

Но значение Теодориха в германском мире было очень велико, и мощный образ победителя при Вероне недаром сохранился в народной памяти, в произведениях народной поэзии. И действительно, Теодорих всеми силами старался поддерживать мирную связь с соседними германскими народами на основах существующего порядка, удержав за собой при этом владычество над центральной страной — Италией, упрочивая его политическими брачными союзами. Он выдал своих дочерей замуж за бургундских и вестготских князей; сам избрал в жены дочь опаснейшего из германских вождей, франкского короля Хлодовеха (Хлодвига), беспокойного честолюбца, стремившегося к единоличному владению всей Галлией, которому Теодорих воспрепятствовал слишком беспощадно воспользоваться плодами его победы (507 г.) над союзом вестготских племен.

Италия в течение всего правления Теодориха наслаждалась благами прочного мира и сильной правительственной власти, которая, руководствуясь законами, проявлялась разумно и мягко. Великим благом было введение значительного количества свежих и сильных поселенцев, под их защитой романское население всюду могло заниматься мирной трудовой деятельностью, поскольку они одни имели право носить оружие и не только сохранили, но даже усовершенствовали свою военную организацию. Торговля и промышленность ожили вновь; безопасность всюду была образцовая: каждый мог проезжать из конца в конец страны и перевозить свое имущество без малейшего страха, беспрепятственно въезжать в города, ворота которых были день и ночь открыты.

Готы заняли в Италии приблизительно такое же положение, какое некогда занимали спартиаты в древней Лаконии, — положение воинской аристократии. На выделенных им участках они жили, руководствуясь народным правом, а коренное народонаселение жило по своим римским законам, которые Теодорих полностью признавал. Споры и тяжбы между готами и римлянами улаживал готский граф при помощи римского юриста, и общественные отношения, установившиеся между двумя народностями, прекрасно рисуются в поговорке того времени, которую приписывают Теодориху: «Знатный гот охотно принимает на себя роль римлянина, а бедный римлянин весьма охотно прикидывается готом». Но действительного слияния или хотя бы сближения этих элементов не было. Италийцы, обладавшие тысячелетней высоко развитой культурой, ненавидели и презирали своих победителей, которым вынуждены были подчиняться. Однако самым важным препятствием к сближению служила религия. Христианство готов представлялось италийцам «арианской ересью», верованьем необразованного, бедного и простого народа и притом формой религии, которая не давала простора влиянию священнослужителей. По сравнению с этой формой христианство римлян представлялось глубоко и тонко обдуманной, догматически развитой религией, в самом широком значении этого слова, и великолепное, торжественное служение римской церкви, несомненно, производило сильное впечатление на германских завоевателей. Теодорих отличался веротерпимостью и в высшей степени снисходительно относился к чувствам покоренных им италийцев.

Он только раз заглянул в Рим, а постоянно жил в Равенне, стараясь поддерживать самые дружеские отношения с римским духовенством и с его главой — римским епископом. Но даже таким способом он не мог обезоружить религиозную ненависть и высокомерие, хотя и не давал им повода к жалобам на преследования. Трудности занимаемого Теодорихом положения явственно проявились только к концу его правления, когда изменились его отношения к константинопольскому двору и заставили его опасаться действительных заговоров или даже их тени. В это время жертвами его подозрительности стали многие именитые римские мужи, в том числе погиб и Боэций, человек всеми уважаемый, замечательный государственный деятель, философ и писатель, пользовавшийся вниманием самого Теодориха. Это произошло в 524 г., а два года спустя, в 526 г., Теодорих умер в своем равеннском дворце, на 37-м году своего правления, на 33-м году после вступления в Италию. Господству готов грозили большие опасности, тем более, что Теодорих не оставил сына и власть перешла к 10-летнему внуку Аталариху, за которого в качестве регентши правила его мать Амаласвинта..

Ротонда покрыта круглым монолитным каменным блоком диаметром 11 м. Воздвигнут в 530 г. в качестве гробницы Теодориха его дочерью Амаласвинтой. Позже был взломан, гроб вскрыт, останки разбросаны. Впоследствии превращен в католическую часовню.