(Дело было более 10 лет назад, сроки давности давным-давно вышли, так что можно и рассказать)
Часть первая, вступительная.
Итак, есть у меня сослуживец. Забавный парень. Несколько не от мира сего. Но за время службы зарекомендовал себя как честный и порядочный до зубовного скрежета человек, готовый прибыть на выручку по первому зову. Назовём его Пашей. И имелось у Паши два больших недостатка – был он простой как три копейки и доверчивый аки младенец.
После дембеля в 1991 году судьба здорово нас всех поштормила. Уходили служить в СССР, который, казалось, ничто не способно пошатнуть. А вернулись…. Не страна, а недоразумение какое-то… Я погряз в местных делах и заботах. А вот Пашины глаза на творящуюся в стране порнографию смотреть не смогли, и он принял единственно возможное для себя решение – свалить.
Ну как свалить… Родственников-миллионеров за бугром у него не было, да и чувство патриотизма не позволяло сбежать, а вот постараться как можно меньше смотреть на творящуюся здесь вакханалию – это было самое то. Короче, трудоустроился он в торговый флот простым матросом. Чтобы дома – раз в год, да и то на недельку, максимум – месяц.
Шли годы. Я - закончил пару ВУЗов по юрспециальности, замутил какой-никакой бизнес, обзавелся женой, детьми… Паша… А Паша - моряк. Хотя, не знаю каким чудотворным образом, он женился. Но по-прежнему – одиннадцать месяцев в море, один дома. В чём был великий сакральный смысл при таком образе жизни вступать в брак, для меня по сей день – загадка. Сколько историй на эту тему, сколько анекдотов… Но эти материи не для Паши. Он - другой.
Но жизнь - штука упрямая, и любому, самому серьёзному персонажу способна донести, что байки про слепо-глухо-немого капитана дальнего плавания рождаются не на пустом месте…
Короче, Паша «спалил» супругу, что называется, «на факте». Вернулся домой раньше планируемого, а там - Содом и Гоморра. Подробностей не знаю (да и знать не хочу), но, как утверждается, там было такое, от чего зрячие слепнут, а слепые прозревают.
Логичный итог – развод. Логичный итог развода – пьянство. Логичный итог послеразводного пьянства – бытовое пьянство с соседями.
Часть вторая, более насыщенная действиями.
Три часа ночи. Закончил все дела, погонял в танчики и пытаюсь отбыть в объятья Морфея. Телефонный звонок.
«Кому это там неймётся?» - думаю, но трубку беру.
- Аллё, Серёг, это Паша. А как чистосердечное признание пишется?
- Э-э-э…! Паш, тормози! Какое чистосердечное признание? Ты бредишь?
- Да я… Да я тут… Короче, я тут человека убил. Сейчас хочу ментов вызвать…. Но я же знаю, что они на меня всех собак сразу понавешают. По телеку видел. А так они приедут, а у меня фигак – чистосердечное признание уже написано…
В этом месте другого бы собеседника я бы уже в пень послал и попросил бы мне никогда больше не звонить. Но Паша… Чистосердечное признание – самый короткий путь на нары. Но он верит в телевизор и наверняка из псевдоправовых передач, разрушающих мозг гражданам, сформировал себе иное мнение.
- Ну ты дебил… Ничего не делай, сейчас приеду.
Как показал дальнейший опрос, дело было так.
Разбитая горем жертва супружеской неверности пила горькую. По этой причине пропустила отход собственного судна. Осознав это, запила ещё сильнее. Собутыльники менялись достаточно часто, и вот наступила очередь соседа с первого этажа – мужика сильно пьющего и по пьяни задиристого. Работающего где-то вахтовым методом и по этой причине лишенного счастья испить водочки с морячком ранее.
- А ведь моя жена – блядь… - уже достаточно захмелев, продолжал неизвестно с чего начатую беседу Паша.
- Да, да…. - подпевал ему соседушка, подливая в стаканы.
- Я для нее…. А она…. А я….
- Да, да…
- А ведь её тут шпилили все кому не лень во все дыхательно-пихательные, пока я в морях…
- Да, да…
Бутылка кончилась, пошла вторая. Беседа сделала виток и повторила стартовый посыл.
- А ведь моя жена – блядь.
- Да, да…
- А ведь её тут шпилили все кому не лень, пока я в морях…
- Да, да. Вот было дело, даже я её как-то приговаривал, – после очередного стакана потерял бдительность и чувство самосохранения собутыльник. - Вернулся со смены, а тут – она. А я такой…
Что там было дальше, Паша так и не узнал, потому что схватил со стола недопитую бутылку и натянул её на уши собеседнику.
Осмотрев и осознав дело рук своих, кое лежало в луже крови и водки, в нимбе из осколков разбитой бутылки, Паша решил, что настало самое время покаяться в содеянном. Но так как хотел исполнить данное начинание наиболее грамотно, позвонил мне…
Часть третья, чуть менее динамичная.
Картина, которую я увидел прямо с порога, безусловно, была достойна экранизации. Если бы Тарантино и Гай Ричи не прониклись бы эпичностью этой сцены, то уж операторы криминальных хроник сто процентов оценили бы её по достоинству.
Осторожно подойдя к телу, раскинувшемуся на полу, первым делом проверил пульс. Нитевидный, но есть. Поднес к губам зеркальце, любезно притараненное из закромов уже бывшей жены быстро трезвеющим Пашей. Дышит. Единственное, что несколько смущало, – часть скальпа съехала на бок. Это ж надо было умудриться, такой угол атаки бутылки в башку подобрать, чтобы и разбить, и до черепа осколками прорезать, и подрезанное вниз чуть стащить. Либо лютый профессионал, либо запредельно везучий.
- Ну что, - говорю, - чистосердечное отменяется – давай жертве твоего беспредела помощь оказывать.
- Может, скорую? – Мнётся Паша.
- Ага. А потом чистосердечное?
Молчит.
- Ладно, - говорю. – Водка есть ещё?
- Есть.
- Пассатижи?
- Ммм… Нет, наверное…
- Бытовая химия с хлором?
- Вроде да – там от жены дофига чего осталось.
Аккуратно обработав рану предоставленной водкой и поместив смещённую часть скальпа на место, я отправился в круглосуточный магазин за необходимым инструментом и в аптеку за доступным перевязочным материалом и прочими причиндалами. Пашу же оставил рядом с телом, устранять следы гульбища. Для чего вручил ему его же тряпки с флаконами хлорсодержащих моющих средств, посоветовав последние не экономить.
Достаточно быстро вернувшись, благо по ночам в хозотделах круглосуточных супермаркетов ажиотажа не наблюдается, приступил к спасательной операции. А заодно и к сокрытию улик.
Ещё раз тщательнейшим образом обработал повреждения перекисью водорода. Вылил в предоставленный таз полтора литра водки и замочил в ней инструмент. Нет, не хирургический, но использовать его предстояло именно в этом качестве. Затем стал пассатижами стягивать края раны и крепить всё это дело обычным степлером.
Получилось не то чтобы идеально, но вполне. Хотя на конкурс пластических хирургов меня с такой работой, скорее всего, не допустили бы.
Ещё раз всё что можно было обработано дезинфицирующими препаратами. Голова, уже подающей признаки жизни жертвы, была тщательно перевязана. Мычание и попытки дергать руками и ногами были классифицированы как симптомы улучшения самочувствия, после чего было принято решение отправить больного на амбулаторное лечение, то есть домой, этажом ниже. С этим проблем не возникло, так как пострадавший жил один, а ключи лежали в кармане.
Часть четвертая, ожидательная.
Часа два ещё я инструктировал Пашу. Как себя вести. Как отвечать на те вопросы, а как на эти. Что делать, если карта ляжет так, а что делать - если сяк. Что такое презумпция невиновности. Кто что должен доказывать, а кто что не должен. В какой момент можно захотеть адвоката и где его взять (телефончик проверенного был сразу дан). И так далее.
Ещё как минимум час ушёл на повторную уборку с хлором всего места действия драмы. Каждый уголок, каждая складочка в линолеуме были выдраены зубной щёткой.
После чего, основательно устав от этой развлекухи, я отправился домой спать. Паше же велено было сидеть дома, созерцать мир за окном, пить в меру, лишнего не болтать, если что – звонить.
Звонка не было весь следующий день. Ни мне, ни адвокату. И через день… На пятые сутки мне уже самому стало чертовски интересно, чем закончилась история, если конечно закончилась. А то, может, она в самом разгаре, а Паша творит очередные глупости. Короче, не выдержал – поехал. Без звонка. Сразу.
Часть пятая, финальная.
Переживал я, как оказалось, зря. Паша меня встретил трезвым, чисто выбритым и на удивление спокойным. С порога поведал, что через пару дней летит в Калининград, где заходит на пароход и отправляется бороздить просторы океана на очередные какие-то там долгие месяцы.
В ответ на вопрос о пострадавшем от его действий соседе Паша заулыбался и поведал следующее….
Тело пришло в себя дома, на следующий день. Последнее, что оно помнило, – пьянство с соседом. Дальше – туман и пустота. Основываясь на предыдущем опыте, тело решило, что собутыльник был перепит, после чего настала очередь прогулок по району.
Где оно, скорее всего, неудачно нарвалось и получило по башке. После чего какие-то неизвестные добрые люди отвезли его в травмпункт, где ему оказали квалифицированную медицинскую помощь. Потом доставили домой.
О чём оно соседу и поведало, с жалобами на неизвестных хулиганов и с дифирамбами в адрес неизвестных добрых людей и душек-врачей.
Но самое интересное наступило тогда, когда утром четвертого дня тело соседа пошло в местную поликлинику на перевязку… Я искренне жалею, что не видел лица участкового хирурга, когда тот снял бинты….
П.С. Спустя год встретил жертву Пашиной несдержанности случайно на улице, когда выгуливал ребёнка в один из выходных дней. Узнал по шраму. Ничего такой шрам получился – мужественный, аккуратный. Фиг скажешь, что степлером латанный.
