«Десятая казнь». Массовое убийство в Объединенной Школе г. Бат, штат Мичиган. 18 мая 1927 г. Часть II. «Собиратель обид»
Глава 3. «Здесь так ведется бизнес...» [1][5][6][7].
Патриархальность патриархальностью, но все же сказать. что «ревущие двадцатые» совсем обошли Бат стороной, было нельзя. Проложенная поблизости Мичиганская Центральная железная дорога сделала Бат отличной перевалочной станцией для сообщения между столицей штата, Лэнсингом, и удаленными округами- да и местным фермерам она принесла только пользу. Наличием генераторов в общественных зданиях и частных домах было уже никого не удивить- электричество прочно вошло в жизнь фермеров.
Область образования перемены тоже не обошли стороной. До 1921 года в Бате существовало 10 школ, ютившихся в одноэтажных бревенчатых либо каркасно- щитовых домах; получаемое в них среднее образование было не полным- дети могли учиться лишь до 10-го класса включительно, (а в некоторых- вообще лишь до 8-го); 11-й и 12-й приходилось заканчивать уже за пределами Бата.
В начале 20-х в вопрос о реформе городской системы образования встал в полный рост. На городском собрании 22 июля 1921 г. в присутствии чиновника из администрации штата было принято решение провести референдум по поводу строительства новой, «объединенной» школы. У этой идеи нашлись как сторонники, так и противники.
Вторые задавали вопросы, казавшиеся им неразрешимыми. Как доставить 300 детей в школу? Как их накормить? Где взять учителей? Кто будет контролировать процесс обучения? И, самое главное- кто будет за все это платить?
Сторонники же возражали, что забирать детей будут школьные автобусы, и детям это пойдет только на пользу- не нужно будет пробираться в школу по снегу и грязи; школьники не столкнутся по дороге с хулиганами; питание в школе будет осуществляться централизованно, и оно будет лучше существующего; прочими же вопросами будет ведать избранный жителями школьный попечительский совет.
В итоге, сторонникам реформы системы образования удалось переубедить сомневающихся, и прошедший 3 дня спустя референдум постановил: Объединенной школе города Бат- быть.
Вопрос с финансированием строительства в размере 43 000 $ был решен следующим образом- основную их часть решено было привлечь, обложив местных жителей налогом на недвижимость в размере 12 долларов 26 центов на каждую 1000 $ стоимости недвижимого имущества.
Что касается самого процесса обучения, сформированный школьный попечительский совет возложил обязанности по его организации на Эмори Э. Хьюика- бывшего офицера Армии США, выпускника Государственного колледжа штата Мичиган, обладателя ученой степени в области сельского хозяйства и бывшего преподавателя английского языка. По мнению попечителей, лучшей кандидатуры было не найти- благодаря своему образованию и опыту, Эмори Хьюик мог совмещать обязанности администратора и учителя.
К осени 1922 г. новая школа была построена и приняла в свои стены первых учеников в количестве 236 человек.
Объединенная школа г. Бат.
По мнению членов школьного совета, в обязанности Хьюика входила лишь организация процесса обучения; все же остальные вопросы (и финансовые- в особенности) входили в компетенцию школьного совета из «уважаемых местных граждан», ранее управлявших теми самыми маленькими школами. Но выяснилось, что организация процесса обучения в современном учебном заведении далека от того, к чему господа попечители привыкли; мало того, требовался постоянный приток денежных средств, добывать которые приходилось с помощью местных налогов- что поделаешь, «объединенная школа стоит дорого в небольшом сообществе», как писал в своей книге Монти Дж. Элсворт.
Основной причиной затрат стало получение т.н. «аккредитации», своеобразного «сертификата качества»; сей документ, выдаваемый (в случае со школой г. Бат) Мичиганским государственным университетом, удостоверял, что школа соответствует современным стандартам в области образования. Для аккредитации необходимо было выполнить ряд условий- все учителя должны были иметь специальное образование; классные помещения- соответствовать требованиям, предъявляемым штатом; учителя и администрация- придерживаться соответствующих стандартов поведения для людей своей профессии и т.д.. Естественно, выполнение большинства условий требовало затрат, но сулило и неплохие преимущества- такие, как возможность получения федеральных субсидий и субсидий штата, грантов на образование и прочее.
Для решения этой задачи школьному совету волей- неволей пришлось расширить предоставленные Эмори Хьюику полномочия, и надо сказать, что с задачей он справился «на отлично»- аккредитация была предоставлена в мае 1925 г., т.е. менее чем через 3 года после открытия школы- что считалось прекрасным достижением.
Однако к этому времени в экономике США уже наметился спад, и большинство фермеров явно не приветствовало дополнительные налоги и сборы. В городе нарастало недовольство деятельностью школьного совета- и одним из первых в рядах протестующих был Эндрю Кихо.
Результатом этого недовольства стало то, что на выборах в школьный совет, прошедших 14 июля 1924 г., попытка «протащить на должность» прежнего казначея школы Пикока с треском провалилась- большинство жителей отдали свои голоса Эндрю Кихо, позиционировавшему себя, как «защитник интересов сообщества» от зажравшейся «старой гвардии».
Примечание 9. Должен отметить, что претензии к деятельности школьного попечительского совета зачастую были вполне обоснованны. Например, при распределении между потенциальными поставщиками контрактов (на транспортное обслуживание, поставку продуктов питания и др.) совет позволял себе некоторые эммм... вольности- договоры зачастую заключались зачастую с «аффилированными лицами» в виде родственников или друзей. Этому способствовало то, что все решения совет принимал в «своем тесном кругу», и этом общественность просто ставилась перед фактом.
Свою деятельность в качестве школьного казначея Эндрю Кихо начал с того. что посмел покуситься на одну из «священных коров», т.е. тех самых «аффилированных лиц». На одном из заседаний школьного совета он выступил против предоставления контракта на автобусные перевозки школьников некоему Уорду Кайсу- цены у Кайса были выше, чем у прочих подрядчиков, и его основным преимуществом было то, что он приходился сыном одному из членов школьного совета. Но в этом случае казначею быстро разъяснили, что «здесь так ведется бизнес» и настойчиво порекомендовали «с некоторыми вещами не связываться».
Несмотря на эту первую стычку с советом, вскоре Эндрю развил энергичную деятельность по наведению порядка в отчетности- теперь кредит и дебет в бухгалтерских книгах были сбалансированы с точность до пенни. Вдобавок, он взял на себя обязанности завхоза: следил за состоянием электропроводки и системы водоснабжения, производил мелкий ремонт- причем все это делал без посторонней помощи. Для выполнения этих обязанностей Кихо был предоставлен неограниченный доступ в здание школы- в любое время, днем и ночью. Здание школы и его подвал Эндрю знал, как свои пять пальцев- вплоть до последнего закоулка. Все это снискало ему некоторое уважение и даже сдержанные похвалы со стороны попечителей.
Чувство ответственности и тщательный контроль за расходованием общественных средств* привели к тому, что всего через полгода уже городской совет предложил Эндрю занять место городского клерка, освободившееся в связи с неожиданной смертью его предшественницы.
Примечание 10. Жаль, что подобную дотошность и дисциплину в финансовых вопросах Эндрю Кихо проявлял лишь в отношении «общественных фондов». Что касается его личных финансовых дел, то здесь ситуация обстояла совершенно иначе- но об этом позже.
Глава 4. «Коса и камень» [1][2][3][5][6][7].
Кихо начало казаться, что теперь он нашел свое место в жизни и перед ним открылись новые перспективы- например, в качестве будущего члена городского совета. Но все оказалось не так просто; на самом деле, над головой Эндрю уже начали сгущаться тучи, причем сразу с нескольких сторон. С другой стороны, нельзя сказать, что подобного нельзя было предвидеть- ведь яму, в которую ему предстояло свалиться, Эндрю Кихо значительно углубил своими собственными усилиями.
Для начала, у него возникли проблемы, связанные с его должностью школьного казначея.
Если предыдущий его демарш все же преследовал благую цель, то вот последующее поведение Кихо трудно, что называется, «записать ему в актив». Он принялся травить Эмори Хьюика; по мнению Эндрю, тот «забыл свое место» и его, Кихо, задача- это место суперинтенданту напомнить.
Во-первых, он попытался максимально отстранить Хьюика от принятия каких- либо решений, выходящих за рамки процесса обучения, и даже запретить ему посещение заседаний школьного совета. Этот номер у него не прошел- это противоречило не только мнению остальных членов правления, но и законам штата Мичиган.
Во- вторых, Кихо добился снижения зарплаты суперинтенданта и и сокращения времени предоставляемого Хьюику отпуска. Однако эта его «победа» была временной и осенью 1926 г. совет попечителей принял решение о восстановлении зарплаты суперинтенданта до прежнего уровня.
В- третьих, любое предложение Хьюика (даже непосредственно касающееся процесса обучения) встречало немедленное противодействие со стороны казначея. Например. когда Эмори Хьюик решил уволить одну из учительниц по причине профнепригодности, Кихо немедленно принялся добиваться ее восстановления на работе.
В чем же причина такой внезапно вспыхнувшей неприязни? Их, судя по воспоминаниям свидетелей тех событий, было две.
Первая причина была в том, что Кихо, полностью унаследовавший взгляды своего отца, считал, что суперинтендант просто транжирит «общественные фонды». Он отказывался понять, что расходы на образование- это инвестиции в будущее, и видел лишь «увеличение бремени налогоплательщиков». По итогам каждой встречи Хьюика и представителей органа аккредитации требовались новые расходы- на новые книги, мебель для классов, оборудование для игровых площадок- и это выводило Кихо из себя. Хотя прочие члены совета считали, деньги тратятся на дело, Эндрю видел только вышедшего из-под контроля суперинтенданта, борющегося за полное управление бюджетом школы.
Причина вторая состояла в том, что где- то в глубине души Эндрю, судя по всему, просто завидовал популярности Хьюика в местном сообществе- не только как учителя, но и как человека. Как я уже писал, стать полностью своим в Бате Кихо так и не удалось- из- за «шероховатостей» характера, в то время как суперинтендант (такой же приезжий, как и Эндрю) уже давно вписался в новое окружение и пользовался не только всеобщим уважением, но и, можно сказать, любовью жителей.
Естественно, все вышеизложенное привело не просто к неприязни, а к откровенной ненависти и взаимному презрению. Каждый, кто находился на заседаниях школьного совета, почти физически чувствовал существующее между этими людьми напряжение. Вражда с суперинтендантом настолько захватила Эндрю Кихо, что полностью поглощенный ею, он оставил гнить на полях весь урожай 1926 г.
Надо сказать, что в итоге все усилия Кихо в этом «противостоянии» сыграли против него- хотя он изрядно помотал суперинтенданту нервы, но подорвать авторитет Хьюика в глазах школьного совета и жителей ему не удалось. Наоборот- о самом Эндрю все больше отзывались, как о «конфликтном человеке», что сослужило ему дурную службу: на следующих выборах (в 1926 г.) на должность городского клерка его не переизбрали; такая же неудача постигла Кихо и в начале 1927 г., когда он выдвинул свою кандидатуру на должность городского мирового судьи. Полномочия Кихо как школьного казначея истекали в июле 1927 г., и было ясно, что вся его педантичность и рукастость не помогут ему снова избраться на эту должность- уж больно многих он настроил против себя. Все это заставило его еще сильнее замкнуться в себе- Эндрю оскорбило, что местные жители не оценили его усилий, направленных «на благо общества».
Проблема вторая связана была с тем, что по какой- то странной причине «финансовая дисциплина» и щепетильность Эндрю Кихо распространялись только на доверенные ему «общественные средства». Как я уже упоминал в части I, дом в Бате был им куплен у родственников в рассрочку, и до марта 1921 г. он аккуратно выплачивал оставшуюся сумму, но после этой даты- как отрезало. Лишь через год, в начале 1922-го, он удосужился поставить в известность родственницу жены, у которой приобрел дом, что не может вносить платежи- и попросил предоставить ему отсрочку. Его просьба была выполнена- после чего Эндрю Кихо пропал из поля зрения родственников еще на 2 года.
В 1924 г. он прислал еще одно письмо, в котором спрашивал, не грозит ли ему с женой выселение из- за неуплаты долга- и опять ему «по- родственному» пошли навстречу.
В 1925 г. доверительный управляющий наследственным имуществом покойного Лоуренса Прайса адвокат Даннебак передал наследникам 60% полагающимся их выплат; из этой суммы семейству Кихо предназначалось 1200 $. Нелли и Эндрю прибыли в офис управляющего, забрали свой чек и ушли- при этом ни словом не обмолвившись о задолженности. Судя по всему, именно на эти деньги Эндрю Кихо в начале 1926 г. приобрел новый бортовой грузовик- но по ипотеке не было выплачено ни цента.
Это неприятно поразило адвоката, и в следующем году он направил часть доли Кихо размером в 500 $ на погашение задолженности. В ответ Кихо подал на управляющего в суд, который 26 августа 1926 г. принял решение вернуть деньги семье Кихо.
Прошло еще 2 месяца, в течение которых никаких взносов за дом и землю не поступило, и терпение у адвоката Даннебака, как у лица, ответственного за соблюдение интересов всех участников процесса наследования, начало трещать по швам. Все попытки достигнуть хоть какого- то соглашения с Кихо об уплате задолженности натыкались на его молчание; в конце концов, управляющий подал иск о лишении Эндрю Кихо права выкупа имущества.
Когда Эндрю вручали уведомление, он молча его прочел, после чего зло сказал: «Если бы не этот школьный налог в 300 долларов, я бы погасил ипотеку!».
Как будто двух упомянутых проблем было мало, на семейство Кихо свалилась третья- заболела Нелли. Ни в одном из источников мне не удалось точно выяснить, какой диагноз поставили ей врачи- вначале у нее подозревали туберкулез, затем астму. Сперва женщину начали мучить головные боли, к которым вскоре добавился сильнейший кашель. Всю осень 1926 г. и последующую зиму она провела в госпитале Святого Лаврентия в Лэнсинге, но лечение ни к чему не привело; она сильно исхудала, после выписки с трудом передвигалась по дому и даже не могла толком позаботиться о себе- для ухода за ней пришлось нанять сиделку. За весну 1927 г. Нелли провела больше времени в госпитале Святого Лаврентия, чем дома; женщина чахла на глазах.
Таким образом, к концу 1926- началу 1927 г. вся жизнь Эндрю Филипа Кихо начала трещать по швам. Трудно сказать, в какой момент он принял решение сделать то, что сделал, но ясно одно- готовился он к этому как минимум, несколько месяцев (об этом говорят некоторые факты и обнаруженные впоследствии вещественные доказательства). Вероятнее всего, окончательное формирование у Эндрю Кихо его чудовищного замысла и начало подготовки к его осуществлению можно отнести к началу 1927 г. (когда он проиграл местные выборы). Именно в этот период соседи, и так считавшие его «человеком со странностями», начали подмечать все усиливающуюся иррациональность в словах и поступках. Жаль, что до событий 18 мая 1927 г. никому в голову не пришло связать знамения грядущей катастрофы в единую картину- да и с какой стати? Ведь то, что произошло в тот день, просто не могло придти в голову нормальному человеку.
Как я уже писал, Эндрю Кихо неплохо разбирался во взрывном деле- более того, ему просто нравилось возиться со взрывчатыми веществами. Еще один из соседей, Джобс Слейт, рассказал, что как- то раз Кихо попросил его съездить в Джексон за пиротолом и купил аж 10 коробок общим весом в 500 фунтов (227 кг).
Когда Бат праздновал в 1924 г. День Независимости (4 июля), окрестности сотрясла серия мощных взрывов, произошедших на земле Кихо- а когда к его жене обратились соседи, встревоженные таким необычным фейерверком, та просто ответила : «У больших мальчиков свои игрушки», намекая на увлеченность Эндрю возней с динамитом и пиротолом.
Еще одна серия взрывов сотрясла Бат в ночь с 31 декабря 1926 на 1 января 1927 г. Как выяснилось, Кихо собрал в одну цепь несколько мощных зарядов и сконструировал таймер. подорвавший их ровно в 12 часов.
С начала апреля 1927 года владелец соседней фермы Дэйвид Харт начал замечать, что из поездок в Лэнсинг, где Нелли Кихо в очередной раз слегла в больницу, грузовик Эндрю Кихо каждый раз возвращается с грузом каких- то коробок.
В начале мая сторож школы Фрэнк Смит неоднократно обнаруживал люки, ведущие в подвал школы, приоткрытыми- но, к сожалению, не придал этому особого значения.
За несколько дней до произошедшего имел место следующий случай- получая свой ежемесячный чек, Уорд Кайс (тому самому, против предоставления которому подряда Кихо протестовал) обронил его. «Будь с ним поаккуратнее»,- заметил Кихо. «Может быть, это последний чек, который ты получишь...».
В субботу, 14 мая, строительная бригада, работавшая на мосту близ Бата, сообщила в полицию о пропаже большого количества динамита.
В воскресенье 15 мая, сосед Дэйвид Харт, зашедший на ферму Кихо, чтобы обсудить покупку лошади, обратил внимание на пару проложенных по земле тонких медных проводов, тянувшихся от опустевшего курятника (к тому моменту Кихо продал всю домашнюю птицу) к сараю для инструментов.
Днем 16 мая Эндрю Кихо забрал жену домой из больницы в Лэнсинге.
Утром во вторник, 17 мая, в доме Кихо раздался телефонный звонок. Звонила учительница первого класса Бернис Стерлинг. Она хотела обсудить с Кихо организацию пикника в роще, располагавшейся возле фермы Кихо. Пикник учительница планировала на четверг, но на свое предложение получила странный ответ: «Что ж, если ты собираешься устроить пикник, тебе лучше с этим поторопиться...».
Вечером того же дня у Кихо состоялся телефонный разговор с одной из родственниц Нелли. Когда женщина поинтересовалась у Кихо здоровьем супруги, тот ответил, что она уехала в Джексон к знакомым. Это изрядно удивило собеседницу Эндрю, которая была в курсе того, что здоровье Нелли в то время явно не располагало к поездкам и визитам. Вполне вероятно, что к тому моменту Нелли Кихо уже не было в живых...
В тот же вечер Дэвид Харт с недоумением наблюдал, как Кихо таскает в пустой курятник охапки соломы. Незадолго до этого жена Дэвида, Лулу, заметила, что Кихо загружает кузов своего грузовика старыми колесами, сломанными инструментами и прочим металлоломом. Миссис Харт решила, что сосед решил вывезти все это барахло на свалку- но увы, все этому хламу «вывихнутый» разум Эндрю уготовил роль гораздо более страшную.
Примерно в 20:30 17 мая 1927 г. один из учеников, Фордни Харт, заметил человека стоящего в темноте возле здания школы. Приглядевшись, мальчик узнал в мужчине школьного казначея и даже вспомнил, как его зовут- мистер Кихо. Когда Фордни направился домой, мужчина все еще продолжал стоять на том же самом месте, скрестив руки на груди и не отводя взгляда от здания...
Глава 5. «Раскаты грома». [1][2][4][5][6][8][10].
Утром 18 мая 1927 г. Эндрю Кихо направился в город, чтобы отправить служебную посылку, и одному из свидетелей бросилась в глаза надпись на коробке, в которую было упаковано это последнее в жизни Кихо почтовое отправление. Надпись гласила: «Опасно! Взрывчатые вещества!».
Отправив посылку, около 07:00 Кихо столкнулся с одним из членов школьного совета, Альбертом Детлаффом. Тот посетовал, что в школе забарахлили одновременно и скважинный насос и генератор, установленные в подвале; Альберт попросил Кихо взглянуть на них до приезда ремонтников. Когда Альберт и Эндрю (каждый на своей машине) подъехали к школе и вошли в здание, было около 07:25. Перед входом в здание Кихо посмотрел на часы и внезапно принялся отговаривать своего визави от возни с вышедшими из строя устройствами, аргументируя это тем, что уже совсем скоро начнутся занятия; тем не менее, Альберт продолжал настаивать, что времени вполне достаточно, и казначей нехотя согласился.
Бегло осмотрев насос, они перешли к генератору, возле которого уже возился сторож Фрэнк Смит. Детлафф и сторож затеяли целую дискуссию на тему того, что же именно вышло из строя- в то время как стоящий рядом с ними Кихо начал заметно нервничать. Внезапно он пробормотал: «Знаете, я ужасно спешу!», после чего резко развернулся и вышел из генераторной, провожаемый удивленными взглядами Альберта и Фрэнка. Когда вышли наружу, они обнаружили, что грузовика Кихо возле школы уже нет.
В 08:30 по Центральноамериканскому времени раздался звон колокола, возвестивший о начале занятий; те из учеников, у кого занятия еще продолжались, заняли свои места в классах. Надо сказать, что учебный год уже подошёл к своему концу, и во многих классах уже успели пройти итоговые экзамены- поэтому в школе было не так многолюдно, как обычно.
Около 08:45 работавшую в своем курятнике соседку семейства Кихо Лулу Харт отвлек от дел громкий хлопок. Выйдя на улицу, она услышала еще несколько подобных хлопков и увидела поднимающийся над крышей амбара Кихо дым. Женщина побежала на поиски своего мужа, Дэйвида, с криками, что у соседей пожар. Когда Харты вдвоем подбежали ко входу в дом, тот уже горел- как и почти все остальные строения: амбар, курятник и конюшня. «Не ходи туда!» - закричал жене Дэвид. «Держу пари, что он сам все это устроил!!!»
Увы, но это была лишь прелюдия к тому кошмару, который обрушился на Бат в это утро. Ровно в 08:45 стрелки маленького будильника, тикающего в закутке подвала школы, замкнули контакты. Электрический ток, вырабатываемый аккумулятором Hotshot, купленным Кихо в магазине автомобильных запчастей в Лэнсинге, воспламенил детонаторы, вызвав взрыв сотни фунтов динамита и пиротола.
Три из четырех стен (уцелела лишь задняя) северного крыла Объединенной школы г. Бат подбросило вверх на четыре фута, после чего они с грохотом рухнули обратно на землю- но уже в виде кучи обломков, на которые завалилась лишившаяся опоры крыша. Над руинами взметнулось облако пыли; на мгновение воцарилась тишина- тут же сменившаяся какофонией криков.
Рухнувшее северное крыло школы г. Бат.
Учительница Бернис Стерлинг, под надзором которой первоклашки в этот момент маршировали по кругу, выполняя утреннюю зарядку, почувствовала, как все здание содрогнулось. Пол подбросило вверх, сбив Бернис с ног; падая, она успела увидеть, как чудовищная сила взрыва расшвыривает в разные стороны тела детей, ударяя их об стены и выбрасывая в окна.
Когда раздался ужасный грохот, 20- летняя молодая учительница Хейзел Уэзерби обхватила руками двух находившихся рядом с ней девочек в инстинктивном желании их защитить. Мгновением позже всех троих погребли под собой обломки стен и рухнувшая крыша.
Учительница Хейзел Уэзерби.
В момент взрыва в одной из аудиторий второго этажа пятиклассник Карлтон Холлистер только приступил в ответу на экзамене по географии, когда лишившаяся опоры крыша рухнула на него и его одноклассников, после чего жуткая мешанина из кусков стен, школьной мебели, живых и мертвых тел провалилась вниз, на первый этаж, на головы учеников шестого класса.
Пятиклассницу Аду Белл Долтон взрывная волна вышибла из-за парты. Ей не было больно; вместо этого девочке казалось, что ее тело плывет во внезапно сгустившемся воздухе. Падавшие в окна солнечные лучи походили на столбы света- и в этих столбах медленно кувыркались подброшенные в воздух парты и тела ее одноклассников.
Школьного сторожа Фрэнка Смита и ремонтника по фамилии Харрингтон, возившихся в этот момент с насосом в южной стороне подвала, швырнуло об стену. Пытаясь встать на ноги, Смит простонал: «Ради всего святого! Что это было???»
15- летнего Сильвестра Барнарда взрывом выбросило в окно, крепко приложив о землю. Тем не менее, подросток сумел встать- но лишь для того, чтобы увидеть вокруг неподвижные тела и корчащихся от боли раненых; с обломков верхнего этажа вниз головой свисало изломанное мертвое тело восьмимилетней Дорис Джонс. Оно напомнило Барнарду старую, порванную и выброшенную тряпичную куклу, и это зрелище оказалось для него «уже слишком»- Сильвестр потерял сознание.
В окнах близлежащих домов не уцелело ни одного стекла; эхо от страшного взрыва раскатилось далеко за пределы города, и все население Бата замерло от ужаса- чтобы спустя всего несколько секунд рвануть в сторону Объединенной школы.
Взглядам примчавшихся на помощь предстало страшное зрелище- школа выглядела так, словно гигантская рука вдавила крышу северного крыла в землю, оставив остальную часть школы нетронутой. Среди кусков дерева и обломков стен виднелись маленькие тела. К крикам детей, лежащих под обломками, присоединились отчаянные крики родителей, которые теперь наводняли территорию.
Руины северного крыла Объединенной школы г. Бат.
Одним из первых пришел в себя Эмори Хьюик; не успела осесть пыль, как он уже организовал эвакуацию детей из южного крыла; вскоре к нему присоединились выбравшиеся из подвала сторож Смит и ремонтник Харрингтон. Многие старшеклассники, опасаясь того, что школа вот- вот целиком рухнет целиком (и не желая быть похороненными под обломками), выбрались на крышу- и их спасение тоже легло на плечи суперинтенданта.
Тем временем, на ферме семьи Кихо добровольцы из числа соседей и просто оказавшихся поблизости граждан (среди последних были, например, члены бригады монтажников, устанавливавших поблизости столбы электропередач) пытались спасти если не сам дом, то хотя бы часть имущества. Впрочем, после того, как над руинами того, что всего несколько секунд было северным крылом Объединенной школы, взвился столб из дыма и пыли высотой в 100 футов (45 м), ряды членов «добровольной пожарной команды» сильно поредели- почти в каждой семье был минимум один школьник, и страх за детей мгновенно пересилил в глазах родителей все прочее.
Однако электромонтажники остались, и во главе со своим бригадиром, О. Х. Баком, пытались найти хоть- кого нибудь выжившего в северной части дома- южная уже целиком была объята пламенем, и если там кто- то и был, то его нужно было уже не спасать, а отпевать. Оказавшись в гостиной, Бак заметил в углу нечто необычное; не особо осознавая, что он делает, бригадир нагнулся, поднял с пола и передал одному из своих ребят предмет, оказавшийся связкой динамитных шашек. Стало ясно, что оставаться в доме слишком опасно, и монтажники покинули его со всей возможной быстротой; это оказалось правильным решением- стоило им оказаться снаружи, как раздался женский крик : «Школу взорвали!». Электрики побежали к своим автомобилям- их помощь нужна была там, а не в этом доме, битком набитым динамитом; когда почти вся бригада погрузилась в машины, сзади раздался еще один мощный взрыв.
Пепелище на месте дома Эндрю и Нелли Кихо.
Они уже не успели увидеть, как к пылающему дому подъехал грузовик, из кабины которого выбрался хозяин дома; достав из кузова канистру он, как ни в чем не бывало, принялся дозаправлять машину. В этот момент к ферме подъехали дальние соседи Кихо- семья Сидни Хауэлла и Мелвин Армстронг. При виде них Эндрю вытащил из горловины бензобака воронку и сел в машину, которая сразу же скрылась за клубами дыма; впрочем, всего через несколько секунд грузовик вернулся. Высунувшись из кабины, Кихо, на лице которого просто горели глаза, обратился к своим соседям:
- Вот что, парни... Вы- мои друзья, поэтому мой вам совет- убирайтесь- ка отсюда. Двигайте в сторону школы...
Должен сказать, что обращение «мои друзья» и совет «двигать в сторону школы» выглядят несколько хммм... противоречиво- в свете того, что Эндрю Кихо еще только собирался сделать.
Источники информации:
[1] Parker, Grant (1980). «Mayday: History of a Village Holocaust» https://archive.org/details/B-001-002-145/page/n9/mode/2up
[2] Mayo, Mike (2008). American Murder: Criminals, Crime, and the Media
[3] https://www.press.umich.edu/pdf/9780472116065_qa.pdf
[4] https://www.dailymail.co.uk/news/article-2250765/Bath-Massac...
[5] Bernstein, Arnie (2009). «Bath Massacre: America's First School Bombing»
https://ru1lib.org/book/2209113/686c32?id=2209113&secret...
[6] Ellsworth, Monty J. (1991) [1927]. «The Bath School Disaster» https://web.archive.org/web/20171024231535/http://daggy.name...
[7] O'Toole, Mary Ellen (September 2014). "The dangerous injustice collector: Behaviors of someone who never forgets, never forgives, never lets go, and strikes back!"
[8] https://web.archive.org/web/20141018142228/http://freepages....
[9] In the Matter of the Inquest as to the Cause of Death of Emery E. Huyck, Deceased (Transcript of the May 23–25, 1927 Clinton County, Michigan Coroner's Inquest)
https://web.archive.org/web/20180302192126/http://daggy.name...
[10] Burcar, Colleen (2011). It Happened in Michigan: Remarkable Events That Shaped History
https://books.google.ru/books?id=3xcjTa3sRisC&pg=PA87&am...