Ltdantaylor

2 года назад

Серия «Ведомый ненавистью»

«Ведомый ненавистью». Серия убийств 31 декабря 1972- 7 января 1973 гг. Новый Орлеан, штат Луизиана. Часть IV. «Долиной смертной тени»⁠⁠

Часть I.

Часть II.

Часть III.

Глава 10. «In nomine Patris...»* [1][2][3][4][6][7][12].

*In nomine Patris (лат.)- часть «тринитарной формулы» «In nomine Patris, et Filii, et Spiritus Sancti» («Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа») из католических молитв.

Пока майор Дрейк и остальные заместители суперинтенданта пытались навести порядок на вверенных им участках, личный состав NOPD и прочих правоохранительных органов продолжал стягиваться к отелю «Howard Johnson's». Члены экипажа патрульного автомобиля № 802, патрульные Кеннет Солис и Дэйвид МакКенн, прибывшие на угол Лойола Авеню и Пердидо Стрит, были шокированы происходящим вокруг них- канонада не стихала ни на секунду. Прямо на их глазах из- за угла вынесся грузовик пожарной охраны; не сбрасывая скорости, водитель попытался «вписаться» в поворот, но многотонную машину занесло- она завалилась на бок и со скрежетом пошла юзом, врезавшись в фонарный столб (при этом один из пожарных получил травму спины).

При всем творящемся вокруг бедламе в скверике на Дункан Плаза хватало любопытствующих- особенно бросались в глаза группы чернокожей молодежи, подбадривающие стрелка выкриками. Солис и МакКенн, используя громкоговоритель, принялись уговаривать собравшихся разойтись или хотя бы укрыться- но эти уговоры помогали слабо, большинство зевак остались там же, где стояли. Патрульные направились к ним- но при этом оказались на линии огня Марка Эссекса. «Стоило мне пройти всего около трех ярдов,- вспоминал позже Солис,- как я получил пулю в правое плечо...».

«Ведомый ненавистью». Серия убийств 31 декабря 1972- 7 января 1973 гг. Новый Орлеан, штат Луизиана. Часть IV. «Долиной смертной тени» США, История, Преступление, Массовые убийства, Расизм, Перестрелка, Криминал, Полиция, Видео, Длиннопост, Негатив

Офицер Кеннет Солис (ранен).

Напарник Солиса, офицер МакКенн, подхватил раненого и поволок его в укрытие- за ближайшее дерево; как только Дэйвид прислонил раненого к стволу магнолии, пуля взрыла землю у ее корней. Позже МакКенн вспоминал: «Все это время я думал о том, что прошел через Вьетнам- там у меня однажды у меня отстрелили каблук на ботинке, но на этом всё. Я ни разу не получил даже царапины. Но там, у того дерева, я был уверен, что вот- вот «получу своё». И я не хотел так умирать».

Но, чтобы там ни думал в тот момент бывший санинструктор Корпуса морской пехоты США, это не мешало ему действовать даже «на автопилоте»- расстегнув куртку Солиса, МакКенн осмотрел рану и убедился в том, что ранение тяжелое- плечо было раздроблено. В этот момент напарников и сфотографировал сотрудник газеты «Таймс- Пикайюн» Джерри Арнольд.

Патрульные Кеннетт Солис и Дэйвид МакКенн укрываются за стволом магнолии на Дункан Плаза.

Впрочем, Арнольд не только щелкал затвором фотоаппарата- сделав снимок, он принялся помогать раненому. Первым делом фотограф стянул с себя рубашку и протянул ее МакКенну- тот плотно прижал ее к ране, останавливая кровотечение.

Сержант Эмануэль Палмизано стоял на коленях за своей патрульной машиной на Лойола Авеню, когда увидел, как падает патрульный Солис. Оставив укрытие, он рванулся на выручку, но, стоило ему выбежать на площадь, как Марк Эссекс «срезал» его на бегу. Пуля пробила левую руку сержанта навылет, сломав её; после этого она вошла в подмышку, прошила мышцы спины и вылетела наружу, задев позвоночник. Палмизано снесло, как кеглю; свою левую руку он не чувствовал и пребывал в полной уверенности, что ее отстрелили. На помощь сержанту на четвереньках пополз капеллан NOPD, отец Питер Роджерс- 20 минут назад, исповедовав и причастив тяжело раненого в лицо патрульного Чарльза Арнольда, священник решил отправиться к отелю, где «пастве» могла понадобиться его помощь.

Сержант Эмануэль Палмизано (ранен).

Видя, как падают скошенные огнём снайпера коллеги и слыша их крики о помощи, патрульный Филип Коулман, только что остановивший машину на углу Гравье и Лойола, дал газ, перевалил через бордюр и, лавируя между деревьев, направил патрульный автомобиль к прижатым огнем коллегам. Сидящему рядом с ним на пассажирском сиденье Лео Ньюману Филип крикнул:

- Пригнись, Лео! Как выскочишь из машины- сразу залегай!

Возле магнолии, за которой укрывались Солис, МакКенн и фотограф, Коулман заложил резкий поворот, чуть не впечатавшись в дерево. Выскочив из машины, он бросился к задней двери с водительской стороны, чтобы открыть ее для погрузки раненых- но в этот момент что- то со страшной силой ударило его по голове, и свет для офицера Филипа Коулмана померк- навсегда.

Офицер Филип Коулман (убит).

Патрульный Ньюман, сразу же после открытия двери бросившийся на землю, по- пластунски прополз вокруг машины и схватил напарника за руку. Пульс был, но это не значило ничего- страшное ранение в голову, из которого толчками выбивалась кровь, не оставляло сомнений. В этот момент фотограф Джерри Арнольд сделал еще один снимок, растиражированный затем многими средствами массовой информации Соединенных Штатов.

Ближе всего к нам- погибший патрульный Коулман; за руку его держит напарник, Лео Ньюман; прислонившись к дереву, лежит раненый патрульный Кеннет Солис; рядом с ним- Дэйвид МакКенн. Личность чернокожего мужчины на снимке мне не удалось точно выяснить- возможно, это офицер полиции Нового Орлеана (в штатском) Ларри Престон Уильямс.

Примечание 15. Одной из причин того, почему полицейские осмелились так неосторожно высунуться на открытое и простреливаемое пространство (из- за чего и пострадали), стала неверная информация о том, что нападавший вооружен дробовиком (полученная от горничной Энни МакКой). Расстояние от отеля до Дункан Плаза составляло 100 ярдов (~90 м), что превышало прицельную дальность «гладкоствола», но не исключало возможность случайного ранения зевак, которых пытались спасти патрульные Солис и МакКенн.

Фотограф Джерри Арнольд, вжимаясь в землю, пополз вокруг машины, к ее противоположной от отеля стороне. Приподнявшись, он схватился за ручку двери и распахнул ее; стоило ему это сделать, как еще две пули ударили по автомобилю- одна из них продырявила колесо, другая проделала отверстие в лобовом стекле. Но Джерри все же успел выдернуть из машины микрофон рации, прежде чем стрелок успел его «выцелить»; нажав тангенту, он передал в эфир:

- Это Джерри Арнольд из «Пикайюн»! Только что на Дункан Плаза ранены двое полицейских. Срочно пришлите помощь, у них сильное кровотечение!

Первая «скорая» прибыла меньше, чем через минуту. В нее торопливо погрузили Солиса и Коулмана, и водитель рванул с места так, что- из под колес полетели комья земли и травы- машина полетела в сторону Госпиталя Милосердия, находившегося менее, чем в квартале от площади.

Когда она проносилась мимо лежащего Эмануэля Палмизано, тот махнул ей уцелевшей рукой, однако «неотложка» не остановилась. Когда вокруг сержанта и придерживавшего его отца Роджерса опять засвистели пули, капеллан принялся читать Псалом Давида («И если пойду я долиной смертной тени, то не убоюсь я никакого зла...»); к нему слабым голосом присоединился раненый. Возможно, именно совместная молитва удержала Палмизано от того, чтобы не впасть в беспамятство- когда «скорая» все же прибыла, Эмануэль находился в сознании. Священник помог водителю погрузить сержанта на носилки и затащить их в машину, несмотря на продолжающийся обстрел со стороны отеля (при этом один раз Эссекс промахнулся лишь на несколько дюймов); когда «скорая помощь» сорвалась с места, чтобы поскорее выйти из- под огня, капеллан едва успел запрыгнуть внутрь. Как выяснилось, сделал он это весьма вовремя- из- за спешки носилки не успели закрепить и грузовая дверь осталась незапертой, поэтому из- за рывка Палмизано заскользил в сторону двери и лишь руки Питера Роджерса удержали его от того, чтобы выпасть наружу.

Когда машина, завывая сиреной, выехала с площади и направилась в сторону госпиталя, сержант Палмизано, не в силах больше сдерживаться, всхлипнул:

- Святой отец... Моя рука... я ее не чувствую... Она оторвана?

Роджерс уложил конечность раненого ему на грудь:

- Она на месте, сын мой. С тобой все будет в порядке!

Схватив раненую руку здоровой, сержант, казалось, успокоился, и слезы перестали течь из его глаз...

Тем временем, увлекшись обстрелом офицеров и священника, снайпер сам едва не схлопотал пулю- от эксперта криминалистической лаборатории Алекса Веги. Вега (который ранее производил анализ пуль, выпущенных Марком у здания Центрального изолятора) расположился за памятником Джорджу Вашингтону, в 200 ярдах от отеля (~180 м), и был вооружен длинноствольной винтовкой (под патрон .300 Weatherby Magnum) c оптическим прицелом. Кроме того, Алекс в течение 5 лет был капитаном команды по стрельбе- поэтому то, что он промахнулся, можно приписать только исключительному везению Марка Эссекса. Пуля раскрошила несколько кирпичей над головой стрелка, заставив его нырнуть вглубь номера и предоставив обстреливаемым офицерам небольшую передышку.

К сожалению, передышка эта оказалась слишком кратковременной- переместившись на 4-й уровень парковки, в 12:10 Марк Эссекс снова открыл огонь по двум офицерам из оцепления. Промахнувшись, он снова сменил позицию, поднявшись на 16-й- один из немногих еще не задымленных верхних этажей.

В 12:18 Эссекс открыл огонь с одного из балконов 16-го этажа. На глаза ему попался один из офицеров дорожной полиции, Пол Персиго по прозвищу «Бутч»- скорее всего, внимание стрелка привлек белый мотоциклетный шлем Персиго, расположившегося в этот момент за машиной с дробовиком в руках. Стоило Полу приподняться, чтобы сделать запрещающие знаки одному из свидетелей, перебежками приближающемуся к зданию отеля, как грянул выстрел. Офицер отшатнулся назад и сделал несколько шагов- но сразу после этого колени у него подогнулись, и он рухнул на асфальт. Четверо коллег подхватили Пола на руки и поволокли в сторону ближайшей машины «скорой помощи»- но все было напрасно; пуля угодила Персиго в рот и разнесла затылочную часть черепа.

Офицер Пол Персиго (убит).

Следующие пули Марка Эссекса достались не полицейским. Один из мужчин в шлеме подразделения гражданской обороны неосторожно вышел на простреливаемое пространство- после чего немедленно получил пулю, раздробившую ему правую руку чуть ниже плеча. Чтобы вытащить пострадавшего из- под огня, к нему направились водитель «скорой помощи», 20- летний Крис Кейтон с коллегой; это им удалось, но когда медики уже почти погрузили раненого в салон «скорой», раздался еще один выстрел. Пуля попала Крису в спину, разрушив лопатку и выйдя в районе подмышки; сила удара была так велика, что Кейтона самого бросило в салон. Почувствовав страшный удар, сменившийся жжением, Крис понял, что в него попали, и закричал напарнику, все еще возившемуся с предыдущим раненым: «Давай! Давай! Надо убираться отсюда!». Тот оставил попытки закрепить пострадавшего, как положено, и рванул все в тот же Госпиталь Милосердия. Спешка стоила Крису Кейтону еще и сломанных пальцев на руке- на них наехали не зафиксированные до конца носилки.

Глава 11. «Ко мне, свиньи!» [1][2][3][4][6][7][12].

Когда заместитель суперинтенданта Луи Сирго прибыл на командный центр полиции, едва минул полдень. То, что творилось в этот момент на первом этаже отеля, трудно описать словами- полиции приходилось одновременно ловить стрелка, эвакуировать оставшихся постояльцев отеля и разворачивать восвояси всякого рода «волонтеров», которые стекались к зданию с оружием, горя желанием «всадить пулю между глаз этому ниггеру»*. Еще одной проблемой стали группы чернокожих, толпящиеся вокруг отеля- многие из них были пьяны, и кроме громогласных возгласов в поддержку стрелка («Убей свиней! Держись, малыш! Когда стемнеет, мы поможем тебе!»), в сторону полицейских начали лететь пустые бутылки и камни.

*Примечание 16. На одной из местных радиостанций неизвестно кому (и неизвестно зачем) пришла в голову мысль передать сообщение, что полиции требуется помощь граждан, вооруженных дальнобойными винтовками; в результате к отелю Howard Johnson's «начали стекаться сотни придурков, вооруженных до зубов» (это слова одного их членов городского совета)- и далеко не все прибывшие отказывались покинуть место осады по первому требованию полиции; кое к кому из «добровольных помощников» пришлось применить силу.

Сирго предложил Кларенсу Джиаруссо взять на себя решение одной из проблем- освобождение из лифта застрявших между 17-м и 18-м этажами офицеров Бёрла и Чайлдресса, которые вполне могли там задохнуться. Захватив рацию и дробовик, Сирго во главе группы из пяти наиболее опытных полицейских направился вверх по «южной» пожарной лестнице (со стороны Пердидо Стрит).

Чего не знали Джиаруссо и Сирго- так это того, что застрявшие в лифте не стали дожидаться прихода помощи. Открыв люк в потолке, полицейские выбрались в шахту, и по очереди, обернув руки форменными куртками (чтобы не «сжечь» кожу на ладонях), спустились по тросам вниз. Как ни удивительно, никто из них не сорвался при спуске...Когда Бёрл и Чайлдресс достигли первого этажа, группа Сирго уже находилась на полпути к крыше отеля.

Подъем до уровня 16-го этажа занял у Сирго с помощниками около 45 минут- и все потому, что по дороге они осматривали этажи- те, куда можно было попасть, не задохнувшись. В 13:07 сам Луи, шедший впереди своих подчиненных, миновал лестничную площадку между 16-м и 17-м этажом; и в этот момент сверху грянул выстрел, громом прозвучавший в замкнутом пространстве лестничной клетки. Заместителя суперинтенданта швырнуло назад; идущий позади него помощник Жюль Киллели открыл ураганный огонь в сторону в сторону площадки на 17-м, но стрелявший уже скрылся за дверью, ведущей в коридор.

Трое полицейских подхватили слабо стонущего («Боже, пожалуйста, помоги мне... Я умираю...») Луи на руки и потащили вниз. Сержант Бернард Флинт вспоминал, что уже по дороге стало ясно, что Сирго- не жилец; в его спине, прямо посредине позвоночного столба, зияла рана, в которую можно было просунуть кулак. Когда тело заместителя суперинтенданта легло на стол патологоанатома, обнаруженные внутренние повреждения оказались страшны- пуля разорвала позвоночник, ее осколки поразили левое легкое, печень и почку.

Заместитель суперинтенданта Луи Сирго (убит).

Застрелив Сирго, Марк Эссекс пересек 17-й этаж по коридору и вышел на «северную» пожарную лестницу. Миновав 18-й этаж, через полпролета он обнаружил дверь, ведущую на крышу. Та оказалась не заперта, и в 13:10 стрелка впервые заметили на крыше отеля. Там Эссекс подыскал себе укрытие- помещение слева от выхода. Бетонные стены толщиною в фут давали отличное укрытие от огня с трех сторон; кроме того, проходящие внутри трубы давали возможность вскарабкаться под самый потолок; в случае появления противника на крыше достать Марка можно было, лишь подобравшись к строению вплотную- но и в этом случае у укрывавшегося внутри было преимущество первого выстрела, потому что он заметил бы приближающегося противника первым.

Известие о гибели Луи Сирго стало для Кларенса Джиаруссо ударом- погиб не только его заместитель, но и один из ближайших друзей. Начальнику полиции Нового Орлеана стало окончательно ясно, что весь этот хаотичный огонь и попытки разрозненных групп «отловить» стрелка в здании обречены на неудачу и могут привести лишь к дополнительным потерям от «дружественного огня». Нейтрализовать снайпера можно было, лишь качественно и методично «зачистив» здание- этаж за этажом, номер за номером. Капитаны Норрис Рэндалл, Кёртис Годе, а также командир SWAT Фрэнк Хааб принялись формировать группы добровольцев для этой опасной работы.

Вооруженные дробовиками, автоматическими винтовками и облаченные в бронежилеты полицейские медленно двинулись вверх, зачищая жилые этажи, начав с восьмого. Там, где сохранились очаги возгорания, в дело вступали пожарные, которых непременно охраняло несколько членов одной из «штурмовых групп».

Одной из таких групп, состоящей из лейтенанта SWAT Джейка Шнаппа, офицера Ларри Артура и еще двух членов спецотряда, выпало сопровождать группу пожарных на 18-й этаж. Когда они поднялись наверх, то полицейские заметили, что дверь на крышу заперта снаружи- кто- то намотал на ручку замка цепь.

По приказу лейтенанта шедший впереди с дробовиком Ларри Артур тремя ударами заставил дверь распахнуться; и вот здесь полицейские допустили ошибку. Их глаза привыкли к темноте пожарной лестницы, которую пронизывали лишь лучи полицейских фонарей; когда на площадку за дверью хлынул солнечный свет, то офицеры оказались на несколько секунд ослеплены. Вместо того, чтобы отступить, офицер Артур, пригнувшись, рванулся вперед с дробовиком наперевес, но попавшая в низ живота пуля остановила его еще в дверном проёме.

Полицейского отбросило назад, но перед этим он успел заметить стрелявшего, который стоял слева от входа. Более того, офицер Артур успел сделать в его сторону один выстрел из дробовика, после чего подскочившие коллеги потащили раненого вниз.

Офицер Ларри Артур (ранен).

Не успели отзвучать по рации крики: «Код «красный»! Офицер ранен!», как суперинтендант Джиаруссо передал приказ- никому не приближаться к дверям, ведущим на крышу. Офицеры на обоих пожарных лестницах сгрудились на площадках 17-го этажа, направив все имеющиеся у них стволы вверх- в ожидании стрелка. Однако, тот не торопился на встречу со смертью; вместо этого полицейские услышали крик, пронзительный и задыхающийся: «Свободная Африка! Поднимайтесь сюда, свиньи!».

После этого начальник полиции отдал приказ снайперам перегруппироваться- необходимо было занять на соседних зданиях такие позиции, откуда простреливалась бы крыша. Пока это происходило, Марк Эссекс продолжал обстреливать собравшихся внизу; ему даже удалось прижать огнем съемочную группу одного из новостных каналов, расположившуюся в соседнем здании. Каждый свой выстрел он сопровождал воплями вроде: «С Новым Годом, свиньи! Поднимайтесь ко мне! Вы что, испугались???»

Пока полиция перегруппировывалась, день 7 января начал клониться к вечеру; на город опустился туман и начался моросящий дождь. Когда снайперы открыли огонь с соседних зданий, обнаружилось, что бетонные стены толщиной в фут (~0,3 м) отлично защищают Эссекса от полицейских пуль, а с той стороны, куда выходила открытая сторона его убежища, не было строений, достаточно высоких для того, чтобы эффективно контролировать крышу отеля (ближайшее такое здание находилось в четырех кварталах и более чем в 600 ярдах от Howard Johnson’s).

Впрочем, снайперы (офицеры Дэйтон Руис и Эмиль Дельмадо) туда были все же отправлены; когда они поднялись на крышу, то обнаружили 8 агентов ФБР, наблюдавших за происходящим в бинокли. У агентов были винтовки калибра .308, но огня они не открывали- по их словам, для этого им нужно было получить разрешение либо от прокурора в Новом Орлеане, либо от штаб-квартиры в Вашингтоне; но связи ни с тем, ни с другим не было.

Полицейские же получили разрешение на открытие огня довольно быстро, но вот по вооружению они уступали агентам - Руис был вооружен винтовкой калибра .22 LR, у Дельмадо была М-1 Garand. Однако, даже с таким оружием они заставили Эссекса пометаться в поисках укрытия, хоть и ненадолго- патроны скоро закончились. Но тут до полицейских «снизошли» сами ФБРовцы- они таки «одолжили» им свои 308-е, а сами принялись набивать запасные магазины. В оптические прицелы было видно, как стены бетонного «убежища» брызгают осколками, и, рано или поздно, думаю, Руис и Дельмадо зацепили бы Эссекса- хотя бы рикошетом (хотя плечи у обоих от отдачи превратились в сплошной синяк, и офицерам пришлось подкладывать под приклады сложенные полотенца). Но, в связи с появлением на сцене «новых действующих лиц», Дэйтону и Эмилю пришлось прекратить стрельбу- во избежание всего того же «friendly fire»...

Укрытие Марка Эссекса. На стенах видны многочисленные следы от пуль.

Ситуация казалась патовой- загнанный в укрытие Марк не мог вести огонь, но и полицейские не могли его достать. На часах было 14:30, неумолимо приближался вечер, и под прикрытием темноты стрелок мог бы выбраться из своего укрытия, чтобы продолжить вести огонь. Кроме того, начали поступать сообщения от осведомителей и множиться слухи, что «черные радикалы» в городе вооружаются, и с наступлением темноты могут возникнуть беспорядки и похуже. Некоторые уже начали заводить разговоры о необходимости ввести в Новый Орлеан войска Национальной Гвардии...

Попытка «выкурить» преступника из укрытия с помощью гранат со слезоточивым газом, запущенных с соседней крыши, не удалась- поднявшийся ветер быстро снёс газ в сторону, вызвав у Эссекса еще несколько воплей: «Эй, свиньи! Я ещё здесь!».

После этого какие только предложения не выдвигались собравшимися в штабе операции, чтобы «достать» неуязвимого снайпера: кто- то советовал забросать его ручными гранатами, кто- то- обстрелять крышу из миномета. Один из присутствующих предложил запросить у армии огнемет, а другой- собрать подъемный кран и расколошматить пристройку на крыше многотонным шаром (бабой), предназначенным для сноса зданий. Но все эти планы по размышлении были отвергнуты (впрочем, огнемет из арсенала Национальной Гвардии все же запросили, но прибыл он лишь на следующее утро), а рисковать людьми, штурмуя крышу, Джиаруссо категорически не желал. Наконец, суперинтендант остановился на самом реальном варианте; сняв телефонную трубку, он принялся обзванивать подразделения береговой охраны, а также ближайшие базы армии и Корпуса морской пехоты - ему нужен был вертолет.

Глава 12. «Морской Рыцарь» (начало) [1][2][3][4][6][7][10][12][13].

Первым на просьбу о помощи откликнулся шериф округа Джефферсон, приславший легкий двухместный вертолет; однако, после первого же круга над крышей отеля тот был обстрелян Эссексом, и Джиаруссо приказал садиться- начальник полиции уже успел убедиться в том, что с меткостью у стрелка все в порядке, а плексигласовая кабина была слишком слабой защитой от пуль .44 Magnum. Здесь требовалась машина посерьезнее, с которой можно было бы не только наблюдать, но и вести огонь- и она нашлась.

К югу от Нового Орлеана, в Белль Шассе, располагалась база авиации флота; там же дислоцировалась вертолетная эскадрилья КМП США, на вооружении которой стояло 11 старых, но еще вполне боеспособных SH-46 «Sea Knight» («Морской рыцарь»). Пулеметы на них были демонтированы, но каждый мог нести 26 человек в полном боевом снаряжении.

Командовал эскадрильей подполковник Чарльз Хенри Питман, ветеран Вьетнама, к своим 37 годам имевший 3 командировки в Юго- Восточную Азию, более 1200 боевых вылетов и внушительный «фруктовый салат»* на груди- Бронзовую Звезду, Серебряную Звезду, 4 Летных Креста за заслуги- да еще и Пурпурное Сердце сверху ( всего разных «знаков отличия» у Питмана было около шестидесяти).

Примечание 17. Так в американской армии, КМП и др. родах войск называют обилие орденских планок.

Чарльз «Чак» Хенри Питман.

Когда начальник полиции Нового Орлеана обратился к подполковнику за помощью, тот долго не раздумывал- следя за новостями, командир эскадрильи был в курсе ситуации у отеля, и поэтому, взяв с собой второго пилота Чарльза Уиммлера и двух борттехников, вооруженных М-14, Питман поднял вертолет и направил его в сторону реки Миссисипи, которая должна была вывести их к городу. Вместо себя Чарльз оставил капитана Джона Джуди, задачей которого было позвонить генералу Хэлу Берджу, командующему Четвертым авиакрылом морской пехоты в Гленвью, штат Иллинойс, и поставить его в известность о происходящем- но только после того, как вертолет взлетит.

Примечание 18. Дело в том, что подполковник Питман поступил, по его словам, «так, как считал правильным»- но он был далеко не уверен, что командование одобрит эту его затею. Как показали последующие события, сомнения Чака были вполне обоснованы: после того, как вся эта катавасия закончилась, ему предъявили обвинения (превышение полномочий, несанкционированное использование военного имущества, неоправданный риск жизнями подчиненных) и подполковник Питман предстал перед судом военного трибунала; от наказания Чака спасло лишь вмешательство конгрессмена Эдварда Херберта. Впрочем, этот неприятный инцидент не помешал Чарльзу Х. Питману впоследствии дослужиться до звания генерал- лейтенанта и должности заместителя начальника штаба авиации Корпуса.

Когда подполковник посадил свой вертолет на пустой автостоянке неподалеку от отеля, погода уже совсем испортилась- к туману добавился дождь и порывистый ветер. Добираясь до штаба в Howard Johnson's, Питман был поражен творящейся вокруг неразберихой: вокруг отеля люди старались перемещались исключительно пригнувшись и только бегом; иногда приходилось переступать через лежащих на земле пожарных, многие из которых, вымотанные событиями, спали прямо посреди куч снаряжения- большинство очагов пожара к этому времени были потушены или выгорели сами собой; поминутно кто- нибудь из полицейских, заметив «что- то подозрительное», открывал огонь из личного оружия. Все увиденное заставило подполковника пожалеть, что он не надел свой бронежилет, способный защитить хотя бы от пуль легкой «стрелковки».

Видео агентства Assosiated Press, на котором прекрасно видно, что творилось 7 января в Новом Орлеане.

После прибытия в штаб Питман представился суперинтенданту Джиаруссо и присутствующим здесь же командующему Национальной Гвардией Луизианы, генерал- майору Дейглу, и руководителю полиции штата, полковнику Тибодо. Едва успев поздороваться, начальник полиции Нового Орлеана насел на подполковника:

- Вы можете зависнуть на своем бронированном вертолете над крышей и расстрелять ублюдка?

Ответ вертолетчика, что он управляет почти не бронированным (бронепластины защищали лишь двигатели и органы управления вертолета) CH-46, да еще и без пулеметов, немедленно поверг суперинтенданта в уныние. Впрочем, тот сразу встрепенулся еще раз:

- А может быть, вы сумеете доставить на крышу отеля нашу бронемашину?

Узнав, что полицейский бронеавтомобиль (без экипажа) весит более 16 000 фунтов (~7300 кг), Чак едва нашёл в себе силы, что бы не засмеяться начальнику полиции в лицо.

- Хорошо...- помолчав, продолжил Джиаруссо.- Тогда скажите мне, что вы можете?

- Я могу взять на борт ваших людей- это даст им возможность разведать, что происходит на крыше. Кроме того, двое моих парней вооружены М-14, и они смогут защитить ваших сотрудников и вертолет.

- Хорошо, тогда я бы хотел, чтобы вы взяли на борт команду полицейских и осмотрелись там. Если у моих людей будет возможность застрелить преступника, они это сделают. Вы сможете нам помочь?

- Да,- помедлив пару секунд, ответил подполковник.- Я смогу это сделать...