Использован Флаг Бургундского креста, военный флаг, также используемый в качестве флага Испанской империи и ее заморских территорий

Автор: А123

Умар Умар

Умар 2 Умар 2

Умар 3 Умар 3

Умар 4 Умар 4

Умар 5 Умар 5

Две стрелы вонзились в землю под ногами Харальда. Лошадь, которую он вел за поводья, испуганно встрепенулась. Викинг приподнял щит повыше, и взглянул вперед и вверх. Его подчиненные сделали то же самое. Ни одной живой души они не увидели.

-- Это предупреждение моих разведчиков, -- обьяснил Умар, -- оно первое и последнее. Когда подойдем поближе к моим владениям, пятьдесят стрел разом просвистят мимо моих ушей на поражение...в вас.

-- При условии, что у тебя действительно есть пол сотни лучников, -- осклабился Харальд, -- и даже если они существуют, то как станут действовать, если я использую тебя в качестве живого щита?

-- А ты уверен, что знаешь, когда мы будем подходить к моему обиталищу? -- улыбнулся Умар, -- не станешь же ты двигаться по козьей тропке прикрываясь "живым щитом" несколько часов к ряду? Подумай викинг, пускай и моя жизнь сейчас висит на волоске, но разве не время тебе подумать о своей? Даю тебе последний шанс: если саккалибы сложат оружие здесь и сейчас, то отряд твой сможет влиться в ряды моей гвардии, и так ли важно, солгал я о количестве телохранителей, или сказал правду?

Харальд оглянулся на саккалибов, и увидел в их озадаченных взглядах лишь ожидание его распоряжений. Он потоптался на месте некоторое время, после выудил из-за пазухи золотой динарий, подбросил его, поймал правой рукой на тыльную часть левой ладони, и посмотрел, какой стороной кверху легла монета.

-- Будь по-твоему, -- процедил сквозь зубы Харальд, -- твоя удача. Но как тебе знать, что мы -- клятвопреступники, не нарушим клятву тебе?

-- Залог. -- пожал плечами Умар.

-- Какой залог?

-- Мой человек, -- Умар указал на Андрюшу, -- сейчас же должен уйти в Ронду, и отдать распоряжение моим шпионам, чтобы вызнали о вас все, что вам может быть дорого: сведения о семьях, если они есть, о собственности, ежели таковая имеется, и так далее.

-- Если твой человек расскажет о том, что здесь случилось, то люди эмира отберут наши дома и изрубят на куски всех родственников, -- возразил Харальд.

-- Я плачу моим людям не за то, чтобы помогать эмиру уничтожать врагов, а чтобы держать этих врагов "на крючке", -- рассмеялся ибн Хафсун, -- разве могло быть иначе?

-- Не могло.-- нехотя согласился Харальд, и дал знак саккалибам, чтобы отпустили Андрея и вернули ему обувь.

-- И коня, -- сказал Умар, -- отдайте ему коня одного из ронденьских стражников.

Викинг кивнул своим воинам, и пока те снаряжали Андрея, отдал Умару и Иосифу их сапоги и оружие:

-- Вручаю наши жизни в твои руки, о Умар ибн Хафсун, жизнью моей семьи обязуюсь служить тебе верой и правдой. -- с этими словами на устах Харальд опустился на правое колено, протянул Умару саблю, держась левой рукой за ее лезвие и правой за эфес, и преклонил голову. То  же самое сделали остальные трое саккалибов....

Шестеро продолжили восхождение вверх по ущелью, а один ускакал в обратном направлении -- в Ронду.

Прошел час, лачуга Умара еще не показалась впереди, но ибн Хафсун, вдруг, резко обернулся, и заглянул в глаза Харальду:

-- Андрей уже далеко, вам его не догнать, посему, считаю ваш залог переданным в руки моих людей, и теперь раскрою правду о себе и моих телохранителях. Я -- единственный воин, до сего момента проживавший в этих местах, а вы, доблестные саккалибы -- мои первые телохранители. Нет никакой полусотни охранников, но есть обещанное жалование для вас, и мертвая надежда на возвращение домой, или куда бы там ни было к людям -- в селения эмирата....

Сей сказ, о величайшем разбойнике эпохи Кордовского эмирата -- Умаре ибн Хафсуне. Не слыхал, чтобы о нем писали в художественном ключе, что прискорбно, ибо главный герой данного повествования -- историческая глыба.

Осень 888-го года нашей эры. Южная Испания.

По пыльной сентябрьской дороге из Ронды в Ардалес брел усталый путник. Его драный халат, был слишком жарким одеянием, но он позволит не продрогнуть холодной ночью в лесу; в его походном узелке лишь козий сыр и половина черствой лепешки -- хватит на одну скудную трапезу; в его бурдючке на поясе вода, а в душе теплится надежда повстречать того, кто обратит ее в вино; из под давно посеревшей чалмы вьются русые кудри. Путник молод, верблюжьи бабуши на ногах черпают дырами дорожную пыль, а железный крест на груди больно прижат сыромятным ремнем, переброшенным через плечо наискосок. Прижат специально, дабы помнить, на чью помощь следует уповать во времена тяжких испытаний.

-- Привет тебе, странник! Да облегчит тебе путь Аллах -- милостивый и милосердный, и замолвит словцо за тебя пред ним Мухаммад -- Его единственный пророк...мир ему.

Путник поднял глаза, до того бессмысленно разглядывавшие кочки, и увидел прислонившегося к старой оливе рыжеволосого мужчину, синие очи которого излучали добродушие.

-- Привет и тебе, незнакомец. Не уверен, следует ли об этом говорить, но все же скажу: Аллах -- мне не помощник, ибо я христианин, и бегу от гнева твоего Бога...

-- Бог един! -- примирительно воскликнул рыжеволосый, и тут же добавил. -- Правда у вас -- у христиан, он триедин, что есть пища для диспутов великомудрым мужам, а для простых людей, каковыми мы с тобою являемся, сути это не меняет. Как тебя звать, беглец?

-- Анвар ибн Иван аль Саклаби. Я -- сын вольноотпущенника, привезенного во времена эмира Хишама из земель Саккалиба(славянские земли). Отец меня звал -- Андрюша.

-- Чтож, Андрюша аль Саклаби, -- продолжил рыжеволосый, -- присядь со мною в тень оливы, и раздели мою скромную трапезу. Я -- Умар ибн Хафсун, простой пастух.

-- Спасибо за приглашение, -- поклонился Андрюша, -- и правда, я очень голоден. Правда и то, что ты -- добрый Умар, не простой пастух. Кто в Ронде не знает достойный род ибн Хафсунов, ведущий свою родословную от вестготских владык? Неизвестно никому лишь то, почему ты исчез с семьей из Ронды три года тому назад.

-- Посидим, поедим, поразмышляем о причинах бегства..твоего и моего, истину узнаем вместе.

Они сели, Умар разложил на валуне свежие лепешки, молодую поросль дикого лука и запеченого в золе ужа.

Андрюша, немного подкрепившись, начал свой рассказ:

"Чудны нынче дела в Ронде. Христиане-моссарабы, что обретаются аккурат за вратами Аль-Мукобар, устали от возросшей джизьи (налог на веру), и стали вести себя престранно: бывает, продаст христианин все свое хозяйство, отведет детей родственнику, мол, держи все деньги, что имею, и воспитывай племянников, а сам уходит к кади(мусульманский судья), и начинает оскорблять веру Аллаха. Разумеется, за это ему отсекают голову, ибо закон велит. Все бы ничего для кади, но ведь казненного христианина в моссарабском квартале (моссараб -- христианин средневековой Испании, живущий на масульманской территории) начинают почитать за святого. А потом еще несколько таких же случаев подряд -- несколько святых, и растет, растет недовольство властью эмира в среде моссарабов. Тут и кади недоволен, что обязан слепо следовать закону, и лишать жизни добрых ремесленников и купчишек, до того исправно плативших джизью и другие налоги.

Вот и я -- скромный плотник, не нашел в себе сил стать Святым, не нашел также мочи оставаться в родном городе, ибо удел сильного -- славное посмертие, а удел слабого -- долгий путь в никуда."

Умар, внимательно выслушал Андрюшу, учтиво дождался своей очереди высказаться, и ответил так:

-- Я -- сын почившего кади Ронды, Хафсуна, который предрек на смертном одре события, о коих ты мне сейчас и поведал. В семье судьи, отпрыскам сызмальства прививалось чувство справедливости. Не в силах более терпеть ее попрание, после смерти батюшки я отрекся от должности кади, которую мне прочили, и удалился с семьею в горы -- пасти коз. Печально слышать о том, что сбываются пророчества старого Хафсуна, а воспитанное им в моем сердце чувство справедливости велит мне не оставить страждующего на пути "в никуда". Посему, пойдем со мною, Андрюша, ты станешь первым гостем в моем горном обиталище, и, чую, не последним...

Продолжение следует.

В конце девятого века, в южной Испании появился разбойник по имени Умар ибн Хафсун, он собрал вокруг себя единомышленников, несогласных с властью эмиров, и долгие годы создавал угрозу самому существованию Кордовского эмирата.

--Ходят слухи, почтенный Умар, что ты возвел в горах Абдаллахиса неприступную крепость, откуда и совершаешь свои дерзкие набеги--Лоренцо отхлебнул свежезаваренной мяты, и продолжил--гильдия венецианских купцов обеспокоена твоими действиями, которые ослабляют Кордовский эмират, и снижают его торговые мощности.

--Поговорим начистоту--ответил Умар--лояльность гильдии ко мне существует до тех пор, пока я выгоден ей, не так ли?

--Не совсем так--поправил Лоренцо--лояльность наша имеет место быть, пока возможные расходы на помощь эмирату по твоей ликвидации превышают доход от торговли с тобой. Этот баланс тебе необходимо соблюдать, если не хочешь увидеть однажды армию наемников под стенами своего замка, сформированную на деньги гильдии.

--Ясно--кивнул Умар--цена невмешательства определена. А какова будет цена вмешательства гильдии на моей стороне?

--60 процентов земель эмирата должны быть под твоей властью, а также способность выставить армию в чисто поле супротив войск эмирата не меньшую, чем у противника, в таком случае наши наемники обеспечат тебе перевес, но затраты на их сбор лягут долгом на тебя и твой род под 33 процента годовых.

Умар надолго задумался, а потом сказал:

--Я соглашусь с вашими условиями, если привезете мне несколько книг.

--Книг?--удивился Лоренцо--это тот самый случай, когда книги стоят не менее армии наемников? Подозревал, что однажды информация будет стоить дороже войск и их обеспечения, но полагал, что этот момент придет лет эдак через тысячу.

--Мне нужны книги и чертежи римских и китайских механиков по стоительству осадных орудий, а также заметки киликийских пиратов по отражению нападений на их базы.

--Твои шпионы разве не нашли все необходимое в кордовской библиотеке?

--Нашли, но нужны особенные, непривычные приемы и орудия, к наличию которых у нас враг не готов. Все что знаю я, на данный момент, знают и они, и имеют понимание, как этому противосстоять.

--Тогда тебе нужна только одна книга: "Сборник военных хитростей Ганнибала"--заявил Лоренцо.

--Так ведь Ганнибал, хоть и великий хитрец, он не умел брать города--возразил Умар.

--А разве кто-то умел?--рассмеялся купец--любой успех осады, во все времена упирался в рентабельность затеи.

--А что?--с сомнением произнес разбойник--такая книга разве существует?

--Для тебя, добудем, достопочтенный Умар--заверил собеседника Лоренцо.

За последующие 20 лет, войска Умара ибн Хафсуна захватили 60 процентов земель Кордовского эмирата. Тактика его была проста: умар брал небольшой город, имея четкое понимание от своих шпионов, когда ждать армию эмирата, и сколько времени у него в запасе на дополнительное укрепление города. Когда враг оказывался на подступах, часть армии Умара покидала город, и дождавшись установления осады, терзала тылы противника, что делало осаду невыгодным предприятием. После, захватывались ближайшие небольшие твердыни, которые могли бы обеспечить друг другу поддержку с тыла. Для этого была необходима высокая скорость передвижения, потому Умар отказался от применения тяжелых осадных орудий. Но без них, оказалось невозможным брать крупные города.

--Я ослабил эмират настолько, насколько было обговорено, моя армия сильна и хорошо обучена--заявил Умар в новом разговоре с Лоренцо--не пора ли вашим наемникам вступить в дело на нашей стороне?

--Но ты не взял ни одного крупного города--возразил тот.

--Между тем, условия нашего договора соблюдены, не так ли?

--Но ведь ты почти проиграл уже--заметил, немного робея Лоренцо.--твоя армия рассосалась по бесчисленным гарнизонам мелких крепостей, взял бы хоть Малагу, в порту которой наши наемники могли бы сойти на сушу. Твои масштабы завоеваний не вышли за рамки разбоя, ты не создал достойного противовеса власти эмирата...

--Такого уговора не было--рассвирипев, воскликнул Умар.

--Ты человек войны, а гильдия--торговая организация. Мы можем гарантировать лишь невмешательства в дела войны, до тех пор, пока твоя власть будет сохраняться по меньшей мере над 55 процентами земель эмирата...

Умар ибн Хафсун уходил со встречи с Лоренцо в подавленном настроении, и думал: "Шайтан меня дернул связаться с торгашами, война должна быть отчаянной, а не разумной, как записи счетоводов, а там как кривая выведет.. "

879 год. Мост через реку Тахо.

На мосту стояли трое: король Астурии Альфонсо Третий, хранитель северных границ Кордовского эмирата Исмаил ибн Муса(клан Бану Каси), и мятежник с юга Умар ибн Хафсун.

--Достопочтенные командиры--обратился король к остальным--наши предки-вестготы были одной веры, то есть, пришли к согласию в главном, неужели и мы не сможем договориться?

--Моя армия состоит из людей трех вероисповеданий--ответил Умар--согласие они нашли между собой в недовольстве высокими налогами эмирата.

--Мой клан--заявил Исмаил--сомнет любого, кто посягнет на наши земли, будь то эмир, король или разбойник.

-- Я потреплю эмират с севера--сказал король-- клан Бану Каси с северо-запада, уважаемый Умар с юга...а после снова поговорим.

885 год. На мосту стояли трое.

--Войско эмирата разбито мною в битве при Польвоваре-Вальдеморе--заявил король--не пора ли нам объединить наши усилия против общего врага? Я приму  условия по сохранности границ ваших владений, и соглашусь с требованиями по налогам, а вы перейдете в лоно католической церкви, где счастливо пребывали ваши праотцы.

--Я,--ответил Умар--овладел всем югом Испании, кроме самых крупных городов, и я подумаю о предложении Его Величества.

--А я закурю,--сказал Исмаил, и достал из-за пазухи внушительного вида косяк--пока мы треплем со всех сторон эмират, нам есть о чем поговорить, но, сомневаюсь, что нам и впредь будет по пути.

--Повоюем еще малость--глубоко вдохнув промолвил Альфонсо Третий--а потом еще поговорим.

905 год. На мосту стояли двое: Умар и Альфонсо.

--Исмаила убили люди своего же клана, из тех, кто перешел в христианство--нарушив долгое молчание сказал король.

--После того, как я принял веру Христа--ответил Умар--от меня ушли все мои мусульманские воины...войны с эмиратом оборачиваются не в нашу пользу, Ваше Величество, что делать будем?

--Повоюем еще--пожал плечами король-- и поговорим позже.

929 год. Эмир Кордовы Абдурахман Третий Великий, расправившись с кланом Бану Каси и Умаром ибн Хафсуном, обложил тяжелой данью Астурийское королевство, и объявил свой эмират Халифатом. Начался золотой век мавританской Испании.