Прочитал этот чудесный пост и вспомнил одну историю одного отечественного ученого. Вполне себе реальную.
Слова «опередил время» не раз звучали в адрес талантливых ученых и исследователей. Но каково это было – высказывать идеи, которые современниками воспринимались как фантастические, а то и бредовые. Далеко не всегда авторов этих идей ждали слава и признание при жизни. Многие остались в тени истории и по сей день (хотя сама ценность их работы уже сомнений у мирового научного сообщества не вызывает). В числе такого рода примеров – один из пионеров трансплантологии, наш соотечественник Владимир Демихов.
Сердце – символ жизни, этот орган своими непрестанными сокращениями обеспечивает кислородом и питательными веществами весь наш организм. За семьдесят лет работы этот «насос» размером с кулак и весом около 200 грамм (мы говорим о сердце человека) перегоняет через себя 360 тысяч тонн крови. А его остановка означает для человека смерть.
Неудивительно, что веками любая рана сердца считалась смертельной, а врачи избегали даже прикосновений к сердцу, чтобы не рисковать жизнью пациента. Но время не стоит на месте.
В 1883 году немецкий хирург Теодор Бильрот писал: «Хирург, который бы вздумал зашивать рану сердца, потерял бы уважение своих товарищей». А уже в 1897 году его соотечественник, хирург Людвиг Ренн провёл первую операцию на открытом сердце.
А еще через два года, в России, рану на сердце успешно зашил профессор Варшавского университета Юлиан Касинский.
С этого времени и началось развитие кардиохирургии – одного из важнейших направлений современной медицины.
Мысль о возможности полной или частичной замены пораженного сердца посещала уже самых первых кардиохирургов, но оставалась для них недостижимой мечтой. Равно как и идея пересадки здоровых органов вместо больных вообще.
Но, перешагнув важный (в том числе – психологический) рубеж, медицина шла теперь вперед быстрыми шагами. В 1902 году русский физиолог Алексей Кулябко впервые в истории оживил сердце трехмесячного младенца, умершего от пневмонии, через 20 часов после смерти самого ребенка. А уже через несколько лет последовали первые опыты пересадки сердца у животных. Правда, сроки работы пересаженных органов (как и жизни самих подопытных животных) после операций исчислялись часами.
В 1926 году в Москве на Всесоюзном съезде физиологов Сергей Брюханенков продемонстрировал в работе свой аппарат для искусственного кровообращения («аутожектор»). Аппарат состоял из двух механически управляемых насосов с системой клапанов. Оксигенатором служили удалённые лёгкие донорского животного. Присоединенная к аутожектору голова собаки прожила около двух часов.
Весть об аппарате облетела все мировые СМИ, сама идея о том, что с помощью таких систем можно поддерживать функционирование мозга оказалась очень привлекательной, речь шла, конечно, прежде всего о «великих умах человечества». Вдохновленный этой идеей, Александр Беляев пишет свой знаменитый роман «Голова профессора Доуэля», а Бернард Шоу предлагает свою голову для экспериментов.
Сергей Брюхоненко продолжает исследования и в 1935 организует для этого Институт экспериментальной физиологии и терапии. В ходе набора сотрудников его внимание привлекает эксперимент студента биологического факультета Воронежского университета Владимира Демихова по изучению искусственного кровообращения. В мастерских университета двадцатилетний студент изготовил специальный прибор, который должен был заменить сердце собаки.
Эксперимент оказался относительно успешным (прибор заработал и сумел оживить собаку после получасовой остановки сердца), и уже в 1937 году Владимир Демихов по рекомендации Брюханенко переводится в МГУ. Уже там он провел следующий эксперимент – пересадку сердца щенка на шею взрослой собаки. С этого времени можно говорить, что направление научных интересов для него было определено – пересадка жизненно важных органов как способ продления жизни пациентов.
Работу Демихова, как и многих советских молодых ученых того времени, прервала начавшаяся Великая Отечественная война. Он ушел на фронт в 1941 году и прошел всю войну, закончив службу старшим лейтенантом в 1946 году в Манчжурии. А затем, наконец, смог вернуться к своим исследованиям: сначала – в маленькой лаборатории Пушно-мехового института в Балашихе, а с 1947 года – в Институте экспериментальной и клинической хирургии (ИЭКХ) АН СССР.
Здесь, в поистине спартанских условиях, он проводил сложнейшие операции и ставил уникальные эксперименты. Демиховым впервые в мире было успешно пересажено собаке второе сердце, а вскоре он смог полностью заменить сердечно-лёгочный комплекс, что стало мировой сенсацией, которую в СССР даже не заметили.
Оказалось, что заменить сердце вместе с легкими, с хирургической точи зрения, даже легче, чем просто пересадить сердце. Поскольку при этом не приходится сшивать многие легочные сосуды.
И это было только начало. В последующие годы Демихов изобретет и апробирует на собаках несколько способов пересадки сердца, пересадит собаке печень, легкое и др.
В одиночку он проводит исследования, которые считались по силам только большому научному коллективу. Благодаря таланту и небывало целеустремленности. Но эти же черты характера осложняли его взаимоотношения с начальством. «Демихов – наше несчастье, не желает никому подчиняться», – характеризовал его директор Института хирургии Александр Вишневский.
А Демихов, тем временем, не имея хирургического образования, проводил виртуозные операции, наблюдать за которыми приезжали хирурги не только со всего СССР, но и из-за рубежа. Конечно, это раздражало его коллег. Равно как и идеи Демихова, казавшиеся им фантастическими. Его много критиковали за якобы отрицание проблемы отторжения донорских тканей, хотя он всего лишь писал, что его опыты с пересадкой органов, в отличие от тканей, показывают, что эта проблема часто преувеличивается.
Его критиковали, а он отвечал новыми результатами: в 1951 году создает новое искусственное сердце (на Западе сумели создать аналог лишь через шесть лет – объединив для этого работу группы ведущих ученых с немалым бюджетом на исследования). А первые успешные операции по имплантации человеку механических устройств в сердечную мышцу были осуществлены и вовсе в 1980-е годы.
Демихов старался использовать каждую возможность, для распространения информации о возможностях трансплантологии. На всесоюзной медицинской конференции в Рязани, на глазах сотен врачей, он проводит операцию по пересадке сердца и легких собаке Дамке. Она прожила семь дней и умерла от случайного повреждения гортани, нанесенного во время операции. Это был первый случай в мировой медицине, когда собака с чужим сердцем жила так долго.
В 1952 году Демихов в ходе операции на сердце другой собаки первым в мире применил шунтирование. В этот раз его «пациент» прожил после операции семь лет. Ученый вновь опередил время: прошли десятилетия, прежде чем хирурги научились делать такие операции человеку, а его заслуга в этом была отмечена только в 1987 году вручением Государственной премии.
К 1956 году он заканчивает работу над кандидатской диссертацией «Пересадка жизненно важных органов в эксперименте», но новый директор института Владимир Кованов просто не допускает его к защите, поскольку не верит в выводы и результаты, полученные Демиховым. «Работа не заслуживает внимания», – заявили на биофаке МГУ, где предполагалась защита.
Вскоре ему пришлось пережить новую волну неприятностей. Хотя в этот раз все начиналось весьма хорошо. В декабре 1958 года он впервые в жизни поехал за границу: в ФРГ на международный конгресс по проблемам трансплантологии. Там его доклад и показательные операции имели сенсационный успех – Демихову тут же предложили работу в нескольких ведущих научных центрах Запада. А в СССР полетела телеграмма, что товарищ Демихов разглашает на заседаниях конгресса государственную тайну (в какой момент «не заслуживающие внимания фантазии» стали «гостайной», так и осталось известным лишь автору телеграммы). Демихова срочно вызывают в посольство в Бонне и вывозят в Москву, где ему на всю жизнь присваивают статус «невыездного».
Вскоре после этого, из-за конфликта с руководством, он вынужден перейти на работу в Институт скорой помощи имени Склифосовского. Зато здесь в 1963 году Демихов, причём в один день, смог защитить сразу две диссертации (кандидатскую и докторскую).
Он продолжает свои опыты, проводит уникальные операции на животных (чего стоит собака, которой Демихов трансплантировал вторую голову), и к нему периодически приезжают учиться гости, включая заграничных. В начале 1960-х дважды на операциях Демихова присутствовал молодой хирург из ЮАР Кристиан Барнард.
3 декабря 1967 года в госпитале Кейптауна Барнард проводит первую в мире операцию по пересадке сердца человеку. Он тут же стал звездой мировой медицины. В своих многочисленных интервью он постоянно рассыпался в комплиментах своим учителям - американским хирургам Уолтону Лиллехаю и Норману Шамвэю, но лишь один раз вспомнил про Демихова. Почему? Это осталось на совести самого Барнарда.
Между тем, проведение первой операции не означало, что она вскоре станет распространенной в мире практикой. Первый пациент – Луис Вашкански – прожил недолго: после пересадки он получил такую дозу иммуноподавляющих препаратов, что чрез неделю его организм не смог справиться с обычной простудой.
Именно эта проблема – послеоперационного восстановления – стала барьером и для подобных операций в СССР, в итоге они вообще на долго время были запрещены. И даже, когда в мире в 1980-е появилось новое поколение иммуномодуляторов, наша кардиохирургия оставалась в рамках этого запрета (практически до распада СССР).
Могли ли помочь в решении этой задачи работы Демихова? Скорее всего, да, ведь ему удалось добиться того, что собаки успешно жили годами после операций. Но сам он к 1960-м годам стал своего рода «изгоем» в мире советской медицинской науки. Общаться с ним, ссылаться на него в своей работе считалось чуть ли не дурным тоном. В итоге вместо поддержки и ресурсов для исследований, ученый получил травлю, которая в 1968 году довела его до инсульта.
Демихов смог восстановиться и продолжить работу, но уже не с прежней энергией. Хотя в его лаборатории разрабатывались методы пересадки головы, печени, надпочечников с почкой, пищевода, конечностей. Результаты этих экспериментов были опубликованы в научных журналах и получили международное признание. Ему присвоено звание почётного доктора медицины Лейпцигского университета, почётного члена Королевского научного общества в Уппсале (Швеция), а также Ганноверского университета, американской клиники Майо.
Выйдя на пенсию в 1986 году, он прожил последние годы в бедности и забвении со стороны многих коллег. Некоторое возвращение интереса к его работам можно было наблюдать лишь в последние годы. А 27 июня 2016 года в Москве, в новом здании НИИ трансплантологии и искусственных органов имени Шумакова состоялось торжественное открытие памятника Владимиру Петровичу Демихову.
Надо признать, Демихов (несмотря на всю сложность своего характера) не был жертвой политических или карьерных интриг. Он – классический пример ученого, опередившего время. Медицина середины прошлого века была просто не готова воспринять его смелые иди в области трансплантологии. И не нашлось силы или организации, где могли бы поддержать такого рода исследования. А теперь нам остается только гадать, а сколько бы удалось сделать Демихову, получи он поддержку государства или родись на полвека позже.
Наталья Тимакова
http://academcity.org/content/serdce-na-ladonyah
