я дитя среды.
мерзкой, взбалмошной, глупой, дикой.
я воспитан на пряниках поощ'рений,
на кнутах пизды.
я люблю улюлюкая, гикая,
как примат совершенно в достойность веруя
ждать награды за все труды
за оградой мир.
там цветений цвет и движенья света,
но планета меня освещает в профиль
мне родней турнир
прямо здесь, в руках, чем победа где-то.
чем соленый спирт, лучше здесь неостывший кофий.
да уютный, надежный и правильный как мундир
химеричный профиль.
Особенности метода кнута и пряника в нашей стране в том, что у нас пряник в жопу засовывают кнутом.
День не задался уже с самого начала, только потому что наступило утро вторника. По статистике – это самый тяжёлый день для людей, которые вынуждены ходить на нелюбимую работу или на ненавистную должность. Маггелан сегодня практически не спал, подыскивая материалы для следующего отчёта по проделанной работе в бухгалтерии. Следовательская деятельность, которой он дорожил в последние полгода не приносила ощутимых доходов и интересных дел, все горожане будто взбесились на выявлении неверных супругов и поиске потерявшейся зубной щётки, ничего достойного в общем, именно по этой причине пришлось срочно искать подработку. Как только интересные расследования закончились, чтобы не приходилось дома маяться со скуки. Маггелан терпеть не мог бездействие, но выбор в местной газете был невелик, особенно учитывая его профильное образование, поэтому в эти полгода ему пришлось стать бортовым компьютером с опцией подгона результата под действительность и с каждым новым днём его это бесило всё больше и больше.
«Куда я мог сунуть эту дранную папку? Лариса меня убьёт, если я её не притараню сегодня» - метался он по комнате. «Хотя кто ещё кого должен убить, это её отчёт между прочим, какого ляда его делал я?!» - содержимое стола было перевёрнуто в который раз, шкаф зиял пустотой из-за приоткрытой дверцы, а на полу валялась кипа бумаг разной степени нужности.
- Что-то ищешь? – спросил Леопольд, зашедший в общую с братом комнату за сумкой с арт принадлежностями.
- А что? Похоже? – Едко поинтересовался Маггелан. – Где моя фиолетовая папка, которая вчера вечером лежала в столе?
Леопольд заглянул на шкаф потянулся за необходимым – Эта?
Брат вытаращился на него – С какого дуба она там оказалась, ты опять перекладывал мои вещи чтобы запихать твою писанину в стол? – выхватив папку.
- Дженни наводила порядок тут и попросила меня потом разложить необходимое по своим местам, я просто забыл, что закинул её на шкаф, думал, что там она целее будет. – Спокойно ответил Леопольд.
- Вы все слишком много думаете! Я ТЫСЯЧУ повторял не лазить по моим вещам, если даже у меня в ящике будет тараканий пати-хард вы никто не должен туда соваться из-за твоей забывчивости мне сегодня намылят шею, а я тебе, когда вернусь вечером. - Ругался Маггелан добирая в рабочую сумку бумагу канцелярию и обед заскочив на кухню. Леопольд шёл следом, выполняя те же манипуляции.
Утренние сборы завершены и все многочисленные обитатели дома разбрелись по местам работы. Нигде ничего необычного не происходило, Дженнифер продолжала тренировать школьную команду по ушу для показательного выступления через неделю в большом парке. Леопольд прививал юному поколению любовь к классической литературе и показывал репродукции к произведениям, однако его как всегда мало кто слушал. Эмили который раз старалась понять действие вируса бешенства на крупных (собаках) и мелких млекопитающих (мышах) и установить принципиальную разницу. Фридрих, уже давно занимающийся частным ремонтом, чинил дорогущую итальянскую сантехнику в богатом микрорайоне, стараясь не слышать сальных шуточек светских львиц в соседней комнате, обсуждавших его южно-бразильскую внешность. И Маггелан, злющий как 5 сотен чертей ковыряющийся в цифрах на своём ноутбуке.
К вечеру после работы, если все разом задерживались, друзья имели обыкновение захаживать в одно и тоже кафе, чтобы обменяться новости за день. Так-то готовка в доме была возложена на Дженни и Эмили, но в последние дни и та и другая были безумно заняты своими прямыми обязанностями на работе, поэтому дома плита куковала в одиночестве.
- Сегодня мне звонила мама и спрашивала, придём ли мы на выходных. – обратился к Маггелану Леопольд.
- Что-то случилось?
- Нет, у неё для нас новости.
- Наша бабушка окончательно сдвинулась по фазе, и мы должны увезти её в психушку? – Усмехнулся Маггелан. Дженни неодобрительно взглянула на него.
- Нет, она хочет нашего примирения с отцом. – возразил Леопольд.
Старший брат уронил вилку от неожиданности. Возникла неловкая пауза.
- Что-то не так? – Осведомился Фридрих, наблюдая как Лео побледнел и опустил глаза в тарелку с салатом, а Маггелан свирепеет на глазах и с трудом сдерживается.
- Это больная тема. – шёпотом пояснила ему Эмили, он бросил их мать ещё до рождения Магги и Лео.
Маггелан с садистским спокойствием подобрал вилку и уставившись на брата процедил – Не желаю иметь с ним ничего общего.
- Но он ведь хочет помириться, я думаю, что каждый человек заслуживает шанс всё исправить. – В извинительном тоне произнёс Леопольд. – Это же отец, мы должны с ним поговорить.
- Нет! Этот подонок бросил мать в тот момент, когда она больше всего нуждалась в поддержке, сбежал как вонючий трус, только благодаря Василиску у нас была полная семья, вот ему я готов простить любое дерьмо, а так называемому отцу, который спустя 23 года наконец-то нашёл на нас время . . .Пусть катится ко всем чертям! – Прорычал Маггелан.
Леопольд тяжело вздохнул – Значит в субботу я пойду один.
Маггелан резко встал, уронил стул, покопавшись в бумажнике, швырнул на стол оплату за свой ужин, крикнул на брата – Значит домой можешь не приходить – и выскочил на улицу.
- Похоже этот приезд вашего отца очень задел за живое твоего братца. – Поднял бровь Фридрих – Никогда не видел, чтобы он так переживал.
- Он это прячет в себе – нехотя пояснил Леопольд – Когда мама рассказала правду он долго не мог прийти в себя, говорил, что ему врут на каждом шагу, а его самого за враньё наказывают более чем сурово. Принять тот факт, что Василиск положивший жизнь на наше воспитание и защиту нам не родной было тяжело.
P.S. я прекрасно понимаю что на шедевр не претендует моё творение, но вынашиваю идеи с данными героями я уже очень давно, хотелось хоть с кем-нибудь поделиться. если хоть кому-о захочется почитать дальше -выложу и буду счастлива как 100 слонов
В каких ситуациях мы делаем нечто с таким удовольствием, что единственное наше желание – продолжать это делать и дальше, а в каких мы ждем вознаграждения извне? Этим вопросом задался психолог Эдвард Деси в начале 70-х годов прошлого века. Он попытался разграничить внешнюю и внутреннюю мотивацию. Вскоре к нему присоединился коллега по Рочестерскому университету (США) Ричард Райан, и на свет появилась теория самодетерминации (психологи используют иногда сокращение СДТ), которая стала частью общих изменений в психологии как науке.
«Если раньше доминировали школы, каждая из которых была отдельной державой со своими авторитетами, то в те годы началось движение к общей системе понятий, – рассказывает психолог Дмитрий Леонтьев. – Новые лидеры уже не имели сакрального статуса. Произошла и технологическая демократизация – научные журналы стали доступны более широкому кругу исследователей». Психология мотивации отказалась от постановки глобальных вопросов, например о том, что вообще нами движет – либидо или поиск смысла жизни.
Мы хотим чувствовать себя инициаторами собственных действий – это одно из главных условий мотивации
При всей красоте такой вопрос не имеет отношения к науке: ни один ответ нельзя подтвердить экспериментально. «Вместо этого психологи занялись вопросами ситуативной мотивации – почему я что-то делаю в данный момент. Это именно то, что можно исследовать и доказать», – продолжает Дмитрий Леонтьев. Появление СДТ, по его мнению, стало очень важным событием в психологии.
ТРИ ОСНОВНЫЕ ПОТРЕБНОСТИ
Что побуждает нас к действию? Основу мотивации составляют наши базовые потребности.
Первая – потребность в автономии: мы хотим чувствовать себя инициаторами собственных действий. Одно дело – идти в магазин, потому что нам захотелось чего-то вкусного, и совсем другое – если жена или муж прожужжали все уши, что в холодильнике шаром покати.
Вторая – потребность в компетентности: мы хотим успешно справляться с тем, что делаем, чувствовать свое мастерство. Хорошо, конечно, стать великим скрипачом или футболистом, чье искусство признает весь мир, но и простая похвала начальства, коллег, фанатов или слушателей удовлетворяет эту потребность хотя бы отчасти.
И третья – потребность в отношениях с другими людьми. Тут все просто: нам хорошо, когда окружающие нас принимают, слышат, любят и не забывают об этом сообщать. Теория самодетерминации, опираясь на множество эмпирических данных, доказывает, что удовлетворение именно этих базовых потребностей обеспечивает наше психологическое благополучие. И служит лучшим стимулом к совершению любых действий. Главный вывод сторонников СТД состоит в следующем.
Неважно, обещают ли нам пряник за наши действия или грозят ударить кнутом, – в обоих случаях инициаторами выступаем не мы сами
Награды и наказания далеко не всегда эффективны. Более того, они нарушают потребность в автономии, и негативные побочные следствия этого нарушения намного серьезнее, чем нам кажется. Неважно, обещают ли нам пряник за наши действия или грозят ударить кнутом, если мы их не совершим, – в обоих случаях инициаторами выступаем не мы сами. «Прибегать к кнуту и прянику, очевидно, проще для тех, перед кем стоит задача мотивировать: мы склонны выбирать то, что проще, – говорит Дмитрий Леонтьев. – Но если внешняя мотивация еще может помочь при решении краткосрочных, тактических задач, то она абсолютно не поможет в решении стратегических. Здесь без внутренней мотивации ничего не добиться». Разумеется, полная картина сложнее.
Например, внешняя мотивация разделяется на негативную (условный кнут) и позитивную (пряник). Наилучшие результаты дает сочетание позитивной внешней и внутренней мотивации (для которого есть термин «континуум автономности»). А сочетание негативной внешней мотивации с отсутствием внутренней гарантирует, что ничего не выйдет. Но и из краткого пересказа ясно: очень многое в нашей жизни устроено, мягко говоря, не оптимальным образом.
ПРЕДЕЛЫ КОНТРОЛЯ
«Свобода – основа нашей мотивации. Это главный тезис теории самодетерминации, – констатирует психолог Тамара Гордеева. – Мы же постоянно пытаемся контролировать детей, мужей, жен, друзей и, уж конечно, – тех, кто у нас в подчинении на работе. Все это происходит почти незаметно и называется разными словами. Родители называют это заботой и воспитанием, учителя – обучением, а руководители – эффективным управлением. Но по существу все это – контроль, который подрывает внутреннюю мотивацию».
Если ребенок считает нашу похвалу средством контроля, способом заставить его учиться, результата не будет
Практические выводы из теории самодетерминации затрагивают едва ли не все сферы нашей жизни, часто весьма неожиданные. Например, миллионы больных забывают принимать лекарства. Дмитрий Леонтьев приводит пример, описанный Эдвардом Деси. Женщина безрезультатно лечилась от серьезного недуга – до тех пор, пока у нее не поменялся врач.
Новый терапевт начал визит с вопроса: «Когда вам удобнее принимать лекарства?» Та, подумав, ответила, что вечером. Вскоре симптомы исчезли. Таблетки остались теми же, дело было лишь в том, что прежний врач требовал принимать их с утра, когда женщина забывала о лекарствах за повседневными хлопотами. И хотя время приема не имело принципиального значения для эффективности лечения, один врач верил в контроль и дисциплину, а другой дал пациентке свободу действий, поддержав ее потребность в автономии.
ДЕТЯМ ТОЖЕ НУЖЕН ВЫБОР
В идеях СДТ нуждается и система образования, почти полностью построенная на внешней (и отнюдь не всегда позитивной) мотивации. «Свобода может проявляться в том, как учитель ведет урок, задает ли он вопросы, отвечает ли сам на вопросы детей – или требует открыть учебник на такой-то странице, записать с доски такое-то решение задачи и сделать к такому-то числу работу над ошибками, оформив ее только так – и никак иначе, – говорит Тамара Гордеева. – Свобода в том, чтобы дети сами выбирали вариант решения задачи или то произведение, которое они будут изучать: «Тихий Дон» или «Поднятую целину», «Войну и мир» или «Анну Каренину». Вариантов бесконечно много, и важно их видеть и не упускать».
Бесполезно, считают наши эксперты, пытаться заставить детей учиться с помощью оценок. И даже с помощью похвал – они тоже могут «выключать» собственную мотивацию ребенка. Если ребенок считает нашу похвалу средством контроля, способом заставить его учиться, результата не будет.
Предложите ребенку выбрать, какую кашу он хочет и с чем – с изюмом или черносливом, с бананом или курагой? Это мотивирует его больше, чем награда за съеденную кашу
Похвала должна восприниматься как поддержка и признание компетентности ребенка, его мастерства. «Чем больше мы пытаемся контролировать ребенка, тем более глубокую яму мы роем. Мы можем думать, что нами движет любовь к ребенку и желание, чтобы он был успешным в будущем, но это ничего не меняет, – размышляет Тамара Гордеева. – В долговременной перспективе такие методы не работают».
Даже маленький ребенок, который не желает есть кашу, подтверждает теорию самодетерминации. «Не встанешь из-за стола, пока не съешь». «Не съешь кашу – не будет сегодня мультиков». «Съешь кашу – получишь конфету». Все три варианта одинаково плохи; они транслируют идею, что каша сама по себе – невкусная, ненужная и неприятная вещь. Но ведь каша на самом деле полезна! К тому же она может быть и вкусной. В конце концов, почему бы не предложить ребенку выбрать, какую кашу он хочет и с чем – с изюмом или черносливом, с бананом или курагой?
В ОЖИДАНИИ ПЕРЕМЕН
Хотя Эдвард Деси и Ричард Райан входят в число самых цитируемых в мире психологов, в России теория самодетерминации пока не слишком распространена. Но хочется верить, что рано или поздно большинство родителей, учителей и руководителей поймут: источник наших стремлений находится в нас самих, а вовсе не в кнуте и прянике. И это утверждение теперь доказано научными экспериментами. Впрочем, многие из нас, конечно, давно об этом догадывались...
Игры, которые нас вдохновляют
Определить, какая из наших базовых психологических потребностей особенно нуждается в удовлетворении, можно по тому, каким видеоиграм мы отдаем предпочтение. «Поклонники стратегических игр типа Civilization испытывают потребность в автономии: в них игрок сам выбирает цели, может исследовать и даже создавать свой мир, – рассказывает психолог Тамара Гордеева. – На втором месте в случае стратегий идет потребность в компетентности. Частично такие игры удовлетворяют и потребность в отношениях: поначалу игроки легко справляются в одиночку, но задания становятся сложнее, и они начинают объединяться в группы, общаться, дружить. Такие игры, как Sims или Singles 2: Triple Trouble, где игроки строят дома и заботятся о домочадцах, апеллируют к связанности с другими людьми; игры типа The Movie (где можно снять собственный фильм) удовлетворяют потребность в компетентности. Исследования не подтверждают, что любители кровавых «стрелялок» получают удовольствие от сцен насилия и жестокости. Ими тоже движет желание быть автономными (поступать так, как заблагорассудится) и компетентными (превзойти других в мастерстве)».
Пост известного психолога Людмилы Петрановской в Лигу психотерапии о том, что мы можем дать нашим детям.
Все наши идеи, фантазии и мечты о том, чтобы дети были такими, как мы хотим, делали то, что нам нравится, и не испытывали чувств, которые мы бы не хотели, чтобы они испытывали, находятся в серьезнейшем противоречии с самой идеей субъектности ребенка. Если бы все эти наши мечты воплотились, ребенок перестал бы быть человеком, субъектной, самостоятельной личностью. Потому что человек — это тот, кто ошибается, тот, кто не знает, кто нарушает правила, тот, кто сам решает, что ему делать, а не выполняет то, что за него придумали.
Ничего нового в этой идее нет: родители всегда хотели чего-то от детей, а дети всегда брыкались и хотели чего-то другого.
В противовес прошлому опыту, бывает и так, что мы начинаем слушать ребенка, давать ему свободу, перестаем пытаться его сломать, и вот тут — другая крайность. Для того чтобы субъектность состоялась, ей нужно от чего-то отталкиваться. Откуда узнать, что ты можешь быть самостоятельным, если у тебя никогда не было опыта столкновения воли? Если вокруг всегда куча любящих людей, которые стараются предугадать твои желания? Родителям приходится балансировать на этой тонкой грани.
А потом вдруг понять, что можно сколько угодно давать ребенку свободы и, внезапно, что у тебя нет доминирующей роли по отношению к нему. Ты с ним изначально на равных. Если все твое детство тебе не давали права голоса, то ты и перед ребенком будешь робеть. И говорить: «Пожалуйста, ну пожалуйста, не делай так!» — что на ребенка обычно никак не влияет.
Отношения ребенка и взрослого — это отношения доминирующего и созависимого.
Ребенок активно не равен взрослому, это становящаяся субъектность. Он не может оценить последствия, не может нести ответственность, он зависим от нас. Поэтому когда мы начинаем с ребенком общаться с позиции не доминирующего, а слабого взрослого человека, это тоже ничем хорошим обычно не заканчивается.
Что особенно важно, так это не запирать ребенка наедине с его эмоциями. Ревновать к младшей сестре — нормально, а вот бить сестру кубиком по голове — нельзя. Если мы будем запрещать эмоции, ребенок останется заперт с негативом один на один. Придет ли вам в голову запереть ребенка в чулане с монстром? Вряд ли. Наша задача как родителей, признавая эмоции, помочь ему прожить ситуацию. Когда ребенок растет, меняется степень его расстройства: одно дело, когда у тебя башня из кубиков сломалась, другое — когда поставили тройку, и уж совсем от этого отличается ситуация, когда тебя бросила девушка.
Когда мы позволяем ему чувствовать то, что он чувствует, а не заглушать эмоции, ребенок освобождается от них.
Если темным ноябрьским утром ребенок не хочет вставать и идти в детский сад, мы можем на него сердиться, а можем признать, что это действительно неприятно, и нам самим вставать и куда-то идти тоже не хочется. Соответственно, мы можем помочь ему как-то скрасить эту ситуацию.
Для себя мы покупаем особенный, самый любимый сорт кофе, теплый пушистый халат, в котором не холодно сидеть на кухне, ставим веселую музыку. Мы не стоим рядом с собой с кнутом и не кричим на себя: «Ну-ка быстро встала! И хватит ныть!». А стараемся как-то мотивировать себя.
То же самое работает и с детьми, поверьте.
Главный вопрос, который вы должны в этот момент себе задать, это не «Как мне его заставить?», а «Как я могу ему помочь?».
Вообще, конечно, встречаются люди, которые вот этой поддержки в детстве не получали, а слышали только: «Соберись, тряпка! Встал и пошел!». С этим, по-хорошему, нужно идти к психологу, но обычно взрослые недолюбленные мальчики и девочки с такими проблемами попадают сразу к кардиологу или гастроэнтерологу с инфарктом и язвой, соответственно.
У американцев есть такое выражение — «съесть лягушку». Оно означает — сделать что-то неприятное и поскорее отвязаться от этого. И знаете что? Самый важный навык этой нашей взрослой жизни — это умение «съесть лягушку». Бывает такое, что не хочется что-то делать, куда-то идти, но мы научились эту лягушку «съедать», не разрушаясь. А есть люди, которые в процессе поедания очень страдают. Пробки — все, конец света, они всех ненавидят. Что-то пошло не так — отчаяние, гнев. Это не очень хороший способ жить. Взрослый человек должен уметь «глотать лягушек». Лягушку можно быстро проглотить и забыть, а можно устроить длительную историю.
Так или иначе, мы с собой никогда не действуем только кнутом.
Есть лягушки, которых мы «едим» за вознаграждение. Классический пример — это работа. Вам не всегда хочется туда идти, но поскольку вы знаете, что вас там ждет зарплата, вы лягушку «съедаете». А вот если, скажем, вам вдруг перестанут платить зарплату — мотивация резко снизится.
Один из самых простых способов научиться «глотать лягушку» — это выработать привычку. Всем известно, что когда ты что-то делаешь достаточно долго, в мозге вырабатывается устойчивая связь, и тебе становится уже некомфортно, если ты этого не делаешь. Предположим, вы привыкли принимать душ перед сном и делаете это ежедневно, а потом вдруг попадаете в место, где нет горячей воды… И вам некомфортно, вы не можете заснуть. Не потому что вы грязный, а просто это то, к чему вы привыкли.
Когда дорожка протаптывается и привычка вырабатывается, гораздо большей издержкой для нас становится ее нарушить.
И получается, что для нас проще сделать, чем не сделать. Именно поэтому так важно научить ребенка «есть лягушку»!
текст отсюда
