Каким бы одинаковым детство ни было у нас, на первый взгляд, в нём были таки чисто территориальные особенности и нюансы. У меня коллега, например с Дальнего Востока, на рыбалку с вилкой ходил. Не знаю как сейчас, а в 70-80-е годы там отнерестившегося лосося сравнивали с землёй грейдером. Чтобы людям не досталось, рыбу охраняли пограничники. Фонари скользили по поверхности воды, в общем, целая детективная история, но детей в любом случае не трогали. Вот мой сослуживец по-детству ходил в ночи к реке, где лосось стоял в ожидании своей печальной участи, втыкал вилку в воду, рыбину под майку и домой.

У нас в Латвии с лососем тоже обходились не лучшим образом, но это таки был вылов сетями и дойка икры. Не закапывали и на том спасибо. Но, возвращаясь на западную границу СССР, у нас, понятное дело, стояли все виды и рода войск. Западная граница, как-никак. Ближней к нам была танковая часть. Ну как ближней? Прям в черте города в лесу по дороге на море. В каждом классе в школе хоть один был сыном танкиста. Или дочерью - это как кому повезло. Одной из главных забав для нас было прогуливать уроки во время танковых учений. Там от школы было рукой подать.

Кстати, я эту историю знаю больше как легенду, но название улицы и по сей день "Толстуха". Строил и руководил этой частью полковник Толстухо. Вот в честь него и назвали улицу ведущую к части. Едущий, стреляющий и плывущий танк для меня было делом обычным. Пару раз, конечно, находясь в непосредственной близости от стреляющего танка у меня отключался звук в ушах до конца дня, но это военные издержки нашего детства.

Бывали и серьёзные происшествия в части, бывали и забавные. Самоволку же никто не отменял, поэтому ни для кого не было секретом, что ни смотря на то, что "Граница на замке" и забор из колючей проволоки, якобы подключен к электричеству, в нём была сделана дырка, через которую можно было вылезти. По образу конверта - отгибаешь металлическую сетку, вылезаешь на волю, а она снова как бы целая. Ну в нахлыст была поставлена. Думаю, все об этом знали, но "не пойман - не вор". Там, кстати служил "Чиж" и там он написал свои первые песни.

Был как-то случай, погода стояла просто волшебная для наших мест. Тепло, солнышко, запах соснового леса, лёгкий бриз с моря. Мы на море непременно шли вдоль забора танковой части, чтобы не пропустить какие-нибудь события там. И в этот раз не пропустили. Идём, о чём-то болтаем и тут слышим "Тсс-с". Ну мы присели на корточки, на всякий случай. Это был сержантик откуда-то с крайнего севера, отчего его улыбка становилась уже обычного, но была очень искренней. Недалеко от этого места стояла вышка-пост, где обычно стояли часовые. На вышке никого не оказалось. Сержантик продолжал улыбаться и пальцем показывал (тихо), чтобы мы ему не спалили спец-операцию. Часовой как оказалось мирно спал в буйной травушке-муравушке и снились ему родные, скорее всего, мама, девушка, бабушкины пирожки. Ну по счастливому лицу судя - может и без бабушки, но пирожки точно. Сержант взял его "Калаш" лежащий рядом, отнёс его в сторону, вернулся, сделал серьёзное лицо и громко и чётко сказал "Рядовой "Пунькин" - встать!" Тот аж подлетел и завис ненадолго в воздухе. Первым делом рукой пытался схватиться за автомат, а его уже там не было. В общем, оставление поста, потеря оружия - я думаю солдатик до конца службы картошку чистил на всю часть. Насколько я знаю - это очень серьёзное нарушение. Граница - как-никак.

Как мы не уговаривали служивых прокатить на танке - ни в какую. С другой стороны - это же полное безумие. Случись с нами что - потом всю жизнь сидеть. Полазить по танку конечно можно было и ближе к 91 году уже можно было достать кое-что из экипировки. Ну самым вожделенным был зимний танковый шлем. Мне он достался, когда танки уже грузили на вагоны и отправляли в Россию в 91 году. Но у меня был триплекс. Это такая металлическая конструкция с зеркалами внутри, чтобы можно было изнутри танка смотреть, что происходит снаружи. Я, понятное дело, начитавшись шпионских историй, в окно выглядывал исключительно через этот прибор. Меня было не видно, а я видел всех. Так себе забава, можно подумать на меня снайперы охотились, но раз уж есть прибор - надо использовать.

От части сейчас почти ничего не осталось. За более чем 25 лет металл весь сдали, даже танковые гусеницы. Не представляю, как их пёрли по лесу. Здания разобрали на кирпичи и теперь на том месте в двух местах стоят поросшие мхом два бетонных блока, которые уже с трудом напоминают о том, что тут кипела жизнь, служили солдатики, один из них чистил картошку за оставление поста, стояли танки и бронемашины. Даже танковая дорога, где проходили учения поросла сосновым молодняком. Там каждый год маслята первые появляются, как бы в напоминание о былом. Сейчас уже никто и не догадается, что было на этом месте. На этом месте была часть моего безвозвратно ушедшего детства.