Гниль (Из жизни врача)
…В то пасмурное декабрьское утро Сергей, следуя многолетней привычке, поднялся в шесть часов утра. Умылся, стараясь не разбудить домашних, бесшумно надел спортивный костюм, обулся в кроссовки и, аккуратно прикрыв входную дверь в квартиру, вызвал кабину лифта. «Утро туманное, утро седое…» встретило его пронизывающим холодным ветром, вперемежку со «снежной россыпью искрящейся зимней метели». Сергею было не привыкать к непогоде. Заядлый охотник и рыбак, за свою пятидесятидвухлетнюю жизнь, он не раз попадал в такие передряги, которые героям приключенческих вестернов и в самых кошмарных снах не снились.
Бывший спортсмен-разрядник, под два метра ростом, коренастый и жилистый, он постоянно поддерживал форму, бегая по утрам вокруг своей девятиэтажки, а два раза в неделю, по возможности, ходил в «качалку». Не курил, алкоголь употреблял редко и только в семейном кругу по большим праздникам. Всё это было просто необходимо и продиктовано его профессией, которая требовала огромных физических и моральных перегрузок. Нередко бывало так, что Сергей буквально приползал домой поздним вечером на заплетающихся ногах, с негнущейся спиной и трясущимися пальцами, и, после контрастного душа и наспех проглоченного ужина, заваливался спать. Нет, он не работал сталеваром на металлургическом комбинате, не разгружал вагоны с цементом и не таскал мешки с мукой. Сергей был врачом, травматологом городской клинической больницы и совместителем травмпункта при этом же стационаре. До обеда – приём амбулаторных больных, а далее – нередко до позднего вечера - операции.
Вернувшись домой, Сергей тихо пробрался в ванную комнату и включил душ, поочерёдно обливаясь то горячей, то холодной водой. Уже растираясь большим махровым полотенцем и, кряхтя от удовольствия, он почувствовал ароматы свеже-молотого кофе и жареной яичницы, приятно щекотавшие ноздри. На кухне уже вовсю орудовала жена, нарезая ржаной хлеб и раскладывая вилки и ножи. Сергей удивлялся: когда она всё успевает? – и за долгие годы совместной жизни даже не догадывался, что его «половинка» поднимается сразу после его ухода на утренний тренинг и начинает заниматься хозяйством. Они были знакомы ещё со школы, учились в параллельных классах, и только на выпускном вечере, когда он пригласил её на последний танец, оба дали волю своим чувствам, признавшись в любви друг к другу.
Родители поставили условие: сначала институт, получение высшего образования и специальности, а уже потом – свадьба. Сергей с первого раза в медицинский не поступил, год работал санитаром на «Скорой», а будущая супруга избрала профессию школьного учителя. Отучившись, поженились и, по обоюдному желанию, уехали в сельский район работать. Обустроились, обзавелись небольшим хозяйством, жили дружно и работали на совесть. Сельчане их уважали и любили. Жена родила Сергею красавицу дочь, а он всё хотел наследника.
Время пролетело быстро, состарились и стали часто болеть родители, дочери близилась пора поступать в мединститут. Вернулись обратно в город на Каме, купили «двушку», обжились на новом месте. Трудолюбия этой семье было не занимать. Супруга нередко задерживалась в школе, дополнительно занималась с отстающими учениками, хотя это и не входило в её должностные обязанности и не оплачивалось. А Сергей буквально жил работой, принимая всех приходящих к нему на приём больных, независимо от того, есть у них талончик, или нет; утром они пришли на приём, или по окончании рабочего дня. Руки у него были «золотые», впрочем, как и его супруга, и душа. Люди тянулись к нему не только потому, что в столице такие операции стоили немалых денег, а в силу того, что делал он их качественнее, с лучшими отдалёнными результатами, но, главное, – не брал с больных ни копейки. И относился к пациентам не по принципу «бесплатно-плохо или дорого, но хорошо», а с полной отдачей сил и по совести. Когда какому-то переломанному мальчишке из неблагополучной семьи для операции потребовались специальные аппараты, Сергей, недолго думая, прыгнул в машину и поехал за ними в соседний город за триста с лишним километров. Утром мальчика прооперировали…
*******
…В то пасмурное декабрьское утро восьмидесятипятилетний Черек-бабай проснулся ни свет ни заря. В туалете долго стоял над унитазом, «выжимая» из себя мочу. Всё из-за этих ненавистных врачишек, будь они прокляты! Сначала обещали сделать операцию и убрать эту чёртову аденому, потом почему-то передумали и сказали пить лекарства. Накупил он их почти на две тысячи рублей, а толку никакого! Ладно, сейчас это уже не имеет никакого значения. Сегодня его день. Как же долго он его ждал! Скоро, очень скоро он отомстит за все нанесённые ему обиды и унижения! Черек-бабай попил жиденького чайку, оделся. Осторожно взял в руки потяжелевшую после «модификации» трость, окинул взглядом ненавистную квартиру, напоминающую берлогу, и захлопнул дверь. Если даже он когда-нибудь сюда и вернётся, то это будет лишь через много, много лет.
…Какое-то время назад он на улице подвернул правую ногу. Боль была такая, что еле доковылял до дома. Хорошо, что трость дома была, осталась ещё с деревни. На следующий день, после бессонной ночи, пошёл к врачу. Дорога до поликлиники заняла почти два часа. В этот раз Черек-бабай не стал разбираться с очередью, а как был – в пальто и шапке, без бахил – ввалился в кабинет к травматологу.
- У меня нога болит, - сказал он по-татарски врачу. – Посмотри и сделай что-нибудь.
Доктор в это время накладывал гипсовую повязку на руку молодой девушке с заплаканными глазами. Рядом стояла медсестра и помогала. Все обернулись и удивлённо посмотрели на старика.
- Дедушка, - сказал Сергей, после того, как сестра перевела ему слова бабая. – Сдайте, пожалуйста, уличную одежду и шапку в гардероб, наденьте бахилы, возьмите вашу амбулаторную карту в регистратуре и возвращайтесь. Я обязательно приму вас после больных, доставленных «Скорой».
- Нет, - ответил бабай. – Я – ветеран труда, пенсионер, уважаемый человек, у меня десять почётных грамот, я всю жизнь проработал в колхозе. Посмотри мою ногу, а она – молодая, кивнул он на девушку – может и подождать.
Сергей вновь дождался перевода и повторил:
- При всём уважении к вам, вашим годам и заслугам, я обязан в первую очередь оказать помощь пациентам, доставленным по неотложке в более тяжёлом состоянии. У девушки – закрытый перелом руки, а в очереди сидят ещё двое, также с переломами. Я вас обязательно осмотрю, но только после них. Ваша патология – менее экстренная. А вы пока, не торопясь, сходите в гардероб и регистратуру, они тут рядом, на этом же этаже.
И отвернулся к больной.
Старика душила обида и злость. Как же так? Его, лучшего работника сельхозтехники, ветерана труда, почётного гражданина райцентра посылают за какими-то бумажками в регистратуру, а молодую сопливую девчонку обслуживают в первую очередь! Ну, погоди, кутак башлар (татарское нецензурное выражение), я ещё тебе и твоей урам себеркесе (проститутке, пер. с тат.) медсестре покажу, где раки зимуют! Надолго меня запомните!
Дед громко хлопнул дверью и поковылял домой.
…Черек-бабай проклинал этот город, всех врачей, судьбу и своих беспутных сыновей. И на кой чёрт он согласился сюда переехать из деревни? Там были большой дом, баня, сарай, хлев с двумя коровами, баранами и прочей живностью. В ауле он был хозяином, известным и уважаемым, по его мнению, человеком, а здесь он кто? Ноль. Пустое место. Никто. Правда, после смерти жены управлять хозяйством стало нелегко, но он возлагал надежды на сыновей и их жён, но они – как в воду канули. А когда приехали – стали уговаривать старика продать дом, скотину и перебраться в город. Сулили райские кущи, беззаботную старость. Кончилось всё тем, что он оказался в однокомнатной «хрущёвке» на окраине города на Каме, а сыновья, купив на вырученные деньги по иномарке, перебрались в столицу. Он уже и забыл, когда они навещали его в последний раз. Потом ещё был случай, когда суставы к непогоде разболелись. Пошёл в поликлинику, а там – очередь, давка, какие-то талоны, без которых врач не принимает. Развели бардак! Плюнул на всё, потащился в аптеку, купил какие-то обезболивающие. Дорогие, без пенсионных скидок, потому что льготного рецепта так и не удалось заполучить. Попил неделю – заболел желудок. Бросил. А суставы как ныли, так и ноют.
Нет, на этот раз, он это дело так не оставит. Обязательно отомстит этим поганым табибам (врачам, пер. с тат.), особенно тому, который его «развернул» в поликлинике. Он и ответит за всех. Кто ему дал право так обращаться с пожилым человеком? Сам ещё сопляк, ничего в жизни не видел, а туда же! Не зря народ врачей не любит. Правильно говорят, что без денег и ходить к ним бесполезно. Но от него они не дождутся ни копейки, наоборот, сами сполна за всё заплатят. Надо только придумать – как?
И он придумал.
…В молодости Черек-бабай был беспутным и задиристым малым. Невысокого роста, щуплый и кривоногий он, тем не менее, принимал самое активное участие во всех деревенских стычках и драках. Особенно преуспел он в разборках с парнями из соседних русских сёл, но не «стенка на стенку», как в классическом кулачном варианте, а несколько в ином. Зная, что его «вырубят» первым же ударом, Черек занимал «позицию» чуть поодаль, с кучкой камней или рогаткой, стреляя по врагу старыми ржавыми гайками. Последние вполне могли пробить кости черепа, а попадая, например, в глаз, приводили к инвалидизации человека. И ещё: он никогда и никому ничего не прощал, а также не забывал нанесённые обиды или даже сгоряча обронённое слово.
Повзрослев, Черек устроился слесарем в сельхозтехнику, постепенно освоил токарное дело. Но это было его основной работой, а дополнительной – являлось изготовление под заказ односельчанам различных бытовых изделий из металла, ремонт охотничьих ружей и изготовление обрезов, которые он сбывал проверенным знакомым и односельчанам по сходной цене. Для сельского жителя он слишком хорошо разбирался в огнестрельном оружии, любовью и уважением к которому проникся ещё в армии. Тщеславному и тщедушному, ему нравилось наслаждаться своим превосходством над более сильным в физическом плане человеком, который при виде направленного на него ствола сразу становился слабым и послушным.
…Черек-бабай разузнал, где находится ближайший пункт приёма металлолома и, сунув тамошнему сотруднику бутылку водки, долго ковырялся в куче ржавого хлама. Но его терпение и настойчивость не пропали даром: в конечном итоге он нашёл всё необходимое для осуществления своей неправедной цели. Придя домой, с трудом вытащил из-под кровати миниатюрный немецкий токарный станок, который, увольняясь, «прихватил» из сельхозтехники, и принялся за работу.
Черек никогда не любил читать книги – ни на татарском, ни на русском языке. Он считал, что такому человеку, как он, в этом нет никакой необходимости. Не был он знаком и с книгой английского писателя Фредерика Форсайта «День Шакала». Подпольный оружейник, к которому обратился наёмный убийца – главное действующее лицо детективного романа - позавидовал бы изобретательности и упорству старого бабая, обуреваемого жаждой мести. Прежняя трость для ходьбы была разобрана до винтика, а её секция из алюминиевого сплава заменена на толстостенную металлическую трубку такой же длины, к которой крепился затвор с патронником и спусковым механизмом. Т-образная рукоятка из пластика трансформировалась в массивный держатель - нечто вроде аналога приклада. Пуля также была не менее кощунственна и бесчеловечна в своём устройстве и являла собой аккуратно напиленные саморезы по металлу. На изготовление этой «адской машины» Черек-бабаю потребовалось несколько месяцев напряжённого и усердного труда. Но когда он закончил работу, его охватили не раскаяние или стыд за содеянное, а чувства гордости за себя и радости от приближающейся мести.
*******
…В то пасмурное декабрьское утро они встретились на крыльце обычной городской поликлиники – человек, посвятивший себя борьбе за здоровье людей и, спасающий их жизни, и нелюдь, их отнимающий…
Подло, по-кулацки, в спину, грянул выстрел…
В операционной хирурги растерянно и беспомощно смотрели в торакотомную рану на разорванное в клочья сердце коллеги…
Он был одним из нас…
На его месте мог (может) оказаться любой врач…
Светлая память…
P.S. Основано на реальных событиях. Имена персонажей и некоторые факты изменены. Но. История имела огромный общественный резонанс. И вот почему. Убийца, осуждённый по четырём статьям УК, получил всего шесть лет и три месяца (!) колонии строгого режима с отбыванием первых двух лет в тюрьме. Из материалов дела стало известно, что убийство тщательно планировалось им в течение пяти лет. Спустя некоторое время в СМИ появилась информация, что убийца (через два года) подал прошение о досрочном освобождении и комиссия по помилованию его поддержала (!). Более двухсот человек – жителей не только России, но и Белоруссии, Казахстана, Узбекистана, Израиля, Германии – выступили против помилования убийцы. В петиции, в частности, говорится: «…врач N, за неосторожное причинение смерти пьяному пациенту-хулигану, ударившему медсестру, осуждён на девять лет. Врач спас тысячи жизней, ударил дебошира, но не рассчитал силу удара и ему дали такой срок. Пенсионер же подошёл к убийству хладнокровно, готовился к нему долгое время. Поэтому его возраст не должен быть причиной для досрочного освобождения, ведь он – самый настоящий преступник. Отпустите лучше врача, а не убийцу…».
-------------------------------------------
Черек – гнилой (пер. с тат.).
*******
На фото - трость-ружьё.
*******