Хитро..пый
Мой свекор был не дурак выпить. Да что там, спился уже под старость. Мы чего- то миндальничали, неудобно было пенсию отбирать. Но когда стали у него ноги отказывать (он диабетик) и мозги набекрень съезжать, пенсию муж, сын его, стал забирать и на книжку отцу складывать. Но не всю, опять неудобно. На улицу дед выходил периодически, но уже самому тяжело было.
Приходит как- то соседка с ведром в руках. "Здрасьте- здрасьте".
- Это, кажется, ваше ведро?
Обычное цинковое ведро, наше- не наше, черт его знает. Я плечами пожимаю, вроде было такое у нас, в нише где- то стояло, но я им не пользовалась. И тут соседка достает из этого ведра тысячу рублей, моток веревки и бумажку какую- то.
На бумажке дословно: "Помогите, люди добрые. Сын и невестка морят голодом, отбирают пенсию. Погибаю. Купите мне половинку хлеба и две селедки.
И ГЛАВНОЕ! (подчеркнуто красным карандашом)
1 литр водки и две бутылки пива."
Он, значит, вывешивал это дурацкое ведро на веревке из окна, клал деньги и ждал, что сердобольные честные люди возьмут эту тысячу, купят ему закуску и выпивку, принесут, затарят в ведро и обеспечат ему удовольствие на пару дней. А мы, на минуточку, жили тогда на девятом этаже. Сколько же денег он так спустил в буквальном смысле? И сколько получил обратно этого провианта? А сдачу?
Смех и грех. У нас прямо нарицательной фразой стало :" И главное! Литр водки и две бутылки пива."
Грибачелло
Про транспортировку в нетрезвом виде
Есть у нас в Универе профессор, нет, Профессор, из настоящих профессоров, человек очень уважаемого возраста. Начал он тернистый преподавательский путь после войны, прошёл все положенные его этапы: аспирант-ассистент-доцент-профессор-зав. кафедрой. Грузин по национальности, человек очень серьезный, но при этом харизматичный. Вот как-то на профессорском корпоративе расслабился и рассказал нам историю из своей молодости. Ее и хочу рассказать. Дело было в послевоенные годы. У автора истории, тогда ещё аспиранта, был научный руководитель, профессор. Нет, тогда это воспринималось как ПРОФЕССОР. Гуру, лидер научной школы. А ПРОФЕССОРУ полагался кабинет. Не как сейчас, где твой ноутбук, там и кабинет, а КАБИНЕТ, с деревянным столом, покрытым сукном, с зеленой лампой, чернильным прибором из дорогого минерала, креслом из массива с резьбой и кожаным сиденьем, спинкой и подлокотниками. Ещё обязательными атрибутами КАБИНЕТА были шкафы вдоль всех стен, книгами ПРОФЕССОРА и его коллег заставленные, тяжелые шторы и ковровая дорожка, полосатая как правило. И диван кожаный конечно. Вот наш аспирант по вызову ПРОФЕССОРА приходит в КАБИНЕТ, а хозяин научного святилища в сильно нетрезвом состоянии сидит за столом, точне лежит на его сукне головой. И просит потихоньку домой его отвезти. Протягивает адрес на бумажке. А как отвезти? Личный транспорт был только у ректора, ну или проректоров. Такси было недоступно по причине большой редкости данной услуги и отсутствия денег у аспиранта. В автобус нельзя, мало ли кто увидит. Пошёл наш аспирант ловить машину, поиски увенчались успехом: на «голосование» остановилась машина почты тогда ещё СССР, «каблучок». Обаяние молодого джигита сразило юную работницу почты, она согласилась бесплатно отвезти ПРОФЕССОРА в кузове каблучка до дома. Профессора в то время жили не абы где, а в центре города, в больших квартирах, непременно в сталинках. Оглядевшись, нет ли кого вокруг, аспирант тихонько извлек храпящего ПРОФЕССОРА из багажника, повёл к подъезду. Тут провожаемый начал приходить в себя и твердить: дальше не ходи, дальше не ходи. Но наш аспирант настойчив, тащит на себе научного руководителя по лестнице (лифтов в сталинках не было) под бормотание, что дальше он и сам дойдёт. Вот и дверь. Звонок. На пороге жена профессора. Тогда ЖЕНА ПРОФЕССОРА - это было и должность и статус и стиль жизни. Не вот жертва спа, фитнеса и косметолога. Это была статная брюнетка с шикарной густой шевелюрой, уложенной в сложную прическу. Красный шелковый халат в китайских драконах облегал бюст, бедра и прочие достоинства. Туфли на каблуках. И тапочка в руке. И вот этой тапочкой нашего аспиранта она два раза по физиономии наотмашь молча отходила. ПРОФЕССОР жалобно посмотрел на аспиранта и сказал тихонько: я же говорил, не ходи!
Как мы бухали в 90-е.
Надо заметить, никогда больше я не пил так лихо и беззаветно, как в старших классах и на первом курсе университета.
Где-то с 16 лет мы начали собираться пятничными вечерами разнополой компанией в развалинах здания напротив школы, скидывались из карманных денег в общий котел, после чего слали гонцов в магазин за водкой и примитивной закуской. В какой-то момент государство стало заботиться о нашем здоровьи, запретив продавать крепкие спиртные напитки подросткам. Поэтому нам пришлось начать пить водку похуже, чтобы хватало денег на аренду бомжа, который покупал алкоголь всей компании. Подозреваю, он был в доле с продавщицей из ближайшего к школе продуктового магазина.
По возврашении гонцов, в развалинах – мы звали их "Дачей" – начинался брутальный хардкор.
Деликатные девушки употребляли водку, запивая её апельсиновым соком. Парни считали нормой и шиком закинуться так. Сейчас я содрогнусь, если кто-то предложит мне влить в себя залпом полстакана. Тогда по детской дури это воспринималось экстремальным весельем. (Нужно ли специально уточнять, что все мы были учащимися Технического лицея с углублённым изучением точных наук?)
Основательно закосев, наша компания отправлялись пешком через несколько кварталов на городскую дискотеку в Дом офицеров. Из этих путешествий мне запомнилось, как периодически приходилось прикладывать усилия, чтобы правильно переставлять ноги, и ещё я постоянно нёс на себе кого-то из друзей. Жесткий психологический аутотренинг-настрой на прохождение охраны при входе – и ты внутри.
На дискотеке было хорошо: громко, весело и можно было полирнуться пивком. Из этого периода у меня в памяти остался почему-то припев дурацкой песни "Фольксваген! Ты любишь только мой Фольксваген! Ты хочешь только мой Фольксваген, но не меня..." В Доме офицеров мне случилось однажды нарваться на ментовской рейд по отлову пьяных подростков.
Дело было ранней весной. Я курил около туалетов, когда со мной подошла знакомиться какая-то девушка. Она стала интересоваться, как меня зовут, да где я учусь. Девушка мне особо не понравилась, к тому же я удивился, что она была в пальто – обычно всех заставляли раздеваться в гардеробе перед входом в основной зал дискотеки. "Дура какая-то!" – Помню, подумал я, а вслух сказал: "Извини, бэйба, но ты не в моём вкусе!" После чего она тут же показала красную корку и попросила проследовать за ней. Так я в первый раз загремел в ментовку.
В отделении у нас (меня и нескольких других сидельцев) взяли пробы крови, дали дунуть в трубочку и отпустили, пообещав постановку на учёт и множество других неприятностей, вплоть до писем родителям на работу. (Папенька тогда, кажется, как раз снова начал преподавать в местном Музыкальном училище).
На мою удачу руководителем Комиссии по делам несовершеннолетних был человек, который одновременно заправлял Комитетом по делам молодежи города. В своей первой ипостаси он пытался наставить на путь истинный тяжелых подростков, в то время, как во второй – опекал талантливую и подающую надежды поросль.
Поскольку по документам его доброго ведомства я проходил как капитан команды интеллектуальных игр, которая незадолго до этого выиграла областное первенство и собиралась на турнир в Питер, одного звонка оказалось достаточно, чтобы дело малолетнего алкоголика Переседова растворилось в воздухе.
Автор - Илья Переседов.