Осторожно! Возможно обрушение фасада здания
Такую табличку можно встретить в центре Новосибирска.
Это в 200 метрах от главной площади города и в 500 метрах от мэрии.
Здание с красивой надписью "Аэрофлот"
А ещё владельцы здания решили, что на тротуаре можно организовать парковку.
В управлении ГосАвиаНадзора штукатурка летает точно.
Ледовые скульптуры на пл. Ленина в Новосибирске
Первомайский сквер — сквер в Центральном районе Новосибирска напротив здания мэрии. Сквер расположен у станции метро «Площадь Ленина».
Так вот, там недавно открылась выставка ледовых скульптур. Если кому- то нравятся, рекомендую пока не разломали.
Лунный цветок
Я с печальным вздохом отставил рамку из костей носорога, на которой был натянут кусок брезента. На брезенте красовался незаконченный портрет Маши, выполненный иридиевыми нитями с дополнением урановых. Не спалось. Я уныло взглянул в окно на полумесяц, просвечивающий сквозь хмурые облака, затянувшие город дней пять назад, да так и оставшиеся до сих пор в столичном небе. Игла из прессованных конских волос за вечер с дюжину раз проткнула кожу на моих ладонях, но от этих мелких неприятностей я отделывался простеньким заклинанием заживления. Наложенные мной чары давали небольшой побочный эффект, что было свойственно ученику второй ступени Братства Ведьмаков, куда я «перевёлся» из Бауманки примерно год назад. Эффект заключался в неудержимой щекотке в районе поясницы, на что я реагировал диким безудержным ржанием. Засим, до кучи, мне пришлось навесить вокруг себя ауру беззвучия, радиусом в пару метров. Можно было распространить её на некоторое большее пространство, но тому препятствовали несколько причин.
Во-первых, мне было просто лень распутывать энергетические потоки дальше чем на два метра вокруг себя, ибо сложность того самого распутывания увеличивалась в арифметической прогрессии в зависимости от радиуса действия. Во-вторых, целлофановые пакеты, которыми я был обёрнут, при вышивке шумели не столь сильно. В-третьих, бабушке помимо её ежедневного снотворного, я дал попить немного зелья спокойствия. Вполне себе безобидное снадобье, вызывающее у человека приятные и беззаботные сны, такие, что на посторонние шумы и просыпаться не хочется. Зелье, кстати, наполовину состояло из алкогольных компонентов – самбуки и водки, но с добавлением гренадина и шоколадного сиропа, а также парочки прочитанных заклятий становилось вышеописанным варевом. Это был наш с однокашником совместный курсовой проект по дифференцированному зачёту курса Зельелогии. Сдали мы его недавно, как полагается, в пятницу 13ого числа. Да ещё и в первый месяц осени. Ну, то есть, это было самое удачное время для сдачи подобных проектов, пятница, 13ое не было обязательным условием, в отличие от первого месяца осени. Назвать зелье мы решили неожиданно – Ыклощ. Обычному человеку было достаточно малейшего физического контакта с Ыклощем, чтобы снадобье начало действовать.
Всё же не спалось.
В моей криволинейно мыслящей голове вдруг возникла безумная идея – подарить Маше лунный цветок. С точки зрения студентов Братства Ведьмаков задача была несложной: берёшь любой цветок, заряжаешь его энергией луны, ну, на крайняк, полумесяца, и даришь понравившейся девчонке. Вянет цветок чуть медленнее, чем обычный, и выдает тому, кому ты его подарил, заданную заранее программу эмоций. Например, споткнувшись глазами об лунный цветок, девчонка испытывает желание смеяться. Или смущаться. Или плакать – но это если девчонка плохая и чем-то крепко насолила ведьмаку. Впрочем, нормальные ведьмаки так не поступают даже с плохими девочками. Их просто сжигают на костре. Шучу.
Обгладывая сумбурные мысли о том, какую бы эмоцию задать Маше, я спешно метался по комнате, в слегка неуютной панике сборов. Целлофановые пакеты полетели на топчан из изумрудного цвета мрамора, я сменил облачение на свою любимую форму (чёрные шаровары, чёрная рубашка, чёрная бондана, ботинки из кожи летучей мыши). Я лихорадочно выдвигал ящики стола один за одним, прикидывая, что бы захватить с собой. Паутина моего питомца – арахнида колоссального – по кличке Геннадий мне пригодится однозначно. Мало ли… Пару дней назад я отпустил его немного погулять по столице и он до сих пор не вернулся, что, в принципе, для него нормально. Придушит пару насильников, или маньяков, да и успокоится, домой вернётся.
Я рассовал по карманам несколько зелий, проверил подвески повышенного коэффициента везения и бодрости, лекарства, поправил на запястье серебряный браслет, оберегающий от ночных теней и, по привычке выругавшись для храбрости, открыл окно.
- Далеко собрался? – чарующий голос за спиной заставил меня выругаться повторно, на этот раз от досады.
Я обернулся. В дверях изволила возлежать моя кошка, как и следовало ожидать. То есть уже не кошка, а так называемый Панамский кот. Дело в том, что когда потенциальный ведьмак, или ведьмачка, играет с животным, неважно каким, животное становится неким… Привратником, что ли?.. Из дому после двух ночи и до шести утра оно тебя просто так отпустить не может, обратно тоже. Приходится отдавать что-нибудь в дар. В этом был некий глубинный смысл их защиты нас от внешнего мира и внешнего мира от нас. Решил погулять ночью – на свой страх и риск. Вернулся поздно – сиди и кукуй на улице, если нечем откупиться, в следующий раз сто раз подумаешь, прежде чем покинуть дом в комендантский час. Панамскими они были прозваны ещё века три назад, когда тамошний юный ведьмак, играя со своим котом мысленно возжелал что-то вроде «вот бы и ты был волшебный». Хотя сейчас процесс упрощён – стоит ведьмаку своими руками растянуть в улыбке пасть своего питомца, как процесс мог считаться начатым. Лет семьдесят назад наличие своего Панама стало обязательным для всех начинающих ведьмаков, пущего спокойствия наших наставников ради. Кстати, после выхода в свет произведения Льюиса Кэролла, по причине полного сходства характера с книжным котом – от странного тембра голоса до идиотского чувства юмора, Панамов начали было называть Чеширами, но не прижилось. В конце концов, это было бы полным плагиатом. Кстати, есть у нас на курсе парень, живущий с Панамским хомячком… Шутки о том, что его из дому после двух ночи собственный мелкий грызун не пускает, до сих пор не теряют актуальности.
- Лунный цветок хотел девчонке подарить, - я не стал кривить душой, краем глаза покосившись на пару флакончиков Ыклоща на столе. Захватить?
-А девушка красивая? – Мася начала неторопливо вылизываться. Её шерсть меняла оттенок с каждым движением кошачьей башки вдоль серебристой лапоньки… то есть, коричневой… то есть, красной… то есть… ДА БЛИН!!!
- Красивая. Мася, давай как-то по-быстрому разберёмся? Чего ты хочешь?
- Паутинку. – кошка дебильно ухмыльнулась, глаза её переползли на лапки.
- Паутинку не дам, нужна ещё будет. Может, флакончик Ыклоща? – предложил я.
- Нееееее… - Мася лужей растеклась по паркету. Меня передёрнуло от столь впечатляющего зрелища.
- Ёлки зелёные! Мася, соберись, блин, смотреть противно! – не выдержал я.
Кошка стеклась в свою привычную форму, что твой терминатор, встала на задние лапы и скрестила передние на груди.
- Ладно, давай серьёзно. – дёрнув себя за ус, произнесла Мася. – Я тебя так выпущу, но на обратном пути дашь мне паутинку.
- А если не останется? – прищурился я. – Или после шести приду?
- А если так, подниму бабушку, она увидит, что тебя нет дома, и будет скандал. И ещё в тапки тебе буду две недели ссать. – спокойно парировала кошка.
- Сволочь ты, Мася. Пригрел змею на груди, блин. – сплюнул я. Сделка была заманчивой, я торопился.
- Нечего было меня панамить. – отбилась Мася и, придурковато заржав, растворилась в воздухе. Кошачий оскал некоторое время повисел в пространстве, затем тоже пропал.
- Идиотка шерстяная! Тебе паутинку не жрать надо, а кодироваться от неё! Совсем крыша поехала… – в сердцах выдохнул я, и, прихватив-таки флаконы с Ыклощем, выпрыгнул в темноту ночи.
Мягко приземлившись на плечо, я охнул и ринулся на поиски подходящего цветка. Однако проблема похода состояла в другом – я не знал, где живёт Маша. Остановившись у ближайшего дуба, я погладил грубую кору и, приложившись к стволу лбом, спросил у дерева совета. Иногда местная флора наталкивала меня на неплохие мысли, несмотря на то, что руководил ею один-единственный леший на всю столицу, но в этот раз в голову мне не пришло ничего умнее, кроме как залететь в Бауманку, и поймать её след там. Пока я тупил, уткнувшись лбом в дуб, я успел попасть в поле зрения доблестной полиции. Пэпээсник, явно нетрезвый, с характерным пузом и в полузастёгнутом бушлате, шествуя мимо, прикрикнул:
- Ты чё, мелкаш, обурел водку жрать среди ночи? Напился, до дома не смог дойти? Вали отсюда!
Оторвавшись от дерева, я автоматически кинул в него «заморочкой». Теперь на ближайшие полчаса мент будет занят риторическим вопросом типа «как я здесь оказался и какого хрена я тут делаю?». Я читал про подобные фокусы у одного фантаста, правда, тот, книжный ведьмак, в аналогичной ситуации заставил стражей порядка напиться. Мимолётно сожалея о пропущенной идее и начисто выкинув из головы кружащего на месте в диком шоке полицейского, я «скакнул» к ближайшему цветочному ларьку. Полуторакилометровый «скачок» отозвался неожиданной болью в пятке. Надо больше практиковаться.
Ларёк оказался закрытым, зато в нём были цветы. Я неторопливо сплёл из прихваченных пчелиных крыльев манок и тихонько в него подул. Подобные манки всегда завязаны на конкретную функцию, в зависимости от того, как их сплести. К примеру, мой был ориентирован на призыв цветов, либо мёда, либо воска, либо варенья. Всё зависело от техники плетения, на втором курсе нам обещали показать, как совмещать несколько функций в одном манке. Будучи второкурсником без году неделя, на этот раз я просчитался – в лицо с маху прилетела здоровенная банка варенья. Хорошо, хоть успел рефлекторно отбить её заклинанием щита. Банка разбилась вдребезги, варенье живописно украсило ларёк с цветами. На варенье сразу же слетелись летунчики – небольшие крылатые твари, похожие на комок белой шерсти с двойным комплектом глаз и пасти. Существа в принципе безобидные, их единственная пакость состояла в том, что больше сладкого и паутинки колоссальных арахнидов они очень любили присасываться к проходящему мимо человеку и заставлять его думать о всякой ерунде – ну там… Почему Земля круглая, как в тюбик разноцветную пасту запихивают, существуют ли маги?.. В результате человек теряет бдительность вплоть до отсутствия инстинкта самосохранения.
Поморщившись, я отщипнул кусок паутинки и кинул в сторону летунчиков. Те сразу переключились с варенья на паутинку, и в секунды сожрав её, разлетелись, противно вопя. Вопли эти были почти неотличимы от мявов майских котов. Чертыхнувшись, я взялся переплетать манок.
Вторая попытка была успешнее – минуты за две я выудил из ларька аккуратную чайную розу. Потоптавшись на месте, я неуклюже запихнул сотенную купюру под створки закрытой двери так, чтобы случайный бомж не смог её вытянуть, а хозяин, придя утром, обязательно заметил бы. Я сосредоточился и «скакнул» в Бауманку.
Приземлился я почти удачно. То есть, не плечом, не внутрь стены, не головой в унитаз, а чётко ногами на пол. А почти – потому что, проморгавшись (в здании стояла кромешная тьма) и, подняв голову, я с трудом различил номер аудитории, напротив которой я припарковался – 501ю. Не имея малейшего представления, где эта бермудская аудитория находится относительно хотя бы столовой, куда Маша уж точно заходила, я злобно пнул дверь. Внезапно меня осенила идея, и я лихо «скакнул» в парк соседнего корпуса. Тут уж её след точно должен быть, пусть годичной давности, но всё же. Во тьме ночи я приблизился к лавочке, где Маша сидела напротив меня почти ровно год назад, и сразу почувствовал её след. Торопливо достав из кармана толчёный корень подорожника, я распылил его над лавочкой и пробормотал пару поисковых заклинаний. Результат меня слегка обескуражил. Судя по рунам, сложенным из левитирующей в воздухе пыльцы, Маша жила почти рядом с университетом. Что ж, неважно, осталось только тщательно занюхать подорожник и «скакнуть» к… СТОООООООП! Цветок же!
Покрутив буйной головушкой в разные стороны, я нашёл камень для подзарядки. Парапет лестницы, ведущей из сада, состоял из гранита. Годится.
Покинув лавочку, окруженную сплетением рун, я подошёл к парапету и положил на него розу, после чего достал кисточку из китового уса и чернила каракатицы. Морские атрибуты знакописания работали в плане присвоения свойств предмету лучше, чем, к примеру, земляные (кисточка из корня ясеня и торфяные чернила). У меня на руках был на самый лучший вариант морской канцелярии, но вполне действенный. Я порылся в памяти и начертал на граните знак приобретения, луны и удержания. Всё. Теперь оставалось подождать несколько минут. Свободное время я потратил на рисование в воздухе приманенными светлячками (манок из осколков сороковаттной лампочки) неприличного слова. Кстати о лампочках. Желудок начинал недовольно урчать – вечером я пил тосол и закусывал лампочками (исключительно в целях чародейства), и был-таки грешок – съел одну шестидесятиваттную. У меня бывает лёгкая изжога от них. Ну да ладно, порошок из корня подорожника подлечит, о его целебных свойствах народная молва не врёт.
Вертя в руках заряженную розу и заговаривая её на улыбку Маши (её улыбка жутко мне нравилась), я потопал обратно к лавочке. Руны слегка растрепались от ветра, но это не страшно – конечную цель прибытия порошок запомнил. Я, зажмурившись, вдохнул призрачную взвесь и «скакнул».
Я оказался в воздухе напротив окна её квартиры и моментально провалился вниз. Чёрт, совсем забыл про левитацию! Включив заклинание планирования, и до кучи расширив ауру тишины, я вновь взмыл к окну. Медленно протянул руку к створке и попытался открыть её. Безуспешно. Что за?..
- Куда это мы лезем? – вкрадчивый мрачноватый голос слева.
От неожиданности я провалился в воздухе на пару этажей, однако взяв себя в руки и выхватив паутинку арахнида, взлетел обратно. На подоконнике соседнего окна сидел толстый дымчатый котяра британской породы. То есть сидел, как человек – свесив задние лапы с карниза, левой передней опираясь на него, и изучая когти правой. Никаких сомнений – Панамский кот!
- Я… это… - пробормотал я в нерешительности. – Ты откуда и кто?
- Кот в пальто, блин! – британский наглец ухмыльнулся и растянулся на карнизе во всю длину. Лукаво посмотрев на меня, огорошенного таким поворотом событий, уточнил: - Панамский. Кстати, это… мужик! Не впадлу – почеши пузо, а?..
С этими словами кот, неуклюже кувырнувшись, расплылся на подоконнике, вытянув лапки и явив миру круглый серый живот.
- А как?.. То есть кто?.. – мысли наползали одна на одну, не давая мне закончить вопрос. Неужто у неё папа – ведьмак?! Тогда лучше сматываться подобру-поздорову, а то напихает мне за поздний визит к дочери все мои примочки и порошки в… Впрочем, неважно куда.
- Она. – как будто читая мои мысли, ответил кот. Хотя, что значит – как будто, он и так читал!!!
Это значило только одно, что Маша – тоже…
- Да, тоже. Только пока не знает. – Кот переместил уши на хвост, видимо чтобы лучше слышать бесконечный панический поток моих мыслей.
Спохватившись, я заблокировал сознание. Уши на хвосте кота сложились в подобие неприличного жеста.
- Ладно, вижу, с добром пришёл, - неожиданно смилостивился кот и, так и не дождавшись чесопуза… пузочеша… короче, не получив отклик своей слабости, свернулся в калачик и снизошёл до компромисса. – Дам тебе минуту. Сам понимаешь, не просто так.
- А, ща… - раздумывать тут не приходилось, поэтому я сразу полез в карман за флаконом Ыклоща.
- Нееееееет,- издевательски тягуче пропел кот. – Хочу цветок.
- Да ты офонарел, серый! – праведно возмутился я. – Я с ним как раз сюда и припёрся. Он вообще на улыбку заговорен!
- Вот я и хочу до шести… поулыбаться! – мило состроил на собственном затылке глазки толстый британец. Я же говорил – ненормальные существа!..
- Куда тебе улыбаться дальше – морда треснет! Ты ж кот Панамский, - попытался отбиться я. – Давай лучше паутинку арахнида дам? Забалдеешь до утречка…
С Масей было в принципе можно и договориться. На крайний случай, терпеть втык от бабули и испорченные тапки. Но, в конце концов, не цветок же отдавать! Я просто так, что ли по столице «скакал» и чернила тратил? Вот на этого Кота?!
- Тор-р-р-р-рга не будет, дор-р-р-р-рогой, - проурчал пушистый страж и обиженно отвернулся.
Я вздохнул. Розу было жалко. Но желание увидеть Машу пересиливало все обстоятельства. Тем более, у меня родилась идея об альтернативе лунному цветку.
-Леший с тобой, хвостатый. Забирай. – я протянул цветок коту.
Котик обвил стебель хвостом, посмотрел на бутон, заулыбался ещё шире и с похожим на Масин точь-в-точь смехом сумасшедшего начал скукоживаться в точку. Опять их кретинические приёмчики…
- Минута! – напомнил кот, прежде чем схлопнуться окончательно. Проход был открыт.
Маша, укутавшись в одеяло и обнимая игрушечного медведя, мирно спала. Я, торопясь использовать данную минуту полностью, достал пузырёк Ыклоща, растёр содержимое на ладони и аккуратно погладил руку девушки. Спустя пару секунд зелье подействовало, и Маша улыбнулась во сне. Затаив дыхание, я дал себе волю полюбоваться её красотой оставшееся время. Всё, пора и честь знать…
Элегантно выйдя в окно, я снова застал на соседнем карнизе кота. Улыбка на его откормленной мордяхе доходила до ушей. В буквальном смысле.
- А за выход? – спросил меня кот.
- Второго цветка нету, не обессудь. – предупредил я.
- А я и не прошу. Дай-ка мне микстурку, которую Маше в руку втёр. – умилительно срастив задние лапы с передними, попросил кот.
- Да на! – распрощался я со вторым и последним флакончиком Ыклоща, радуясь, что захватил с собой свой курсовой проект.
- Сильно веселит? – поинтересовался кот, вертя в хвосте пузырёк.
- Не знаю, на Панамских не проверял. Вот заодно и опробуешь! Адью! – сказал я и «скакнул» домой.
- Принёс? Или в тапки ссать? – спросила меня кошачья пасть, летающая рядом с окном, стоило мне только перекинуть ногу через подоконник. Возвращение домой ознаменовалось одним приключением – где-то в самом начале «скачка» я обнаружил себя вросшим в какого-то парня. Парень тоже оказался ведьмаком, только на курс старше меня. Такие ситуации, когда два ведьмака слепляются сюрреалистическими сиамскими близнецами, случаются, когда курсы их «скачков» пересекаются. В общем, пока распутались, пока права покачали, пока я чарами щита отбивал его заклинания, пока поговорили нормально… Вымотался я, короче. Поэтому сил торговаться с Масей не было.
- Подавись, наркоманка. – остатки паутины полетели в стража. Тотчас материализовавшись полностью, Панам, размахивая всеми частями своего нелогичного тела и дебильно улюлюкая, принялась играть комком паутины в футбол. Покачав головой, я устало прилёг на мраморный топчан. Не раздеваясь, укрылся целлофановыми пакетами, выставил будильник на телефоне на девять утра и отрубился под мысли о том, в каком состоянии завтра будет Мася после сегодняшней паутинки и удастся ли мне смотаться на ночной семинар по Знакописанию.
Тяжела жизнь ведьмака…
Пролог
Илья Леонидович Покровский, возвращаясь с симпозиума ведьмаков, на протяжении трёх недель проходящем в Рио-де-Жанейро, привычно «скакнул» домой, в Москву, покрывая таким образом тысячи километров за доли секунд, и теперь размеренной упругой походкой печатал шаг в направлении Учебно-Лабораторного Корпуса лучшего технического университета страны – МГТУ им. Н.Э. Баумана. В этом вузе ведьмак числился преподавателем, в мирской жизни обучая в разной степени умных студентов искусству высшей математики.
Приветливо улыбнувшись своему отражению в водах Яузы, Покровский незамедлительно услал его готовить свой личный кабинет, располагавшийся на девятом этаже УЛК, к возвращению хозяина. Отражение показало большой палец в знак принятия команды и растаяло в мутных волнах. Не спав пресловутые три недели симпозиума, где Илья Леонидович являлся консультантом по разным вопросам, опытный ведьмак чувствовал себя весьма бодро, поэтому предстоящие пару дней решил посвятить делам человеческим.
Дойдя до моста через Яузу, комкая в руке так и не пригодившийся манок Шарада, развлекающий ведьмака на скучных мероприятиях, Покровский, простреливая энергопотоки на километры вокруг, помимо стандартных городских водяных, летунов, парочки лентяйчиков и прочей шушеры, обнаружил в паре километров от УЛК чародейскую тварь неоднозначного порядка. Это значило – сильнее, чем средние порядки, хоть и ненамного, но при этом очень редка и пакостна. Будучи куратором Северо-Востока Москвы по данным вопросам, Илья Леонидович, не задумываясь, «скакнул» к месту дислокации твари.
Оказавшись в лифтовом холле, отделяемого от общего коридора массивной железной дверью, и явно чувствуя эманации негатива откуда-то справа и почему-то ниже уровня собственных колен, Покровский, как человек творческий, решил не торопиться, и опробовать предложенный одним из студентов-ведьмаков метод вскрытия дверей (точнее, его зародышевый этап). Он здраво рассудил, что тварь никуда не утопает – чувствовалась сильная привязка к месту, как будто потусторонняя пакость сама пришла сюда зачем-то. Чутким слухом ведьмака Покровский уловил частую дробь топота мелких ножек и омерзительный хриплый полувой.
«Ага, под псинку мелкую шифруемся...» - безошибочно диагностировал Илья Леонидович.
После чего, выудив из рукава просторной чёрной рубахи простой белый мел и усилив на всякий случай ауры беззвучия и невидимости, ведьмак принялся писать прямо на двери непонятные символы, формулы и знаки, в которых смутно угадывалась некая последовательность и логичность. Что-то неслышно бормоча себе под нос, Покровский примерно на середине двери вдруг замер, щурясь, посмотрел в начало цепочки формул, на миг усомнился, отойдя от двери.
- Да нет, всё верно… - успокоил себя Илья Леонидович вслух и принялся писать дальше.
Тварюга за стенами не успокаивалась, то принимаясь бегать с утроенной скоростью, то подвывая так, что её было слышно и без всякого ведьмаческого слуха.
В нижней части двери Покровский, слегка обескураженный предварительными выкладками формул, вновь подслеповато воззрился в левый верхний угол и, спустя минуту созерцания, нашёл ошибку в первой строчке непонятной вязи. Дальше, плавно двигаясь по строчкам сверху вниз, он исправлял последствия допущенной ошибки. На восьмой строке, переписывая громоздкое уравнение стабильности заново, ведьмак вздохнул и, мысленно выпросив у себя индульгенцию типа «давайте это всё сотрём», просто прошёл сквозь общую дверь, ссыпающую на старый линолеум невесомую меловую взвесь. Входная деревянная дверь в правом конце коридора также не стала большим препятствием для Покровского, однако, проникая в квартиру через неё, он подстраховался небольшим арсеналом авточар, срабатывающих на стандартную нечисть без повеления ведьмака. Так, на всякий случай, если какой-нибудь летун разросся до размеров лося и выдаёт сигналы о том, что он, мол, тварь высших порядков, держите его семеро…
Не пригодилось. В двухкомнатной квартире Илью Леонидовича, скрытого аурами беззвучия и невидимости, встретила девушка старше двадцати, играющая со своим… эээ… своей… короче, с какой-то мелкой породистой псиной, периодически называя это «Тимочкой», и не прекращая разговаривать с кем-то по мобильному телефону, прижимаемому плечом к уху, что ухудшало замах руки, бросающей Тимочке мяч. Тимочка был недоволен и начинал гугниво брехать и подвывать, когда мяч улетал не слишком далеко, при этом носясь у хозяйки под ногами. Где же тогда?..
Внезапно что-то осознав, Покровский мгновенно вышел из квартиры спиной назад и провалился на два с половиной метра вниз сквозь пол, придавая ауре невидимости определённые настройки, снося ауру беззвучия, и вешая на двух врачей скорой помощи, один из которых давил на кнопку звонка точно такой же квартиры этажом ниже, амулеты подчинения. Времени на полную маскировку не было, хватило только настроить ауру так, чтобы все видели на нём белый халат. Покровский понадеялся, что показать документы хозяева квартиры просить не будут, а если вдруг – скажет, что оставил в машине. Хотя, вроде в мире людей такими деталями не заморачиваются, да и зачарованные настоящие эскулапы для него теперь свои…
Дверь открыл рослый крепкий мужчина с твёрдым взглядом серых глаз. Хотя, помимо твёрдости, в них почему-то были жалость, печаль, и, удивительно, страх. Страх возможной потери, тут не надо быть никаким ведьмаком, чтобы прочитать подобные эмоции на лице немолодого мужика. Покровский подключил новых подчинённых бодро тараторить о всяких формальностях вызова скорой, и, игнорируя восточного вида женщину со столь же печальным лицом, решительно проследовал в ближайшую, малую комнату, откуда пронизывающе веяло чем-то нехорошим…
В комнате, истинно девичьей светёлке, на разложенном диване в вынужденной неестественной позе лежала девушка. Не обращая внимания на беспрерывно и тревожно мявчущего кота, девушка гладила по корявой рогатой башке Котельщика – ту самую тварь среднего уровня, которая привлекла внимание Покровского… Откуда он тут взялся?! Вся нечисть средних и высших уровней давно уже вытравлена из столицы, изредка бывают явления, но не после недавней чистки же?!
Котельщики, в отличие от Банщиков, их низшего аналога, отличались особой приставучестью к ведьмакам и людям вообще, а функцией со своими младшими собратьями обладали одной – повышать температуру тела заинтересовавшего их объекта. Притом, объект вовсе необязательно должен быть биологического происхождения, более того, быть живым. Про самоподорвавшиеся гранаты и ружья, стреляющие сами по себе, все слышали?.. То-то. Только вот, взаимодействуя с живым объектом, Банщики и Котельщики каким-то образом осознавали предельный порог температуры объекта, после которого греть его станет неинтересно.
Прислушавшись, Покровский услышал в коридоре путаные объяснения родителей:
- За сорок, весь вечер… В бреду кого-то гладит…
Кстати, какого чёрта она его гладит?!
Прикоснувшись к незанятой руке девушки, Илья Леонидович в полминуты просканировал её потенциал. Вот и результат. Ах, какая редкость – ведьмачка! Выходило странно, но объяснимо… Иначе – откуда взяться Котельщику?
Шумно вздохнув, Илья Леонидович спеленал Котельщика в двухмерный капкан, замыслив притаранить начавшую верещать тварюжку на один из практических экзаменов Братства Ведьмаков. Анализируя расстроенные глаза девушки, которая секунды назад тискала довольно уродливое с точки зрения обычного человека существо и что-то ему ласково нашёптывала, Покровский одним движением заморочил огромного серого британского котяру не отходить от хозяйки ближайшие дни, вот тебе замена… Хотя нет, ближайшие пару месяцев, сейчас её наверняка заберут в больницу. С её потенциалом кот станет стражем за несколько дней тесного общения.
Хм… Навесить защиту от химикатов, её там однозначно начнут пичкать по незнанию… Ложную картину заболевания… Довесим ОРВИ на всякий случай, чем путанее следы, тем лучше… Вроде всё.
Для сохранности психики неожиданного пациента, импровизированный доктор не стал стирать ей память, а лишь подкорректировал её, сделав себя пониже ростом и моложе. Затем смоделировал небольшой диалог с коротким анализом симптомов и установленным диагнозом и, выйдя, наконец, из комнаты, где девушка уже мирно посапывала, сообщил диагноз родителям:
- Мононуклеоз, не иначе. Необходима госпитализация.
Родители отреагировали соответствующе – мать выронила кухонное полотенце, которое до этого нервно комкала в руках, отец свёл и без того нахмуренные брови к переносице так, что в воздухе буквально запахло исходящим от него напряжением.
- Коллеги расскажут о дальнейшем лечении, но прогноз однозначно благоприятный. - сверившись с медкартой в руках у одного из подчинённых амулету, поспешил заверить Покровский и решительно проследовал к выходу. Было над чем подумать... Пока реальные врачи оформляли все нужные бумаги для транспортировки в больницу, Илья Леонидович, кинув амулетам подчинения знак разрушения с получасовой задержкой, остановился в дверях и дал искренний совет:
- Нельзя с её здоровьем всё время в столице сидеть. Вывозите её хоть раз в год на море, что ли…
После чего ведьмак закрыл дверь, перенастроил ауры и «скакнул», наконец-то, к главному входу Учебно-Лабораторному Корпусу Бауманки. Первая пара начиналась через десять минут.
Я люблю свою работу, я приду сюда в субботу...
«…в понедельник, в воскресенье, и, конечно, в День Рожденья!» - бормотал я себе под нос, спускаясь в подземный переход, ведущий к сразу двум из нескольких главных улиц Москвы – Новому и Старому Арбату. На их пересечении, помимо легендарного ресторана «Прага», находилось моё нынешнее рабочее место, прямо в здании бывшего роддома, где я и соизволил появиться на свет энное количество лет назад. Вот уж верно – где родился, там и пригодился.
Выйдя из подземелья, оглашаемого звуками уличных музыкантов, я прошёл привычные полсотни метров вдоль старинного здания до футуристического вида вывески «S=a*b - бар» и позволил себе закурить, благо, до начала моей смены оставалось около двадцати минут.
Выдыхая сигаретный дым, я отстранённо подумал, что чисто теоритически можно было «скакнуть» непосредственно в раздевалку вышеупомянутого заведения, ну, или на то место, где я стоял в данный момент. Подобному ведьмаческому безобразию мешали не самое лучшее в мире умение выходить из «скачка» (ну, сами знаете, плечом, да в асфальт) и обилие народа вокруг. Полчетвёртого дня, будни, центр, фигли удивляться. Вот я и материализовался в ближайшем безлюдном дворе, примеченном несколько месяцев назад, когда я только устроился на подработку барменом, а оставшийся путь протопал на своих двоих, удивляясь непривычно высокой концентрации солнцезайцев в сравнительно облачный день. Солнцезайцы были нематериальными представителями потусторонней фауны, которые творили пакости ведьмакам и человекам, сами того не желая. Фишка состояла в том, что солнцезайцы, будучи порождениями звезды по имени угадайте какому, были необыкновенно дружелюбны и стремились привнести позитивные эмоции в каждый живой объект, симпатичный им. Способ же привнесения и был теми самыми пакостями – они попросту слепили живые объекты, отражаясь в любой доступной поверхности. Логично, потому что через глаза, которые, вроде как, зеркало души, проще всего донести нужные стимуляторы сознания, и обломно, потому что я этими глазами смотрю, Харибда меня побери!
Сказав слово на букву «зю», я проморгался и словил очередного солнцезайца в двухмерный капкан, резко сомкнув ладони в замок. Из щёлки между пальцами раздавалось обиженное пищание, подкреплённое отсветами радуги. Вот и куда его?..
- Эй, позитивчик солнечный! – приоткрыв ладони, позвал я.
- Мимимимимимими! – был ответ.
- Ты это… поаккуратнее с глазами-то. А то погашу! – пригрозил я.
- МИМИМИМИМИМИ!!
- Да ладно, шучу, расслабься. Не свети так ярко, постарайся мягче, чтобы люди не слепли.
- Мими.
- Ну, отпускаю тогда?
- МИ!
Я раскрыл ладони, и небольшой сгусток света, на секунду проявившись, тотчас же растворился в пространстве. С точки зрения человека – чудо наяву, а ведь это становится для меня всё привычней и привычней, с неясными чувствами подумал я
Докурив, я выкинул затушенный бычок в урну и, наконец-то, открыл входную дверь с благородным намерением трудиться на благо общепита в течение ближайших восьми часов, но тут же был остановлен шкафообразным охранником Серёжей.
- Куда? – мрачно спросил меня богатырь.
- Творить чудА. Серёг, пропусти, нет настроения прикалываться, - вяло ответил я, прекрасно зная, чем это кончится. Это была наша с ним давняя игра.
- А силушкой померяться? – сурово предложил Серёжа. – Я с той недели нагрузку на штанге увеличил.
Речь шла о банальном армрестлинге, в который я унижал Серёжу с первых дней нашего знакомства. Не, ну а я виноват, что он меня на труса начал проверять и тыкать под рёбра своими пальцами-сардельками – «измельчал барменишко, ох, измельчал»?! Я ему предложил честный поединок: сможет забороть меня на руках, пусть хоть в нерабочее время приезжает и шпыняет. Нет – нехай отвалит.
- Силушкой, говоришь… - время ещё было. – Серёг, знаешь же, толку не будет. Я же монах шаолиньский.
- Да давай, четырёх ещё нет. – прогудела махина чуть ни просительно.
- Ох, ладно, давай.
Высокий барный столик освобождается от разложенного меню, мы с Серёжей занимаем места в разных углах ринга, десять секунд схватки, секьюрити терпит фиаско и, морщась, трясёт ладонью:
- Уф-ф-ф… Да что ты вообще такое? Ведь по виду так и не скажешь…
- Шаолинь, Серый. – любезно пояснил я. – Там за полгода из тебя сверхчеловека сделают. Я вот съездил, и тебе рекомендую.
- Как же, Шаолинь… Ладно, проходь. После смены на левой попробуем… Ладно?
- Ладно.
Нет, насчёт Шаолиня – это, конечно, полный бред. Простенький наговор на руки, рабочее название которого звучит как «101». Суть в том, что, каким бы ни был сильным твой соперник физически, ты всегда будешь на толику сильнее его. Скажем, на один процент. Хотя, в этом спорте важна не только сила, Серёжа мог забороть меня за счёт техники, так что я немного рисковал. Но там уже можно было взять реванш с наговором «300».
Рефлекторно здороваясь со всеми коллегами, которые только попадались на пути, я протопал в раздевалку, рядом с которой располагались столы для персонала. Некоторое количество народу обедало, поэтому после пожелания приятного аппетита я получил невразумительное «ммфыыыф», что вполне ожидаемо. В общепите так устроено, что каждый мимокрокодил, завидя тебя за приёмом пищи, обязательно пожелает тебе отменного пищеварения, и если делать по-хорошему, то есть, прожевать, поблагодарить и вернуться к трапезе, толком поесть не удастся, ибо мимокрокодилов пруд пруди, а на еду всего двадцать минут. Поэтому «ммфыыыф» было нормой вежливости в столь щекотливом вопросе.
Переодевшись, я на всякий случай зачаровал рюкзак с манатками чарами неприкосновения и, наконец, вышел за стойку. В зале творилось вполне ожидаемое – офисники доедали бизнес-ланч, основная волна схлынула, ребята-официанты пересервировывали столы в вечернем стиле, быстро и чётко распахивая купола белоснежных скатертей над столами, натирая приборы до блеска. Показалось, или в одном из ножей за столом на подиуме сверкнул давешний солнцезайчик, но уже не так слепяще?..
- ЗдорОво! – прилетело сбоку. Я повернул голову и, расплывшись в улыбке, поздоровался с автором приветствия за руку.
- Привет, Лёх. Что слышно в нашем королевстве?
Лёша был нашим барменеджером. Будучи моложе меня на пару лет, внешне он давал мне фору во все пять, а то и семь. В нашем возрасте это существенно. Высок, в меру упитан, шикарно бородат, всегда спокоен и собран. Короче, лидер.
- В Багдаде всё спокойно. На вечер пара банкетов, но там ерунда, - Лёша сверился с документами в руках, после чего отдал их мне. – На, глянь, что сразу достать со склада, что попозже. Пашок чуть опоздает, он предупреждал, а Саня изо всех сил стремится домой. – кивок в дальнюю часть стойки.
- Ну пока нормально, но чую подоплёку, больно уж у тебя глаз левый хитро щурится. – махнув Саше в знак приветствия, отреагировал я. – Лёха, колись.
- Стажёр у нас. Думаю, кому отдать. – сгустило брови на переносице начальство.
- Я так понимаю, мы всё равно его коллективно будем пестовать. – отметил я, начиная натирать бокалы под виски. На кухне что-то в очередной раз разбилось.
- Блин, только бы не смесительный стакан. – закатил глаза Лёша. – Только сегодня принёс, отмыть дал. Ща, гляну… - и удалился на линию раздачи.
Пока Саша передавал мне смену и делился актуальной информацией по работе («чтобы духу этих узитанов в баре не было!.. ну, официантов!»), я не мог отделаться от ощущения какого-то отвлекающего фактора. То ли нога чесалась, то ли я за поясом забыл парочку своих чародейских склянок, которые должны были самооткрыться в определённый момент…
Наконец, когда я попрощался с Сашей и в ожидании Павлентия отдал несколько заказов в зал, до меня дошло, что можно бы и мобильник проверить, может, это он жужжал. Ох, лучше б я этого не делал. Два непринятых от Маши и смска: «Привет! Я освободилась пораньше. Хочешь встретиться?».
Хотел ли я встретиться? Да если б у меня выбор стоял между даром художника и пятиминутной встречей с Машей, я бы лучше остался бесталанным чертёжником, но зато прикоснулся бы к её руке, прямо сегодня! Да я бы!... Да ох… Да, разумеется, да!!!
Едва дождавшись Лёшу, сокрушённо несущего в руках остатки нового хрустального смесительного стакана, я моментально взял музыкальную паузу и свалил в закулисье ресторана. Лёша, кажется не особенно обратил на это внимания, так как, выбросив осколки в барную мусорку с сокрушённым видом принялся отдавать заказы. Стоило за мной захлопнуться двери с надписью «Только для персонала», я набрал номер Маши и, спустя пару гудков, наконец, услышал её голос:
- Привеееет!, - чёрт, её улыбка чувствовалась даже через сотовую связь. Или это мой потенциал ведьмака?..
- Здравствуть, Маруся. Как ты?
- Я хорошо, нас с полпары отпустили. А ты где?
А вот это удар ниже пояса. Хороший вопросец. Об этом я как-то не подумал.
- Блин, Машк, я на работе.
Хотя…
- Слушай, а приезжай ко мне! Тут ехать три станции всего! – успел я оборвать набранный в лёгкие воздух на том конце трубки.
- Хочешь меня напоить, чертяка? – засмеялась она.
- Ну что ты, – застенчиво ковыряя пальцем в карбонаре, только что поставленной на линию раздачи, обиделся я. – Просто посмотришь как и где я работаю, угощу тебя вкусным кофе. С рисунком!
- Я же чёрный люблю, без молочной пенки. – напомнила Маша, пока я недоумённо смотрел на нашего шеф-повара, Юру, который, яростно тараща на меня глаза, крутил пальцем у виска. Чего это он?..
- Какой скажешь, кошка. – пообещал я. Ой, блин, карбонара же!
- Фрррр. Пришли мне адрес смской.
- Хорошо. До встречи! Юрец, чего ты меня взглядом прожигаешь? – отключив связь, спросил я.
- Ты ИДИОТ?! ПАСТА! – взвыл Юра.
Я недоумённо посмотрел на тарелку с карбонарой. Ой, точно, я же в ней рукой копался. Блин, задумался. Ща поправим, пару телекинетических импульсов и СТОЯТЬ!.. Какие импульсы, родной? Ты на работе, в мире людей. Выдохнули…
- Блин, Юр, прости, задумался. Можно попросить тебя переготовить, я оплачу?
- А тайминги? А то, что гости ждут? – заскрежетал зубами Юрка. – Вот знаешь, я двадцать восьмую смену пашу тут без выходных, у меня и так нервы, а вы мне ещё тут такое! Ты понимаешь, что у меня на кухне ножей много и с каждым днём растёт желание вас, дегенератов, поубивать к чертям?!
- Хорошо! Попросим официанта объяснить гостям беду. А в качестве допгешефта – с меня лимонад, и тебе, и посетителям.
- Ой-й-й-й…- замычал шеф. Потом как-то обессиленно уронил руки, скомандовал своим подчинённым переделывать, а сам ушёл курить.
- Юр, а с этой пастой что делать? – спросил я его вдогонку.
- На башку себе надень! А ещё лучше по одной макаронине засунь себе… - дальше было неразборчиво, потому что за шефом закрылась дверь в курилку.
Пожав плечами, я сплавил испорченное блюдо на мойку и, написав Машке адрес, вернулся к станку. За тем самым станком произошли некоторые изменения. Заключались они в виде среднего роста парня с острыми чертами лица и дико румяными щеками. Помимо нашей формы, парень был декорирован очками в тонкой металлической оправе. Держался он очень неуверенно, не зная куда девать руки – то скрещивал их на груди, то убирал за спину, по вытягивал по швам, что твой японец. Тем не менее это не мешало ему с сосредоточенным выражением лица внимать барменеджеру, что-то активно ему втолковывающему. Стажёр, догадался я. Да неужели, сэр, Вы просто гений, восхитилось моё второе я. Ребята, а почему нас трое, спросило моё третье я. Привычно фыркнув, я отогнал от своей непутёвой головы летунчика. Откуда эта сволочь здесь взялась, я же в тот раз чистил? Хотя… когда это было, за три дня могли и налететь.
- Знакомьтесь, это Роман, Роман, это твой наставник, - моментально сориентировался Лёша, стоило мне подойти к ребятам. Во как. Наставник.
- Тогда уж сэнсей, ты же помнишь, я в Шаолине год провёл, - здороваясь с новичком и косясь на охранника, уточнил я.
Парень протянул крепкую ладонь:
- Шумахер.
- Чего? – не понял я.
- Да это фамилия у него такая. – усмехнулся Лёша. – Прикинь, повезло чуваку, и кликуха и фамилия в одном флаконе.
- Нет, серьёзно?
- Ну да. Я просто ещё на мотоциклах люблю гонять, и фамилия такая… Ну, совпало, в общем. – уточнил Роман… Или Шумахер, как его теперь называть-то?
- Ладно, пойду по поставкам посмотрю. А вы тут сами… Паша придёт – дай знать. – хлопнув нас обоих на прощание по плечам, Лёша удалился, оставив нас наедине друг с другом. Впрочем, компанию слегка разбавляли чеки заказов, в послеобеденное время вялотекущие.
- Ну, раз Шумахер, тогда называй меня пока Бартендер, - наконец, представился я. – Ты насколько опытен вообще?
- Совсем без опыта. Зелёный. – кисло улыбнулся Роман.
- Ага, как зелёнка, - имея в виду далеко не дезинфицирующее средство, пробормотал я. Что ж делать? Машка скоро приедет. – Ром, давай сделаем так. Как стажёр, ты займёшься общественно полезной нагрузкой, а именно – красиво оборвёшь листочки у мяты и сделаешь нарезку фруктов на коктейли. А я пока чеки раскидаю, и к банкету подготовлюсь.
- Это потому что я без опыта типа, да? – понимающе кивнул Шумахер.
- На самом деле, это обычная практика для всех новичков, что с опытом, что без. Просто второго бармена пока нет, а без дела за стойкой стоять негоже. Вот фрукты, вот трава. Вперёд!
Чистая правда, кстати. Ни один психопат не поставит свежую кровь на раздачу, и, уж тем более, на контактную стойку. Ну не холодильники же его драить ставить, хотя тоже нормальная практика! Пусть хоть почувствует себя в новом амплуа. К вечеру, глядишь, доберёмся и до разлива пива… А пока – надо готовиться к приходу Маши!
Первым делом я, смотавшись в раздевалку за кое-чем из рюкзака, зачаровал барную стойку. Основой чар была стихия огня и при контакте с человеком должна была настраивать на дружелюбие и симпатию по отношению к бармену. На самом деле, я часто так делаю, но эти чары постоянно приходится обновлять из-за обилия жидкости в нашей работе, которая развеивает колдовство. Да и потом, обычно я зачаровывал стойку на симпатию в бару в целом, а тут всё на себя, любимого. Надо бы проверить…
- Алиса! – позвал я одну из официанток, пробегающую мимо с подносом, уставленным снедью.
- Ща, погоди, не до тебя. – вернувшись через пару минут. – Ну, чего надо?
- Как я выгляжу? – приосанился я.
- Честно? Как будто по тебе бульдозер проехал. – с потрясающей находчивостью улестила меня коллега.
- Ну и ладно. Слушай, протри стойку я с того конца, я не дотягиваюсь, - не расстроился я, кинув девушке полотенце.
- Протри, протри…Сам бы и вышел. – недовольно пробурчала Алиса, тем не менее, делая просимое.
- Так я ж не могу. – ответил я, взбивая молоко на латте. – у меня стажёр. – кивнул я на Шумахера, прилежно обрывающего мяту.
- Ну вот и дождался бы… - пауза. – Пашу… - долгая пауза. Взгляд, поднятый от стойки.
- Чего ты, Алис? – приподнял бровь я.
- Слушай, я это… Извини, ты сегодня, на самом деле, как-то очень… Здорово, в общем, - контакт состоялся, чары клещами тянули из неё добрые слова. – И прости меня за бульдозер. Давай я вдоль всей стойки пройдусь?
Работает!
- Если нетрудно. – хорошо, заодно лишнюю влагу вытрет. – Спасибо, Алиска!
- Да не за что, - она даже покраснела, клянусь вам! – Вот не поймёшь иногда, ты внебрачный сын то ли Джонни Деппа, то ли Чикатило… Но сейчас точно Депп.
Экий я коварный обольститель. Так, теперь займёмся приятностями всякими. Так как до ларька с цветами бежать некогда, вырастим их прямо тут. Земли в баре нет, но вот использованные таблетки от кофе-машины подойдут. Надо хотя бы пять-шесть штук.
Спустя положенное количество чеков слой рассыпчатой кофейной массы на дне мини-кулера для льда достиг требуемой массой. Я щедро сыпанул поверху пыльцы, которой у меня всегда было в избытке и, особо не таясь, прикрыл тканевой салфеткой.
- Это зачем? – подал голос стажёр, закончивший с мятой и приступивший к нарезке.
- Фокус будет. Должен же я эффектно девушке цветок подарить? – пояснил я.
Не, ну а чего? Некоторое наше чародейство так или иначе прорывается в мир, сколько ни маскируйся. Что-то можно объяснить ловкостью рук, а что-то нет. Лучше потом сосредоточить внимание на более важных вещах, чем размениваться на маскировку каждого выращенного впопыхах цветка. Насчёт камер я вообще не парился, я давным-давно изучил слепые зоны бара. Всё, мы готовы.
Банальность сама так и просится на язык – как в жизни ни загадывай, ни представляй, ни кружи воображение, всё одно, никогда не получится так, как виделось. Тем более, когда речь идёт о появлении небезразличного тебе человека в твоей жизни, и в буквальном, и в переносном смыслах. Вот и Маша впорхнула свежим весенним ветром, сказочной волшебной птицей, порывом вдохновения души моей... И стоило мне только поймать взглядом её глаза, улыбнуться в ответ на её тихое и чистое сияние, как вдруг где-то сзади меня раздался затихающий грохот бокала о деревянную поверхность, как если бы его уронили на стойку. Мрачно развернувшись, я убедился в совпадении воображаемой картины и реальности. На меня уставились две пары виноватых глаз – Алисы и стажёра.
- Я ей водичку протягивал… Она попить попросила, вот бокал выскользнул. Я сейчас протру. – неуклюже пояснил Шумахер, принимаясь вытирать лужу газировки. Чарам симпатии хана. Чтоб вас подбросило и разорвало.
- Ничего, бывает. – ответил я, внутренне разрываемый сразу двумя огнями – злости на бестолкового коллегу и страсти к Машке. Кстати, о ней:
- Привет! Как добралась? – я протянул руку через стойку и коснулся её тёплой ладони.
Машка вытащила наушник, и поинтересовалась:
- Рабочие моменты? Здравствуй.
- Да вот, ученик мой, типа, - яростно покосился я на Шумахера, размазывающего воду по стойке. – Полчаса как за стойкой, а уже делает успехи.
- И в чём же успех? – Маша повесила пальто на высокий барный стул и тут же его оккупировала, по неизменной женской привычке доставая зеркальце.
- Ну как же?... Разлить-то разлил, а вот бокал целёхонек. Так ведь? – грозно спросил я стажёра.
- Да, вот он, я его даже протёр. – не преминул возникнуть рядом Шумахер. – Я Роман, кстати.
- Маша. – представился небезразличный человек, от которого душа воспаряла в немыслимые высоты.
- Айн момент, Мария, сейчас я тут это… Того, - аккуратно беря стажёра под локоток, внятно и чётко объяснил я. Отойдя на пару метров я, как мог ласковее, шепнул Шумахеру:
- Рома, постарайся поаккуратнее. И это… Хорошо, что ты знакомишься с гостями бара, но к этой девушке, Шумахер, свои шумахеры не подкатывай, окей?
- Да я и не думал. Я просто поздоровался. – независимо дёрнул плечом стажёр. – Чем, кстати, после фруктов заняться?
- Свари сироп. Сахар попроси у Юры, это наш шеф, мешай с тёплой водой в пропорции один к одному. Ах, да, чуть не забыл. У него же попроси бензин для кофе-машины. Скажи, литра два нужно, до вечера как раз хватит.
- А она чего, на бензине? – округлил глаза Рома.
- Ну да, - беззаботно ответил я. – не пахнет, потому что там фильтрация хорошая, да и круг обращения герметичный. Словом, давай, приступай.
После классического подкола всех новичков в баре я вернулся к объекту своего воздыхания. Маша успела кокетливо поправить причёску и уставиться на меня с выжидательным видом.
- Ах, да, кофе! – вспомнил я. – Но сначала у меня для тебя сюрприз.
- Обожаю сюрпризы. – доверительно сообщила Маша. – особенно от тебя. У нас сегодня тоже был сюрприз в универе, только странный…
Пока я колдовал над скопившимися заказами, Маша поведала дивную историю о Покровском, который на этот раз превзошёл сам себя – написав пол-лекции, он обнаружил ошибку в самом начале формуловязи, как с ним это часто бывает, и так расстроился, что отменил к чертям вторую половину пары. Отсмеявшись, я отдал последний заказ и жестом Гуддини поставил на стойку перед Машей мини-кулер, накрытый тряпкой. Хотите увидеть немного магии?..
- Что это? – заинтересовалась Маша.
- Сними салфетку и узнаешь.
- Лаааадно…
Маруся явно была не поклонницей великих фокусников мира, поэтому без всякой рисовки просто сдёрнула салфетку с ёмкости.
- Та-дааааа! – усилил я эффект.
Маша недоумённо заглянула внутрь кулера и посмотрела на меня странным взглядом.
- Это… - начала было она.
- Ага. – заверил её я. – Я только что вырастил её вот этими руками. – гордо продемонстрировал я свои лапоньки.
- А… Зачем ты вырастил мне кофейную гущу?..
Чего?.. На этот раз был мой черёд удивлённо смотреть в горшок. Вместо положенной розы, которая должна была сгенерироваться ещё полчаса назад, дно кулера всё так же покрывала кофейная гуща, сверху присыпанная взвесью пыльцы. Это я уравнение стабильности забыл произнести, или где?..
- Понимаешь, это такой гадательный горшок. – нашёлся я. – И я вижу в нём… да, точно, всё будет хорошо! Может, кофе?
- Ну ладно. – Маша удвоила странность взгляда. Так, вторая осечка, надо действовать решительнее. Уж кофе с Ыклощем, зельем спокойствия и приятности, ей точно понравится.
Не успел я сформировать кофейную таблетку в холдере кофе-машины, как склянка с моим заветным курсовым проектом, Ыклощем, которая да, таки была пристёгнута к поясу, хрустнула и рассыпалась мириадами осколков, оставив неприглядное мокрое пятно на одном из самых главных ведьмаческих местах. Пятно-то я засушил чарами воздуха, но что ж теперь, просто вкусный кофе приготовить?.. Надо импровизировать. Жаль, что она пока не знает, что ведьмачка.
- Машка, давно вот хотел тебя спросить, - готовя кофе, начал я. – Какое у тебя было первое осознанное воспоминание? Ну, то есть, с какого возраста ты себя помнишь?
- Да так как-то сразу и… Наверное, с детского сада примерно. А ты? – невинно захлопал глазами свет очей моих.
- А я – когда мне было несколько месяцев. – признался я, ставя перед ней чашку. – Кстати, этот кофе немного волшебный. Вот закрой глаза и возьми меня за руку.
Маша послушно зажмурилась и согрела мою ладонь в своей.
- Расслабься и включи воображение. Может показаться, что это реальность. – честно предупредил я, сжимая её руку в перегибе через стойку. – Моё первое воспоминание – это воспоминание о дедушке, представь себе, что тебе несколько месяцев и ты…
…лежишь себе в огромной преогромной ванне. Ух, какая она огромная, краёв почти не видно. А хотя нет, видно. Над краем большущее морщинистое лицо. Дядя улыбается. Это от него рука тянется к моей голове? Да, от него. А чего это вокруг такое мокрое всё? Опять этого мокрого в ванну эту нальют и полоскают меня… А вдруг со мной чего случится?.. Да нет, не случится. Меня же этот дядя держит. Он очень добрый, я ему доверяю. Ух ты, какие у него ручищи большие, вся спина на его ладошке лежит… Хотя нет, это не ладошка, это ладонище. Вот у меня ладошки. Кстати, давно не пробовал их на вкус. Хм… ничего нового. Я вспомнил, как этого дядю зовут – деда. Деда не отпустит. Я верю деду. Я его люблю. Я помню и люблю… Я люблю и помню… Я…
… люблю тебя, Маша! Я прижимаю тебя к себе так сильно, что ты невольно вскрикиваешь и сразу смеёшься, потому что прижимаешь меня к себе не слабее. Наши лбы соприкасаются, наши руки переплетены, я смотрю тебе за плечо, но всё равно вижу тебя, и себя, и нас с тобой вместе! Я хочу быть с тобой одним целым! Я хочу прожить с тобой всю жизнь и все жизни после жизни!!! Я хочу, чтобы ты тоже стала ведьмачкой! Я сделаю всё ради тебя, моя любимааааааааааааа…..
- А я сироп сварил, - заявил голос откуда-то сбоку. Я, тряся головой, разомкнул невольные объятия, в которые заключил Машу. Так, если это было не объединённым потоком сознания, неясным образом вышедшим из-под контроля, а моими откровенными признаниями, дело худо. Негоже так девушку пугать… Я с опаской воззрился на любимую девушку:
- Всё нормально?
- Да… Так странно… - Маша смотрела будто сквозь меня. – я словно почувствовала, будто меня купают в ванночке детской, а потом… Странно всё же.
- А потом?.. – затаил дыхание я.
Маша неожиданно улыбнулась, тряхнула своей роскошной гривой и в извечной партии в моральные шахматы между мужчиной и женщиной поставила нехилый такой шах:
- Слушай, я пойду, наверное… У тебя же работа. – и спешно начала собираться.
- Погоди, а как же кофе! – спохватился я.
- Не знаю… давай потом. – повязывая шарф смущённым тоном сказала она. – Наклонись, пожалуйста.
Ну а я чего. Я наклонился, сделав импровизированный поклон кофе-машине.
- Да нет же, ко мне наклонись, дурашка. – рассмеялась Маша, вешая сумку на плечо.
Я перегнулся через стойку и был награждён поцелуем в щёку. Ну, или почти в губы. В окологубье. Переживая полёт махаонов внизу живота, я нашёл в себе силы спросить:
- Когда в следующий раз увидимся?
- Не знаю. – ответила она, идя к двери задом наперёд. Потом вдруг захохотала лучистым смехом и выбежала на улицу: - Я не зна-а-а-аю!
- М-да, не поймёшь этих женщин. – прокомментировал Шумахер, наблюдавший всё это действо от начала до конца.
- Угу. – согласился я, гадая, что разорвало общий контур обмена сознаниями. Кстати… - Слушай, а мы пока обнимались, ты меня случайно не трогал?
- Конечно трогал. – изумился стажёр. – Я тебе про сироп ещё говорил, что закончил. А вот шутка про бензин несмешная была.
Ясно. Вот и причина разрыва.
- А теперь что делать?
- Как тебе сказать, мой друг… Любишь ли ты чистоту на рабочем месте?
***
После ударной смены и трёхчасового оттирания холодильников Шумахером мы втроём справедливо разделили чаевые поровну. Роман даже сначала удивился, пытался отказаться, но мы люди честные. В конце концов, заставлять его драить холодосы, с профессиональной точки зрения было неверным, но очень уж я был на него обижен за разрыв контура. Хотя, откуда ему было знать?
Под закрытие ресторана Шумахер поведал, что ему понравилось и, скорее всего, он останется. Пыл молодого бойца шейкера и льда был осажен мной (вежливым замечанием о том, что решение будет принимать барменеджер) и Пашей («да ты салабон зелёный совсем обурел – остаётся он! Я, когда на бар пришёл…» дальше матом). Но в парне был потенциал. Жаль, что не ведьмаческий.
Уже распрощавшись со всеми, прикидывая, можно ли «скакнуть» к дому прямо с почти безлюдного переулка, или всё же дойти до двора, я услышал в спину обиженный бас охранника Серёжи:
- Эй, Бартендер, ты куда? А на левой? Ты ж обещал!
Чертыхнувшись, я зачаровал левую конечность «трёхсоточкой», чтобы долго не рассусоливать, и пошёл защищать свою честь уже в который раз.
Контраст
Помогите Хабаровску найти снег
Смотрим налево
Смотрим направо
А вот и он снег, который по аномальные стечениям обстоятельств выпал только на центральную площадь
Праздник к нам нам приходит.. Любимый Донецк
На заднем плане можно наблюдать величественный Донецкий государственный академический музыкально-драматический театр имени М.М. Бровуна. К прекрасному животному была выстроена очередь из детей, но я терпелив и успел поймать момент)))
А это немного в отдалении. Главную ёлку города уже поставили и собирались украшать. Обещали открыть к 24 декабря. Если приглядеться, то можно заметить постамент дедушки Ленина, собственно в его честь и названа главная площадь города (пл.им. Ленина).
Ну и с чуток иного ракурса)
П.С. @Rizken увы, но на бульваре весьма плохое освещение и мой телефон гордо отказывается снимать красоту.