Уголок чтения: Шторы
В Чехии учится огромное количество иностранных студентов. Что-то около 45 000 человек. И всем им надо где-то жить. Большинство, конечно же, выбирает общежития. Но бывает, у института общежития нет. Или студент привередливый. Не любящий шумное соседство себе подобных.
В общем, очень много студентов снимают квартиры. У тех, у кого эти квартиры есть. Была одна такая квартирка и у меня. В новостройке. В Праге 5 недавно построили два высотных 22-этажных здания. Стоящие друг около друга, как две свечки. И покрасили их в красный цвет с белыми вставками. Или, наоборот, в белый цвет с красными вставками. Их так сразу и стали называть - свечки.
Моя однокомнатная квартира располагалась на десятом этаже. Окна выходили на стоящую рядом соседнюю свечку. На расстоянии каких-то 20-30 метров – ряд чужих окон. Поэтому-то и цена была за квартиру ниже, чем у остальных.
Итак, купил я квартиру. За месяц мне сделали в ней кухню и встроенный шкаф. Поставил кровать, стол и два стула. И тумбочку с тремя полками. Бюджетный вариант - икеевский.
Начал искать квартиросъёмщиков. Дал объявление.
Через день раздался звонок. Женский голос:
- Здравствуйте, вы квартиру сдаёте?
- Здравствуйте. Да, я.
- Когда можно посмотреть?
- Завтра вечером устроит?
- Устроит.
Дал адрес. Уточнил время. Заверил, что буду.
На следующий день ровно в 18.00 я уже был на месте, возле подъезда. Через минуту подошла и будущая жиличка.
Длинные-длинные ноги. Бело-пепельные волосы. Симпатичное личико. Грудь, как минимум, третьего размера. Элегантное платье от Дольче Габбана. Сумочка той же фирмы. Босоножки.
В общем, хоть сейчас на подиум.
Девушку звали Наталья. И она училась в Финансовом институте. Который располагался в этом же районе.
Поднялись в квартиру. Квартира Наташе понравилась. Спросила, можно ли будет сделать прописку. Заверил, что без проблем.
Уже выходя из комнаты, Наташа остановилась, ещё раз обвела взглядом все 30 квадратных метров.
- Очень мне нравится это гнёздышко, - сказала она, - Голландию напоминает.
- Чем напоминает? - спросил я.
- Окна большие и без штор, - ответила Наташа и пошла к выходу.
Я похолодел. Вроде, всё купил в новое жильё. А вот про шторы забыл. А окна у меня, и вправду, были во всю стену. Даже карнизы были приколочены к потолку. Но без штор.
- Если хотите, можете повесить свои, - пролепетал я, вползая за девушкой в лифт.
- Ну вот ещё, в чужую квартиру шторы покупать, - дёрнула плечиком Наташа, - в Европе же принято без штор жить. Вот и буду.
- Принято, - подтвердил я, забыв добавить, что чехи-то как раз и любят отгородиться от любопытных глаз жалюзи или портьерами.
В общем, подписали мы договор. Я передал симпатичной студентке ключи. Получил за первый месяц деньги и на эти самые деньги поехал в отпуск. К друзьям. В Испанию. Сентябрь - самое время для отпуска в Испании.
А Наташа осталась жить в моей скромной однокомнатной квартирке на 10 этаже в Праге. С твёрдой уверенностью, что в Чехии шторы на окнах редко кто вешает.
После учёбы Наталья приходила домой. Раздевалась. И в одних трусах готовила себе ужин. Она где-то прочитала, что тело должно дышать. Поэтому-то и ходила по квартире практически голой. Если ей надо было выйти на балкон, то она целомудренно набрасывала на себя халатик.
Первым обратил внимание на отсутствие штор и присутствие третьего размера бюста сосед с 11 этажа из дома напротив. С его балкона моя квартира с квартиранткой просматривалась просто на ура. Идеальный угол обзора.
Вышел как-то вечером сосед покурить. Так всю пачку и просмолил. Заполз домой продрогший и насквозь проникотиненный только тогда, когда студентка напротив легла спать.
На следующий день он поделился своими наблюдениями с другом, живущим в этом же доме. У того обзор был похуже, но при правильном угле наблюдения была видна кровать девицы. В свою очередь, друг рассказал об отсутствии верхней одежды и штор в квартире напротив их дома еще нескольким соседям. И вскоре вся сильная половина дома под номером 26Б была в курсе вечерних стриптизов моей жилички.
Мужики, живущие на другой стороне дома, с окнами не на соседнее здание А, жутко завидовали счастливчикам, у которых была возможность наблюдать за передвижениями обладательницы стройных ног и третьего размера бюста.
Невероятно, но факт: женская половина дома Б о полуголой соседке напротив узнала только спустя две недели. То ли женщины у нас такие невнимательные, то ли мужчины по вечерам стали резко опускать жалюзи, дабы дражайшие половины не могли увидеть то, что им не положено. Но две недели жёны ни о чём не знали, и даже не догадывались, чем на балконах занимаются их мужья. К которым вдруг зачастили соседи из квартир напротив.
Но всё тайное когда-то да становится явным. То же самое произошло и тут. Причём тайное сразу вдруг стало явным для всех и при довольно трагических обстоятельствах.
На 12 этаже в блоке Б в двушке жила семья. Муж Пётр, жена Маркета и дочка Катенька. Дочери недавно исполнилось десять лет. А супругам было по 35.
Жили они поживали. И вдруг Петра как будто подменили. Стал уединяться с телефоном и газетой на балконе. Выйдет, дверь закроет и сидит там, глядя куда-то вдаль. Иногда звонит кому-то. При попытке супруги выйти на балкон, Пётр её туда не пускал. Говорил, что ему надо побыть одному.
Маркета почувствовала неладное. Женское сердце наполнилось подозрениями и ревностью. Да и секс с мужем вдруг стал редким и быстрым. А когда однажды Пётр заметил ей: что-то ты растолстела, Маркета поняла: у него кто-то есть.
Стала на весы: 93 кило. Но у неё в роду все женщины были дородные. Не то что муж - соплёй перешибёшь.
Всю ночь проплакала бедная женщина. А утром, пока муж плескался в ванне, залезла к нему в телефон. В поисках компромата.
Первым делом просмотрела, куда звонит благоверный. Дневные телефонные звонки в основном были по работе. Неизвестные номера Маркета аккуратно переписала. Позже позвонила по ним. Но ничего криминального в этих номерах не было. Почта, горгаз, звонок из школы.
Зато вечерние звонки мужа, сделанные с балкона, Маркету озадачили. Абоненты были обозначены номерами: 418, 420, 378.
Женщина ломала голову, что эти номера могут обозначать, пока не догадалась. Это номера квартир. В их же доме. Позвонила по одному из номеров. Ответил мужчина. Позвонила по другому. Вновь мужчина.
Но всё равно. Какое-то чувство, что её обманывают, не давало Маркете покоя.
Вечером, как обычно, Пётр пожаловался на духоту в комнате и выскользнул на балкон. Маркета взяла сумку и вышла из дома, якобы в магазин за хлебом. А сама спустилась вниз и из-за угла стала наблюдать за своим супругом, стоящим на балконе. Муж некоторое время слонялся по крохотному пятачку. Потом вдруг остановился, достал телефон и начал кому-то звонить. На соседних балконах стали появляться мужики. Кто с газетой, кто с сигаретой, кто с дымящейся чашкой кофе. Маркета не верила своим глазам: все балконы в доме заполнили представители сильного пола. Одновременно. Как по сигналу.
Маркета поднялась к себе в квартиру. Стараясь не шуметь, сняла обувь и прокралась в комнату. Проходя мимо кухонного стола, зачем-то прихватила с собой тефлоновую сковородку.
Муж стоял на балконе неподвижно, облокотившись на перила левой рукой. Правая рука у него была засунута в штаны. Телефон лежал на стуле.
Маркета осторожно приоткрыла дверь и вышла на балкон. Замок она ещё утром сломала так, что его невозможно было закрыть.
Пётр услышал шорох позади себя и обернулся. Глаза его сияли, на лице застыла блаженная улыбка.
- Ты? - глупо улыбаясь, спросил он.
Маркета ничего не ответила. Она оттеснила тщедушного супруга в сторону и бросила взгляд на дом напротив. Чуть ниже светились окна моей квартирки. Где на диване с ноутбуком на коленях сидела молодая блондинка и что-то печатала. Блондинка была голой.
Время застыло на несколько томительных мгновений. Улыбка с лица Петра стала медленно сползать. На балконе рядом сосед увидел Маркету, ойкнул и растворился в сумраке. Где-то громыхнуло. На Прагу надвигалась гроза. Стало душно.
- Я тебе всё объясню… - вдруг подал голос Пётр.
Маркета повернулась к мужу и практически без замаха врезала ему по физиономии сковородкой. Пётр от удара отлетел к стене и свалился как подкошенный. Из разбитого носа фонтаном полилась кровь. Маркета выдохнула после удара и набрала в лёгкие побольше воздуха.
- Скотина! - заорала она. - Свинья неблагодарная!
На горизонте полыхнула молния. Застучали балконные двери. Рёв Маркеты заставил ретироваться испуганных мужчин в свои семейные гнёзда.
- Кобель недоразвитый! - продолжала орать женщина. - Осёл безмозглый!
Пётр перевернулся на бок и попытался уползти с балкона. Но Маркета свободной рукой схватила мужа за штаны. Легко вернула залитое кровью тело на место и вновь ударила сковородкой. Но уже по спине. Что-то хрустнуло. В ответ на хруст где-то вдалеке громыхнул гром.
- Убивают! - вдруг истошно заорал Пётр, почувствовав, что у него отнимается левая рука. – Помогите! Убивают!
- Макака бессердечная, - рявкнула в ответ на крики мужа о помощи Маркета.
Но бить перестала. Лишь пнула лежащее перед ней тело, которое тут же поспешило отползти в комнату.
Маркета оглянулась. Двумя этажами ниже в доме напротив Наталья, услышав крики, отложила в сторону ноутбук и подошла к окну. Она предстала перед Маркетой в светлом квадрате окна в одних трусиках. Из освещённой квартиры ей было плохо видно, что творится за окном, поэтому она прильнула к стеклу, сложив ладони кружком вокруг глаз. Её третий размер расплющился о стекло.
- Корова сисястая! - крикнула Маркета и метнула в сторону молодой девушки сковородку.
Но отсутствие спортивных навыков и вес метательного снаряда сыграли злую шутку. Сковородка пролетела между двумя домами-свечками и разбила окно на 8 этаже, аккурат двумя этажами ниже моей квартиры. В такой же однокомнатной квартире, где в это время молодая парочка смотрела романтический фильм на DVD. Смотрела и целовалась. И в этот момент с дребезгом разлетелось окно и, сбив по пути телевизор, к их ногам упала тефлоновая сковородка. От испуга молодой человек внезапно сжал зубы и прокусил своей подруге язык. Та заорала благим матом и убежала в ванную смывать кровь.
Молодой человек, оправившись от испуга, вызвал скорую помощь. Потом подумал и позвонил ещё и в полицию.
Наталья, ничего не разглядев в сгущающейся темноте, отошла от окна и продефилировала в туалет.
Маркета посмотрела на плоды своего броска, плюнула и пошла в комнату. Муж лежал на полу без сознания. Из носа тоненькой струйкой текла кровь. Женщина перепугалась и вызвала санитаров.
Первой приехала полиция. Вслед за ними на пятачок перед домом с воем сирен примчалась скорая помощь. Буквально бампер в бампер за ней приехала вторая скорая. К молодой паре.
Одновременно с их приездом с неба наконец-то что-то закапало. Капало минут пять. Мало и не очень мокро. А потом и вообще перестало. Капать. Гроза прошла стороной.
Минут через 20 на носилках вынесли Петра. Девушка с прокушенным языком осталась дома. Госпитализация ей не грозила. Но своего ухажёра она выгнала.
С Маркеты сняли показания. Изъяли сковородку у девушки с прокушенным языком. И уже за полночь оба дома угомонились. Народ уснул.
На следующий день ближе к вечеру опять стало накрапывать. Быстро стемнело. В моей квартире зажёгся свет. Наталья разделась и принялась готовить ужин.
Из дома напротив почти одновременно раздались телефонные звонки. В полицию. Взволнованные женские голоса сообщили дежурному о творящемся безобразии.
Дежурный посоветовался с коллегами и ответил всем звонившим, что не может ничего сделать. Чужая квартира - частная территория, и что там делается, никого не должно волновать. Но на всякий случай послал в нехорошую квартирку патруль.
Двое молодых полицейских, Гонза и Мартин, приехали за рекордно короткое время. Поднялись на 10 этаж. Позвонили. Наталья открыла им дверь. Естественно, на ней была надета маечка и халат.
Полицейские проверили документы моей жилички, визу, договор аренды. Козырнули и уехали обратно в участок. Рассказывать сослуживцам о красивой русской девушке, у которой все документы в порядке.
Слабая половина дома напротив собралась на первом этаже и посовещалась. Собралось аж 12 человек. Было выяснено, кому принадлежит квартира. На следующий день женскому комитету удалось раздобыть мой телефонный номер.
Звонок застал меня в шезлонге на берегу моря. Я поднял трубку. На другом конце провода взволнованный голос рассказал, что у меня в квартире живёт аморальная девка, из-за которой происходят тяжкие телесные повреждения и причиняется материальный ущерб в виде разбитых стёкол. В конце разговора женщина попросила меня купить и повесить шторы в квартире.
Я обалдел от вылившейся на меня информации и пообещал разобраться.
Позвонил Наталье. Спросил про здоровье, про погоду в Праге. Как ей живётся?
Наталья ответила, что всё хорошо, даже замечательно. Квартира ей нравится. Магазин и учёба рядом. До метро рукой подать. И что приходила полиция. Проверила документы.
Я пожелал девушке успехов в учёбе и отключился.
Через час раздался новый звонок. На экране высветился номер моего знакомого. Живущего напротив. На втором этаже.
- Привет, Семён, - сказал я, - что там у вас происходит?
- Нормально всё у нас, - жизнерадостно ответил Семён, - жизнь бьет ключом.
И рассказал версию происходящих событий с точки зрения мужской половины дома Б.
- От меня-то вы чего хотите? - спросил я.
- Не покупай шторы, - раздалось на другом конце провода, - не надо. Зачем тебе лишние траты?
- Я подумаю, - ответил я и повесил трубку.
Оставшиеся дни отдыха прошли скомкано. Периодически раздавались телефонные звонки. Меня обвиняли в разрушении семей. Говорили, что я классный мужик и звали выпить пивка по приезду. Утверждали, что я нищеброд, не имеющий денег даже на шторы. Спрашивали, есть ли у меня ещё квартиры на сдачу внаем. Предлагали мне очень хорошие немецкие шторы за бесплатно...
В общем, в Прагу я прилетел загорелый и слегка встревоженный.
Сходил на стихийное собрание женского комитета. Посидел с мужиками в местной пивной Чёртов Млын. Навестил свою прелестную арендаторшу.
И вынес вердикт: клиент всегда прав. А в чужие окна подглядывать - это аморально. И, кстати, незаконно. Нравится ей голой по квартире ходить - пусть ходит. Это никого не касается.
Но оказалось, что я был не прав. А прав человек, сказавший, что нельзя жить в обществе и быть свободным от общества.
Не прошло и пары дней, как случилось следующее. Маленькая чернявая женщина с 13 этажа купила в строительном магазине мощный прожектор. Установила его на обеденном столе, который пододвинула вплотную к подоконнику. И направила мощный луч в окна моей квартиры. Муж, пытавшийся пресечь действия жены, был блокирован сочувствующими соседками. Операция носила грозное название «Штурм Берлина».
Однако Наталья не растерялась. Она позвонила в полицию и сообщила о световой атаке.
Два уже знакомых нам полицейских, Гонза и Мартин, приехали через 10 минут. Поднялись на 13 этаж. Изъяли орудие преступления и очень доходчиво объяснили, что светить в окна прожекторами нельзя. Это хулиганство. И процитировали соответствующую статью.
Потом бравые полицейские поднялись к Наталье и извинились за соседку. Наталья была в розовом халате. Он у неё висел в прихожей, чтобы встречать гостей.
Наташа поблагодарила полицейских за работу. После чего младший из них, Мартин, смущаясь и краснея, попросил у девушки телефон и разрешение сфотографироваться с ней. Наталья подумала и разрешила. Продиктовала телефон, сделали релфи. И разошлись. Девушка спать. Полицейские в участок - хвастаться фоткой и рассказывать о новом витке противостояния между домами А и Б.
Два дня было тихо. Пока не разгорелся очередной скандал. В доме Б на 15 этаже снимал квартиру студент из Казахстана. Очень предприимчивый студент, как выяснилось. Он рассказал своим однокурсникам о соседке из дома напротив и стал по вечерам устраивать просмотр эротических сцен. Брал он недорого: 100 крон с человека плюс пиво и закуска.
Продолжались эти просмотры 4 дня. Пока одна из мамаш постоянных посетителей студенческой квартиры не заподозрила неладное. Она залезла в телефон сынка и обнаружила там сделанные телефоном нечёткие снимки освещённого окна с голой девушкой. На первом же допросе сынок раскололся и рассказал всё родителям. Те сообщили в полицию.
Мартин и Гонза приехали к предприимчивому студенту. Оформили протокол. Популярно рассказали о незаконном предпринимательстве и о неприкосновенности частной жизни.
- Пиво и закуски я ещё могу понять, - задумчиво сказал Мартин, - но зачем ты деньги с товарищей брал?
- Бинокль купить хотел, - покраснел неудавшийся предприниматель, - чтобы лучше видно было.
- Далеко пойдёшь, - сурово сказал Гонза.
Студент заверил, что он даже не взглянет в сторону дома напротив и что гостей у него больше не будет. Он приехал в Чехию учиться и намерен заниматься этим и в дальнейшем.
Полицейские ещё раз напомнили ему о том, что нельзя нарушать закон, и зашли к Наталье рассказать о закрытии подпольного стрип шоу. Девушка поблагодарила их и пригласила на чай. Ребята от чая отказались, но Мартин, всё так же краснея и волнуясь, пригласил Наталью на свидание. Естественно, не во время службы.
Наталья подумала и согласилась.
В этот же день ко мне обратился знакомый с просьбой. Он купил в новостройке двушку и хотел так же, как и я, сдавать её студентам. Но не знал как.
Я договорился со знакомым, что в обмен на помощь получу от него комиссионные в размере пяти тысяч крон. Затем позвонил жиличке и договорился о встрече.
Пришёл к ней вечером. Попил чаю. И попросил повесить на одно из окон небольшой плакатик. Квартира всё-таки моя, почему бы мне на окно что-нибудь и не повесить. Наташа согласилась.
На плакате было написано: «Сдаю квартиру. Телефон 776667666».
Квартиру моего приятеля мы сдали через два дня.
Я уже было хотел снять плакатик, так как звонки не прекращались. Но в это время ко мне обратился другой человек с просьбой сдать в аренду его квартиру. В другом районе, в панельном доме. За всё те же пять тысяч.
Я согласился. Сдал. На это мне понадобилось три дня.
И тут посыпались заказы. Я целыми днями мотался по всей Праге, устраивая просмотры, подписывая договоры и отвечая на телефонные звонки.
До меня иногда доходили сведения о непрекращающихся стычках моей жилички с женской половиной дома Б. Но война приняла затяжной характер, была вялой и уже не настолько интересной.
А через год Наташа вышла замуж за Мартина и съехала.
А я стал риэлтором.
© Vadim Fedorov
Уголок чтения: Байка про семейное побоище
Историю излагаю с согласия основного участника, моего друга. Сейчас все участники не живут в Николаеве, имена изменил, хотя в своё время огласку получила. Правильно сказать прогремела.
Трудные 90е годы,мой друг Коля приезжает из командировки на два дня раньше срока,уставший но довольный; каких-то продуктов прикупил, семья порадуется. Открывает тамбур, сталкивается с соседкой (редкая сволочь скажу я Вам, не потому что подруга его тёщи, а так по жизни), здоровается. Та ныряет обратно в свою квартиру, хотя собиралась выходить. Коля значения не придал, открывает дверь и входит в квартиру.
На кухне какое-то движение, но встречать не выбегают. Ладно, снимает обувь и тянет сумку с добытой едой на кухне. Картину обнаруживает не рядовую; жена и какой-то парень нагишом за столом, собирались поесть - на сковородке с пылу жару котлеты (или отбивные). Минута молчания, гость с котлетой замер (видно аппетит пропал), жена сидит с круглыми глазами и ищет решение. Надо заметить она женщина строгая и держала его в ежовых рукавицах. Тёща и её подруга (соседка Коли) были в курсе шалостей дочери, но считали это приемлимым. Коля в автоматическом режиме проходит к холодильнику и закладывает в него продукты.
Потом начинает выходить, но жена приходит в себя и заявляет не самую удачную фразу; "Коля,это не то,о чём ты подумал!" Он так же машинально поднимает жену и садит на плиту, где горячая сковородка. Она вскрикивает, вскакивает и падает в обморок на пол. Крик приводит гостя в себя и он предполагая расправу вскакивает и бьёт Колю (по габаритам и силе сравнение явно не в пользу последнего). Коля проныривает в коридор, но увлёкшийся гость разворачивается и наносит несколько ударов. Последним он решил окончательно вывести из строя хозяина, но промахивается и изо всей силы попадает кулаком в розетку. Толи ударило током, может просто болевой шок, но гость валится на пол без чувств. Короткое замыкание,свет гаснет.
Параллельно происходят следующие события: добрая соседка звонит его тёще и сообщает, что появился зять, причём не ко времени. Тёща срывается и бежит спасать дочь, благо жила в соседнем доме. Врывается в тамбур, соседка ей: "Дерутся!" Тёща даёт команду: "Таисия, вызывай милицию!" Но сама врывается в квартиру и натыкается на тело гостя, лежащего в коридоре. Коля сидит в комнате совершенно отрешённый.
-Убийца! Ничтожество! Ты что наделал! - голосит тёща и схватив первое, что попалось под руку (подушку), начинает молотить зятя.
Коля выхватывает подушку и вкладывая всю доброту и почтение отвечает ей тем же. Несколько ударов, тёща бьётся головой о шкаф и падает без сознания (или притворилась). По квартире летают перья, темно и тихо. Коля встаёт, одевается и выходит из квартиры в тамбур.
Соседка высовывается из-за двери и кричит: "Убийца!" Зря - Коля закрывает её дверь достаточно сильно, причём дверь открывалась наружу. Таисия получает ею в лицо и улетает в квартиру. Коля выходит из тамбура, закрывает дверь и уходит в шоке (потом говорил, что не помнил где ходил часа три), потом опомнился и пришёл в ближайшее отделение милиции и сдался.
Тем временем тёща приходит в себя, очухивается и гость. Приходит в себя и соседка. Милиция прибывает, звонит в дверь (но света нету, звонок не звонит). Соседка кричит, предполагая что вернулся Коля с истошным криком "Убивают!"ретируется в квартиру.
Тёща суёт гостю в руку приставку к гладильной доске кричит: "Убьёт он нас,защищайся!". Сама хватает швабру. Милиционеры понимают, что там убивают, высаживают хилую дверь тамбура и врываются в темноту и неизвестность.
Первый врывается через незапертую дверь в квартиру и получает удар в лицо приставкой. Гость вложил в удар душу и бедный милиционер вылетает в тамбур. Трое остальных с дубинками врываются внутрь и нарываются на сопротивление. В коридоре темно, тесно и обороняющиеся не сразу сдают позиции. Но обозлённые милиционеры дубинками начинают штурм. Опыт и закалка берут своё и оборона прорвана. Гость и тёща отступают в ванную и успевают закрыть дверь.
Но внутренние двери в девятиэтажках слабы и защитники правопорядка сметают её. Но дальше не выходит: в тесном пространстве швабра и приставка более эффективны, а прём узкий, вдвоём не пройдёш. Выход нашёл пришедший в себя первый милиционер, отодвинув товарищей он выпускает весь газ из газового баллончика в ванную. Обороняющиеся противогазов не имели и рванули вперёд, к воздуху, но на пути были жаждущие мести пострадавшие служители правопорядка.
Дубинки быстро уложили тёщу и гостя, и на обоих одели наручники. Обнаружив на кухне женщину без сознания, милиционеры вызвали скорую. Надо полагать и добавили ещё противникам, хоть те уже и лежали. Скорая увезла пострадавшую, а в другую машину засунули тёщу, по-прежнему голого гостя и соседку, на беду высунувшуюся в тамбур. А так как её лицо имело следы контакта с дверью, её приняли за участника событий. Что было в отделении не известно, но туда привезли людей, оказавших сопротивление. И вышли они из него не так скоро, как хотели.
Тёща и гость многое сделали, чтобы уладить дело с милицией. Трудно, но удалось. Заявление на Колю тёща забрала по совету своего адвоката. Позже развод, тёща с дочкой переехали в другой город, здесь жить не смогли.
Коля через три года женился во второй раз, живёт хорошо и счастливо. Как и где живут остальные, не знаю.
(с)
Сказка из Книги Конкордии Антаровой "Две Жизни". Для людей думающих. Может, что-то подскажет. Продолжение в комментариях.
Жил на свете мудрый старик. Жена его умерла рано и оставила ему трех сыновей да маленькую дочь.
Росли мальчики легко, не знали ни болезней, ни слез, ни зависти. Мудрый отец никогда их не бил, не наставлял длинными и умными нравоучениями, но собственным примером научил трем правилам:
1. Никогда ничего не бояться.
2. Не думать о будущем, а трудиться изо всех сил сейчас.
3. Не брать чужого и быть милосердным, не осуждая людей.
Сыновья выросли и применяли правила отца в своей жизни. Девочка же росла, всего боясь, никогда и ничем не была довольна, не замечала, как проходило ее «сейчас», но все мечтала; когда наконец начнется для нее настоящая, блестящая и заманчивая жизнь, шумная и прекрасная. На вопросы отца и братьев, о чем она мечтает, почему не наслаждается жизнью, красотой гор и ручьев, реки и чудесной зелени, девушка отвечала:
— Да какая же это жизнь? Живем мы в глуши, точно медведи. Правда, красиво здесь, ах, как красиво! Даль широкая открыта, луга и сады, цветы и певчие птицы, песни людские — все красиво. Но людей здесь мало, люди серые, одеты кое-как! Разве это жизнь? Жизнь, наверное, там, где шумят в городах толпы народа, где люди много чего-то знают, где песни иные, где наряды цветные, где вещи золотые.
Братья смеялись, не корили сестренку за ее детские мечты, но добродушно шутили, что всех краше живет где-то принц, и он-то непременно за нею приедет, пленится ее красотой и увезет в свое далекое и шумное царство. Один из братьев принес ей однажды зеркальце, чтобы она могла любоваться собой не только в зеркале реки.
Возмужали сыновья, вошли в силу, и сказал им однажды их мудрый отец:
— Вот что, дети мои, должен я вам передать. Приходил ко мне старец из дальнего монастыря и велел мне отпустить всех вас троих в широкий мир. Сказал он мне, будто воспитал я вас в твердых правилах чести и доброты и что надо вам нести их в мир, чтобы людям было легче и радостнее жить рядом с вами. Идите, дорогие мои.
Каждый из вас пусть идет один; не берите много вещей и пищи с собой. Вы молоды, здесь и там зарабатывая, дойдете до шумного города. Там разойдетесь в разные стороны, и каждый найдет себе город, где будет жить среди людей, им служа, как сумеет. Так просил сказать вам старец.
Опечалились сыновья, что надо покинуть отца, родной дом, любимые места, леса и горы, красоту которых они так ценили. Но утешил их мудрый отец, напомнив им, что нет ничего вечного на земле, кроме тех любви и мира, что носит человек в себе.
Рано или поздно расстаться придется, смерть непременно разлучит. Ну, а любви и мира, вероятно, людям в шумных городах не хватает; и служить ими людям — долг каждого, кто дошел до такой радости, что сумел их обрести в себе.
Сыновья если и не сразу утешились, то примирились со своей судьбой, а вскоре и успокоились, поняли, что не одна их деревня на свете, не один их дом или улица в мире, но всюду люди, всюду жизнь, и надо все единить в любви.
Девушка же оставалась безутешна. Не разлука с братьями огорчала ее. Но то, что братья пойдут в широкий мир, будут жить в блеске и шуме городов, а она останется в глуши и неизвестности, в серых буднях. Ее душило раздражение на старца, что велел уходить братьям, — правда, они статные, всеми признанные красавцы, — а ей, самой первой по красоте не только в собственном доме, но и во всей округе, велит сидеть дома.
И чем дальше шли дни, тем все пуще ее разбирала досада; не захотела она даже помочь братьям в их сборах. Не верила она, что им тяжело расставаться с любимым отцом и с нею. Много раз пыталась она просить их всех вместе взять ее с собой, но братья ей отвечали, что дали слово отцу и должны его выполнить. И не потому они не хотят взять ее с собой, что не дорога она им, а потому, что они верят отцу, любят его и счастливы выполнить его волю.
Каждый из них говорил ей, что охотнее всего остался бы дома, в благословенной тишине, и переменился бы ролью с ней; но приказ отца — закон для их собственной любви и воли; и, как ни трудно расставанье, все побеждает его радость желания служить людям так и там, как и где хочет их мудрый отец.
Раздраженная девушка возмущалась; без всякой сдержанности обвиняла братьев в фальши и лицемерии; уверяла их, что отец давно перестал быть мудрым, что от старости он лишился здравого смысла и все путает; вероятно, перепутал и слова своего старца, который, впрочем, тоже не очень нормален.
Натыкаясь каждый раз на непреклонную стойкость своих братьев и видя бесплодность своих усилий добиться чего-либо от всех братьев вместе, девушка решилась попытаться разжалобить их каждого поодиночке.
Старший брат дал сестре суровую отповедь с первых же ее слов и указал ей на ее святой долг: оберегать отца, если она считает его слабым и немощным. Много суровых и горьких истин высказал он ей и прибавил, грозно поглядев на нее:
— Дитя безжалостное, немилосердное, недовольное своим домом, не могущее оценить уюта, радости и чистоты его, не сможешь ты нигде ужиться с людьми. Не ждать надо, чтобы кто-то тебя приветствовал миром, но надо самому держать в руке ветвь мира и протягивать ее каждому, с кем встречаешься. Если будешь так поступать, то будешь видеть, что все вокруг тебя утешаются и успокаиваются, потому что ты им вносишь свою ветвь мира. Жаль мне тебя, сестра, но помочь тебе нечем. Только ты сама должна утихнуть, и тогда ты увидишь, какое дивное чудо — наш отец и наш дом.
— Не нужны мне твои наставления, — раздраженно ответила сестра. — Воображаешь, что ты старший, так можешь мне и проповеди читать. Я все равно отсюда уйду, и способ вырваться в светлую и блестящую жизнь я найду. Я прекрасна, хочу жить в богатстве и известности, а не работать, как батрачка.
— Бедная, бедная сестренка моя. И кто смутил твой дух? Когда ты видела среди нас ссоры или недовольство? Откуда явилась в тебе эта страсть к богатству? Разве блестящая жизнь, это та, что вовне блестит? Я не знаю, какая жизнь в городах, куда меня посылает отец. Но я твердо знаю, что более блестящей жизни, чем жизнь моего мудрого отца, я не встречу, хотя бы я увидел тысячи внешне блестящих жизней. Ты же, бедная сестренка, останешься самой несчастной, пока всякая чужая жизнь будет тебе казаться заманчивой, пока ты не полюбишь трудиться и не найдешь мира в своем собственном простом труде. Может быть, будешь и богата, но всегда тебя будут беспокоить люди, чья жизнь будет богаче и будет тебе казаться более блестящей.
— Замолчи, пожалуйста, — с досадой перебила его сестра. — Не разоряйся на наставления, я тебе уже раз об этом сказала. Я здесь всех красивей, а здесь много красивых. Наверное, всюду я не осрамлюсь с моей красотой. Не желаешь мне помочь и не надо. Только нечего прикрываться мудростью отца да твоим сыновним послушанием. Об одном себе думаешь! Как пришло испытание твоей любви ко мне, вот я и увидела, чего она стоит. Того же стоит и твой пресловутый мир. Уезжай, пожалуйста, и без тебя обойдусь.
Хлопнула сердито сестра дверью, убежала от старшего брата и пошла искать брата среднего, что всегда старался чем-нибудь ее побаловать, всегда был к ней особенно добр и приветлив. Сидел этот брат под деревом и прилаживал ремни к кожаной сумке, что велел ему отец взять с собой в дорогу. Подойдя к нему, ласкаясь, нежно сказала доброму брату сестра:
— Милый братец, всегда ты был добрее всех в доме. Наверное, ты не откажешь мне теперь в последней просьбе.
— Конечно, не откажу, дорогая моя. Разве может быть у тебя такая просьба, чтобы кто-нибудь мог тебе отказать? Говори скорее, сейчас все сделаю.
— Ну, так я и знала, что в твоей доброте ошибиться не могла. Вот что я хочу, братец. Я хочу тихонько уйти с тобой в шумный город, и именно в тот, куда ты пойдешь. Я буду жить с тобой и все для тебя делать. Кроме того, ты ведь такой добрый, тебя все будут обижать и обирать, а я тебя в обиду не дам. Здесь я всего боюсь, а там ничего бояться не буду. И тебе со мной не будет страшно.
Усмехнулся брат добрый детскости своей сестры и ответил:
— Ты еще совсем ребенок, сестренка, хоть лет тебе уже пятнадцать лет. Что значит твое всегдашнее слово «Страшно»? Этого я никогда не понимал и сейчас не понимаю.
Всякие пустяки тебя всегда пугали, о которых и говорить-то не стоило бы. Я для тебя жизнь отдам, если надо тебя защитить или трудом своим тебя содержать в довольстве. Но о чем ты сейчас просишь? Ведь я тебе могу простить твою просьбу только потому, что ты сама не понимаешь, о чем просишь. Ты хочешь, чтобы я нарушил приказ отца? Да разве ему легко отослать нас всех троих и остаться одному, старенькому, и нести весь труд по дому, хозяйству и полю? Разве ты ему помощница? Он и о тебе заботу должен будет нести теперь один. Но он не боится своей тяжелой ноши. Он хорошо понимает, что расставание с нами когда-то неизбежно. Потому что он мудрый и нежный, он легко отсылает нас в даль, чтобы еще при его жизни мы начали жить самостоятельно, и, быть может, его любовь поможет каждому из нас выйти на верный путь, если мы заблудимся. Если бы ты не была так занята одной собою, ты сумела бы быть просто доброй, чтобы лаской и нежной заботой помочь отцу переносить тягостное молчание дома без нас, где всегда было так многолюдно, так много смеха, песен и веселья, к которым он привык и которые он так любит.
Сможете найти на картинке цифру среди букв?
Справились? Тогда попробуйте пройти нашу новую игру на внимательность. Приз — награда в профиль на Пикабу: https://pikabu.ru/link/-oD8sjtmAi
Рассказ... (1 часть)
Мысли вяло текли своим ходом среди всех этих раскаленных извилин и шестеренок. Пора уже бы и отдохнуть. Да куда там отдохнуть, на том свете отдохнем. Я стоял среди пустыря возле заброшенной стройки. Светили фонари. Неподалеку был виден квартал обветшалых домов со старыми и полуразрушенными детскими площадками. Была глубокая ночь, довольно холодно. Стоял, нервно пиная куски льда в стороны от тротуара. Нужно успокоится. Да, спокойствие не помешало бы. Вдалеке увидел свет фар, спустя несколько мгновений услышал и звук двигателя. Ну наконец-то. Старый Паджерик остановился в десяти метрах от меня. Из джипа вышел парень, хлопнув дверью, подошел ко мне. Это был мой давний знакомый. Никто бы не дал этому парню больше 17-18 лет. На самом деле за его плечами были 26 прожитых лет. Никто не знал и не мог толком рассказать об прошлом этого странного человека. Я знал лишь некоторые подробности его детства, которые чисто случайно всплыли из наших разговоров на протяжении двух с половиной лет. Вадим родился и рос в неудачной семье в России. Классика жанра. Отец алкоголик, работал на заводе. Постоянно упивался и избивал сына и свою жену. Мать Вадима работала в аптеке. Должного образования не имела. С самого рождения он постоянно спасался от одиночества и злого отца в подсобке и складских помещениях аптеки у матери. Закончив школу, пошел учится на химика. Так как с детства постоянно сидел и изучал все те многочисленные баночки и микстуры с таблетками, которые лежали на полках и в ящиках, и ему было интересно откуда это все бралось и как делалось. На вопросы что и как, его мать постоянно говорила, мол, после школы выучишься и все узнаешь в университете. Он загорелся желанием не смотря не на что поступить на местный институт на хим фак. После школы, поступил безо всяких проблем. Благо в школе училось довольно легко и получать хорошие оценки получалось всегда. Учителя часто делали поблажки ему, так как знали, какого ему у себя дома. Домашние задания часто делал на лестничной площадке, так как дома отец не давал покоя и возможности уединится и что либо делать. На учебе в институте, Вадим сам по себе был довольно замкнутым и необщительным. Вечно носил с собой блокнот в котором постоянно что-то чертил и писал. Всем было очень интересно, что там такого, но никому не удавалось даже мельком увидеть содержание этой заветной черной книжечки. Все говорили, что он обладал долей гениальности, так как мог и решал все сложные уравнения и задачи за несколько минут. А самое главное, он мог это все делать в уме. Еще он часто сидел на лекциях без всяких тетрадей и просто слушал. По началу преподаватели постоянно злились на это. Но после того, как он вышел и пересказал всю лекцию в мельчайших подробностях, его больше никто не трогал. Вадим был полностью поглощен учебой. Но в конце третьего курса, с его матерью случился несчастный случай. Он перестал ходить на пары. Где-то постоянно пропадал. Вскоре. Исчез вообще. Что было на следующем отрезке времени ни я, ни кто не знает. Но каким-то образом он оказался на территории Украины. Несколько лет провел в Харькове. Потом перебрался в Киев. Работал на подпольных лабораториях. Выполнял сложнейшие процессы синтеза и добывания веществ, улучшал и дорабатывал известные ему рецепты. Было несколько случаев, когда его жизнь держалась на волоске, происходили постоянные взрывы… Было и такое, когда лаборатории накрывали из службы безопасности, но по неведомым причинам, он всегда был на свободе. В его руках часто крутились огромные деньги.За несколько лет создал множество лабораторий по всему городу. Я всегда поражался тому, как он все успевает и тому, каким сумасшедшим нужно быть, чтобы делать все то, что обычному человеку даже не взбредет в голову, всем тем объемам информации, которыми он располагал. И вот, этот человек вышел с машины и подошел ко мне...