Он достиг всего, о чем мог только мечтать. Его избрали президентом Королевской Академии художеств, ему первому из английских живописцев пожаловали титул барона.
Однако, творчество Лейтона долгое время не изучалось. Его картины казались «отполированными», выражающими «мещански мелкое и благополучное существование» древних греков и, главное, лишенными глубокой мысли.
Причина забвения художника заключалась в его вражде с прерафаэлитами. Товарищеские отношения с ними у Лейтона сочетались с жестким профессиональным соперничеством.
Творческое соперничество не мешало Лейтону дружить с ними. В 1880 году Лейтон порекомендовал Джона Эверетта Миллеса Галерее Уффици как одного из выдающихся художников Англии.
Миллес в долгу не остался. На одном из ежегодных обедов в Королевской Академии художеств он назвал Лейтона замечательным живописцем, скульптором, оратором, лингвистом, музыкантом, солдатом и, самое главное, дорогим хорошим товарищем.
Неоднозначные отношения Лейтона с прерафаэлитами ни в коей мере не умаляют достоинств его живописи. За свою жизнь он создал немало запоминающихся полотен.
Его творческая манера формировалась в русле академизма — он учился и жил в основном за границей. Выходец из семьи, представители которой выбирали медицинскую карьеру, он не сразу получил разрешение родителей на профессиональное занятие живописью. В среде добропорядочных англичан создавать картины, музыку, исторические труды полагалось любителям — между делом. Этот «блестящий дилетантизм» вошел и в систему ценностей, сформированную викторианской эпохой.
Тем не менее классическое образование британцев, как правило, включало в себя серьезную художественную подготовку. Получил ее и Лейтон. Сюжеты большинства его картин связаны с античностью.
Увлекался он и ориентальной тематикой, всегда находившей ценителей в английском обществе.
Из путешествий художник привозил домой множество редкостей, ставших основой существующего и по сей день Музея Лейтона.
Первым из английских живописцев Лейтон получил титул барона, что дало ему право занять место в палате лордов.
Критики сулили его полотнам недолгую жизнь, но и теперь мы восхищаемся изысканными композициями и сверкающим колоритом его произведений.