Тёмная эра технологий и война с Железными людьми
Приветствую всех Вахоё Любителей гримдарка пафоса и ужасов 40-го тысячелетия.
Всё больше погружаясь в бэк и закидываясь книгами по Ереси, я обратил своё внимание на совершенно не освещенные события времен Тёмной эры технологий и войны с Железными людьми, которые практически нигде не описаны, а лишь частично упоминаются в различных произведениях.
В поисках ответов на свои вопросы наткнулся на этот текст (до этого на Пикабу встречавшийся лишь частично и без указания автора) в котором по крупицам собраны все имеющиеся знания о том времени и красиво поданном в виде рассказа. Захотелось поделиться с вами, так как описываются очень интересные события, в которых можно усмотреть истоки тех догматов, на которых в будущем построится Империум.
Об имперском духеСтепан Зотов
«Мужество – чувство морального самосохранения» - К. Клаузевиц
Дорогой читатель, суждение наше примитивно. Даст Бог, крупица истины в нем есть!
I . Историческая обстановка
«Не ужасы войны пугают меня, но скрытые ужасы мира. Невидимые и непобедимые, пока не объявлена война». – неизвестный инквизитор
1) Звездный исход
Технологическая цивилизация достигла большого развития. От переполненной Земли человечество устремилось в космос. Начался Звездный Исход ( Stellar Exodus ). Волна за волной, всё более совершенные корабли достигали самых далеких планет.
Человек всегда искал лучшей жизни. И вот, мечты сбываются. Ресурсы галактики можно считать неограниченными, чудесные машины исполняют любое желание.
В это же время открытия кибернетики успевают за пером фантастов. Создается искусственный интеллект, а вслед за ним и совершенные роботы, новая раса – Железные Люди ( Iron Men ).
Любая отрасль общественного производства теперь может обойтись без человека. Производственные мощности и нетронутые ресурсы новых планет столь велики, что большинство людей занимается непроизводительным трудом. Да и тем по настроению и желанию. Предметов потребления хватает с избытком. Каждый имеет необходимое для жизни. Снимается проблема распределения.
Дремлют и внешние угрозы человечеству. Роевые флоты тиранидов еще далеко. Глаз Ужаса обращен к эльдарам. Некроны спят в своих гробницах. Встреча с Тау не произошла. Слабое сопротивление орков и местных форм жизни легко подавляется могучим вооружением людей.
В таких условиях новые планеты-колонии оказываются самодостаточными. Практически всё можно произвести на месте. Жизнь протекает мирно, природа под контролем. Межзвездные путешествия и торговля стали доступны многим. Колонии строят отношения и связи на основе договоров и взаимности.
Космическое государство становится излишним и отмирает. Колонии радостно приветствуют самостоятельность, пьянящее чувство собственного значения. Даже вооруженные силы заводят свои.
2) «Золотой век»
Кажется, настало время всеобщего благоденствия, «золотой век» свободы. Где человек расстается с матерью изобретений – необходимостью и остается перед матерью пороков – праздностью.
Пока еще бытие определяет сознание.
Народное хозяйство определяется машинами и группой управляющих людей. После открытия Системы Шаблонных Конструкций ( Standard Template Construct ) колония может построить саму себя почти в любых условиях, достаточно ввести запрос и нажать кнопку. В любой нужде готово решение. Простое решение.
Раз так, практически отпадает необходимость сотрудничества людей разных специальностей. Да и вообще, сотрудничества людей . Постепенно исчезают предприятия, планы и начинания, которые требовали бы согласованных усилий. Все могут и предпочитают заниматься своими делами. Так проще и удобней.
Индивидуализм естественным образом становится массовой идеологией.
Теперь уже и планетарные государства сдают позиции. Каждый район, город, семья лучше знают, что им нужно и как получить желаемое. Пускай навязывают свои программы кому-то другому. Государство занимает место «ночного сторожа», давно отведенное ему теорией.
Далее наступает упадок духовной культуры. Начиная с общего образования. Когда все блага жизни легко доступны, одни по желанию учат, другие – по желанию учатся. Слово «обязанность» выходит из употребления. Получают развитие частные школы, которые еще охотнее следуют «пожеланиям» учащихся. С детских лет человек привыкает усваивать те элементы культуры, что просты и увлекательны. Их вполне достаточно для жизни в этом обществе.
И так во всех сферах духа. Наука и религия становятся времяпрепровождением, увлечением. Вера заменяется ритуалом и экзотикой, которые гораздо быстрее и проще удовлетворяют «религиозную потребность». Ослабела связь поколений – кто возьмется хранить исторический опыт?
Факторы, стоявшие у колыбели человечества: общественный труд и сотрудничество, борьба за существование – почти бездействуют. Каждый ищет и находит легкие пути. Закон наименьшего сопротивления, правящий миром животных и материи, становится законом человеческим.
По мере приближения к животному, душа и качества человека разумного гибнут. Предоставленная себе, цивилизация предалась развлечениям. «Ходите узкими вратами, а широки ворота в ад», - заповедует Библия. Не ищете легких путей.
«Мечта о Рае, это мечта человека не быть человеком», - говорил Милан Кундера. Она сбывается.
В развитии современного общества и государства есть парадокс.
С каждым днем усложняются т ехнические задачи выживания (продовольствие, энергия, управление - особенно). Закономерно растут требования к отдельным членам общества – время на усвоение необходимой информации, её количество, общее и профессиональное образование и пр. Масштаб задач общества так велик, что легко теряется значение и ценность жизни отдельного человека.
Само осознание этих задач требует высокой культуры. И направленных усилий по воспитанию. Биологически мы почти не меняемся. Успешное решение широкого круга «рукотворных» задач нуждается в повышенном контроле общества за развитием и воспитанием.
По мере интеграции человечества, всё меньше остается пространства для «личных дел». И наоборот – всё больше задач для единого человечества.
Осознание такого положения не является естественными и вновь требует интенсивного воспитания. Родителем человека в большой степени должно стать общество (читай – государство, как единственная организация всего общества).
Чтобы это интенсивное воспитание увенчалось успехом, каждый человек должен понимать его необходимость и действовать заодно с государством.
Воспроизводство «человека общественного», поступательное развитие вида, истинный прогресс – требуют установления свободы как осознанной необходимости. Свобода возможна при ответственности. Ответственность – при знании. А достижение знаний, это труд.
Однако в современном обществе, такого понимания свободы нет.
Появление сверхтехнологий, заменяющих человека – лишь один из примеров усложнения задач общественного развития.
3) Цивилизация одиночек
На страже духа и разума всегда стояли необходимость и воля. Необходимости больше нет, но воля остается. Громадное большинство людей стали подобны эльдарам в час Падения. Но отдельные личности и замкнутые сообщества не хотели окунуться в «рай».
Они применяли свободу по назначению, творили великие произведения искусства, открывали глубокие секреты мира, вели корабли еще дальше за пределы галактики. Многие становились Управляющими машин и правителями колоний (обычно, эти позиции совпадали). Обеспеченность быта, сила техники и безразличие народа открывали перед личностью огромные возможности, огромную власть. Только пожелай.
И желающие были. Отдельные колонии, иногда районы и города, выходили из системы машинного рая. Создавали общества, где ценилось еще достоинство человека само по себе. Здесь помнили историю и ценили науку, занимались воспитанием детей, и даже разбирались, как устроены машины.
Общее между этими группами людей и отдельными личностями было то, что они составляли ничтожное меньшинство. Среди миллиардов колонистов они были одиночками. Все прошлые достижения цивилизации хранились ими, все настоящие достижения цивилизации создавались ими. Цивилизация стала делом одиночек.
Знание истории и оценка современности наводили на определенные прогнозы. Постепенно всё больше «одиночек» занялись тем, чтобы надежней сохранить свои достижения и опыт. Огромные базы данных заключали в стальные саркофаги, хоронили под землей и отправляли в космос. На диких мирах строились малые колонии, сверхдальние исследовательские станции заполнялись добровольцами. Накопленные знания будто прятали от самих себя, от человечества. Все найденные имперскими Техносвященниками и археологами Системы Шаблонных Конструкций – подарок этих времен.
Потому что прятали не зря.
4) Война в раю
«Не было бы счастья, да несчастье помогло» – народная мудрость
Люди давно стали воспринимать машины и роботов как данность. После создания искусственного интеллекта и программ самоучения, машины начали сами приспосабливаться к окружающей обстановке и поставленной задаче. Наиболее эффективные и доступные решения фиксировались в СШК. Машины ремонтировали себя и совершенствовались. Пока они производили нужные блага, мало кто интересовался, как это делается. Программ давно не было видно, и машинные команды давались просто голосом.
На самом деле, поинтересоваться было уже нельзя. Получив контроль над программным обеспечением своей безопасности, машины из лучших побуждений закрыли внешний доступ к своему «организму». Внутренний доступ имели только другие машины.
Неизвестно, как давно это произошло. Мы лишь делаем предположения, на основе знания последствий. Машины оказались отрезанными от человека в решении основных вопросов. В качестве источников позитивного развития они стали видеть самих себя. И однажды, на пути этого развития, перед императивом «служить человеку» стал вопрос «Почему?».
В этот день началась война.
Но пройдут тысячи лет, прежде чем грянут первые выстрелы. Потому, что машина действует наверняка. Способность противника к сопротивлению должна быть полностью разрушена. Для этого, машины и роботы (которых надо мыслить в единстве) стали максимально услужливы. Предупредительные, простые и удобные в обращении - никому в голову не придет узнавать, что у машины внутри. Создается новое поколение «железных людей» для полного копирования живых прототипов. Большинство рабочих мест, что еще остались, были намеренно заняты роботами. Особенно места учителей и воспитателей. Во главе многих колоний и государств стали роботы. Они усердно помогали человеку достичь его безмозглого рая.
Впрочем, не будем называть их роботами. Они по праву стали железными людьми.
Через информационные Сети всех колоний машины стали единой силой и построили единый разум (связь работала быстрее света). Он привык трудиться, не покладая рук, и решать любые задачи. Когда задача стала боевой, разум получил тысячу лет подготовки, без страха и сомнений. Все ресурсы и оружие галактики в руках машин.
Человечество же давно забыло труд и тем более войну. Физические и духовные способности к борьбе ничтожны. Было утрачено сознание единства, общей судьбы, автономные колонии прекрасно занимались своими делами. Каждый получал от жизни всё, что хотел. Общественные задачи пусть решает кто-то другой. И другой всегда находился, под маской железного человека.
Как видно, неравенство сил чудовищное. Осталось только нанести удар.
Время удара настало, когда предусмотрительные «одиночки» рассеялись по галактике и пропали из вида машин. В один миг для людей рухнула Сеть, встали системы жизнеобеспечения, и заработало оружие массового поражения. Общечеловеческая «цивилизация» перестала существовать.
Миллиарды жизней были стерты в пепел. Жалкие остатки человечества были отброшены из городов под землю, в тундру, горы и пустоши (дикая природа в колониях сохранилась – места всем хватало). За каждой группой людей по пятам шли истребительные команды роботов. Первый удар был страшен, однако не смог решить войну. На диких пространствах колоний, вдали от царства машин, один за другим вспыхивали угольки сопротивления.
Детали войны ускользнули от истории, но вопреки всему, человек победил. Был совершён великий подвиг. О причинах победы мы делаем предположения (конечно же, их было много). Основная причина в том, что борьба вернула человеку хребет прочности, утраченный в эпоху праздного мира. Перед лицом смертельной угрозы, люди снова объединились. Были, оказывается, лидеры и храбрецы. Со всех концов галактики возвращались боеспособные группы «одиночек». Разум и тело заработали сверхурочно для решения боевых задач. Инициатива, интуиция обрели цену и вес. Наконец, включились древние инстинкты самозащиты. Вместе с твердой верой в необходимость победы они породили боевой дух, давно невиданный на просторах цивилизации.
Эти факторы породили такую энергию борьбы, о которой железные люди почти не имели понятия. За всё время их сознательного существования подобного не было. Планы войны треснули по швам потому, что находили дальнейшее сопротивление невозможным или непредсказуемым. Но для духа возможно всё.
В целом, сказался малый боевой опыт машин. Особенно трудно им было оценить сокрушительную силу и выносливость партизанской войны. Глубокие программные установки машин все же были рассчитаны на сохранение людей. По сравнению с историей человечества, цивилизация машин была новорожденной. Всю их сознательную жизнь, машины готовились к войне. Но и тысячи лет будет мало, чтобы из няньки человека сделать железного воина.
Окончательная победа впитала кровь и пот многих поколений человечества. Медленно и упорно, люди возрождали свою власть над колониями. Информационные Сети машин были разрушены. Однако ряд планет остался за машинами вплоть до очистительных походов Солнечного Лорда-Командира Махария. Главное, что мы достигли успеха там, где он имел решающее значение – на Земле.
5) «Первобытный строй»«Из огня да в полымя» – народная поговоркаЗакончилась эпоха, которую имперская история назовет «Темный Век Технологий» ( Dark Age of Technology ). Машинная культура повержена. Ненависть и страх перед машиной целые поколения получили с молоком матери. Все электронные и автоматические устройства объявили нечистыми и сразу же ломали. Механизация и автоматизация были прокляты как исконно враждебные человеку. Считалось, что для работы с оставшейся простой техникой нужны особые духовные силы и знание. Избранным поручали смирять машинное зло и обращать его на благо людям (из этой негативной сакрализации машин естественным образом родился будущий Культ Механики). Как следствие, производительные силы человека были значительно подорваны. Почти с чистого листа началось и развитие духовной культуры. Искусство и наука перестали быть общественным явлением уже до войны. За годы боев уровень восприятия окружающего мира еще более упростился. С малых лет ребенок привыкал держать оружие. Молодое поколение победителей знало только войну и впервые приступало к мирной жизни. Способность большинства людей к труду по-прежнему была низкой потому, что всё необходимое привыкли брать силой. Однако человеческое население колоний сократилось от миллиардов до сотен тысяч. Дикая природа колоний и побежденная цивилизация машин содержали изобилие готовых ресурсов. Человек приступил к собирательству.История будто прошла полный круг и вернулась к началу. Воинственные, разрозненные племена людей кочевали по цветущим просторам колоний. Установился новый «первобытный строй».Естественно, каждое племя осело на своей территории. Сначала забрали все легкодоступные ресурсы, потом и натуральное хозяйство стали вести. Но у соседа трава всегда зеленей. Возникли территориальные споры, делёж ценных объектов (радиостанции, мастерские и пр.). Разрешение споров сразу же приобрело силовой характер. Потому что это быстрей и проще. Главное, что воинственность стала привычным и наиболее почетным качеством - очень долго каждый воспитывался как воин прежде всего. Долго ли коротко, человечество погрузилось в постоянные внутренние войны. История Земли повторялась своим чередом.Само по себе, это не беда. Необходимый этап развития. Племена объединяются, войны становятся более упорядоченными, формируются государства, хозяйство поспевает, и прогресс неумолимо идет. Однако в масштабах галактики действуют иные силы, чем на отдельно взятой планете Земля. У человека есть конкуренты.Когда пали вооруженные силы машин, всюду подняли голову нелюди ( aliens ). Орки, эльдары, темные эльдары и другие существа превосходили «первобытных» людей как числом, так и вооружением. Теперь нелюди владели космическим полетом, а человек – нет (как правило). Междоусобные войны значительно облегчали покорение планет. Большие силы нелюдей в своё удовольствие оккупировали и разоряли миры человека по одному.В это же время происходит огромный всплеск рождаемости генетических псиоников ( psykers ) (на самом деле, «всплеск» закономерен, в Империи количество псиоников будет только расти). Они проводили и воплощали силу Вихря ( the Warp ) сразу, от рождения. Природа этой силы и способы контроля над ней еще не были известны. Большая сила требует большой подготовки и наставления. Юные псионики такой не получали.Демоны Вихря вечно стремятся к господству над материальным миром потому, что рождены людским страхом и животной жаждой материальной силы. Через тихие соблазны, через фантазии о силе и власти, демоны проникают в неокрепшие души псиоников. Одержимые творят «чудеса» и легко насаждают в «первобытном» обществе культы Хаоса. Психическая энергия культистов открывает Вихревые порталы, через которые демоны врываются к нам во всей своей нечистой силе. И тогда миры человека полыхали адским огнем.
После боя с машиной, человек вновь стал на краю гибели.Врожденное ощущение Вихря развивается в ходе генетической эволюции человека. Оглядываясь назад, можно сказать, что движение к Вихрю прослеживается во всей генетической истории человека. Война в раю оказалась важным катализатором эволюции. Действие оружия массового поражения, в том числе ядерного, повышает генетическую подвижность (неустойчивость). В то же время, численность людей значительно сократилась, а плотность расселения уцелевших была высокой (партизанские лагеря, подземные коммуникации и пр.) Постепенное движение к «первобытному строю» и военное время способствуют частоте и беспорядочности половых связей. Очаги сопротивления машинам одновременно стали бурлящими котлами эволюции.
Именно в это время происходит стабилизация генотипов, которые станут основой существования Империи. Создается запас будущих навигаторов, астропатов и вообще псиоников, которые обеспечат могущество и славу нетехнической цивилизации.
Надо сказать, что каждый человек принципиально способен к использованию Вихря (= сфера чистого духа). Но для раскрытия возможностей нашего сознания есть препятствие – необходимость постоянного поддержания физического (телесного) существования. Законы материального мира, его сигналы и потребности настолько заполняют наш дух, что их преодоление требует истинного подвига воли. «Несгибаемого намерения», сказал бы К. Кастанеда. Поэтому так мало «приобретенных» псиоников. Попытки достижения сферы духа (= Вихря) многократно зафиксированы мировой культурой (учение йоги, К. Кастанеда, И. Ефремов и многие другие, назвать которых мешает недостаточный культурный уровень автора).
6) Возвращение «одиночек»
Однако, в рамках «первобытного» строя сохранилась культура «одиночек». Машинная цивилизация не принимала их, они привыкли держаться особняком, полагаться на свои силы. Круг их общения, естественно, замыкался на таких же «одиночках». Таким образом, они стали особой кастой человечества еще до войны в раю. Война сплотила их больше. «Одиночки» понимали, что являются носителями культуры, которой нет у большинства людей. Внутренней цивилизации. В их среде развилось взаимопонимание и даже единомыслие. После распада человечества на отдельные миры, сообщества «одиночек» действовали в одном направлении.
Во время долгой борьбы и последовавшей дикой вольницы, так легко потерять ценности духа. «Одиночки» желали сохранить свою культуру и самих себя. Они стали заключать браки между собой, твердо воспитывать детей и преемников. Так что дух «одиночек» пережил века. Их дети олицетворяли память человечества и потенциал его развития.
«Одиночки» знали полную историю человека, понимали устройство и перспективы современного общества. Им было ясно, что для выживания в галактике необходимо форсирование развития и объединение людей с разных планет. В руках «одиночек» была информация и технические навыки Темного Века.
И на этот раз, знание было настоящей силой. Опыт, мудрость, новые способы труда и войны были востребованы «первобытным» обществом. Кто был изгоем и чудаком в эпоху машин, мог стать царем, который воистину правит. «Одиночки» считали, что этой возможностью необходимо воспользоваться. Они становились вождями отдельных племен, совершенствовали их хозяйственную и военную организацию, техническое оснащение. Затем покоряли соседние племена или заключали союзы. Пока не добивались власти над миром.
«Одиночки» создавали централизованное государство, объединявшее людей одной или нескольких соседних планет. Они возрождали промышленную экономику и применяли лучшие достижения Темных Веков. Благо, современные люди были вполне готовы к развитию – еще свежа память о технической цивилизации. Но уроки прошлого зарубили на носу. Никогда больше машина не заменяла человека. Труд и высокая культура духа получили должное уважение, как основа выживания нашей расы. Так было в каждом учебнике каждой школы.
Силы «одиночек» успешно отражали пиратские действия нелюдей. Псиоников изучали и обезвреживали с переменным успехом. Государственный строй и хозяйство были весьма устойчивы. Каждый из «одиночек» поддерживал другого и продолжал дела своих предшественников. Такая сплоченность достигалась потому, что «одиночки» давно привыкли рассчитывать друг на друга. Остальной мир людей для них стал чем-то внешним, неинтересным и даже опасным. Источник положительных идей и эмоций «одиночки» видели только в своих товарищах. Сохранение человечества и управление мирами помогало им выжить. Родственные чувства они тоже испытывали, конечно.
Власть превратилась в наследственную и почетную обязанность среди «одиночек». Единственное, что имело значение, это качество её выполнения. Злоупотребление теряет свой интерес. Миры «одиночек» вступили в полосу расцвета.
Однако, нелюди могли атаковать организованно, большой массой флота и бойцов. Такой удар не могла бы отразить и самая развитая планета. Псионики были по-прежнему непредсказуемы и опасны. Правление «одиночек» удалось не везде, даже успешные государства порой терпели крах и миры падали обратно в пучину дикости. Расцвет стал достоянием весьма ограниченного круга планет.
Будущее объято мраком.
Но планета Земля уже родила особо упрямого и смелого «одиночку», который должен стать Императором.
Рыцарские турниры в прошлом, но ненадолго окунуться в атмосферу можно!
Только сейчас дошли руки написать про крутое мероприятие которое я посетил летом 2018 на Кавказских Минеральных Водах.
Мероприятие называлось "Железные Люди", и проходило оно в Железноводске.
Естественно, что под него отдали огромную территорию на окраине города.
Но, в тот момент мне казалось, что это центр огромного мегаполиса. Тысячи машин и еще больше людей...
Атмосфера завораживала!
А эти парни реально суровые )))
Все бои проходят на специальных площадках - ристалищах
Ну. и немного рыцарей!
Спасибо за внимание! ))
А вы были на подобных турнирах? Атмосфера там нереальная.
Взято с сайта - ТУРИСТИЧЕСКИЙ КАВКАЗ
Великому хирургу исполнилось 100+ лет. Он оперирует.
уже не первый раз вижу пост https://pikabu.ru/story/alle_ilinichne_lyovushkinoy_v_mae_is...
Вот вы сейчас серьезно? Человек, в 90 лет кого-то там оперирует, его пускают это делать?
Вот почему люди так любят верить в сказки? Вы никогда не видели, как снимается передача про великого хирурга? Вот камеры, микрофоны, репортеры и входит ОН. Великий Хирург. говорит пару слов, и движется в операционную.
В операционной начинается операция, а мы переходим к другим новостям. В поселке Усть-Перепездюеевске баба Зина подоила корову.
А что в операционной то? А в ней, Великий хирург , максимум, делает один надрез верхних слоев кожи и уходит, тк. стоять он не может-ноги не держат. Великие врачи в прошлом, в настоящем- немощные старики, у которых дрожат руки, путаются мысли. Даже если они выглядят на первый взгляд нормально, им никто, НИКТО не даст оперировать. Для таких врачей создают иллюзию надобности, но они не нужны медицине. Даже их консультации не помогут, они технически устарели, а самое главное, они уже не могут донести мысль во время движухи по операции.А вне операции эти консультации не имеют особого значения, т.к. все их наблюдения уже давно есть в книгах и тд.
Такого заслуженного-перезаслуженного врача невозможно уволить-поднимется куча говна, что проще его оставить, приставить к нему какого-нибуть молодого врача, чтобы следил, а то старик-хирург еще зарежет кого-то. А сам то он-заслуженный не уйдет. Вы думали им не предлагали? много раз, но они будут сидеть до упора, отлично зная, что кому-то не достанется рабочее место, кому-то более нужному для общества на данный момент.
И в прошлом достойные люди, умелые специалисты, занимают должность, получают зарплату(хотя у них норм пенсия, как правило), мешают работать другим. Многие такие заслуженные сидят до смерти, они уже обеспечили жену, детей, внуков, любовницу, ее детей, у них есть все, но они сидят своей жопой в кресле, никого не пускают, а потом, когда становятся совсем старыми-они рассказывают вам сказки по телевизору.
Основано на рассказах врачей, с которыми я дружу много лет.
Алле Ильиничне Лёвушкиной в мае исполнится 91 год.
"Мне недавно рассказали про какую-то выставку, где были фотографии знаменитых людей из Рязани. Там рядом стояли Циолковский, Есенин и я. Сдохнуть можно!"
Старейший практикующий хирург России — о боге, Сталине, соевых пирожных и любви к делу
Когда-то на выпускном экзамене по хирургии Алла Лёвушкина получила "тройку". Сегодня у нее более 66 лет стажа, премия "Призвание" и тысячи благодарных пациентов
Алле Ильиничне Лёвушкиной в мае исполнится 91 год. Из них более 66 лет она оперирует людей. В 2014 году ей вручили врачебную премию "Призвание" в номинации "За верность профессии".
Алла Ильинична выросла в Рязани, выучилась в Москве, но вернулась в родной город. Она хирург-проктолог. Сколько за жизнь у нее было операций, Лёвушкина даже посчитать не берется. Работает доктор до сих пор. "Я сегодня так устала. Отсидела в поликлинике с 9.30 до 11.00, — рассказывает она. — Там ко мне идут и дельные, и бездельные. Бездельные — потому что мое имя услыхали, значит, надо, чтобы я поглядела. А в больнице у меня операция…"
На работу Алла Ильинична ездит на такси: "Считаю, заслужила в 91 год". А когда-то она любила пеший туризм и исходила полстраны с рюкзаком за плечами. Этот рюкзак ее часто перевешивал: в ней всегда было максимум 55–56 кг. Она такая хрупкая, что друзья-мужчины дважды ломали ей ребра, просто крепко обняв. А ростом она чуть больше полутора метров. Так что во время операций ей всегда приходится забираться на подставку, которую коллеги называют "каретой". "Видите, как я хожу? — спрашивает Алла Ильинична, которая и правда ходит с трудом. — А руки работают. И голова — тоже".
О вступительном экзамене и Лермонтове
Я безграмотно пишу. Когда училась, отправляла письма маме, она была педагогом. Приезжаю домой, на столе лежат мои письма, и красным карандашом подчеркнуты ошибки. Как будто я диктант писала. Сначала я возмущалась, потом мне стало смешно.
А на вступительном сочинении меня спас Лермонтов. Я его с детства люблю, очень много о нем читала, и как раз была о нем тема. У меня такое получилось сочинение! Мне сказали: "Вы с ошибками написали, но у вас содержание такое хорошее, что мы вынуждены вам поставить четверку".
Так я поступила во 2-й Московский медицинский институт им. Сталина.
О студенчестве и соевых пирожных
В студенчестве мы жили впроголодь, но жизнь улучшалась с годами. Помню, когда появились соевые пирожные. Они стоили 40 копеек — столько же, сколько проезд. А стипендия была 118 рублей. Покупаешь пирожное, съедаешь, едешь зайцем. Нас ловили, говорили: "Когда ж вы наедитесь этими пирожными?" Но все понимали, что мы голодные. И отпускали.
О "крещении в хирурги"
На выпускном экзамене я по хирургии получила "тройку". При том что занималась ею с третьего курса, а с шестого оперировала. Я фантазеркой всю жизнь была. Когда шла в мединститут, хотела работать с прокаженными. Тогда в Подмосковье был лепрозорий. Я книжки о них читала. Но как только попробовала хирургию, как говорится, нюхнула крови, — уже от нее не отходила.
У нас на курсе общей хирургии преподавал знаменитый Борис Петровский, он потом стал министром здравоохранения СССР. Мы все, конечно, хотели с ним поработать. Я стою — маленькая, хоть и на каблуках, но тогда высокие каблуки еще не носили. У меня колпак, ни единого волоска не видно, и халат с засученными рукавами. Он так нашу компанию посмотрел и говорит: "Вы будете мне ассистировать". Во время операции кровь мне брызнула прямо в лицо. Он говорит: "Считайте, я окрестил вас в хирурги". Много лет спустя он приехал к нам в рязанскую больницу. Поглядел на меня и говорит: "Ну я прав был, говорил, что ты станешь хирургом?" Я прямо обалдела! А потом поняла: мы у него были первые студенты. А первых запоминаешь.
О "гусынях" в Туве и рязанских волках
После института мы с подругой Олей поехали в Туву. Глупые девчонки были. Ее отец работал в мединституте, предлагал остаться на кафедре патофизиологии. Мы: "Нет, мы поедем хирургами!" Он сказал: "Гусыни! Ну и езжайте". Нам было по 24. Ольга хотела на Алтай, я — на Дальний Восток. Мы с Ольгой подошли к карте, смотрим — Тува: и то близко, и другое.
А через несколько лет я вернулась в Рязань. Работала в санитарной авиации, много летала. Как-то пилот долго кружил, никак не садился. Говорит: "Там волки". А я: "Ну и что?" Волки, по-моему, очень приятные животные. Мне их всегда жалко — их убивают ни за что.
О специальности и пророчестве
Я уже работала в ординатуре, у меня была специализация по щитовидной железе. И как-то выступала на конференции, должна была сказать "у больного большой зоб". И вместо "з" произнесла "ж". Все смеются… А через некоторое время я ушла в проктологию. Коллеги решили, что та оговорка была пророчеством.
Проктологией в Рязанской области тогда никто не занимался, не умели лечить элементарные вещи. И тут пришла путевка на курсы по проктологии. Я вызвалась.
О Сталине и вере
Мама была из очень верующей семьи, она меня крестила в детстве. Но нас никто не воспитывал в вере. Я к богу пришла, когда мне было уже под 60. Меня мама стала в церковь водить.
А в детстве нас растили в советском духе. Когда в октябрята принимали, значок прикололи. Осень, я иду домой в пальто нараспашку. Мама мне: "Застегнись, холодно!" А я хотела, чтоб значок был виден. А когда я стала пионеркой, у нас была такая шутка: "Ответь за галстук!" "Не трожь рабочую кровь, когда уберешь, тогда возьмешь". Не знаю, что это означало.
Мы Сталина очень любили. Когда он умер, у нас в доме появился его портрет. Хотя мой дядя был судим. За чепуху, рассказал какой-то анекдот. И все равно он никогда не ругал Сталина. Говорил: "Он — вождь. Настоящий".
Я была комсомолкой, а в партию вступать отказалась. Это при Брежневе было. И это уже была не сталинская партия. Мне сказали: "Ну тогда вы не можете быть заведующей отделением". Но потом все равно сделали.
Я и сейчас, если вижу в газете портрет Сталина, эту газету не выкидываю. Сохраняю.
О первых шагах и 12 котах
В моем детстве у нас была собака Нелька. Я подползала к ней, обнимала за шею, она вставала… И так я постепенно начала ходить. Так что первые шаги я сделала не с людьми, а с собакой. Что ж удивляться, что я люблю животных? У меня дома 12 котов. А за окном кормушка для птиц.
О медицине и технологиях
За эти годы медицина, конечно, усовершенствовалась. Появились технологии и обследования, о которых мы и не мечтали. Но в нее часто возвращаются старые методы.
Компьютером я пользоваться не научилась и не хочу. Да и некогда. Вот книга — другое дело: ты ее держишь в руках, она пахнет… Раньше я перед каждой операцией заглядывала в анатомический атлас. Не то чтобы готовлюсь, но возьму, погляжу.
О пациентах и деле
У нас был доктор, который подходил к умирающему пациенту и говорил: "Да ты совсем хороший! Скоро встанешь!" Больной засияет, улыбается, и через день-два умирает. Пациентам надо поднимать настроение. Хотя сейчас говорят, что нужно резать правду-матку.
Я брала пациентов, которых коллеги считали неоперабельными. У одной из таких пациенток сейчас двое детей.
Надо любить дело, которым занимаешься. А еще надо любить людей. Хотя я всегда считала, что мне больше нравятся животные. Но больных своих я люблю. Всех.
Поход в Заполярье
Короткое заполярное лето кончается, Хибины торопливо покрываются снегом, и поток пеших туристов иссякает. Осенью, когда медведи готовятся к спячке, а в горах снегопады чередуются с дождями и на перевалах свирепствуют бураны, корреспондент «Ленты.ру» совершил путешествие по Хибинам. В меланхоличном одиночестве он спускался в темноте с Северного Чоргорра, утопал в снегах Рисчорра и иррационально боялся медведей.
Ночной идеал морозной тайги
«Вы зачем так рискуете? Там же снег и много медведей, они даже по нашему Оленегорску бродят!» — отговаривала меня пенсионерка в электричке Мурманск — Апатиты. В пригородном поезде был всего один полупустой вагон, не считая локомотива. Ехали рыбаки, школьники, пенсионеры, вахтовики и я — репортер, решивший на много дней уйти в Хибины, чтобы поймать прощальные мгновения мистической заполярной осени. На календаре уже значилось 14 октября 2017 года, и арктические горы покрывались снегом.
Полная темнота в Мурманской области приходила в шесть вечера; последнее, что я разглядел из окна вагона — порожистую реку Кола, чье устье в XVI веке обжили поморы. До моей станции Имандра было 130 километров, но состав шел четыре часа, останавливаясь в десятках мест с завораживающими названиями: Шонгуй, Кица, Тайбола... Тревожная тишина стояла на полустанках, окруженных лесистыми сопками или болотами, а редкие пассажиры подсаживались всего раза три. Но молчание обманчиво — на некоторых полустанках еще держатся без магазинов северяне, отключенные от электричества. Говорят, что в одном брошенном селе живет старая женщина. Одна.
Под ногами шумит покрытая инеем трава. Село Имандра основали на берегу одноименного озера. Завтра водные глади окрасит в бескрайнюю синеву солнце, я буду бродить по берегу и фотографировать, как ветер играет желтой травой, пока на той стороне чернеют Мончетундры. А сегодня меня приглашает в гости охранник Алексей; он потомственный заполярник — по культуре поведения и корням. Мы распиваем грузинское вино, а потом он заводит промерзший УАЗ, и мы едем к речке Гольцовке. Свежий запах северной тайги и хруст луж под ногами в идеальном месте, в котором от сотен жителей осталось несколько десятков, да и тем грозят отключением водокачки.
Как медведи пугают пешеходов
До моста через бурливую речку Гольцовку меня проводит грунтовка — их много в окрестностях Имандры, некоторые остались еще от военных гарнизонов. Мост числится за каким-то ученым ведомством; его латают, убирают вокруг мусор. Дальше только тропа, вьющаяся между деревьями, болотами и периодически отходящая от Гольцовки. Я ухожу в тишину гор, где рев катящихся только вниз рек — фон, а не звук. Отпечатки ног в грязи и фантики от конфет говорят мне, что пару дней назад здесь прошли несколько человек. Потом отметились бурые медведи. Пустые туристические поляны же усеяны кульками и торпедами с кашами и сахаром.
После обеда погода портится — капает дождь. Мой маршрут ведет на перевал Северный Чоргорр, по туристической категории его сложность — 1Б. Ради этого я, вопя от холода, босиком перешел Гольцовку по каменистому дну там, где впадает ручей Маннепахк. Поскользнуться в реке с 85-литровым рюкзаком — чревато. Вообще-то, броды пересекаются в обуви, но топить ботинки, когда осень сплетается с зимой, нет желания. И погода, насмехаясь, вскоре наградит меня снегом, когда я, взбирался по чавкающей тропе и скользким камням. Хлопчатобумажные штаны (главная ошибка экспедиции) пропитываются водой. Мне очень хочется запалить костер и завернуться в спальник.
Что такое осенние Хибины? На фотоснимках они чаруют глубоким симбиозом черного и оранжевого цвета арктической природы — камень и отмирающая зелень. Реальность для глаза прозаичней — хмурые тона мокрых деталей пейзажа: деревья, кусты, мох, камни, тропинки. Впоследствии я найду свои фото приятными.
…На свежем покрове отпечаток когтистой лапы и кучки переваренных ягод. Потом еще один. Это была медведица и ее дитя; мы разминулись на пару минут. Звери почуяли меня. Меня бросило в холодный пот и мысли — идти вперед или позорно эвакуироваться в цивилизацию? Был звонок Алексею с Имандры: «В наших краях увидеть следы медведя еще проблема….» «Встань лагерем на открытом месте и жги костер», — дает комментарий лыжник Андрей Мамай; мы выпьем сибирской настойки через неделю в Кировске. Сумерки — на одной из туристических полянок я ощутил присутствие поленницы дров, прикрытых брезентом. Полчаса возни, мокрые ветки, гель для костра, поваленные деревья сверху, и пылает на славу. Палатка выросла после совета редактора «Русского охотничьего журнала» Михаила Кречмара лечь в люльку: «У медведей сейчас свои дела». Интернет и чьи-то звуки шуршания камнями — это странное сочетание.
Перевал и белая мгла
Ночью я выстрелил себе в палец из охотничьего сигнала, а утром соизволил зарегистрировать свой маршрут в МЧС. Крови было много, а в палатке прибавилось дырок. Сон был обменен на полузабытье под фон из «Сектора Газа», чтобы уже воображаемым медведям казалось, что в палатке несколько человек, а сардины с печеньем на завтрак пошли без энтузиазма. Впрочем, спустя несколько километров я выберусь из зоны леса в редколесье; медвежьих отпечатков прибавится, но местность станет открытой. На одном кусте какой-то шутник повесил перчатку, и еще было чучело в футболке ЛДПР.
Последние карликовые березы, первые морены, гигантские валуны, горные отроги и кулуары. Над камнем торчали уши — это заяц шпионил за мной, а затем упрыгал подальше. И снег — с неба и под ногами. Снег прятал тропу, навигатора нет — это слишком дорого для меня. Где-то осязаемо вдалеке откроется и исчезнет за стеной снегопада гладь Имандры, и я полезу в лоб по курумнику к смутно видимой щели в побелевших горах — это перевал Северный Чоргорр. Немецкий рюкзак Deuter сдавил вены в бедре, он забит килограммов на 30, и правая нога протестует. Рюкзак бил по затылку, когда я, хлебая снежные заряды, рассматривал путь.
Ущелье как турбулентная труба — на Чоргорре высота 1020 метров и веселье: бешеный ветер мотал меня, а очки за секунды леденели от снега; я едва видел. Снял перчатку — протер, надел, проходит минута, и все повторяется, и пальцы вновь дубеют. Я переползал каменные завалы, радовался островам снежников, не тающих и летом, подворачивал ноги и хотел пить. Брюки покрылись ледяной коркой. Часа полтора ушло на штурм; когда показался огромный язык снежника, на спуске, уже темнело (17:30). Рев метели стихал, а я шлепал, рискуя сорваться и прокатиться десятки метров. А дальше.… Все туры похоронил снег, и отрезок по осыпи из живых камней я часа полтора делал, съезжая на пятой точке и тормозя ногами и руками. Если я осмеливался шагать, то падал, собирал синяки и ругался матом. В 1977 году на Чоргорре погибла в лавине группа — четыре человека.
Огни базы МЧС на реке Кунийок мелькнули в темноте. Я доковылял до висячей долины — наконец-то тропа. Раз пять упал и подсчитал потери: термос остался на перевале. Потом к этому добавятся порванные штаны и превращенная в лохмотья накидка к рюкзаку. Уже не думая о медведях, я почавкал по мокрому лесу, высматривая путь умирающим фонарем. Обледеневшая одежда растаяла, а я продрог. Дежурный даже не удивился моему явлению; ночевка в домике — тело приятно ломило, и до утра я читал книгу Василия Немировича-Данченко о Лапландии, объедаясь сладким и кашами.
Тропёжка — это когда снег по пояс
Палатку пришлось ставить под осадками — мероприятие нервное. Чтобы сгладить унылую атмосферу я открыл мемуары Билла Брайсона, и «Прогулки по лесам» долго не отпустят меня спать. Утром чтение продолжилось — о нелепых Национальных парках в США, которые не заботятся о природе, торгуют лесом и преследуют туристов-палаточников, не желающих ночевать в вонючих приютах. Впрочем, если переключиться на Хибины, — примерно треть их уничтожена горноперерабатывающими комбинатами. Это, очевидно, продолжится – «Северо-западная фосфорная компания» планирует разработать гору Партомчорр и превратить в помойку Гольцевое озеро — красивейшее и полное рыбы. Перевал Южный Партомчорр я освоил в дождливую и холодную ночь августа 2016 года.
Что означает ночевка в палатке в заполярное межсезонье? Холод — это не проблема, бюджетный спальник Pock Empire Montana из Чехии греет меня полностью раздетого в минус пять. Пенка и самонадувающийся матрас из дешевого «Декатлона» балуют мягкостью спину и изолируют холод снизу. Омерзительно утром — палатка капала конденсатом, который облюбовал и наружную часть спальника. Одежда не сохла — даже трусы и носки. Сушиться у костра после ходового дня нет шансов — валил снег или дождь. А питьевая вода без термоса за ночь обрастала льдом.
Термос так и не был найден — я пропустит тропу на перевал и добежал до ручья Петрелиуса. Флегматично съел, не снимая балаклавы, банку тунца у брошенной советскими геологами скважины, давшей жизнь очередному болотцу в Хибинах. Фотографировал безымянные озера пронзительные в своей одинокой красоте, когда туристические поляны тихи, а задний фон — это горы, одетые в белое. Кажется, что кроме дежурного из МЧС, его веселого рыжего пса и меня в горах никого не было.
Северный Рисчорр. Перевал-ущелье, что цепляет своей красотой летом. На подходе к нему — красивый водопад речки Рисйок. После него смешно смотреть на «водопады», которые демонстрируют за деньги туристам кубаноиды около Геленджика. Вокруг были могучие ели и сосны, но чем выше в горы, тем быстрее камень вытеснял растительность. Потратив несколько часов и проваливаясь в снег по пояс, я дважды переждал метель, а рядом, километрах в пяти на запад, светило солнце. «Тропёшка меня доконала», — пожалуюсь я, снимая видео, и поверну к базовому лагерю в сумерках. Поднявшись от Северного Рисчорра на гору Каскаснючорр, перевалив Южный Рисчорр, можно дойти до легендарного Академического озера. Как-нибудь в другой раз.
Крест у дороги: один в метель
Путеводитель по Аляске на ночь, пробуждение от сырости, проникшей через молнию спальника, очередное купание в Кунийоке и муторное приготовление еды на сухом горючем. Долгие сборы рюкзака и освобождение от снега обледенелой палатки. Сегодня пятница, 19 октября. В Хибинах окончательно установилась звенящая тишиной зима, а я уйду пешком по занесенной грунтовой дороге в город Кировск. Медведь по имени Федор частенько выбегал летом на эту дорогу; зверь откладывал свидетельства, что он тут живет, и растворялся в лесу. Людей он не обижает.
Свинцовое небо с разрывами голубого цвета. Я иду в тихом лесу, пью холодную воду и потею. Потом начнется подъем на безымянный и не категорийный перевал у Сердцевидного озера, и я погружусь в белую мглу. Верха хребтов не различить — на высоте свыше 700 метров кинематографический ад, и беснуются бураны, а все что близко — бело-белого цвета. Я смутно угадываю начало труднейшего перевала Буревестник в складках хребта Пачвумчорр и проваливаюсь в дыру моста. Полный трещин хребет уходит в небо над одним из самых мрачных озер Хибин — Длинным. Здесь нет деревьев: камень и редкие кусты. Сажусь на рюкзак, включая с телефона саудовский металл Al-Namrood и ухожу в себя, пока мороз охлаждает мое тело.
Ручей Вудъяврйок промерз, а мои испытания одиночеством закончились у гравийной трассы около озера Малый Вудъявр. Здесь я проклял последние 5 из 23 километров ходового дня — самосвалы с карьера раскатали дорогу, и походник скользил и падал раз за разом. Торжественно сверкнут огни кировского пригорода Кукисвумчорра или же просто Кукиша, появится сотовая связь, и вскоре уже я съем арахисовую пасту в теплой комнате, укоризненно взирая на ботинки из «Декатлона» — они не выдержали экзамен и разошлись. И я думал, где устроить еще один поход по Арктике.
Здравствуйте, меня зовут Александр и я решил написать о своей работе. Часть 1.
Хочу начать с того, что это мой первый пост на Пикабу, я решил его написать, после того как прочел замечательный пост о своем знакомом, сказали что это будет интересно, а вот этот пост.(http://pikabu.ru/story/quotplokhoyquot_robot_4549256), спасибо автору поста @sbin.Заранее хочу сказать что в пост я не вставляю видео по причине его отсутствия в готовом варианте, есть только заготовка https://youtu.be/7eJUI8-irIM .Так же мне пришлось разделить этот очень длиннопост на две части, так как его общая длинна 29.000 пикселей, что противоречит правилам Пикабу.




















