Послание Президента!
Удивлён, что этой картинки нет ещё на пикабу. Проверил)
Удивлён, что этой картинки нет ещё на пикабу. Проверил)
Статья пятилетней давности. Но на фоне частых потуг местных либерльчиков, топящих за неэффективность экономики СССР, неплохо было бы её вспомнить. Ну, а либерасты могут позвать модератора и похныкать про баян.
Статейка для общего понимания ситуации, в которой мы оказались. В дальнейшем раскроем это дело на более высоком и обобщающем уровне.
Первым наставником юного Немцова был бизнесмен Андрей Климентьев, еще в СССР схвативший 8 лет за «распространение порнофильмов и мошенничество». Сдружился он с кудрявеньким, как куколка, клиентом его тайного видеосалона еще до посадки; а когда вышел на волю, там уже все, за что мотал срок, не преступление, а самое почтение! Его питомец, уже кандидат наук, в лихом финале перестройки из науки перекинулся в политику. Пытался вступить в КПСС, но безуспешно; зато успешно влился в набирающие силу демократы, став на митингах Нижнего самым бойким активистом.
И у Климентьева родится план: для продвижения своих бизнес-затей сделать из Немцова свою политическую марионетку. От отца, главы Облсельхозтехники, организации с огромными ресурсами, Климентьев имел начальный капитал и деловые связи. А у Немцова – жажда власти и нужда в средствах на раскрутку, без которых было трудно конкурировать с еще могучим в Нижнем кланом производственников.
И в 1990 году Немцов становится депутатом ВС РСФСР, в 91-м – доверенным лицом Ельцина на выборах президента России, затем губернатором области. Климентьев говорил об этом так: «Немцов был моей куклой, я сделал его на свои деньги, оплачивал все его выборы». В ответ Климентьев из рога бурной областной приватизации получил самый лакомый кусок: Нижегородский вещевой рынок, куст центральных магазинов и прочие доходные места. Он завел самый шикарный офис в центре Нижнего, где на задворках стоял белый лимузин длиной с автобус – на котором, правда, ездить по разбитым улочкам города было невозможно. Вдобавок стал главой «теневого правительства» Немцова, и последний, не смысливший в хозяйстве ни аза, без Климентьева не принимал ни одного серьезного решения.
Но где-то к 94-у самый молодой российский губернатор настолько вырос из первоначальной куколки, что решил покончить с компаньоном раз и навсегда. На коньке своих демократических реформ он уже вовсю гарцует в нашей и западной прессе – а Климентьев по старой памяти открывает его дверь ногой, да еще с антисемитскими дразнилками. И Немцов проводит мстительную комбинацию с одним из климентьевских объектов – Навашинским судостроительным заводом «Ока».
Суть этого громкого дела была, со слов местного чекиста, такова. Климентьеву открыли «под Немцова» кредитную линию в 18 млн. долл. на реконструкцию «Оки» – строить сухогрузы для продажи за границу. Контракт с норвежской фирмой на поставку оборудования гласил: сперва аванс в 8 млн. долл., но если он весь не приходит в срок, предыдущие проплаты аннулируются. Деньги из федеральной казны приходят – но не на завод, а в «НБД-банк» Бревнова, нового немцовского партнера. И не на спецссудный счет, с которого уже нельзя снять ни на что стороннее, а на общий – откуда убегают в прибыльную для тех лет прокрутку.
Климентьев затем все же получает 6 млн. долл., шлет их норвежцам и трясет Бревнова на предмет остатка; а срок, после которого сгорает уже высланная часть, все ближе. Жалуется в Минфин – и наконец банк перегоняет «Оке» оставшиеся 2 млн. долл. Но Немцов их арестовывает под видом выяснения чего-то, контрольный срок истекает, норвежцы рвут контракт, в итоге ни оборудования, ни денег. Климентьев ударяется в бега от заведенного на него дела по растрате, но следом вновь попадает за решетку.
Немцов на все вопросы прессы отвечает: «Какой Климентьев? Да я его знать не знаю! Ну, может, знал когда-то, но после его воровства с ним знаться перестал!» Но по навашинской афере, зашедшей с гарантийного письма Немцова, голодная страна лишилась миллионов долларов – а куда они канули на самом деле, следствие так и не нашло.
Еще нижегородский «остров демократии» поразил меня каким-то своим диким страхом слова. Незаконно скинутый Немцовым мэр Нижнего Бедняков, кому сам Бог велел пожаловаться журналисту из Москвы, сказал: «Никаких интервью. Глава нашей биржи Анучин раскрыл рот – две пули в бок. Климентьев вякнул лишнее – попал в розыск. Не хочу пойти за ними». И кто шел все же на контакт, предпочитал для него какую-нибудь дальнюю скамейку в сквере.
На такой скамейке я заслушал главного энергетика ГАЗа Олега Котельникова, специалиста с 30-летним стажем:
«После гайдаровского шока к нам приехал Ельцин: все будет хорошо, просто отлично через 5-6 месяцев. Я тогда спросил Немцова: «Вы в это верите?» А он: «Ельцин в машине мне сказал, что ничего не будет, но надо людям дать перспективу». То есть из первых уст знал, что все реформы – липа, но остальным об этом ни гу-гу!»
Главная черта Немцова – вероломство. Старый директор ГАЗа Видяев еще держал завод, «Волга» была в стране самой престижной. Но Немцов наплел, что при нем не идет модернизация, завод крупно задолжал в бюджет, надо менять на Пугина, бывшего министра автопрома. Видяев предлагал как раз модернизацию, а Пугин – модное акционирование, мол тогда все пойдет само. На конференции трудового коллектива все наши – за Видяева; но в зале шумят какие-то островки за Пугина – как оказалось, подвезенные немцовские ребята. Видяев понял, что сопротивляться бесполезно, лег под Пугина. Долги завода сразу на порядок выросли, производство и зарплаты рухнули, рабочие продали за бесценок их акции каким-то уркам в «мерседесах».
Ельцин тогда отпустил ГАЗу дотации, но все ушло на счета банков, которых при Немцове стало до хрена. Они просто крадут казну, подарили Михалкову миллиард на его картину «Утомленные солнцем», встречают его с жареными поросятами, он и возносит до небес Немцова. Но за 4 года его власти самая крепкая раньше область стала самой нищей…»
Зам главврача Нижегородского госпиталя ветеранов Владимир Шанов, не побоявшийся с отчаянья расписаться под его словами, рассказал:
«Самый наплыв у нас к зиме: ветеранам есть нечего, а тут хотя бы больничный паек. Зарплата у врачей и санитарок – пшик. Ну, санитарку, надо думать, должен кормить муж или любовник. А врача? В 93-м Немцов вообще хотел отдать нас вновь образованному Приволжскому округу внутренних войск. Винил СССР в полицейском государстве, а сам давай крепить эту дубину, чтобы их с Ельциным не смел народ! Но ветераны вышли с плакатами: «Фашист нас не добил, МВД – добьет!»
К нам приезжают все смотреть на оазис капитализма, на фейерверки, кинофестиваль, который сожрал столько, что всех ветеранов можно год кормить. Санитарки пьют, но станешь попрекать – а вы найдите лучших забесплатно, чтоб не пили!
Больницы закрываются – нет средств, зато администрация Немцова круглый год на выезде за областной счет за границу. Якобы для нашей же пользы, но мы оттуда видели всего одну гуманитарную поставку. Зубная паста, ящик просроченных лекарств и еще ящик просроченных презервативов – ветераны охренели! В роддом пришла партия калоприемников, которые там тоже не нужны».
Еще одним из последних могикан, не легших под Немцова, оказался председатель областного Союза аграриев Владимир Белозеров. В Вадском районе он возглавлял последнее успешное сельхозпредприятие области «Умайское» и по приговорке «мужики вадские – ребята хватские» резал всю правду-матку от души.
«Хороший ли Немцов реформатор? Судите сами. Вот интереснейшая книга: «Обзор вариантов продовольственной политики и реформы в сельском хозяйстве». Год выпуска – 1992-й, издатель – Мировой банк. Нигде не продается, мне ее вынесли из областной администрации.
Читаем: «В результате реформы в Нижегородской области должно сократиться сельское производство и потребление продуктов питания, вырасти импорт…» Задача: общественное производство заменять частным – иначе не получим зарубежные кредиты на закупку того же продовольствия; полная роспись, сколько ферм и молокозаводов надо уничтожить. И если сверить действия Немцова с этой книжкой, он сделал все блестяще. Поголовье скота, посевные площади, выпуск сельхозпродукции упали в разы, зарплата на селе – в 10 раз.
Все это Немцов сопровождал такими новыми каждый раз речами. Сначала – что колхозы и совхозы не могут прокормить народ, надо делиться на паи. Но ферму или зерноток на части не распилишь, а без них нет производственного цикла. Один на паевом аукционе взял колхозный скот, другой корма; стали между собой рядиться – и корм сгнил, и скотина полегла. Тогда Немцов: мне плевать, чье яйцо на столе, свое или голландское, лишь бы было! Помчался к Черномырдину: надо реформу поддержать! Тот дал на импортный завоз, но свое производство сдохло… В нашем совхозе мы реформу провели неглубоко, для вида только – поэтому еще как-то дышим. А сплошь и рядом бабы уже на себе картошку пашут…»
Белозерову вторила директор Нижегородского филиала Центра по изучению межрегиональных экономических проблем Нелли Малышева:
«При Немцове уровень жизни в области упал больше, чем по всей стране. Доля бедных, смертность выросли в полтора раза против среднего. Строительство жилья в России сократилось на 11 процентов, в нашей области – на 29. Немцов провозгласил: жилье – не социальный фактор, а экономический! Но с нашим резким обеднением это значит: из хрущоб – в трущобы. Еще его козырной лозунг: превратим садовые товарищества в жилые кварталы! Но это откровенный блеф: на личные средства дорогостоящие коммуникации не провести.
Поездки Немцова за рубеж и наплыв к нам иностранцев якобы дают инвестиции в область. Да, в закрытом раньше Нижнем, где масса оборонных предприятий, иностранцы стали ходить толпами. Но разоренные заводы от этого не ожили, там просто скупают за гроши военные секреты. А инвестиций мизер: в Волгоградскую область в 94-м вложено 351 млн. долл., только в «Киришинефтеоргсинтез» Ленинградской области – 500 млн. долл., а во всю нашу область – 75 млн. долл. Главное – в бумажный комбинат, выгодный иностранцам: никаких трат на очистку, все отходы – в Волгу!..
На высоте одно – индустрия создания светлого образа Бориса Ефимовича Немцова. «Нижегородские новости» получают полтора миллиарда рублей в год из областного бюджета, за это в каждом номере его портрет. Создано спецагентство по печати для сбора всех публикаций о Немцове. Журналистка РТР Нина Зверева имеет в Нижнем свою фирму «Нина», ездит с Немцовым по всем заграницам, трубя о нем на весь свет. Люди боятся даже пикнуть против его милости, такого культа главы области у нас не было еще никогда…»
Почему же Ельцин в 1997-м поднял этого негодяя в первые вице-премьеры – и даже мнил сделать премьером, да не дал грянувший из-за таких подъемов кризис 98-го? Я думаю, все дело в сгнедавшем Ельцина страхе реставрации былой страны, перед которой он чувствовал себя преступником – и тащил вверх тех, кто делал ее крах необратимым. А Запад их ласкал тем паче – для превращения нас в тот сырьевой придаток, коим мы затем и стали.
В 90-е эти хлыщи убили их реформами такие области как Архангельская или Ивановская; в последней подобная навашинской афера была еще крупней. Для главной там текстильной отрасли в 94-м был закуплен клиринговый хлопок из Узбекистана, Минфин выдал на это целевой кредит. Но его зажал местный банк; тогда фирма-посредник объявила, что не может больше ждать, и втридорога спустила годовой запас сырья за рубеж. Жулье озолотилось под тогдашним политическим покровом – а оставшаяся без работы область дала высшее в стране число самоубийств…
Уже ближе к нашим дням Немцов всплыл в обществе навальных, чириковых, парфеновых и прочих кукол вроде той, с которой начинал когда-то сам. Цель этой труппы стала ясна уже из того, что подрядили ее те, кто возносил Немцова, когда он убивал самую оборонистую у нас область. Этот его локальный опыт был востребован, чтобы всю страну из еще суверенного придатка обратить в уже не суверенный, откуда супостаты вольно черпали бы нефть, лес и прочие природные ликвиды. А основное ее население свелось бы, как некий неликвид, до парий Югославии или Ирака, бывших стран, однажды переставших быть собой.
Вот таким должен быть президент России по мнению коллективного Запада и либералов всех мастей и рангов!)
Боевые Инет хомяки окунитесь с головой в исторические факты.
Владимир Павлович Полеванов – уникальная фигура в российском госуправлении.
Он проработал в Правительстве в качестве вице-премьера и руководителя Государственного комитета России по управлению имуществом всего 72 дня, вступил в жестокую схватку с Анатолием Чубайсом и американскими кадровыми разведчиками, которые работали в этом ведомстве.
Приход к власти в России новой «элиты» во главе с Борисом Ельциным и развал Советского Союза в декабре 1991 года и правящие круги в США восприняли, как исключительно благоприятный факт для реализации идеи мировой «американской империи».
Правительство Ельцина консультировали более 300 американских специалистов, в том числе и сотрудники ЦРУ. Несметные народные богатства Советского Союза были проданы за бесценок, украдены и вывезены за рубеж – в основном в Америку.
Советник президента США Билла Клинтона Стоуб Тэлбот, не смущаясь, писал: «США купили СССР по ценовому соотношению «копейка за рубль». (на самом деле соотношение гораздо больше - копейка за тысячу рублей)
По состоянию на 1990 год в Российской Федерации работало более 30 тысяч промышленных предприятий, построенных в эпоху СССР. После приватизации их осталось в шесть раз меньше. Наибольший ущерб был нанесён при проведении залоговых аукционов. Аукционы проводились по коррупционным схемам.
В результате приватизации 90-х годов Россия по развитию экономики оказалась отброшена к уровню 1975 года и потеряла полтора триллиона долларов.
Но не все российские специалисты во власти поддавались такому мощному западному воздействию. Одним из тех, кто пришёл во власть в 90-е был Владимир Полеванов. Доктор геолого-минералогических наук и советник министра природных ресурсов Российской Федерации в наше время, с 1993 года возглавлял Амурскую область – центр золотодобычи в России.
В 1994 году Владимира Полеванова пригласили на пост руководителя Государственного комитета России по управлению имуществом. В руках Владимира Полеванова оказались главные рычаги управления процессом приватизации в огромной стране.
Однако, спустя всего 70 дней после начала работы, Владимир Полеванов был уволен. Что же произошло в этот период в России, в мире и в самом российском правительстве? Об этом Владимир Полеванов и рассказал в программе арабской редакции RT «Россия под управлением США. Пугающее свидетельство бывшего вице-премьера России». (видеоверсия на ютубе на текущий момент отсутствует).
Как американцы командовали в Госимуществе
– Для 90-х годов прошлого века Вы, совершенно неподходящая политическая фигура. Неординарная, если сравнить Вас с теми политиками, которые были тогда у власти. Вы абсолютно выбиваетесь из плеяды чиновников ельцинской эпохи. Особенно, учитывая то, как президент Борис Ельцин выстраивал отношения со своей командой. Так вот, почему он решил сместить Анатолия Чубайса и пригласить Вас на должность главы Государственного Комитета по управлению госимуществом. Как это произошло?
– Почему я был не такой, это понятно. У меня был 18-летний опыт работы на севере страны, на Колыме. Там сложные и суровые условия жизни, поэтому каждый знал друг друга, и каждый помогал другому работать в экстремальных условиях, которые многим даже трудно представить. Температура воздуха -63 градуса. Бензин замерзает при такой температуре и превращается в масло. Сталь лопается в несколько раз быстрее, чем обычнее. А мы в этих условиях работали, добывали золото.
Золотодобыча это та отрасль, где все обязаны были быть честными, иначе и не могло быть! Такого понятия, как обмануть, не выполнить обещания или не решить задачи, никто из нас не знал. Если в нашей среде появлялись такие люди, то они сразу же изгонялись из коллектива.
Это было большое чувство ответственности. Мы обязаны были выполнить любое задание, следуя главным принципам: «Умри, но сделай! Невыполнимых задач нет! Во всех своих бедах виноват ты сам!». Это исключительно правильные принципы, с которыми я начал работу на должности губернатора Амурской области.
Это означало, что в нашей администрации царила абсолютная честность. Никаких взяток никто не брал, и никто взяток не давал. Кроме того, я ликвидировал службу охраны, которая мне полагалась. Охрана должна была находиться у моего дома и быть со мной в машине.
Я сказал, что лучшая моя охрана – моя деятельность и моё поведение на посту губернатора. Специалисты объяснили мне, что если меня захотят убить, то снайперы не промахнутся и никакая охрана меня не спасёт, это бесполезно. Поэтому у меня был один охранник, он же мой водитель.
– У меня к Вам следующий вопрос такой. Есть такое впечатление, не только у нас, но и зарубежом, что такие люди, как Анатолий Чубайс или Борис Березовский, были в те годы некими «серыми кардиналами» во власти. Они подобно спруту держали в своих щупальцах все ветви власти, как официальные, так и теневые.
Тем более, что Борис Ельцин, как человек больной, перенесший несколько инфарктов к тому времени, не совсем был способен проконтролировать это и прекратить... взятки в виде коробок с деньгами точно носили чиновникам и они брали! И эти люди считали себя реальными властителями России.
Поэтому я удивлён, что Борис Ельцин Вас пригласил в правительство и удивлён тому, как эти люди позволили такому человеку, как Вы, стать вице-премьером и возглавить Государственный комитет по управлению имуществом России. В те годы, это был самая ключевая структура управления, когда в стране шла всеобщая приватизация.
– Есть два момента. Во-первых, ещё в должности губернатора Амурской области я контактировал по самым разным делам со всеми министрами страны. Ко мне, например, приезжал министр иностранных дел Андрей Козырев, чтобы помочь открыть дополнительные пограничные переходы между Китаем и Амурской областью, то есть, с Россией.
Приезжал Анатолий Чубайс, который, будучи главой Комитета по имуществу, предоставлял Амурской области ряд льгот для приватизации. Амурская область Чубайса особо не интересовала. У нас не было нефти, не было портов. Поэтому никаких выгод лично для себя он не видел.
Вот почему положительно реагировал на мои просьбы и помогал приватизировать имущество области эффективно, по закону и в интересах нашего региона. То есть, никаких проблем с центральной властью в Москве у меня не было.
Однако, несмотря на это, моё назначение на должность федерального уровня стало полной неожиданностью для всех! В том числе и для меня. Я узнал об этом только через два дня после назначения, когда меня вызвал в Москву сам Борис Ельцин!
– И Чубайс не знал?!
– Не знал. Хотя потом уверял, что моё назначение было его инициативой…
– А как это произошло? Борис Ельцин говорил с Вами перед назначением? он же должен был перед Вами какие-то задачи поставить?
– Нет, не говорил. Он сказал: «Я решил назначить Вас на эту ключевую должность. Работайте. Надеюсь, у Вас всё получится». Это, как учить плавать. Бросили в воду и плыви.
– Понятно. И даже премьер-министр Виктор Черномырдин с Вами не встречался? Неужели он ничего не сказал важного?
– Он тоже сказал: «Работайте!»
– Хорошо. А в каком состоянии находилось Госкомимущество, когда Вы получили должность его главы? Что Вас поразило больше всего, когда Вы пришли на эту должность?
– Меня больше всего поразило то, что в Государственном комитете по управлению государственным имуществом, как он назывался, не было ни одного отдела по специализациям. То есть, управлять имуществом никто не собирался!
– А чем тогда там надо было заниматься?
– Предусматривалась ускоренная приватизация в стране и любой ценой. Я это сразу понял и буквально в течение недели убедился в том, что такая приватизация, практически, приведёт к уничтожению страны. И эта же приватизация заложила в экономике мины замедленного действия, которые, как мы сейчас видим, срабатывают и наносят вред до сих пор. Эти мины надо было демонтировать обязательно.
– А кто тогда этим процессом управлял?
– Чубайс. С помощью американцев… Этими американцами были 35 советников, которые работали в российском ведомстве и определяли, что, как, и на каких условиях надо приватизировать. И после его ухода с поста, они при нём же и остались.
– Это означает, что 35 американских советников работали с главой Госкомимущества?!
– Да. Конечно, вместе с американскими сотрудниками работали и российские советники. Возглавлял эту группу кадровый разведчик США Джонатан Хэй.
– А что, об этом не знали?
– Знали все. Дело в том, что тогда игнорировались даже некоторые распоряжения Генеральной прокуратуры. У меня есть отчёт начальника отдела по надзору в сфере экономики Генеральной прокуратуры Сергея Верязова. Он написал в этом документе, что вопреки распоряжению правительства и президента были приватизированы российские порты, которые нельзя было приватизировать! Мы потом вынуждены были их национализировать, возвращать обратно. В этом же отчёте было написано о том, что проводилась даже приватизация оборонной отрасли! Это вообще представить сложно! И при этом запреты Генпрокуратуры игнорировались.
– А это Анатолий Чубайс пригласил на работу этих американцев?
– Либо Чубайсу настоятельно посоветовали их нанять. Разницы уже нет. Скорее всего, навязали, я думаю, сам он не мог нанять 35 американцев во главе с офицером ЦРУ.
Именно это и было для меня самым поразительным. В Госкомимуществе всеми командуют американцы, никто не хочет управлять имуществом и никто не хочет знать, сколько у страны имущества! Я первым же делом приступил, но, естественно, не успел, к составлению каталога зарубежного имущества России - бывшего Советского Союза. Это имущество стоило триллионы долларов, с учётом земли, зданий, построек. Ничего этого не было учтено, хотя новая власть существовала уже больше года. А если считать с 1991 года, то она существовала уже четыре года.
Тем не менее, такая примитивная мысль, как провести учёт и составить реестр зарубежного имущества, чтобы потом распоряжаться им нормально. Имущество не учитывали, и оно приносило прибыль кому угодно, но только не Российской Федерации. Американцы, которые были советниками у Чубайса, всё время подгоняли процесс, и приватизация шла стремительными темпами. Это мне было совершенно непонятно.
– И всё же, было ли ещё что-либо, что стало для Вас самым удивительным из того, что было сделано до Вас? Что было самым вопиющим фактом?
– Самым вопиющим было разрушение нашей оборонной промышленности. Оно шло целенаправленно, практически на всех наших закрытых оборонных предприятиях 10% акций имели американские, либо НАТОвские предприятия. В Советах директоров. И, практически, каждый из этих американцев знал, что и как производится на этих предприятиях. Даже на заводе «Компонент» ракетно-космической отрасли, который на 97% выполнял заказы Генштаба, работали американцы.
– То есть, им достаточно было купить 10% акций, для того, чтобы вмешиваться?
– Да! Но покупка акций была под запретом. И тогда американцы стали создавать там дочерние предприятия. На это наша сторона закрывала глаза и на правах владельцев дочерних предприятий они входили в Советы директоров. В те годы мы, практически, не были суверенной страной.
– Я хочу осмыслить всё это, чтобы понять механизм. Значит, американцы, понимая, что они юридически не могут напрямую купить наши предприятия, начинали создавать…
– ... совместные предприятия работающие в России и выкупали 10%, как минимум. На этой основе, это пророссийское предприятие входило в Совет директоров. И они получали доступ ко всем секретам, и ко всем технологиям, которые были.
– Хорошо. У меня есть те документы, которые Вы мне присылали. Например, письмо Генерального прокурора. Точнее, исполняющего обязанности Генпрокурора России Алексея Ильюшенко
– Именно. О разбазаривании госсобственности. Письмо начальника отдела по надзору за исполнением законов в сфере экономики Сергея Верязова. Все они огромное количество писем писали на имя премьер-министра Виктора Черномырдина, сообщая, что на самом деле происходит разрушение оборонной промышленности. И распродажа госсобственности. И что доступ к секретности, который надо охранять никто не сохраняет.
Ведь десятки лет американская разведка тратила силы на то, чтобы хотя бы приблизиться к нашим военным секретам… А тут вдруг получила сразу всё. Доступ ко всем тайнам для них просто открыли…
– Это был капитулянтский сценарий действий. Как будто мы действительно капитулировали перед западной разведкой.
– Мы и капитулировали. Более того, сам президент Ельцин заявлял, что России и армия не нужна! Бункер Сталина в Москве даже был приватизирован и превращён в ресторан. Я когда об этом узнал, у меня был просто шок. Исторический объект. На случай атомной войны он должен был быть главным штабом командования советских войск. И его переделали в ресторан!
– Я когда это изучил, у меня, правда, шок был.
– Шок был у всех. Поэтому мы и были, практически, капитулировавшей страной. У меня было письмо за подписью Евгения Примакова, который тогда руководил Внешней разведкой и за подписью руководителя ФСБ того периода. Сергей Степашин, был тогда. Они писали о том, что американские, так называемые, партнёры, проводят массовое анкетирование директоров российских оборонных предприятий под видом выбора кандидатов для инвестиций. Директора отвечали на сотни и сотни вопросов и в странах НАТО накопили настолько гигантский объём данных, что создали специальное подразделение, чтобы адаптировать данные об оборонной продукции к западным стандартам.
Но это ещё не всё. В структуры НАТО вызывали российских специалистов программирования, оплачивая им эти поездки, чтобы эти специалисты сами адаптировали русские данные к НАТО-вским стандартам.
– И я так понимаю, что они получили всё это, практически, за бесценок?
– Просто бесплатно. Те предприятия, которые стоили несколько миллиардов долларов, приватизировали за пять миллионов долларов, да ещё и с рассрочкой на 20 лет! Практически, в те, 90-е годы прошлого века, приватизация 50 процентов промышленности такой гигантской страны, как Россия, уложилась всего в один триллион рублей. При стоимости около четырёхсот-пятисот миллиардов…
– Да! В то время, как такая страна, как Венгрия, которая приватизировала 30% своих предприятий заработала больше. То есть мы всё отдавали даром.
– Раздача собственности шла за бесценок! Более того, в своей докладной по текущей ситуации я писал, что почти в 150 раз были занижены цены ваучеров. Ваучеры – это ценные бумаги о приобретении доли государственного имущества, должны были стоить в России не 10 тыс. рублей по деньгам того периода, а самое малое - 1,5-2 миллиона рублей.
В те годы люди продавали свои ваучеры за ту сумму, на которую можно было купить бутылку водки или пару килограммов сахара. А если бы ваучер стоил два миллиона, согласитесь, каждый бы получил возможность на серьёзную долю государственной собственности и мог бы разумно ей распорядиться. Её бы никто за сахар не продавал.
Анатолий Чубайс лжёт, когда говорит сейчас, что им было всё равно, как приватизировать, и что главной была задача, как можно быстрее раздать государственную собственность, чтобы «вбить гвоздь», как он пафосно говорит, «в крышку гроба коммунизма».
На самом деле, приватизация была нужна для того, чтобы распродать собственность между своими людьми. И это было то, чего хотели американцы.
Все аукционы по продаже предприятий проводились между приближёнными Анатолия Чубайса, полностью работавшие по указаниям американцев. Именно американцы устанавливали правила игры, поэтому всё лучшее из предприятий попадало к ним. Был период, например, когда 90% нашей металлургической промышленности принадлежало Западу, тогда же они пытались забрать все нефтяные предприятия.
Почему компания ЮКОС была ликвидирована? Это было абсолютно правильно. ЮКОС уже был готов к продаже. Практически, Михаил Ходорковский был арестован за неделю до того, как собирался передать все активы ЮКОСА американцам. После этого вернуть акции российскому государству было бы намного сложнее.
– А тогда также происходило? То есть, российский владелец, которому всё это принадлежало, периодически…
– Периодически продавал акции Западу. И это, в принципе, недопустимо. Я специально проанализировал состояние дел по нефтяной промышленности в мире.
Все нефтедобывающие страны без единого исключения имеют нефтяные компании в собственности государства. Норвегия, Ближний Восток, Венесуэла, практически все. У меня даже есть полный список. Единственное серьёзное исключение это США. Но, в США 85% нефти расположено на федеральных землях, что уже является ограничением для владельцев.
За нефтяными компаниями следят три совершенно разных подразделения. Министерство внутренних дел, Служба по ценным бумагам и Министерство горной промышленности. Компании обложены жёсткими ограничениями. И этим они отличаются от наших государственные компаний, которые таких ограничений не имеют.
В частности, американская Служба по ценным бумагам требует от каждой частной компании доказательств существование запасов. Эта служба проводит независимый аудит и если он её не устраивает, то Служба снимает с биржевых торгов все, без исключения, акции, и никаких поблажек в этом случае не бывает. И не меньшие требования к нефтяным компаниям предъявляет тот штат, на территории которого эта структура располагается.
По сути, компания получает максимум 10-12% прибыли и счастлива этому! Счастлива, что ей дают работать и не ликвидируют. Поэтому, нефть – это главное достояние. Уж насколько слабым был Алжир, как освободился от колонизаторства Франции, но первым действием провёл национализацию промышленности.
Да и Ливия тоже национализировала. Почему Венесуэлу сейчас терроризируют? Потому что Венесуэла входит в пятёрку крупнейших стран нефтяных мира, и она тоже национализировала свою промышленность.
– Но постепенно американцы всё себе присваивают. В Ливии забрали, в Ираке забрали.
– Хотят в Иране вернуть своё влияние. В Иране не выйдет. Но в Венесуэле вполне вероятно, что выйдет. Венесуэлу вполне могут американцы додавить. Иран – нет. Иран – это сверхконсолидированная страна, с устойчивой идеологией, с сильной армией, хорошим географическим положением. Ну, и там ещё, и без пяти минут, создание ядерного оружия. Они же мгновенно создадут препятствие для всего мира. У них же более двух тысяч, если не ошибаюсь, орудий, по берегам Ормузского пролива. Обычных орудий, которые потопят любой танкер и которые уничтожить невозможно.
Ровно 20 лет назад в Москве президент Беларуси Александр Лукашенко и президент России Борис Ельцин подписали Договор о создании Союзного государства. Документ, как это прописано в нем, приняли, «руководствуясь волей народов России и Беларуси к единению и опираясь на общность их исторических судеб, заботясь о жизненных интересах своих граждан».
19 лет договор был просто одним из многих документов, подтверждающих «крепкие дружественные связи братских народов». Но год назад он заиграл новыми красками — началась подготовка дорожных карт для «более углубленной интеграции» в рамках договора 20-летней давности.
«Рыбкин и Лукашенко оставили после переговоров немало пустой тары из-под крепких напитков»
Александр Лукашенко всегда был сторонником интеграции с Россией и до того, как стал президентом, даже заявлял об этом с трибуны в Москве. Например, в мае 1994 года он выступил в российской Государственной думе, где предложил восстановить СССР. Никаких политических последствий это заявление не имело, но принесло Лукашенко дополнительную популярность среди электората.
Избравшись президентом, Лукашенко сделал союз с Россией своим внешнеэкономическим приоритетом — вопрос об экономической интеграции с этой страной был вынесен на республиканский референдум 1995 года. И до договора 1999 года Беларусь и Россия подписали четыре интеграционных документа: Договор о дружбе, добрососедстве и сотрудничестве между двумя государствами, Договор об образовании сообщества Беларуси и России, Договор о Союзе Беларуси и России, Декларацию о дальнейшем единении Беларуси и России.
В книге мемуаров «Президентский марафон» Борис Ельцин писал, что особенно трудным для СНГ был 1997 год, когда был подписан Договор о Союзе Беларуси и России, который потом лег в основу Договора о создании Союзного государства.
«Мы прошли через несколько испытаний, и первое испытание, как ни странно, российско-белорусский договор», — вспоминал Борис Ельцин.
Первый вариант Договора о Союзе Беларуси и России был готов к началу 1997 года. С российской стороны его писал вице-премьер Валерий Серов, с белорусской — глава администрации президента Михаил Мясникович и министр иностранных дел Иван Антонович. Текст договора был направлен двум президентам. Из него выходило, что Беларусь и Россия перестанут существовать по отдельности и станут новым объединенным государством.
Торжественная церемония подписания Договора об образовании Союза России и Беларуси во Владимирском зале Большого Кремлевского дворца, 1997 год. Фото: 90s.by
Вот тут-то и выяснилось, что устав нового союза совершенно не соответствует тем идеям, которые были одобрены мной при обсуждении концепции будущего союза. То, что придумали разработчики, по сути означало одно — Россия теряет свой суверенитет», — вспоминал Борис Ельцин.
При подписании договора в таком виде появлялось новое государство, с новым парламентом, новой высшей исполнительной властью, так называемым Высшим Советом Союза. И решения этого органа обязательны для российского президента, правительства, всех исполнительных органов власти России. В уставе говорилось, что главой Высшего Совета новой федерации по очереди должны были быть белорусский президент и российский. Два года один, два года другой. Так что два года Российской Федерацией должен был управлять белорусский президент Александр Лукашенко.
Борис Ельцин вспоминал, что документ этот был поддержан не только спикером Госдумы России, не только огромным количеством российских чиновников, он, уже подписанный, лежал на столе у президента Лукашенко. Назревал крупный международный скандал. Для исправления ситуации к работе пришлось срочно подключить Администрацию президента России. Юристы обнаружили «целый ряд и других вопиющих нарушений Российской Конституции».
«Я написал письмо Александру Григорьевичу, в котором просил отложить подписание договора с целью всенародного обсуждения его положений. Однако такой демарш российского президента — откладывание уже готового к подписанию договора — должен был стать для белорусского президента не самым приятным сюрпризом. Я возложил эту деликатную миссию — вручение письма — на Ивана Рыбкина, секретаря Совета безопасности. Я до сих пор глубоко благодарен Ивану Петровичу Рыбкину за терпение и настойчивость. Он и Лукашенко провели вместе много часов и, как говаривают злые языки, оставили после переговоров немало пустой тары из-под крепких напитков. Это была настоящая славянская дипломатия», — вспоминал первый президент России.
Александр Лукашенко пошел на уступки и вскоре, 10 апреля, был подписан новый текст договора, который, по сути, стал договором о намерениях к межгосударственному объединению. А 23 мая 1997 года состоялось подписание Устава Союза Беларуси и России.
«Президент Лукашенко на подписании договора выглядел бледным, но спокойным. Мы оба были абсолютно уверены в том, что государственная интеграция не за горами. И действительно, в 2000 году после ратификации Договора о создании Союзного государства парламентами двух стран он вступил в силу. Она состоялась, полномасштабный союз двух стран стал реальностью», — писал Ельцин.
Год искали «тонкие» места для углубленной интеграции
Договором 1999 года о создании Союзного государства было запланировано многое, что так и осталось на бумаге: единая валюта, единый суд, единая таможня, а также единый парламент. Среди реализованных целей договора — создание единого экономического пространства, которым в 2015 году стал ЕАЭС. В документе также прописывали «проведение согласованной внешней политики и политики в области обороны». Сказать, что первую часть пункта Беларусь выполняет безукоризненно, нельзя. Например, Крым официальный Минск не признал российским.
Александр Лукашенко и Борис Ельцин во время подписания Договора о создании Союзного государства России и Беларуси, 8 декабря 1999 года. Фото: Александр Сенцов, Александр Чумичев/ТАСС
Согласно договору, по мере становления Союзного государства планировалось рассмотреть вопрос о принятии его Конституции. Кроме того, в Союзном государстве должны быть единые Высший Государственный Совет, парламент, Совет министров, Счетная палата, Комиссия по правам человека, суд Союзного государства, в который должны входить 9 судей.
Но из всех органов управления сегодня в Союзе функционируют Высший Государственный Совет, Совет министров и постоянный комитет Союзного государства. Единого парламента также сегодня нет, функции парламента Союзного государства выполняет парламентское собрание Союза Беларуси и России.
В 2007 году в интервью немецкому изданию Die Welt Александр Лукашенко заявил, что Россия так и не приступила к выполнению договора о создании Союзного государства.
— Мы должны были выработать, согласно Договору о создании Союзного государства, некий образ, некую форму Союзного государства и прописать в Конституции. Россия фактически полностью растоптала практически весь этот договор, — говорил Лукашенко.
Но год назад Россия, вряд ли на радость руководству Беларуси, вспомнила о договоре. Премьер-министр России Дмитрий Медведев недвусмысленно дал понять: далее Беларусь будет получать дешевые нефть и газ только при условии «более углубленной интеграции» в рамках договора о создании Союзного государства от 8 декабря 1999 года.
Целый год рабочая группа, которую в Москве прозвали «Орешкина-Крутого» (по фамилиям министров экономики двух стран), изучала, переосмысливала, а, по-хорошему, просто пыталась найти пункты договора, из которых можно слепить эту углубленную интеграцию. Как итог — 31 дорожная карта. Что конкретно прописано в этих документах, знают только члены рабочих групп — общественности предмет подписания так и не предъявили.
Со слов министра иностранных дел Беларуси Владимира Макея мы знаем лишь то, что во время обсуждения плана интеграции со стороны России звучали «абсолютно неприемлемые» предложения. То есть какие-то политические вопросы Россия пыталась продвинуть, но чего они касались, до сих пор неизвестно.
Переговоры продолжались до позднего вечера 7 декабря. Очередные переговоры глав государств ожидаются 20 декабря.
В Минске во время встречи президентов России и Беларуси прошла акция протеста против углубленной интеграции.
Читать полностью: https://news.tut.by/economics/664106.html
Два основных момента, чётко характеризующие эпоху Ельцина, за их нынешним почти полным исчезновением, остаются актуальными и сегодня — это свобода слова и свобода предпринимательства. При всех серьёзнейших недостатках государственных реформ и общей полуанархическо-полубандитской атмосфере 90-ых, возможность открыто заявлять свои мысли, относительно безопасно митинговать-пикетировать, а также на свой страх и риск заниматься бизнесом, стали для многих людей реальной возможностью окончательно порвать с совковым прошлым, окунуться в атмосферу состязательности идей и практически ощутить на своём опыте то, о чём раньше многие люди лишь мечтали, либо видели нечто подобное исключительно в кинематографе, причём, как правило, западном.
Все эти искромётные передачи, дискуссии, журналистские расследования и баталии на страницах новоиспечённых газет и таблоидов, а также в пёстром и «непричёсанном» телевизионном эфире — они явились лучшим временем для становления отечественной, ныне почти полностью разгромленной, журналистики. В 90-е годы прошлого столетия России, когда пресса была фактически предоставлена самой себе, когда отсутствовала государственная цензура, притом, что начинала образовываться корпоративная, имелась реальная возможность обозначить все спектры политического поля, сформировать среду для обсуждения любых насущных вопросов, а стало быть, получить тот самый необходимый компонент гражданского общества, позволяющий как оперативно доводить информацию до зрителей и слушателей, так и власти — принимать адекватные процессуальные решения.
Молодое предпринимательство, выпущенное в дикое поле рыночных отношений, стало для страны, буквально несколько лет назад жившей по плановым разнарядкам ЦК, своеобразной игрой в русскую рулетку, когда основам ведения бизнеса многим приходилось учиться путём набивания шишек — как себе, так и другим. Вместе с тем, мы вынуждены признать, что редко какой переходный период в развитии любого социума обходился без эксцессов. Этому стали свидетелями все, кто имел какое-либо отношение к сырьевой, промышленной, финансовой, информационной и др. сферам России постсоветского периода.
Бытует мнение, что вышеозначенные свободы ельцинской эпохи стали доступны широким слоям граждан лишь потому, что бывшая партноменклатура, ускоренными темпами перекрасившись в либералов, была занята дележом богатого советского наследства. Проще говоря, мол верхам тогда было не до мелочей вроде «кто что скажет», да и понятие репутации их особо не волновало. Отчасти это так, но тем не менее, окно возможностей для стремительно тогда нарождавшегося «среднего класса», открытое в том числе и в страны Запада, особенно после долгого периода «железного занавеса», не могло не срезультировать в образование целой прослойки людей, которые в основной своей массе сейчас стремятся покинуть путинскую западню (если уже не сделали это), во избежание всё того же, по-советски традиционного, практически сталинского «раскулачивания». О нынешнем состоянии свободы слова в России, я полагаю, говорить и вовсе не требуется.
Резюмируем, при Ельцине:
1. Рубль стал конвертируемым, товарный дефицит исчез, а с ним - и очереди, этот неизменный атрибут советского образа жизни как лагерно-распределительной системы.
2. Введение понятия частной собственности в Конституцию РФ.
3. Произошёл роспуск колхозов/совхозов, началась приватизация земель, в т.ч. с/х назначения.
4. Впервые за долгое время, Россия из импортёра стала экспортёром зерна.
5. Были фактически сняты цензурные ограничения, появилась реальная свобода прессы.
6. Был снят «железный занавес», стало возможным выезжать за границу.
7. Красно-коричневый путч 1993 г. был подавлен с минимальными потерями, а большинство его участников и руководителей были амнистированы.
8. Произошло кардинальное изменение имиджа России в Европе и на Западе. Вошли в мировую информационную сеть. Страна была принята в «Большую Восьмёрку».
Президент Бориска Ельцин
Обманул нас, как индейцев-
Воду огненную пил,
Всю Державу разорил:
Пусть горит в аду за пьянство
И за наше окаянство.
Взять с собой побольше вкусняшек, запасное колесо и знак аварийной остановки. А что сделать еще — посмотрите в нашем чек-листе. Бонусом — маршруты для отдыха, которые можно проехать даже в плохую погоду.