Расскажу я вам так и быть одну не слишком приглядную историю о заразном заболевании которое имело место быть в славном городе Николаеве в артилерийской учебке в Ракитной Роще.( при СССР)

Глава1.Погружение в говно.

Август.Украинская ССР.Жара.Время 16.30 И я обычный солдат иду заступать дневальным в санчасть.По приходу в санчасть выяснилось что в нашей части имеется мини эпидемия дизентерии (об этом правда помалкивают и никто из курсантов об этом не знает.)Под это дело выделена целая палата.И больных около 30 человек. 

Какая задача у дневального ? Правильно мыть и убирать ввереный участок.Один из таких участков туалет,в  который с о скоростью метеоров летают больные со второго этажа посрать.После их посещений весь туалет и все стены в таком жиденьком красноватом говнице.А прослужил я всего 15 дней в армии поэтому отношусь к этому очень отвественно мою все специальной щеткой и все время мою руки, но перчаток нет тк их нет еще пару лет до наступления капитализьма.

Вечером всего в 21.00 чувствую что я както умираю - жар и срачка началась.Хорошо хоть на вечерней проверке какой то санинструктор из санчасти померял температуру ( было под 39,5) и сразу определил что я заразился дезинтерией и сказал чтоб я отнес хб к себе в батарею получал халат и шел искать место  среди прокаженных дезинтерийщиков в палату.

Глава 2  . Умирать мест нет.

Хб я не отнес ,а забрал с собой ( это важно ).Пришел в палату а там коек 25 а больных уже 33! Я сел на табуретку и просто наверно умирал -такого ужасного состояния я не спытывал никогда раньше.Как спать и где было не понятно тк было очень тесно.И тут услышал голос с сильным армянским акцентом-,,брат ложись сюда я вижу тебе совсем плохо,,.

На 2х сдвинутых железных армейских кроватей маленький армян лег посередине на 2 железки а мне дал свое место.(думаю также с ним поступили когда и его прихватило).Я постелил свое хб между кроватей чтоб аре было мягче лежать.И целую ночь и день то проваливался в зыбытье то летел вниз в туалет чтоб ( ну вы догадались).Удивительно но я не обосрался во сне.Специфика  дезинтерии такова что вы постоянно пьете но вода выходит почему то через прямую кишку.И времени между тем как у вас появился позыв в туалет и моментом снять трусы всего 5 секунд.

Глава 3. Выздоровление-трудотерапия наше все.

Через 3 дня пришел прапорщик и сказал что у кого есть форма можно и нужно помочь поработать.Причем обратился он к нам как в фильме про Шурика.только сказал так - ,, ну что товарищи выздоравливающие, у кого есть форма тот может поработать.,,

Нужно сказать что никакого лечения в санчасти кроме выдачи непонятных таблеток не было.От этих таблеток так кружилась голова что для прохода в дверь приходилось держаться за стену.Так же палату не проветривали совсем и жратва была далека от диет питания.И так как форма у меня была с собой и еще у 2х одесситов тоже мы пошли работать.Рыли конечно же траншею для чего зачем неясно но рыли мы так как будто это было на Сатурне ведро с землей было невозможно поднять а после 5 лопат приходилось отдыхать по 5 минут.

Но самое главное что мы вышли за забор и конечно как прапорщик отвалил пошли в магазин набрали сметаны ,булочек и нарвали слив - они уже тогда поспели.И все это дело слопали .И вы не поверите на следующий день мы все кто ходил на траншею выздоровели.В отличии от тех кто еще долечивался в санчасти.

Думаю что свежие фрукты,молочное и проветривание при физ нагрузке легких свежим воздухом  - реально помогли. Хотя каждый день когото выписывали но пока было лето каждый день до 5 чел попадали с дезинтирией- а прапорщик тоже лечил своим особым методом.

Эпиграф:

Умирает мужик от дизентерии. Безнадёжный случай. Зовёт врача:

- Доктор, у меня последняя просьба. Обещайте, что выполните!

- Слушаю.

- Напишите в справке о смерти, что я умер от сифилиса.

- Но зачем?

- Пусть думают, что умер как мужчина, а не как засранец.

Дело было летом 1986 года. Я закончил восьмой класс, и часть каникул проводил у двоюродной бабушки Нюры в небольшом старинном городке во Владимирской области. Родных внуков у неё не было, поэтому нерастраченная любовь выплёскивалась на меня.

Рыбалка там была отменной: лещ, язь, чехонь на Клязьме, щука и окунь на Глубоком озере, а вот обычных карасей почему-то поблизости не водилось. Поэтому однажды приятель уговорил меня свозить его в деревню, где жила моя родная бабушка (ну и мама летом с ней): там было несколько карасиных озёр. Примерно полчаса на автобусе и километров пять пешаком по просёлку – не так уж далеко.

Августовское утро не предвещало ничего плохого. Мы шустро добрались до места, раскинули удочки, начали рыбачить. Клёв был умеренный: к обеду мы наловили десятка по три карасей и засобирались домой.

Ещё на озере я почувствовал, что у меня поднимается температура. В течение учебного года это всегда радовало, ибо гарантировало недельку незапланированных выходных, но летом, понятно, болеть не хотелось. Мелькнула мысль: а не остаться ли в деревне? Но всё же решил возвращаться: телефона не было, а приятелю пришлось бы сделать немалый крюк, чтобы предупредить мою бабушку Нюру.

Когда мы добрели до автобусной остановки на трассе Горький-Москва, я уже еле передвигал костыли, поэтому мы опоздали на запланированный рейс, а судя по расписанию, ждать следующего надо было около двух часов. Дико хотелось пить. Я свалился на траву, чувствуя себя нокаутированным боксёром. Потом меня начало рвать…

Кое-как добрались до дома. Бабушки не было, ключ лежал под крыльцом. Я напился воды и рухнул на диван.

Нельзя сказать, что я спал. Скорее, это был бред сродни наркотическому: накануне я дочитал «Айвенго», и комната наполнилась рыцарями, разбойниками, прекрасными дамами… Я вёл с ними вполне осмысленные диалоги, не знаю, вслух или про себя.

Потом я очнулся и понял, что мой кишечник хочет опорожниться. Туалет был во дворе, я побоялся, что не добегу, поэтому приземлился в кладовке на эмалированное ведро, которое бабушка каждый вечер ставила в сенях, чтобы среди ночи не ходить по-маленькому на улицу. Из меня полилась мерзкая красно-бурая жижа со странным запахом. Сил, чтобы выплеснуть это дерьмо, у меня не было. Я закрыл ведро крышкой, уполз на кровать и продолжил общаться с героями Вальтера Скотта.

Пока бабушка не вернулась, я ещё раза четыре сгонял на ведро, иногда меня начинало выворачивать наизнанку, но желудок был пуст.

Бабушка, конечно, здорово перепугалась и тут же вызвала Скорую. Врач, услышав слово «понос» сразу велел собираться и только хмыкнул:

- Ты у нас шестой за сегодня. Дизентерия, дружок. Поедем в инфекционку...

О своих больничных впечатлениях расскажу попозже, а то и так слишком большой пост получился.