Сын отставного подпоручика из Воронежской губернии не только создал легендарную «трехлинейку», служившую России больше века, но и положил начало великой русской оружейной школе.

В апреле 2014 года исполняется 175 лет со дня рождения Сергея Мосина — человека, создавшего «первую русскую винтовку». Знаменитая «Трехлинейка» конструкции Мосина стояла на вооружении нашей страны весь XX век, став настоящей легендой. Но главное даже не это — а то, что именно от Мосина ведет свое начало российская оружейная школа. И как для русских университетов был нужен свой Ломоносов, так и нашим конструкторам был нужен свой Мосин. О самой «трехлинейке» и роли Мосина в истории нашей страны aif.ru поговорил с оружейным экспертом, автором книг и статей по историческому и современному вооружению Максимом Попенкером.

Андрей Павлов, aif.ru: — Винтовка Сергея Ивановича Мосина создается в 1891 году, но до сих пор она актуальна, она весь XX век прожила с нашей страной. Она настолько хорошо была спроектирована?

Максим Попенкер: — Была насущная необходимость изначально перевооружения. Последние 20 лет XIX века шла промышленная революция, активно развивалась и химия, и машиностроение. В начале XIX века калибр оружия составлял 16−18 миллиметров. К началу описываемой нами эпохи калибр уменьшился примерно до 10−12 миллиметров. Это уменьшение массы оружия, уменьшение массы патронов, увеличение дальности стрельбы, увеличение скорости пули. В 1890-е годы назрело уменьшение калибра примерно до 8 миллиметров. В России на тот момент штатной винтовкой была однозарядная винтовка Бердана калибра 4,2 линии, то есть примерно 10,6 миллиметров. Она была однозарядной, при том что в тот момент в мире уже появились магазинные винтовки, резко повысившие скорострельность. Нужен был новый патрон.

Разработчиком нового русского патрона был полковник Роговцев, он входил в спецкомиссию специальную, созданную Артиллерийским комитетом. Был создан трехлинейный патрон. Я напомню: 3 линии — это 3/10 дюйма или 7,62 миллиметра. Под этот патрон разрабатывалось несколько вариантов винтовок, в которых участвовал в том числе и капитан Сергей Иванович Мосин. Он был начальником оружейной мастерской Тульского оружейного завода, образованный человек, имевший представление о производстве. Первыми его работами были магазинные винтовки именно под патрон еще с дымным порохом и популярным тогда магазином в прикладе. На тот момент военные считали это перспективным вариантом.

— Но эти разработки не были приняты на вооружение?

— Нет. Существует легенда о том, что якобы французы пытались купить у Мосина конструкции его прикладного магазина. Эта легенда ничем не подкрепляется. Хотя бы потому, что это уже была устаревшая концепция на тот момент, у самих французов была винтовка Лебеля с подствольным магазином, более ёмким. И в русской армии эксперты решили, что серединный магазин также перспективен.

Так получилось, что целый ряд высокопоставленных чинов, начиная с военного министра, не очень верили в способности отечественных оружейников. Они активно применяли иностранные модели, и основным конкурентом Мосину стал бельгийский промышленник Леон Наган. Его винтовка тоже испытывалась в России.

И винтовки в этом соревновании шли «нос к носу». Кстати, на западе нашу трехлинейку называют «Винтовка Мосина-Нагана». За Наганом стояло его производство в Бельгии с профессиональными мастерами. К сожалению, в мастерских, в которых работал Мосин, такого качества обеспечить было невозможно, и поэтому был ряд проблем с первоначальной винтовкой Мосина. В результате принято решение взять на вооружение обойму системы нагана. На самом деле у Нагана купили права на всю его конструкцию винтовки, за что заплатили 200 тыс.руб. золотом. Но использовали только обойму, а все остальное — затвор, конструкция магазина — это все самостоятельные разработки Сергея Ивановича Мосина при участии целого ряда русских офицеров. Там 90% это система разработки Мосина и русских офицеров, а 10% — разработка Нагана. Мосин был не главой комиссии, он был конструктором. Он непосредственно создавал эту винтовку, руководил разработкой чертежей. Да, комиссия оказывала влияние, но окончательная ответственность лежала на Сергее Ивановиче. Он был как сейчас говорят, ведущим конструктором системы.

Тогда император Александр Третий подписал приказ, давший винтовке название «трехлинейной образца 1891 года». Здесь не было никакого афронта в адрес Сергея Ивановича, все остальные предыдущие винтовки ровно так же именовались без упоминания. И уже потом, в советское время, была введена практика применительно к стрелковому оружию именовать его по имени главного конструктора — Токарев, Дегтярёв, Фёдоров, Мосин.

— Стоявшая на тот момент на вооружении винтовка Бердана — американская разработка?

— Да, это были разработки зарубежных конструктов, но уже система Бердана создавалась при очень активном участии русских инженеров. Это был 1 шаг на пути, уже, собственно, к своей к русской винтовке.

— То есть необходимость была не только в технологически новом оружии, но и в начале своей оружейной школы?

— Совершенно верно. Это Сергей Иванович Мосин закладывал основы русской оружейной школы, которую потом очень успешно развил полковник, а затем генерал Фёдоров.

У него был небольшой опыт, он был начальником оружейной мастерской, знал, как производится, как устроено оружие. Большого опыта конструирования оружия как такового у него не было, это была первая из проблем как Российской Империи, так и раннего начала СССР — отсутствие собственной школы конструирования оружия. В России этим занималось только небольшое количество офицеров и изначально они ориентировались в основном на иностранный опыт. Но, тем не менее, первый результат оказался достаточно неплохим и вполне на уровне техники, идей и тактики того времени.

— И пришлось преодолевать инерцию чиновников, которые не верили в своих оружейников?

— Да, был такой приоритет, что смотрели в первую очередь на иностранцев. «Западнопоклонничество» — далеко не сегодняшний термин. И мы помним, что в XIX веке отечественные элиты зачастую на французском языке разговаривали лучше, чем на родном, поэтому промышленность, и главная конструкторская деятельность она была отдана во многом иностранцам на откуп. С большим трудом приходилось создавать свою школу. Как раз у её корней и стоял Сергей Иванович Мосин.

— Комиссия с Мосиным должна была разработать винтовку под условия не только нашей армии, но и промышленности?

— Нужна была дешевая в производстве винтовка, к тому же простая в обслуживании, с ней должен был справиться простой рекрут. Первичная потребность в этих винтовках исчислялась в 2,5 млн стволов. Это по тем временам огромная сумма. Российской армии приходилось действовать и где-нибудь в полярных условиях, и в туркестанских пустынях, и в болотах. Винтовка могла оказаться в очень жестоких условиях эксплуатации. Плюс тогдашняя малая обученность рекрутов. Нельзя сказать, что русский рекрут был более отсталым, чем британец. В первую очередь были важны очень жестокие условия эксплуатации плюс огромные масштабы армии. Повышение стоимости винтовки на рубль автоматом повышает стоимость перевооружения на огромные суммы.

Любой конструктор хочет сотворить что-то оригинальное и, как любят говорить, «не имеющее аналогов». А оружие не должно «не иметь аналогов», оно, как любой инструмент, должно выполнять должным образом функции, укладываясь в определённые параметры. И крайне важным было умение сформулировать свои собственные требования, с учётом своей армии, своей промышленности, своих возможностей, своей логистики. Нарисовать, написать такие требования, чтобы в них можно было уложиться и чтобы получившийся результат был как минимум не хуже основных конкурентов.

— А наша промышленность могла обеспечить нашу армию винтовкой?

— Первоначально промышленность не успевала, поэтому, учитывая большие потребности, было принято решение изначально заказать часть винтовок во Франции. Просто для того, чтобы ускорить первоначальное перевооружение, пока Ижевский, Тульский и Сестрорецкий заводы налаживают производство. Но уже к 1900 году потребности мирного времени наша промышленность полностью обеспечивала. Вопрос недостатка винтовок резко возник в годы Первой Мировой войны, но здесь ситуация для русской армии была абсолютно не уникальной. Тогда винтовки Мосина начали заказывать в США, из-за неспособности американских компаний произвести их в нужном количестве заказывалось большое количество японских винтовок Арисака под японский патрон. Это не было уникальной ситуацией, в то же абсолютно время англичане заказывали свою винтовку образца в США. Французы точно так же заказывали в США свои винтовке. Если бы немцам было бы у кого заказывать, они бы точно также заказывали винтовки Маузера.

Промышленность всех европейских стран, даже в принципе идеология и правительств оказались не готовы к масштабу мировой войны. Не было ещё в истории человечества столь массированной, столь индустриализированной войны. Никто не мог предполагать, что она будет столь огромной и потребует таких ресурсов.

— Были ли у Мосина другие «большие» успешные разработки?

— К сожалению, никаких других серьёзных разработок не было. Сергей Иванович занимался доведением винтовки. Но у огромного количества конструкторов нету и этого. Эта винтовка прослужила нашей стране Русско-японскую войну, Первую Мировую, Гражданскую, Великую Отечественную войну, и ещё потом десятилетие после Великой Отечественной на ее базе делали спортивные винтовки, с которыми советские спортсмены выигрывали золотые медали на международных чемпионатах.

И оружейная школа ведет свою историю оттуда. Этим Мосин себя в веках оставил.

Источник: Аргументы и факты