Куда ты, время?
Мы учимся в 11 классе. В течение 5 лет с подругой, вдвоем, ходим поздравлять дедушку, Леонида Аркадьевича, с 23 февраля и 9 мая по поручению школы. А дед - заслуженный Герой Советского Союза, хороший человек, да и жена у него славная, маленькая такая, обнимет его, к груди прижмется, голову повернет и смотрит на нас. Прямо обнять обоих хочется!
Саша попросила позвонить ветерану и спросить: когда ему будет удобно, чтобы мы подошли поздравить. Позвонила, поговорила, положила трубку, говорю с подругой. Рассказываю то, что сказала по телефону:
-Здравствуйте! Как дела? Как здоровье?
Тоненький, почти детский, голос отвечает: -Здравствуй, внученька, да ничего... Хожу пока и то хорошо...
-Скажите, Леонид Аркадьевич дома? Мы хотели с подругой опять Вас навестить!
-Ох, ласточка... - чуть не плачет - схоронили его... Схоронили...
-К-как?! Как схоронили?
Подруга заплакала. Под ложечкой засосало. Стыдно... Ой, как стыдно стало...
И страшно. Неужели мы стали совсем взрослыми?
Эх, люди, люди. Обидно за тех, кто не помнит не то, что ветеранов, но даже своих родных бабушек и дедушек, пусть даже они не воины. Люди так боятся представлять военное время, что не желают думать о нем. "Прошли через войну - молодцы, а нам войны не надо".
Наши ветераны тоже войны не хотели.
Саша попросила позвонить ветерану и спросить: когда ему будет удобно, чтобы мы подошли поздравить. Позвонила, поговорила, положила трубку, говорю с подругой. Рассказываю то, что сказала по телефону:
-Здравствуйте! Как дела? Как здоровье?
Тоненький, почти детский, голос отвечает: -Здравствуй, внученька, да ничего... Хожу пока и то хорошо...
-Скажите, Леонид Аркадьевич дома? Мы хотели с подругой опять Вас навестить!
-Ох, ласточка... - чуть не плачет - схоронили его... Схоронили...
-К-как?! Как схоронили?
Подруга заплакала. Под ложечкой засосало. Стыдно... Ой, как стыдно стало...
И страшно. Неужели мы стали совсем взрослыми?
Эх, люди, люди. Обидно за тех, кто не помнит не то, что ветеранов, но даже своих родных бабушек и дедушек, пусть даже они не воины. Люди так боятся представлять военное время, что не желают думать о нем. "Прошли через войну - молодцы, а нам войны не надо".
Наши ветераны тоже войны не хотели.