Даже для учителя военного дела изобразил погоны от рядового до маршала всех родов войск.

в школе я считал, что художник должен рисовать как можно точнее. И стремился к этому. Как-то у девочки дома делали классную стенгазету. Рисунок на ней нужно было сделать по открытке. Я решил точно скопировать открытку, даже размеры её. Возможно, чтобы удивить окружающих. Подходит мама девочки и говорит:

«Зачем вы наклеили открытку? Лучше бы нарисовали». В одно время популярны были индийские фильмы. Одноклассник попросил меня нарисовать портрет Раджа Капура из фильма «Бродяга». Я нарисовал, и он дал мне за рисунок один рубль.

Это был мой первый заработок искусством.

В шестом классе с Николаем Ильичом ходили в поход по местам боевой славы.

Он чертил маршрут движения, ориентировался по компасу. Ночевали в школах на матах в спортивных залах. Первая ночь была в Бобровке. На подходе к Понырям прошли по полю, где было большое танковое сражение. На пьедестале стоял танк. В Понырях впервые попал в столовую. Нам дали гречневую кашу-«размазню». Некоторые ребята по незнанию или по шалости насыпали в неё всю стоящую на столе соль, добавили весь горький перец и, чтобы было ещё вкусней, заправили горчицей. Есть было невозможно. Продолжали свой путь через деревню Самодуровка. Прошли по опушке леса, сплошь усыпанной ржавыми патронами, круглыми погнувшимися дисками от автоматов и многими другими железками.

Там даже трава не росла. Нас предупредили в лес не заходить, так как ещё сапёры не прошли. Следующей на пути была деревня Теплое. Издалека показалась большая стела, а рядом на высоком пьедестале возвышалась пушка.. По брёвнышкам мы забрались к пушке и сфотографировались. Николай Ильич проводил с нами зарядку, научил плавать на спине ногами вперёд. Пароходиком. До сих пор помню этот приём и потому плаваю именно так.

Особенно, если плаваю в бассейне. Тогда не приходится ударятся головой об стенку бассейна. Видно куда плывёшь.

Не забыть, как Николай Ильич всем ученикам школы объявил, что над нашим районом будет пролетать первый искусственный спутник Земли. Вечером к назначенному часу пришли к школе дети из всех близлежащих селений, в том числе и возовские ребята преодолели три километра, чтобы посмотреть на первый спутник Земли. Собралось много людей.

Внимательно смотрели на чистое темнеющее безоблачное небо. Ждали. И вдруг на небе появилась летящая маленькая звёздочка. В отличие от самолёта, она летела тихо. У всех было столько радости и восторга. Шумели, что-то кричали.

Снежной зимой Николай Ильич попросил меня изобразить наш вокзал. Лежал снег, была оттепель. Я тепло оделся, взял акварельные краски, бумагу, баночку с горячей водой и пошёл писать. Бумага была рыхлой и впитывала краску. Получались пятна. Я волновался. Как покажу работу учителю? Показал. Николай Ильич одобрил акварель, сказав, что это здорово, что пятна. Так должно быть, так материальней.

Вспоминая своего учителя, хочется сказать о его отце и о редчайшем случае, который с ним произошёл. Отец работал сторожем на Возовской нефтебазе: В тупике стояла цистерна. Что его натолкнуло залезть на цистерну с керосиновым фонарём «летучая мышь», открыть крышку, опустить внутрь фонарь и посмотреть:

Вдруг раздался мощный свист, затем удар.

Любопытного сторожа откинуло далеко.

Но он остался жив, благодаря удачному падению на склон насыпи, на котором стояла цистерна. В это время я находился дома и услышал оглушительный звук.

Будто огромный метеорит на землю упал.

На следующий день пошли смотреть, что произошло. В ста метрах от вокзала стояла цистерна без торцевой круглой стенки, а перед перроном у колонки, в стороне от железной дороги, лежал круглый торец цистерны. Ребята сразу его превратили в карусель. Рядом с «каруселью» - согнутый, вкопанный в землю рельс, спасший жизни людей и строений, находящихся на перроне. Какая должна быть сила удара о рельс, чтобы его согнуть!

Колесов Валентин Николаевич - учитель физкультуры и военного дела. С благодарностью вспоминаю, как он нас «мучил». Урок проходил очень напряжённо.

Бегали все дистанции. От 100 метров до пяти километров. Моя дистанция на рай-онных соревнованиях была 800 метров.

Помогал тренироваться мой двоюродный брат Слава. Он ехал на велосипеде, а я рядом бежал. Значительных результатов не показывал. На районных соревнованиях Валентин Николаевич предлагал своим коллегам из других школ: «Давайте пустим забег на пять километров. У меня берите любого». Но те не рискнули; так как нам тогда не было восемнадцати лет. Зимой он с нами ходил на лыжах. Бывало, пустит нас на десять или пятнадцать километров; отнесёт в учительскую классный журнал, наденет из ленточных полосок шапочку, прикрывающую только уши. Встанет на лыжи, догонит, перегонит, возьмёт журнал и ожидает нас. Хотя мы старались. Шли быстро. Не забыть его слова на уроках: «Что вы, как старики пятидесятилетние. Давайте быстрее».

Сейчас я вижу школьные стадионы огорожены и на замках. А у нас стадион был через дорогу от здания школы. Мы даже на большой перемене выскакивали на стадион, метали диски, учебные грана-ты, бегали в «догонялки». Кто хотел, мог прыгать через деревянных коня, козла, всегда стоящих на краю стадиона. В коридоре, возле учительской, висели канат и шест. По шесту на одних руках поднимались до потолка. Соревновались друг с другом.

в памяти отпечаталось плавание в реке возле школьного сада. В то время плавки были узенькими, с застёжкой на боку. Очень удобно снимать и надевать их даже в одежде. После уроков одноклассница Маша Кондратова подошла к классному руководителю и эмоционально говорит: «Анна Фёдоровна, у Валентина Николаевича что есть плавки, что их нет.

Одинаково», «Ну что. Такая форма», - ответила Анна Фёдоровна.

На школьных вечерах выступали боксёры, гиревики. Моим пределом было поднимание пудовой гири шестнадцать раз. Рекорд школы - 55 раз. На площади у школы чемпион ходил на руках. Автор рекорда окончил школу с золотой медалью.

В то время отношение к спорту было особое. Перед занятиями Валентин Николаевич выстраивал на улице всю школу на зарядку. После физических упражнений ученики расходились по классам.

Было много секций. Да и самостоятельно занимались. Так, на Возах постоянно была натянута волейбольная сетка. Вечерами играли навылет. Это значит, что две команды играют, третья формируется играть с победителем. Ещё игра в лапту была особо популярна. Она вырабатывала многие спортивные качества: умение палкой точно бить по мячу, мячом попасть в противника, убежать от мяча. Игра в «догонялки» не требовала больших команд, достаточно было двух человек.

Почему-то весной, как сходил снег, мы играли в «клёп». Где-то называли «игра в чижика». На земле чертился квадрат, в середине клали сам пятнадцатисантиметровый деревянный клёп, заточенный с двух сторон. Требовалось по одному концу ударить палкой, чтобы клёп подпрыгнул, и сильным ударом послать его в сторону противника, а тот должен или поймать, или поднять, бросить и попасть в квадрат.

Таюке весной играли не только дети, но и взрослые парни, в деньги. По договорённости клали стопкой монеты на кон и битой на определённом расстоянии нужно попасть в стопку. Перевёрнутые монеты забирались.

Биту отливали из свинца в баночках из-под вазелина. Некоторые ребята для игры приносили старинные медные пятаки.

Фетискин Александр Карпович - учитель черчения. Внешне отличался гладко выбритой головой. Человек немногословный, спокойный, в какой-то степени за-бавный. Проходит мимо группы учеников, увидев среди них Гаврила, говорит: «Все чижики и один Гаврик». Проверяя чьё-то домашнее задание - технический рисунок катушки из-под ниток с выревом четверти, долго смотрел на меня поверх очков, как бы думая, что сказать. Потом называет мою фамилию и приглашает меня к столу:

«Иди смотреть свои ошибки», - говорил он мне. И я понимал, что в работах моих товарищей он видел именно мою руку.

Действительно, всем, кто просил меня, я рисовал катушку.

Малышкина Анна Фёдоровна - учитель химии и биологии, классный руководитель. С теплом и уважением вспоминаю её. С учениками говорила тихо, спокойно.

Внимательно выслушивала каждого, всегда стараясь помочь, казалось, получала огромное удовольствие от этого. Обратил внимание на неё ещё до классного руководства, когда впервые увидел её в школе. Она была стройная, отличалась подчёркнутой тонкой талией, чем-то напоминала институток девятнадцатого века. Анна Фёдоровна для нас, учеников, была второй мамой. С ней мы готовили классные спектакли. К одному из них я изобразил на переднем плане клумбу цветов. После спектакля подошла ко мне и попросила: «Валер, можно вырезать цветы на память?»

К Новому году я готовил для себя костюм бравого кота. Из папье-маше выполнил маску со сверкающими глазами. Мне дали сапоги с высокими бортами, шпагу, которую на вечере об кого-то сломал. Не было только плаща. Тогда Анна Фёдоровна предложила свою зелёную юбку «солн-це-клёш». Она мне хорошо подошла. Костюм кота занял на вечере второе место.

Детушев Дмитрий Иванович - физик.

Грузный, с одним протезом ноги, часто кричал на учеников своим сильным пронзительным голосом. Он не терпел авто-ручек. Приходилось делать из проволоки маленькие пружинки и вставлять их в пёрышко. Макая такое пёрышко в чернильницу, набиралось много чернил. Можно было писать долго. Носили чернильницы из дома. Хоть и назывались непроливайками, мы были в чернилах, особенно, когда выяснялись отношения между учениками. Потом появились на партах в специальных дырочках чернильницы. По утрам уборщица наливала в них чернила.

На Возах все знали Колю-пьяницу с одной ногой. Какое у меня было удивление, узнав, что наш Дмитрий Иванович и Коля - родные братья, и у обоих по одной ноге.

Память выхватывает из прошлого эпизоды, теряя последовательность. Так, вспоминаются подробности, как мы ходили в школу. Она работала с восьми часов утра.

Поднимались в шесть. В тёмное время выходили рано. Делали факелы из ветоши На железной дороге её было достаточно.

Высоко поднимая факел над головой, выкрикивали: «Данко, Данко». По дороге в школу играли, делились прочитанными сказками. Любили произведения Жюля Верна. Книги передавали друг другу. 3и-мой, в пургу, возвращаясь домой, теряли дорогу, даже направление, Огней на Возах не было видно. Под свежими сугробами дорога не ощущалась. Мы расходипись по сторонам. Нашедший кричал: «Я столб нашёл!» Все бежали на крик. Потом ис-капи следующий телеграфный столб. Так добирались домой. А дома ждал тазик с водой. Замёрзшие руки, чтобы не болели, опускал в холодную воду. Летом, осенью путь домой проходил через кукурузное или конопляное поле. Мелкие круглые семена конопли просеивал с одной руки на другую и ел. Дома семена конопли поджаривали и кидали в суп. Превосходный аромат и вкус. Обычно у нас супы зажаривали луком. В старших классах нас, возовских, оставалось только двое. Зимой в школу - на лыжах, весной и осенью - бегом.

Иногда Валентин остановится, примет какую-нибудь позу: «Нарисуй меня вот так Я рисовал.

Был период, когда мы увлекались стихотворчеством. У меня были тетради со стихами. Даже сочинения на свободную тему писал в форме стихов. Так было меньше ошибок. Девочки тайно от меня утаскивали тетради со стихами и читали.

Сам я стеснялся кому-то показывать. Слава Гладких, глядя на пишущих, сам попробовал выдать рифму: «Я хоть не Евгений, но великий Гений».

С тех пор его стали называть не по имени, а Гением. Слава ежедневно приезжал в школу на велосипеде. Однажды на районных соревнованиях по велогонкам он занял призовое место. Удивительно, что комплекция у него была совершенно не спортивная, а такой успех. Он объяснил, что на неровностях приподнимался от седла, другие этого не делали. Валентин Николаевич повёз новоявленного спортсмена на областные соревнования в Курск, но там не оказалось неровностей.

Сплошной ровный асфальт был причиной неудачного заезда.

В школе увлекались игрой в шахматы.

Для этого в вечернее время выделялся свободный класс. Брали в учительской шахматы и часами играли. С Валентином мы играли одинаково. В домашних матчах каждому хотелось закончить последнюю партию победителем, отчего матч затяги-вался на всю ночь. Шахматную позицию предвидели на несколько ходов вперёд В шахматы играли и во сне. Знали и использовали в игре ряд защит. Спустя много лет, учась в институте, мне предложили сыграть в шашки на первенство вуза. Согласился. В большом подвальном помещении шестого корпуса, куда я пришёл, за одним из столиков с расставленными на нём шаш-ками сидела девушка. На вид серьёзная; сидела ровно, в ожидании противника.

Меня направили именно к ней. «Девушку то я обыграю», - думал я. Начали играть.

К моему удивлению, она сразу же повела игру. Ни одного хода не смог сделать по своему желанию. Подставленную шашку я должен бить, а она бьёт несколько. Так я быстро проиграл. Чувствовалось, что у неё заучены, хорошо отработаны ходы.

После поинтересовался, с кем играл. Оказалось сестра Бориса Спасского - чемпиона мира по шахматам.

Вспомнился ещё забавный случай.

Почему-то мы с Валентином пошли домой по Чертановке. Спустились вниз, идём по балке. Тишина. Вверху на склоне тихо пасётся стадо коров. Для комплекта рядом ходит пастух. Валентин посмотрел на пастуха и мне говорит:

Он сейчас запоёт.

Откуда ты знаешь?

Вот смотри.

И запел сам. Через некоторое время пастух стал громко подпевать. Валентин за-молчал. Мы тихо уходили, а пастух всё пел.

Снова в памяти мои учителя. Тогда мне казалось, что некоторые из них полу-чали удовольствие, если кого-либо поймают с невыученными уроками. Один ученик даже из-за тройки боялся идти домой:

«Меня отец убьёт». На дороге к дому пере-пуганный мальчик в окружении сверстников аккуратно убирал «тройку» из дневника.

Совсем другими были учителя математики и литературы. К сожалению, имени учителя литературы не помню. Он выразительно читал стихи, готовил чтецов к конкурсам. Нас всех приучал к красивому письму, как аккуратно зачеркнуть неправильно написанное слово. От него учились делать словарики, их переплетать; как книгу. Странички словарика делили по вертикали на две части. Вверху нумеровали страницы с чёрточками по обеим сторонам цифры. Заполняли словарики незнакомыми словами из прочитанных книг. Внешне учитель отличался большим ростом и длинным носом. Временами странно поворачивал голову, казалось, нос ему мешал.

Математик Артёмов Виктор Васильевич. Бывший лётчик. Самое лучшее объяснение материала из всех математиков, которые учили меня. Было просто и понятно.

На полянке в лесу Валик, Света и я готовились к выпускным экзаменам. Я рисовал и слушал. Они по очереди читали ответы на билеты. Запомнился выпускной вечер. Волнующие слова директора, поздравления, вино, роскошный стол, за годы полюбившаяся музыка гремела весь вечер и ночь. Танцевали до пяти утра. Казалось всё хорошо, но аттестат зрелости на вечере нам не вручили. Выдали потом, после отработки в колхозе по прополке нескольких борозд в поле. Прополкой за-менили и вождение трактора.

После окончания школы несколько раз приезжал на День встречи. Встречался с одноклассниками. Виктор Малеев. Он работал на Возах на подстанции электриком.

Меня пригласил показать «чудо» техники, электрические разряды. Жуткое зрелище.

С Сергеем Вялых нормально поговорить не удалось. Одни цитаты из Библии. Больше ничего не услышал.

Много лет собирался посетить места моего детства. Особо благодарен моей дочери Леночке. Она настояла на том, чтобы мы вместе с ней и с внуком Мишей в 2017 году поехали туда. Мой одоклассник Володя Вялых встретил нас, и мы жили у него в Нижней Смородине.

Он внешне мало чем изменился. Такой

же маленький, худенький, только мышцы бегали по загорелому телу. С 1958 года мы с ним не виделись. Сохранилась фотография, на которой я с Кофановым Виктором в боксёрских перчатках замерли перед боем, а Володя стоит рядом в строю. Это был девятый класс. С Виктором мы ред-ко, но переписывались. У меня было желание через 60 лет втроём встретиться и в перчатках сфотографироваться, как на фотографии. Тем более, что Виктор приезжал к сестре из Саратова в Нижнюю Смородину. Долго я собирался. За год до моего приезда Виктора не стало. Успел встретиться с Володей. Как-то я, гуляя по деревне, спрашивал жителей, и никто не мог сказать, где живёт Володя Вялых. Когда назвал его «Максимычем», сразу показали дом. Помню, ещё в школе называли его Максимом, а я не мог понять почему.

Оказалось, его отчество Максимович. Он по путёвке комсомола работал в Казахстане. В Нижней Смородине он вручную для всей деревни бурил глубокие скважины для воды. С Володей мы вспоминали школу, учителей, общих знакомых, одноклассников, которые оставались в тех местах.

Никого уже не было. Сходили на Возы.

Там, где когда-то садился планер на цветущую гречиху, ровными рядами расположи-лись асфальтированные улицы. На месте копаниров стоит завод. Откуда со свистом в мою сторону летел осколок, там стоит школа десятилетка. Сменились поколения.

И я, находясь среди людей, но не встречая знакомых в посёлке, где прошло моё детство и юность, чувствовал себя одиноко, как в пустыне.

Нас с Володей на машине отвёз в Коренную учитель физики Владимир Николаевич Кучерявенко, составляющий летопись школы. Мы познакомились с большим, красивым церковным комплексом, расположенным на высоком склоне горы.

Поплавали внизу в святом пруду среди больших старых деревьев. А в церкви подошли и постояли у иконы, которую писал И. Репин в картине «Крестный ход в Курской губернии». С этой иконой до сих пор ежегодно совершают Крестный ход из Курска в Коренную.

Из десяти моих пейзажей, привезённых в подарок для нашей школы, Володя выбрал один себе на память. Я сделал с натуры маленький карандашный рисунок портрета Володи и подарил ему. А через год от Владимира Николаевича узнал горькую весть.

Оцифровка журнала "Невский Альманах" "работаю над картиной" 15 страница https://www.nev-almanah.spb.ru/2004/3_2022/magazine/#page/16

Для меня поиск сюжета — это маленькое приключение. Я никогда не знаю, где именно найду то место, которое «зацепит». Иногда это заброшенная тропинка, заросшая травами, иногда — тихий изгиб реки, где тень деревьев ложится на воду.

Сегодня проснулась вдохновлённая и бегом за руль на поиски! Это местечко я присмотрела ещё в том году - осенью, тогда он показался скучноват и ждал лета. И вот я снова здесь! Интуиция не подвела на глаза попались наши пресловутые терриконы , прячущиеся в дымке, вода, отражающая летнее небо, и колосится золотая трава! Сразу поняла — это оно...НО всё-таки рано утром было бы атмосфернее. Как-нибудь заставлю себя встать в 4 утра и поеду писать маленький утренний этюд.

Достала треногу , разложила краски и начала писать. На этюде мне важно не только передать цвета и формы, но и настроение — ту тёплую, чуть ленивую атмосферу летнего дня.

Многие говорят, что дома не нужно дописывать этюды. Но я ничего не могу с собой поделать, это отражение в воде вывело меня из себя, переписывала больше 6 раз. Не получается и всё тут.