Женщина на похоронах⁠⁠

Это перевод истории с Reddit

Был по-осеннему мрачный, серый, затянутый облаками день, как и положено дню похорон. По крайней мере, так думал маленький Джоуи Олдерсон. День был печальный: его отец умер от рака горла, и сегодня его должны были предать земле, как сказала бабушка.

Казалось, будто весь мир хотел плакать из-за смерти его папы. Джоуи понимал это. Он тоже был грустен. Но бабушка с дедушкой сказали, что теперь он должен быть храбрым маленьким мужчиной, особенно ради своих сестрёнок. Он очень старался. Но всё равно… ему хотелось плакать.

Сёстры рыдали без остановки. Каждый раз, когда Джоуи смотрел на них, ему становилось хуже, но это было лучше, чем смотреть на гроб. На гроб с телом внутри. Они стояли на улице, вокруг собралось много людей — все любили его отца. На многих лицах лежала скорбь, кое-кто прятал её под чёрной вуалью. Почти всех Джоуи знал: тёти, дяди, кузены, друзья семьи. Многие подходили к нему и его сёстрам, говорили, что им очень жаль, и Джоуи верил им.

Все выглядели ужасно. Все, кроме одной женщины. Она стояла отдельно от остальных, прямая, сияющая широкой зубастой улыбкой. Под её чёрным кружевным покрывалом виднелось только это. От неё исходило нечто, слово, которое Джоуи не знал умом, но чувствовал: харизма. Тёмная, смертельная аура. Словно чёрный свет, каким-то образом горящий днём. Джоуи не хотелось на неё смотреть, и он заметил, что никто другой тоже не смотрел. Но взгляд снова и снова скользил то к гробу, готовому опуститься в свежевырытую сырую землю, то к одинокой улыбающейся женщине. Она делала всё вокруг ещё хуже. Но в то же время от неё было невозможно отвести глаза. Джоуи только мечтал, чтобы этот день закончился. Ему надоело быть «храбрым мальчиком». Всё, чего он хотел, — оказаться в своей комнате, под одеялом, где можно будет плакать и никому не мешать. Там это было бы нормально, правда? Никто ведь не узнает, верно?

— Я узнаю.

Его крошечное сердце остановилось, кровь застыла. Голос священника, читавшего отпевание, отошёл куда-то на задний план, в облачную туманную тишину. Женщина ответила на его несказанные мысли, словно услышала их.

Джоуи посмотрел на неё. Она смотрела прямо на него. В упор. Ему стало дурно, ноги ослабли, мочевой пузырь готов был предать его, но прежде чем это случилось, женщина снова заговорила.

— О, не делай так, будет такой беспорядок. Вокруг же люди, да и костюм у тебя такой славный.

Никто больше не отреагировал на её слова. Все продолжали смотреть на гроб, будто заколдованные. Джоуи не хотел ничего говорить. Он пытался не обращать на неё внимания, надеясь, что она исчезнет. Но она была пугающей.

— Подойди ко мне, мальчик, — снова позвала она.

Джоуи промолчал. Никто её не слышал.

— Иди сюда, мальчик.

Он наконец отреагировал: не сказал ни слова, но яростно замотал головой. Но это не помогло. Женщина звала вновь.

— Я не причиню тебе зла, малыш. Я просто хочу сказать тебе кое-что.

— Что? — он вдруг обрёл голос, тихий, дрожащий, едва слышный.

— Хочу рассказать тебе секрет.

— Какой?

— Особенный. Такой, что знать его можем только мы.

Будто во сне, Джоуи медленно двинулся сквозь толпу к женщине с вуалью и улыбкой. Никто не обратил внимания, что он уходит. В этом трансе, подходя к ней, в его голове мелькнула странная мысль: крестная фея… крестная фея кладбища.

Мысль была слабой, на краю сознания, но от неё Джоуи даже слегка улыбнулся.

Он встал перед ней. Она возвышалась над ним, как монолит.

Улыбка широчайшая. Она не дрогнула, не ослабла ни на миг. Это было безобразно. Нечеловечно. Неестественно.

— Кто ты?

Она засмеялась, будто это был нелепый вопрос. Подняла руки: одну к небу, другую опустила к земле, ладонями к нему. Она словно считала, что этого ответа достаточно, потому что лишь смеялась и продолжала улыбаться. Но руки так и остались — одна вверху, другая внизу.

— Почему ты не стоишь с нами?

— Я всегда наблюдаю со стороны. Думаю, это моё место.

— Они тебя не слышат?

— О, слышат, каждый по-своему. Просто делают вид, что нет. Вот и всё.

Она снова замолчала. Руки всё так же были в древнем и странном положении.

Наконец Джоуи спросил:

— А какой секрет ты хотела мне сказать?

— О… я не знаю.

Лицо Джоуи сморщилось.

— Что значит — не знаешь?

— Это большой секрет. Только для больших мальчиков. Не уверена, что ты выдержишь, Джоуи. Не уверена, что ты достаточно храбрый.

— Но я храбрый! Бабушка и дедушка сказали, что теперь я должен быть.

— Ах, они правы! Они умные. Ты и правда должен быть храбрым, Джоуи. Ведь будет так страшно тебе и твоим сестрёнкам. Так страшно без папы…

Джоуи больше всего хотел заплакать.

А она всё улыбалась.

— Хочешь всё-таки услышать?

Он медленно кивнул, будто его голова стала свинцовой.

— Ты знаешь, что такое мёртвые люди? Как твой папа?

Пауза.

Он снова кивнул.

— Все думают, что когда умираешь, душа уходит в другое место — в рай или в ад. Но они ошибаются. Мёртвые остаются там, где были. В ловушке. Запертые в телах, в гробах. Запертые под тоннами земли, давящей кости. Они всё видят, слышат, чувствуют. Всё. Но не могут двигаться. Не могут ничего сделать, только лежать. Секунды сменяются минутами, днями, месяцами, годами, веками! Время тянется с мучительной медлительностью, пока они лежат там, и их души сходят с ума! Мысли и чувства, не имея выхода, обращаются внутрь и начинают разрывать себя на части! Изорванные рассудки в гниющих тюремных телах, умоляющие о крике, которого больше никогда не смогут издать!

Она вскинула голову и захохотала, её вуаль сползла, обнажив лицо над чудовищной ухмылкой. Но Джоуи не осмелился взглянуть на её настоящее лицо. Он развернулся и бросился бежать. Быстрее, чем когда-либо, не думая, куда, не заботясь о похоронах. В глубине сердца он знал, что именно она такое. Знал, что скрывается под вуалью.

Ведьма.

И всё же её крик гнался за ним, безумный, хохочущий:

— Земля полна! Земля полна мёртвых, которые хотят закричать! Земля набита гниющими червивыми телами, которые мечтают закричать! Они хотят кричать! Они хотят кричать!

Только через час после службы бабушка с дедушкой нашли маленького Джоуи, забившегося в старый склеп. Он был напуган до смерти и отказывался говорить. Это было странно: они вдруг потеряли его из виду, ни с того ни с сего. Но… в каком-то смысле это было ожидаемо. Все пережили слишком многое.

Он не сказал ни слова, пока они выезжали с кладбища. Сёстры наконец перестали плакать и крепко уснули на заднем сиденье рядом с ним. Бабушка и дедушка сидели спереди, где всегда сидят взрослые. А он не мог оторвать глаз от окна, от кладбища и женщины возле свежей могилы его отца. Вуаль исчезла, и она всё ещё улыбалась. Улыбка растянулась в жуткий оскал. Остальные её черты трудно было разглядеть из-за расстояния и запотевшего стекла.

Пошёл дождь. Сквозь запотевшее стекло и увеличивающуюся даль женщина словно росла в размерах. Крестная фея кладбища.

И хотя машина уезжала, маленький Джоуи Олдерсон не отводил взгляда от неё и от кладбища, где теперь навсегда остался его отец вместе с другими.

КОНЕЦ

Больше страшных историй читай в нашем ТГ канале https://t.me/bayki_reddit

Можешь следить за историями в Дзене https://dzen.ru/id/675d4fa7c41d463742f224a6

Или даже во ВКонтакте https://vk.com/bayki_reddit

Можешь поддержать нас донатом https://www.donationalerts.com/r/bayki_reddit