Всё будет хорошо! Главы 4,5,6⁠⁠

Начало здесь!

Глава 4

Официантка была худощава, на любителя. Подав меню Михаилу, девушка представилась.

— Здравствуйте! Меня зовут Катерина, сегодня я буду вас обслуживать! – Михаил принял меню из, очень уж волосатых, из-за избытка тестостерона, рук.

— Спасибо Катерина, можете через пару минут подойти! – улыбнулся Михаил и раскрыл меню. Официантка удалилась, оставив клиента одного.

Переход в низшую лигу надо было отметить. Несмотря на раннее время для раута, в ресторане уже сидели за парочкой столов. Эх, хотелось гульнуть на всю ивановскую, но увы, реальность была другая. Перспектива на будущее была зыбкой. В новом очерке Михаил уже сомневался, особенно после прочтения сегодняшнего рассказа Инночки, появилась неуверенность в собственных силах. В меню названия блюд были хитрые и замысловатые, Миша остановился на чём попроще. И опять неугомонная Вера прислала смс.

«Миша! Любимый, я тебя жду!» — да что же это такое… какого… она решила, что я приеду к ней, подумал Михаил, улыбаясь подходящей официантке.

— Ну, что? Заказывать будете? – и зубы в довесок были кривые у этой девушки. Надо же, и ещё официанткой работает.

— Двести граммов водки и русскую нарезку… да и хлебную корзину, если не трудно! – официантка записала, убирая дежурную улыбку, заказ был не красивый.

— Может, ещё что-нибудь?

— Пока это, потом видно будет! – ответил Михаил. Мир рушился вокруг, а тут ещё самая неприятная личность во всём ресторане достаётся тебе. Везение с самого утра.

Заиграл Жан Мишель Жарре в смартфоне. Высветился неизвестный номер.

— Алло! Слушаю! – настороженно ответил на звонок Михаил.

— Чё, слизняк, издеваешься? – без обиняков спросил женский голос.

— Вы о чём, Инна? – фальшиво удивился Михаил.

— А то не знаешь! – Инна злилась. – Какой пароль? Не заставляй вызывать айтишника!

— А, вот вы о чём! Ну, пишите… в английском раскладе русские буквы… готовы?

— Да.

— Я пробел, д пробел, у пробел, р пробел, а пробел, к пробел, п пробел, р пробел, о пробел, с пробел, т пробел, и пробел, м пробел, е пробел, н пробел, я пробел. Ввод. "Я дурак прости меня". – В трубке стояла тишина. – Сожалею, что наговорил бред… прочитал твой рассказ и… восхищен!

После последнего слова, Михаил резко нажал на отбой и выдохнул воздух. Сначала казалось, что будет тяжело всё это сказать, но оказалось, очень даже легко. Михаил почувствовал удовлетворение, да, может и слизняк, но не совсем пропащий.

— Ваш заказ! – Выложила с подноса на стол блюдо с нарезкой, корзинку с булочками и запотевший графинчик.

— Спасибо, Катерина! – поблагодарил Михаил, из графинчика наливая в стопку водку. Официантка удалилась, оставив клиента в покое.

Опять пришла смс, на этот раз не от Веры: «Спасибо!», просто и без лишних слов. Михаил удовлетворенно улыбнулся и опрокинул стопку в рот. Ядрёные пары водки ударили в нос. Пододвинув блюдо с нарезкой, Михаил стал выбирать. На деревянной доске лежали нарезанные кусочки сала, колбасы, маринованные огурчики и квашеная капуста с клюквой. Пока огурчик был самое то. С наслаждением, Михаил надкусил с хрустом маринованный овощ.

После утреннего портвешка, водка легла на желудок мягко и нежно. Свежий алкоголь опять добавил краски в жизнь. Глубоко, в мозгу, червячок насторожился от такой нездоровой радости после стопки. Но червячок был маленький и издох быстро. Старые дрожжи ожили в крови Михаила. Откинувшись на диване, журналист стал изучать компанию за соседним столом.

Там сидела пара коллег - полдничали. Оба парнишки были в пиджаках и галстуках. Попивая кофе из чашек, они о чем-то оживленно спорили. У одного парнишки из нагрудного кармана торчала дорогая авторучка с золотым ободком.

За другим столом сидели мужчина с женщиной, а маленький мальчик все пытался выскользнуть из-за стола в поисках приключений. И только малец был уж готов рвануть, как женщина ловко одергивала его обратно. Со страдальческим лицом, мальчуган успокаивался, с горечью смотря по сторонам. Наконец, мальчику принесли мороженое, радость снова поселилась в его глазах.

Михаил налил в стопку и резко выпил, почти не выдыхая. На этот раз, Михаил позарился на соленое сало. Все вокруг были такие хорошие, презентабельные, даже мальчуган жадно поглощавший мороженное. Один Михаил не вписывался в этот фон со своей недельной щетиной и встрепанными волосами. Зато духовно, он всё выше и выше восспарялся над окружением.

Ну, про вундеркинда написать. И что? Десять лет писал про всякое заказное дерьмо, а уж про человека написать - да раз плюнуть! Ну "стол" потерял и место теплое… и что? И далась ему вся эта серость! Настоящая творческая личность всегда будет востребована на этом поприще! Истинные писатели и поэты во все века жили впроголодь! Творили для общества! А может ещё и роман начать писать? По-настоящему! А что? Вон сколько прекрасных людей вокруг, вот про них надо писать! – очередной раз выпил водку Михаил впадая в раж.

Столько времени потрачено зря! Этот шаг надо было сделать раньше. Творить и нести добро людям. Теперь главный редактор казался Михаилу мессией, заставив глянуть на мир с другой стороны!

— Может, ещё хотите что-нибудь? – появилась из воздуха официантка. Сощурив один глаз, Михаил сфокусировал взгляд на Катерину. А ведь девушка была с необычной внешностью. За вроде бы неприятной худобой, скрывалось обаяние, чуть ли не французской изысканной красоты. Надо же ошибиться так. А зубы-то, очень даже милые… со щербинкой посередине.

— Девушка, а вы знаете, что я журналист? Ик… – горделиво спросил немного заплетающим голосом, Михаил. Надо же, мозги работали отлично, а вот язык подводил.

— Очень интересно!.. Так что? Ещё будете? – теряла терпение Катерина.

— Если можно, сто грамм добавьте… ик… я чувствую меру свою очень тонко. – Игриво взглянул на официантку Михаил. Девушка начинала двоиться и расплавляться… но красота девушки возрастала и притягивала. Долив остатки в стопку, Михаил позволил забрать графин. Ну и что, немного повышенная волосатость, эта пикантность даже интриговала.

А может про мировой порядок написать в романе? А почему бы нет? Ведь люди в мире идут не по правильному пути, свернули не туда! Вот про что надо писать! направить народ в правильную сторону! Ведь "человеки" во всех странах одинаковы. Почему же в мире процветают насилие, злость и зависть?

«Милый, ты уж не задерживайся сегодня на работе! Твоя лапуся тебя ждет!» - да блин, какая настырная дура! Выключил экран с смс-сообщением, журналист. Но этой идиотке настроение Михаилу не испортить! Тем более официантка приближалась с графином на подносе.

— Ваш заказ! – выставила водку перед носом Михаила.

— Спасибо, малышка! – многозначительно подмигнул журналист, – не хотите познакомиться с очаровательным… ик… мужчиной, ищущим любовь в этом жестоком мире?

— Этот мужчина, случайно, не вы? – криво улыбнулась Катерина.

— А почему бы нет? Возможно, что и… ик… я! – опрокинул очередную рюмку в желудок.

— Извините, но я с пьяными не знакомлюсь! Больше заказать ничего не хотите?

— Малышка… я похож разве на пьяного? – обиделся Михаил, чуть не уронив графин.

— Ну, так заказывать ещё будете? – с нетерпением спросила официантка.

— Нет! Расхотелось… Я к вам от всего сердца… а вы! – да, мир не совершенен, пора было менять его. Только пером можно было исправить эту жизнь! Официантка удалилась, оставив клиента с самим собой. Завтра начнётся новая глава на этом поприще просвещения заблудших душ. А чтобы эти "души" понять, надо слиться с ними, стать частью этой серости. Проглотив порцию водки, Михаил хотел встать со стула и сказать всем здесь находящимся про то, как они не правы со своими амбициями и глупостью. Но, все-таки, порыв ораторства Михаил сдержал, и сел обратно. В сознании стало как-то всё плыть. Вот он уже расплачивался, уговаривая официантку, чтобы она сходила к посудомойке, и предложила ей его помощь в помывке посуды. Он ей объяснял, что надо быть ближе к трудовому народу, к тяжелому труду. И вообще, все отдыхающие в ресторанах должны хотя бы самостоятельно мыть за собой тарелки! Официантка вежливо поблагодарила за помощь, и сказала, что у них есть работники для этого дела.

Потом провал в памяти, и смутное мелькание городских улиц за окном автобуса. Как-то удалось выйти на своей остановке. Во дворе своего дома он встретил пьяных бомжей в детской песочнице. С ними, Михаил стал вести разговор о нравственном упадке общества, мужики попались умные и на одной волне. Разгорелся горячий спор о жестокой и безнравственной молодежи. А ещё поговорили о внешней политике Путина. С растрёпанной бородой, бомж, по имени Толян, стал уверять, что пиндосам надо вставить по полной! Да! Надо быть ближе к простому народу! Сколько мозгов спрятано в этой казалось бы, серости! Обняв каждого бомжа и расцеловав, Михаил пошёл домой, всё еще дивясь этим интеллектуальным гениям в детской песочнице. Эка жизнь кидает людей по задворкам несправедливого мира.

Открыв дверь своей полуторки, Михаил удивился стоящим женским сапогам в своей прихожей. В кухне кто-то хозяйничал. Сняв ботинки, Михаил, пошатываясь, пошёл дальше удивляться. На кухне женщина в фартуке мешала поварешкой в дымящейся кастрюле.

— Привет, милый! – улыбнулась женщина. Вот чьё лицо, смутно знакомое, сегодня утром вертелось в голове Михаила. А еще он вспомнил, что вчера они выпили очень много, и вот результат! Первой встречной он дал запасные ключи, уверил её, что она единственная ему нужна и теперь эта мадам ему варит борщ. А он дурак, думал, что она с ума сошла и ждёт его у себя.

— Вера?! – обреченно выдохнул удивленный Михаил.

Глава 5

— Слава богу, Миша! А то я уже стала побаиваться, что ты реально забыл меня, эта твоя смска!.. – заверещала женщина, – я с утра сходила домой, прихватила немного своих вещей и купила продукты. Вижу, как тебе одному тяжело без женской руки… но ничего! Все будет хорошо! Я уже навела немного порядка пока тебя не было...

Михаил смотрел на женщину, не веря в происходящее. Хмель после выпитого немного растворилась от неожиданного гостя в квартире. В принципе, женщина была довольно приятна, лет тридцати. Блондинка с немного взъерошенными волосами от хозяйственных работ. Достаточно высокая грудь и приятные ножки. Может, немного в теле, но есть за что ухватиться.

— …я понимаю, что несколько быстро всё произошло! Но ты же сам вчера умолял меня остаться и спасти тебя! И вот! – Вера посмотрела на Мишу. Синие обжигающие глаза – это было самое прекрасное в этой женщине.

— Ик… борщ готов? – наконец произнес вопрос Михаил, аромат в кухне стоял обволакивающий и манящий. – Мы тут на работе немного поддали…

— Ой, милый! Две минуты и накрою! Ну, ты же мужчина, иногда имеешь право на маленькие слабости! Иди пока переоденься и подходи! – засуетилась Вера.

Надо же, подумал Михаил, почти как семья. И пошёл в комнату, таращась на чистый пол и отсутствие пыли. В комнате тоже было много непривычного. Кучи одежды пропали, гора носков, вперемешку грязные с чистыми, растворилась.

— Да что же это происходит-то? – пробормотал Михаил, растерявшись. Что одеть сейчас он не знал, обычно в куче он брал майку с шортами, принюхивался к ним и одевал их, если сильно не пахли. А теперь он запаниковал.

— Одежда в шифоньере, милый! – крикнула из кухни Вера, как будто почувствовав растерянность хозяина.

Точно, шкаф ведь для этого и существует! Михаил открыл дверцу. Всё было разложено по порядку, носки занимали одну полку, трусы и шорты другую… даже рубашки висели на вешалках вместе с брюками.

Удивительно, но вмешательство этой, по сути, чужой женщины, было очень даже приятно. Снимая штаны и растянутую кофту, Михаил глубоко вздохнул, отмечая отсутствие вечного, гнилистого запаха в комнате. Пахло лавандой.

— А может, жениться? – сам себе пошутил Михаил, но через пару секунд, эта перспектива не показалось такой уж и смешной. А может время наступает? А почему бы нет? Пока Михаил натягивал одежду, картина будущего так и предстала перед взором. Маленький сынок сидит на коленях, дочка играет в детском манеже, у окна, жена готовит ужин на кухне. Идиллия, блядь, – чуть не прослезился Михаил.

— Готово, милый! – позвала на кухню Вера.

— Иду! – выкрикнул Михаил.

На столе стояла тарелка с борщом, на отдельном блюде лежало мясо из супа, порезанный серый хлеб и посреди стола бутылка водки. Бутылка порадовала и одновременно напрягла Михаила, но под такой ароматный борщ можно было позволить. Михаил сел за стол.

— После рабочего дня труженик может выпить немного! – рассудительно выговорила Вера, присаживаясь напротив Михаила.

— Ну, так-то водочка лишняя… ну, да ладно. – Размешивая ложкой сметану в супе, пробубнил Михаил. Борщ был восхитителен! Вера с обожанием смотрела на Михаила, смущая его немного. – Сама что не ешь?

— Ой, милый, напробовалась пока готовила… а ты ешь, не обращай на меня внимания! – умиленно улыбнулась Вера, подперев подбородок ладонями.

— Вкусно очень! – сказал Михаил, глотая горячий суп. Ресторанное меню оказалось на деле не сытным. Без горячего, как говориться, нельзя!

— Спасибо Миша, я ещё и второе приготовила! – похвасталась Вера.

— Ну что? По чуть-чуть? - Михаил взял бутылку и отвинтил крышку.

— Только четверть, пожалуйста! – согласилась Вера, протягивая приготовленные рюмки. Михаил налил себе полную, а Вере четверть.

— За все хорошее! – произнес простой тост Михаил, и, проглотил водку - не поморщившись. Вера, наоборот, отпила маленький глоточек, сморщив курносенький носик и отщипнув маленький кусочек от мяса, заела.

И снова стало благостно! Как удачно Вера оказалась рядом с ним. А почему бы и нет? Жениться и нарожать кучу детей, чтоб душу радовали! Вот смысл жизни, вот к чему надо стремиться! Мудрость вселенского масштаба поглотила Михаила. Почему же раньше это не приходило в голову? - думал Миша, поглощая вкуснейший суп. Вторая порция спиртного принесла вторую волну мудрости! Нарожать детей и вырастить из них гениев! А почему бы и нет, когда такой мудрый отец возьмётся за воспитание детей!

— А что у нас на второе? – благосклонно спросил Миша, дохлебывая последние капли борща.

— Пюре с котлетками! – Вера суетливо встала со стола и достала чистую тарелку.

Миша уже и не помнил, когда ел свежеприготовленную еду, без полуфабрикатов, в собственной кухне. Обычно покупал вареники или пельмени в супермаркете. На скорую руку отваривал в кастрюле, и поглощал это слипшееся «добро». Перед приготовлением, Михаил вытаскивал грязную посуду из раковины, вымачивал её в воде, и с трудом оттирал от грязи. Когда только Вера успела? Сейчас все тарелки и чаши были вымыты и разложены по полкам.

— Вера, ты наверно устала тут все отмывать? — немного застыдился Михаил, «второе» тоже было наивкуснейшим!

— Ничего страшного, Миша, – успокоила Вера, – ешь.

— Слушай, Вера, — еще сильнее покраснел Михаил, не зная - как это спросить, но все же, продолжил: — ты замужем?

С удивлением Вера уставилась на Мишу. – Миша, ты совсем ничего не помнишь что-ли?

— Извини Вер… ик… но что-то вылетело всё вчерашнее из головы, — уставился в тарелку с картошкой, Михаил.

— Так стыдно это слышать… — Вера чуть не плакала, отойдя к подоконнику. — Нет Миша… не замужем!

— Прости меня! Но ты представить себе не можешь, как я рад это слышать! – встал со стула Михаил, и подошел к стоящей у окна Вере.

— Правда? – с надеждой в голосе спросила Вера, снизу вверх смотря на подошедшего Михаила.

— Правда! – тихо ответил Михаил. На автомате, он обнял Веру и прильнул к её губам. Та страстно ответила на этот порыв.

Впервые за последние годы, Михаил оставил на столе недопитую бутылку со спиртным, имея ещё силы это сделать. Даже лежа на диване после занятия любовью, Михаил не вспоминал о водке. Он нежно гладил плечо Веры и думал о будущей семье и детях.

— Слушай, милая! – набрался храбрости Михаил, – завтра я уезжаю в командировку на пару недель, очерк надо написать про человека одного.

— И ты это после секса говоришь? — укорила Михаила, Вера.

— Прости, солнышко! Журналистика - она такая, постоянно в разъездах.

— Жаль! Но мы ведь будем вместе?

— Конечно! Если сама захочешь... и ещё, — замялся Михаил, стряхивая пепел, – …можешь пока жить у меня, если что…

— Ты не против, если я шторы поменяю, и ещё кое-что по мелочи?

— Конечно, не против! – ответил Михаил, чувствуя прохладную ладонь в предпаховой зоне. Удивительно, но он снова почувствовал возбуждение. Как в старые, добрые, студенческие времена.

Глава 6

Двенадцать часов дня, через пять минут должен был подъехать автобус. Билет торчал из кармана Михаила с 17 номером для посадки. На автовокзале в это время было людно, говор, как туман заполнял слух. На коленях лежала спортивная сумка, набитая всякой командировочной ерундой, сам Михаил сидел на скамье, перед платформой.

Утром, как вор, Михаил «сделал ноги» из собственного дома, не побеспокоив спящую, и мило сопящую, Верочку. Побросал в сумку пару сменных трусов, носков и футболку, не забыл прихватить любимую кружку с жирафом, маленький ноутбук и китайского болванчика. В редакции выдали аванс, командировочные, ну и адрес с именем будущего героя очерка. Для того чтобы добраться до деревни Малый Яр, надо было сделать три пересадки, и, в общей сложности, проехать триста километров. Поездка намечалась долгой, а голова после вчерашнего гудела.

"Мудрость" прошлого вечера сегодня уже казалась глупостью и бредом. Какое нафиг просвещение общества? Какая нахер семья и дети? Жабры сохли, а мозги кипели. Одно могло спасти - в руках он держал открытую бутылку холодного пива. Сделав выдох, на одном дыхании, высосал содержимое бутылки, до дна.

«Даже не попрощался!!!!» - пришла смс от Веры с плачущим смайликом.

«Прости, милая! Но ты так сладко спала!» — написал ответ Михаил, пиво подействовало, голова стала проходить.

«А я вот соня такая, только проснулась, а тебя уже нет!» - не хило она поспать, мелькнуло в голове у Михаила, и вообще интересно, она работает? Удивительные вещи иногда Михаил творит - чужую в принципе женщину, взял и поселил в собственной квартире… Кто она? Кем работает? А может она маньячка какая-нибудь... или возьмет и продаст все вещи из квартиры? Правда, ценного мало, но всё равно. Вера очень даже ничего для такого алкоголика и пофигиста, сам себе отдавал отчет Михаил.

Автобус подъехал к платформе, и с шипением открыл передние двери. На входе примостилась кондукторша, готовясь к пассажирскому потоку. Поток был из десяти человек, все нормальные и приятные люди. Михаил понимал про себя, самый неадекватный человек в этой компании – это он сам. Примостившись на купленном месте, у окна, Михаил чувствовал свой же спиртовой аромат. Девушка, севшая рядом, через минуту, не постеснявшись, встала и демонстративно ушла на задние места. Ну и ладно, рассудил Михаил, какие мы все тут правильные собрались…

Опять этот ужасный Джокер, елки, реально по мозгам бьет: «Милый, ты ещё не уехал?»

«Всё, выезжаю! Ну ладно, милая! Не теряйся, если что, сигнал может пропасть, по возможности, напишу. До встречи!» - закрылись двери, и автобус тронулся в путь. На улице стояла последняя летняя жара, пешеходы изнывали от солнца или прятались под козырьками остановок от его лучей.

«Счастливого пути, Миша! Не обязательно только писать, мне будет приятно, если ещё будешь звонить, голос твой тоже хочется слышать, милый!»

«Обещаю позвонить! До встречи, солнышко!» — за окошком мелькали здания и машины. После пива стало морить ко сну, и, в конце концов, Михаил задремал, положив сумку в ноги.

…по зелёной траве шла мама в хлопчатобумажном платье. На ногах ничего не было, просто босиком и по свежей траве. За десять лет, как она ушла, в её лице ничего не изменилось. Небольшая морщина между бровями, русые волосы с легкой сединой и всё та же доброжелательная улыбка.

— Привет, мамочка! – Миша заплакал, протягивая к ней руки.

— Успокойся, медвежонок! Всё хорошо! – нежно сказала мама, обнимая Мишу. Он тоже обнял её, пальцами чувствуя грубую ткань платья.

— Какой ты стал взрослый, сынок! И эта щетина! – ласково сказала мама, теребя ладонью почти бороду. – Почему не бреешься?

— Прости… не знаю… — невнятно пробубнил Михаил, носом чувствуя любимый мамин ромашковый шампунь.

— Сынок, ты давай, возьми себя в руки!

— Мама, я не знал, что ты так серьезно болела… почему ты не говорила? — плакал Миша, поглаживая спину матери. – Я бы всё сделал, чтобы тебя вылечить…

— Успокойся сына… всему своё время! Ты должен понять, что твоей вины тут нет! Никто не виноват - это такая судьба! И то, что ты делаешь с собой не правильно! Я не для этого тебя рожала, сынок!

— Мама, любимая, я хочу к тебе! Я скучаю очень, возьми меня с собой!!! – плакал уже навзрыд Михаил, всё крепче обнимая мать.

— Рано сына, рано…

Михаил открыл глаза, голова упиралась в окно, а по щекам бежали слезы. Автобус ехал по сельской трассе, удаляясь все дальше от города. Вытерев рукавом слезы, Михаил успокоился, всё ещё чувствуя запах ромашки. Десять лет как умерла мать, после длительной болезни легких. Она прикрывалась от всех словами, что это простуда хроническая. И до последнего дня все верили ей. И вот, впервые за долгие годы, мамочка пришла во сне к Михаилу.

— Эх, мама, мама! – прошептал в стекло Михаил, чувствуя себя одиноким. У мамы не было ни сестер, ни братьев, отец погиб в автокатастрофе, когда ему не было и года. По отцу, родных Михаил не знал, и были ли они? Мама никогда не говорила, наверно была причина. А так иногда грустно становилось от одиночества, аж, выть хотелось…

Продолжение здесь!