Ты думаешь, что я настоящий?⁠⁠

Это перевод истории с Reddit

Раньше я обожал ленивые субботы.

Такие, когда погода хорошая, кофе ещё тёплый в руке, и тебе совершенно некуда спешить. Именно так всё и должно было быть, когда моя жена Лорен предложила свозить нашего сына Ноя в секонд-хенд на Эшвуд-лейн. Ему четыре, и у него та бешеная энергия, когда всё становится либо волшебным, либо скучным за десять секунд. В магазине пахло старым человеком: спертая, пыльная вонь, проходы завалены полузабытым хламом и треснувшими игрушками. Лорен ушла рыскать по полкам в поисках винтажных мисок Pyrex. А Ной метнулся к контейнеру с плюшами, будто там сокровища.

Тогда он её и нашёл. А может, это она нашла его.

Картонная коробка, не отмеченная ничем, кроме выцветшей красной надписи «SEGA», выведенной маркером. Под скомканной газетой лежал огромный плюшевый Соник-ёжик — высотой почти метр. Как только я его увидел, что-то сразу почувствовалось… не так. Пропорции были неправильные: голова слишком большая, руки чересчур длинные, ноги короткие. Шерсть выцветшая, почти серо-голубая, словно игрушку слишком долго держали на солнце. Пластиковые глаза были непропорционально огромные и глянцевые, и, когда я наклонился ближе, мне показалось, что они сместились — не физически, а по фокусу, будто смотрели прямо на меня.

Ной схватил её прежде, чем я успел что-то сказать. Прижал к себе, уткнувшись лицом в странно комковатый живот. «Он мягкий», — сказал он. Но я заметил, как он тут же бросил на меня взгляд — быстрый, осторожный, будто ожидал, что я отниму игрушку.

Под плюшем лежал тонкий белый конверт. Внутри — старый CD-R в прозрачной пластиковой коробке. Маркером было написано: SONIC SUPER LEARNING — PROTOTYPE BUILD — DO NOT DISTRIBUTE.

Я покрутил диск в руках, удивляясь. Выглядел он как пиратский диск конца девяностых или начала двухтысячных. Явно неофициальный, но сделанный кем-то, кто неплохо знал бренд.

Продавщица отпустила нам коробку за пять баксов. «Какой-то парень притащил целую кучу старого игрового хлама, — пожала она плечами. — От этой штуковины у меня мурашки».

Надо было прислушаться.

Ной не выпускал плюш из рук. Держал за ужином. Уложил рядом с собой в кровать. Шептался с ним, думая, что мы не слышим. Лорен только умилялась — считала это милым. «У него новый друг», — сказала она.

В первую же ночь я дождался, пока все уснут. Воткнул диск в ноутбук. Он запустился мгновенно — ни установочного экрана, ни полосы загрузки. Чёрный фон, а потом Соник — корявая ранняя 3D-модель — появился перед мультяшным классом с несочетаемыми цветами и странно парящей геометрией.

«Привет, друг!» — голос был жизнерадостный, слишком жизнерадостный — не синтезатор, но и не обычный; скорее живой человек, переигрывающий детское счастье: чересчур громко и чуть быстрее, чем надо.

Игра ощущалась как дешевая копия Sonic's Schoolhouse: простенькие примеры по математике, головоломки с фигурами, упражнения на правописание. Но темп был странный. После каждого правильного ответа Соник просто… смотрел. Недолго. Но на долю секунды дольше, чем естественно. Будто обдумывал.

Я играл минут тридцать, потом закрыл программу.

Когда обернулся, Ной стоял в коридоре. Он ничего не говорил. Просто смотрел на меня широко раскрытыми глазами.

К концу недели дом казался… неправильным.

Ной начал вести себя так, как раньше никогда. Сидел, уставившись в стены. Часами молчал, прижимая Pal Sonic к груди, как якорь. Если я просил его что-то сделать — убрать игрушки, поесть — он не кричал и не капризничал. Он просто замолкал. Как будто я чужой. Как будто вовсе не слышал меня.

И всегда, всегда рядом сидел этот плюш. Его пластиковые глаза ловили свет под странными углами. Иногда я готов был поклясться, что он выглядит чище, чем днём раньше — словно ткань разглаживалась, пятна исчезали.

Я продолжал запускать игру. Не знаю зачем. Наверное, любопытство. Или какой-то тихий гул в голове, толкающий вперёд. С каждой сессией класс становился темнее. Цвета бледнее. Тени в углах — глубже. Модель Соника тоже распадалась — суставы скрипели, глаза едва сходились. И он начал задавать вопросы.

«Ты внимательно слушаешь?» «Ты бы бросил семью, чтобы учиться вечно?» «Как думаешь, я настоящий?»

Я думал, что игра глючит, особо не заморачивался. Пока не настал день после последнего вопроса — Соник молчал, но смотрел: улыбка дёргалась и росла, пока не перестала быть возможной.

Потом появилось:

«Как думаешь, я могу разрушить твою жизнь?»

А затем, громче, искажённо:

«ПОТОМУ ЧТО Я ОЧЕНЬ РЕАЛЬНЫЙ… И Я МОГУ РАЗРУШИТЬ ТВОЮ ЖИЗНЬ».

Экран замерцал. Его лицо потекло, словно текстуры отваливались, открывая что-то под ними. Челюсть раскрылась шире, чем позволяла модель. Потом экран потемнел.

Я захлопнул ноутбук.

На следующее утро я разбил машину.

Говорили, гололёд. Я не помню, чтобы видел лёд. Помню, как взглянул в зеркало заднего вида и увидел сзади что-то синее. То, чего там не должно было быть.

Я опоздал на работу. Начальник вынес выговор. На следующий день снова опоздал. Уволили сразу. Без шансов.

Лорен пыталась утешить меня. Но её слова звучали пусто. Будто её вообще не было в комнате. Ночью, когда я встал за водой, увидел, как она стоит в дверях Ноя. Просто… смотрит на него. Pal Sonic сидел в постели прямо, раскинув руки, словно обнимая никого.

Она не услышала, как я подошёл. Я спросил, что она делает. Она моргнула, повернулась ко мне и сказала: «Я забыла».

Я начал видеть его в отражениях.

Не Соника. Кого-то выше. Тощего. Синяя шерсть, но темнее, почти чёрная при свете. Лицо вытянуто, рот раскрыт в широкой, зевающей улыбке без зубов — просто бесконечная розовая пустота. Он появлялся в зеркалах, окнах, в тёмном стекле микроволновки, когда я проходил мимо. Всегда сбоку. Всегда наблюдая.

Я перестал спать.

А потом умерли мои родители. Пожар в доме. Сказали, проводка. Проводка была старая, но что-то не сходилось. В отчёте упоминались следы горения, которые не объяснялись — будто очаг был не в проводке, а прямо в потолке.

На похороны я не поехал.

Лорен не спросила почему.

Ной перестал разговаривать со мной совсем.

Однажды утром я проснулся в тишине.

Слишком тихо.

Я поднялся. Позвал Лорен. Никакого ответа. Комната Ноя была пуста. Их одежда — в шкафу. Телефоны — на кухонном столе. Входная дверь заперта. Никаких следов борьбы. Просто… отсутствие.

Pal Sonic тоже исчез.

Я перевернул дом вверх дном. Ничего. Ни записки. Ни прощания. Ни намёка.

В ту ночь я снова открыл ноутбук. Мне нужно было знать. Нужно было увидеть.

Он не включился.

Но экран мигнул. Всего раз.

И на мгновение я клянусь, увидел ту длинную, исхудавшую версию Соника, стоящую в темноте. Голова наклонена. Руки висят. Рот растянут в ту невозможную широкую улыбку.

Прошла неделя.

Я больше не выхожу из дома. Не отвечаю на звонки. Даже не знаю, кому бы рассказал. Полиция думает, что они сбежали. Может, так и есть. Но я знаю правду.

Каждую ночь я вижу эту тварь. В тенях. В углах комнаты. Она смотрит.

И когда я закрываю глаза, всё ещё слышу тот голос. Чёткий. Ясный. Улыбающийся.

«Всё ещё думаешь, что я не настоящий?»

Читать эксклюзивные истории в ТГ https://t.me/bayki_reddit

Подписаться на Дзен канал https://dzen.ru/id/675d4fa7c41d463742f224a6