Сел в электричку и через 10 минут пожалел, что не могу из неё выйти...⁠⁠

... предстояло провести 9 часов в окружении людей, сдерживая желание прибить кого-нибудь или выкинуться в окно. Так я поехал на ночную готик-тусу…

За сутки до поездки в Москву выспался. Если планируешь тусить всю ночь, без этого никак. Особенно никак, когда тебе за 30. Глубоко за 30. Достаточный сон = база для ночного отрыва.

За 12 часов до поездки поел первый раз. За 7 часов – второй раз. За 3 часа – третий и последний. 3 часа – достаточное время, чтобы усвоилась еда и желудок опустел. Это важно учитывать, если ты пьёшь энергетики. Энергетик сразу поверх еды = деньги на ветер. Энергетик с голодухи = низкий сахар и сонливость через полчаса. Энергетик спустя 3 часа после еды = галльское зелье силы и никаких отходосов.

За 6 часов до поездки помылся и обмазался дезиком + кинул в рюкзак влажные салфетки. Примитивная чистоплотность, но это важно, когда едешь плясать. Да, готик тусы – место, где люди выглядят так, словно играют со смертью, и хорошо бы смердеть… но нет, не хорошо бы.

За 3 часа до электрички поставил ирокез. Ставить ирокез прямо перед выходом нельзя по трём причинам:
1) Он не успеет высохнуть и надетая футболка \ кофта его ушатает;
2) На улице может быть ветер – его нужно встречать только стойким ирокезом, а не вялым желе из волос и геля. Идти против ветра с непросохшим ирокезом – всё равно что размахивать куском резинового шланга перед гаубицей;
3) Ставить ирокез за 3 часа до выхода из дома нужно ещё и потому, что иногда на укладку ирокеза уходит именно 3 часа.

За час до поездки написал друзьям, что с нетерпением жду встречи. За полчаса до электрички мы встретились у пригородных касс. Всех обнял, помог купить билеты, раздал батончики.

Когда мы сели в поезд, решили поиграть в карточки с вопросами. Это легко. Достаёшь карточку, а на ней важный вопрос, но такой, какой обычно люди друг у друга не спрашивают. Например, «Как ты относишься к смерти?», «Что такого ты сделал в этом году, чем гордишься?», «Какой человек тебя вдохновляет?» и прочие. Когда ты социофоб \ интроверт \ эгоист \ психопат, то такие карточки выручают.

Через 10 минут после отправления – Вжжж! – завибрировал телефон. Гляжу, а в телеграм сыпятся сообщения. Там пишет человек, с которым нас связывает одно дело уже 12 лет. Назовём этого человека Михаилом.

Так вот Михаил – тот, для кого я пишу, рисую, монтирую видео, а он мне платит большие деньги. У Михаила бесконечное доверие ко мне. Он принимает мой труд почти без правок. С помощью Михаила я раскрыл большинство своих талантов. Для него я рисовал постеры, обрабатывал фото, делал визитки, афиши, цифровые коллажи, картинки для таргетированной рекламы. Создавал календари, футболки, баннеры для фотозон. Я писал ему посты и тексты для сайтов, сочинял сценарии для роликов, озвучивал видео, монтировал клипы и рилсы. Я общался с клиентами Михаила, развозил его товары – ради этого я научился водить машину. Помогал ему руками, ногами и мозгом. С Михаилом за 12 лет мы заработали около 30 миллионов рублей.

«Прости, но работы почти нет и я больше не могу тебе платить» – вот, что написал Михаил. Глазам не мог поверить. Рядом друзья отвечали на вопросы из карточек и ждали, что отвечу я, а я пытался сделать вид, что не замечаю их.

Ушёл в туалет, чтобы ответить Михаилу, но тот был уже оффлайн. Написал ему, что надо бы придумать новый проект и с деньгами будет порядок. Написал ему, что могу за свой труд брать меньше. Написал, что готов работать на него бесплатно, потому что это не просто работа. Тянуть проект 12 лет = спаяться с ним. Это не работа, это любовь. Такой труд – это не средство для достижения цели, это способ раскрытия себя, своих талантов и своей человечности. Потерять такую работу = всё равно что потерять себя. И дело не в 80 000 рублей, которые я получал ежемесячно от Михаила, при отсутствии требований ко мне.

Из туалета к друзьям выходить не хотел. Смотрел в сливное отверстие и представлял, как сам бы туда слился. Сидел на унитазе, сжимал телефон и думал, что делать дальше. На часах было примерно 21:30. В 23:50 начало тусовки. В 4:20 мы оттуда уедем на вокзал, чтобы в 5:15 сесть на первую электричку до Твери. В 7:10 мы будем на тверском вокзале, а в 8 утра я ворвусь домой, сяду за комп и буду ломать себе голову в попытках придумать, как вернуть Михаила или найти другой проект.

Искать что-то другое страшно. Такой шаг как бы говорит, что мир изменчив, непредсказуем, в нём царит абсурд, а Бог = Случай (ебучий).

Когда вернулся к друзьям, до готик-тусы оставалось примерно 2 часа. Меня спросили, всё ли со мной окей… Когда в 11 лет ты говоришь о своих переживаниях, а тебе отвечают, что это пустяки, желание чем-либо делиться гаснет. Когда в 15 ты говоришь о потере важного человека, а тебе отвечают, что это был конченный человек, желание говорить совсем пропадает. Когда привычка не делиться переживаниями тянется 20 лет, это становится нормой. «Всё в порядке» – так обычно отвечают люди с такой привычкой. Так ответил и я своим друзьям.

Дальше игра с карточками шла без меня. Я делал вид, что медитирую или изучаю ткань обивки сидений в электричке. На деле мне хотелось кого-нибудь прибить. Несправедливо, когда у тебя горе, а другие веселятся. Но и портить чужое веселье своим горем не хотелось. Да по сути что бы они сделали? Нашли мне другой проект посреди ночи, в который бы я сходу влился? Утешили бы меня? Вряд ли... а до тусовки час.

Если промолчать в компании минуту, это озадачит остальных людей. Но когда ты молчишь больше часа – всем уже плевать. Во мне рухнуло всё кроме ирокеза. Когда вышел из электрички, не понимал, зачем идти в клуб, тем более, если я не пью?

В полночь в клубе было под 100 человек, а потом под 250 набралось. Мне же с первых минут было одиноко в своих переживаниях. Мои друзья разбрелись, а я снова ушёл в туалет, чтобы проверить, не написал ли Михаил. Две синие галочки возле моих сообщений и ничего больше. До первой электрички 5 часов.

Не помню, какая мысль о моём положении была самой мрачной. Наверное, что-то вроде: «Я как специалист никому не нужен. Все мои навыки – пустое, нелепое и смешное. От них ни денег, ни пользы. С таким никчёмным человеком никто никогда не сойдётся и я умру в одиночестве…». Если отчаяние – это дно достаточно твёрдое, чтобы от него оттолкнуться, то его я достиг.

Сидя в туалете клуба подумал, что ближайшие 5 часов всё равно ничего не изменят и хорошо бы пойти потанцевать. Если суждено умереть от голода в одиночестве, то хоть отпляшу напоследок. Тревога не сковала меня, а словно вытолкнула из туалета на танцпол и я начал вышагивать под музыку.

Вышагивать хорошо, когда вечеринка только началась и танцпол свободный. На часах было 00:10. На танцполе никого кроме меня. Все готы облепили стулья у баров, диваны, стены и туалет. Когда ты на танцполе один, можно шагать даже с закрытыми глазами.

Обычно через минуту ритмичных вышагиваний, тело свыкается с ритмом и его можно не контролировать. Просто отпускаешь и оно само ходит. Тогда можно подключить шею. Хорошо, когда кивания \ качания головой совпадают с ритмом не тем, с каким совпадают шаги. Если шаги – это бум-бум-бум, то кивания головой – туц-туц. Чтобы поймать разные ритмы в одной песне может уйти ещё пара минут.

После ног и головы, можно расслабить плечи. Если их синхронизировать с ещё какой-то звуковой текстурой в музыке, то танец выглядит ещё живее. Человек, танцующий ногами, головой и плечами выглядит живо, потому что у него двигается тело сверху, примерно посередине и снизу – считай что всё целиком.

Дальше включаешь локти и кисти, и выходишь на плато. Это примерно 20-ая минута танца. Глаза лучше открыть, потому что к этому времени кто-то ещё придёт к тебе на танцпол, и хорошо бы его не задеть.

Танец – чёртова магия. Когда танцуешь, теряешь всякую возможность думать о будущем. О том, в котором ты умираешь с голода в одиночестве. О том, где ты никому не нужен. Танец – это ритуал, который возвращает в здесь и сейчас и позволяет как бы выйти из себя. Под последним я имею в виду выход из долбанной мысле-карусели.

Чтобы контролировать шею, колени, ступни, локти, плечи, кисти, таз требуются усилия разума. Чтобы все движения совпадали с ритмом и мелодией, приходится проявить ещё большее усердие. Ещё хорошо бы контролировать напряжение одних мышц и расслабление других, а ещё вестибулярный аппарат, а ещё распознавать людей вокруг, и дышать правильно. У мозга нет шансов думать о проблемах в такой ситуации. Мозг занят и тело это ценит – в нём разливается компот из веществ, которые растворяют тревогу, повышая эйфорию.

До обратной электрички ещё 4 часа, а мне плевать на неё. И на Михаила. И на друзей, с которыми приехал. И на пляшущих готов. Если жизнь – абсурд, то танец – бунт против него. В нём мало проку и он не выстроит светлого будущего, но он прекрасен в своей бессмысленности. Танец – акт, в котором сливается красота и что-то экстатическое. Это когда растворяешься во всём, что тебя окружает и не чувствуешь себя. Я = звук, я = ощущения, я = свобода. Вот что такое танец.

В 4:10 я закончил танцевать. В 4:20 вызвал такси. В 4:30 ехал на вокзал с чувством лошади, которая пропахала поле и рада была потрудиться. В 5:10 мы сели в электричку. Тело успокоилось и пришла усталость. Спать не мог, потому что перевозбудился.

Когда эйфория ушла, пришли мысли о Михаиле. В телеграме так и висели две синие галочки и ничего больше. Друзья рядом активно обсуждали тусовку.

В 5:20 отсел от друзей и они спросили, всё ли в порядке. Отмазался, что устал и хочу дневник заполнить. Сидел и яростно строчил в блокнот всё зло, какое вспыхивало в голове. И про Михаила, и про друзей, и про себя.

До 7 утра ни с кем не разговаривал. Когда приехали в Тверь, молча вызвал такси, потом стоял и ждал. Друзья решили, что они меня чем-то обидели, а я растерялся и сказал, что вовсе нет.

Поездка была в феврале и с друзьями мы больше не виделись, и Михаил не вернулся. Ну хоть танцы на месте: под рукой \ ногой \ шеей – магия, которая всегда рядом.