«Реинкарнация №8 «Джомодан»» «Поиск своего предназначения» Часть первая, Глава 4⁠⁠

Цикл реинкарнаций моей души

«Реинкарнация №8 «Джомодан»»

«Поиск своего предназначения» Часть первая

Автор – Доктор Н.Д.Н.

Жанр: мистико-биографическое безумие

Возрастные ограничения 16+.

Внимание в строках содержится не нормативная лексика

Глава 4. «Командировка»

Хозяин шел по улице сжимая меня в руке. Его зеленоглазый цыплёночек шел рядом. Она нежно держала его за другую руку, не обремененную ношей, и заботливо тараторила:

- Курица завернута в газету, обязательно съешь ее до завтра, яйца вареные лежат рядом, они долго могут храниться, хлеб купим сейчас. Слышишь Петруша курицу съешь сразу же.

Петруша кивал в ответ, но думал о чем-то другом.

Мы шли быстрым шагом по тротуару на вокзал. У нас с Петровичем предстояла командировка, в моей нематериальной жизни точно первая. Я с нетерпением ждал её. Мне казалось, что в этот момент с нами прощались все, все и всё в этом городе, и не только вторая половинка моего хозяина, но и с нами прощались деревья, дома, лавочки, бродячие собаки и кошки. Одним словом всё то, что мы встречали на своем пути. Деревья под дуновением легкого летнего ветерка махали нам вслед своими раскидистыми ветвями. Собаки лаяли и их лай напоминал слово – прощлай, прощлай, прощай. Только стены домов молча прощались с нами.

Вдруг как раскат грома, от куда-то сверху раздался голос мальчика, стоящего на балконе 2 этажа дома, мимо которого мы проходили. Не понятно по каким причинам мальчик кинул вниз фразу, которая потрясла всех: - Дядя, а мамы дома нет.

Мы остановились. Хозяин стоял в недоумении. Его супруга резким движением вырвала руку из цепких объятий мужа. И вопросительно уставилась вверх.

- Я вас не понимаю молодой человек, - сказал Петрович глядя на мальчугана.

Мальчик снова окатил зевак холодным выплеском непонятного для них содержания перечня слов: - Дядя не заходите к нам больше, мамы дома нет.

- Я и не собираюсь к вам заходить – удивленно произнес ошалевший Петруша, но этот ответ был пушен глухим стенам и пустому балкону. Мальчика и след простыл. Его уже не было на не преступном выступе стены дома.

- Петр Петрович попрошу Вас объяснится – грозно воскликнула Светлана переведя свой взор с балкона на удивленное лицо своего супруга. Её голос уже не был голосом нежного и горячо любимого цыпленочка, а это была фраза выпушенная разъяренной и бешеной бойцовской курицей. Звуки изданные ей не несли в себе добро, а несли бурю ярости и гнева, напоминающие грозное кудахтанье, способное уничтожить на своем пути все живое.

- По какому поводу? Светулик, мне нечего объяснять. Мальчик меня с кем-то спутал – начал было оправдываться ее любимый петушок.

Женщина врезала пощечину, которая по ощущениям испытанным невиновным человеком, напоминали болезненный клювок. После чего она нанесла не смываемую метку на щеку не винного представителя мужского пола, грозно расцарапав нежную кожу длинными ногтями и побежала рыдая прочь.

- Светочка подожди, мальчик меня с кем-то спутал – в свое оправдание прокричал Петрович.

Но Светик неслась прочь со скоростью света куда-то к дальним мирам при этом воя как взлетающая ракета. И только боль на щеках напоминала Петровичу о случившемся.

Петрович стоял не зная, что делать. Поезд отчаливал через 20, а точнее через 23 мин – смотря на часы думал невиновный муж. Он нервно смотрел на запястье руки на которых красовались часы «Молния» подаренные тещей на свадебный юбилей со словами: - Смотри зятек дочь обидишь я тебе покажу, где раки зимуют.

Петрович всегда хотел получить ответ на этот вопрос, но с тещей не хотел связываться. Щеки горели огнем. Он не знал, что делать? Либо бежать, за женой оправдываться (за что?), либо бежать на вокзал. Мысли его путались в голове. Хлеб, еще хлеб надо купить. Он нервно сжимал мою ручку, тряся мной. Тут произошло чего я не ожидал. Он резко бросил меня на асфальт и закричал: А-а-а, за что мне все это? И принялся меня пинать.

- Стой не надо. О нет мне больно – кричал я. Но хозяин был не умолим.

- О это адская боль. За что? Я не виноват, я же не этот мальчик, который спутал тебя с кем-то. Поднимись к нему, найди, всыпь ремня по первое число. Посмотри на его маму, может ее красота стоит этих страданий? О, если бы ты меня понимал мой хозяин, ты бы мне не причинял боль. Слышишь меня хозяин. Мне больно! Да, я безмолвный твой друг и не могу тебе дать отпор. Если бы Вы люди понимали нас, то я бы подтвердил тот факт, что ты здесь никогда не был, по крайней меры со мной, и ты не знаешь не этого веселого и несмышленого молодого человека и его ведать прекрасную маму, которую он, оберегает от внимания посторонних мужчин. Но хозяин меня пинал без пощады. Затем схватив меня и понес в припрыжку семимильными шагами, перепрыгивая скамейки и урны, туда, где тревожным гудком ревел паровоз, подобно слону трубящему в джунглях, предупреждающему о чем-то очень важном.

***

Зайдя в купе вагона, Петрович положил меня на верхнюю полку. Я радовался, этому. Это видать была бессознательная его благодарность, за ошибочную экзекуцию, которую он мне устроил – по крайней мере мне так хотелось думать. Он не положил меня под багажный отсек нижней полки, в духоту и темноту. Как хорошо на верху все я вижу, все я слышу. Я стал осматриваться в пределах своего поля зрения. Внизу на нижней полке сидел славянского вида мужчина с женщиной азиатской внешности. По видимому эта была его жена. С ними сидел смуглый ребенок лет 4, азиатские гены доминировали в нем. Это был их сын. На столике в центре купе на газете «Правда» лежала нарезанная селедка, перья зеленого лука колосились сбоку, вареная картошка рассыпчато и своими не многими оставшимися глазками, глядела пристально в глаза моего хозяина. Шмат нарезанного тонкой соломкой сала вальяжно раскинулся возле соленых огурчиков и помидорок. Все это изобилие аппетитно притягивало глаза Петровича. В центре яств красовалась подобно средневековой башне бутылка грузинского коньяка. Хозяин, остолбенев не отрывал глаз от этого аппетитного изобилия. Петрович потер болезненные щеки и нервно проглотил комок пустого черствого воздуха. Владелец, этого искушения улыбнулся, глядя на него. С легкостью подобно благородному рыцарю, который не раз захватывал самые непреступные крепости всего мира, схватил упоительную и внушительную башню и налил содержимое в граненый стакан. Указывая Петровичу жестом на траекторию посадки - на нижнею полку, напротив себя, гордо констатировал: - Милости прошу к нашему шалашу, и при этом сотрясая воздух, обвел обеими руками все что имелось на столе. Петрович не секунды не медля, сел, и молниеносно взял вручаемый Грааль от рыцаря ордена «Святого братства» и залпом выпил вожделенный напиток. Содержимое прекрасной жгучей рекой омыло засушливые поймы его пищевода. Видать таким образом, высшие силы пытались извинится перед ним за злую шутку судьбы, доставившей ему не удобства и страдания до этого. Боль на щеках утихла и забылась. Тревога и беспокойство ушли прочь из сознания только, что посвященного рыцаря. Ему стало хорошо. Его ничего не тревожило, и он был готов на новые подвиги. Он мог с легкостью вновь и вновь опустошать содержимое вожделенной крепости наполненную живительной влагой. Далее хозяин нежно и бережно взял кусочек сальца и с огромным вожделением положил его себе в рот при этом в догоночку запустил в свои недра зеленый лучок. Он наслаждался этим процессом. Он находился в безумной стадии блаженства.

- Коньячок отменный. Чуешь земеля. – прервал его вожделенное состояние щедрый попутчик: - Это тебе не пьяные армяне в подвалах разливали – продолжил таинственный и гостеприимный незнакомец, - Я Иннокентий а Вас как по батюшке?

- Петрович, Петр Петрович, Петр. – еще не отойдя от эйфорийного состояния автоматически запинаясь на букве «р» произнес гурман.

- Между первой и второй промежуток не большой – словно частушку на распев пропел Кеша.

Далее последовал второй молчаливый залп тяжелой алкогольной артиллерии. И после него в купе наступила гармония. Гармония двух собеседников. Только они в этом купейном пространстве и в этот момент понимали друг друга без слов. Они стали родные по духу друг другу, как родные братья, которые вечно находились рядом, как по счастью и по несчастью. Торжественным маршем их желудки наполнялись изысканным горячительным. Вожделенный коньяк скрепил узы братства крепкими цепями. В тот момент земля не видела еще такого братства, такой верной и крепкой дружбы. Коньяк подобно цементу высшего качества забетонировал их гармонию. На всем свете нельзя было найти того Илью Муромца, который бы смог разбить дружеские цепи, скованные зеленым грузинским змием.

В перерыве между важным занятием шли разговоры за работу, за жен. Причем Иннокентий не скупился выражать свое недовольство семейной жизнью при жене. Петрович слушая потирал щеки, в тот момент они снова стали напоминать о себе издавая ноющую боль.

До чего эти азиатские женщины добры и терпеливы. Русская бы баба сразу же врезала своей половинке бы оплеуху за нескромные упоминания в ее адрес – размышлял я, - А цыпленочек Петровича нанес еще бы нанес несмываемую отметину на лице хозяина.

Дальше пошли братания, лобызания, дружеские объятия, поцелуи, моду на которую ввел Л. И. Брежнев и они были очень популярны в то время между представителями мужского пола. (В будущем эти соприкосновения губ, возмущенные суровые мужики из Сибири, пассажиры поезда Владивосток-Воркута окрестили не иначе как – Петушиной возней, или сопроводили брезгливыми возгласами: - Вот те на пидоросня всякая развилась, и плодится со скоростью поезда. Во времена СССР ни кто, бы и не подумал что Генсек гей, это была норма мужских отношений).

И после этих великих церемоний, два только что скрепленных узами зеленого змея дружка, попердывая крепко спали на нижних полках.

Бутылка коньяка уже не так внушительно, как ранее сиротливо стояла на опустошенной газете возле кусков недоеденной сельди, сала, картофеля.

Азиатская женщина терпеливо и бережно накрыла своего мужа простыней. Усадила на верхнею полку сына. И для того, чтобы он не скучал дала ему книгу «Энциклопедия животных». Мальчик листал эту книгу с любопытством. Он находился подо мной и мне были хорошо видны красочные иллюстрации животных, изображенных в ней. Он вслух по слогам неторопливо читал название представителей животного мира, который были напечатаны рядом с картинками:

- А-ист, аку-ла, ар-а, бе-ге-мот или ги-п-по-по-там!

На слове – бегемот, он остановился и начал разглядывать подробно изображение это животного-гору мирно жующего травку на берегу водоема. На картинке рядом с этим необычным животное для сравнения его размеров был изображен человек держащий в руке чемодан. Я очень заинтересовался этим изображением так как на нем был нарисован мой собрат. Благодаря художнику, который попытался изобразить человека державшего моего брата, я мог судить о размерах этого гиганта. Я начал разглядывать и для себя делать выводы. Со странице этого чудного издания на меня смотрело животное с массивным бочкообразным туловищем на коротких толстых ногах. Ноги настолько короткие, что его брюхо касалось земли.

Мальчик начал читать вслух по - слогам: - ноги гиппопотама настолько короткие, что брюхо при ходьбе почти касается земли. Огромная, притуплённая спереди голова имеет в профиль вид прямоугольника и по весу достигает четверти общей массы зверя (до 900 кг). Ноздри, глаза и уши несколько приподняты и расположены в одной плоскости, так что бегемот может дышать, смотреть и слышать, оставаясь почти полностью под водой и выставив лишь самый верх головы. Шея очень короткая и практически не выражена. Глаза небольшие, окружённые мясистыми веками. Ноздри очень широкие, направленные вверх, способные плотно закрываться благодаря мясистым краям и хорошо развитой специальной мускулатуре. Уши также очень маленькие, подвижные. Бегемот, находящийся в воде, постоянно помахивает ими, отгоняя насекомых или слишком назойливых птиц, садящихся ему на голову. Гиппопотамы традиционно относят к травоядным животным. Корм бегемотов — околоводная или наземная трава. Интересно, что гиппопотам никогда не употребляет в пищу водную растительность. Любят поедать плоды Кигелия или колбасного дерева, похожие на колбасы, длиной до 60 см, свешиваемые с ветвей.

По размерам бегемот был больше меня в 100 или даже в 1000 раз. Ого-го какой огромный - восхищался я, - если бы я имел такие размеры навряд ли Петрович смог меня поднять, а его женушка-цыплёночек точно бы выставила меня за дверь в первый день знакомства. Интересно, а в чем бегемоты носят одежду? Какие у них чемоданы? Наверное, огромных размеров? Судя по его габаритам, его кальсоны или фрак в меня не влезут. Хотел бы я познакомится с чемоданами бегемотов! На картинке не были изображены принадлежности его быта, а жаль.

Ну тут на полку к мальчику залезла его мать и сказала обращаясь к сыну:

- Ну все вроде все успокоились. Папа спит. Давай и ты засыпай.

- Мама я не хочу спать, расскажи мне сказку – канючил мальчик, отложив интересный проводник в мир животных в сторону.

Хорошо я тебе рассказать сказку, которую мне в детстве рассказывала моя бабушка, которая жила на нашей родине.

Я наслаждался спокойствием, которое захлестнуло наше купе после дикого урагана попойки и с большим удовольствием стал внимательно слушать рассказ женщины. Упоительные звуки голоса женщины погрузили меня в неведомое путешествие страны сказок людей.

- И так сказка называется «Два соседа». Закрой глаза, слушай и представляй. Много лет назад в городе Киото жили два человека, – два соседа. Один из них был бедный сапожник, другой – богатый хозяин рыбной лавки. С утра до позднего вечера хозяин лавки кромсал и жарил рыбу. Он растягивал её на бамбуковых рогатинах, подвешивал над жаровнями, коптил, вялил, поджаривал. Особенно вкусно готовил он угрей. Он окунал их в ароматный соус, поджаривал в масле на раскалённой сковороде, мочил в уксусе. Словом, этот человек знал своё дело! Одно только было плохо в хозяине рыбной лавки: уж очень он был скуп и никому не давал своего товара в долг.

Сосед его, бедный сапожник, очень любил копчёных угрей. Но, к сожалению, он никогда не имел лишней монеты, чтобы побаловать себя. Однако давно известно, что бедность изобретательна. И наш сапожник тоже нашёл выход, как ему заглушить свою любовь к копчёным угрям.

В полдень, когда наступал час обеда, он приходил к рыбнику и, вынув из-за пазухи рисовую лепёшку, садился поближе к очагу, над которым коптились угри. Сидя у очага, бедняк-сапожник заводил с рыбником какую-нибудь беседу, а сам всё время жадно втягивал в себя запах копчёной рыбы.

Какой это был прекрасный запах! Сапожник заедал запах рисовой лепёшкой, и ему казалось, что он держит во рту жирного и нежного угря.

И так он делал каждый день. Однако скупой рыбник заметил эту хитрость сапожника и решил во что бы то ни стало получить с него деньги.

Однажды утром, когда сапожник чинил чей-то гэта, рыбник вошёл в его хибарку и молча подал ему листок бумаги. На этом листке было записано, сколько раз сапожник приходил в лавку и нюхал запах копчёных угрей.

- Для чего даёт мне почтенный господин эту бумагу? – спросил сапожник.

- Как для чего? – воскликнул хозяин лавки. - Уж не думаешь ли ты, что каждый человек может прийти ко мне и нюхать даром прекрасный запах копчёных угрей? За такое удовольствие следует платить!

Ничего не говоря, сапожник вынул из платка две медных монеты, положил их в чашку, накрыл ладонью и начал трясти чашку так, чтобы монеты громко звенели.

Через несколько минут он поставил на столик чашку, прикоснулся веером к лоскутку бумаги, что принёс рыбник, и сказал:

- Ну вот, теперь мы квиты...

- Как квиты? Что ты говоришь? Ты отказываешься платить!?

- Да я же вам уже заплатил!

- Как заплатил? Когда?

- За запах угрей я заплатил звоном моих монет. Что же вы ещё хотите?

Впрочем, если вы считаете, что мой нос получил больше, чем ваши уши, я могу потрясти эту чашку ещё минуту.

Сказав это, он потянулся за чашкой. Но скупой рыбник уже понял, что сапожник оставил его в дураках. И, не дождавшись нового звона, поспешил в свою лавку.

Я даже и не понял, когда было начало и где был конец. Я находился в грезах мечтаний, я пребывал в другой вселенной и измерении. Я стоял на земле возле жилища сапожник. Я чувствовал запах угрей, я слышал звон монет, которые весело звенели в кружке, трясущей руками довольного сапожника. Я видел удивление в глазах торговца. Я наслаждался красотой природы. Я созерцал голубое небо невиданной красоты. Солнце в моих мечтаниях сияло по другому, иначе чем я до этого видел, здесь, в этой части суши. Я смотрел на завораживающей взгляд поток речных волн.

Удивительные эти люди – думал я. Так и способные обхитрить или обчистить друг друга. Мы чемоданы очень честные создания.

Ну когда я вернулся назад, в купе, из страны сказки, ни женщины, ни ребенка и их мужа и отца не было в купе. Мой хозяин сидел на нижней полке, держась двумя руками за голову. А рядом в проходе суетились два человека.

Но я пришел в себя не от суеты, а от того, что кто-то вклинился в мои рассуждения. Я подумал, что мне это показалось. Да нет, голос звучал отчетливо:

- Глупый Вы товарищ чемодан.

- Кто это?

Со мной разговаривала, не может быть, старая потертая папка, которая лежала рядом. Удивительно я не мог в это поверить. Мне казалось, до этого, что только мы – чемоданы были наделены этими волшебными способностями, возможностью мыслить и рассуждать. Да нет. Теперь я отчетливо слышал и понимал, что со мной говорит деловая папка.

- Ты брат не думай, что мы помощники человека все честные – говорила она. Нет я вот на прошлой неделе наблюдала картину, когда мы с хозяином были в Исследовательском институте, то одна из моих коллег, такая же деловая папка, как я, спрятала в своих недрах важные документы. Ее господин перерыл все отделения, вытряхнул все содержимое, вытряс все кишки. Но не нашел этих бумаг. На мой вопрос - зачем это было все делать?

Обиженная папка промямлила: - эта скотина поломала на днях все мои бока, пытаясь запихнуть в меня бутылку «Зубровки». Она не лезла, но он боялся, что её увидит начальство, поэтому он с силой засунул пузырь еле-еле во внутрь меня и заломил мои бока, тем самым поломав все боковые ребра жесткости. Я вопила от боли, молила о пощаде, но он был не умолим. На вопрос собутыльника: - Ты Гришаня, зря это сделал, такую вещь изуродовал. Испортил зря. Такую вряд ли где еще достанешь в наше время. А он махнул трясущейся рукой и сказал: - Еще куплю.

- Это моя месть ему, и я буду дальше мстить, пряча его важные документы в своих недрах, в потаенных местах, за подкладкой, в особо скрытом отделении известном только мне. Вот так-то – закончила свой рассказ папка и посмотрела важно на меня., - И тебя когда-нибудь сломают, порвут и выкинут. Такова наша судьба, судьба вещей. Но не переживай мы все попадем в великую и вечную камеру хранения, где с нас будут сдувать пылинки и натирать маслом высшей категории, которое продается только по блату из подполы в Московских галантереях – продолжала она.

- Что такое камера хранения?

- Это наш рай. Рай хранителей вещей. Куда попадают все сумки, кошельки, папки, портфели, чемоданы, авоськи и т.д. Там покой. Там тебя никто не помнет и не изуродует – улыбнувшись, промямлила папка.

- Как здорово. И я представил себе, что если я попаду в эту великую и вечную камеру хранения. Я буду красоваться на самой верхней полке, меня будут один раз, нет два раза в день, натирать этим прекрасным вспомогательным средством. Я буду блестеть, ни какой, людской загар не сравнится с оттенком моего материала.

- Я уже давно жду этого – продолжала папка, я помню, как один раз мой хозяин выплеснул все зло на своего начальника на мне. Он мной бил стены, столы, пинал меня, выражая всю злобу, которую он таил на начальство и скрывал от него в глубине своего сознания. В приступах его ярости, я умолял о пощаде. Но он был, не умолим. Всю боль вместо начальника, я молчаливо и покорно приняла на себя. Лучше его начальник принял сам это все с физической стороны, потому что мой хозяин затем написал на него донос в партию и утю-тю начальника не стало. Как эти люди не понимают, что ошибка всех начальников в том, что они хотят заставить боятся своих подчиненных, но это чувство боязни метаморфизируется в чувство ненависти, которое способно породить чувство ненависти и злобы способное воткнуть нож в спину своего обидчика. Люди не наши боги я для себя уже решила.

Как мне это знакомо. После этих слов я вспомнил экзекуцию, которую мне не заслужено устроил Петрович. Я снова мысленно испытал боль и унижение. На некоторое время я его стал ненавидеть и захотел отомстить.

Присутствующему коллеге по неоправданной экзекуции я обратился:

- Я был мой друг в такой же ситуации как ты. Мой хозяин не оправдано поступил со мной также. Он не за дело меня унизил и причинил унизительную боль. А если мы все вместе, вещи, которые служат людям, нашим богам в кавычках, верой и правдой, объединимся и будем мстить кто как сможет. Вот тогда и они подумают стоит ли поступать с нами таким образом!

Но меня остановила фраза доносившейся откуда-то сверху:

- наш бог Луи Виттон* (Чемодан в том виде, в котором мы его знаем, появился аж в середине XIX века. Заслуга его изобретения принадлежит французскому мастеру Луи Виттону, который сделал боковые поверхности своих изделий твердыми и плоскими, благодаря чему их стало удобно перевозить, просто положив один на другой. Благодаря этому новшеству, одежда в чемодане не мялась и не теряла своего вида, а хрупкие предметы были надежно защищены). И только я ему приклоняюсь. И он для нас придумал рай.

Я присмотрелся и увидел, как на самой верхней багажной полке возвышался с гордостью кожаный чемодан, иностранного производства.

Кожаный чемодан продолжал:

- Однажды я встречался с Богом, да я видел Луи Виттона, когда он проходил мимо продукции фабрики, где мне предали материальные формы, Луи сказал, глядя на меня: - Это изделие из новой коллекции создано хранить в себе сокровища! Вот истинное предназначение моих детей созданных мной, моих творений. И посему я Вас уверяю, коллеги мы созданы хранить богатство человека, вот в чем великий замысел творца!

- Вы видели истинного бога? – спросил я его.

- Да. Он другой. Он не такой как все. Он любит все вещи, не зависимо от категории и престижа. Он никогда бы не посмел обидеть или причинить страдание никому, даже дырявому тряпичному мешку, который всю жизнь хранился в амбаре. Я это почувствовал, когда он нежно меня гладил по моим формам. В его руках чувствовалась любовь. Настоящая любовь. И если человек вверит нам не просто какие-то дешёвые вещи: носки, трусы, платья и зубные щетки, а вещи иного статуса, вожделенные ими и весьма оберегаемые, тогда они нас будут любить по-иному. Будут уделять нам особое внимание. Не на минуту, не расставаясь с нами и тем более не унижать и обежать.

- Так вот в чем наш смысл существования. Мы должны стремится к тому, чтобы в нас хранились драгоценности, особые важные вещи, а не какая-нибудь шелуха? – восторженно заявил я.

Эти слова на столько запали мне в душу, что я уже не был зол на Петровича. Я думал о том, как бы его настроить на то, чтобы он хранил во мне очень и очень для себя важные и ценные предметы.

- Вы будете смеяться, но одна моя знакомая сумка бывала в гостях у известного психоаналитика Зигмунда Фрейда. – продолжал иностранный попутчик, - Он после сеансов с ее хозяйкой и ней, сделал вывод, что сумки, клатчи и кошельки олицетворяют вагинальную символику. Ее хозяйка страдала истерическими припадками во время которых постоянно теребила мою знакомую и трогала ее во всех местах, то открывала, то закрывала замок, залезая во внутрь и постоянно что-то искала там и не находила. Фрейд сделал недвусмысленный вывод и поставил эксперимент, попросив свою пациентку приоткрыть мою знакомую, после чего начал медленно то туда то сюда, вталкивать и выталкивать свой портсигар. При этом лицо экспериментатора озарялось в дьявольской улыбке. У моей знакомой в процессе этого научного эксперимента произошел не забываемый экстаз, который она не смогла забыть и при любой встречи даже с самым дырявым незнакомым мешком, валявшимся где-то в самом грязном подсобном помещении, делилась об этих чувствах. Она говорила если это незабываемое чувство возникла с каким-то портсигаром, то что бы было если великий Фрейд ввел в дело чемодан!!! Она после этого сеанса стала считать Фрейдам богом, высшим божеством подобно Зевсу.

- Ну что говорить о высших мира сего -вступила в диалог папка. К примеру знаменитый русский ученый химик Дмитрий Иванович Менделеев тоже дарил жизнь чемоданам. Этому занятию он посвятил всю свою жизнь, и даже после того, как ослеп, он продолжал создавать своих детей на ощупь. Люди выстраивались в очередь за произведениями Менделеева. Менделеев изобрел особый уникальный клей, который делал дорожные аксессуары особенно крепкими и долговечными. Дмитрий Иванович, даже придумал аналог своей периодической системе химических элементов (таблице Менделеева) где просматривалась иерархия хранителей одежды. Своеобразная система саквояжной утвари, где во главе восседал сундук знакомый нам еще со времен Египетской цивилизации. Это бог не хуже Луи и Фрейда, мои друзья. И я его одно время почитала и преклонялась перед ним свой потертый бок. Но хозяин изменил мое мировоззрение. Для меня на вид вы все одинаковые чемоданы, как для белой расы китайцы. Люди иных рас говорят, что китайцы все на одно лицо. Так и мы папки считаем, что вас чемоданов не отличить друг от друга, вы все похожи как две капли воды.

- так и для меня вы папки тоже все одинаковые на вид – захохотал я.

- Был один занятный случай в моей жизни – начал кожаный чемодан., для моего старого хозяина этот факт вышел боком. У меня был брат близнец, нас сделали на одной фабрике. Мы били как две капли воды. Те же застежки, обшивка, облицовка. И мой бывший хозяин купил нас двоих. Меня для себя, а брата близнеца для своей любовницы. И вот в минуты уединения со своей новой возлюбленной, когда он говорил жене, что уезжает в командировку, а соответственно любовница говорила своему мужу, что тоже отлучается по рабочим делам, мы встречались с братом в гостинице. И в один прекрасный момент в второпях мой хозяин спутал моего брата со мной. Принес домой не проверив содержимое. Прошел в гостиную, с важным видом протянул не тот чемодан жене и сказал: - дорогая я сильно устал, у меня сегодня был сложный день, я только что с вокзала, вытащи вещи из чемодана. Супруга повиновалась приказу и открыв чемодан, удивилась, что там лежали вещи, не принадлежащие ее супругу, это были: чулки, панталоны, бюстгалтеры, одним словом, атрибуты женского гардероба. И все после этого они развелись. Чаша семейного счастья дала трещину из-за нашего сходства. Посему я делаю выводы, что мы должны отличатся друг от друга для человеческого счастья.

Но наш разговор и мои размышления о своем предназначении были прерваны зашедшим в купе человеком. Мы все замерли в изучении нового персонажа. Монотонным холодным взглядом, оценивал всех присутствующих, который зло шмыгал из под блестящих огромных линз очков. В руке интеллигентного с виду человека имелся портфель черного цвета. Но этот гражданин был не приятен, не внушал доверие и отталкивал почему-то от себя. Он поставил свой портфель рядом со мной, а сам отстраненно сел на край нижней полки, давая понять, что он не намерен вступать ни с кем в диалог. Данный не приятный персонаж человеческого мира поставил портфель рядом со мной.

Я начал разговор с вновь прибывшей вещью в нашу компанию. Но портфель молчал. После долгой минуты молчания он начал.

- Оставьте меня я уже не вижу смысла в своем предназначении. Я содержу в себе зло, которое несет мой хозяин. Я много раз умолял его оставить меня, выбросить прочь на помойку. Избавь, пожалуйста Андрей Романович меня от мучений – внушал я много раз ему. - Романыч меня истязал, он создал из меня ящик для ношения атрибутов палача. Творец наш, высший сундук, создал меня для добра, но я попал в руки монстра, и приношу зло, горе и слезы. Один раз я попытался препятствовать его ужасному желанию, мыслям его больной похоти, но от этого мне только стало хуже.

Его хозяин сидел у приоткрытой двери купе и насторожено смотрел в щель проема. В коридоре пробежал плача мальчик лет шести и жалобно кричал: - Мама ты где? Романыч быстро, со скоростью смертельной молнии выскочил из своей засады, в проем дверей, при этом унося нашего кратковременного знакомого.