Психическая травма и картина мира⁠⁠

Начало в постах
Институт Психологии РАН о психической травме и ПТСР

Что такое травма с психологической точки зрения

Травма как нарушение привычных схем

Цитаты из монографии ИП РАН Психическая травма и картина мира: Теория, эмпирия, практика. – М.: Изд-во «Институт психологии РАН», 2012. – 206 с. (Перспективы психологии)

Базисные убеждения и психическая травма

Существуют поверхностные убеждения, промежуточные убеждения и центральные (базисные) убеждения. Поверхностные убеждения – это те мысли, которые люди легко осознают и открывают другим. Базисные (центральные) убеждения индивид не может обнаружить сам без специальных усилий.

На наш взгляд, понятие схем и убеждений может рассматриваться в качестве интегративного концепта в клинической психологии и психотерапии. Теория схем позволяет перенести основные понятия, принятые в различных психотерапевтических направлениях, на единый терминологический уровень.

Убеждения, лежащие в основе схем, могут иметь различную степень абстрагированности и глобальности. По этому критерию можно разделить убеждения на две основные группы: убеждения, касающиеся определенных жизненных ситуаций (например, убеждение «Я – хороший музыкант»), и убеждения, касающиеся себя и мира в целом (например, «Я – достойный человек»). Убеждения, которые сформированы у личности относительно себя и мира в целом, называются базисными. Истоки базисных убеждений лежат в раннем детстве. Именно базисные убеждения наиболее уязвимы по отношению к воздействию травматического стресса.

Россия и Америка по-разному понимают справедливость

Полученные результаты свидетельствуют, что репрезентация справедливости окружающего мира в индивидуальном сознании либо имеет различия по отечественной популяции по сравнению с американской, либо не входит в структуру базисных убеждений, изменяющихся при развитии посттравматических стрессовых симптомов.

Возможно, это объясняется различиями в культурных аспектах: можно предположить, что россияне исторически предрасположены к неверию в справедливость, контролируемость и закономерность окружающего их социального мира. Поэтому даже влияние психической травмы не изменяет их убеждений.

Несоответствие полученных данных по характеристикам этого базисного убеждения с концепцией Янофф-Бульман может объясняться также и тем, что вера в справедливость у россиян и американцев имеет различную природу: граждане Америки в большей степени связывают справедливость окружающего мира с демократией и соблюдением прав человека, в то время как россияне в большей степени полагаются на справедливость высших сил, удачу, благосклонность судьбы.

Механизм ПТСР

По Горовитцу, вслед за первой стадией протеста при переживании травмы следует стадия ассимиляции новой информации в систему представлений индивида. Многие люди, переживая эту стадию, чувствуют себя не способными согласовать мысли и образы, связанные с травмой, с ментальными репрезентациями, предшествующими травме.

Перегруженность психики тяжелыми впечатлениями приводит к вступлению в действие защитных механизмов: отрицания, намбинга (замирания, оцепенения), избегания. При этом у человека существует базисная потребность «примирить» старые (дотравматические) и новые (посттравматические) представления о жизни. И тогда, минуя защитные механизмы, в сознание проникают вторгающиеся образы и воспоминания, флэшбэки (внезапные оживления травматического опыта), ночные кошмары.

Существует два параллельных процесса: один защищает психику человека с помощью защитных механизмов, подавляя мысли и образы, связанные с травмой, другой «заставляет» прорабатывать, «завершать» травму с помощью вторгающихся в сознание травматических воспоминаний.

Эти два процесса являются механизмами формирования двух основных симптомов ПТСР: избегания и вторжения.

Как выглядит успешное совладание с травмой

Человеку свойственно сравнивать себя с другими людьми по различным аспектам жизни. Причем в различных ситуациях люди могут искать различные объекты для сравнения (например, людей, равных им по определенным способностям, или тех, кто успешнее их в данной области, или тех, кто, наоборот, слабее). Как правило, для жертв психических травм характерен поиск реальных или гипотетических других людей, чей травматический опыт оказался тяжелее, чем их собственный. В этот период от переживших травму можно часто слышать фразы: «Могло быть и хуже», «Мне еще повезло».

Янофф-Бульман считает, что в случае успешного совладания с травмой базисные убеждения качественно отличаются от «дотравматических». Их восстановление происходит не полностью, а только до определенного уровня, на котором человек свободен от иллюзии неуязвимости.

Картина мира индивида, пережившего психическую травму и успешно совладавшего с ней, примерно такова: «Мир доброжелателен и справедлив ко мне. Я обладаю правом выбора. Но так бывает не всегда».

Как травма разрушает внутренний мир

Состояние беспомощности в момент травмы может приводить к так называемому "психическому поражению" (mental defeat). Под психическим поражением понимают состояние, в котором человек утрачивает способность поддерживать представление о себе ак о человеческом существе, обладающем волей. Люди, пережившие это состояние, описывают его так: это ощущение себя неодушевленным, сломанным предметом, когда совершенно все равно, жив ты или мертв. Реакция на травму, включающая состояние психического поражения, связана с ПТСР.

Известно, что примерно 15,2 % ветеранов войны во Вьетнаме страдают ПТСР. В исследовании ветеранов войны в Афганистане, проведенном сотрудниками лаборатории психологии посттравматического стресса ИП РАН, получены близкие к американским исследованиям результаты: 17 % «афганцев» страдают ПТСР.

Эмпирическое исследование переселенцев

Мы провели эмпирическое исследование когнитивно-смысловых детерминант совладания со стрессом в ситуации вынужденного переселения. Дизайн исследования был построен на сравнении смысложизненных ориентаций и картины мира, описанной в терминах базисных убеждений, у трех групп испытуемых.

Представители первой группы, получившей условное название «Мигранты – не война», мигрировали до начала военных действий на территории Чечни (их мы позиционируем как перенесших стресс вынужденного переселения).

Во вторую группу «Мигранты – война» вошли те, кого согнала с места война (сочетанная травма: миграция и военные действия).

Третью группу – «Не мигранты» – составили те, кто никогда не выезжал за пределы республики в качестве беженца или вынужденного переселенца (монотравма: война).

Указанные различия в травматическом опыте испытуемых были условно названы «мигрантским статусом»: нас интересовали не формально-юридические рамки беженца или вынужденного переселенца, но внутренние ощущения человека, которого лишили малой Родины.

Группы комплектовались на добровольной основе, уравнивались по состоянию здоровья (отсутствие боевых ранений и черепно-мозговых травм) и социально-демографическим показателям.

Базисные убеждения вынужденных переселенцев

Выявленные значимые взаимосвязи между возрастом испытуемых (как на момент обследования, так и на момент травматизации) и выраженностью признаков посттравматического стресса в группе «Мигранты – не война» положительны, т. е. наиболее уязвимыми к стрессовому воздействию в ситуации вынужденного переселения оказываются лица старшего возраста.

На выраженность посттравматических симптомов в ситуации вынужденного переселения значимо влияет прежде всего наличие в анамнезе травматического события «Война» (тем, кто застал боевые действия, справляться со стрессом миграции тяжелее).

Ведущий смысловой ресурс для вынужденных переселенцев располагается в прошлом (чем более они удовлетворены самореализацией, тем успешней справляются с проявлениями посттравматического стресса).

Похоже, что, опираясь именно на багаж прожитых лет, они легче преодолевают кризис социальной и профессиональной идентичности, с которым приходится столкнуться на новом месте, обретают уверенность в себе.

Анализ случаев подтверждает полученные с помощью статистической обработки результаты: меньший уровень выраженности текущего дистресса отмечается у тех, кто принял когда-то сознательное решение покинуть Родину.

Приведенные клинические примеры являются также, на наш взгляд, убедительной иллюстрацией роли когнитивно-смысловых факторов в совладании со стрессом вынужденной миграции: значительно эффективнее справляются с травматическим опытом те из мигрантов, которые удовлетворены самореализацией, убеждены в собственных возможностях контролировать происходящее в жизни, имеют позитивное представление о себе как об удачливом человеке.

Своеобразным «анти-ресурсом» является устремленность мигрантов в будущее, прожектерство, не имеющее под собой реальной опоры в настоящем и не подкрепленное личной ответственностью за реализацию жизненных планов.

К важным результатам исследования следует отнести установленную положительную взаимосвязь между признаками посттравматического стресса и смысложизненной ориентацией «Цели в жизни» у вынужденных переселенцев.

Справка. Напомню, мы читаем психологическую монографию 2012 года в 2023 году, где есть своя интересная статистика по уехавшим. Половина покинувших РФ осенью 2022 года уже вернулась. Власти оценивают число приехавших обратно в 50%. В абсолютных цифрах вернувшихся соотечественников может быть от 170 тыс. до 330 тыс. Обратно едут из-за ужесточения условий получения документов и трудностей с заработком, полагают эксперты. https://iz.ru/1614085/mariia-stroiteleva/domashniaia-rabota-...
Мы писали о востребованности приехавших в Израиль в посте Из 60 тысяч только 8 тысяч с конвертируемыемыми профессиями

Вместо послесловия.
Самое ценное в книжке - подробное описание трёх видов психотерапии травмы: ДПДГ, терапия раскрытием по Эдна Фоа и нарративная психотерапия. Прочесть о них можно в пятой главе книги, здесь

https://lib.ipran.ru/upload/papers/paper_19135345.pdf