Преображённая Земля (5)⁠⁠

Продолжаем знакомиться с книгой Питера Франкопана "Преображённая Земля".

Рост империй часто сопровождается изменением ландшафтов. Не без следов остаются и их падения. Одни культурные растения уступают место другим или вообще дикорастущим. Падение Древнего Рима стало звёздным часом ржи, которая существенно расширила свой ареал за последующие четыре сотни лет. Поэты того времени воспевали природу в её преобразованном человеком виде, но позже романтизация отражала озабоченность о потерянной первозданной чистоте. Те места, где можно было найти уединение – пустыни и горные обители – обеспечивали возможность контакта с высшими силами. По иронии судьбы, контакта этого искали слишком многие, и дальние монастыри часто сами становились средоточием бурлящей жизни.

Вулканы и землетрясения не оставляли в покое человечество. В Средиземном море нередки были цунами. Серия крупных извержений прошла в 530-540 годах, которые оказались самыми холодными в голоцене. Громадное пылевое покрывало повисло тогда над планетой. Людям пришлось туго. По некоторым оценкам, население к северу от китайской Хуанхэ сократилось на 70%. Голодно было и в Европе, и в Северной Америке. Пришлось приспосабливаться: где-то улучшили агротехнику, где-то сменили места проживания, где-то усложнили структуру общества. Холодные годы даже отложились в верованиях. Норвежские мифы включили себя великую зиму, когда солнце уходит навсегда. После этого случается последняя битва между богами и хтоническими чудовищами – Рагнарёк. То есть Сумерки богов.

Не стоит смотреть на вулканы как причину эпических преобразований. Они лишь предоставили основу для обострения существующих проблем. Город с тысячами бедняков, живущими на грани голода – неизбежная жертва плохой погоды. Недостаток воды в северо-западной Индии привёл к упадку её торговых городов к началу седьмого столетия. Связи, объединявшие державу Гуптов, быстро растворились.

Были и народы, которые смогли воспользоваться моментом. К таким относятся англы и саксы в Британии, славяне на Балканах, лангобарды в Италии, берберы в Северной Африке, арабы на Ближнем Востоке, авары в понтийских степях и гунны в Южной Азии. Всюду было по-разному. Но общая картина демонстрирует уязвимость иерархических городских обществ. Несладко было в Китае. Теотиуакан пережил религиозную революцию со свержением идолов божеств, «заведующих» дождями, а также систематическим разрушением храмов и дворцовых комплексов. К седьмому веку он стал тенью себя самого. Население разбрелось по деревням, под крыло локальных элит со скромными амбициями, узкими связями и ограниченными ресурсами. Южная Америка пережила разрушительную череду Эль-Ниньо, перемежавшихся жестокими засухами. Потеплевшие воды у берегов Тихого океана приносили плохой улов. Ирригация не справлялась, почва деградировала, урожаи падали. Конкуренция за воду и еду обострилась настолько, что население стало строить крепости. В Африке Аксум пережил депопуляцию.

Холодная погода способствует болезням. Мало солнца – мало витамина D. Размножаются блохи и крысы – носители Yersinia pestis. Жертвами Юстиниановой чумы стали миллионы, десятки миллионов. Средиземноморье, которое, наряду с Красным морем, представляло собой идеальный инкубатор для патогена, потеряло каждого второго жителя. Византийская империя устояла, но не без последствий, в том числе в духовной сфере, которая всегда отзывается на кризисы. Именно в то время Деву Марию сделали духовной покровительницей Константинополя. Набрали силу апокалиптические пророчества. Средняя Азия пережила краткий взрыв христианства. Кочевники татуировали у себя на лбах кресты, чтобы защититься от чумы.

Север Европы пережил значимые трансформации. Переселялись народы, земледелие уступало животноводству, росли размеры хозяйств. Росла и новая элита, которой суждено было со временем стать знатью викингов.

Седьмое-девятое столетия автор назвал золотым веком империй. В начале седьмого века византийскому императору Ираклию удалось победить, наконец, персидского шаха. Правда, победа далась лишь с чужой помощью. Кто же помог гордым ромеям? Властитель Западно-тюркского каганата. Эти кочевники пожинали плоды очередного периода увлажнения степи, раздувшего размеры их стад. Правда, долго их единство не продержалось. Кто-то объясняет развал державы внутренними противоречиями. Другой же причиной явилось редкое похолодание, вызванное извержением одного из вулканов Северного полушария в 626 году. Сократились стада – убыла и сила кагана. Прошло совсем немного времени, и держава пала под ударами народившейся империи Тан. Новая династия расширилась и на восток, в Корею. Захваченные соседи включались в империю скорее в качестве новых членов, нежели подчинёнными.

Тем временем юг Азии тоже кипел переменами. Слабостью обессиленных войной и чумой Персии и Византии, воспользовалась группа арабов-единомышленников, которые договорились отбивать поклоны не в сторону Иерусалима, но в сторону Каабы с чёрным камнем в боку. Элиты достигли примирения, что положило основу для будущей общей идентичности многих народов. Кто знает, что случилось бы с мировой историей, не будь того извержения 626 года, приведшего к упадку тюрков. Быть может, их империя превзошла бы достижения Чингиз-хана.

Свято место пусто не бывает. Теперь уже Арабский халифат взял в руки судьбы Южной Азии и Северной Африки. Силу новой империи подпитывало распространение сельскохозяйственных технологий и культур на всей её территории. Кто-то даже говорит в этой связи об «исламской зелёной революции». Но более важным было то, что арабы обеспечили две вещи, которых так не хватало в предыдущие десятилетия: мир и рабочую силу. Пусть они лили кровь друг друга в междоусобной борьбе за власть. Но местное население они оставляли в покое – лишь бы оно платило условленные налоги. Таким образом то хорошее, что было на местах, оказалось сохранено и ещё долго приносило пользу. Достигнув естественных пределов, халифат не имел серьёзных угроз извне. Наиболее серьёзный противник – Византия – приходил потихоньку в застой, тогда как в арабских землях наступил настоящий бум с ростом городов.

Жизнь кипела по всей Азии. На севере хазары получали пользу от возросшего спроса на продукцию животноводства. На юге процветали торговые сети Индийского океана. Вдоль морских путей вырастали, как грибы, всё новые государства: Паган, Ангкор, Дайвьет, Чола. У них всех были похожие характеристики: бюрократическая централизация, культурная интеграция, теократическое правление и территориальная экспансия за счёт более мелких соседей.

Арабские завоевания раздвинули географические, экологические и культурные границы. Арабы с готовностью впитывали знания от народов, с которыми входили в соприкосновение. Завоевание Северной Африки открыло дорогу через Сахару к золоту Нигера и Сенегала и сильным потомкам Хама, у которых Господь по легенде изменил цвет кожи в наказание за его грех. Наказан? Значит заслужил быть рабом. Неплохое оправдание.

Всякий рост имеет свои границы. По достижении их могут начаться проблемы. Очень часто это – экологическое истощение, как это было в случае одного из узлов Великого Шёлкового Пути – Пенджикента. Цветущий город требовал всё больше еды и леса, и как результат стал быстро терять близлежащие леса, а почвы подверглись эрозии. Небольшое усыхание климата – и судьба его была решена. Да, тёрки с арабами не улучшили ситуацию, но оставление города его жителями случилось скорее по более прозаичной причине – жили не по средствам.

Знаком высокого благосостояния был взрывной рост грамотности в регионе , начиная с середины восьмого века. Хоть некоторые связывают это с на появлением на Ближнем Востоке бумаги из Китая. Материальный же достаток тесно связывался с божьим благословением. И то, и другое – с благоприятным климатом и изобилием еды. В конце концов, именно это сообщил Аллах Магомету в одной из пещер неподалёку от Мекки. Бог – не только создатель мира, он же и предоставляет ресурсы для жизни в нём. Впрочем, хвалят не только Господа, но и достойного правителя. Кои имелись тогда в наличии. Уже до начала арабских завоеваний Средняя Азия демонстрировала рост ирригации и сельского хозяйства. Этому помогал климат, ставший более прохладным и более влажным.

От воды и обращения с ней зависело всё. Можно многого достичь торговлей, но основное богатство происходит всё равно из земли. Начало девятого века принесло более сухую и жаркую погоду. Это отразилось в сокращении поселений в оазисах на 70% в последующие несколько десятилетий. К усыханию добавилось и прогрессирующее засоление почв. В Междуречье упали урожаи пшеницы, и выросли – ячменя, который более устойчив в этом смысле. Африканским рабам пришлось соскребать соль с земли руками, чтобы сохранять плодородие почвы. Усугубила ситуацию концентрация земли в руках элиты, начавшаяся в районе 800-го года. Элита знает, как избежать налогообложения. Доходы казны за столетие упали впятеро.

Следствием всех этих неприятностей стали голодные бунтов в Багдаде в 919-920-х годах. Со временем лучше не становилось. Оппозиция калифам, сидящая на периферии, получала свой шанс. Одним из ключевым источником проблем были реформы, нацеленные на получение стабильных доходов, при которых сбор налогов делегировался элите в обмен на услуги. Цели государства и элит не совпадали. Последние постоянно пытались обогатиться за счёт первого. Именно неспособность контролировать магнатов-грабителей была непосредственной причиной постоянных кризисов. Климат лишь обострял ситуацию.

Похожим образом обстояла ситуация в империи Тан, которую один из историков характеризовал как временем «ненависти к старым фамилиям и высоким должностям». Там тоже элита смогла подгрести под себя всё лакомое за счёт широких слоёв. Меритократией и не пахло. Всё для своих. Терпеть это долго не стали. Конец девятого века ознаменовался мятежами, императора убили, после чего наступила эпоха пяти династий и десяти царств.

На другом конце мира климатический стресс обострил ситуацию в цивилизации древних майя, живших на грани экологической катастрофы. В середине девятого века наступил протяжённый период засух. Среднее количество осадков упало как минимум вдвое. Засуху усилила вырубка лесов. Особенно пострадал от жары урожай кукурузы. На каждый день с температурой выше 30 градусов приходится убыль урожая на один процент. Когда не уродился столь культовый для народа овощ, неизбежно возникнут вопросы о компетенции и привилегиях правителя. Который в свою очередь не станет сидеть, сложа руки, а позаботится об укреплении своего положения. Выросший уровень насилия не только подействовал на торговлю с соседями, но и поднял статус военных и чиновников. В конце концов мир майя развалился, потеряв скелет из междуобщинных связей. Правители не смогли справиться с ситуацией и оправдать ожидания народа. Они утратили власть. Кончились и еда, и вода, а те, кто выжил – поразбежались по окрестностям. Остатки храмов поглотили джунгли. В наши дни насчитывают около девяти миллионов потомков былого славного племени, которое в лучшие свои дни было более многочисленным.

Сегодня, как и тогда майя, мы имеем хрупкое в социальном отношении общество, живущее на грани экологической устойчивости. Мы убедились на их примере, что гиперсвязность (такая, как при глобализации) – это не только фактор успеха. Она может скрывать уязвимости и шоки, которые усилятся в случае выпадения из сети одного из звеньев. Закрытые заводы, переполненные порты, недостаток сырья – всё это не только может поднять цены, но и привести к социально-экономическому давлению, революции и развалу государства. Не стоит об этом забывать.

Развалины Тикаля

И всё же развал государства – не конец света. Жизнь продолжается. Она не кончилась для древних майя. Не кончится и для нас тоже.