"Последняя речь" Часть I⁠⁠

Попивая чай на кухне, среди траурных венков и тряпок, висящих на окнах, Семен проговаривал про себя каждое слово своей речи на предстоящем мероприятии. Он даже делал паузы для того, чтобы воображаемая публика отреагировала на отдельные фразы, ведь каждый из присутствующих должен проникнуться до глубины души. Эта речь вызывала довольную улыбку на лице Семена, ведь пара шуток, которые он туда вставил, смешили его даже после пятого прогона. Окончив чайную церемонию, Семен Викторович Хомутов надел черный, как уголь пиджак поверх белоснежной дорогой рубашки, смахнул с него все пылинки и приготовился в последний раз пробежаться по речи. Как раз в этот момент на кухню зашла мама Семена, поправляя мявшееся от ходьбы черное платье.

- Сыночек, там Нина пришла, хочет поздороваться, выйди уже из этой кухни, наконец.

- Мам, ну не видишь, я репетирую! Тетю Нину я видел три месяца назад. Я с тех пор не изменился, подождет.

- Так, Сёма, ты сколько еще будешь мне нервы трепать!? Выйди, поздоровайся с людьми, не позорь меня.

- Мам! Я ко всем подойду сегодня, только позже, не мешай!

- Ну конечно! Речь на похоронах отца, которого ты видел раз-два и обчелся, важней, чем родная тетя! У нее, между прочим, сердце больное, ее расстраивать нельзя!

- Да сколько же можно!? Я-то думал, что хоть сейчас меня оставят в покое. Я же занят, все потом сделаю, ко всем подойду и всех порадую.

- Ну и оставайся в своем покое сколько хочешь! Все, слова от меня сегодня не услышишь! – после этих слов на кухне раздался мощный дверной хлопок.

Вообще-то, мать Семена очень отходчивая женщина. Например, однажды он пришел домой вусмерть пьяный и, матюгнувшись в адрес любимой мамы, улегся спать прямо на двадцатилетнем персидском ковре, который потом с радостью облевал. Наутро у кровати Сеню ждали стакан с водой, аспирин, завтрак из трех блюд и чашка кофе. Но первое слово из уст матери было произнесено лишь через два дня. В качестве наказания, разумеется.

Наконец-то! Речь отточена до автоматизма, можно выходить в зал и поражать всех присутствующих. Теперь ничто не могло испортить ему настроение. Даже то, что его немного ударило током, в момент снятия телефона с зарядки. Это даже прибавило ему заряда бодрости. Семен пафосно открыл дверь, вышел в гостиную, и интригующе поднял глаза. Но Хомутова ждала неожиданность – все гости удалились, не став ждать хозяина квартиры. Даже матери не было, она тоже ретировалась. Все бросили Сеню. Лишь в дальнем конце комнаты, под натюрмортом с грушами и графином вина, наш герой заметил спящего дядю Колю, которому, видимо, просто не сказали, что пора уезжать.

- Дядя Коля, дядя Коля, - тряся старика, бормотал Семен, - где все, куда подевались?

- Кто? Ой, серьезно, а где народ? – дядя протер глаза и смачно зевнул.

- Я тут выхожу из кухни, а меня так кинули. Я что, все пропустил?

- Наверное. Я тебя, Семен, в первый раз сегодня вижу. Мать, вон, твоя ненаглядная немного рассказала про Витю, пару его родственников пробормотали там что-то, плакали. Я сидел, вино попивал, а потом чувствую, развозит меня. И заснул. Сон такой видел. Иду я, значит, по крыше гаража, а на встречу, свора собак на коньках и с битами, - тут дядя Коля начал заливаться от смеха, и Семен попытался вернуть разговор в начальное русло.

- Так, может, они в кафе поехали?

- А я почем знаю, позвони там кому-то, а я с твоего разрешения продолжу дремать, потом расскажу, что там дальше с собаками. Ну и сон, ей богу!

Все, дядя Коля отрубился и оставил Хомутова один на один с пустой комнатой, в которой поминали его отца. Он начал ходить по комнате, искать фотографии папы, но не нашел ни одной. Ни в одном уголке. «Зачем забрали?» - подумал Сеня. Но ладно, нужно догонять гостей и он пошел к выходу. И тут его ждал еще один сюрприз.

Двери были заперты. Причем, снаружи, открыть их никак не получалось. Сначала Семен, постепенно наращивая силу, дергал все створки. Дыхание учащалось, проступили капли пота на лбу, кулаки крепко сжались. Стуки и крики о помощи тоже ни к чему не привели. Прибежав назад к дяде Коле, Хомутов, на удивление, никого не увидел под натюрмортом и удивленно вскрикнул. Обойдя всю квартиру, Семен Викторович не обнаружил внутри никого, кроме своей тени. Десятый этаж не позволял пользоваться другим выходом, поэтому он решил пойти на кухню и выпить чего-то горячительного, с целью осознать ситуацию и успокоиться. Но тут очередной сюрприз – кухня оказалась пуста, ни единого стола, стула, тумбочки, стакана, бутылки. Лишь голые стены смотрели на парня. Теперь он крикнул во весь голос.

Сев на деревянный пол перед окном, он начал проговаривать все мысли вслух.

- Так, сегодня среда, двадцать пятое, похороны отца, я Хомутов Семен Викторович, семьдесят седьмого года рождения, я в черном пиджаке, я не сошел с ума, что происходит?! Что происходит?!

Окончательно добил Семена тот факт, что он внезапно почувствовал на своем плече чью-то руку. Глянув в отражение на окне, он увидел сзади силуэт и лицо отца, потом раздался звук падения фотографии в стеклянной рамке. Хомутов хоть из сильных ребят, но, все же, от такого моментально упал в обморок. Виктор Хомутов, стоявший позади Семена, искренне недоумевал.

Продолжение следует...