Нить⁠⁠

— И-и-и тринадцатой Ариадной становится…

Тук. Тук. Тук.

— Становится…

Тук.

— Великолепная…

Ту…к.

— Эллина Милиоти!

Тт…ту..к…т…т…тук…

— Поприветствуем победительницу! Эллина, эти аплодисменты — для вас! Прошу вас… Эллина? Куда же вы?

«Куда? Кретинка!.. Ид..тка… шлюх… *пшшш*.. убью…»

.

Она стояла перед зеркалом в уборной, и вода из крана заглушала шипение наушника.

Восстановить дыхание не получалось, лицо пылало, по щекам размазалась тушь. Какая же дура, дура, дура! Что на нее нашло? Так опозориться в момент триумфа! Зевс всемогущий, Кастор ее прибьет и будет прав.

Дверь затряслась под ударами, и голос, глухой от ярости, произнес тихо, но внятно:

— Я знаю, что ты там. Открывай.

Она щелкнула задвижкой и съежилась.

— Я… Прости, Кастор, мне стало дурно…

Сжатые кулаки и челюсть, безумный взгляд — все это она ухватила краем сознания, когда закрывала голову от ударов, но ударов не последовало. Каким-то чудом ее продюсер сумел сдержаться. Он шумно выдохнул и процедил:

— Немедленно возвращайся, извиняйся, делай, что хочешь, но докажи, что тебя не просто так выбрали Ариадной. И приведи рожу в порядок.

Она стала быстро тереть щеки салфеткой.

— Впрочем… — Кастор взял ее за подбородок. — Оставь так. Раз уж ты устроила спектакль, то продолжай. Расскажи им, что мечтала об этом с детства и все в таком роде.

— Я и правда мечтала об этом с детства… Мне казалось, что тогда родители меня узнают и заберут домой…

— Нет, слишком сопливо и банально. Давай-ка удивим их. Так… У тебя сдали нервы, да, но не просто так, а потому что... У тебя есть личные счеты с Игрой! Ты пока не готова рассказывать об этом публике, но вскоре все всё узнают.

— Личные счеты? Не понимаю…

— А тебе и не положено, детка. Иди и отработай бабки, что компания потратила на твои актерские курсы. И если добавишь отсебятины, вмиг окажешься на улице.

Она хотела возразить, что нет, уже не окажется — теперь она не просто молодая актриса Эллина Милиоти, теперь она главная женщина планеты, блистательная Ариадна, управительница величайшего и популярнейшего шоу на Земле! Она так долго к этому шла, так долго играла свою роль, чтобы оказаться на этой невозможной высоте, о которой девочка из приюта не могла и помыслить!

Она, конечно, промолчала, и поспешила туда, где слышался рокот взволнованной толпы, а потом смотрела в четвертую стену и улыбалась воображаемому любовнику, как учили ее на курсах, и бездумно повторяла заученную речь и новые фразы, которые велел ей сказать Кастор. В конце она послала зрителям воздушный поцелуй, от которого пошатнулась, и на миг испугалась, что рухнет прямо под ноги сотням громких и жадных людей.

Но крики восторга подхватили и удержали ее.

Поздравляем, Ариадна!

Они сливались в одно серое пятно: организаторы, учредители, члены правления, распорядители — все, кто создавал Игру, кто творил историю. И теперь она стала частью этой истории, ее душой — Ариадной. Она будет вдохновлять, менять, творить, недаром именно ее выбрали на это почетное место.

— Повернись.

Она послушно развернулась к ним спиной. Это нормально, что они хотят внимательно изучить ее, она теперь часть команды…

— Недурно. — Судя по голосу, говорил распорядитель. — Давно у нас не было такой фигуристой Ариадны, это надо обыграть, пусть дизайнеры постараются, думаю, хитон должен быть прозрачным. А теперь, будьте добры, объясните, что это за бред про личные счеты с Игрой?

Она вспыхнула и быстро обернулась.

— Так получилось, я ничего такого не имела в виду, просто…

От волнения она по-прежнему не могла разглядеть их лиц, но все равно почувствовала на себе удивленные взгляды.

— Все хорошо, не обращайте внимания, она послушная девочка, а у пиар-отдела есть несколько предложений, — отчеканил Кастор. — Эллина, детка, посиди пока, полистай журнал.

Она присела на край кресла и постаралась улыбаться. Говорили о рейтингах, рекламной кампании, гонораре, процентах, обязательствах — она мало что понимала из услышанного, но продолжала кивать, и чуть сменила позу, чтобы выглядеть более раскрепощенной и сексуальной. Потом до нее донеслись слова про месть за родителей, это было странно, ведь речь шла о ней. Она вскинулась.

— Но все было не так! Мой отец вовсе не делал ставок в Игре и уж точно не кончал жизнь самоубийством, а мама была баптисткой и никак не могла оказаться в борделе. Им нечего было проигрывать, они были бедны, потому и отдали меня в приют...

— Надеюсь, к вечерней пресс-конференции Ариадна выучит историю своей семьи. — Кажется, это был один из управляющих. — И, кстати, пора бы ей отправиться к стилистам и сменить, наконец, цвет волос.

— О, я как раз хотела это обсудить! — Она чуть подалась вперед. — Мне кажется, что было бы хорошо оставить Ариадну, то есть меня, блондинкой!

— Эллина, детка. — Голос Кастора звучал слишком спокойно и доброжелательно. — Где ты видела Ариадну с платиновыми волосами?

— В том и дело! — Она почувствовала, как щеки заливает краска, улыбнулась и заговорила быстрее, чтобы Кастор не успел перебить — благо эту речь она несколько раз отрепетировала дома: — Я хотела предложить раскрыть образ Ариадны по-новому. Да, она выбирает Тесея и дарит ему возможность победить, но разве этого достаточно, чтобы зваться «главным человеком в Игре»? Да, Ариадна каждый год вносит какие-то изменения, но, Зевс всемогущий, это же не изменения, а насмешка… Корзинка с фруктами для каждого претендента? Узоры на стенах Лабиринта? Черная набедренная повязка для Минотавра? Серьезно? Я хочу, чтобы роль Ариадны стала ярче. Пусть кровавое зрелище будет уравновешено чем-то добрым и настоящим, а Белая Ариадна могла бы стать символом перемен, и мои светлые волосы как раз подходят идеально. Я тут записала свои предложения, сейчас…

Смех раздался, кажется, со всех сторон, и она замолчала. Громче всех хохотал Кастор, но она узнала этот черный взгляд, и воодушевление сменилось страхом. Она опять выставила себя идиоткой…

Когда все стихли, главный распорядитель повернулся к Кастору и сухо произнес:

— Господин Николау, будьте добры, отправьте госпожу Милиоти к стилистам. И по пути напомните ей, где ее место, чтобы нам не пришлось больше тратить время на всякие бредни.

— Не сомневайтесь, — отозвался Кастор сквозь зубы.

— Сегодня вечером на пресс-конференции мы хотим видеть каноническую Ариадну с черными волосами, а не глупую куклу. И, мистер Николау, проследите, чтобы наша Ариадна не сболтнула лишнего. Кстати, ваша идея с местью за родителей мне по нраву.

Когда они выходили, Кастор так толкнул ее в спину, что она едва не рухнула со своих высоченных каблуков. Он почти протащил ее до конца коридора и кивнул в сторону розовой двери. Она послушно засеменила туда. Вслед ей донеслось сдавленное «долбанутая шлюха», но она убедила себя, что ослышалась, — иначе было слезы не сдержать.

Видеть себя в зеркале было невыносимо. В прозрачном хитоне она казалась себе более голой, чем обычно в ванной, а из-за черных волос ее круглое лицо стало взрослым и вульгарным. На Кастора она не смотрела.

— Детка, ты что, дуешься? Ну-ну, хватит, тебе не идет, вон складка какая между бровей.

Она испуганно расслабила лоб и помассировала межбровье.

— А вот хитончик, — продолжал Кастор насмешливо, — идет тебе весьма. И даже к лучшему, что у тебя типаж не древнегреческой богини.

— Ариадна не была богиней.

Он покачал головой.

— Какая же ты тупая, хоть и красивая. Но ничего, я уже нанял трех сценаристов. Все возможные диалоги пропишем, разучим, отрепетируем. Кстати, учредители одобрили твою идею сделать Ариадну символом перемен в Игре.

Она прижала ладони к груди.

— О, это чудесно, я так счастлива! Надо будет обсудить, у меня есть идеи…

— Подробности узнаешь завтра, а пока готовься к шоу.

— Я готова. — Она села, закинула ногу на ногу, приподняла бровь и с удовлетворением отметила, что Кастор смотрит, не мигая. Произнесла томно и лениво: — Что я думаю об участниках? Они молоды, красивы, ладно сложены.

Он довольно хмыкнул.

— Вот, узнаю свою девочку. А чтобы ты окончательно уяснила, что я на твоей стороне, у меня есть для тебя подарок.

На стол перед ней шлепнулся крупный конверт с оттиском лабиринта.

— Что это?

— Догадайся.

— Но ведь я должна увидеть претендентов только в прямом эфире!

— Уверен, ты сможешь изобразить удивление. А вот чтобы твое удивление не было слишком уж правдоподобным, я решил немного нарушить правила.

Ладони вспотели, пока она вскрывала конверт. Семь юношей, семь смельчаков, которые совсем скоро спустятся в темный Лабиринт, чтобы встретить там смерть. И лишь она, Ариадна, может подарить им надежду, выбрав Тесея, — о, кого же ей выбрать, это так ответственно… волнующе… Фотографии рассыпались по столику, и она, увидев первую, задохнулась. Схватила вторую, третью, четвертую, пятую, шестую… Сердце, кажется, колотилось во всем теле.

— Что все это значит? Это розыгрыш, да?

Веер карточек, с которых на нее смотрели знакомые лица, дрожал в ее руке.

— Что-то не так? — невинно спросил Кастор.

— Кастор! Это же мужчины, с которыми я… которые со мной…

— Не может быть.

— Посмотри, ты только посмотри: мой бывший муж! А это — Томас, первая любовь. С Элиасом мы выступали на «Танцах», у нас был роман, с Одисом играли в «Семейке», тоже роман. С Гелиосом Фри мы несколько раз встречались, в смысле, на мероприятиях. — Мелькнуло воспоминание, как она просыпается с тяжелой от похмелья головой в чужой постели, а рядом храпит этот неприятный потный актеришка. — А это вообще мой троюродный брат. — «Который пытался меня изнасиловать».

— Надо же, какое совпадение.

— Неужели они и правда прошли отбор и показали себя самыми достойными?

— Поверь, им весьма выгодно участвовать в этом проекте.

— Как мне смотреть им в глаза? Я не могу, Кастор, не могу…

— Вот поэтому я и показал тебе их заранее.

Она медленно положила шесть фотографий на стол и взяла в руки седьмую.

— А вот этого мальчика я не знаю. Совсем юный… И такой… щуплый! Неужели и он прошел отбор?

— О! Это самое интересное!

Кастор сел рядом и приобнял ее одной рукой, а другую опустил ей на бедро.

— Это доброволец, которого взяли вне конкурса!

Она чуть отодвинулась и уставилась на хилого паренька с веснушками.

— Но он вовсе не похож на героя!

— А он и не герой! Он твой фанат! У него весь дом обклеен твоими постерами, он сделал сайт о тебе, ходит на все фильмы. Позвонил организаторам через пять секунд после того, как объявили о твоей победе!

— Совсем мальчишка. И явно не в нужной физической форме...

— Это шоу, детка, тебе ли не знать. Пылкий влюбленный юноша без шанса на победу — сплошная романтика и рейтинги. Мы еще подумаем, и, возможно, ты выберешь Тесеем именно его. Это будет ярко, трогательно, как раз в духе Белой Ариадны, как ты и хотела.

Она скинула его потную ладонь со своего плеча и встала.

— Что значит «мы подумаем»? Ариадна — я! И я сама выберу того, кто достоин зваться Тесеем!

Кастор нахмурился, а потом расхохотался истерично, с всхлипами. Она почувствовала подступающие слезы и, как обычно, спрятала их за капризной маской с надутыми губками. Кастор послал ей воздушный поцелуй.

— Пора бы понять, детка: твои желания и предпочтения ничего не значат. Впрочем, мое слово тоже будет последним... Скорее всего, организаторы заставят тебя выбрать Гелиоса — он типичный Тесей.

Она бросила взгляд на фотокарточки. Да, Гелиос Фри и впрямь выделялся из семерки: более рельефный, дерзкий, опасный.

— Что, детка, хочешь быть подружкой этого красавчика?

Она промолчала, осознав, что уже не хочет быть даже Ариадной.

Она столько раз стояла перед камерами и все равно еле справлялась с волнением.

Самообладание подвело, когда в студию вошел Минотавр. Раньше она видела минотавров только на экране и не представляла, насколько они огромны в реальности. Он словно заполнил собой все пространство, даже воздух теперь пах только им.

Практически обнаженный, с узкой повязкой на бедрах, плечи не обхватить, весь словно отлитый из бронзы, блестящий, страшный. И эти рога, крупные бычьи ноздри, жесткая шерсть на щеках…

— Эллина? Вы готовы?

Она сморгнула, улыбнулась и поплыла к декорациям, у которых ее ждал Минотавр. Она старалась смотреть мимо, но все равно чувствовала его взгляд — тяжелее и пристальнее, чем у остальных.

— Отлично. Для начала посади Ариадну на плечо

Массивное тело придвинулось, она подумала, что сейчас не выдержит и сбежит, но тут раздался тихий, глубокий голос:

— Прошу прощения. Разрешите. Я очень осторожно.

С бычьей морды на нее смотрели ясные, блестящие глаза. Она кивнула, и тут же теплые ладони подхватили легко и нежно, и она оказалась выше всех, дальше всех, на крепком, надежном плече.

Вспышки, вспышки, вспышки.

А теперь как будто ты ее сейчас растерзаешь.

А теперь на вытянутых руках.

Теперь Ариадну — в цепь, а Минотавр — господин. А теперь поменяйтесь.

Эллина, больше секса. Минотавр — больше ярости.

Разорви на ней платье. Отлично

Вспышки, вспышки, вспышки.

Это длилось и длилось. Она смотрела на яркие лампы, изгибалась, страдала, вожделела, кричала от ужаса, кричала от гнева — все, как просил фотограф. Чем больше гримас и поз, тем меньше в теле мыслей, чувств — ее самой. Иногда сквозь отупение она слышала нежное: «Извините, надеюсь, я не сделал вам больно».

Когда съемка закончилась, она накинула шелковый халат, вышла на балкон и с облегчением вдохнула вечернюю прохладу.

— Разрешите?

Минотавр дождался кивка и встал рядом.

— Не против, если я закурю?

Она пожала плечами, а потом сказала:

— Можно и мне сигаретку?

Они выдохнули дым одновременно. Сигаретная горечь возвращала из небытия. Она прикрыла глаза.

— Хотел сказать... Эта фотосессия — для меня большая честь.

Она вежливо улыбнулась.

— Правда, я счастлив, что именно вы стали Ариадной. Уверен, при вас Игра станет еще популярнее и увлекательнее.

Она поморщилась, но он не заметил.

— Знаете, я ваш поклонник. Смотрел все фильмы, читаю все статьи о вас...

«Прямо как тот бедный мальчик...».

— А ваш фильм «В плену у лабиринта» ... Когда я смотрел его первый раз… Не смейтесь, но я заплакал. Какая сильная метафора! Вы так здорово передаете это чувство обреченности, безысходности, что, уж простите за откровенность, я всегда представлял себе, что вы рассказываете историю… про меня.

Она затянулась слишком сильно и закашлялась.

— Все в порядке? Я могу помочь?

— Нет! К-х... Не трогайте меня. И знайте: в «Лабиринте» и правда есть отсылки к Игре, но он не про вас, а про Тесея, про участников, которых такие, как вы, убивают.

Он поднял голову к сизому небу.

— Но ведь и они... убивают нас.

— Ни одна Игра не прошла без человеческих жертв!

— Они знают это и все равно идут добровольцами.

— Им нужны деньги.

— Да, это их решение. У них есть выбор. В отличие от... таких, как я.

— Все равно... Вы убийцы.

— Эллина, но ведь и вы, став Ариадной, вручите одному из игроков клинок, который, вероятно, меня и прикончит.

Она выронила сигарету. Надо было развернуться и уйти, хлопнув дверью, но ноги ослабли.

— Таковы правила... Так сложилось исторически.

— Согласен. Хотя, если уж говорить об аутентичности, лучше бы вы давали Тесею клубок ниток. Может, внесете изменение в правила?

Он улыбался, а у нее стянуло горло и грудь. Аутентичность. Именно это слово использовали тогда организаторы.

Неожиданно для себя она произнесла:

— Завтра я объявлю изменение, ради него фотосессия и затевалась. Я предложу, чтобы со следующего года в Игре участвовали женщины. Как в мифе — семь человек. Вот вам и аутентичность.

Минотавр хмуро посмотрел на нее.

— Зачем?

Она прошептала:

— Я вынуждена, это контракт. Это не моя идея, конечно, я против... Но отказаться не имею права, все прописано, а я и не знала. Понимаете, отказ грозит мне... потерей всего. Возможно, даже тюрьмой — за неисполнение. Понимаете, поэтому. Семь девушек.

Где-то запела птица.

— Девушка тоже может стать Тесеем?

— Уверена, это станет их следующим шагом, новая Ариадна предложит что-то такое. А на какой-нибудь из Игр они непременно разыграют историю запретной любви между девушкой Тесеем и Ариадной… Это шоу, а шоу надо подогревать. Пока идея в том, чтобы нарядить девушек в откровенные наряды и приставить по одной к каждому воину. Дополнительная мотивация...

К птице присоединилась еще одна.

— Эллина, знаете, я очень хочу выжить и одержать победу. Но все же буду молиться, чтобы Тесей, которого вы изберете, покалечил меня. Чтобы му́ка этого новшества досталась моему последователю. Это эгоистично?

— А то, что я не могу поступить иначе, эгоистично? Даже если откажусь, они просто найдут более сговорчивую Ариадну. Я смотрю Игру с детства и почему-то всегда верила в происходящее. Даже после того, как сама снялась в нескольких фильмах. Я дура?

— Нет, просто все мы в плену у этого лабиринта. Вы не виноваты.

Потом она много раз пыталась вспомнить свои чувства и мысли в тот момент, но оказывалась в молочной пелене — и сразу в объятиях Минотавра. Он гладил ее по волосам, шептал что-то ласковое, а она обмякла и вроде бы плакала, или просто в глазах и голове было мутно.

— Спасибо...

Она была готова к проклятиям, оскорблениям, ударам; ждала, что сейчас он крикнет — иди вон, ты никто, тебе не место среди звезд, тебе никогда не стать Ариадной. Но Кастор говорил спокойно, хоть и с обжигающим презрением.

— Какая же ты тупая дрянь, детка.

— Я н-не знала, что там папарацци... Я н-не думала.

— Разумеется. Слово «думать» — не про тебя. Твои слова — «вертеть задницей, улыбаться, делать то, что говорят». Да, детка?

Она не выдержала и отвела взгляд.

— Это всего лишь объятие. На фотосессии были более откровенные снимки.

— На фотосессии нет ни одного кадра, где бы ты так нежно обжималась со зверем. Если ты хотела уничтожить свою карьеру и имя, то выбрала лучший способ.

— Вообще-то мой рейтинг упал после предложения о девушках! А ведь я была против!

— Милый снимок с Минотавром его добил, поздравляю.

Она уронила лицо в ладони.

— Не волнуйся, детка, все можно исправить. Организаторы ждут тебя сегодня на приватный ужин, чтобы рассказать, как ты можешь искупить вину.

Голос его звучал так едко и сально, что ее затошнило. Что за искупление? О... Нет.

— Да, детка. Подготовься тщательно. Белье можешь не надевать.

Только не это.

Лучше бы ЭТО.

Ее знобило от унижения, но не от того, к которому она готовилась.

Сначала они удивились, а потом хохотали и гадко шутили по поводу прозрачного платья-комбинации, красной помады и сетки чулок.

Как, наверно, веселился Кастор, который, конечно, все знал и просто решил ее наказать.

Шлюха как есть, готовая отдаться ради репутации. Вот только никому ни она, ни ее репутация не были нужны. Более того, на костях этой репутации Игра, и без того масштабная, но в последние годы пресная и предсказуемая, станет главной мировой сенсацией. Завтра Эллина Милиоти объявит новое изменение и навсегда останется в истории как Черная Ариадна, девка Минотавра, Царевна-шлюха.

Всю свою жизнь она шла к успеху, к солнцу, и вот она здесь, на самой высоте, крылья уже полыхают, дальше — только вниз.

— Зрители хотели бы услышать комментарии по поводу вашего сенсационного заявления. Что побудило вас внести в Игру это изменение?

(Э. М. улыбается)

— Общество развивается, становится более терпимым, взрослым и понимающим. При этом мы продолжаем из года в год действовать по схеме, предложенной еще античными варварами. Если мы провозглашаем равенство, то нужно идти до конца. Минотавр тоже имеет право на помощь от Ариадны. Это справедливо.

— Не так давно вы также выступили за историческую достоверность, в связи с чем уже в следующей Игре будут участвовать женщины.

(Э. М. Пожимает плечами)

— Именно так. Потому что мы равны.

— Есть мнение, что женщины в Игре обречены на гибель.

(Э. М. вскидывает бровь)

— Вы нас недооцениваете.

— И все же в чем справедливость, если и без того превосходящий всех по силе Минотавр получит клинок?

(Э. М. подается вперед)

— А то, что у него семеро противников, вас не смущает? К тому же, никто не говорит, что Ариадна выберет Минотавра. Я просто создала такую возможность.

— После снимков, опубликованных в "Q", многие считают, что вы хотите спасти Минотавра.

(Э. М. смотрит надменно)

— Отказываюсь это комментировать.

— Что вы думаете по поводу того, что вас называют Черной Ариадной?

— О, не стесняйтесь, я прекрасно знаю, как еще меня называют. Поверьте, так оно и есть.

(Э. М. поднимается из кресла, подходит к камере и проводит языком по объективу)

— Браво, детка, ты прирожденная актриса!

— Оставь меня в покое.

— Я уже веду переговоры насчет твоих будущих проектов, о-о-о, там такое! Все твои таланты раскроют, а потом еще и еще раскроют. Хочешь знать, о чем я?

— Нет.

На обнаженном теле Эллины Милиоти — портупея из черной кожи, и больше ничего. Глаза ее так густо подведены углем, что, кажется, глядят из преисподней и прожигают насквозь. На гладко зачесанных волосах — диадема из белого золота в форме изящных рогов. Эта новая Ариадна — отвратительно сексуальна, агрессивна, почти одержима в своей уверенности в себе и независимости.

«Какого черта мы тогда не отымели ее по кругу?»

Зрители кричат, свистят, неистовствуют. Они ненавидят ее, они обожают ее, они желают ей сдохнуть и желают ее.

Все знают, кого Ариадна выберет своим Тесеем, и это возмутительно, мерзко, да гори ты в аду, бедные мальчики, убейте этого зверя и его шлюху!

«Да, детка, ты богиня, ты лучшее мое творение, боги, да!»

Два воина в кожаном одеянии провожают ее в центр арены. Ведущий в белой тоге возвещает главный момент вечера. Сейчас Черная Ариадна сделает свой выбор.

Она подходит к претендентам, в руках ее — кинжал, что способен рассечь даже плоть минотавра. Они опускаются перед ней на колени. Она останавливается около каждого, гладит их по волосам, но в этом жесте нет сострадания и любви Ариадны, а лишь власть и похоть.

«Люблю тебя»

«Выбери меня, ради всего, что между нами было»

«Выбери меня, тварь»

«Я Тесей, я Тесей, я Тесей»

«Слухи, бред, провокация, я знаю, ты знаешь: только я подхожу»

«Сука»

«Мамочка, мне страшно, страшно»

Наконец она подходит к Минотавру. Он не на коленях и возвышается над ней, как гора. Но кажется, что все наоборот, что она огромна, что она здесь одна — среди теней.

Минотавр склоняется, зрители забывают дышать, и воцаряется тишина. Он целует ей руку, и безумная Ариадна смеется громко и кровожадно.

«Мне жаль, Эллина, мне так жаль»

И она делает свой выбор. Толпа ахает и тут же разражается криками. Наушник трещит, она слышит голос Кастора издалека.

Она обводит усталым взглядом живую мглу, состоящую из тысяч и тысяч людей, и вновь смотрит на Минотавра, что распростерся перед ее ногами. Из того места, куда она вонзила кинжал, льется темно-багровая кровь.

«Видишь, Кастор, я смогла сделать выбор. Ты ошибся: я не Черная Ариадна. Я Тесей. Я выбрала себя».

Продолжение в комментариях

Автор: Александра Хоменко

Оригинальная публикация ВК