Мафия. Часть 2. Политика⁠⁠

Автор: Андрей Клещев.

Предыдущая часть: Мафия. Часть 1. Зарождение cицилийской криминальной традиции

А что, если группе головорезов раздать кучу оружия? Можно ли считать их после этого мафией? Очевидно, нет. А что, если приставить к ним главарей, добавить дисциплины и организованности? Получится мафия? Пока нет, получится лишь организованная группа головорезов с оружием, уже неплохо, но чего-то не хватает. Чего же? А не хватает политических связей, своих людей в полиции и мэрии, вот чего. И только после этого этих головорезов можно считать гангстерами, а их социум - организованной преступностью.

Однако здравствуйте. В этой статье рассмотрим как мафия будет исправлять это досадное недоразумение, но как и многие другие такие "исправления", они будут решаться не на кровавых улицах Италии, а в душных кабинетах политиков и на громких заседаниях политических партий.

Уже прошло 14 лет с момента образования государства Италия, и столько же лет охватывала первая статья по хронологии событий, а значит, сейчас 1875 год, кульминационный для мафии образца 19 века.

А сегодняшнее оружие статьи — итальянский стилет! (stilus — «палочка для письма», «острый стержень») Красивый, легкий, элегантно помещающийся в печени твоего врага сумке твоей подружки, да и просто эффективная штука, вышедшая за границы Италии и распространившаяся по всему шару, ценится во многих армиях мира. На третьей фотке его дед, но мы его трогать не будем, пусть лежит.

А теперь надеваем строгие костюмчики, затягиваем галстуки, ведь настало время политической борьбы, жарких дебатов, выборов и противостояния между “правыми” и “левыми” (далее без кавычек). В действительности, этим двум партиям можно лишь соревноваться в том, кто из них более некомпетентен. Начнем, конечно же, с правых, эти ребята управляют страной с 1861 года. Консервативны, богаты, представляют сытый север, терпеть не могут южан, сотрудничали с мафией, что яростно будут отрицать. На той стороне лимонной рощи восседают левые, эти ребята представляют юг и Сицилию, ненавидят правых, терпеть не могут север, устали быть вечной оппозицией и хотят больших для себя прав.

Все началось с того, что правые в 1874 году потеряли на радость левым контроль над Сицилией. Это недоразумение они решают исправить, создав себе образ «антимафиозного» правительства, которое на ближайших выборах будет бороться (использовать это политическое пугало) с мафией и дискредитировать левых за сотрудничество с ней. Левые от таких нападок закатывают глаза от возмущения и мотая головой привычно отрицают все обвинения, заостряя внимание на том, что мафии нет, и что всё это влажные фантазии их политических противников, которые хотят опорочить их доброе имя. С этого момента начинается время расследований и смелых речей, вот например что говорит один римский корреспондент:

"Мафия представляет собой тайную секту, с организацией столь же совершенной, как у иезуитов или у франкмасонов, а ее секреты охраняют как зеницу ока."

Проспойлерил всю контору, но на тот момент для современников это звучит слишком уж фантастично. Политикам и СМИ не верили уже тогда, а чего добились мы?

Но все эти секреты становились не такими уж и секретными. Благодаря откровениям Турризы Колонны (из прошлой статьи) и других жертв мафии в руках парламента оказалась масса любопытных результатов расследования, доказательная база росла. Был даже инициирован ряд законодательств. Прекрасным примером будет закон, позволяющий сажать подозреваемых в связях с преступными группировками на 5 лет без суда и следствия (!) . Позже, некий журналист Бенито Муссолини будет частенько использовать такую возможность.

Ситуация накалялась. Июнь 1875 года был жарким во всех смыслах. Десятидневные парламентские дебаты запомнились своими компрометирующими речами, обоюдными обвинениями и публичными разоблачениями. Особенно своим выступлением запомнился некий Диего Тайани, "козырь" левых. В прошлом он занимал должность прокурора апелляционного суда Палермо и скопил массу компромата.

Выступать Диего желанием не горел и не скрывал этого (вероятно мешало желание жить или толстый конверт с купюрами), но общее давление вынудило его дать речь. Левые ласкали себя в ожидании триумфа от последующего разоблачения правых, но Диего был иного мнения. Он решил не выбирать между двумя стульями, а нашел у себя пару яиц и заявил, что отрицать существование мафии, как делают это левые просто глупо. Доказав свою мысль некоторыми яркими примерами из своего профессионального опыта, он подтвердил, что мафия есть и она контролирует Сицилию. Но и про правых он не забыл, раскрыв все интимные подробности их сотрудничества с сицилийскими преступниками, вплоть до сомнительных связей шефа полиции Палермо.

Речь Диего вызывала неслабый бугурт буквально у всех, и в конце концов его перебил уже "козырь" правых, Джованни Ланца. Красиво ворваться у него не получилось, возникшие крики и брань прервали речь Джованни и заседание пришлось приостановить. Никто уже не верил, что кто-то из политических сил действительно заинтересован в борьбе против мафии, доверие общественности было утрачено. На следующий день Диего Тайани все-таки закончил свою речь, из которой можно выделить эту цитату:

“Сицилийская мафия неуловима и опасна не потому, что она настолько сильна. Она неуловима и опасна, поскольку является инструментом местного управления”

Левые, выслушивая все эти обвинения, наконец, закончили политическую дискуссию в духе: - "пруфы или балабол?"

И в конце 1875 года искать пруфы отправились 9 членов парламентской комиссии. Сицилия встретила их, как встречают родителей после родительского собрания. Очевидно, они решили поддержать тот невинный образ, который левые пытались создать. Это получилось лишь отчасти, местные парламентарии либо опровергали существование мафии, либо убеждали в том, что это благо и единственный способ сохранять порядок на острове. Однако многие чиновники и полицейские давали противоположные дискредитирующие показания. Таким образом, к концу комиссии на руках у парламентской комиссии было достаточно доказательств, чтобы признать существование мафии и начать их сажать.

Но все закончилось иначе, результаты должны были быть опубликованы в 77 году, но этого не произошло, так как правые к тому времени уже утратили власть, Сицилийские чиновники обрастали политическими связями, а все результаты комиссии больше не имели ценности. Несмотря на все, эта простая формальность все же была проведена. Полупустой зал как бы намекал на всякое отсутствие интереса по этому вопросу. Вывод на ней был таков – мафия это кучка преступников из низшего сословия, которые позволили себе хотеть зарабатывать деньги махая стволами, а не сутками впахивая крестьянским промыслом. Этот блестящий вывод, казалось, был недалек от правды, но вся трагедия заключалась в том, что так и не была признана организованность этой преступности. Это позволило мафии спокойно продолжить внедрение в политику.

Итак, ни правые, ни левые не стремились разобраться с феноменом сицилийской преступности, борьба с нею уже никому не была интересна. Левые получили большинство в парламенте, а правые будут играть роль второй политической силы вплоть до объединения в Либеральную партию как противовес социалистам, но это уже совсем другая история.

Какой же можно сделать вывод из этой политоты? Мафия, наконец, окончательно проникла в политику, те процессы внедрения, которые начались с 1875 года и закончились к концу 19 века дали ей массу связей в Риме. Но стоит учитывать, что она никогда не ставила перед собой цель вмешиваться в большую политику и изменять ее, она лишь подстраивалась под внешние изменения и использует связи только там, где это необходимо. Те ресурсы, которые мафия получает от контрабанды, покровительства и прочих заработков идут в первую очередь на поддержание бренда устрашения: подкуп полиции, судей, политиков, содержания своих людей в тюрьме и тд (!). Менять политический вектор мафия никогда не будет, она была и останется лишь инструментом местного управления.

В следующей статье войдем в мир 20 века: социалистические настроения, первая мировая и мафия в новом образе теневого государства будут множить количество трупов до невиданных прежде масштабов.

Несмотря на то, что речь будет идти преимущественно о сицилийской мафии, не лишним будет вспомнить и о других ее региональных коллег по цеху, сегодня начнем с «Каморры».

Какой эффективный способ борьбы с мафией! Каморра давно приобрела себе дурную славу, эти ребята наделали 3.6 + тысячи фрагов с 70-ых годов, за что заслуженно считаются рекордсменами среди остальных группировок.

Очень трудно оценивать их дату появления, что не удивительно, хранить секреты мафия умеет, исторические упоминания датируются 19-ым веком, но скорее всего корни корни уходят в далекий 18 век.

Как бы там ни было, респавн находился в Неаполе. По классическому сценарию беднякам надоело быть бедняками и они начали быстро захватывать густонаселенные кварталы города, продвигаясь дальше за его пределы. Регион «Кампания» быстро перешел под их контроль, что окончательно установило зону их влияния.

Каморровцы что-то празднуют в Нью-Йорке, Бруклин. Беня еще не погнал их ссаными тряпками из Италии, но и до этого эмигранты создавали свои «филиалы» в США.

Каморра много раз использовалась в политических целях: Бурбонами против либералов, либералами против Бурбонов, позже влияла на результаты выборов. В отличие от Коза Ностры не имеет вертикальной структуры , принцип управления строится на клановости. Основными видами деятельности являются ростовщичество, контрабанда сигарет, торговля наркотиками и оружием, аферы, похищения людей.

Если тебе понравилась статья и ты не поставил плюс — отправишься на корм к рыбам, capish?

Автор: Андрей Клещев (@GuaraOskar).

Оригинал: hhttps://vk.com/wall-162479647_39080

Живой список постов, разбитый по эпохам

Подпишись, чтобы не пропустить! Третья часть будет завтра около 20:00 по МСК.

А ещё вы можете поддержать нас рублём, за что мы будем вам благодарны.

Яндекс-Юmoney (410016237363870) или Сбер: 4274 3200 5285 2137.

При переводе делайте пометку "С Пикабу от ...", чтобы мы понимали, на что перевод. Спасибо!

Подробный список пришедших нам донатов вот тут.

UPD. Продолжение Мафия. Часть 3. Страх и ненависть в Корлеоне