Глава 14. Логово⁠⁠

Прибыв в Казань, путешественники с помощью навигатора легко отыскали место, координаты которого получили от Славика, и решили посмотреть на дом, принадлежавшему Козловскому. «Домом» оказался огромный темно-коричневый особняк в несколько этажей на такой же огромной территории на самом краю коттеджного поселка. Проезд в элитную часть был закрыт шлагбаумом, но местный охранник, увидев в темноте мерседес, на котором они ехали, машинально поднял красно-белую трубу. Объехав здание, по периметру которого шел сплошной кирпичный забор, они развернулись и выехали обратно. Попасть внутрь вот так, с наскока было нереально. Охранник также бесстрастно выпустил их, не проронив ни слова.

Они отпустили водителя возле большого универсального магазина, дав тому сверху две пятитысячных купюры. Примерно час они затаривались, набив тележки до отказа. Далеко уходить им не пришлось, прямо за магазином была сплошная стена соседнего здания, закрытая навесом. Там они открыли портал, и словно Гарри Поттер и Рон Уизли, с разбега прыгнули в стену, оказались в предрассветной Пустоши.

Место, куда они спустились, было пологой равниной, мягко уходящей вниз, на восток, если предположить, что здешнее солнце встает там же, как и на настоящей Земле. Светило своими низкими лучами превратило окружавшую путников взвесь в голубой туман, напоминавший опустившееся небо. На самом краю видимой зоны виднелся черный фрагмент скальной породы. Именно к нему путники держали свой путь. Оба толкали перед собой яркие тележки, украденные в ближайшем супермаркете и доверху заполненные разнообразными вещами.

Никита в третий раз был в Пустоши, но так и не смог привыкнуть к звенящей тишине этого места. Она угнетала и давила так, будто бы обрела физические свойства. Звук колес, задевающих мелкие камни и дребезжание металлических частей тележек как будто врезали отдельной звуковой дорожкой эту реальность, настолько чисто они были слышны. И еще покряхтывание молодого паренька, никак не вязавшееся с его обликом. Николай, в разговорах с которым они провели последние два часа, сразу уступил место Никодиму, стоило им пройти сквозь дыру на стене. Они специально выбрали вход подальше от усадьбы Козловского, на этом настоял Николай, поклявшись, что его внутренний визави найдет верное направление, словно охотничья собака. И действительно, Никодим толкал свою тележку вперед с твердой уверенность в точке визита, будто направляемый невидимой рукой. Никита не стал выяснять, по каким ориентирам идет старик, доверившись его чуйке. Его беспокоила другая, но очень навязчивая мысль о том, что делать, если они ошиблись, и контейнер в другом месте? Если песочить все клиники, то они потеряют слишком много драгоценного времени. Его страшила мысль о том, что внезапно он почувствует то, о чем говорил Николай – укол иголкой в затылке. Выдержит ли он очередную потерю? Никита витиевато выругался вслух, громко матеря невидимого врага – такой психологический ход часто помогал ему в работе, когда он впадал в ступор в деле, или когда наседало начальство. Помогло и сейчас, неприятные мысли отступили.

- Кукухой едешь потихоньку? Это нормально, обычное дело здесь. – спокойно отреагировал на крик Никодим. – Тут почти все ебанутые башкой. Поначалу понимание времени теряешь. Что минута, что час, все едино становится. Нутром кумекаешь, что здесь ты вечный, а там, пусть и не махом, но стареешь. Сюда приходишь сначала редко, а потом все чаще и чаще. Только спать тут не получится. Языками помолоть не с кем, кроме таких же психов, да и тех поискать. А потом бац, и выходить то не хочется вообще. Сидишь как Робинзон Крузо, на острове, вокруг сокровищ. А потом и сокровищ никаких не надо. Вообще ничего не надо. Задумался, хуяк, очнулся, а ты уже пылью недельной покрылся. Свезло мне, что прилетел этот ботаник. Хоть не скучно с ним, вечно ахинею непонятную несет, как радио.

- Да, не особо весело тут у вас. Я бы на твоем месте бабенку бы себе нашел.

- Так я и находил, чей не тупой. Только как с ней жить? Сюда ее нельзя, не вылезет обратно, сам знаешь, только светлякам выход есть. А там я не могу подолгу. А какая нормальная будет так жить, когда ты туда-сюда как обезьянка прыгаешь? Да еще этот, шабутной, ему тоже бабу охота, только он худых барышень любит, а я пышных, чтобы жопа как тыква. Не жизнь, а цирк с конями. – Никодим вздохнул. - Деньги, они, конечно, их поначалу держат, а как чувства пошли, и вопросы пошли за ними. И все. Тикаешь.

- Зато баб много было, будет что вспомнить, - Никите захотелось подбодрить старика, но вышло как-то нескладно, он понял это по осуждающему взгляду, брошенному на него из-под кустистых бровей.

- На кой мне их тыщи, мне бы одну, только чтобы с пониманием. Эх, найти бы светлячку, да пожопастее. – паренек мечтательно вздохнул, закатив глаза.

- Найдем Козловского, вот у него спросим, как он вычисляет, кто светлячок, а кто… - Никита попытался найти рифму к слову «светлячок», но ничего не выходило, и он, запнулся.

- А кто порожнячок, - продолжил за него фразу Никодим. – Половину пути прошли, стопорись чутка, оглядеться надо.

Путники остановили тележку, не дойдя десяти метров до небольшой, темно коричневой скалы. Гладкий, будто отполированный невидимым шлифовальщиком, камень. Этажа четыре в высоту, и в длину столько же. Скала выглядела непонятным атавизмом на фоне бескрайней пустыни. «Пусть будет первым чудом этого света, - подумал Николай, - осталось найти еще шесть».

- Похоже на рукотворное строение, не находишь? – обратился полицейский к напарнику. – Как думаешь, откуда это здесь.

- Я тебе что, ученый? Ботаник вылезет, у него спросишь, - старик был удивлен не меньше его. – По мне, так с неба шлепнулась. Метеорит, во.

- Так нет же звезд? Откуда взяться метеориту? Да и воронка была бы от падения, а тут ничего такого нет.

- Так с Земли и с Болота падают, мы много раз видели. Николай говорит, энергия большая получается, при входе в атмосферу, вот и рвется пленка между мирами. А насчет воронки это ты метко подметил, нету ничего такого. Значит не метеорит это. Я бы дырку в этом валуне проделал, будь моя воля, да дверь приладил. Считай, еще одна делянка.

Николай хотел уточнить, сколько десятков лет ушло бы на создание такой пещеры, но вместо этого тихонько пошел вдоль стены, толкая тележку. Его внимание привлекла еле видимая деталь на камне. Подойдя ближе и присмотревшись, он понял, что это накарябанная чем-то острым надпись. Написано было по-русски, коряво, но разборчиво – «Здесь был Череп. 1997».

- Никодим, ты никого по кличке Череп не знаешь?

- Да вроде нема таких, - паренек подошел вплотную к скале и то же увидел надпись.

- По крайней мере, живые тут точно были. Не знаю, хорошо это или плохо.

- Хорошо.

- Почему хорошо?

- По кочану. Пошли уже, - Никодим вернулся к своей тележке и снова покатил ее вперед, к лишь ему ведомому месту.

Никита послушно взялся за металлический поручень и двинулся за стариком. Через несколько минут скала закончилась, но сразу же, далеко впереди, замаячили очертания еще какой-то конструкции.

Никодим резко остановил движение и прижался к стене, показав жестом полицейскому сделать тоже самое. Никита пригнулся и повторил действия напарника.

- Та херня впереди – это их деляна, нутром чую. Давай расчехляться. Можно, конечно, днем пойти, только суета добрыми пирогами не накормит, - Никодим указал пальцем вверх на солнце, почти вставшее в зенит, - вечером поспокойнее будет. Солнце сядет, у нас полчаса темени будет, пока луна не встанет. Успеем добежать. Давай не отсвечивай, ты вон какой лоб здоровый. И надо посмотреть, где выбираться сподручней. Охотничий дом последним был, я с другой стороны нас вел, здесь лес должен быть, если не попутал ничего.

Пригнувшись, мужчины отошли вместе с тележками за камень, спрятавшись в его тени. Часа через два, когда солнце еще немного продвинулось к горизонту, Никита сделал несколько небольших светящихся окон, не протыкая их, как учил Никодим. Старик был прав, с другой стороны портала стояли черные стволы деревьев. Грязный апрельский лес в ночном обличии.

Времени до наступления сумерек оставалось еще много, и Никита решил обойти огромный валун с другой стороны. Возможно, там будет еще одна наскальная надпись? Никодим лишь пожал плечами: «пиздуй, коли охота, исследователь». Полицейский обогнул камень с той стороны, откуда они пришли и начал осматривать противоположную стену. Ничего, больше никаких надписей, лишь ровная коричневая поверхность. Скала закончилась, и полицейский развернулся, разочарованно двинувшись обратно. Слева от него, метрах в пятидесяти он заметил что-то торчащее из земли, будто бы небольшое дерево. Только откуда здесь дерево? Пройдя несколько метров он понял, что объект на самом деле был создан человеком, а не природой. В песок был вбит черенок лопаты, а на его конце возвышалась выпотрошенная человеческая голова. Никита хотел развернуться, но интерес пересилил его. «Вдруг это и есть тот самый Череп?». Он подошел и присел на корточки, рассматривая страшную находку.

Короткие волосы, мощные морщины и грубые черты лица выдавали человека, привыкшего к физической работе. Рот был открыт, оттуда свисал серый безжизненный язык. Черенок вонзился в голову через дыру в затылке, окрасив его засохшей кровью. Что за монстр мог такое сделать? Зачем нужно выставлять такой страшный объект здесь, в безжизненной голубой пустыне? В качестве устрашения для непрошенных гостей? Другого объяснения он не придумал. Никита осмотрелся и невдалеке увидел еще одну насаженную голову. Еще дальше, на границе видимости торчала третья. До заката времени было предостаточно, и Никита двинулся вперед, решив продолжить осмотр. Вторая находка также принадлежала мужчине, но помоложе и ее носитель был азиатской внешности. Всех больше Никиту заинтересовал третий объект. Сначала ему показалось что человек, чью голову насадили на шест, был сварен, кожа с нее свисала пластами. Подойдя ближе, он понял, что перед ним не человек, а скорее всего та самая тварь из болота, про которую рассказывал Николай. Выпученные круглые глаза, не имеющие век. Нос похож на человеческий, но как будто обрубленный посередине и закрытый полупрозрачной перепонкой. Открытый рот, в котором было множество мелких, острых зубов. И огромный вытянутый язык, покрытый прилипшими к нему песчинками, свисавший словно хобот.

Затылочная часть рептилоида была вырвана с мясом, как и у его предшественников. Значит и твари с Болота тоже могут быть носителями дара? Иначе зачем охотникам убивать это создание и разворачивать его затылок? Нужно будет поговорить со стариком на эту тему. Никита видел виднеющуюся вдали очередную палку, но решил, что хватит с него на сегодня отрезанных частей тела. К тому же скала почти пропала из зоны видимости, так и потеряться можно. Он побрел обратно, размышляя о том, разумны ли создания, прибывшие сюда из Болота.

Паренек сидел на том же месте, что и час назад, привалившись спиной к скале. Никита подошел и присел рядом.

– Никодим, скажи, болотные люди умеют говорить? Ты вроде встречался с ними.

- Болотники то? Умеют, только по-своему. Оба раза их видел в районе Архангельска, больше живых не встречал, только мертвых. Каркают они на своем, пискляво так. Как птицы, только не птицы.

- А в Архангельске ты что забыл? Далековато.

- А что я, по-твоему, жопой к Дзержинску прикипеть должен? Путешествовать я люблю. Города смотреть. Как люди живут.

- Ну ладно, не обижайся. Болотники эти тоже светлячки получается?

- Правильно получается. Такие же, только страшные. Тоже туда-сюда ходить могут.

- И охотники тоже их ловят? Для своих исследований?

Никодим задумался, почесав седую голову:

- Ну а чего бы нет? Не знаю, для чего охотникам наши железы, но что у людей, что у тварей с Болота механизм работы схожий. Херня в башке и там и тут одинаковая. А чего ты расспросы вдруг расспрашивать решил?

- С той стороны валуна стоят шесты с насаженными на них головами. Вроде элементов устрашения для таких как мы. Так вот, одна из голов не человеческая, а болотника. Глаза круглые, кожа бледная полупрозрачная.

- Ага, это они. Пучеглазые, - Никодим соединил большой и указательный пальцы и приставил их к своим глазам. – Вот такейные глазищи!

Полицейский улыбнулся и посмотрел в небо, закинув голову и прикрыв глаза рукой. Голубое солнце еще немного сдвинулось к линии горизонта.

Никита весь извелся в ожидании сумерек. Он дважды проверил все оружие, несколько раз переложил вещи в рюкзаках, выкинул из карманов все звенящее, оставив только фонарик. Никодим, в отличие от него, почти все время просидел в тени камня, лишь изредка привставая и вглядываясь в даль, в сторону силуэта в дымке. Наконец солнце достигло края пустыни, нехотя уменьшаясь в размерах. Наступила кромешная темнота.

- У нас минут двадцать, чтобы добежать до места, - Никодим поднялся на ноги и одел рюкзак. – Бегом марш!

Никита, истомившийся в ожидании, сразу бросился вперед, обогнав старика.

- Далеко только не убегай от меня, в темноте потеряться можно, – пропыхтел Никодим.

Никита замедлил движение, здраво рассудив, что старик прав - в такой тьме потеряться можно на раз, а кричать было нельзя. Скорее всего там, у контейнера, есть охрана, которая может их услышать. Нет, им нужен был момент внезапности.

Небо над ними потихоньку начало светлеть, вдалеке, на самом краю горизонта появилось пурпурное пятно. Никодим схватил полицейского за руку, приказав остановиться. Впереди, метрах в сорока от них возвышался контейнер.

- Оружие давай доставай, сейчас тихонько идем. Смотри, видишь с краю фигура?

Никита прищурился, луна хоть и начала свой восход, но все еще было очень темно. Да, впереди точно стоял человек, но было непонятно, спиной к ним или наоборот? Они выставили перед собой стволы и начали приближаться. Когда до контейнера осталось метров десять, Никита облегченно выдохнул. Силуэт стоял к ним спиной. Еще несколько метров, и полицейский смог рассмотреть человека получше. Защитная форма песочного цвета, но на ногах вместо берцев виднелись темные сланцы. Да и сама одежда была неряшливой, будто не по фигуре. Никита начал наводить прицел на голову охранника, но почувствовал, как Никодим схватил его за руку. Повернувшись, он увидел, что тот показывает рукой куда-то вправо. Еще один охранник, привалившийся спиной к стенке контейнера. Никодим показал на себя и на дальнего охранника, а затем на Никиту и на ближнего к ним. Полицейский кивнул, он понял, что старик возьмет на себя второго. Еще несколько шагов вперед. Все, дальше идти нельзя. Никита остановился, в ожидании. На минуту ему показалось, что сторожившие контейнер люди всего лишь манекены, но один из них пошевелился, повертев головой. Никита увидел, что старик подошел почти вплотную к мишени и поднял руку вверх. Никита тоже поднял руку, показывая, что готов. А затем Никита увидел яркие вспышки и тоже начал стрелять. Голова впереди стоящего человека будто взорвалась, разбрызгивая свое содержимое. Никита повернул оружие в сторону второго охранника, но помогать старику не пришлось, второй охранник тоже лежал на земле. Они медленно обошли контейнер, больше никого не встретив.

Полицейский подбежал к контейнеру, на ходу доставая из рюкзака аккумуляторную болгарку. Но использовать ее не пришлось, замка не было. Никита поднял засов и открыл дверь. Луна полностью взошла, света хватало, чтобы увидеть лежащий посередине помещения пластиковый короб. Он подошел к нему, на месте старой, сломанной петли была прикручена новая. Ударом автомата он сбил хлипкий замок вместе с петлями, изнутри короба сразу же раздался испуганный детский крик. Никита отбросил дверку, подняв на ноги ребенка.

- Аня, Анечка, малышка, это я, папа! – он сам был потрясен не меньше девочки. – Мы за тобой пришли, родненькая! Как ты себя чувствуешь?

Девочка ошарашено смотрела на отца, на секунду впав ступор. А затем бросилась к Никите, прижав голову к его животу.

- Сейчас мы тебя развяжем, Анечка, потерпи, - Никита присел перед ней и попытался развязать путы, опутавшие ее руки. Он увидел пустоту на месте, где должны были быть ее маленькие ладошки, и его сердце резко сжалось. «Убью гниду, вырву ему черное сердце» - пронеслось в голове. Веревка не развязывалась, и полицейский нервно срезал ее ножом. Ребенок тут же обнял отца.

Минуту они стояли, прижавшись друг к другу. Аня громко ревела, и он почувствовал, как к горлу подкатывает комок. Он вглядывался в грязное лицо ребенка, на котором бегущие слезы проделали длинные блестящие дорожки. Никита провел руками по ее волосам, стряхивая пыль, а затем, повинуясь родительскому порыву начал ее целовать в щеки, в лоб, в шею. Если бы счастье можно было бы пощупать, то вот оно, счастье, стоит перед ним. Никита улыбнулся, и зареванная Аня улыбнулась ему в ответ.

- Идти надо, - раздался тихий голос сзади. – Нечего судьбу испытывать. В любой момент нехристи сюда прийти могут.

- Деда! – закричала девочка, и бросилась к пареньку. На ходу она остановилась и удивленно посмотрела на свои руки. – А где пальчики?

Никита хотел что-то ответить, поддержать девочку, но слова застряли в пересохшем горле. Как сказать ребенку, что его ручки отрезал злой дядя, что она больше не сможет писать, рисовать, гладить котика. Глаза налились тяжестью, он почувствовал, что вот-вот разревется и сам.

- Анют, ну ты чего, вот же они, ручки твои, - Никодим показал дулом черного автомата на лежащие в углу контейнера части тела. – Сейчас отмоем их, выйдем, и они обратно прирастут. Как родные встанут. Что ты, как маленькая. Давай, иди к деду, обними.

Никита недоуменно посмотрел на белобрысого паренька, неужели так можно? Врет, пытаясь успокоить испуганного ребенка? Или не врет?

Аня, завороженно смотря на два небольших предмета лежащих в темном углу, подошла к Никодиму и неловко попыталась его обнять. Паренек присел и поцеловал ее в лоб.

- Пойдем домой, малая. Обещаю, все хорошо будет.

- Пойдем деда. Мы с папой теперь будем? А ты говорил папа отрезанный ломоть. А папа с тобой.

Никодим с опаской взглянул на Никиту, пытаясь понять его реакцию, но полицейский, судя по всему, не расслышал его слова – он стоял рядом с ручками Ани, на его лице была нерешительность. Наконец Никита преодолел свой страх, снял свой рюкзак и открыл молнию, а затем осторожно положил части тела внутрь него.

Никодим взял девочку на руки и вышел в дверной проем. Никита хотел последовать за ним, но в последний момент остановился. Во сне он виде шкаф с медицинским оборудованием и разными колбами. Он развернулся, достал фонарик и несколько раз нажал на рычаг, осветив самую дальнюю часть помещения. Там действительно были стеллажи и какие-то специфические медицинские приборы. Он подошел вплотную к белому шкафу и распахнул дверцы. На полке стояло две стеклянных емкости, заполненные мутной жидкостью. Никита сразу догадался, что было внутри. Он снова открыл рюкзак, убирая внутрь контейнеры, а затем выбежал вслед за Никодимом и дочкой. Силуэты идущих были видны издалека, луна заполнила пространство своим бледным светом. Через полминуты он нагнал их. Аня прижалась к шее Никодима, опустив глаза вниз. Он положил руку на ее миниатюрную голову и погладил грязные волосы.