Где-то на берегу Припяти⁠⁠

«Товарищ следователь, это вовсе не то, что вы думаете!

Я не хотел!

Я не думал, что так будет!»

Уверен, такую фразу слышал каждый следователь, ведущий дело об убийстве, раз эдак столько, сколько этих дел он вёл.

Но в этот раз всё было действительно именно так.

Репетируя свою речь перед ещё незнакомым мне следователем из будущего, стоя над телом и стараясь не смотреть на пустые окровавленные глазницы, я понимал, что мне не поверит – как и сотням других до меня.

Впрочем, если срочно не принять меры, тюрьма будет наименьшей из моих проблем. Из всех НАШИХ проблем, если точнее.

И тогда труп, словно отзываясь на мое беспокойство, заговорил. Я слушал очень внимательно.

***

Может, для вас времена пандемии ковида были тяжелыми, а в нашей редакции их вспоминают с теплом, с ностальгией и, здоровья погибшим, возможно, втайне мечтают об их повторении.

И как же не мечтать, когда напуганные людишки сидели по домам – кто по обязательству, кто по трусости - никуда не ходили, маялись тоской и искали утешения на просторах интернета.

Тогда-то и вознёсся главою непокорной наш телеграм-канал «Замочная скважина», задуманный поначалу больше для развлечения, а затем переродившийся – неожиданно для самих авторов в первую очередь – в популярное, хоть и желтое, как пациент с гепатитом, интернет-СМИ.

Начинали-то мы с бытовых заметок Большого Города: там-то пробка, там сломался троллейбус, здесь мусор не вывезли. Это было очень скучно. Таких каналов расплодились десятки, наш никто не читал, кроме моей мамы… шучу, конечно, даже она не хотела это читать.

А потом мой друг, гениальный циник и авантюрист, решил добавить в нашу бытовуху немного интриги. Воспользоваться методами малоизвестного пропагандиста Йозефа Г., который говорил, что худший враг любой пропаганды — интеллектуализм. Или не говорил. Мы не проверяли, если честно. Но ставку на дураков сделали.

И тогда заметки в «Замочной скважине» приобрели характер Журналистских Расследований. Нет, мы по-прежнему писали про то, что на проспекте Ленина сломался троллейбус. Только мы многозначительно начали присовокуплять к этому информацию о том, что, мол, мэр-то наш купил новую машину, знаете, всё в таком духе.

«Нет ли в этом какой-то причинно-следственной связи?» - строго вопрошал читателя Данила Беленький, выдуманный автор канала.

Связи, уверяю вас, не было вообще никакой. Но я же говорил, что мы делали ставку на идиотов, - и не прогадали. В комментариях без всякого нашего участия люди додумывались до такого, что никто из нас не смог бы придумать. Клянусь, там один персонаж уверял, что видел, как мэр лично копался в продуктовых наборах для пенсионеров, вскрывал пакеты с гречкой и отсыпал себе из каждого по чуть-чуть в отдельный мешок, на том особняк и построил!

Остальные читатели были ненамного умнее. Но этого ничего - зато умными были мы и своего из рук не выпускали. Потянулись рекламодатели, нам стали платить, мы даже позволяли себе командировки. Командировками обычно были поездки к друзьям-родным или по принципу «давно хотел посмотреть», и заодно уж к этому приплеталась какая-нибудь история типа «Мы поехали расследовать проблему нехватки врачей в Большом Городе в Нижний Залупинск, ведь именно туда в последний раз отправлялся в командировку министр здравоохранения». И тут – ковид, как по заказу. Люди сидели дома, читали нас и тупели, а мы богатели и радовались.

Потом, конечно, немножко пошло на спад, но мы всё-таки обзавелись постоянными читателями, донатерами, даже мимокрокодилами, которые хвалили нас за то, что мы не скрываем правды. И командировки остались, правда, в основном по ближнему зарубежью, но, как говорится, чем богаты, тем и рады.

К чему это многословное вступление? Ну, это я пытался пояснить, что я делал в одной из деревенек в «зоне отчуждения». Я объясняю мотивацию своего героя, так сказать.

Чернобыль всегда казался мне одновременно самым ужасным и самым прекрасным местом на свете (сказывалось юношеское увлечение «Сталкером»). Поэтому я давно лелеял мечту отправиться туда, посмотреть на проржавевшее колесо обозрения, увидеть одно из знаменитых граффити в заброшенных домах, обозреть в бинокль остатки Рыжего леса… Только в бинокль – романтика постапокалипсиса это одно, а стоящий член – совсем другое.

Редактор без вопросов согласился оплатить поездку и подкинуть на карманные расходы. И при этом даже не спросил, зачем я еду. Только вяло кивнул, когда я сказал, что это будет подано под шикарным заголовком. Мол, участилась подозрительная активность в зоне отчуждения, и нет ли здесь следа наркоторговцев? Деревня в зоне отчуждения - идеальное место для организации складов: леса, не так далеко граница, а из населения полтора пенсионера. А если наркотики и пропитаются радиацией, то вряд ли торговцев волнует здоровье клиентов.

Редактор сказал: «Ага», и посмотрел в окно. Я чувствовал, что ему давно надоела наша «Замочная скважина», что в его сердце уже загорается огонек новых свершений, и скоро он бросит всё это и, может, махнет на Шри-Ланку или боцманом на каком-нибудь ледоколе в Арктику. Это было в его характере.

Деньги я взял, но обиделся. По-моему, отличная получилась история, мне даже самому понравилась!

Ну ничего, сейчас съезжу, развеюсь, а там, глядишь, что-нибудь наладится. Ведь никогда так не было, чтоб никак не было. Всегда так было, чтобы как-нибудь да было.

***

Я человек организованный до педантичности. И планы мои были четки и конкретны: добраться до села Медвин, оттуда – до Губина, а там уже лесами – до урочища Куповатого, откуда, считай, до Чернобыля рукой подать.

Взять с собой рюкзак с легкими, но сытными припасами, сменное белье, кое-что из одежды, дозиметр (непременно!), спиртного на случай… Да на любой! Я строго придерживался правила, что человеку с бутылкой хорошей водки будут рады везде. Не то что бы я планировал кого-то встретить, но мало ли.

Консервы. Кнопочный телефон на всякий пожарный. Несколько заряженных под завязку пауэр-банков. Кроссовки, в которых можно прошагать по любой местности хоть сутки – и ногам хоть бы хны. Наличные деньги – русские, белорусские, украинские. У меня всё было под контролем.

Я не был уверен, встречу ли кого-то в Медвино – с 2001 года жалкая информационная страничка в Википедии не обновлялась, а на ту пору, кажется, проживало меньше 30 человек. Прошло больше 20 лет – не факт, что деревня ещё жива.

Конечно, можно было взять в аренду машину и просто проехать через Дитятки или ещё какой-нибудь пропускной пункт, - но где же романтика путешествия? Разве Меченый путешествовал по зоне с комфортом, с кондиционером и прикуривателем?

Однако в селе, возле которого меня высадил сердобольный водитель автолавки, сделав крюк и покачав головой: «Вот тебе делать нечего», кипела какая-никакая жизнь. Я видел, как немолодые женщины возились в огороде, вывешивали белье; незримые, кудахтали куры; под ногами прошмыгнул черный кот – совсем не зловещий, просто довольно круглый для деревенского кота; пара дедков сидела на дощатой лавке, жмурясь на солнышке и щелкая похожими на старые ветки руками тыквенные семечки.

Там же я встретил Проводника.

Проводник шел в село по обочине пыльной дороги, по которой явно нечасто ездили автомобили. Я догнал его, загребающего землю старыми расквашенными ботинками, но он даже не обернулся. В руке у него был шопер с логотипом сетевого магазина – и сюда добрались! – в котором что-то многообещающе позвякивало.

Я догнал его и поздоровался.

- Добрый день! – я на секунду замялся, не зная, о чем говорить. Да, я был журналистом… но журналистом, который рерайтит новости из интернета, не выходя из дома. А не светским любимцем телеэкранов и мастером интервью. Поэтому я немедленно задал довольно глупый вопрос:

- А я правильно иду? Мне в Медвино надо…

Учитывая то, что минуту назад мы миновали очень ржавую, но всё ещё читаемую табличку с названием села, я тут же похвалил себя за ум и сообразительность.

Проводник глянул на меня – без удивления, без осуждения, просто как на некоторое явление природы, которое идёт рядом с ним. И снова уставился вперед.

Он был вял, равнодушен, покашливал.

- Уже, - наконец, поразмыслив и решив, что мне можно доверять, ответил он.

- Да? Ой, и правда, - я тупил, как девочка на сельской дискотеке, к которой подошел мальчик её мечты. – А вот вы не знаете… Губин отсюда далеко будет?

Проводник ещё раз посмотрел на меня всё с тем же отсутствующим выражением.

- Далековато…

Он остановился, бережно повесив шопер на локоть, закурил. Я тоже притормозил, глядя на приближающиеся покосившиеся, но совсем не мертвые домишки. Реденькое многоголосье села становилось громче.

- ТурЫст, что ли? – неожиданно поддержал беседу Проводник, как-то выделяя голосом букву И, что она превращалась в карикатурно-простонародное Ы.

- Есть маленько, - заскромничал я, разглядывая чей-то заброшенный огород через квадратные окошки сетки-рабицы. Май был в разгаре, и почти весь участок оккупировали разноцветные стрелы люпинов. Из-под сетки, словно пытаясь сбежать, торчали пестрые маргаритки.

- В зону идешь, - без намека на вопросительный знак констатировал мой первый чернобыльский товарищ.

- Вроде того…

- Не дойдешь так, - удовлетворенно сообщил Проводник и замолк, выдерживая паузу, словно набивая себе цену.

- Почему? – с готовностью отозвался я на приманку.

- Чтоб до Губина дойти, надо тропу знать. А то…

- Волки? Монстры? – попробовал пошутить я.

- Либо кабан задерет, либо так потеряешься и с голоду сдохнешь, - утешил меня спутник.

Мы вошли в самое сердце села, вызывая изумление у туземцев. Женщины в огородах с большим интересом, не скрываясь, провожали нас взглядом, дедки на скамейке держали фасон и смотрели будто бы мимо, но я чуть ли не кожей ощущал их липкие жадные взгляды: кто таков? Зачем пришёл? Хлеба или ещё чего привёз? Или это новый почтальон, пенсию разносит?

Почуяв, что моё внимание отвлекли, Проводник перешёл к предложению.

- За полтинник провожу, - четко обозначил он свои намерения. – У Севы оставлю, а там уже сам дойдешь, хоть в Чернобыль, хоть в…

Он пожевал губами, чтобы ухватить за хвостик слово «жопа», не дать ему вырваться – всё-таки серьезные люди разговаривают о деле.

- Полтинник?.. – уточнил я.

- Зелеными, зелеными.

- А извините за вопрос… А что вы тут с ними делать будете? Не проще ли вашими, по курсу?

- В Иванкове обменник работает, - пояснил Проводник. – А баксами – оно надежнее будет.

Мы быстро поняли друг друга. Такса выработана с годами, я не первый и не последний дурачок в городских кроссовках, которому захотелось экзотики, а у него – не первый и не последний поход по этим местам. Интересно, как его сюда занесло?

Мы пожали руки. Проводник как-то незаметно довел меня до своего дома. Хатка у него была крепенькая, ухоженная. Не новострой, но и не вчера занятый самосёлами домик. Рыжий лохматый зверёк, давно утративший признаки какой-либо породы, открыл один глаз – большим он путешественника удостоить не захотел – зевнул и поудобнее уложил голову на лапы.

Проводник открыл дверь, вошёл, позвякивая шопером. Меня приглашать не стал.

**

Я неловко стоял во дворе, с удовольствием скинув рюкзак на землю и потирая поясницу. Нет, действительно, хоть и зона отчуждения, а Медвино ничем не отличалось от обычной деревеньки. Даже не деревеньки, а какого-нибудь садового товарищества, где жизнь начинается ранней весной, а заканчивается поздней осенью, но она есть! Щедро завязались ягоды на кустах черной смородины, два прозрачных саркофага для огурцов и помидоров казались совсем новыми, в бочке с водой плавало, не теряя оптимизма, какое-то длинноногое насекомое.

- Опять, что ли, утром ещё пьяный вернёшься?

Я вздрогнул и инстинктивно схватился за лямки рюкзака.

Проводник вышел из дома с тем же шопером, но в нем уже явно лежала круглобокая бутыль. За Проводником выскочила, видимо, миссис Проводница – сердитая чернявая женщина, ещё нестарая и довольно симпатичная. Проводник упёрто молчал.

- Ну что ж ты за человек такой! Дома дел невпроворот, а ему лишь бы шляться!

- Галка, - обернулся мой новый друг, и сумка снова предательски звякнула. – Видишь же – халтурка наклюнулась, что я, человека брошу?

- От этой твоей халтурки больше хлопот, чем прибыли! – не унималась миссис Проводница.

Проводнику такие сцены были явно не впервой. Он как-то дернул рукой – не то махнул, не то хотел почесаться, но передумал, - и многозначительно сказал мне:

- А теперь слушай.

Впрочем, такое торжественное вступление не несло за собой ничего особо ценного:  Проводник выдал стандартный набор инструкций, совершенно не беспокоясь, насколько я их слушаю. Я был не первым и не последним искателем приключений в его сложной судьбе. Я не подписывал никакие документы, меня тут вообще не было. И если мне угодно сойти с тропы и хватануть такую дозу, чтобы волосы и член отвалились тут же на месте, то это моё личное дело. Равно как и быть задранным кабаном.

- И последнее, - проводник смотрел вроде бы на меня, а вроде бы и не на меня. – К Дуге не суйся, там наши что-то минировали ещё во время войны. До города доберешься за день, если с утра выйдешь… А ночевать иди к Севке-лешему, у него спокойно под крышей…

- А что ж неспокойного может быть? – вдруг решил оживить я беседу искрометной шуткой. – Неужто Контролеры не все повывелись?

Проводник посмотрел на меня с таким отвращением, что я поперхнулся ещё более искрометной шуткой про Кровососов и заткнулся.

- Слушай меня, умник, - спокойно сказал он. – Ты сюда приперся нелегалом – я не задаю вопросов. Полезешь на колесо обозрения и упадешь себе на башку – я не разревусь. Но если всё-таки хочешь не только на чудеса природы посмотреть, но и вернуться, ночуй у Севки. А там как знаешь.

Он посмотрел на меня ещё раз, уже безо всякого выражения, и закурил. Я понял, что инструктаж окончен, и подхватил рюкзак.

Вперёд!

- Эй! – окликнул меня проводник. Я вздрогнул и обернулся.

- Я в благородство играть не буду, - внезапно улыбнулся проводник, обнажая тронутые кариесом зубы. – Проведу тебя к Севе, проводник я, или кто, в конце концов?

- Чтоб ты сдох, - беззлобно сказала миссис Проводница, удаляясь в дом. Замешкалась на крыльце, кивнула мне одновременно виновато и с упреком в мой адрес, и демонстративно хлопнула дверью.

- Уже, родненькая! Уже! – ещё шире улыбнулся проводник и обогнал меня на тропе. Лохматый рыжий зверёк лениво гавкнул нам вслед.

**

Первая тропа, на которую я ступил в запретном лесу была очень четкой, явно хоженой, так что я был уверен, что не заблужусь. Сердце забилось: впереди был оживший мир моих любимых игр! То есть, я знаю, что игры делали по мотивам… То есть… Да неважно!

Угасший было восторг вернулся, наполнил моё нутро упругими мыльными пузырями, блестящими воздушными шариками и поднимал над усыпанной многолетней сухой (но не рыжей-рыжей, а, значит, безопасной) листвой.

Но только поначалу. А потом лес в моих глазах стал тем, чем он был: обычным густым лесом вдалеке от цивилизации. Тропинка, которая становилась всё менее заметной, первая мелкая земляника, паутина на кустах. Хорошо идти по такой тропинке компанией на заветную полянку с кострищем, толпой развеселых друзей, и в рюкзаке чтоб не тушенка, а кастрюля с шашлыком, и пиво в сумке-холодильнике, и впереди отличный вечер. А у меня впереди только дорога через лес, и грязноватая куртка Проводника перед глазами.

- Эй, - окликнул его я. – А нам ещё долго идти?

Проводник остановился и осмотрел деревья вокруг.

- Да где-то ещё столько же, - утешил он меня. – Поздновато вышли, к вечеру только придём…

Мне стало как-то скучно и неуютно. Ноги, несмотря на дорожайшие кроссовки, ныли, рюкзак оттягивал плечи. В голову закрадывались мысли: и на кой черт я сюда вообще поперся? Ну, лес и лес, всё равно тут уже почти чисто. Ну, ржавое колесо обозрения, так для тебя, дурака, уже умельцы фотографий и видео наснимали – лучше настоящего! Разворачивай своего Проводника и топайте обратно, если прямо сейчас уйти – завтра к вечеру дома будешь, а не у незнакомого Севки-лешего.

Но как раз мысль о Проводнике меня почему-то подбодрила. Почему-то я не мог перед ним дать слабину, опозориться. С одной стороны, кто он мне был такой – случайный знакомый? А с другой, никого другого, чьё уважение бы я хотел заслужить, не было на многие километры вокруг. Приходилось довольствоваться тем, что есть.

Фитнес-трекер давно пропищал отметку в 10 тысяч шагов, а впереди была ещё большая дорога. Я успел посмотреть карту, спотыкаясь и стряхивая пауков, - по ней от Губина до Чернобыля было почти 70 километров, но я рассчитывал, что неспешно обернусь пешочком в два дня туда, с ночевкой в лесу, день на месте и, если не филонить, за день обратно. Заночевать в Губине, вернуться в Медвино – и домой, домой! К компьютеру и горячей ванне.

Даже такому предусмотрительному человеку как я, не могло прийти в голову, что до Чернобыля я не дойду.

Часть 2 Где-то на берегу Припяти. Часть 2