Брожение. Часть 3/3⁠⁠

Брожение. Часть 1/3
Брожение Часть 2/3


В комнате царила кромешная темень. Череп, казалось, готов развалиться пополам. Ныли рёбра, а во рту стояла удушающая сухота. Мендэль почувствовал под собой пружинистый матрац и медленно повернувшись сел на край кровати. В ушах застучало. Открылась дверь, впустив немного света вместе с запахом табака и пыли. Некто в чёрном кожаном жилете зашёл внутрь, пододвинул стул поближе к кровати и присел рядом.  

– Курить будешь? – бензиновая зажигалка озарила вытянутое лицо Лося.

– Нет. И так голова гудит, – отозвался технолог, – спасибо за тёплый приём.

– Ну, извиняй. Бородатый не в курсах был, что ты правильный тип. Он новенький, плюс выслеживал того перевёртыша давно, а некий чудила с дробовиком все карты спутал, – Лось улыбнулся и выпустил облачко сизого дыма, явно наслаждаясь процессом.

– Вот же… срань. И на кой чёрт та тварь отчужденцам?

– Гадина повадилась тырить еду с базы. Причём, один раз грохнула хорошего мужика, замутив башню. А это – свинство, однако! Так-то с фауной местной ладим, но щемить тоже не надо, ага. Вкурил?

– Усвоил. Тогда это я… должен просить прощения, что испортил охоту, – Мендэль замялся и помассировал виски, успокаивая пульсации внутри головы, – успел только ранить.

– Фигня, забей. Выследим ещё. Немного обидно, но фигня. Просто знай… перевёртыши уроды злопамятные. Обязательно захочет отомстить и подберёт момент для внезапной атаки, – Лось щелчком отправил бычок в приоткрытую дверь и протянул технологу флягу с водой, — ладно, какими судьбами в этой скромной серой убогости, что зовётся Промышленным районом, м?

Мендэль жадно приложился к прохладному горлышку, несколько раз поперхнувшись, но продолжая пить.

– Ищу друга. Может помнишь, Антон. Длинный такой, Шпалой ещё прозвали здесь, когда вы учили нас обращаться с эн-веществами.

– А, ну да, да. В натуре помню. Чё с ним?

– Три месяца назад пропал в Городе. Искал долгое время, но так и не нашёл следов…

Лось задумался, прищурился. Достал из кармана байкерского жилета фляжку со спиртом и отхлебнул. Глаза мутанта засветились, показав звериную суть. Мендэль заметил, что гребни на руках Лося стали больше и острее, а наросты на лбу как будто загрубели. Словно читая мысли собеседника, глава отчужденцев почесал одну из шишек.

– Растут рога, собаки блин… Слушай, инфа проходила, мол, похожего мужика видели в области дома четыреста девятнадцать.

– Тот самый?

– Э-э-э, совсем что ль? Такой один. Дом четыреста девятнадцать. Туда никто не суётся. Муравейник впитал внутрь людей заживо… нет, гиблое место, и если Шпала там ошивался…

Повисло молчание. Мендэль задумался о судьбе и о прожитой жизни. Затрястись и сдать назад? Нет. Теперь уже нет. Теперь он пойдёт и размажет там всё по стенке или подохнет, но остаток жизни проживёт как захочет.

– Покажи на карте. И обмен. Отдам «Байкал» на какой-нибудь аномальный ствол.

– Деловой стал, хе-хе. Потопали к ямам, Рэмбо.

Ямами у отчужденцев звались небольшие котлованы. Самые обычные, если не считать, конечно, что каждая такая «яма» содержит внутри хищный рот землистого цвета. Рот способен легко сожрать зазевавшегося путника, да так быстро – тот и опомниться не успеет, как окажется в едином желудке, что соединяет между собой все пасти. Отчужденцы приспособились жить рядом с необычным существом. С одной стороны, подземный монстр служит препятствием для незваных гостей, особенно в тёмное время суток. С другой, нелюди научились превращать обычное оружие в аномальное. Они привязывали специальной ползучей лианой нужный предмет, а затем на пару недель опускали внутрь чудовища. По итогу получались довольно интересные вещи. Зачастую изменённое Городом оружие не попадало в лапы простых людей, но Мендэль знал по крайней мере одного технолога, владеющего необычным ножом, рукоятка которого в целом состояла из плоти. Когда приближалась опасность, нож дрожал, а ещё мог немного удлинить лезвие во время схватки, что не раз спасало жизнь владельцу. Хотя от собственной жадности все это не уберегло, и аномальный нож вернулся туда, откуда пришёл.

Неподалёку от ям толпились местные рабочие. Несколько абсолютно лысых высоких альбиносов натягивали между деревянных столбов колючую проволоку, ещё один амбал, с кожей, сплошь покрытой древесной корой, выкидывал в подземные рты чьё-то порубленное туловище.

– Какой-то недоумок решил, что может обнести склад, – засмеялся Лось, кивая в сторону трупа, – эй! Мария, блин! По твоей части заказ, потом докормишь хреновины.

Амбал обернулся и, среди торчащих на шее дубовых листьев, Мендэль разглядел довольно красивое женское лицо.

– Чего сразу меня в напряг?! – басом отозвалась Мария. – Одни не разберётесь?

– Если зову, то, блин, кандыляй сюда, а не дерзи. А то на дрова пущу, – недовольно ответил Лось, а после добавил шёпотом, – новенькая, мля.

– А что с Разгуляем? – Мендэль ещё помнил старого смотрителя ям.

– Да ничё. Сорвался и ногу откусили. Новая отрастёт, не ссы. Пока в лазарете квасится, выпаивается свеженькой городской водицей. Временно Мария выполняет обязанности спеца по дарам природы.

Мария повела их в небольшую деревянную пристройку, где раньше хранился хозяйственный инструмент. По пути Мендэль заметил, что в каждый из ртов тянется толстое волокно. Значит, новые образцы оружия потихоньку перевариваются.

Грязная лампочка, над которой летали необычные светящиеся мухи, осветила небогатое убранство закутка. Несколько столов, на которых разложили аномальное оружие, пень, заменяющий стул, и пару шкафчиков. Мария, еле втиснувшись в узкий проход, встала в углу, чтобы не мешать технологу рассматривать предметы.

– Ну, смотри, красавчик. Вон та штука, похожая на водяной автомат, выпускает рой насекомых. Кусают больно, сильно, смертельно. Человека сожрут за сорок секунд. Чтобы наесться полностью, рою нужно где-то пять рыл. Потом перезарядка на пару часов – сытые не хотят нападать на цели.

– А вон там что? – Мендэлю не понравилась перспектива долгого ожидания, за которое может случиться разное, поэтому он указал на мерцающий в полумраке пистолет.

– Пьёт кровь владельца, взамен выращивает внутри патроны. Заряды обычные, ну, чуть более убойные.

– Нет, не годится. Придётся идти через телецентр, а там…

– Не продолжай, и так ясно, – перебила Мария и, стараясь ничего не задеть, заглянула под один из столов, – есть кое-что особенное. Но не знаю, образец не проверенный, да и Лось может, того… ну… пожадничать.

– Не грузи брата, показывай давай. Пожадничать, блин, – крикнул снаружи Лось.

Мария извлекла длинный выкрашенный в зелёный ящик. Мендэль провёл рукой по поверхности, смахивая пыль. Щелкнули железные заглушки, откинулась крышка. На чёрном бархате покоилось нечто полупрозрачно-серое, увитое внутри множеством нервов. Оно тихо опускалось и поднималось, как грудная клетка спящего. Рядом лежала винтовка, обтянутая материалом, напоминающим человеческую кожу. В месте, где должен был располагаться прицел, торчал закрытый глаз. Реснички дрожали, словно винтовке снился дурной сон.

– Вижу, ты впечатлён, – Мария осторожно коснулась кожистого приклада, – это Балда. Никто из наших не рискнул надеть шлем на голову и проверить, как работает полноценное устройство, но оружие стреляет. Не точно, зато мощно.

– Эта желеобразная штука – шлем? – Мендэль удивлённо разглядывал колышущиеся внутри ящика мозги.

– Главный думает так. Данный образец получился абсолютно случайно – предшественник Разгуляя, тот первый чувак, кто открыл свойства ям, во время одного из экспериментов свалился внутрь. Висел на лиане, пока всем лагерем искали. А после достали это и ошмётки одежды.

– Что умеет?

– Х-м-м… – Мария задумчиво почесала голову, с которой на древесные плечи спускались пряди чёрных волос, – известно, что работает от «талой воды», то есть, от «городского» спирта. А остальное… только тесты покажут. Но штуковина мощная, усача разворотило за один выстрел.

– Подходит, – Мендэль достал винтовку из ящика и примерился.

Оружие имело приличный вес и удобно лежало в руках. Холодная кожа ощущалась непривычно, но приятно. Как стрелять из такого он до конца не понимал, однако, чутьё говорило, что винтовка хороша. А чутью в Городе нужно доверять лучше, чем себе.

– И шлем забирай, – Мария всучила технологу тёплую пульсирующую субстанцию.

– А патроны?

– Не нужны, воспроизводит. Спирт заливаешь через этот клапан в ёмкость, – она указала на небольшое отверстие, подоткнутое отростком за прикладом, и Мендэль заметил приёмник на цевье.

«Байкал» ушёл в копилку «Отчужденцев». Лось проводил до дальнего края базы, дав вдогонку ещё и красных жуков, которые помогают очистить голову от бреда, навеваемого помехами. Остановившись у покосившейся ограды с сорванной рабицей, глава отчуждённых сказал, потупив взгляд:

– То, что ты сделал для нас, многое значит. Если бы не твоя забота о раненых… когда обезумевшая толпа хотела перебить всех нелюдей… Не было бы «Отчужденцев», в общем.

– Для меня вы лучше многих.

– Сейчас, блин, расплачусь, – ухмыльнулся Лось, – к чёрту. Удачи, Мендэль, заглядывай при случае. Найди Шпалу и надери жопу новому миру.

– Удачи, Лось, – Мендэль улыбнулся на прощание и зашагал прочь.

– Эй, кстати! Как жабры? – крикнул издалека байкер.

– Привыкаю, – не оборачиваясь ответил Мендэль.

Внутри воцарилось спокойствие. Половина пути пройдена, остался финальный бой. А дальше они выберутся из Города, и всё будет хорошо. Наконец-то хорошо. Денис должен был оставаться рядом с универмагом «Выручайка», там безопасно и, по плану Мендэля, если что-то пойдёт не так, они встретятся в назначенном месте. Магазин располагался в получасе ходьбы, а значит, телецентр можно будет пересечь до ночи. Главное, чтобы Дениска следовал инструкции. Пиликнул телефон. Сообщение от Антона.

«Пацан у меня. Двигай к четыреста девятнадцатому и живее.»

***

На Город опускались сумерки, неподалёку светились одинокие огни телецентра. Продираясь сквозь заросли клёна, Мендэль чувствовал лишь непонимание и ярость. Неизвестный заманил в ловушку и пользовался самым дорогим. Он не верил, что с телефона друга писал сам Антон. Но он верил в насилие. Вот, что получит похититель, прячущийся в доме четыреста девятнадцать.

Возле башни появлялись первые помехи. Выглядели они неважно, двоились, расслаивались – слишком отдалились от родного сигнала. Помехи всегда копируют людей, их разговоры, действия, повадки. Но не могут отходить далеко от башни, словно внутри засел огромный спрут, сплетающий ходячие голограммы в единый механизм. И где-то там, в дебрях бесконечных коридоров, находился "Солнечный зайчик", странный компас незрячего мира. Дальше аномалия приобретала более выраженный оттенок – помехи шипели серым экранным шумом, делали вид, что разговаривают по телефону, раздавали невидимые листовки. Сами из себя они являли силуэты людей, полностью состоящие из телевизионной ряби. Физически угрозу не представляют, а вот ментально… Мендэль уже чувствовал, как набухает голова, и внутрь просачиваются рекламные образы, служащие всего лишь ярким фантиком, забивающим сознание. Человек, попавший под воздействие пёстрых картинок, мелькающих перед глазами, быстро терял самоконтроль и, задрав голову, начинал неспешно бродить по округе, позабыв обо всём на свете, кроме выгодных покупок. Так бы бедолага и шатался среди серых руин, разрушенных многоэтажек, рытвин и выбоин, пока не сдох бы от истощения. На счастье рядом обитают усачи. Дикая смесь таракана и собаки. Быстрые хищники не позволят мясу пропасть.

Во рту появилась слюна, а череп сдавило стальными жгутами, так что Мендэль поспешил принять одного из засушенных красных жучков. Наваждение отступило. Зато накатил жар, и вид окружения стал размываться. Винтовка приятно оттягивала руки, вещмешок привычно ёрзал по спине. Ощущения обострились. Технолог шёл по разбитой дороге, озаряемой закатным солнцем, а вокруг кружили помехи. Некоторые из них продавали цветы, стоя в обгоревшем ларьке, а другие сердито собирали разлетевшиеся по ветру невидимые деловые бумаги.

– У нас выгодное предложение, только послушайте, нереальные скидки на всю электронику, эксклюзивная распродажа! – вещала шипящим заливным голосом девушка.

– Приходите и попробуйте! Мясо ягни-о-о-и-нка, – звук исказился, как будто зажевало старую кассетную плёнку.

Толпа медленно обступала Мендэля со всех сторон, но он смотрел сквозь аномалии. Нельзя разговаривать с помехами, иначе воздействие усилится. Где-то рядом завыли усачи. Повсюду доносилось хищное телевизионное шипение. Из-за разбитого грузовика показалась голова первой твари, покрытая множеством длинных хитиновых усиков. Четыре красных глаза удивлённо вытаращились на технолога, а затем монстр совершил прыжок, оттолкнувшись от машины. Тишину разорвал скрежет острых когтей по металлу. Не особо понимая, как целиться, Мендэль вскинул винтовку и плавно нажал на костистый спусковой крючок. Мелькнул огонёк, и светящий снаряд, оставляющий за собой яркий хвост золотисто-бронзового цвета, врезался в тушу усача. Раздался хлопок и истошный вопль. Верхняя половина туловища злобно глядела на технолога, а другая, бессильно сучила когтями по асфальту. Бурая жижа толчками выливалась из разорванных сосудов. Пахнуло скисшем молоком. Извергнув на дорогу розоватый ком неясной субстанции, монстр громко завопил в последний раз, да так, что даже помехи, слонявшиеся вокруг, зарябили. Потом наступило затишье.

–  Зовёт сородичей... – догадался Мендэль и рванул что есть мочи.

Если Лось прав, до нужного дома оставалось рукой подать, главное пересечь площадь. Позади гудел угрожающий стрёкот потревоженных усачей. Обернувшись, Мендэль, немного сбавив ход, выстрелил несколько раз наугад. Заряды не достигли целей, но он заметил, что из куч мусора, валяющихся тут и там, медленно выскакивает всё больше и больше тварей. Через улицу виднелось здание, над которым по кругу вращались облака. Ещё немного. Даже усачи не суются к четыреста девятнадцатому. Перепрыгнув бордюр, технолог замер – несколько особенно крупных монстров выползли из-под развалин соседнего дома и перегородили путь. Ещё двое подкрадывались сбоку. Прицелившись, Мендэль всадил в ближайшего снаряд, и разорванная туша отлетела к поваленным деревьям, окрасив внутренностями изъеденные жестокой природой стволы. Раздался пустой щелчок.

– Нет... боже... – Мендэль судорожно жал на спусковой крючок, но ничего не происходило.

Его окружали. Почуяв страх, усачи неспешно приближались, скаля хищные пасти, из которых воняло падалью. Плохо. У винтовки кончились заряды, а значит нужно время на то, чтобы она вырастила новые. Перед глазами промелькнула жена и сын с дочкой, Дениска. Антон.

– Пошли вы! – заорал технолог, выхватив походный нож. – Подавитесь, суки!

Он скинул вещмешок и тут же вспомнил про желеобразную субстанцию, болтающуюся внутри. Не сводя глаз с замерших перед броском монстров, Мендэль срезал веревку и вытащил шлем. Последний вариант. Либо он подохнет в смешной шапке, напоминающей мозги, либо... Времени на раздумья не осталось. Масса казалась немного липкой и прохладной, так что шлем проваливался между пальцев, но кое-как Мендэль напялил устройство на голову. Поначалу ничего не происходило. Непонимающие чудовища нервно водили ворохом усиков. Вдруг в сознание технолога пролился поток света, как будто внутри головы кто-то распахнул все окна, открыв путь солнечным лучам. Замелькал калейдоскоп совершенно чуждых образов. В ухо залезло вязкое. По позвоночнику прошёлся зуд и цепкие крючки присосались к шее, отчего завибрировали скрытые под кожей жабры. На зрачки наросла белая плёнка, которая расплылась радужным пятном и быстро рассеялась. Мендэль поднял винтовку над головой. Не сам, неведомая сила, проникающая в организм, полностью подчинила тело. По округе пронёсся страшный гул, и озлобленные усачи вдруг попадали на спину, сотрясаясь всеми мышцами. Немногие целые стёкла взорвались.

Ноги сами понесли Мендэля прочь. Откуда-то конечности знали направление. Сбитое погоней дыхание в момент выровнялось, лёгкие заработали как часы.

– Какой интересный организм... – задумчиво произнёс технолог, не понимая, о чём говорит.

А затем голову накрыло потоком чужого сознания.

"На время эти существа потеряли ориентацию в пространстве... но скоро, очень скоро, они вернутся к нормальному состоянию. Ох... ну почему эта штука такая медленная. Работа сердца в норме... ещё бы парочку вставить для верности, да подрасширить запасы кислорода. Хм... серое вещество в порядке, даже связи хороши, а вот этот отдел... любопытно!"

– Кто это? – спросил онемевшими губами Мендэль у пустоты.

Пустота ответила.

«Слышишь меня? О как, прекрасно! Приятно познакомится, я – паразитическая форма жизни, использую ресурсы различных организмов себе во благо. Нет, нет! Не надо повышать уровень адреналина, ни к чему! Это для низших форм паразитическая, а для вас... можно сказать даже, симбиоз...»

– Пофему... язык... так тяжело ворочается...

«Некоторые системы ещё не настроены на совместную работу. Сейчас поправлю, подожди, пожалуйста. Без паники!»

Проплывающие пейзажи потускнели, обретая чёрно-белые оттенки. По ушам как будто долбанули кувалдой. Через минуту всё пришло в норму.

«Получше?» – мысль отдавалась слабым эхом внутри черепа.

– Вроде бы... – ответил Мендэль, двигая челюстью и прислушиваясь к ощущениям.

«Чудесно. Сюда?»

Взгляду технолога открылся обычный трёхэтажный дом. Словно корни тянулись от подвала обтянутые резиной провода, задевая вылезшую из-под кирпичной плоти арматуру. Выжженые буквы на поверхности незамысловатой квадратной мозаики гласили "Четыреста Девятнадцать". Садилось солнце.

***

Хлопнула деревянная дверь подъезда и Мендэль шагнул в темноту проёма. Контроль над телом вернулся, и, пока не особо понимая, во что он ввязался, технолог просто доверился чутью. Рука осторожно нащупала чьё-то бедро, вросшее в стену.

– Вот же ж...

Загорелась хлипенькая лампочка под потолком, осветив нехитрое убранство. Сваленные в кучу куски линолеума, окурки и грязная лестница, ведущая на верхние этажи. Стены наполовину выкрашены синей краской, удивительно хорошо сохранившейся, а наполовину побелены. Большой слой пыли говорил о том, что посетители бывают редко. Всё бы нормально, если бы не торчащие тут и там человеческие конечности, намертво сцепленные с жилой конструкцией. Откуда-то из подвала донёсся хриповатый голос:

– Эй, живая душа, спустись-ка, будь добр.

Мендэль застыл. Шлем тоже молчал, видимо, временно отключившись из-за перегрузок. Гость в голове вызывал неясную тревогу, мешающую вниманию и концентрации. Тем более внизу мог поджидать кто угодно. Но скорее всего, в подвале притаился похититель Дениса. Значит, нужно действовать решительно, но осторожно. Вещмешок остался лежать на площади перед телецентром, так что выбор трюков невелик.

В подвал вела грубо приваренная железная лестница, а внутри обитала темнота. Чиркнув бензиновой зажигалкой, Мендэль аккуратно, стараясь ступать тихо, опускался в бездну. Вдоль пола змеилась тепловая труба. И тут же торчало вросшее в стену бородатое лицо.

– Иди сюда, не бойся.

Мендэль осторожно приблизился, рассматривая коричневую оболочку неизвестного. Её покрывала тонкая вереница трещинок, а глубокие глаза усеивала сеть морщин. На голове сохранился короткий ирокез, наполовину торчащий наружу.

– Вы сообщение прислали?

Лицо старика приняло задумчивый вид.

– Никакого чёрта не отсылал. А тем паче, со времён аварии люди здесь не частые гости...

– Что произошло? – технолог огоньком обвёл пространство подвала, как бы подразумевая весь дом.

– У-у-у, спросил. После аварии мы, значит, укрылись здесь. Жильцы, ну, прикидываешь? Потом небеса разверзлись, и пошло-поехало. Выйти не можем, снаружи чернота. Мотало по этой черноте до-о-олго. Времени счёт пропал. А потом – бац! И выкинуло. Но перемешало немного, вот как. Что остаётся? Живём. Устали только.

– Устали?

– Посиди-ка тут столько времени. Освободил бы кто... Вот с месяц назад забрёл сюда голубчик один, хотел помочь… да эх...

– Что ещё за "голубчик"? – внутри Мендэля всё задрожало.

– Да как евонно звали-то... Игоревич что ли...

– Антон?

– Во! Антоном представился.

Мендэль не мог поверить своим ушам.  Бред. Он беседовал со стеной в проклятом доме, а та рассказывала про потерянного в Городе друга.

– Антон ентот... хороший мужик, конечно, только с ума сошёл, кажется. На верхнем этаже сидит.

Развернувшись, Мендэль уже собирался рвануть, но старик залился воплями:

– Не пущу! Не пущу! Освободи души загубленные и тогда увидишь друга! Иначе не открою. Дверьми я заведую, не пущу просто так!

– Говори, как... – раздражённо ответил Мендэль.

Лицо на стене расплылось в ухмылке.

***

Стоя перед дверью в пристанище Антона, Мендэль чувствовал, как дрожь усиливается. Пульсация в висках нарастала, стоило технологу коснуться гладкой поверхности лакированной двери в комнату. Внутри что-то постукивало. Выдохнув, Мендэль зашёл в помещение.

Старенький диван у стены, и никаких признаков жизни. На полу валялся знакомый вещмешок с нашивкой СССР. Едва чувствуя пол под ногами, Мендэль прошёл дальше и сел на край дивана, заметив на рваной обшивке небольшую серую коробочку с вставленной кассетой. Отмотал и включил запись.

"Не могу выйти из Города. Не пускает. Сменял часы на воду, время теперь не нужно." – знакомый голос вылетал из динамика с небольшим механическим шуршанием. У Мендэля задрожали руки.

"Перебираю события в голове. Как же вышло так... Дерьмо. Леонид попал под воздействие помех, когда пытались достать "Солнечный зайчик". Не прошло даром... Эх... Мендэль-Мендэль, светлая голова... Бубнил всякую чушь, видел сына моего, погибшего на войне. Будто тот ещё мальчишка. Нужно было сдать назад, да психанул... наговорил всякого. У человека голова плавится, а я... Мендэль сбежал. Ему казалось, что Дениску спасает. Всё покатилось к чертям...".

Тошнило. Комната поплыла перед глазами, и Мендэля вырвало на дряхлый палас. Сильно рвало, а когда кончилось, остались только боль и спазмы. Через силу он включил другую запись.

«Пью аномальную воду. Нужно идти к четыреста девятнадцатому. Далеко от телецентра не пускает. Прости, друг, подвёл тебя...»

«Поселился в одной из опустевших комнат. Чувствую, внутри что-то растёт. Рацию выкинул на крыше, всё равно сигнал не пробивается. Дом проклят… жильцы не понимают, в каком положении находятся. А я не готов брать ответственность за столько жизней… не могу…» – в конце записи послышались тихие всхлипы.

«Кроме рассуждений больше нечем заняться. Пришла идея, что мы, люди, просто пища для новой среды. Она съедает всё вокруг, словно адские дрожжи, которые поглощают глюкозу и выделают этанол… совершенно иное вещество. Мы просто находимся в эпицентре процесса брожения… нас расщепляют и преобразуют…»

«Кажется, конец. Потребление аномальных продуктов забирает положенное. Если услышишь эту запись, знай… не опускай руки. Сражайся. Жаль… очень жаль весь мир… Простите все и прощайте…»

Больше записей не проигрывалось. Мендэль чувствовал, как пространство кувыркается перед глазами. Ложь. Грубая, бестолковая ложь. Видимо, из-за аномального воздействия, он забыл произошедшее, а дальше спрятал глубоко и врал себе. Никакого Дениски не существовало, только больная игра изувеченного Городом мозга. Монотонный стук давил на сознание.

– Да что за… – Мендэль прислушался.

Глухие постукивания исходили откуда-то из-под дивана. Осторожно взяв диктофон, словно тот мог обжечь, Мендэль убрал его в карман. Схватился за драную обивку и потянул в сторону. Поднялось облачко пыли. Внизу, у стены, лежал почти полностью вросший в дом человек. Наружу торчала только половина лица, намертво соединённая с настенным ковром, и часть руки, мерно стучащая по деревянному полу. Тук. Тук. Тук. Даже в таком ужасном состоянии, Мендэль узнал Антона. Технолог опустился на колени и заглянул в грустный глаз, покрытый незатейливым ковровым узором.

– Привет, Антон…
Рука перестала барабанить по полу. Глаз моргнул.

– Кажется, дорога повернула не туда… – Мендэль ощутил, как волной накрывает невыносимая горечь, – потерпи, пожалуйста. Скоро полегчает… Столько сказать хочется… а слова кончились…

По шершавой ворсистой щеке потекла обычная человеческая слеза. Сев рядом, технолог закрыл глаза, до боли стискивая зубы.

Жёстким решительным шагом Мендэль шёл по лестнице вверх. Прихватил на крыше брошенную рацию, закинул в вещмешок, подобранный в комнате Антона. Подцепил канистры с керосином. Старик из подвала не соврал – как бросили под листом железа, так и стояли. Горючим содержимым принялся поливать третий этаж, затем второй и первый. Те, чьи лица торчали из стен, умоляли, просили, требовали не сжигать. Не смотря на мучения, жильцы хотели продолжать существование в виде навеки сросшихся с квартирами гротескных скульптур. Синяя краска на губах одного пожилого мужчины подрагивала от страха. Мендэль предложил бедолаге сигарету и тот, выпустив клубы серого дыма, тихо бросил:

– Не знаю, есть ли у меня вообще теперь лёгкие… И не слушал бы ты ту гадину из подвала, не нашенский этот…

Мендэлю стало плевать. Единственное желание, которое калёным железом жгло грудь, было поскорее избавить от страданий лучшего друга. Человека, с которым они вместе прошли огонь и воду, и который до последнего верил в светлое будущее. Выйдя на улицу, технолог отщёлкнул крышку зажигалки, посмотрел на четыреста девятнадцатый дом и отдал жизни вечных жильцов на съедение огню.

***

Он сидел на скамейке, наблюдая, как пламя пожирает чудовищную конструкцию. Изнутри доносились крики женщин и стариков. Даже парочка детских визгливых голосков. Трещали перекрытия, а огонь вздымался до небес, наконец разогнав кружившие воронкой на фоне космоса аномальные облака. Когда здание рухнуло, а крики поутихли, огненная комета близко подлетела к Мендэлю, обдавая настолько большим жаром, что опалилась часть волос. В пламени технолог разглядел лицо подвального старика.

– Свободен! Свободен! – мерзко захихикала комета, разбрасывая вокруг искры. – Обманул дурака! Но должок верну… спасибо за помощь, олух!

Резко крутанувшись, аномалия умчалась в звёздное небо.

– Ничего-ничего, буду ждать, старый козёл, – пробормотал Мендэль.

Не спешно паря в воздухе и источая бледно-зеленоватое свечение, на лавочку приземлился Дениска. На худых плечах проросли грибы, которые разбрасывали вокруг светящиеся споры.

– Уходи, – недовольно произнёс Мендэль, стараясь не смотреть на мальчика.

– Сообщение прислали мы, – замогильным голосом констатировал Денис, ковыряя ботинком землю.

– Кто это мы? Ты просто галлюцинация, чёртово порождение воспалённого разума…

– Ошибаешься. Мы более, чем реальны. Мы – Город. Антон был в чём-то прав… на счёт брожения. И теории технолога Леонида тоже недалеки от истины. Но нужен проводник. Мендэль подходит.

– Не согласен.

– Никто и не спрашивает. Не переживай, позже поймёшь Нас. И проверь рацию.

Призрак растворился. Внутри пластиковой трубки слышалось шипение и неясная речь. Мендэль, поседевший за последнюю ночь и переставший удивляться жизни, попытался настроить частоту.

– Нахожусь… ф-х-х-х… квадрат семьдесят… сержант Скворцов… выход в кластер «Октябрьск» открыт… ф-р-р-х-х… держу оборону у центрального ж/д вокзала… долго не продержусь…

Протерев уставшие глаза, технолог криво улыбнулся. Поспит при случае, а пока… вот, куда он направится. Про военных давно не было слышно, неплохая зацепка. Антон сказал не опускать руки. Что же, у Мендэля они только сейчас поднялись. И в руках лежит винтовка.