Серия «Темнейший»

Камилу нужно было срочно отправляться в родовые библиотеки, искать книги, трактаты. Имение Миробоичей, по сути, логовище древних некромантов! В библиотеке должны храниться очень тонкие трактаты о мастерстве Изнанки, которых в Ветрограде никогда не имелось! Теперь было понятно, почему их библиотека, в таком, казалось бы, захудалом баронстве, являлась второй по объёму, после библиотеки самих Башен Знания! Но почему же его предки утеряли это самое знание? Почему отец не обучал сына тайному мастерству?... Камил вдруг вспомнил, что ранее намеревался уделить внимание историческим хроникам. Вряд ли его предки так же переписали историю, как переписывали монахи в Башнях Знания. Что же на самом деле происходило столетия назад?..

Но дел было невпроворот. Сначала Камил решил заняться устранением своего небольшого умственного помешательства – страх всё никак не уходил. Камил даже лишился сна. Перед глазами мелькали тревожные образы. Вальдемару же было всё равно – «пение» не оказало на него того же влияния. Камил взялся за трактат об отварах и приготовил себе снадобье, которое лечило навязчивый страх. Снадобье, как писал автор трактата, особенно рекомендовалось былым воителям, преследуемым ужасами войны. Камил рассудил, что это как раз его случай. И не прогадал. Страх пошёл на убыль и через несколько дней исчез совсем. И Камил потом даже не мог вспомнить, что же именно его пугало, какие образы являлись перед ним…

Пропажа Железяки бросилась в глаза придворным сразу – он ведь всегда следовал за регентом, куда бы он ни пошёл. Иштван поинтересовался, куда пропал железный рыцарь.

-- Уехал по делам, -- отвечал Камил. – И обещал вернуться.

Ларс тоже спросил, чем закончился поход в подземелье. Камил ему всё рассказал.

-- Я так и знал, -- вздохнул Ларс. – Старина Орманд видел этих чудовищ когда-то. Ещё при Святомире. Вроде бы, помогал чинить те врата, когда они сгнили. Но много не рассказывал… А Железяку жаль. Очень хороший был боец. Надёжный.

-- Как бы нам теперь освободить подземелья?

-- А зачем? – спросил Ларс. – Твари наружу не выберутся, как ты говоришь. А князь Искро – единственный наш враг. Он знает потайной ход. И его гвардейцам очень не понравится прогулка через подземелья. Если они захотят однажды на нас напасть, то лучшей охраны не придумаешь. Считай, лучшая ловушка. Вряд ли они победят чудовищ. А на стены гвардейцы лезть будут с неохотой – потеряют многих.

-- Думаешь, Искро пойдёт на нас войной?

-- Разбойничьи проделки неспроста, -- сказал Ларс. – Чую я, надвигается что-то. Искро постепенно раскачивает лодку.

-- Действительно… Ларс, а ты не спрашивал у Мямли, встречались ли гвардейцы Искро в подземельях с освобождёнными тварями? Они ведь уже заходили в ту потайную лазейку. Но я не слышал, чтобы они там кого-то увидели…

-- Нет, они не встречали там никакого чудовища. Это точно. Иначе поднялась бы невиданная шумиха.

-- Значит, им повезло пройти по нужным коридорам? Разбойники ведь освободили кого-то…

– Но ведь ходит слух, что этот «кто-то» -- ушёл в леса. А, зная твоего брата, он вполне мог освободить остальных чудовищ уже сам, позже, когда имение снова вернулось к нему. Ты видел только одну комнату, судя по всему, которую и открыли разбойники. Остальные две комнаты мог открыть уже Есений.

-- Он бы тут же помер, -- сказал Камил. – От страха. Или от гигантских копыт. Там же такие чудовища!.. Есений определённо что-то творил в подземельях и в библиотеках. Жаль, что он не посвящал меня в детали, опасаясь, что нашу переписку прочтут…

Из Ветрограда прилетело письмо. Камил порадовался, подумав, что это Грег или Ишуас, схватился за свёрток. И тут же расстроился, увидев печать Карла Нойманна. Младший брат Вальда, оставшийся в Ветрограде доучиваться свой последний год, упрекал Камила в похищении. Требовал вернуть Вальдемара в здравии – и без одержимости «лечебным снадобьем». Между строк читалась угроза. Но пока что Карл просил по-хорошему. Он не хотел враждовать с Камилом, он ещё верил наглой лжи, которой его Камил успел насытить. Но Карлу очень не понравилось, что Камил «утащил Вальда за собой, даже не оповестив его – всё равно, что украл». Карл поздравил Камила с вступлением на должность регента, но просил Миробоича прислушаться к голосу разума – прекратить свою старую месть, простить Вальдемара.

Камил только посмеялся над этим письмом. Если бы даже был способ убрать одержимость «слезами радости» -- Вальдемар, вернувшись в своё здравое состояние, тут же покончил бы жизнь самоубийством! Без члена, опозоренный, униженный… Его максимум – служба в монашеском ордене, отречение от причитающегося ему наследства. А, вспоминая былой характер Вальда, он бы вряд ли смирился с такой незавидной участью. «Слёзы радости» извратили Вальдемара. Но они так же и дали ему новый смысл жизни.

Да и наследство! Камил точно не желал отказываться от богатств семейки Нойманнов! Поэтому лишь посоветовал Вальдемару почаще писать письма на свою родину, чтобы сохранять со всеми тёплые отношения. Вальд ведь совсем позабыл родных батюшку с матушкой после «слёз радости»…

И порой Камилу становилось жаль старшего Нойманна. Смысл их конфликта уже давно растворился в прошлом. Теперь казалось, что месть была совершенно бессмысленна и чрезмерно жестока. Иногда Камил смотрел на свою красавицу Лизу и думал, что уже не так сильно любит её, как любил раньше. Чувства его сильно утихли. Он вдоволь воспользовался её совершенной красотой, которую не испортили даже недавние роды – наоборот, тело Лизы расцвело ещё прекрасней. И даже такое огромное желание, получается, притупляется, наскучивает, если его регулярно удовлетворять. Человек, всё-таки, скотина жадная до удовольствий – привыкает даже к самому лучшему и затем желает уже иного. Теперь Камил замечал, что куда чаще заглядывается на симпатичных служанок, чем на свою безумно красивую Лизу.

Камил напоил пленного главаря разбойников Асупа «слезами радости». Теперь этот ублюдок говорил исключительно правду. И выдал место, где он должен был бы повстречаться с Рыжим-из-Серебряного-Перевала, чтобы получить вторую часть оплаты за сожжение деревни. Камил переодел часть своих воинов в лохмотья, в каких могли бродить разбойники. Получился настоящий маскарад. Конников же хорошо замаскировали и спрятали в лесу неподалёку. И стали тогда ждать, когда же Рыжий или кто-либо из его информаторов явится.

Ждали они так почти целую неделю. Асуп не понимал, в чём же дело, и почему Рыжий не является. И всё божился, что Рыжий их обмануть никак не мог, что они бы его тогда достали в этом самом Перевале.

И всё таки Рыжий их предал. Либо же узнал, что разбойничью шайку разбили – всё-таки Камил сам провёл пленников по всем попутным деревням, а потом ещё и в имении устроил демонстративное наказание, поднял лишнюю шумиху. Это, конечно, был серьёзный просчёт. Тогда Камил отправил Никлота и пятерых дружинников с тайной миссией в Перевал, которую он сокрыл от абсолютно всех в поместье. Никлот и дружинники, вместе с Асупом, должны были отыскать этого самого Рыжего. Прочесать улицы Перевала, проверить каждый дом…

Никлоту Камил отдал четыре колбочки со «слезами радости», чтобы Асуп мог напряжённо работать целый месяц. И пятую – чтобы выдать её в качестве награды, если разбойник всё-таки найдёт Рыжего. И наказал десятнику – никогда не пробовать эти колбочки самому! И никому не рассказывать об этом таинственном снадобье. Даже своим соратникам. А Никлоту он доверял. И предупредил того, чтобы следили за разбойником внимательно. Асуп вполне мог перебить дружинников, чтобы заполучить колбочки. Бандит был предан Камилу, а не Никлоту.

Десятник принял эту миссию с особенным воодушевлением. Задание было куда интересней, чем сидеть в стенах поместья, и даже интересней, чем участвовать в рейдах и патрулях. Никлот тут же всё продумал, от и до. Потребовал всё необходимое, в том числе и карту Перевала, чтобы заранее составить план прочёсывания улиц, который обсудил с порабощённым главарём бандитов. Отличный подход, основательный и системный.

Глубокой ночью дружинники незаметно выбрались за стены поместья и скрылись в ночи.

Кто-то вредил баронству. И, судя по сожжению посевов и убийствам крестьян, это был князь Искро. Он, видать, хотел истощить его владения. Чтобы у Миробоичей не получилось оплатить Долг. Чтобы потом можно было легитимно свергнуть Миробоичей и посадить в поместье своего сынка от Аннушки – Милана. Князь действовал через посредника, которым и являлся некий «рыжий». Однако это ещё следовало доказать. Да и вполне могло быть, что Искро не при делах – это нужно было обязательно выяснить, чтобы затем найти и уничтожить врагов. Кто знает, какие ещё ублюдки хотят заполучить земли Миробоичей?

Незаметно наступила середина лета. В бесконечных делах Камил совершенно потерял счёт времени. Начались покосы. Крестьяне наряжались в самые свои красивые костюмы, отправлялись в поля с косами и вилами. Утром и днём они без устали косили траву, радовались работе, воспринимали её за праздник. Обедали у своих шалашей пшеничной кашей и солёным свиным салом. А вечерами купались в ручьях, жгли высокие костры, водили хороводы, бегали по углям и, затем рассевшись у костра, рассказывали друг другу небылицы: про леших, банниц, кикимор и, конечно, про вампиров.

С вампирами Камил предпринимал попытки связаться, поговорить. Предполагал, что тот самый лесной гость до сих пор следит за ним. Но вампир не откликался на его знаки внимания, на, даже громкий клич. А ведь Камил рассчитывал на помощь вампиров. Было бы прекрасно, если бы они, за определённую плату, пусть даже кровью взятых в плен разбойников, прочесали леса, уничтожив всех бандитов. Но, похоже, слова о союзничестве – были лишь словами. На всякий случай Камил изучил несколько символов Изнанки, которые можно было применить против этих кровососов. Решил себя обезопасить. В конце концов, Ведагор Миробоич едва ли их не истребил, наверняка среди вампиров найдутся мстители.

В разгар покоса к Камилу прибежал с жалобами один зажиточный хозяйственник из деревни неподалёку. С жалобами на колдуна. Он тут же, с порога, попросил Камила найти и сжечь чернокнижника. Всё описывал его приметы, да внешность. Тогда Камил попросил хозяйственника рассказать подробней, что же такого сделал чернокнижник.

-- Он всю траву скошенную, -- восклицал хозяйственник, совершенно перепуганный. – В раз – обратно поставил! На лугах теперь трава, как некошеная… И ушёл колдун, взяв с меня плату за покос!

-- Да быть такого не может, -- поначалу хмурился Камил, не припоминая нигде в трактатах подобное мастерство.

-- Ещё как может! – клялся хозяйственник и рассказал, как нанял батрака, чтобы тот накосил ему сена, рассказал, как каждый день давал ему хлеб с салом, как батрак каждый день косил траву. И как потом, через несколько дней, батрак пришёл к нему в избу за уплатой. Барин, конечно, признался, что заплатил ему мало. И когда батрак попросил ещё сверх оплаты – тот ему отказал. И обиделся колдун. Сказал он, что пусть тогда вся трава встанет обратно, как некошеная. И ушёл. А хозяйственник пошёл на луга – и действительно, трава как стояла, так и стоит…

-- А ты видел своими собственными глазами, чтобы батрак косил сено, чтобы он сложил хотя бы одну копну? – Иштван первым начал догадываться, в чём же заключалось «колдовство» -- в ленивости самого барина. И только тогда до мужика дошло, что хитрый батрак водил его за нос, что он не косил и вовсе, а только спал в тени деревьев, нажравшись его сала и хлеба…

Камил не жалел денег на обозы с солью. Чтобы подготавливать армии мертвецов, ему понадобится очень много соли. Бочки он прятал в подземелье.

На раскопку братской могилы он завербовал одного из пленных разбойников, который умел управляться повозкой с лошадьми. Его он для надёжности напоил «слезами радости». А потом обрисовал план действий. Бандит, конечно, тут же согласился – и по лесам прогуляется, всяко лучше, чем в темнице сидеть, и двойную порцию «слёз радости» получит, если всё провернёт незаметно, тихо и никого по пути не растеряет. На случай, если на повозку нападут, Камил отдал бандиту клетку с голубем – птица вернулась бы в поместье очень быстро, а Камил тогда выступил бы из поместья с дружиной. Но обошлось.

Половину недели разбойник копался в тех местах. И привёз десятерых – больше в повозку не уместилось. Трупы бандит замаскировал копнами сена, чтобы не вызывать подозрений у крестьян.

Откопал он разбойников, своих собратьев. Хорошие выйдут мертвецы! Боевитые. Каким был Железяка. Камил выдал обещанную двойную порцию разбойнику, уже начинавшему к тому времени «хворать», да отправил снова в те места. Почти три недели ушло на то, чтобы свозить все трупы в поместье. Бедняга трудился без устали.

Подсушенные мумии прятали в подземелье. Вальдемар и разбойник колотили корыта для тел, таскали трупы под покровом ночи – чтобы никто не видел. Тела укладывали в корыта, засыпали сверху солью. К концу лета трупы высохнут окончательно, все двадцать шесть тел, из которых двенадцать – умеющие хорошо сражаться разбойники.

И разбойника-помощника Камил тут же вернул в темницу. Камил откачивал кровь и поднимал мертвецов без особой спешки, без жадности – лишь бы пленники не померли от кровопотерь.

Кроме соли Камил закупался смолами и льном. На новые доспехи денег уже не хватало – с уплатой Долга проблемы никуда не исчезли. Камил надеялся на хорошие урожаи, планировал содрать с крестьян в этом году гораздо больше, чем забирал Есений. Пусть худеют.

И когда прошла пора урожаев, когда крестьяне собрали с земель все дары природы – Камил поднял всю свою конную дружину и отправился на сбор налогов с целым караваном из повозок. Начал с уже знакомых восточных земель, наиболее близких к Хребтам. Старейшины всё пытались обдурить Камила, но тот был жёсток и непреклонен. Он сдирал со смердов практически всё, что им удалось нажить, оставляя лишь самое необходимое, чтобы те не сдохли от голодухи. Крестьяне были очень недовольны. Жаловались на разбойников. Хотели, оказывается, и этим ублюдкам отдать часть своих богатств. Тогда Камил подумал, что придётся особенно тщательно сторожить земли этой осенью – бандиты точно захотят взять своё.

Ещё один из старейшин обмолвился, что некто, совсем недавно, заезжал в его деревню. Выдавал себя за «нового управленца, регента». Назывался «Камилом». И требовал дани. Но ведь крестьяне здешние уже видели настоящего Камила. Поэтому тут же раскусили ложь и прогнали ряженых прочь. Говорили, что в шайке разбойников-самозванцев, одевшихся в кольчуги на манер дружинников, было воителей всего с десяток. И все – пешие, только лишь с повозками, чтобы везти ценности. И старейшина сказал, что те ублюдки уже прилично наполнили свои телеги к тому моменту, как сунулись в его деревню.

Камил тут же бросился к другим деревням, что были к югу, северу и западу от имения. И большинство из этих деревень обобрали самозванцы. Старейшины в тех местах ещё ни разу не видели Камила. И не все догадывались об обмане. Ярость и безнадёга охватили Камила. Он тут же бросился рыскать по баронству, в поиске повозок, набитых его драгоценностями. Но самозванцев и след простыл.

Он теперь ни за что не выплатит Долг. Даже если ограбит крестьян начисто. Близилась буря. До визита Хмудгарда ведь оставалось не так много времени.

Кто-то определённо строил козни. Кто-то хотел разорить его баронство. Видимо, некто рассудил, что грабить и сжигать деревни – слишком опасно. И решил действовать гораздо хитрее. Никто из старейшин не знал Камила. Но все знали, какой Камил жестокий. Поэтому и не спорили с самозванцами…

И самое интересное началось, когда к поместью вернулась команда Никлота. С пленённым Рыжим. Никлот слишком осторожничал и не заходил в поместье. Он ждал снаружи и звал за собой Камила. На важный разговор.

***

Спасибо за доныч!)

Дмитрий Александрович 666р «Лайк, подписка и донат! Темнейший кайф!»

***

ВК: https://vk.com/emir_radriges

Телеграм: https://t.me/emir_radrigez

«Темнейший» на АТ: https://author.today/work/316450

А вот так всё стало выглядеть после войны, вот так всё сейчас выглядит на момент 34 главы Темнейшего. Оранжевым обозначено не царство, а княжества, от него оставшиеся -- сами княжества независимы друг от друга. Империя разрушила Царство, отхапала Центр Мира -- важнейший торговый путь, да и ключевой город. И пока занята войной с кочевникам на западе. Святой Престол тоже не сидел на месте. Откусил Заречье. Варяги Нордлиники вернули себе Белую Метель.

А теперь представьте. какая ещё впереди эпопея!

А вот грязноватая, но всё же карта. Горной Дали. Тут отображены баронства. Имением Миробоичей, Житников, Милы Перепутича. Вот так вот. Масштаб карты примерно такой: от Имения Миробоичей до Серебряного перевала -- 7 дней пути пешком.

-- Ты использовал их для допроса?!

-- От пыток его язык не развязывался. Я понял, как вы смогли поработить Асупа... Поэтому решил так же сделать и с Рыжим, пообещав ему вторую колбочку, если он расскажет всю правду. И я правильно сделал. Если бы мы вернулись в поместье, не выведав правду, Иштван тут же сбежал бы. Или попытался вас убить… Неизвестно, как бы он поступил. А Рыжий всё рассказал. Его рот открылся сразу – он тут же позабыл о всякой преданности.

-- И зачем Иштван всё это делал? Какую цель преследовал?..

-- А этого Рыжий уже не знает. Его делом было лишь выполнять поручения, нанимать разбойников, платить им золотом, которое Иштван брал, видимо, из вашей же казны.

Пленник стоял, связанный. Молодой, может, ровесник Есения. Его трясло от жажды по «слезам радости». Рыжий, увидев Камила в первый раз, тут же посветлел.

-- Вы мне снились! – воскликнул он восхищённо.

-- А где его телохранители? – вдруг вспомнил Камил.

-- Лежат в одном из переулков Перевала, -- ответил Никлот. – Мы устроили на них засаду – не перед вратами же нападать... Сильные противники… Были. Пока мы им не проломили головы своими топорами.

-- Эх, Никлот! Что бы я без тебя и твоей команды делал! -- сказал Камил. – Что ты хочешь в награду? Может, у тебя есть какое-то особенное желание?

Никлот задумался.

-- Вы не богаты, милорд, сейчас серьёзные проблемы с Долгом, как я понимаю. Сейчас не время растрачивать золото на пустяки. Сначала мы одолеем всех врагов и предателей. А потом уже, думаю, вы нас всех не обделите, в обиде не оставите.

-- Я запомню твои слова, Никлот, -- сказал Камил и повернулся к Рыжему. -- Ты знаешь, что вредил баронству? Что сотрудничал с бандитами? Знаешь, что тебя теперь ждёт казнь?

Рыжий заплакал. Какой-то он жалкий. Щенок. И это он договаривался с бандитами? Да как его не разорвали на части…

-- Как вы познакомились с Иштваном? – спросил Камил.

-- Давно, -- ответил рыжий. – Лет девять назад. Я выполнял его поручения… В Серебряном Перевале…

-- Поручения? – удивился Камил. – Поручения подмастерья кожевенника? Это где такое видано?

Рыжий уставился на Камила непонимающими глазами.

-- Иштван не подмастерье, -- сказал он. – Он же при дворце князя Искро…

И тогда Камилу всё вдруг сразу стало ясно…

Как теперь доказать преступления Иштвана?.. Нужно было сначала пересчитать золото. Собственноручно. Соотнести со всеми договорами. И проверить, соответствует ли размер казны – затратам. Если нет – это лучшее доказательство измены. Потому что ключ от казны был только у Иштвана, Камила и Жанны. Но Камил посчитал, что лучшее доказательство – это слова рыжего. И расточительное поведение управленца, которое Камил по ошибке списал на глупость. Теперь же он уверился, что всё это время Иштван – лгал. И ему. И Есению.

-- Нам нужно взять Иштвана. Живым, -- сказал Камил.

-- Без проблем, -- тут же вызвался Никлот. – Он от нас не уйдёт.

Двух дружинников оставили вместе со связанными рыжим и Асупом – на выходе из поместья. Если Иштван слишком быстро сообразит, что к чему, если прорвётся за стены, то эти дружинники будут преследовать его, пока не задохнутся лошади. Или пока не закончатся стрелы в колчане.

Остальные отправились с Камилом в поместье.

На входе прибывших дружинников тут же принялись расспрашивать товарищи, куда же это они отлучались на такой долгий срок. Правды не говорили. Кругом могли быть враги. Камил встретил по пути Нойманна и приказал тому отправиться вместе с ним.

-- Что-то случилось, милорд? – спросил он.

-- Да, -- коротко ответил Камил. – Меньше вопросов. Делай всё, что я скажу.

-- Хорошо, милорд…

Иштвана не оказалось в кабинете. Ни на кухне, ни у сокровищницы, ни в коридорах. Его увидели из окна одной из башен, гуляющим посреди сада. Управленец безмятежно прогуливался среди цветов, в гордом одиночестве. И пел песни.

-- Стойте, -- Никлот остановил рванувшего вперёд Камила. – Лучше дождёмся, когда он зайдёт в место поглуше… Крики ведь поднимутся… Да и мы – сами справимся.

-- Да, -- согласился Камил. – Слишком я зол на него. Ещё прирежу ненароком…

Брать нужно было незаметно. Чтобы не расползлись слухи. Перед тем, как поднимать шумиху, нужно было выяснить у Иштвана – вдруг у него в стенах поместья ещё имелись прислужники.

Дружинники дождались, когда Иштван вернётся в коридоры поместья. Там они набросились на него, сбили с ног, выбили ударами кулаков весь воздух из живота – чтобы кричать было нечем. И потащили к темницам.

Двух стражников темницы тоже завели внутрь – на всякий случай, если те тоже участвуют в сговоре. Пусть лучше будут перед глазами.

-- Как это понимать?.. – задыхался Иштван, когда увидел стоящего перед ним в полумраке Камила. – Что случилось?... Почему меня избили?...

-- А ты сам как думаешь? – спросил Камил, закипая. Иштван не сразу нашёлся, что ответить.

-- Жанна? – спросил он. – Она наставила тебя против меня?... Так эта избалованная девка… Она же злится на меня потому, что я не хочу тратить на неё золото из нашей казны!...

-- Из «нашей»?

Иштван тут же притих. Ненадолго.

-- Из твоей, конечно, Камил… Ты чего, Камил? Между нами ведь нет вражды… Но если ты хочешь – я могу просто уйти! Просто уйти! И всё! И проблемы больше никакой не будет…

-- Будет. Поэтому ты никуда не уйдёшь.

Иштван снова притих, судорожно размышляя, что бы ответить. Как бы увернуться. И с каждой секундой он осознавал – он где-то прокололся. Но где?..

-- Ты мне нагло лгал, -- сказал Камил. – Помнишь? Когда мы обсуждали излишние затраты? Когда ты тратился на всякое ненужное дерьмо? А я ведь тогда поверил, что ты дурачок. Что ты – всего лишь бездарный управленец. Подмастерье кожевенника… Ты смог обвести меня вокруг пальца. Настолько ты хорошо претворился жертвой обстоятельств… А на самом деле ты просто растрачивал казну, лишь бы мы не смогли уплатить Долг вовремя. Воспользовался смертью Есения.

-- Я не понимаю, Камил…

-- Хватит. Тебе меня больше не обмануть. Всё сходится. Я всё понял. Слишком поздно, но понял.

-- Я не…

Камил избивал Иштвана аккуратно. Чтобы ничего не сломать, чтобы ничего не повредить. Он ему нужен живой. Нужно, чтобы он всё ему рассказал.

-- Одно меня интересует, -- сказал Камил. – Как всё было на самом деле? Как ты перешёл на сторону князя Искро? После смерти брата? Или ещё тогда – в самом начале?

Иштван молчал. Не отвечал. Камил почувствовал, что этот уродец будет отмалчиваться до последнего – князь Искро ведь своих предателей подвергает жестоким пыткам… И вряд ли Камил способен переплюнуть его придворного палача, изысканного в своём ремесле. Только если…

-- Пей, -- предложил он «слёзы радости». – Это яд. Я дарю тебе смерть. Если ты, конечно, не хочешь, чтобы мы сделали с тобой то же самое, что и с пленниками.

Иштван взглянул на колбочку. Побледнел от страха. Неужели – смерть? Неужели он сейчас умрёт? А ведь совсем недавно он прогуливался по саду и любовался цветами. Неужели всё это прекрасное он больше никогда не увидит?.. Он принялся дёргаться, кричать. Молить о помощи.

-- Тащите ножи, -- сказал тогда Камил дружинникам. – Я ведь дал тебе шанс умереть тихой смертью…

-- Нет! – завопил Иштван. – Дай колбочку с ядом! Я передумал! Передумал!

И тогда Камил напоил его снадобьем…

И принялся ждать. Иштван ожидал, что вот-вот начнётся агония. Что вот-вот придёт смерть. Но ничего не происходило. Он лишь тяжело дышал. Вскоре лицо его расслабилось. Заулыбалось. И тогда Иштван принялся сквернословить.

-- Ублюдок! Я не боюсь тебя! – он плевался в Камила. – Не боюсь! И смерти – я тоже не боюсь! Ангелы спустились с небес! И вот-вот заберут меня наверх!

-- Не заберут, -- сказал Камил. – Это не ангелы. Это демоны. И они оставят тебя здесь.

-- Тебе конец! – насмехался Иштван. – Князь Искро придёт за Долгом! А потом, когда не получит оплату – выдернет тебе яйца! И посадит в свою темницу! Где палач будет тебя мучить рядом с Эрном! О!! Вы с ним сделаетесь хорошими друзьями!

-- Говори, что было на самом деле. Я приказываю.

Но Иштвану было всё равно на его приказы. Это было странно. Изменник вместо преданности и сговорчивости – наоборот обрёл силу и независимость. Камил рассмотрел колбочку, понюхал – он не перепутал снадобья. Это были всё те же «слёзы радости». Они работали – эта партия легко поработила Асупа и рыжего.

Но, похоже, у Иштвана была стойкость к «слезам».

Пытать во время действия этого снадобья было бессмысленно. Поэтому Камил подождал до глубокой ночи, подождал, пока предатель вновь изменится в лице.

-- Это был не яд… -- догадался тот.

И только тогда приступили к пыткам.

Начали с водных процедур. Управленца привязали к скамье. И лили ему на лицо, накрытое тряпкой, воду. Пока вода в бочонке не закончилась. Тогда притащили угольки. И начали постепенно прижигать предателя. Начали с пяток. Как же он кричал! Смелость, внушённая «слезами», вдруг улетучилась. Когда Камил почувствовал, что Иштван достаточно измотан, то взялся за крючок, каким бабки выскрёбывали зародыши из шлюх.

-- Держите ему голову покрепче, -- сказал Камил. – А то глаза выскрести ему из черепа будет нелегко…

Иштван тут же завизжал, заплакал.

-- Хватит! Не-е-ет! Я всё скажу! Всё расскажу!!

Иштван заговорил.

Он действительно оказался шпионом от князя Искро. Его подослали к Есению ещё накануне военного похода против восстания Эрна – когда Орманд набирал в дружину всех подряд. Иштван показался тогда очень умным, на фоне прочих рекрутов, поэтому его взяли, несмотря на неумение драться. И во время военного похода он сблизился с Есением. Есению тогда был необходим подобный друг, который бы его понимал, который бы его выслушивал и помогал советом. Иштван ударил метко… И стал после войны правой рукой, одним из первых людей в поместье.

Всё это время он следил за каждым шагом Есения, за каждой идеей. И письма с раздобытыми сведениями отправлял в Серебряный Перевал. За все эти годы он прекрасно вник в дела баронств. А потом ему, после смерти Аннушки, отдали приказ – извести баронства. Пообещали большие деньги, которые бы обеспечили ему роскошную старость. Иштван с самого начала рассчитывал на богатства, обещанные князем ещё несколько лет назад. Он всё размышлял, как бы подстроить несчастный случай, но, о счастье, Есений умер и без его помощи! И теперь никто бы не смог ему помешать. Жанна была неспособна вести дела, она налегла на вино от горя и трезвела лишь изредка. Мямля был слишком глуп, чтобы что-то понять. Радим Златич – далеко. Когда в поместье прибыл Камил – всё едва ли не пошло наперекосяк, не по плану. Иштван рассчитывал, что тот вернётся, в лучшем случае, к осени. Когда будет уже слишком поздно.

Пришлось юлить, вертеться, как уж, пускать пыль в глаза. И получилось. Только жаль, что не до конца…

После смерти Есения у князя Искро больше не было причин отвергать свои планы на поместье. За Есения мог заступиться Хмудгард, за Есения заступалась Аннушка. А за Камила – никто не заступался. Он – ничто. Искро хотел освободить поместье для своего сынишки Милана, как Камил и предполагал.

А пока Милан бы подрастал – Иштван бы правил себе баронством, наслаждаясь отсутствием Долга, подготавливая Милана к правлению. Два баронства тогда бы угодили прямиком в руки князя Искро – вполне себе законно. Не уплатили Долг – голова с плеч! А земли эти богаты, если не обкладывать их налогами. Из сынишки получился бы отличный барон, при том, что он бы оставался, по закону, Миробоичем. Тогда бы Миробоичи стали союзниками Дальничей и Перепутичей. И род князя Искро укрепился бы на троне окончательно.

А Рыжего Иштван притягивал потому, что не мог действовать сам, напрямую. Пришлось бы отлучаться из поместья, что вызвало бы у Камила вопросы. Да и разговоры с бандитами – занятие опасное, а Рыжий к тому же был не из болтливых. И всё же, «слёзы радости» разговорили помощника…

Иштван решил, что если разбойники начнут жечь деревни и скрываться в лесах – Камил не успеет реагировать вовремя, не сможет выходить на след. Разбойники ведь неуловимы. Откуда ему было знать про мёртвых псов?... Иштван, к тому же, пытался отговорить Камила от походов одной лишь конницей, предлагал взять пехоту, которая замедлила бы поход. Потому же он нанял большой разбойничий отряд, против которого было бы рискованно выдвигаться имеющейся конницей. Но Камил всё же рискнул.

Предателю удалось выиграть пару дней перед Сбором, озадачив Камила различными мелочами, вдруг поломавшимися телегами, которые нужно было чинить – за это время разбойники-самозванцы прошлись по баронству и собрали ценности. А ведь выступи Камил в срок – разбойникам с их телегами не удалось бы уйти так далеко.

Иштван легко предал Есения. Он никогда и не отличался верностью. Он регулярно воровал из казны – Есений ему доверял полностью и либо не замечал воровства, либо закрывал на это глаза.

-- И неужели за всё это время, -- спросил Камил. – Ты не привязался ко всем нам?... Почему?

Иштван побоялся ответить сразу. Но Камил снова взялся за крюк и предатель заговорил. Он всегда презирал Есения – этого труса. Он лишь претворялся другом – такая у него была профессия.

Сделалось даже как-то больно. Камил тоже доверял ему. Он считал Иштвана – одним из немногих островков разума в этом тёмном омуте, полном тупиц, гордецов и идиотов. Но всё оказалось куда страшней. Иштван был на редкость расчётливым хитрецом.

-- Нужно было прислушаться к Жанне, -- сказал Камил. – Она тупица. Но тупица с хорошей интуицией! Некоторые бабы ведь как кошки – чувствуют плохих людей.

И всё-таки Иштван своей цели добился. Он ведь разорил баронство. Теперь не получится выплатить Долг.

-- Обидно, наверное, -- сказал Камил. – Предать всех, кто ценил тебя. Ради золота. Дойти до самого конца. Достигнуть цели, к которой так долго стремился. А потом умереть в пыточных камерах. Не получив оплаты?

Иштван рыдал от страха.

-- Почему бы не придать огласке дерзновения князя Искро? – спросил Никлот. – Ведь он пошёл против закона!

-- Князь Искро выше закона, -- ответил Камил, припомнив давние слова командира Орманда.

-- Бароны не оценят такого поведения князя!

-- А что они сделают, -- сказал Камил. – Даже если мне поверят. Даже если мою сторону примут – у князя Искро больше друзей среди баронов, чем врагов. Из врагов у него только мы. Может, ещё недовольные Горничи, с их самым нищим баронством и самой маленькой дружиной… Но и на это рассчитывать не приходится. Ведь у нас нет доказательств. Работа Иштвана была достаточно тонкой. Все траты – задокументированы. Пусть и фиктивные нужды, но кого это волнует... А воры – не пойманы. Доказательством причастности князя Искро являются только слова Иштвана. И князь, конечно, будет отрицать свою вину. Иштван – подмастерье кожевника. Вот кто он. По задуманному плану…

-- Но ведь Искро, по сути, объявил нам войну!

-- Не объявил, -- сказал Камил. – Он действовал в тихую. Он не хочет прямого противостояния. Он достаточно ленив для войны. Но при этом жаден до власти.

-- Что же теперь делать? – спросил Никлот. – Ведь Искро просто так от нас не отвяжется.

И тогда Камил начал думать. Хотел бы он дать волю своей ярости. Хотел бы показать свои зубы. Хотел бы устроить гвардии Хмудгарда «тёплый приём». Но сил имелось слишком мало. У князя большое войско. Если его поддержат все бароны – наберётся четыре тысячи. Но даже если нанести удар в его логово, не дожидаясь, пока бароны придут к нему на помощь – у князя под рукой будет две с половиной тысячи бойцов… С многочисленной конной гвардией. С Цветаном Дальничем, который придёт своему брату на помощь – с такой же четырёхтысячной дружиной. И что может противопоставить Камил? Две-три сотни воинов и с десяток-два мертвецов?...

Сообщников у Иштвана в поместье больше не было. Это хорошо. Но Камил не стал спешить с показательной казнью Иштвана и Рыжего. У него появилась другая идея, как выбраться из, казалось бы, безнадёжной ситуации…

***

Мой телеграм канал: https://t.me/emir_radrigez

«Темнейший» на АТ: https://author.today/work/316450

Мертвецов Камил укутал в шубы, кафтаны, рубахи – надевал слои одежды до тех пор, пока не мешало движениям. Это не просто дополнительно защитит воителей, это, к тому же, утяжелит мумии – ведь все они высохли, потеряли всю воду и стали теперь лёгкие. Не как пушинки, но сильно легче человека. Достоинство их всё же заключалось в том, что бьют и бегают они тогда быстрее, чем более тяжеловесные люди. А недостаток их заключался в борьбе. Железяку ведь дважды валили на землю – и неспроста.

Впрочем, в тесном построении на поле битвы никто с мертвецами бороться не станет в здравом уме. А для коней всегда хорошо, когда всадник лёгкий – они и скачут быстрей, не устают так сильно и полезного груза с собой могут взять больше.

Латы Железяки лежали всё там же – в тёмных и опасных коридорах подземелья. Испытывать судьбу и идти сражаться с древними чудовищами Камил не решился. Он был уверен, что даже таким числом ему не одолеть Кентавра и Шестирукого.

Тогда Камил отправил в подземелье мёртвых псов, заставив их громко лаять. Он выманил сначала Шестирукого, а потом и тяжёлого Кентавра – к одному ходу, прямо к символам. И сразу же, по другой ветке коридоров, бросил трёх самых быстрых мертвецов налегке. Назад они вернулись с Железякой и доспехами порубленных на части дружинников – и обманутые Кентавр с Шестируким не смогли догнать мертвецов.

Благо, Химеру свою Есений припрятал с этой стороны от символов – тащить её никуда не пришлось. Камил разглядел эту Химеру внимательней. И понял, что брат не высушивал сшитые части тел. Он их пропитал какой-то особой жидкостью – отчего чудовище не потеряло в весе, сохраняя, в итоге, натиск… А ведь и Кентавр не выглядел лёгким. Может, предки в своё время нашли некий иной, более совершенный способ мумификации?

Ламелляры и латы Камил тут же отдал поместному кузнецу на починку. Тот не мог не задать вопроса – уж не Железяки ли это латы… И кто их так сильно повредил? И кто порубил ламелляры настолько лихо? И куда тогда подевался сам рыцарь?

— Чини и не задавай лишних вопросов, — ответил Камил и протянул побольше золота сверху. – Доспехи нужно починить так быстро, насколько сможешь. И болтай поменьше…

Кузнец всё сразу понял, благо не баба-сплетница. Приступил к работе. А Камил занялся прочими приготовлениями.

— Вальд, — обратился Камил к своему прихвостню, по-дружески ткнув того кулаком в плечо. – Помнишь, ты говорил, что Нойманны и Миробоичи – навек союзники? Ты говорил правду?

— Да, милорд. Конечно, правду! – ответил Нойманн.

— Это хорошо, — сказал Камил. – Потому что Миробоичам сейчас нужна помощь. Сам знаешь – Долг у нас огромный. Его надо платить. А нечем. Было бы отлично, если бы ты помог Миробоичам деньгами. Разумеется, не за просто так! Я подарю тебе четыре колбочки «слёз счастья»! И целую неделю потом буду давать тебе по две колбочки каждый день. Если, конечно, ты сможешь договориться со своим батюшкой, чтобы тот прислал нам побольше богатств!

— Да! – тут же просиял Вальдемар в своей бесконечной жажде демонических удовольствий. – Всё будет сделано в лучшем виде!

— И побыстрей. Чтобы они успели прислать гонцами все ценности до того, как к нам явится Хмудгард.

— Хорошо, милорд!

— И ещё! – добавил Камил. – Попроси латные доспехи. В ваших краях кузнецы знают толк в латном искусстве куда лучше, чем наши…

Конечно, не было никакой гарантии, что отец Вальдемара пришлёт достаточно много денег. Но Камил рассудил, что Вальдемар ради четырёх колбочек пойдёт на многое и всё-таки найдёт подход к своим богатым родителям. На это занятие он устремит всю свою волю!

— И куда же подевался Иштван? – спросила Жанна, во время одного из ужинов.

— По делам уехал, — ответил Камил, потому что рядом были служанки. Надо бы придумать другую отговорку, подумал он тогда. А то все в поместье, кто пропадает без вести – «едут по делам» и узнают об этом только из его уст.

— И хорошо, — сказала Жанна. – Без него как-то спокойней на душе…

— Истван! – добавил Орманд-младший, играясь деревянными солдатиками. – Дурак!

— Умничка! – засмеялась Жанна и, наконец оторвавшись от вина, обратила внимание на своё дитя. – Но при дяде-Иштване так не говори! Это не вежливо!

Правду рассказал только Ларсу. Дружинник присвистнул, когда узнал, что же на самом деле творилось всё это время в стенах поместья.

— Выходит, наши земли ограбили за наши же деньги? Очень умно…

Когда кузнец починил доспехи, Камил тут же вырядил в них мертвецов. Получился Железяка Второй – малость помятый, но, в целом, такой же крепкий. Даже лучше – Камил отобрал самого сильного и здорового, тогда как клеймённого разбойника, который напал на него несколько лет назад, он не выбирал. В хорошие пластинчатые доспехи, которые непросто пробить оружием, Камил нарядил семерых мертвецов. И остальных пятерых – в кольчуги и одежды. Тринадцать мертвецов. Получилась чёртова дюжина, если не считать мёртвых псов…

С нею Камил выступил из поместья глубокой ночью, усадив чёртову дружину на коней. Мямля убрал караульных со своих постов на время, чтобы те не видели лишнего. Впрочем, лица мертвецов были перемотаны шарфами, закрыты бармицами. А мутные стеклянные глаза закрывались полупрозрачными тканями.

Никак и не понять, что это мертвецы едут, если не вглядываться долго в их не совсем естественные для человека движения.

Рядом с дружиной по дороге неслись мёртвые псы.

Из живых Камил с собой взял только Нойманна и Рыжего. Ларс хотел тоже отправиться со своим повзрослевшим воспитанником, но Камил ему отказал. Если он не вернётся из похода живым, то Ларс пригодится в поместье. Дружинник сильно удивился, когда узнал о планах Камила. И, особенно, о его мертвецах.

— И даже Железяку вернул? Или это новый?.. Я по нему, оказывается, скучал! – сказал старый дружинник. — Будь осторожен. Эх, как неумолимо летят года… Вот ещё совсем недавно ты учился грязным приёмчикам, чтобы дать отпор «старшакам». А теперь идёшь в рейд, практически в одиночку. Со своими мертвецами…

Ночи уже сделались холодней. Начали желтеть листья на деревьях, осыпаться. Лето закончилась, наступала осень. До визита Хмудгарда нужно успеть накопить на Долг. Времени не так много, как хотелось бы. Камил теперь видел вокруг себя предателей. Кто знает, где ещё Искро завербовал себе людей?

В поместье больше не было никого, кто мог бы существенно навредить финансам. Но среди дружинников вполне могли оказаться предатели, которые могут открыть ворота, в случае открытого противостояния. Камил поручил Ларсу и Никлоту внимательно следить за поведением бойцов и придворных. Этим двум он доверял.

Камил много размышлял, кто бы ещё мог предать его. И мысли его постоянно сходились на Радиме Златиче – управленце баронства Житников. Это было самое слабое звено в его власти. Может, конечно, из-за сформировавшейся неприязни – из-за грубой встречи несколько месяцев назад. Но Камил считал, что князю Искро было бы чрезвычайно полезно завербовать Златича.

По пути к имению, он всё размышлял, как бы вывести управленца на чистую воду. Была б его воля – он бы поставил в баронстве у Житников своего человека в надзиратели, вышвырнув Радима со своего места. На роль нового управленца лучше всего подошёл бы Ларс. Но тот нужен и в поместье… Может, тогда подготовить Никлота?..

Время покажет. Камил прибыл со своей дружиной к воротам Радима Златича. Стены не высокие, скорее даже забор… На этот раз Камила не успели встретить в чистом поле.

— Кто такие? – спросили на воротах.

— Камил Миробоич, — ответил Камил. – И Вальдемар фон Нойманн. С небольшой дружиной. Пришли к вам в гости. На ночлег.

Через несколько минут навстречу вышел нахмурившийся Радим Златич, со своими дружинниками, выряженными в блестящую броню, с красными каплевидными щитами за спиной.

— А, это ты, — поморщился Радим, когда разглядел Камила. – Чем могу быть полезен? Сбор мы уже отвезли к вам в имение неделю назад. Что-то не понравилось?

— Я не за Сбором. Проездом. Проверю, как у вас здесь обстоят дела. И переночую – завтра нужно будет отправляться по дальше.

— Вот как, значит, — хмыкнул Радим, внимательно разглядывая спутников регента. – Ну, проходите тогда…

Удивительно, но Радим пропустил их в поместье, даже не начиная перепалки. А Камил уже приготовился к тяжёлой встрече, к тому, что придётся ставить Златича на место…

Радим тут же распорядился, чтобы служанки и мужики приготовили прибывшим жратву, на что Камил ответил, что его дружинники уже сыты – будто перекусили огромным кабаном по пути неподалёку, да и что этим вечером они обойдутся сушёным мясом из своих мешков. Сказал, что голодны только он и Вальд – попросил мяса с вином. И Рыжему тоже притащить кусок…

Поместье было окружено высоким забором. Всё-таки, лучше, чем ничего. Если вовремя реагировать, то можно даже успешно отбивать атаки – атакующим будет всё равно сложней биться, чем обороняющимся. Впрочем, как показала практика, нападающие наскочат внезапно и не станут биться с дружинниками на стенах. Ночью они пролезут через этот небольшой забор в нескольких местах, затем тихо прирежут караульных. А потом откроют ворота и устроят резню всех спящих. Именно так Эрн и взял поместье Житников. Малой кровью.

Радим бурчал, чем-то недовольный, но показывал своих воителей, что он следит за состоянием дружины, показывал сокровищницу, показывал труды ремесленников, рассказывал о положении дел в окрестных деревнях. Баронство за семь лет оклемалось, встало на ноги. Будто ничего и не было. Конечно, люди теперь здесь живут другие. Конечно, ремесленников пришлось заманивать сюда из города, искать их среди талантливых крестьян. Но в целом работа была проделана колоссальная.

— А не проходили мимо вас люди в кольчугах и с телегами? – спросил Камил.

Выяснилось, что Радим видел самозванцев. Но те ему ответили, что они торговцы. Щитов с гербом Миробоичей у них он не разглядел – скорее всего, разбойники их предусмотрительно спрятали, когда шли через эти земли.

— Вот ублюдки, — сказал Радим, когда узнал о том, что произошло. – Старейшины – тупицы. Никогда не видели в лицо – и суют свои пожитки. Помнится, в первый раз я встретил тебя. А? Чуть не подрались!.. Нынче нужно десять раз проверить, прежде чем довериться… А вообще, малец, нужно было сразу же посетить все деревни. Сам виноват. Люди должны знать своего правителя в лицо.

Радим Златич, видно, пользовался в поместье уважением. Дружинники, служанки и работяги слушались его без лишних слов.

Много с ним не наговорить – не болтливый. И неприятный. Видно, что гордый, заносчивый. Но проблем со Сбором у него не возникло никаких. Вроде, вполне себе послушный. Пока что.

Подозрений он вызывал не так много, как если бы вёл себя услужливо и тихо. Камил теперь всех услужливых невольно подозревал в первую же очередь. Недовольный грубиян скорей всего не любит тебя, но зато он и шпион вряд ли. А прямые и громкие подлянки куда предпочтительней подлянок тихих и, от того, внезапных.

Камилу не удалось найти свидетельств предательства, но так же не удалось убедиться в абсолютной верности. Он подумал, что когда-нибудь нужно будет убрать Златича. И поставить на его место кого-то более лояльного. И чем быстрее, тем лучше. Но пока самая главная проблема – это Долг. И совершать болезненную для местных перестановку в такой тяжёлый момент может оказаться ошибкой.

И напоить бы Радима «слезами радости»! Но был управленец слишком далеко от его поместья – не сможет регулярно получать колбочки.

Дружинники с любопытством глядели на необычайно дисциплинированный отряд Камила. Особенно на Железяку, громыхавшего тяжёлыми латами. Воители Миробоича молчали, ходили с закрытыми лицами. Излучали некую тревогу, только вот непонятно было — почему…

Камил выставил вокруг своей опочивальни самую надёжную охрану. Никто не сможет через неё пробиться, даже если Златич ополчит всю дружину. Нойманну, как знатной особе, предложили отдельную комнату, но Камил сказал, что они все поселятся в одной – любят поболтать.

Ночь прошла тихо, спокойно. В поместье у Житников было как-то особенно уютно. Наверное, это был всего лишь контраст с почерневшими от старости стенами родового имения Миробоичей, где каждый камень излучал древнюю мистическую загадку. У Житников всё было обустроено куда приятней… И вот этого рая восставшие лишили Жанну. Камил представил, как одной тихой ночью жизнь маленькой девочки, привыкшей к теплу отца и матери, вдруг меняют. Меняют на кровавые расправы, на бесконечные изнасилования, на холодные ночи в вонючих палатках похотливых бандитов. Ужасная жизнь. Камилу очень повезло, что рядом с ним тогда оказался командир Орманд, Ларс и Мямля. Ценность этого подарка судьбы он почувствовал в стенах Житников особенно сильно. Благодаря этому подарку, он вырос сильным. А мог бы стать таким же заложником своей судьбы, как Жанна…

Камил выдвинулся с мёртвой дружиной, едва забрезжил рассвет. Через несколько дней Рыжему нужно встретиться с разбойниками-самозванцами в назначенном месте у Тракта. Для доплаты. Именно поэтому Камил не стал казнить Иштвана и Рыжего, как бы сильно не хотелось это сделать. Иначе весть о казни тут же облетела бы окрестности и, возможно, дошла бы до разбойников. Которые точно бы тогда не явились к Тракту…

____

Спасибо за дон!

Дарья Олеговна 200р "Спасибо за побег от реальности"

____

Мой тг канал: https://t.me/emir_radrigez

-- А я тебя предупреждал, -- ответил Камил. – Что тебе нужно было перетерпеть.

-- Это невозможно, -- ответил Вальдемар как-то грустно. – Я пытался держать себя в руках. Но… Это чертовски сложно. Как поднять гору. Не хватает сил. И смелости. Милорд, хуже всего, когда проходит неделя. Тогда я становлюсь зверем. Глупым. И никчёмным.

-- А нужно перетерпеть два месяца, -- лгал Камил. – А ты всего неделю продержался…

-- Две недели, -- сказал Вальд. – Когда ингредиентов не было в начале лета, помнишь?... Худшей поры в моей жизни не было. Я чуть не сошёл с ума… Два месяца? Ха!... Нет. Это невозможно. Только если вы закуёте меня в цепи. Но и тогда, пережив два месяца, я сломаюсь. И превращусь… совсем в юродивого. А так… если регулярно пить «слёзы счастья» -- я могу быть ещё иногда тем самым Нойманном, каким был когда-то. В моменты, когда сильнейшая радость от действия снадобья проходит. Но когда и страдания сильной жажды ещё не пришли… Вот тогда я становлюсь… Как сейчас.

Камил ухмыльнулся. Интересно проверить, насколько этот хмырь сейчас владел собой. И протянул колбочку.

-- Хочешь?

Глаза Вальда тут же расширились. Он сглотнул.

-- Хочу, конечно, -- ответил Вальдемар. – Но… ты специально, да? Хочешь меня в очередной раз унизить? Дать мне понять мою ничтожность?... А я знаю и без того. Я ничтожен. Ничего с этим не поделать. Ещё и без… без того, чего лишился во время дуэли… Конечно, Камил, я понимаю, что ты жестокий мститель. Что ты мной пользуешься. Но всё же, Камил, я благодарен тебе. Если бы не ты – я бы умер. Если бы не «слёзы» -- я бы зарезал себя кинжалом, покончил бы собой. «Слёзы»… они разрушают. Но мне они придали новый смысл. Какой-никакой. Они придали моей жизни – краски. Красоту. И счастье. Огромное. Пусть и не совсем настоящее. Но оно сильнее любого настоящего счастья. И служу я теперь, получается, некроманту. Тогда как должен с тобой бороться – по родовому предназначению Нойманнов... И я всё равно уважаю тебя, Камил. Сложу за тебя голову, если придётся.

Вальдемар схватил колбочку. И тут же опустошил. Он любил искусственную радость куда больше, чем свою старую личность. Рыжий, увидев колбочку, тут же начал трястись, слюни пустил.

-- А мне… милорд…

-- А ты обойдёшься, -- сказал Камил. – Вот как встретимся мы завтра с твоими разбойниками… Быть может, ещё удастся вернуть украденное.

-- Удастся! – воскликнул Рыжий. – Непременно удастся! Куда им тащить это украденное… Иштван наказал это украденное потом захоронить в лесу… И потом привезти в поместье. Видимо, после того, как вам отрубит голову Хмудгард после неуплаты…

Камил посмеялся и приложился к чашке с горячим наваристым бульоном.

-- Да, -- сказал он. – Поймаем мы твоих ублюдков…

-- А что же потом? – спросил Рыжий. – Вы дадите мне «слёзы»?... или убьёте меня?

-- «Слёзы» дам, -- сказал Камил. – Но вот про жизнь… Посмотрим, как ты будешь себя вести.

-- Я буду очень послушен! – пообещал Рыжий, жадно разглядывая, как Нойманн слизывает последние капли «слёз радости». – Очень…

-- Прекрасно! – воскликнул Нойманн, любуясь красотой осеннего леса, великолепием звёздного неба, наслаждаясь приливом счастья…

Следующим утром они уже были около Тракта – торговой дороги, которая связывала между собой две стороны света. Дороги, тянувшейся от Королевства за Хребтом через Перевал, затем и вдоль побережья северного моря, через Ветроград, потом к Центру Мира – и, затем, дальше, в огромные западные земли ханств и Торговой Коалиции…

Встречу назначили на уже княжеских землях, почти в предместьях Серебряного Перевала. Земли князя были огромны, богаты – и всё ему было мало… По размеру, как пять баронств – при этом одна столица чего стоила! Чего стоили гигантские доходы с торговых пошлин? Ведь Серебряный Перевал контролировал добрую треть торговли между двумя частями огромной Атлантиды…

Караваны тянулись, телеги скрипели богатствами, иноземные конвоиры охраняли пёстрых купцов. А место встречи располагалось в самой глубине леса. Камил затаился с дружиной неподалёку. А Рыжий отправился на переговоры с парой мёртвых бойцов для безопасности. Пришлось долго ждать. Вероятно, разбойники и увидели его отряд. Они пришли на место заранее, заблаговременно. Всё там осмотрели, каждую тропинку, расставили дозорных, которые бы передавали сигналы при помощи птичьих звуков, которые ухо неопытного даже не различит.

На встречу с Рыжим пришли не все. Только четверо. Конечно! С чего бы им доверять пареньку? Тем более тот пришёл с таким отрядом… Разбойники потребовали доплату. А когда узнали, что у Рыжего с собой ничего нет, что им всем нужно идти к некоему тайнику, где всё золото и «лежит» – заподозрили неладное. Не поверили. Никакой оплаты им не дадут... Они тут же напали на Рыжего, пытаясь взять его в заложники, видимо, рассчитывая торговаться с «друзьями рыжего», что сидели в засаде.

Камил сразу бросился на помощь. Мертвецы-телохранители прикрыли Рыжего своими телами от выпущенных стрел. Жестоко и грязно зарубили одного разбойника, серьёзно ранили второго. Остальные удивились необычайной мощи, да ещё услыхали грохот копыт вдалеке – ринулись бежать. Вид тяжеловооружённого конного отряда заставил их визжать от страха. Разбойники упали на землю, побросав оружие, надеясь на милость. И просили пощады. Мертвецы слезли с коней, схватили бандитов, связали.

-- Где остальные? – спрашивал Камил у пленников. – Где все ценности, которые вам удалось украсть?

Разбойники были напуганы. Но говорили, что не знают. Что их отправили сюда таким образом, чтобы через них нельзя было выйти на остальных. Прикидывались идиотами. Всё они знали.

Избиения не помогли. Они всё так же отпирались. Тогда Камил напоил одного «слезами». И разбойник принялся браниться, вдруг обретя неестественную смелость.

-- Тебе никогда не найти наше логово! – хохотал он. – Хоть прирежь меня прям здесь! Я не скажу ни слова!

«Слёзы радости» теперь действовали не так, как должны были действовать. И Камил всё никак не мог понять, почему… Из любопытства он дал их попробовать и второму – но и тот необычайно осмелел, вместо того, чтобы теперь подчиняться воле Камила. Может что-то не так с ингредиентами? Нужно было изготовить новую партию и тут же её опробовать... Хотя и старая действует. Нойманн, Рыжий, Лиза, два разбойника в темнице... Все они слушаются Камила беспрекословно и по сей день. В чем же тогда дело?

Теперь допрашивать их было вовсе бесполезно. Камил приказал мертвецам подвесить ублюдков к дереву вниз головой, а потом вспорол разбойникам артерии. Захрипели, задёргались. Полились кровавые ручьи в подставленные деревянные вёдра. Мертвецы притащили на место ещё двух убитых, которых тоже повесили рядом.

Камил дал мёртвым псам понюхать сапоги бандитов. И приказал выследить их путь. Собаки сразу ринулись глубже в лес, а за ними следом и Камил с мёртвой дружиной.

Разбойники не успели умчать далеко. Они не думали, что их так легко выследят. Пятнадцать бандитов попытались дать отпор, посчитав, что силы приблизительно равны – тем более конница в густом лесу становится неповоротливой и почти теряет все свои преимущества, делая всадника почти таким же пехотинцем… Но когда Железяка, по приказу спрыгнув с коня, ворвался в их ряды, то бандиты учуяли неладное. Их топоры лишь гладили латника по броне, не оставляя даже царапин. А вот секира Железяки… рубила преступников вполне успешно.

-- Вали его! Вали его на землю! – крикнул кто-то из разбойников. Но Камил дал Железяке наставление держаться от врагов на небольшом расстоянии и не даваться в руки, атаковать их издалека, используя всю длину топора и всю свою ловкость.

-- Железяка! – кричал Камил сквозь хохот. – Убивай их аккуратней! А ты опять…Ой, а это выглядело очень больно!... Не хочешь ты себе друзей! Железяка!

Налюбовавшись поединком непобедимого латника против толпы бандитов, Камил сказал Железяке отступить, а в бой бросил конников. Те обошлись с деморализованными бандитами куда аккуратнее.

Но обоза с разбойниками не было. Они его где-то спрятали. Тогда Камил развесил новых разбойников на одной большой и крепкой ветви. Пришлось мастерить корытце, потому что вёдер на всех не хватало. Повалили подходящее дерево, расклинили его вдоль волокон, получив доски, скрепили их между собой, а щели замазали глиной. Истекающих кровью бандитов оставили под охраной одного мертвеца, чтобы тот отгонял диких и голодных зверей. Ещё двух мертвецов Камил отправил с Рыжим к первой «виселице», за кровью четырёх разбойников и их трупами – нужно было всех в одно место стащить, удобней. А лучше всего подходило место с корытом.

Только потом Камил принялся тщательно прочёсывать местность. И к вечеру отыскал телеги, набитые драгоценностями за изгибом местного ручейка, в густом кустарнике, который скрывал богатства от любопытных глаз. Через кусты тут же ломанулись двое, сторожившие всё это время возы… Их быстро настигли мёртвые псы, сбили с ног, повалили на землю. Дружинники прокалывали животы молящим о пощаде бандитам – такие смертельные раны самые лучшие для того, чтобы мертвец сохранил все свои боевые качества в полной мере, не повредив важных мышц или нервов.

Камил осматривал телеги с ценностями и радовался, как ребёнок. Вернул-таки богатства! А он уж было поверил, что совсем пропал! Что его ждёт прямое противостояние с князем Искро. Если не наберётся необходимых богатств, то живым Камил даваться и не думал. Рассчитывать на то, что Искро его простит или даст отсрочку не приходилось – ведь это сам князь же натравил на него Иштвана! Поэтому Камил долго не мог уснуть ночами, придумывая, как бы встретить гвардию Хмудгарда, которая придёт за Долгом в конце осени, настолько тепло, чтобы обратно до Перевала никто не добрался. Живым, конечно же…

Но все эти тревоги, все эти страхи, вроде бы улетучились теперь… Однако, чем больше Камил расхаживал вдоль телег, оценивая возвращённые богатства, тем лучше осознавал одну вещь. Разбойники, похоже, разбазарили самые большие ценности на Тракте – проезжим купцам. Причем по цене, судя по их скудным кошелькам, не самой высокой. И, может, они уже промотали большую часть денег на трактирных шлюх, жратву и азартные игры… И всё равно ценностей не хватало для уплаты Долга.

-- Чёрт возьми, -- искренне плюнул на землю Нойманн. – Обобрали, уроды! И как теперь быть… Батюшка мой, конечно, пришлёт деньги. Но я не знаю, насколько он окажется щедр – Карл ведь уже предупредил родителей о моем «особом положении»… Всех бы придушил своими руками!

-- Не волнуйся, Вальд, -- сказал Камил спокойным голосом. – Всё будет хорошо.

Вернулись к «вешалке» уже глубокой ночью, благо луна была яркая. Кровь из разбойников уже вылилась почти вся. Остались незначительные капли, которыми можно было пренебречь.

-- Я поражаюсь твоим замыслам, -- сказал Нойманн. – Это же… Это же сколько их будет…

-- Будешь мне помогать, -- сказал Камил. – Нужно поторапливаться, пока совсем не сгнили. Поэтому сегодня ночью мы вряд ли выспимся.

-- Сон не нужен, когда есть бодрящие снадобья, -- справедливо заметил Нойманн.

Они принялись чертить символы. Вальдемар зачерпывал кровь из корыта вёдрами, аккуратно, стараясь не проронить ни капли, подносил к кругам. И Камил поднимал новых «дружинников». Одного за другим.

Камил тщательно перемешал всю кровь. Если бы он скапливал её в отдельных вёдрах, то ему бы получилось сэкономить немного. Потому что нельзя было поднять мертвеца его же кровью. Камил же всю кровь перемешал – и от этого небольшая часть крови не действовала в ритуале -- та самая часть, которая принадлежала когда-то поднимаемому. Всего разбойничья шайка насчитывала двадцать одного ублюдка. Четырёх из них неудачно сильно порубил Железяка. Ещё на одном Камил ошибся с символами и потратил на него слишком много крови впустую. Получилось поднять только семнадцать разбойников.

И теперь в мёртвой дружине у Камила имелось ровно тридцать воинов. Эти силы были опасней всей его живой дружины, что стерегла замок. Наверняка. Пусть живых больше, пусть они умнее. Но они трусливей.

А мёртвые не боятся.

Весь день они готовились. Камил спал – и пролетал над окрестностями в теле одного из припасённых для разведки мёртвых голубей. Смотрел на проходившие мимо караваны. Оценивал их стражу, оценивал перевозимые богатства. Запоминал. И выбирал.

А ночью Камил вывел свою дружину из глухого леса. На грабёж…

***

Спасибо за дон!)

Иван Семыкин 100р

***

Мой паблик ВК: https://vk.com/emir_radriges

Мой телеграм канал: https://t.me/emir_radrigez

«Темнейший» на АТ: https://author.today/work/316450

-- Их так много… -- Вальдемар пришёл в ужас, когда увидел количество шатров, когда осознал, с чем им придётся иметь дело. – Это же самоубийство…

-- Просто делай, что я скажу, -- ответил Камил, который тоже сильно волновался и сомневался, но не показывал вида и всё же полагал, что риск оправдан достойной наградой.

-- Много людей – это половина беды, -- сказал Нойманн. – Ведь тем сложнее перебить их всех, никого не упустив… Беглецы ведь немедленно приведут за нами сторожевые отряды. И это сильно усложнит наш отход к имению. А у нас, конечно, сильная мёртвая дружина, но… они же не «шестирукие».

-- Ты прав, -- согласился Камил. – Поэтому мы постараемся никого не упустить.

Нужно было ведь при всём этом ещё и увезти с собой побольше драгоценностей…

Первыми к лагерю подобрались мёртвые разбойники. Тихо и осторожно. Караульные их не заметили – всё-таки после смерти бандиты не утеряли свои навыки. Камил планировал перебить всех караульных незаметно. Затем проникнуть в лагерь. И всех быстро и тихо прирезать.

Но мертвецы не отличились сообразительностью. И не смогли выполнить такую сложную многосоставную задачу. Они начали стрельбу по караульным не в самый подходящий момент. Четырёх охранников в пару мгновений поразило стрелами и те рухнули на землю. Но остальные двое вовремя скрылись среди шатров, крича и поднимая тревогу…

-- Вот тупицы… -- рыкнул Камил и со злобой махнул рукой остальной своей дружине.

Мёртвая конница быстро добралась до лагеря, но дорогу им преградили плотно составленные телеги. Мертвецы спешились и оттянули повозку, освобождая дорогу для остальных прежде, чем наёмники успели выбежать к повозкам, устроив там оборону. Первым в лагерь ворвался Железяка. Он тут же порубил подбегающих к телегам лучников на части. Ему Камил приказал рубить всех без жалости, лишь бы никто не смог сбежать. Поэтому кровь брызгала фонтанами, разлетались ошмётки черепов, шлёпались на землю отрубленные конечности...

В лагерь ворвались остальные конные дружинники, которые тут же набросились на копейщиков, попытавшихся построиться в шеренгу. Не дали им этого сделать – мертвецы стремительно всех порубили топорами и саблями.

Потом забежали разбойники. Они поливали лагерь градом стрел и постепенно подходили к шатрам. Они метко разили выбегавших из палаток торговцев, носильщиков и наёмников. И только потом следом за всеми ними в лагерь заехал Камил со своей свитой из живых. Нужно было управлять боем – иначе тупые мертвецы будут действовать отдельно друг от друга и воители степей их всех перебьют поодиночке.

Камил направлял конницу в атаку всегда полным отрядом, полной силой. И получалось так, что, несмотря на численное превосходство противника, на каждом участке сражения воителей Камила было больше , либо столько же – но это компенсировалось относительной неуязвимостью мертвецов. Особенно Железякой, который врывался в самую гущу боя впереди всех.

Сначала наёмники пытались занять оборону у телег, и поэтому сильно рассредоточились. И только потом командир, увидев прорвавшихся в лагерь всадников, принялся трубить в свой рог, пытаясь собрать всех воедино. Но оказалось уже слишком поздно.

Кому-то удалось оседлать лошадей – и тогда завязывался конный бой. Где-то копейщики выстраивались в шеренгу, осложняя наскок – убивали лошадей под мёртвыми всадниками. Но бронированные свирепые мертвецы всё равно сметали всех на своём пути…

Камил бросил конницу в сторону звука рога, на командира, а сам занялся расправами.

Торговцы пытались убежать в лес или добраться до лошадей. Но всадники их нагоняли.

Потом затих боевой рог командира наёмников. И тогда суматоха и неразбериха в лагере противника достигла своего апогея.

-- Рубите их! Не дайте уйти!

Рука Камила устала рубить, устала отчаянно размахивать саблей. Лицо его забрызгало кровью. Казалось, что победа уже близко, но Камил не позволял себе расслабляться, опасаясь, что кто-то из караванщиков сбежит.

-- Мертвецы!!! – слышались крики. – Мертвецы!!!

Кто-то увидел трупные окоченения, иссохшие глаза и лица. Началась ещё большая паника. Когда Камил убедился, что большинство воителей повержено, он приказал своим мертвецам убивать всех подряд без разбору, не удерживая строя. Теперь нужно было добивать живых.

Бежать караванщикам было некуда – с одной стороны озеро, с другой – густой лес. Только по тропе можно было выбраться к Тракту. Из лагеря то и дело вырывались беглецы, бросались в лес через колючий кустарник. Но там их поджидали мёртвые собаки. От которых невозможно было убежать.

Несколько всадников на быстрых лошадях появились совершенно внезапно, словно из воздуха – Камил не уследил за всем полем боя сразу, поэтому не успел застопорить атаку, собрав своих дружинников воедино. Всадники наскочили на мёртвых разбойников, скопившихся у выхода. Кому-то отрубили голову, кому-то руку. Но тут же получили нечеловечески отчаянный отпор. Мертвецы рубили всадников своими длинными топорами, не обращая внимания на полученные увечья. Они не испугались боевых кличей. И не расступились даже когда лошади помчали на них. Мертвецы не ведали страха.

Изначально успешная атака всадников захлебнулась в их же собственной крови. Всадники испугались увиденного. Горячая их ярость остудилась в считанные мгновения. А если бы они не поддались ужасу, то натворили бы дел! Мертвецы рубили всадников вместе с их лошадьми, отсекали ноги, пробивали грудины, сжимали мёртвой хваткой свои окоченевшие ладони на одежде степняков и стягивали тех на землю, где затем жестоко раздирали на куски…

Только двум всадникам чудом удалось пробить себе дорогу через толпу мёртвых разбойников. В след они получили град стрел. Закрывались круглыми щитами. Но всё равно были ранены...

-- Убегают! – крикнул Нойманн.

-- Вижу, -- ответил Камил и отвернулся, сосредоточившись на остальных караванщиках, пытающихся тоже убежать от своих палачей. Никто не убежит от него. И вскоре со стороны тропы донеслись пронзительные крики. Сбежавшие всадники наехали на огненные символы. И вспыхнули яркими факелами вместе со своими лошадьми…

Камил и Вальдемар наведались к самому богатому шатру и встретили там главного купца – коренастого узкоглазого смугляша с тонкими усиками. Купец попытался дать отпор, выхватив свою позолоченную саблю, но Вальд оказался куда более опытным фехтовальщиком. Он быстро рассёк богачу запястье и тот выронил саблю. Сразу ринулся наутёк, но Камил и Вальд схватили его. Сбили с ног.

Убивать главного купца, не узнав побольше о нём и об его караване? Нужно же было поговорить хоть с кем-то! Поэтому с купцов повременили.

Шум битвы постепенно унимался. Отовсюду доносились тяжёлые стоны раненных, полные боли и страха, их мольбы о помощи. Дружинники, переворачивали пытающихся уползти бедняг на спины, а потом аккуратно прокалывали им животы. И ждали, пока те сдохнут. Слышалось, как кто-то плескался в озере -- в ту сторону мертвецы стреляли из луков. И когда в любителя поплавать попали, тот заверещал, забулькал водой, забарахтался. И пошёл ко дну.

Узкоглазого купца допросили. А тот не стал корчить из себя героя – он едва ли держался на ватных ногах. Купец ответил на все вопросы. Его караван держал путь в Заливный Порт – столицу Лесной Дали, что расположилась на берегу Северного Залива. Везли они из Степной Орды специи и чай, которые в тех северных местах можно было продать дороже некоторых драгоценных камней. Купец дрожал от страха и показывал, где они хранят всё своё золото, показал все ценности, показал самые дорогие чаи и пряности, какие у них имелись.

-- Я простой купец, -- говорил он. – Я отдам вам всё… Только молю вас, оставьте мне жизнь… Что мне богатства, если я буду мёртв? Я уйду и…

-- Есть ли кому за тебя заплатить выкуп? – спросил Камил. Узкоглазый задумался. А затем сразу как-то поник. Вся его гильдия погибла на этом берегу. Он был самым влиятельным купцом из всех, и теперь ему совсем не на кого было полагаться.

-- И даже семья не заплатит? – спросил Камил. – Неужели твоя жёнушка совсем сидит без гроша посреди вашей Степи?

Узкоглазый задрожал ещё сильней, но промолчал. Видать, с женой у него какие-то проблемы.

-- А братья? Сёстры?

-- Они все… здесь… -- узкоглазый беспомощно разрыдался.

-- Ну да, логично, -- сказал Камил и внутренне поёрзал. Не любил чужие слёзы. Особенно слёзы безобидных людей. – Семейный бизнес, да?.. Не реви ты так.

-- Всё ведь… всё кончено… ВСЁ!

-- Не правда. Для тебя ещё кончено не всё. И для твоих братьев и сестёр тоже, кстати.

-- Так вы.. вы меня отпустите?... – пропищал через тяжёлые всхлипы купец.

-- Вальд, -- кивнул Камил. Нойманн вздохнул.

-- Спи с миром, -- сказал Вальд. И резко проткнул купца мечом насквозь. Купец взвизгнул. Завалился на землю. И принялся истекать кровью, медленно умирая, жадно хватая воздух ртом.

-- «Не всё кончено», -- повторил Нойманн. -- Я правильно понял?...

-- Нам нужно успеть всё провернуть до рассвета. Кого не успеем поднять – оставим так. Слишком много глаз любопытных может проехать мимо…

-- Может… -- спросил Рыжий. – Может, следовало его завербовать к нам? Жалко ведь, за что вы так с ним…

-- Не хочу с ним возиться, -- отмахнулся Камил. – Я перебил всю его семью, а «слёзы» почему-то перестали работать на новичков. Не хочу их тратить попусту.

-- Вот это правильно, -- согласился Нойманн.

-- Поздно жалеешь их, Рыжий. Предыдущих ты убивал не задумываясь. Просто с ними ты не разговаривал. А, поверь, если бы мы узнали историю каждого убитого нами...то сошли бы с ума. Любая смерть – это трагедия.

Камил бегло оглядел остатки от своей мёртвой дружины. Среди «высушенных» потерь не было – только помятые доспехи или порубленные, исколотые, но всё ещё боеспособные тела. Железяка был почти полностью залит кровью убитых – Камил приказал Рыжему и Нойманну хорошенько протереть всех мертвецов, пока кровь на их доспехах не запеклась. А вот большие потери были среди свежих мертвецов, не столь хорошо экипированных – караванщикам удалось порубить двенадцать разбойников. Мертвецы эти не утратили боеспособность окончательно. И ещё были способны кое-как ползать. Однако брать таких с собой в путь по Тракту… как ты им теперь не затяни лица шарфами – всё равно получалась кратчайшая дорога на костёр.

Таким обрубкам Камил приказал идти к его поместью, через леса. И спрятаться где-нибудь в чащобе. Доберутся – будет материал для Химеры. Не доберутся – и чёрт с ними тогда. Их было не так жаль. Главное, что «высушенные» относительно целы. А свежих в лагере – ещё почти сотня лежит.

Камил осматривал тела убитых и сортировал при помощи дружинников. Порубленных и хилых в одну сторону. А целых и крепких – в другую. Жирных купцов Камил тоже не брал.

Вёдер и котелков нашлось предостаточно. И тогда кровь потекла реками.

И забреди случайный прохожий в ту ужасную ночь на поляну – он бы лишился рассудка от увиденного: на деревьях повисли десятки истекающих кровью тел; а живые мертвецы развешивали эти тела, словно украшения, словно в попытке приготовить лес к некоему святотатственному празднеству. К торжеству жизни над смертью.

Или наоборот. Тут как с какой стороны философствовать...

Другие мертвецы в это время занялись перекладыванием и сортировкой драгоценностей. У каравана имелось много золота. Очень много. Его они выручили с торговли в городах, мимо которых проезжали ранее. К тому же у каждого воителя имелся свой кошелёк, а у командира этот кошелёк оказался особенно толстым. С собой Камил прихватил три повозки – зато набитые ценностями под завязку. К тому ещё прибавить телеги, припрятанные бандитами в лесу… И Долг будет уплачен – останутся ещё деньги прибавкой.

-- Шуму, конечно, поднимется после ограбления такого каравана… -- сказал Нойманн.

-- Интересно, предпримет ли князь Искро хоть что-то? – хмыкнул Камил.

-- Даже если и предпримет, то гоняться он будет за разбойниками, а не за нами. Главное не оставить явных следов, -- встрял в беседу Рыжий.

-- «Нами», -- передразнил его Камил. – Ты что, уже в «наши» записался? По тебе плаха плачет.

Рыжий заткнулся тут же. Конечно, это за него рассуждали «слёзы».

-- Будет хорошо, если Искро возьмётся за разбойников, -- сказал Нойманн.

-- Да. Тогда мы и на Долг наскребём, -- сказал Камил. – И Хмудгард леса от швали очистит. И тогда смерть «узкоглазого», его семьи и всей его гильдии будет не напрасной. А очень даже полезной. Мученической.

-- Может это и было истинным предназначением купца? – задумался Вальдемар. -- Ради которого Господь и послал его на землю?

-- Господь… -- усмехнулся Камил. -- Знал бы ты об истинном мироустройстве… Блаженны невежды....

Едва кровь накапливалась в вёдрах – Камил тут же пускал её в ход, поднимая всё новых мертвецов. Вскоре он заметил, что рисует символы гораздо быстрей и точней, чем делал это раньше. Набил руку.

Мертвецы вздрагивали, оживали, поднимались на ноги. Наёмники-кочевники из ханств. Отличные стрелки из лука верхом. Мастера сабель. Хорошо, что Камил своей внезапной атакой не позволил им собраться с силами и оседлать лошадей.

Больше всего времени заняло облачение в доспехи тех, кто их снял на ночь и не успел надеть во время боя.

Мертвецы поймали не успевших удрать лошадей. Пятьдесят пять коней. По своей ценности это было даже лучше прочих награбленных богатств. Пятьдесят пять лошадей! Пусть и порода степная – низкорослая. Зато, по слухам, очень манёвренная, неприхотливая, способная питаться лишь подножным кормом. С учётом перебитых коней «дружины» теперь у Камила имелось шестьдесят два конных воина, из которых половина – степные воины. И ещё пятерым мёртвым купцам и работягам не хватило лошадей. Почти семьдесят…

И всё равно армия могла быть больше, если бы не столь чудовищная беспощадная мясорубка. Осталось много лишней крови, которую было некуда деть. Камил приказал мертвецам убить самого большого и сильного коня. А потом поднял мёртвую лошадку. Для Железяки. Много крови ушло на неё. Мёртвый конь – большая роскошь. Ещё бы не гнил…

-- Какой ужас… -- восхищался Нойманн. – Она же будет скакать без устали!

-- Сам бы покатался на такой, – ответил Камил. -- Так ведь будет через пару дней вонь невыносимая…

За пару дней Камил обзавёлся, неоспоримо, самой сильной дружиной в Горной Дали, после гвардии князя Искро. Правда, об этом ещё никто не знал. Да и нужно было добраться до имения как можно скорее, скупив по пути всю имеющуюся в попутных деревнях соль. Иначе все старания действительно рассыплются прахом…

***

Спасибо за доны!) И за предоставленную возможность творить, растрачивая на подработки минимум времени!

Nlb.Artem 2000 р «Темнейшему на уплату Долга.» Ответ: перечислю без проблем!)

ArcterniuS 500 р

Мой паблик ВК: https://vk.com/emir_radriges

Мой телеграм канал: https://t.me/emir_radrigez

«Темнейший» на АТ: https://author.today/work/316450

Приходилось вести их по дороге, постоянно пребывать в напряжении и внимательно поглядывать по сторонам, чтобы вовремя скрывать «гниющих» в лесу. Тем не менее, Камил останавливал каждый встречный караван и интересовался, чего везут купцы, иногда предлагая торговлю. Особенно его интересовали караваны, перевозившие соль. Её он покупал вместе с телегами.

-- Куда вам столько соли? – удивлялись торговцы.

-- Мои земли ограбили разбойники, -- жаловался Камил. – И отняли у крестьян практически всё… Поэтому я и запасаюсь различными припасами. Чтобы выручать своих смердов, которые могут помереть с голодухи. Такой вот я заботливый правитель. Мой главный порок – не иначе.

И указывал на свои многочисленные повозки, в которых, якобы, он вёз скупленные по пути припасы у всех встречных торгашей.

-- С вами очень приятно иметь дело! – улыбались торговцы, пересчитывая монеты, обрадованные тем, что им не придётся лезть в дальние города и деревни, чтобы всё распродать.

-- Заезжайте и к нам в гости, в земли Миробоичей, -- приглашал Камил. – Буду рад вести с вами торговлю!

-- Опасны ваши земли… -- отвечали купцы. – Слишком много разбойников водится.

-- Скоро я исправлю эту ситуацию, -- обещал Камил. – И тогда пути станут безопасными.

-- Очень надеемся, Ваше Благородие…

Камил мог бы их всех ограбить, но не решался. Слишком большой риск. Он ещё не знал, как власти отреагировали на выдающееся ограбление богатого каравана. Но подозревал, что дружины могли начать прочёсывать леса и дороги. И если по пути он ограбит ещё парочку караванов, тогда патрулям будет понятен маршрут грабителей. Область их поиска существенно сузится. А это поставит Камила в опасность. Да и, пока имелись небольшие денежные излишки, он приобретал необходимые товары. В основном соль для высушивания мертвецов. Стоила она не так дорого, особенно потому, что купцы всегда хотели поскорей продать товар. Камил приобрёл и немного железной руды для ещё одного тяжеловесного латного комплекта. Его Камил намеревался поручить выковать своему кузнецу.

Вся соль была скуплена у повстречавшихся караванов. Но все они были мелкими – крупные караваны обычно ходят по Тракту, а не по дорожкам среди захудалых баронств… Камил скупал соль у крестьян в попутных деревнях, обменивал на пряности – чужие смерды отдавали свои излишки с особой радостью за столь редкие товары. А на территории своих баронств Камил у крестьян соль отнимал, пользуясь своей властью, не отдавая ничего взамен.

И всё же соли не хватало. Судя по предварительным подсчётам – для доброй половины мертвецов. И тянулись за дружиной полчища мух, откладывающих в мертвецов личинки. Тела постепенно портились…

К имению Камил добрался за трое суток непрерывного марша, кони выбились из сил. Он дождался, пока стемнеет, пока все уснут. Съездил к воротам, поговорил с Ларсом, чтобы тот озадачил караульных каким-нибудь «срочным» делом. И, пока никто не видит, быстро провёл всю свою мёртвую дружину в подземелье.

Впервые за многие десятилетия конюшни родового имения Миробоичей наполнились таким количеством лошадей… Работяг разбудили, чтобы те занялись сортировкой богатств, чтобы помогли конюхам.

На вопросы конюхов, работяг и дружинников, где Камил всё это раздобыл, он отвечал, что приобрёл на деньги из своей казны. Только Ларсу рассказал всю правду. Во всех подробностях, чтобы вызвать восхищение у своего воспитателя. Но тот лишь нахмурился. Жестокости он не приветствовал, пусть даже и в таком безвыходном положении. Он считал, что грабить нужно было князя Искро, а не купцов.

-- Надеюсь, ты скрыл все следы? – спросил он, шагая за Камилом к подземелью. – Убрал верёвки? Негодные для «поднятия» трупы на деревьях так и остались висеть? А вёдра, куда стекала кровь?... Ты стёр символы с земли, в конце концов?

Камил потупил взгляд. Он слишком сильно торопился в ту ночь, слишком торопился поднять побольше мертвецов, набить плотней повозки драгоценностями и поскорей удрать… И о том, чтобы замести к утру все следы он даже не подумал.

-- Чёрт возьми, Камил, -- вздохнул Ларс. – Нужно было и мне ехать... Нам остаётся надеяться, что тот лагерь будут осматривать последние тупицы. Которые ничего не поймут, кроме того, что караван ограбили. А если найдётся умник, который присмотрится внимательней? Что тогда? По всей Горной Дали начнут искать некроманта?

-- Всё равно никто не верит в некромантию, -- возразил Камил. – Но я согласен. Я поступил исключительно глупо.

-- Хорошо ещё, что по пути сюда никто не разоблачил твоё мёртвое войско, -- покачал головой Ларс. – Про некромантию ты, конечно, прав. Отчасти. Ещё бродят по миру сказки об армиях мёртвых. И найдётся немало деревенщин, которые в них верят. А если пойдёт слушок, то за дело возьмётся Святой Престол. Ты же сам помнишь, как закончил свою жизнь Готам… И как перед его костром расхаживал щеголеватый виконт?

-- А в Горной Дали нет никаких орденов по борьбе с… подобными вещами? Неужели этим промышляют только в Престоле?

-- У нас с подобными вещами борются, как придётся. Я не слышал об орденах в Горной Дали. И нигде в Царстве. Потому что чудовища, всё-таки, остаются в своих лесах и редко из них выходят к городам...

-- Полагаю, в Царстве это никому и не было нужно. Ведь Царство и армии нежити – это вещи тесно взаимосвязанные.

-- Но не в наши времена. Может, когда-то в прошлом… Народ боится мертвецов. И я опасаюсь, Камил, что эту чудовищную вонь от твоих гниющих солдатиков учуют жители. Я удивлён, что они ещё не проснулись от рвоты. Сам едва удерживаюсь. Какая же вонь…

-- Вонь? – удивился Камил. – Вроде не особенно…

-- Ты принюхался. Если бы чуял до сих пор, то не стал бы тащить их в поместье.

-- Ну, теперь уже деваться некуда. Они в подземелье. Надеюсь, осенние ветра к рассвету очистят мой замок от запахов...

Соли требовалось очень много. На всех «поднятых» не хватит. Отправиться в спешке искать караваны? Скупить побольше телег?.. Тогда уйдёт слишком много времени. А если прочесать свои деревни и отнять у крестьян всю соль? Вряд ли смерды останутся после такого довольными. Но такой ход тоже отнимет слишком много времени. Да и, кто знает, наберётся ли тогда нужное количество.

Предки умели мумифицировать чудовищ неким особенным способом. Но где же найти тот самый трактат? Есений определённо что-то такое нашёл, ведь он успел позаботиться о Химере. Но библиотека очень велика. И поиски этого трактата могут занять несколько дней, тогда как каждый час – на вес золота. В вещах Есения Камил ничего больше не отыскал. Кроме того, могло вдруг оказаться, что для тех способов мумификации необходимы ингредиенты, которых поблизости не достать.

И что теперь? Половине раздобытых мертвецов сгнить? Все труды к праху? Никакой гигантской мёртвой дружины у него не будет? Камилу было очень жалко терять столько «поднятых». Из-за какой-то гнили…

Первым делом он заставил мертвецов перетащить в подземелье почти всю имевшуюся соль – оставив лишь немного для кулинарных и ремесленных нужд. Мертвецы раскидали всю эту соль посреди самого сухого коридора. Выровняли высыпанные кучи по необходимой толщине. И улеглись в этот слой. Зарылись, пригладившись сверху. Больше никаких подготовок не нужно было проводить. Мертвецы выпотрошили себе внутренности самостоятельно, ещё по пути – получилось не аккуратно, рвано, но зато Камилу не пришлось самому возиться в этой тухлой и мерзкой каше.

Мастерить на каждого мертвеца отдельное корытце было бессмысленно – в таком случае соли уходило даже больше. Хоть на каждого мертвеца должно было приходиться строго определённое количество соли – иначе она имела свойство взмокать. Тогда соль переставала вытягивать из тела влагу.

Соль, купленная у караванов. Соль, изъятая с деревень. И та соль, которую разбойник привёз из разграбленной Асупом деревни, из «схрона» -- хоть оттуда много соли пропало… Всего этого хватило на большее количество мертвецов, чем Камил рассчитал изначально. Места не досталось всего пятнадцати мертвецам. И то – Камил решил пожертвовать местом для пяти мертвецов ради одного мёртвого коня. Для этого скакуна Вальдемар и Рыжий сколотили большой отдельный П-образный короб.

Лиза, увидев посреди двора вернувшегося Камила, тут же набросилась на него со страстными объятиями и поцелуями, абсолютно без стыда перед снующими рядом служанками. Говорила, что чертовски соскучилась. Тянула в сторону опочивальни – и это когда у Камила не было времени на развлекушки! И всё же, когда красавица заигрывающе обнажила, задрав платье, бёдра, бледные, как снег, он поддался соблазнам. Что это на неё нашло? Никлот исправно подавал ей колбочки, поэтому вряд ли Лиза была голодна до «слёз». Похоже, дурёха действительно соскучилась по нему, вполне себе искренне! За все эти дни Камил даже успел позабыть, что такое женское тепло. Перед глазами постоянно маячили только разлагающиеся трупы, а в голове мелькали мысли только об опасностях, царящих всюду.

Они уединились в покоях, на мягкой и уютно кровати. Лизу поначалу смутили трупные запахи, которыми пропитался Камил. Смутили, но не отпугнули. Даже наоборот. Как-то прибавили рьяности и страсти.

Когда Камил закончил, когда вышел из спальни, то почувствовал, как сильное напряжение, преследовавшее его в последнее время, исчезло, растворилось, рухнуло – скрылось где-то в чреве Лизы. В голове прочистилось, посвежело, напряжение более не сужало поля зрения. Тогда из головы и посыпались хорошие идеи.

Камил вдруг осознал, что чрезмерно сосредоточился на лишь одном способе мумификации, что слишком привык полагаться на трактаты, не приводя в движение свои собственные мысли. Правильно писали древние философы, что постоянное чтение отнимает у разума всякую гибкость!… Если Камил будет постоянно стягивать отовсюду к себе в поместье целые караваны с солью, то неизбежно пойдёт молва, слухи. Возможно, в конце концов, поднимется некоторая шумиха. А ведь самое главное это чтобы плоть не портилась, верно? Чтобы гниение замедлилось. Хотя бы временно, пока сушится первая партия «поднятых». Как же люди заботятся о наиболее лучшем сохранении продуктов? Например, мяса? Ведь мертвецы – это то же самое мясо. На этот вопрос лучше всего могли ответить вовсе не древние запылившиеся книги. А кухарки.

Камил наведался к Дарье, главной кухарке. И выведал у неё всё, что она знала о тонкостях вяления, сушки и маринования. Дарья сильно удивилась новым интересам милорда, а Камил удивился, что всё это время смотрел на способы мумификации настолько однобоко. Всё-таки, способы разрешения, казалось бы, непобедимых проблем, всегда лежат поблизости! Просто мы не всегда их способны разглядеть.

Оставалось теперь придумать, как бы применить все эти методы не к маленьким кусочкам еды, а к большим и, порой, здоровенным мертвецам. Способов имелось множество. Какой из них вернее всего?

Потешней всего было бы применить к мертвецам варку в сахарном сиропе. Однако Камил сомневался, что после такой варки мертвецы будут в состоянии двигать своими мускулами. Большой жар разварит и размягчит их мясо, сварит и все нервы. Значит, обжаривание, варка и прочие раскалённые способы не подходили.

А если применить холодные способы? Заморозить трупы при помощи символов Изнанки? Наверняка такие символы существуют, ведь есть же символы, разжигающие пламя! Можно было попытаться. Это позволило бы потянуть некоторое время. Но тогда мертвецы будут постоянно оттаивать. И Камил устанет бегать в подземелье и обратно, чтобы вновь заморозить тела.

Маринование тоже, казалось, плохо подходило. Этот способ размягчал мясо. А что будет с мертвецами, если они станут нежнее? Утратят ли боеспособность? Точно одно – они не сильно потеряют в весе, а, значит, выиграют в силе ударов. Тем не менее, такого количества уксуса, чтобы приготовить пятнадцать мертвецов, у него в поместье не имелось. Но Камил решился на эксперимент и таки «замариновал» самого хилого мертвеца, которого было не жалко.

Ещё Камил слышал, как упавшие в торфяные болота старинные люди сохранялись даже спустя многие сотни лет. Но это был слишком, как казалось Камилу, рискованный способ. А если сгниют?.. Да и вообще, следовало бы наведаться когда-нибудь на такие болота, где раньше происходили великие сражения. Может, найдётся чего интересного...

Лучше всего на роль нового способа подходила сушка. Только вот солнце в этих краях не палящее. И воздух осенью влажный, не сухой. А если разводить необходимые температуры искусственно, то уйдёт очень много дров. Впрочем, дрова не были проблемой – вокруг поместья лесов располагалось превеликое множество. Но всё равно тогда возникал другой вопрос – где же построить «сушилку»? Строить её посреди поместья было бы крайне опрометчиво. Оставалось только подземелье…

И тогда Камил стал думать, в какой части подземелий было бы лучше всего устроить «сушилку». И думать, как бы отводить от неё дым, чтобы самому и не задохнуться. Для разведки подземелий Камил приделал к одному и мёртвых псов факел. Прилёг прямо на границе символов, преграждающих путь древним чудовищам – чтобы суметь забраться максимально глубоко. Уснул, вышел из тела и вселился в мёртвого пса.

Чудовища не могли догнать псину – они куда медленней. Поэтому особой опасности не представляли. Главное было не прозевать момент, когда довольно тихий и скрытный Шестирукий выпрыгивает из темноты, размахивая своими саблями. А вот цокот копыт Кентавра и грохот горы его железа были слышны издалека.

И Камил всё носился по коридорам, по комнатам, галереям, подбирая подходящее место. И, каково же было его изумление, когда он вдруг обратил своё внимание на просторную залу. С чёрными от древней копоти стенами; с дырами в потолке, в которые мог бы уходить дым – куда-то на поверхность; со специфическими пазами в стенах, с приделанными к стенам цепями и крюками… А на полу едва заметно просматривались старинные следы от символов Изнанки – от «поднимающих» символов!

Не может быть!

Древние Миробоичи уже озаботились созданием целой подземной «коптильни»! И как же раньше Камил не осознал истинного предназначения этой залы?! Только когда мысль его пошла тем же путём, что и у предков, только когда он подумал поискать наиболее подходящее место – он обнаружил в подземельях комнату, в которой могло одновременно сушиться и коптиться, по приблизительным меркам, до пятидесяти мертвецов!

Когда Камил вернулся обратно, в своё тело, то очень сильно хохотал. «Копчёная дружина»! Гениально! Копчение и сушка – один из методов, которые применяли его предки! А, значит, это действительно надёжные способы и Камил мыслил в верном направлении, что льстило особенно сильно. Помимо всего прочего, в той зале можно было сушить и уже использованную соль, впитавшую в себя трупные соки… Пришлось дурить древних чудовищ, заманивать их в далёкие коридоры. В то же время сам Камил, под прикрытием могучей и многочисленной мёртвой свиты для подстраховки, выбрался к коптильне, миновал её, углубившись в коридоры на достаточное расстояние. И нарисовал новый, преграждающий путь, символ – на достаточном от коптильни расстоянии, чтобы нельзя было услышать пенье Шестирукого. Символ сработал, застопорив творенья предков, преградив им путь невидимой стеной. И тогда Камил приступил к делу…

***

Спасибо огромное за вкусные доны и допмотивацию!)))

Илья Олегович 2345р «Посоветуй книги по похожей тематике!)» Ответ: «По какой именно, у меня просто много тематик, от хорроров, до фэнтези) Потому посоветую всё подряд. Итак. «Тёмная сторона медали» Мусанифа и ещё 2 последующих книги проды — любимые мои книги в прицнипе. Про ГГ злодеев. Мусаниф вообще качественно умеет в ЭПИК. «Гарри Поттер и Методы Рационального Мышления» — тоже топ книга, толстая, но я внезапно для себя впал в запой. «Украинский вояж» — это чернушный боевичок, если ты имел в виду тематику «Спасителей»; «Оборона дурацкого брода»; «Штамм Андромеда» Крайтон; «Короли Пустынники»; «Наёмный убийца» Грем Грин; «Чёрный обелиск». На «Темнейшего» сильное влияние оказал В.Ян «Батый», «К последнему морю»; и всем известная манга «Берсерк». Все эти произведения, так или иначе, оказали влияние на моё творчество и, прочитав их, вы можете даже подметить, что именно я взял от каждой этой книги.

Сергей Лукьянчиков 500р

Анастасия Михайловна 500р «За мурашки коммунизма в крутом мире»

***

Мой паблик ВК: https://vk.com/emir_radriges

Мой телеграм канал: https://t.me/emir_radrigez

«Темнейший» на АТ: https://author.today/work/316450