25 ноября 1941 года немецкая подлодка U 331 успешно атаковала британскую эскадру, потопив линкор «Бархэм» (HMS Barham). Это широко известное в истории Второй мировой войны событие оставило в тени случай, который произошёл полгода спустя. Тогда другая подлодка совершила успешную атаку в аналогичных условиях, нанеся не меньший по значимости вред британскому флоту, хотя был потоплен не линкор. Всего один торпедный залп поставил английские подлодки на Средиземном море в крайне сложное положение, и вот как это было.
Очень важный корабль
6 июля 1929 года стало особенным днём для британских военно-морских сил. В этот день Королевский флот принял в свой состав плавбазу подлодок «Медуэй» (HMS Medway). Это был первый большой корабль данного класса, специально построенный под нужды британских субмарин, размещённых в различных военно-морских базах империи. Рассчитанный на обслуживание 18 субмарин типов O и P, «Медуэй» мог принять на борт до 144 торпед и 1880 тонн дизельного топлива. Двигательная установка корабля была также дизельной. Помимо размещения собственного экипажа в 400 моряков, на корабле оборудовали жилые и рабочие места для ещё 1335 человек, что соответствовало его роли плавбазы и плавмастерской для нескольких флотилий подлодок на дальних станциях.
После длительных приготовлений, в мае 1930 года плавбаза вышла в море из Портсмута в сопровождении четырёх лодок типа О и отправилась с ними на Дальний Восток. Там «Медуэй» должен была заменить судно «Титания» (HMS Titania), использовавшееся в качестве плавбазы подлодок с 1915 года. Прибыв к месту назначения, «Медуэй» задержался в Китае на десять лет, базируясь на Гонконг и Вэйхайвэй (Порт-Эдвард).
Война застала плавбазу на ремонте в Сингапуре. После его окончания Адмиралтейство решило перевести «Медуэй» на Средиземное море для поддержки лодок 1-й подводной флотилии. 3 мая 1940 года плавбаза прибыла в Александрию, где и находилась последующие два года. Затем всё изменилось.
Конец июня 1942 года был для союзников одним из наиболее худших периодов войны на Средиземном театре. Мальта держалась из последних сил, но 20 июня пал Тобрук, а подлодки и авиация Оси выбивали на море корабли и суда союзников. В итоге части танковой армии «Африка» Эрвина Роммеля оказались у Эль-Аламейна, всего в 60 милях от Александрии – главной базы британского флота в восточном Средиземноморье. Было принято решение произвести её эвакуацию с размещением кораблей и судов в Порт-Саиде, Хайфе и Бейруте.
29 июня 1942 года Александрию покинул небольшой конвой: «Медуэй» и греческая плавбаза подлодок «Коринфия» (Corinthia) вышли в Бейрут под охранением восьми эсминцев и крейсера ПВО «Дидо». (HMS Dido). Такие меры безопасности были обусловлены не только значимостью плавбаз, но и их груза. На борту «Медуэй» находилось 90 торпед – запас для 1-й подводной флотилии.
Обычная «семёрка» U 372
Подводная лодка U 372, построенная на одной из верфей Киля, относилась к типу VIIC. 19 апреля 1941 года она была принята в состав кригсмарине. Командиром стал 32-летний капитан-лейтенант Хайнц-Йоахим Нойман (Heinz-Joachim Neumann), который до прихода на подлодки служил на линейном корабле «Шарнхорст» (Scharnhorst).
После двухмесячной подготовки U 372 была сочтена готовой к первому боевому походу, который начался 9 июля 1941 года из Тронхейма. 5 августа Нойман вместе с другими лодками атаковал к западу от Ирландии конвой SL-81. Выпустив последовательно четыре торпеды, U 372 добилась двух попаданий. Это позволило Нойману заявить потопление двух судов общим тоннажем 12500 брт. В действительности на дно пошли английские пароходы «Белгрэвиан» (Belgravian) и «Свифтпул» (Swiftpool) на 8341 брт. Всего лодка провела в Атлантике 36 суток, после чего пришла в Брест с двумя вымпелами на перископе.
Второй поход U 372 начался 10 сентября 1941 года и продлился 34 дня. 18 сентября U 372 включили в группу «Бранденбург», которой было приказано создать завесу к юго-востоку от Гренландии. В этот же день одна из лодок группы обнаружила конвой SC-44, но из-за плохой радиосвязи координированную атаку организовать не удалось. Тем не менее, четырём лодкам удалось совершить нападение, и SC-44 потерял четыре торговых судна и корвет. Нойман в атаке участие не принимал, но 19 сентября добил британский пароход «Барон Пентланд» (Baron Pentland) на 3410 брт, который был торпедирован U 652 девятью днями ранее и дрейфовал, брошенный командой. Этот успех U 372 оказался единственным в походе, и 13 октября 1941 года лодка вернулась во Францию.
Третий поход стал для U 372 прощанием с Атлантикой. 13 ноября 1941 года лодка вышла из Бреста и взяла курс на Ньюфаундленд, чтобы присоединиться к группе «Штойбен». Однако спустя 10 дней все лодки группы получили приказ идти в район Гибралтара для нападения на местные конвои. 6 декабря 1941 года штаб подводных сил сообщил Нойману, что у его лодки теперь новая база – итальянский порт Ла-Специя. Спустя трое суток Нойману удалось прорваться через «игольное ушко» Гибралтарского пролива и войти в Средиземное море. Теперь его лодка стала частью новообразованной группировки немецких субмарин в Средиземном море, отправленных Гитлером на помощь битому англичанами Муссолини. 16 декабря Нойман завершил поход, придя в Ла-Специю.
Первые два похода на новом театре военных действий сложились для U 372 откровенно неудачно. 25 января 1942 года, в первом из них, у побережья Египта лодка была атакована вражеским самолётом и получила повреждения от сброшенных бомб – пришлось возвращаться в Италию. Второй выход в море, 15 марта, оказался совсем провальным. Уже спустя несколько часов после выхода из базы из-за неисправности руля и машинного телеграфа лодка села на мель у острова Тино и вернулась в Ла-Специю. Ремонт затянулся – U 372 поставили в док почти на два месяца.
В очередной поход U 372 вышла вечером 15 июня 1942 года. Нойман снова получил приказ совместно с ещё несколькими лодками действовать в восточной части Средиземноморья: разведка Оси зафиксировала движение вражеских транспортов между Александрией и Сирией, Палестиной и Порт-Саидом. Прибыв на место 23 июня, U 372 заняла позицию к северо-западу от Александрии и неделю наблюдала за обстановкой. 29 июня Нойман доложил в штаб об отсутствии успехов, так как вражеский судоходный трафик оказался невелик. Кроме этого он сообщил, что рано утром все-таки заметил два конвоя из Александрии, один из которых двигался на восток. Это были «Медуэй» и «Коринфия» со своим эскортом.
30 июня 1942 года в журнале боевых действий командующего немецкими подводными силами на Средиземном море появилась такая запись:
Цитировать
«Были перехвачены короткий сигнал и радиосообщение, но они не могли быть приняты должным образом из-за сильных атмосферных помех. Сообщение было от U 372 (Нойман), короткий сигнал, вероятно, тоже от неё. Послан запрос на их повторение. В 22:45 от U 372 получено сообщение. Лодка сообщила, что она успешно атаковала конвой в квадрате CP7236, замеченный вчера в 04:48, а также, что в восточном направлении замечено активное движение вражеских судов и кораблей».
У восьми нянек дитя без глаза
Рано утром 30 июня Нойман обнаружил несколько транспортов и решил преследовать их. Лодка обогнала конвой, но в 05:20 была вынуждена срочно погрузиться. Прямо по курсу показался вражеский эсминец, который сорвал U 372 возможность выйти в атаку. Первый блин оказался комом.
В восемь часов утра лодка поднялась на перископную глубину, а спустя шесть минут акустик зафиксировал множественные шумы винтов другого конвоя. Подняв перископ, Нойман увидел большое двухтрубное судно, четыре эсминца и другие эскортные корабли. После этого командир объявил торпедную атаку:
«08:12. Мы меняем курс к 0° для прорыва охранения. Противник идёт на восток со средней скоростью. Использование командирского перископа затруднено, так как море как зеркальная гладь.
08:25. Завершили прорыв охранения. Теперь помехой для нападения является только один эсминец.
08:27. Залп четырьмя торпедами! Глубина хода торпеды 4 метра, дистанция 1500 метров. Стреляли без использования прибора управления торпедной стрельбой, который слишком шумит. Три попадания! За ними слышны шумы ломаемых переборок и звуки тонущего корабля. Судно, вероятно, класса «Атавея» или «Ниагара», но возможно и «Матсония».
08:30. На глубине 120 метров.
08:50–09:50. Спорадические взрывы глубинных бомб вдали, около 20. Отошли, заряжая торпедные аппараты».
Так, согласно записи в журнале боевых действий U 372, выглядела атака конвоя, идущего на восток. Эсминцы эскорта прикрывали «Медуэй» и «Коринфию» с флангов, образуя охранную завесу по четыре корабля с левой и правой стороны от плавбаз. Так как Нойман атаковал с южного направления, он мог видеть в перископ завесу правого фланга, состоявшую из эсминцев «Крум» (HMS Croome), «Алденхем» (HMS Aldenham), «Хиро» (HMS Hero) и «Сикх» (HMS Sikh).
Рискуя быть обнаруженным, Нойман на перископной глубине прошёл сквозь завесу правого фланга и вышел прямо на «Медуэй», тоннаж которого оценил в 13 000 брт. «Коринфию» и крейсер «Дидо» он, очевидно, заметить не успел, так как не имел времени и возможности для детального наблюдения.
Любопытной является сама торпедная атака. Поняв, что прорыв эскортной завесы прошёл удачно, Нойман спустя две минуты произвёл залп, не задействовав даже прибор управления торпедной стрельбой. Такая стрельба «на глазок» была вызвана боязнью обнаружить себя шумом, а также пистолетной дистанцией до цели после успешного манёвра U 372. Счёт шёл на секунды, что подтверждает время хода первой торпеды до цели.
Несмотря на то, что Нойман указал дистанцию стрельбы в 1500 метров, первая торпеда поразила «Медуэй» спустя 25,5 секунд после пуска. Это время примерно соответствует гораздо меньшей дистанции в 400 метров. Позже в журнале боевых действий лодки было записано, что лодку хорошо тряхнуло, погас свет, а рубочный люк дал течь. Все это говорит о том, что командир U 372 указал неверную дистанцию, взяв цифры с «потолка». Кроме того, после таких близких разрывов контроль над лодкой мог быть потерян и возвращён только на глубине 120 метров, где U 372 оказалась спустя три минуты.
Но фортуна просто бессовестно благоволила в то утро Нойману и его лодке, позволив не только потопить важную цель в рискованной атаке, но и уцелеть после нескольких взрывов торпед на самоубийственной дистанции. Кроме того, эсминцы охранения не смогли обнаружить лодку, позволив ей безнаказанно уйти от расплаты после торпедирования «Медуэй». Переждав опасность на глубине, U 372 в 12:58 всплыла на поверхность, чтобы доложить об успехе в штаб.
Проверка дисциплины и испытание мужества
Для англичан атака U 372 оказалась неожиданной. Первым заметил опасность командир 1-й подводной флотилии кэптэн Филипп Рук-Кин (Phillip Ruck-Keene). Находясь на мостике, он в 300–400 ярдах от корабля увидел воронку, которая могла быть образована пуском торпед или рубкой подлодки, на мгновение показавшейся на поверхности.
Рук-Кин был бессилен что-либо сделать: прежде, чем плавбаза смогла бы совершить манёвр уклонения, в её правый борт попали две или три торпеды. Корабль лишился хода и электроэнергии. Приняв через пробоины много воды, он получил сильный крен и начал ложиться правым бортом на воду. Рук-Кин приказал людям покинуть «Медуэй», и в 08:42, спустя 15 минут после взрывов, плавбаза затонула.
Так как спуск шлюпок был невозможен, морякам пришлось прыгать в воду. Спасательная операция началась уже спустя пять минут после атаки лодки, когда эсминец «Хиро» получил приказ принять уцелевших людей на борт. В это время остальные эсминцы начали сброс глубинных бомб, и многие люди, находившиеся в воде, ощутили на себе последствия взрывов.
Однако все закончилось благополучно. Несмотря на то, что морякам с «Медуэй» не удалось воспользоваться шлюпками и плотами, жертвы оказались невелики: погибло, по разным данным, 18 или 30 человек. Большое количество обломков и части груза, оставшихся на плаву после гибели корабля, а также вовремя начатый эсминцами «Хиро» и «Зулу» (HMS Zulu) подбор людей из воды, позволили спасти 1105 человек. Безусловно, спокойное и тёплое море также сыграло большую роль в удачном исходе спасательных работ.
В своём рапорте кэптэн Рук-Кин впоследствии написал, что офицеры и нижние чины в момент гибели корабля вели себя образцово, в лучших традициях флота. Любопытно отметить, что экипаж «Медуэй» не был исключительно мужским и включал в себя женщин из Женской вспомогательной службы ВМС (Women's Royal Naval Service), которые не уступили в силе духа и мужестве сильному полу.
Самоотверженный поступок совершила Одри Сильвия Конингхэм (Audrey Sylvia Coningham), офицер штаба 1-й флотилии. Оказавшись в воде, она заметила спасательный круг и двух моряков, цеплявшихся за него. Один из них тонул – старшина Лесли Кроссмен (Leslie Crossman), при прыжке в воду повредивший ногу об ракушки на днище корабля. Отличная пловчиха, Одри отдала ему свой круг, что позволило раненому продержаться на воде до подхода шлюпки, а сама вплавь добралась до эсминца. Впоследствии она была награждена за свой поступок медалью Альберта, вручавшейся за спасение жизни.
Последствия
Потеря плавбазы «Медуэй» больно ударила по действиям английских лодок на Средиземном море. Кроме гибели ценного корабля, были утеряны нужное оборудование и боезапас 1-й подводной флотилии. Из 90 торпед уцелело только 47, которые не затонули и впоследствии были подобраны с поверхности. В итоге успешная атака U 372 привела к тому, что подлодки 1-й флотилии, потерявшие на «Медуэй» свои торпеды и снаряды, смогли потопить в июле 1942 года только 800 тонн торгового тоннажа противника.
Кроме этого, случившееся отразилось на подлодках, базировавшихся на Мальте, так как после гибели «Медуэй» англичанам пришлось вернуть обратно в Бейрут малую плавбазу «Тэлбот» (HMS Talbot), которая была отправлена на остров ранее. Позднее её переименовали в «Медуэй II».
Таким образом, один залп U 372 нанёс весьма существенный урон всему британскому подводному флоту на Средиземноморье. Можно предположить, что в тех условиях гибель корабля была сравнима с потерей как минимум тяжёлого крейсера, а то и линкора. Отдавая должное «убийце» плавбазы и памятуя о её важной роли в жизни 1-й флотилии, кэптен Рук-Кин сказал: «Раз уж [Медуэй] суждено было быть потопленным, справедливо, что это сделано подводной лодкой, которой удалось совершить прекрасную атаку, прорвав мощное кольцо кораблей охранения с асдиками, оставаясь незамеченной».
Гибель плавбазы вызвала разбирательства в военно-морских кругах Великобритании по вопросу эффективности тактики кораблей ПЛО на Средиземном море. Но Адмиралтейство отмело обвинения в неспособности эскортных кораблей обеспечить необходимую защиту важным кораблям вроде плавбазы или линкора «Бархэм». Так, заместитель командующего силами ПЛО в Адмиралтействе кэптэн Филипп Кларк (Philip Clarke) заявил, что такая точка зрения «воняет, как гнилая рыба: командующий [ПЛО] остаётся при мнении, что в целом британские эскортные корабли более успешно противодействуют подлодкам, чем итальянские. Возможно, дело в том, что мы не трубим об этом каждый раз, когда срабатывает асдик».
Кларк и другие офицеры лишь акцентировали внимание на заметных перепадах температуры слоёв воды, характерных для Средиземного моря летом, что заметно снижало эффективность гидролокатора, особенно в районе дельты Нила. К сожалению для англичан, эта точка зрения привела к ещё одной трагедии, когда спустя месяц в почти схожих условиях немецкая подлодка U 73 отправила на дно авианосец «Игл» (HMS Eagle).
Что касается авторов победы над плавбазой «Медуэй», то всего через месяц, 4 августа 1942 года, U 372 потопили юго-западнее Хайфы прозевавшие её атаку 30 июня эсминцы «Зулу», «Сикх» и «Крум», а также присоединившийся к ним «Теткотт» (HMS Tetcott). С воздуха кораблям ассистировал «Веллингтон» из 221-й эскадрильи Королевских ВВС. Все 48 членов экипажа лодки, включая командира, были подняты англичанами из воды и провели остаток войны в плену.
В завершение хотелось бы сказать, что атака капитан-лейтенанта Ноймана по сложности исполнения и значимости потопленной цели мало в чём уступает громким успехам его коллег, отправивших на дно линкор «Бархэм» или авианосцы «Игл» и «Арк Ройал» (HMS Ark Royal). Она вполне заслуживает включения в список наиболее ярких эпизодов подводной войны на Средиземном море.
https://warspot.ru/3562-u-vosmi-nyanek-ditya-bez-glaza
