Все в этом мире перепутано. Пыль под ногами, которая взметается в воздух. И пух, который падает с деревьев на землю. Воды океанов, буквально пронзающие планету своими корнями, и засушливые ветры пустынь, играющие над бескрайними барханами. Сияющие огни больших городов, гаснущие с приходом дня, и звёздные плеяды, устилающие ночное небо, словно мельчайшие осколки разбитых ёлочных игрушек. Любые чувства, продающиеся за цены ниже, чем глоток питьевой воды, и никогда не выставлявшиеся на торги воспоминания. Приятная лучезарная улыбка, прячущая боль, и маска разочарования, как символ доброты и сопереживания. Сладкие речи о будущем и утонченная грусть былого. Жизнь и смерть.

Он часто говорил что-то подобное. Высокопарные слова, бесконечные обещания и ничего более. Блестящая обёртка, раздутая непомерным эго.

Над большим костровищем заплясали искры. Багровые, оранжево-красные и жёлтые искры, как светлячки, рождающиеся и умирающие в мгновение ока. Она ворошила угли длинной палкой, то и дело стирая с лица пот, льющий от жара, только-только затухшего огня. Наклонившись, она заметила клочок синей рубашки, который каким-то чудом не сгорел со всей остальной одеждой, которая теперь маслянистым пеплом разлеталась над почерневшими костями.

- Однажды все станет золой. И слова, и поступки, и люди.

Она скривила губы и подумала, что он бы назвал такое прощание слишком скудным и грубым. Сплюнула, а потом выкатила из фургона тяжёлый пресс-давилку для компоста и принялась выуживать пока ещё целые кости из углей, заставляя сотни новых искр-светлячков сиять в темноте.